Breaking the universe

— Миссис Ву!!! — радостно завопил Чанель, когда увидел сильно обеспокоенную маму Криса, направляющуюся в палату к своему сыну. — Здрасте! А мы тут из Фаня красавчика делали, вы только не волнуйтесь за него, с ним все хорошо! Правда! — Что-что вы из него делали? — опешила женщина, тут же подрастеряв свое волнение за сына из-за травмы и того, что Лухан позвонил ей только утром. Теперь она негодовала из-за слов Чана. — Чанель, отойди от двери, и дай маме Фаня уже войти, придурок. Простите его, он немного на нервах, — Лухан тут же поспешил оттащить Еля от двери, чтобы Миссис Ву смогла зайти в палату Криса. — Так что вы с ним сделали? — Мы его побрили! — Чанелю к весьма кровожадной, но жутко счастливой улыбке не хватало только запрыгать на месте, хлопая в ладоши. И пока он так улыбался, Лухан бился головой о стену, Джунмен пытался его от стены оттащить, а мама их одноклассника в шоке выпучила глаза. Так она простояла недолго, тут же ринувшись к сыну. Боясь не понятно чего, она только облегченно вздохнула, увидев густую блондинистую шевелюру Криса на месте. — Мы ему ноги и подмыхи побрили, — шепнул Чанель, не обращая внимании на подозрительно рычащего на него Лухана. — Только ему не говорите, когда он проснется — это сюрприз. — Хань, скажи, что Чанель шутит. — Простите, Миссис Ву, я останавливал его, как мог! — без зазрения совести нагло соврал Лухан, который интенсивней всех, излучая невероятный энтузиазм, издевался над ифаневскими ногами (это с одной здоровой рукой!). Чанель уже засобирался возмущаться, вопя о том, что это Лухан еще предлагал восковые полоски использовать, да еще и с особым садизмом в ручонке своей коварно сжимал бритву, как этот самый Хань предусмотрительно заткнул ему рот своим телефоном. — Мы вас оставим, да? Чанелю позвонить надо, — Лу тут же вывел из палаты сильно сопротивляющегося и очень обиженного Чанеля. Не сказать, что это было просто, но Хань, не смотря на свой невинно-ангельский вид, мог похвастаться весьма хорошей физической подготовкой, по крайней мере смирить Чана ему сил хватало (опять же, с одной рукой! А что было бы, будь у него две руки здоровы… Лухана порой боятся все его друзья). — Я тебя ненавижу! Я тебе это еще припомню, — грозился Чан, оказавшись в коридоре на стуле, и тут же сложил руки на груди, отвернувшись от Ханя. Джунмен, ставший случайным свидетелем всего этого бреда, только и мог, что застыть с выражением лица сплошного недоумения. Сначала его просто удивило то, что Чан такой активный, потом он гадал, кто такой Фань (ну нужно было ему над этим помыслить, долго так он догадывался, что Фань — это Крис), а дальше и вовсе наблюдал за всем в шоке, особенно за поведением Лухана. — А почему «Фань»? — тихо поинтересовался Мен, когда Лу кое-как успокоился. — А, блин. Ну, думаю, если еще один человек узнает, Крис не разозлится сильно… — задумался Лухан. — Ну да, Сэхуну же он сказал, хотя они сильно сблизились… Ладно, Ифан — настоящее имя Криса. Он типа шифруется, — усмехнулся Лу, смотря на Джунмена. Всматриваясь прямо в глаза: он еще не верил, что все это правда. Что Джунмен рядом и все происходит в этой вселенной. — Интересно… — Мен отвел взгляд от Лу, переводя его на Чана. Он тоже все еще не верил, особенно в себя. Он боялся очень, что не сдержит себе же данное обещание — не делать Лухану больше больно. А еще все-таки сковывал движения тайком пробравшийся в голову чертенок, нашептывающий, что открываться еще рано, что Лухана вообще лучше не трогать у всех на глазах. Снова эти мысли. Они всегда все портят, поэтому лучше заткнуть их и пойти за Лу. Кстати, Джунмен как-то пропустил тот момент, когда Лухан его куда-то рьяно потащил. Чанеля оставили дуться в одиночестве, да ему и нормально, ведь нужно хорошо подумать, что он скажет Крису, когда зайдет в его палату, когда посмотрит на