***
Клан — место что никогда не было предназначено для Эи… Чувствуя каждый раз презренные взгляды на себе она старалась исчезнуть. Когда-то казалось, будто спрятаться в своем теплом одеяле — самое правильное решение. Просто скрыться где-нибудь и не выходить оттуда. Поэтому собственная комната стала настоящим убежищем от людей со «страшным» взглядом. Славно, что они и не желали заходить в обитель третьего ребенка корня. Поэтому в тех четырёх стенах с окном на сад сакуры, Эи могла немного почувствовать себя более-менее комфортно. А укутаться в одеяле было вообще наилучшим решением. И с тех дней она презирает эти розовые деревья, лепестки которых усыпают дорожки клана весной. Она помнила, как розовые лепестки пролетали рядом с ней, исчезая где-то и не возвращаясь. Сакуру она не любила от слова совсем. Такой приторно-сладкий запах и этот оттенок розового… И ещё Эи ненавидела дождь с одного момента в своей жизни. Долгожданный фестиваль фонарей, во время которого в небо запускается несколько тысяч бумажных фонариков, должен был пройти через неделю. И маленькая Эи желала попасть на него в свои семь лет. Ранее её никогда не брали на фестивали, так что этот год должен был изменить все. Глупое решение и мысли ребенка. Она помнила, как весело выбежала на улицу, устремившись по дорожке чуть вдаль за отцом. Помнила его хаори, такое темно-синее, поверх кимоно. Кажется, по словам слуг, что находились все время рядом с Эи, девочка и услышала, что отец любил традиционную одежду, архитектуру и другие аспекты, связанные с исключительно японской культурой. Юная Киёси продолжала следовать в дождь за отцом. А тот даже не обернулся к ней, словно Эи не было вообще. Казалось, что он только ускоряет свой шаг. Девочка же, сжимая в руках зонтик и хлюпая в уже промокших туфельках по дорожке, не собиралась останавливаться. Даже на пару секунд. Она не сдавалась, так как в тот момент ещё верила, что у неё может проявиться причуда и она станет сильным членом клана Киёси. Клана, который возглавляет ее отец! Она была так рада, что именно этого человека считала своим отцом. Точнее Эи каждый раз переполняла гордость, а уже через пару лет от этого чувства не останется ни следа. Кажется, сейчас нужно говорить, что на ошибках учатся? Ну, да. Так и есть. Тут нечего скрывать. И это ребенок поняла, ощущая на себе презренный взгляд родителя. Тогда он остановился, а Эи, улыбнувшись, чуть не врезалась в его ногу. Однако, если те четырнадцать лет назад Киёси считала этого мужчину в хаори, с чёрными волосами и такими же темными глазами своим отцом, после того случая перестала верить, что этот человек может проявить к ней хоть какую-то доброту. Да… Он мог бы без проблем продать дочь или живьём закопать её в земле под одной из сакур в клане. Если это можно было считать как удобрение, то уж слишком затратное. — Папа! — она воскликнула и тут же заметила, как от этого зрачки мужчины перед ней дрогнули. Тогда может она и не понимала значения этой перемены в настроении отца, но сейчас. Тогда он испугался, увидев свою дочь. — Я хотела попросить… Я слышала, что скоро пройдет фестиваль фонарей! Я хочу туда сходить! Очень-очень! Хочу сходить туда с тобой! Его взгляд опять дрогнул. Сейчас Эи понимала, что это чёртов страх. Это чёртов страх… Она пугала его, неясно чем и как, но пугала. Он что, боится своей беспричудной дочери? Опять же беспричудной. Что она сделать ему сможет? Ноги отдавит, или что? Тот герой, глава чёртового клана Киёси. Человек, что держит под контролем героев клана. Его, мать вашу, боятся. Боятся его гнева и то, что он может кого-то убить. Всё это знают… Айши Киёси, чуть ли не якудза, а весь клан без проблем покроет это дело. Спрятать труп? Достать информацию, чтобы кого-то шантажировать? А может заказать у своих же отравителей что-то интересное и приказать прикончить