него, когда… он так боится. Несомненно, Крис ответит ему взаимностью, по крайней мере, так Лухан обещал, ну, а дальше что? Вот это очень сильно и пугает. Он не хочет такого, что у Ханя и Джунмена, ведь у тех все тоже довольно мило начиналось, особенно первую неделю. Чанель, после того, как уехал из больницы ночью, всю дорогу домой думал, дома не спал и все думал, по пути сюда думал, сейчас думает, и знаете, что он надумал? Он уже представил себе их свадьбу, их семейную жизнь, троих детей: обязательно девочку и двух мальчиков, как они будут водить их в школу, как будут ругаться со старшими сыновьями из-за их плохой успеваемости, как будут беспокоиться за девочку, что та слишком быстро взрослеет, как выдадут ее замуж за сына Лухана и Джунмена, как успеют два раза развестись и снова сойтись, и даже внуков напридумывал, но только не то, что он скажет Крису сейчас. Но, не смотря на все это, он знает наверняка, и обещал себе, что как у Джунмена и Лухана у них не будет, у них будет так красиво, нежно и мило, как у Сэхуна и Джинри. Точно-точно.

***

Мама Фаня, когда тот проснулся и долговато так, для Криса, соображал, что с ними где он, только обеспокоенно смотрела на сына. Сначала она хотела отругать его за то, что он скорее всего сказал своим друзьям не беспокоить ее хотя бы до утра, но потом это прошло, ибо на Фаня смотреть больно. — Мам? Ты что тут делаешь?! Я же вообще успел сказать Лухану, чтобы он даже не думал тебе говорить!!! Я как только встану, так тут же моя нога прилетит ему в лоб! — Фань так искренне и так живо извергался и негодовал, что Миссис Ву позволила себе даже хихикнуть. — Он только с утра позвонил и уже получил от меня, что сообщил о тебе не ночью, когда тебя только привезли. — Я уже взрослый, — буркнул Крис, складывая руки на груди. — Не думай, что я сам бы в больнице не полежал. — Фу таким быть, Ву Ифань. Позволь твоей старой матери хоть немного о тебе поволноваться и поухаживать. — Ну ма-а-а-ам! Положи подушку на место! Со мной все хорошо, мне удобно. И не стоит так беспокоиться, я же не маленький, — Крис чуть ли не ныл, пытаясь усадить свою мать обратно и сделать так, чтобы та перестала даже думать о какой-то суете над сыном. — И ты не старая, — окончательно надулся Фань. — Смотря на то, как ты смешно поджимаешь свои губы и хмуришься, я вряд ли почувствую еще себя старой, в самом деле, как в детстве, — усмехнулась женщина. Крис на это только хмыкнул, складывая руки на груди. — О, ну все, обиделся что ли? А потом говорит, что он взрослый. Фань, а хочешь тебя порадую? — Мама, сладким, как раньше, меня уже не порадуешь. — А ноутбуком и зарядным для телефона? — мама Фаня вытянула из портфеля, что принесла с собой, ноутбук Криса, которым тот не так часто пользовался, ведь у него был стационарный компьютер. У Фаня аж глаза загорелись, но потом он тут же потух, опускаясь обратно на подушки, уже успев приподняться. — Это что значит, я тут надолго? — Минимум на неделю, прости. — А как же баскетбол? — глаза Криса вспыхнули надеждой, но увидев грустную улыбку мамы, они снова потухли, как пару секунд назад. — Класс. Там что, все так плохо? Всего лишь дыра в ноге. — У тебя трещина в кости. В общем, месяца два-три ты будешь восстанавливаться, все-таки у тебя открытое ранение, и только если все хорошо будет, тебе разрешат играть. Это где-то полгода, Фань, не меньше. — Ахринеть. — Не ругайся. — А что мне делать? Радоваться? Только Чанель в команду попал, и тут я выбываю, ну класс. Ма-ам, а быстрей эта штука не заживет? — Это от тебя зависит, если будешь правильно питаться, принимать витамины и есть твои «любимые» молочные продукты, то да. А если будешь как всегда питаться всякой химией, а из нормальной пищи только овощами, то так и пролежишь все полгода на кровати. — Это что и молоко пить? И творог есть? И сметану? О боже… — на лице