парочку недалёких людей? Глава клана может уладить любой вопрос. А он с лютым страхом смотрит на своего третьего ребенка, будто за этой милой мордашкой скрывается каннибал, что сейчас съест его и глазом не моргнёт. Папа, я хочу кушать! Ты в кляре подойдёшь лучше всего! Айши лишь чуть наклонился к дочери, прожигая её злым взглядом. Чуть крепче сжав зонтик в руках, девочка вздрогнула, но подняла предмет повыше и переместила его и над головой отца, чтобы на того не капала холодная вода. Что-то колкое проскочило в ней, как будто бы иглы несколько раз пронзили Эи хрупкое тело. Такие иглы, которыми пользуются отравители, чтобы незаметно нанести кому-то небольшую рану и тем самым ввести в тело яд. Эи хотела быть ближе к своей семье, почувствовать тепло от заботы, поэтому могла следовать за отцом хвостом. Будут уже три года как совершеннолетней она понимала, что занималась в то время битым делом, стараясь привлечь внимание главы клана на себя. Это был страх в его настоящем обличье. И она ещё ощутила даже не перед какими-то злодеями, а перед своим отцом. Сломать шею дочери, а после выбросить тело не составит труда. Можно инсценировать поиски сбежавшего ребенка и нахождение тела в какой-то реке в шести километрах от клана. — Ты, — он ткнул девочку в лоб пальцем, — позор всего клана. Я не желаю тебя даже видеть. Да, эти слова не засели в голову так сильно, однако все равно смогли оставить нехилый отпечаток на душе Эи. Их можно было бы сравнить с теми самыми ножевыми ранениями или же открытым переломом. Но девочка сделала шаг вперёд и вцепилась в ткань кимоно отвернувшегося родителя. — Я просто хочу посмотреть на фонарики, — тихо выдала Эи. — Это просто фонарики. Я ничего больше не прошу, хочу посмотреть на них, пожалуйста. Видела, что отец не смотрит на неё, но продолжает стоять, ведь Эи крепко вцепилась в его ногу и ткань одежды. Тогда он мог просто оттянуть её и оттолкнуть, будто девочка всего лишь противная липкая грязь. Мужчина продолжал стоять, но не стремился что-то говорить или даже посмотреть на дочь. Он сравнивал Эи с простой грязью, так что сейчас она бы не удивилась. Может, повторись такая ситуация, то всё было иначе. Например, Эи бы не делилась с отцом зонтом и не стояла перед ним вообще. Сидела бы в комнате и пила обычный чай или кофе. Фестиваль фонариков… Это ведь просто бумажные фонарики, так что ничего особенного в них нет. Ты зажёг — они взлетели. — Пап, я… — Эи всё-таки отпустила его ногу и замолчала. Айши сразу же направился по дорожке дальше, не оглядываясь, Эи заметила, как он сильно сжал свои руки в кулаки от злости. Только сейчас девочка ощутила, как ноги полностью промокли из-за дождя и луж. Было холодно, она успела набросить на себя только тонкую кофту, так что сейчас подрагивала от любого дуновения ветерка. Хрупкое и слабое тело ощущало, насколько же ненавистна погода, но продолжала идти в направлении своего дома. А он был отдален от всего корня и находился чуть ли не на другом конце клана. Некоторое время проведя в своих мыслях она слышала приближающиеся шаги. Они были быстрыми, так что Эи обернулась, вновь замечая отца. Однако тот обошел дочь и устремился дальше. За ним последовал и его обеспокоенный помощник. Он также не обратил особого внимания на Эи, только что-то прокричал главе клана, мол, сейчас на это совсем нет времени во всём расписании. Маленькие руки задрожали, Эи издала тихий всхлип, пытаясь вытереть рукавом подступившие слёзы. — Это же просто фонарики…***