отобразился самое искреннее и настоящее отвращение, смешанное с испугом, на которое Фань только был способен. — И йогурты, только не те сладкие и вкусные, а те, что я пью, и сыр, могу еще мел принести, — мама Фаня широко заулыбалась. — Ма-а-а-ам, я же умру так! — Сын, я даже попрошу свою сотрудницу, чтобы она тебе свежую молочку приносила, у нее как раз ферма небольшая под Сеулом. Будет все свежее и полезное. — Буду очень благодарен, — Фань насупился, угрюмо хмыкнул и отвернулся к окну. Перспективы его ближайшего будущего совсем не радовали и вообще настроения как-то совсем нет, и неудобно еще только на спине лежать. Плохо все, в общем. — Я хочу ныть. А еще я хочу пиццу и домой. Хочу к Лэю. И вообще, мам, забери меня отсюда. — Лэя через неделю увидишь, а, может, и через две, как врачи решат тебя отпустить. Пиццу можешь заказать хоть сейчас, но лучше творожка, Фань, и сметанки. А домой… уж прости, но нужно было смотреть куда ехать. — Это ты меня так успокаиваешь? — Это я так пытаюсь сама не разнервничаться и не начать истерику из-за того, что ты мог разбиться, как Исин! — МАМ! — Крис тут же повернулся обратно, возмущенно смотря на маму и даже как-то обиженно. — Прости, — извинилась тут же Миссис Ву. — Не заставляй меня больше так переживать, Фань. — Я же не специально… — Ладно, там Чанель, наверное, еще хочет с тобой поговорить, поэтому я пойду. Я после работы еще к тебе зайду. Если что-нибудь нужно будет еще, ты мне позвони, а так я для тебя тут собрала необходимое, — женщина указала на портфель у кровати. Поцеловав сына в лоб, она улыбнулась ободряюще и чуть ли не приказным тоном сказала не киснуть, после чего ушла. Крис остался один и уже хотел было включить ноут и порадоваться, что тут ловит вай-фай, как в палату тихонько и, то ли стесняясь чего-то, то ли боясь, вошел Чанель. — Привет… — непонятно хрипнул Чан и тут же откашлялся, повторяя приветствие. — Как ты? — Бывало и лучше. А ты как? Похмелье не мучило? — вот глупые же вопросы Крис задает, Чанеля единственное, что мучило, так это рассуждения о том, каким образом найти подходящие слова, чтобы выразить свои чувства, при этом не обосравшись от страха и не сбежав. — Нет. Фань, прости, — Чанель аккуратно сел на стул у кровати друга. — За что? Это я должен извиниться за испорченный праздник, все-таки совершеннолетие не каждый день… — Да ладно тебе, вечеринка и так была потрясающая! — уверил Чанель Криса, надеясь, что тот ему поверит, но Фань не Фань, чтобы не накрутить себя, а потом не сожалеть очень глубоко о своих поступках. Чанель пусть никогда не старался вникать в самую суть, особо не умел читать по глазам или разгадывать по выражению лица мысли, но обиженную моську Фаня правильно объяснить смог, да еще и все сомнения друга развеять ему удалось. Чанель только и делал, что постоянно улыбался, скрывая свое сильное волнение, и много говорил. Все бы ничего, утомленный Фань, обычно замечающий все перемены в настроении друзей, был сейчас больше сосредоточен на словах, а не на эмоциях, и не просек, что Чан волнуется, если бы тот не оговорился на ровном месте. — Стоп! А ну повтори, — перебил Чанеля Ву. Парень сразу понял, что облажался и о Лухане говорить не стоило, особенно о том, какой мозговой штурм тот устроил Чану. — Н-ничего… бля. Сер-рьезно. — Да ладно? — Крис вскинул брови, сдерживая самодовольную ухмылку. Раскусить Чанеля, как два пальца об асфальт. — Ну-у-у-у… Он мне помог кое-что понять. Только, я у тебя спросить хотел… — о боже, откуда столько смелости? Чанель просто негодовал. — Спрашивай, кто мешает. — Расскажи мне об Исине, — тихо попросил Чанель, чуть опуская голову и смотря на Криса будто виновато. Он тут же заметил, как того передернуло, и почувствовал, как Фань уже готов был идти на попятную, но что-то вовремя щелкнуло внутри, и Фань расслабился, немного тяжело вздыхая. — Ты