Дождь пошел сегодня, будто бы в знамя того, что в руки Эи упало приглашение на ужин в клане. Как никогда девушка хотела его сжечь, однако должна ещё обговорить этот вопрос с Тсунагу. Тогда она раскрыла к вечеру штору и открыла проход к белой сакуре. Должна же как-то скоротать время, пускай и в холоде и при дожде. Наверное, так Эи сама себе напоминает о том, как в клане плохо. Редактору просто нравится думать, что сейчас ее план с пробегом — единственный выход. Это как та игра с её прятками под одеялом. Киёси примеряет на лице победную улыбку и выходит вперёд, благо крыша спасает её и Эи не оказывается под проливным дождём. С хитрым прищуром она смотрит на сакуру, что ей так нравится здесь и присаживается на выступ фундамента, облицованного деревом. Только белая сакура не смогла прижиться на территории клана.***
Девочку потянули к машинам, когда она старательно пыталась выбраться из хватки оперативников клана. Однако дождь мешал ей, под ногами лужи и совершенно нереально управиться с оперативниками и даже процента нет, чтобы Эи смогла бы вырваться и убежать. Её схватили за запястья и потянули дальше к машинам. Она только заметила, как у людей в серых костюмах на предплечье была небольшая красная повязка, означающая, что это оперативники, служащие Госпоже-матери. Она давно знала, что в скором времени её решат убить. Неясно каким образом. И этим решила заняться сама Госпожа-мать. Это её часть оперативников сейчас сильно сжимали Эи, стараясь сковать и не дать той сделать хоть одно неверное движение. Однако сейчас она боялась. Это был живой страх в его первородном обличье. Он пожирал не изнутри, когда оперативники забросили Эи в машину. Эи видела из окна машины, где-то рядом Этору и Эйши удерживали несколько оперативников. Главное, чтобы они были в порядке. Что-то в голове говорило, что братья в опасности, а голова уже не хотела что-то соображать. Мысли остановились на одном. Сегодня третья наследница повстречает смерть. Дыхание сбилось. — Отпустите меня! — ребенок всё равно пыталась выбраться, стуча по стеклу кулаками. Она ударилась о сидение и попробовала сдержать болезненный вскрик. Эи осмотрелась, понимая, что никак не сможет выбраться и тем более не сможет договориться. Видела, как на месте водителя и рядом с ним находится пара оперативников. Сейчас Эи не спастись. Они ее и удерживали все это время, организовывая других к определённым действиям. Например, чтобы другие не подпускали близко первого и второго наследника. И те вправду не могли ближе, чем на шесть метров, приблизиться к Эи или тем, кто ее удерживал. Больше всего внимания было сконцентрировано именно на них, однако Эи старалась хоть как-то дёргаться, чтобы ее отпустили. Но, так как девочка уже находится в машине, ей это никак не помогло. — Госпожа, — один из оперативников обратился к ней, когда ребёнок вздрогнула, понимая, что она ничего не может сделать. — Простите нас, — тут же он протянул ребенку какую-то игрушку, будто это было хорошим извинением за происходящее с Эи. Пришлось ее взять в руки. Невольно Киёси прижала игрушку к себе, только после заметив, что это всего лишь какой-то кот или заяц. В темноте она ничего не могла разглядеть. Но ребёнок и так не могла понять зачем сейчас устраивать происходящее. В клане она совершенно не была нужна, так что юная Киёси понимала, что ей ничего не надо и этот подарок тем более. Эи просто должна была сбежать. Всего семь лет потерпеть и она смогла бы сбежать из клана хоть куда-нибудь. Она хотела в любую точку на этой планете, но главное, чтобы не рядом с кланом. Ни с отцом, ни с Госпожой-матерью. Просто хотя бы одна. Прелесть одиночестве призналось уже в то время? Та игрушка в скором времени просто окажется в огне. Сама Эи сожжёт ее, облив бензином и подождёт ее зажигалкой, которую ей для этого одолжил один из якудза, живших рядом. Ей ничего не нужно будет от оперативников, поэтому она и решилась на это. Эи просто желала тогда сбежать хоть куда-нибудь. Сильнее прижав к себе игрушку, ребёнок лишь посмотрела на свои руки. Хотела начать плакать, но что-то заставило ее закрыть рот и заткнуться. Нельзя. Она может сейчас, так это совершенно ничего, а на слезы