уверен, что хочешь знать? — Да! Пожалуйста! Я уверен, что тогда между нами вообще никаких барьеров, препятствий не останется, правда. Чанель свято в это верил, ведь все начинается с доверия. Порой его в тоску вгоняли мысли о том, что Фань не до конца ему доверяет, еще много чего прячет за своей спиной. Конечно, он понимал, что они слишком мало общаются, но, черт, то, КАК они общаются, многое меняет! Они целыми днями вместе. Чанель Крису уже все о себе рассказал, логично, что он требует того же взамен. — Ладно. НО! Никакого сочувствия, никакой жалости, никаких слов утешения. Понял меня? Я рассказываю, ты как всегда выпучиваешь свои глаза и таращишься на меня, долго молчишь, все обдумываешь и только потом, можешь задать мне вопросы, мало ли, появятся. Понял меня? — Но… как же, — Чанель уже был ошарашен такой категоричностью, но это же Крис — пора привыкать. Он не любил жалости к себе, исключая только иногда всякие мелкие истерики, когда его бомбило ни с чего. Тогда нужно было просто сказать, что все хорошо, погладить по голове и развеселить. Чанель только разве что по голове на гладил, а все остальное у него получалось хорошо. — Я предупредил, — Крис строго посмотрел на друга. — Хорошо… — неуверенно промямлил Чанель, после чего Фань снова вздохнул, чувствуя, как начинают трястись руки. — Исин был моим самым лучшим и единственным другом. Мы с пеленок с ним вместе, ибо родители наши друзья еще с их учебы в универе. Ближе Исина у меня никого не было, ну, кроме мамы и папы. Друзья у меня еще были, конечно, знакомых довольно много, ведь я не был таким затворником, как сейчас. Я был очень даже общительный и улыбался чаще, — грустно как-то усмехнулся Крис. Вообще, рассказывать о себе он не любил, но сейчас можно сделать исключение — Чанель уже часть его жизни, часть его самого. — Детство мы провели в Китае, а потом моя семья, когда мне было десять, решила переехать жить в Канаду. Его семья поступила так же, к тому же, наши папы работали в одном порту, и там, в Канаде, нашли места им обоим. И до шестнадцати проблем не было. Пока Исин не решил, что тоже хочет ездить на байке, как и я. Вообще, он был низкого роста, на вид довольно хрупкий, как Лухан, танцевать любил очень, как Джонин, наверное, и очень любил пробовать что-то новое. Я был против, серьезно, он рядом с моим байком смотрелся вообще, как ребенок. Это как Лухана усадить за руль огромного хамера, ну смешно же! — Чанель только кивнул, потянув лыбу. — Поначалу, было все хорошо, у него получалось водить, он даже в гонках вместе со мной участвовал. Ну, а потом разбился. Просто… протаранил автомобиль моего отца, когда тот парковался. И… — Крис еле сдерживал слезы, пусть воспоминания об Исине уже не настолько болезненны, и о папе думать уже легче, но когда рассказываешь свою, их историю, становится просто невыносимо. — В общем, дальше ничего особенного не происходило, никто никого не винил, ни родители Сина, не мы самого Исина. Так получилось, ну планеты не так стали, и созвездие козерога было не в той фазе луны, хер его знает. Так решила вселенная, и мне с моей мамой пришлось только смириться. После похорон мы продали дом, машины, мой байк и переехали сюда. Дом наш — это подарок семьи отца, у них недвижимость есть не только в Корее, но думаю, тебе это не интересно. После переезда, да и во время него и перед, я вообще отключился от мира. Я замолчал на год где-то, думаю, ты помнишь, да? Я не общался с вами не по тем причинам, что вы там надумали, а потому, что просто не мог. Меня водили к психологам, мама сама проводила со мной много времени, как бы я не пытался от всех закрыться. Но мне, если честно, было на все плевать, в чем была моя огромная ошибка. Ведь я должен был думать о маме, которая уходила в работу, чтобы забыться, и становилась собой только когда у меня случались срывы. Еще был Лэй, он единственный, чья компания меня не бесила — он еще щенком был, когда Исин его из приюта притащил в мой дом, ибо у его папы аллергия на шерсть. Короче говоря, я непроходимый эгоист, и не обращал внимания, что моей маме тоже больно, а не только я страдаю из-за потери самых близких людей. Спустя год моего пребывания в Корее, я познакомился с Луханом в интернете, вот. Он помог мне немного раскрыться, ну, а потом ты знаешь. А теперь, ты не говоришь ни слова, пока я успокаиваюсь. И налей мне воды, пожалуйста. Когда Крис закончил, у Чанеля действительно не нашлось слов, никаких… даже если бы он хотел что-то сказать, как-то утешить, то не смог бы. Он механически, не ведая даже, что делает, налил Крису в стакан воды, подал и снова уселся на свое место. Он, как завороженный смотрел на то, как Ифан пьет, проследил потом за движениями Фана, потом отвернулся к окну и все молчал… Сложно было вообще о чем-то думать, что-то замечать. Чанель даже выпал из реальности на пару минут, а когда «вернулся», то только и смог, что выдавить из себя тихое «прости». — Ну просил же! Чанель!!! — злился Крис, и, что Чанеля очень удивило, ему захотелось, очень сильно так, улыбнуться, потому что Фань выглядел невероятно мило и забавно, так хмурясь, скрестив руки на груди. — Прости. Ой, блин. Ну! Так, я прихожу в себя. Могу я еще спросить? — Да, пожалуйста. Только спрашивай все, что приходит на ум и что интересовало раньше, потому что больше мы никогда в жизни к этому не вернемся. — Хорошо…, а Исин… он был просто другом или чем-то… эм… — Ты с луны упал?! Да он мне братом был! Как тебе вообще это в голову могло придти! — возмущению Криса не было предела, как собственно и смущения в словах Чана, а потом и жуткой вины. — А что я еще мог думать?! Ты так о нем говорил и.. раньше.. вообще. — Так значит? А ты к своей сестре чувствуешь что-то не такое, блин? Она тебе просто сестра?! — Эй! Фу, бля! Фань! Фу-фу-фу! — тут же скривился Чанель, яростно мотая головой из стороны в сторону, пытаясь отогнать навязчивые и очень омерзительные образы. После, успокоившись, он признал свою ошибку, — Ладно, прости. Сглупил. Но… значит, опыта с парнями у тебя не было? — Был, — небрежно даже как-то бросил Крис, будто то совсем не имеет значения. — Ахринеть, — лицо Чана вытянулось от шока, и он даже рот от удивления раскрыл. – И? — Ой, все тебе так интересно, — огрызнулся Крис. — Ну конечно! У меня вот вообще ничего не было, и ты об этом знаешь, а я о тебе – хер. — Ладно-ладно, не обижайся только. Обещал же, что все расскажу. Окей. Мне было шестнадцать, ему девятнадцать. Я был снизу, если тебя это тоже волнует, и не только в отношениях. Тебе как, с подробностями, или факта достаточно? — Увольте. Не буду я слушать, как тебя нагибали. — Что, противно? — прищурившись, спросил Крис. Ему самому стесняться было нечего, в конце концов, чего в этом такого зазорного? А поделиться опытом надо бы с Чаном, а то теперь ему же снизу быть. — Ну что ты за человек такой? Почему сразу противно? Я вообще-то смущаюсь! — Сразу видно — девственник. — ФАНЬ! — Прости, — засмеялся Крис, даже в как-то степени радуясь, что они так быстренько ушли от темы про Исина. — Идиот! Я обижусь на тебя, серьезно, — Чанель даже надуться успел и отвернуться, чтобы прикрыть свои горящие красным уши. — Не надо. — Тогда рассказывай дальше, — Чанель пытался волосами как-то прикрыть пылающие уши, поворачиваясь обратно к Фаню и искоса смотря на того. — Что? Я уже все сказал, — пожал плечами Крис. — Нет. Ты главного не сказал. Ты вообще ничего не сказал. Как долго длились ваши отношения? Ты любил его? А он тебя? Почему расстались? Вспоминаешь ли ты его теперь? — Почти год. А на счет любили… я не знаю, правда. Я уже говорил, что я эгоист? Так вот, он, вроде как делал все, что я захочу. Можно ли назвать это любовью? Он меня терпел… да. Я скорее