тратить ни времени, ни сил не стоит. Однако в руках есть одна игла, она держала её рядом в последние дни, как и сказал отец, перед этим выразился, что за эту жизнь принято драться. Так яд несильный, но она сейчас может сбежать. Начать скитаться для неё не будет сложностью. Но она все равно может хоть что-то сделать, чтобы выжить. Эи не желает сейчас умирать… — Что вы собираетесь делать? — ребенок задала вопрос и, сильнее сжав в руках иглу, перешла в сидячее положение. Никто не будет ожидать от неё удара. За жизнь принято драться. А если ты этого не делаешь, то тебя и вправду можно считать самым бесполезным звеном клана. Девочка спрятала иглу за неизвестную ей игрушку. А вдруг на ней и так был яд? Киёси просто попадёт в ловушку и её уже отправили. А вот иглу ей отдал отец, сказав как-то, чтобы Эи хоть попробовала бороться, когда кто-то решит прикончить ее. Слова главы клана имеют особую силу… Если Юи ещё не погибла, то так оно и есть. Её мировоззрение довольно скупо, так что она не может в полной мере понять эту ненависть к ней от всего клана или даже от отца только… Глава клана ещё одну вещь сказал для юной Киёси. То, что она даже не имея должного влияния должна хвататься за то, что она из корня. Если ты из корня, казалось, что все твои проблемы должны перейти на кого-то другого. Однако Эи так не жила. Она и так понимала, что или она, или её. И сейчас ребенок проигрывала. Оперативники так и не ответили на её вопрос. — Куда вы везёте меня? Она посмотрела через зеркало заднего вида на водителя, тот чуть нахмурился и цокнул. Киёси перевела глаза на второго оперативника. Тот сразу же чуть ли не ойкнул и вздохнул, отводя глаза в сторону. Казалось, что его светлая внешность: не считая черных волос, то это была довольно светлая кожа и тускловатые зелёные глаза. Однако на Эи посмотрел водитель. Он больше выглядел, как оперативник клана. Строгий и грубый. Глаза светло-серые, а на щеке небольшой шрам. — Двадцать километров от Токио. Ранее там располагалась одна из точек отдыха клана, но сейчас она стала ненужна, — водитель пояснил Эи, но довольно кратко. — Вам ничего не угрожает, можете не волноваться. Второй оперативник снял с предплечья ленту красного цвета, которая говорила, что эти оперативники относятся к Госпоже-матери. Водитель повторил это действие, передавая ленту своему напарнику, и второй лишь приоткрыл окно машины, сразу же выбрасывая две ленты. Или сейчас Эи похитили, что весьма ошибочно, или её вправду решили прибить по-тихому. На предплечьях оказалась лента синего цвета. Лучше не стало. Это уже оперативники отца. Ничуть не лучше. Даже наоборот. Отец может сейчас доставить Эи куда-то в глушь и тихо пристрелить ее. Всего один выстрел и она уже не том свете. А как раз же слова о том, что в двадцати километрах от столицы Японии есть покинутая резиденция. — И что же вам сказали сделать? — ребенок опустила глаза, но всё равно пыталась выглядеть очень сосредоточено. Или она сейчас покажет всю стойкость, что есть в ней, или же подохнет, как многие другие. Она не желает закончить так. Значит… В руках сверкнула игла. Или сейчас, или никогда. Может она могла бы попробовать себя в отравителях, но явно судьба сложилась иначе. Стать посмешищем без какой-то причуды. Ранее от неё хоть кто-то мог ждать чего-то хорошего? И кто это был? Неужто кто-то из тех, кто прислуживал её матери? Если так и было, то эти люди уж слишком сильно ошиблись. — С этого моменты вы будете жить вдали от клана, — водитель пояснил это с особой холодностью, однако Эи даже тогда почувствовала его взгляд через зеркало заднего вида. И не могла понять его природу, как сейчас не поднимала глаз героя, её фиктивного супруга. Довольно смешанные эмоции. Плохо, что водитель после был убит на глазах Эи спустя четыре месяца какими-то якудза, когда контролировал задержание целой