просто был к нему привязан, вот. Расстались, потому что он уехал в другой город, а потом и я из страны уехал. Иногда вспоминаю, когда совсем плохо, но это бывает редко. Что-то еще? — Хм… — Чанель задумался, в общем-то, кроме подробностей о том, какого это Крису было в роли пассива, его ничего не интересовало так сильно, но об этом он пока не решался спросить. — Какими были ваши отношения? — Плохими. Мы часто ссорились. — Воу… даже так? И вы все равно были вместе? — Да… заканчивай давай уже, — Крису начинало это все надоедать. — Мне просто интересно, и ты же обещал! — буркнул Ель. — А почему ссорились? — Потому что я был мелким придурком, и вел себя как Джунмен. Устраивал часто истерики и просто боялся всего. Много требовал, мало отдавал взамен, хотя я тогда считал иначе. — Как он только тебя терпел? … — искренне недоумивал Чанель. Сам он не знает, терпел бы такое, или нет. Наверное, терпел, если бы действительно любил. — Ну, ты же меня как-то терпишь. — Мне ты истерики не устраиваешь, и вообще, мы не встречаемся. — А почему? — на ифаневском лице снова заиграла самодовольная ухмылочка, когда Чанель так и замер, испуганно смотря на Криса. — Действительно… Когда ты просто чувствуешь в себе нечто иное, не такое, как к остальным по отношению к одному единственному человеку, то это лишь слегка настораживает и заставляет только немного странно себя вести. Но когда тебе прямым текстом говорят, что это не просто «особое отношение к новому особенному другу», а самая настоящая влюбленность, то происходит разрыв по всем шаблонам, когнитивный диссонанс, просто бомбит — называйте как хотите. В последствие разжевывания всех понятий другим человеком и разложение этого всего по полочкам, и вовсе взрываются в голове космические системы. Большой взрыв и рядом не стоял рядом с тем, что происходило внутри Чанеля. — Фань, мне страшно… немного так… — честно признался Чанель. — Чан, — позвал Крис, улыбаясь. — Можешь сесть так, чтобы мы были на одном уровне? Чанель удивленно вскидывает брови, но делает, как велено. Только, сев на корточки, он чуть ниже Криса оказывается, но это ничего, Фаня все устраивает. — Ты мне нравишься. Думаю, ты уже догадался, да? — Крис внимательно следил за реакцией Чанеля, всматриваясь в любимые глаза. Чанни на самом деле ничего не смыслит в отношениях, ведь даже от всяких романтических соплей, типа Сумерек, он в страхе убегал, плюясь и вереща «изыди тварь» на сестру, которая пыталась приобщить брата к прекрасному (к любви, в смысле, а не к Сумеркам). Поэтому, когда Лухан нервничал и бесился из-за непроходимой тупости Чанеля, то последний только и мог, что, включив дурочка, жутко паниковать внутри себя. В общем-то, его поведение вполне объяснимо, ведь, по сути, у Чанеля в реальной жизни не так много примеров, как нужно вести себя с особенным человеком, да еще если это парень. Сестра и Аарон — плохой пример. Они у Чана порой больше отвращения вызывали, нежели радости за старшую сестру. Хотя, парень у нее вроде хороший, просто, наверное, он как-то пытается защитить свою сестру, найти для нее идеально подходящего парня, и пофиг, что он младший. В общем, даже самому Чанелю это сложно объяснить. Лухан и Джунмен вообще не стоят того, чтобы с них брать пример. Скорее так: «посмотрите дети — так делать нельзя». Лухан и Мен неосознанно преподали Чану хороший урок, только в том, чтобы тот зарубил себе на носу, что так, как они, лучше себя не вести. Он очень хорошо для себя уяснил, благодаря этим двоим, что свои чувства нужно принять сразу, а не мучить и себя и любимого. Именно из-за яркого примера в виде Джунмена, Чанель почти сразу, после психов Лухана, затыкает внутренний голос, что испуганно шепчет о кошмарности и омерзительности его чувств. Чанелю очень нравится Фань, поэтому остальное становится неважным, и так легко избавляться от сомнений. — Угу, — Чанель, снова заливаясь румянцем, кивнул. — Мы можем попробовать встречаться, если не ссышь. Вообще, Крис сам волнуется, поэтому и добавляет про страх Чана, чем портит такой момент! Чанеля будто током шибануло, и он отвлекся от своего смущения, от переживаний каких-то и другой херни, зло зыркая на Криса и поджимая губы. — Ты придурок. И как я только мог в тебя влюбиться? — негодовал Чанни. — О! Это можно считать за признание? У Чанеля примером для подражания остаются только Сэхун и Джинри. Он считает их отношения идеальными. Они — это «посмотрите дети — это хорошо. Вот так нужно себя вести», но они обычная пара, коих бесчисленное количество по всей земле — парень и девушка. А у Чанеля не девушка, у него парень, и он четко ощущает разницу, хотя Лухан пытался вдолбить, что она невелика. Цветы дарить не надо, разве что, хотя это от парня зависит, и ломаться, как девушка, твой любимый не будет. Крис уж точно. А вообще, любовь то у всех одинаковая. Забота, нежность, теплота. Все, у тех, кто любит, одинаковое. — Мы можем попробовать, но я понятия не имею, что это такое «отношения» и с чем его едят, тебе надо будет меня учить. — Такому не учат, — усмехнулся Крис. — Ты это чувствовать должен. И делать то, что хочешь. — То есть, если я хочу тебя обнять, я могу это сделать? — Ну, да, — Фань уже еле сдерживал смех. — И поцеловать? — Да… — Нет. Не сейчас. — Почему? — искренне удивился Крис. — Это не романтично! — неужели Фань не понимает?, а потом Чанель ничего не смыслит в отношениях. — Ты лежишь тут, а должен стоять, вот. И вообще, неудобно. А если я захочу что-то приятное тебе сделать, я могу? — Чанель — сама невинность. Ему реально это все было очень интересно и важно. Облажаться же никто не хочет. — Конечно, можешь, блин, что за глупые вопросы? — закатил глаза Фань. — Не обижай меня! А то тебя от моей заботы тошнить начнет, я же знаю, что ты неособо это любишь. — На самом деле люблю, просто не всем позволяю, и не всем в руки вообще даюсь. Поэтому не затошнит, — Фань заулыбался, как идиот, и вообще чувствует себя невероятно счастливым. — Тогда я уже! — воскликнул Чанель, радостно подрываясь с пола. Он останавливается у ног Фаня, как-то подозрительно улыбаясь — больше как садист, нежели как влюбленный дурак, что Фань наблюдал всего несколько секунд назад. — Что ты уже сделал? — прищурившись, Крис подозрительно скосил взгляд на Чанни. А тот, вместо ответа, откинул одеяло и поднял левую, здоровую, ногу Криса. Последний громкой ойкнул, почувствовав тянущую боль и скривился так, будто ему не просто подняли ногу, а отрезали ее. — Смотри, — Чанель, сам вообще не соображая, что делает, погладил Криса по икре, наслаждаясь гладкостью кожи. — Ни одного волосочка! Ты теперь красавец просто. Кстати, подмыхи тоже у тебя теперь гладенькие, как попка младенца! — Когда я буду в состоянии ходить, это нога, которую ты так мило прижимаешь сейчас к своей щеке, окажется в твоей заднице! ТЫ, БЛЯТЬ, СОВСЕМ АХЕРЕЛ?! — не нужно злить Криса. Это чревато последствиями, весьма болезненными. — Ой, — Чанель тут же отпустил Криса, отходя на шаг назад. На самом деле, пока он не сильно боялся друга, или уже не друга, парня, не парня — Чанель запутался, — он просто представлял себе уже, что будет, когда Крису снимут гипс. — ТЕБЕ КАК В ГОЛОВУ ЭТО ВООБЩЕ МОГЛО ПРИЙТИ?! — Крис не просто злился, его бомбило, да так сильно, что в ход пришло все, что попалось под руки, особенно хорошо кидалось в Чанеля тяжелыми апельсинами, принесенными мамой. Крис — баскетболист, меткости ему не занимать, поэтому то, что целилось в Чанеля, того и достигало. А позже и Лухану прилетело, который, наконец-то, решил снизойти до того, чтобы проведать лучшего друга. Ему как раз досталось грейпфрутом в лоб. Все-таки шутки с Крисом плохи, даже если он прикован к кровати. Будь у него и с руками проблемы, он