банды преступников. — Не переживайте, это всё к лучшему, — второй попробовал хоть какой-то разбавить гнетущую атмосферу, однако у него не очень-то и хорошо все выходило. — Ваш отец не очень хотел, чтобы мы распространялись такой информацией. Однако клан некоторое время все равно будет присматривать за вами. А ещё к вам будет приставлены две помощницы. Да, которые в скором времени исчезли из жизни Эи. Они не были очень приветливы с ребёнком, так что как только она смогла полностью научиться заботиться о себе самостоятельно, то сразу же отказалась от них. В тот момент ей ещё дали неделю на обдумывания подобного рода, как выразился отец в телефонном звонке, «идиотизме». Если она из корня, то может этим пользоваться. Эи же просто не желала видеть рядом с собой людей клана, а тем более, если они были присланы отцом. Поэтому на неё никак не подействовали его слова. Она и вправду отказалась от этого. К ней лишь изредка приезжала Госпожа-мать или кто-то из её подчинения, чтобы проведать Эи. После ее визиты сменились частыми посещениями Эйши и Этору. И это только в лучшую сторону. — Стой, — второй медленно повернул голову к водителю. — Там же вдоль и поперек якудза бродят! Как только… — Закройся, это было решение главы клана. Он заключил с ними мирное соглашение, деталей я не знаю, так что… — оперативник помедлил, опять скосив глаза на ребёнка, — я ничего не могу сказать вам, юная Госпожа. Просто вы должны выжить ради всего клана. — Я не нужна клану. Я бесполезна. Мне незачем выживать ради всего клана. — Тогда ради того, чтобы просто жить. В этих словах почему-то слово «просто» звучало, как «просто» из фонариков. Это просто фонарики… — Ради себя в первую же очередь. И ради второй Госпожи-матери, которой нет с нами. Водитель уже присоединился к этим словам. Она чувствовала, как атмосфера в авто только становится тяжелее. Однако глянув в окно она не заметила других машин. То есть они едут без особой охраны. Они хотят сделать это тихо. И, если раньше Эи только думала, что она попала в руки оперативников под командованием Госпожи-матери, то сейчас… Если это люди отца и они смогли пробраться к ребенку таким образом, то,какого хрена, здесь нет ещё минимум трёх машин, которые обычно и сопровождают любого из корня. Если вдруг кто-то спросит, как тихо и без лишних телодвижений избавиться от своего же ребенка, глава клана Киёси ответит. При необходимости человек может пойти на абсолютно любых грехи, чтобы добиться своих целей. Клан же стал настоящим центром для этого. — Вы уже заметили? — водитель также выдал это, но уже чуть осторожнее. На Эи не остановилась и не начала думать. Раньше она не так часто брала ситуацию в свои руки и полностью растасовывала не по полкам а просто начала действовать. Да, не самые взвешенные или обдуманные действия, но… Она в тот момент начала жить по одному принципу: «Бей первой, чтобы все начали считать тебя свихнувшейся». Скорее это можно считать принципом оперативников клана. Эи сразу же направила иглу к шее второго опера, однако тот дрогнул, чуть ли не поцарапав себя. — Госпожа Эи, не стоит, мы хотит вам помочь, — водитель старался взять ситуацию в свои руки, однако все никак не сбавил скорости, однако Эи видела, как он сильнее сжался в руль руками. Ребенок же видела, как они уже выехали на кольцевую. Или они сейчас без утайки объясняют, что происходит, или же Эи возьмёт и отравив второго оперативника неизвестным ядом. — Я помню этот запах, — проговорил второй и глянул на Эи с помощью зеркала заднего вида. — Это тот яд, что некоторое время назад был разработан нашили отравителями. Кто вам дал его? — Не ваше дело, — Эи фыркнула и приблизила иглу к горлу. Даже тогда ее рука не дрогнула, а сейчас она, в свои двадцать один, и вообще мастерски управляла подобными вещами. То, чему её обучили в клане, но только за