бы ползком до друзей добрался и загрыз бы их насмерть. Догадаться из палаты выйти мозгов ни у кого не хватило, да и шум особо внимания не привлек — выходные, на то и выходные, врачи тоже отдыхают. К тому же тут все знали Джунмена, и если ему почти все можно, то и к друзьям его претензий нет. Успокоился Крис только когда закончились фрукты, точнее они просто были раскиданы по всей палате. Собирал их Чанель, но вернуть Крису не решился. Лухан сбежал к Джунмену жаловаться на шишку, оставив Чана за всех отдуваться. В принципе, этого Чан и хотел, все-таки Фань теперь его и только его забота, Лухан пусть не мешается. — Ну, Фань, ты что, обиделся? М? — Чанель осторожно присел на пол рядом с Ифанем, виновато смотря на того. Он все пытался поймать взгляд парня, но тот, надувшись, отвернулся. — Тебе мало в голову попало? — буркнул Крис, уже мечтая о том, как ему снимут гипс и он как-нибудь да отомстит рыжему. — Ну-у-у… ну-ну-ну, Фа-а-ань, прости, а? Я же как лучше хотел! Тебе правую же ногу побрили, а я знаю, как ты обожаешь симметрию! — Ты серьезно? — Фань не сдержался и прыснул в ладони, закрывая лицо. — Хорошо, а подмышки-то зачем брить? — Не знаю, — пожал плечами Чанель. — Это была идея Лухана. — Ага, ну хорошо, я с ним потом разберусь. — Так ты больше не дуешься? — с надеждой в голове спросил Чанель. — Не буду, если хорошо прощение попросишь, — Фань что-то задумал, и Ель это чуть ли не всем нутром ощутил. — Что ты задумал? — Чанель уже готов был к самому страшному, ибо от Криса пощады не жди. — Я потом тебе скажу, а сейчас, лучше дай мне яблоко. Только помой его сначала. Чанель только недоверчиво покосился и снова, не возникая, сделал, что просят. Вообще, он весь остаток дня, который провел с Ифанем, только и делал, что выполнял просьбы Криса. Его это не сильно утомляло, и не сказать, что не нравилось, но видно было, что Крис просто издевается. Уже к концу, провинившийся Чан, боялся как-то перечить Фаню, поэтому и в просьбе позвать Лухана с Джунменом не отказал, а там и Сэхун пришел, очень удивив Фаня. В компании они просидели до вечера и, как ни странно, центриком всего был именно Крис, а не Чанель или Лухан, как бывает обычно. Чанель тихо отсиживался возле Фаня, а Лухан был слишком увлечен какими-то своими мыслями, чтобы полностью вникнуть в суть их разговоров. Зато Джунмен поближе познакомился с Фанем и, на удивление, одноклассник ему очень понравился. Он даже не думал, что Фань окажется таким интересным собеседником. Ближе к семи вечера все разошлись, оставив в палате только Чанеля. И тут Ель вдруг почувствовал какую-то странную неловкость, которой раньше никогда наедине с Ифанем не испытывал. Он видел, что Фань вымотан, как тот сам любит говорить, мол, он интроверт и оживленное общение требует много энергии, а у Фаня ее не так уж и много. Тогда Чанель, не имея ни малейшего представления, что делать дальше, поступил так, как еще утром советовал Фань — делать то, что хочется. И он впервые сделал то, чего реально хотел: просто наклонился над Фанем, прижимаясь к виску того своими губами. Он хотел этим жестом показать, насколько Фань ему действительно дорог, насколько сильно он хочет заботиться о друге, дарить ему свое тепло… Чанель сам не подозревал, какой он на самом деле романтик. Он попрощался с Крисом, сам заливаясь краской и замечая, что Фаня он тоже смутил. — До завтра, — как ни в чем не бывало улыбнулся Ель и выскочил из палаты. Фань расслабиться смог только через несколько долгих минут и только счастливо заулыбался каким-то своим мыслям, до конца еще не веря, что это все происходит именно с ним. А Чанель мчался домой, чтобы быстрей рассказать все сестре, чтобы вывалить на нее нескончаемый поток всех его эмоций и переживаний, уж ей-то должно понравится, Ель уверен. А завтра после учебы он обязательно снова придет к своему Фаню. Своему.