его пределами. Чуть позже, но Эи прекрасно понимала, что так нельзя, помнила, как внутри все разрывалось от нахлынувших эмоций и своей же безысходности. Она должна была начать действовать. И только сейчас поняла, что не так она должна была обращаться с людьми, которые пробовали её спасти от злодеев, совершенно не вовремя напавших на клан. Оперативники именно ее начали собирать и вывозить за пределы резиденции. Только спустя некоторое время она узнает, что чуть ли не половина клана могла уйти на ту сторону мироздания, если бы глава клана не прибыл в стены резиденции вовремя. Но и так не понимала действий отца, что даже не решил вернуть дочь в клан. — Мы сейчас не может ничего сказать, — пояснял водитель, однако тот же его глаза увеличились, когда второй мастерски забрал иглу их рук Эи. — Мы просто хотим помочь. Пожалуйста, доверьтесь нам, — второй открыл окно и выбросил иглу. Киёси упала на сиденье, понимая, что сейчас ни она не может помочь себе же, ни кто-то другой… Чуть сильнее девочка прижала к себе игрушку и легла. Если так, то она может и немного вздремнуть. То место, куда ее везли, в её мечтах было хорошим. Нет никаких презренных и ненавистных взглядов, как у этих оперативников. И она сможет больше не прятаться под одеялом, когда ей страшно. Опять же ошибочно. Госпожа-мать нередко появлялась в обители Эи. Ад только начинался. Жизнь просто дала ребенку пару часов спокойствия, чтобы она прикрыла глаза и попробовала помечтать о чём-то хорошем.***
Девушка сидела на месте, от дождя её спасал тот же выступ крыши. А совсем рядом, всего в паре сантиметрах от неё льется холодная вода. Взгляд такой же пустой, что может показаться, будто она отключилась от этого мира и перенеслась куда-то. Например, туда, где ей будет спокойно и хорошо. И Эи очень хотела попасть туда. В это самое «спокойно и хорошо», чтобы чувствовать, что она находится в безопасности и никто не угрожает ей. Наверное, мечты об этом месте были, но вот в реальности хотелось бы найти его. Эи не могла жить, зная только то, что может окунуться в рай только во время своего сна и ее «больных» фантазий. А этот дом с белой сакурой стал какой-то тихой гаванью для неё на год. Наверное, поэтому она каждый раз смотрела на это дерево, отмечая про себя, что как же она ненавидела все те розовые сакуры в резиденции. Но такое дерево было другим. Лепестки были белыми, не тот раздражающий светло-розовый цвет, а нечто другое. И не стоит скрывать, что Эи пару дней назад съела один лепесток, немного задумавшись. В клане именно это дерево не смогло прижиться, всё высохло и его выбросили, посадив туда противное розовое и этим приставучим сладковатым ароматом. Казалось, что даже яды из клана пахнут так. Хотя некоторые оперативники и отравители могут различать яды по их запаху. Сейчас Эи может провести подобную операцию наравне с этими людьми. Чувствуешь запах сакуры — беги. Самая простая поговорка, которая существует в стенах клана. То, что происходит внутри не видно из-за ворот в традиционном стиле и, конечно же, воли глав клана. Ни одна живая душа не должна знать ничего о Киёси. О том, что происходит внутри. Эи криво усмехнулась и сняла резинку с запястья, которые продолжали укрываться кофтой с бабочкой. Она быстро собрала в небольшой пучок две боковые пряди, чтобы те не лезли в лицо. Опять пропустила через лёгкие немного сыроватый из-за долгого дождя воздух. Облизнула иссохшие губы, почувствовав неприятный металлический привкус на кончике языка. Треснули… Эи посмотрела на пасмурное небо, что даже и не собиралась открывать вид на слепящее солнце. Кажется, ей стоило сидеть в комнате и продолжить работу над главой. Хотя, какая там глава? Все давно сделано и отправлено автору, а тот чуть ли не сразу же ответил Эи, согласившись со всеми правками, поэтому глава была вместе с прологом отправлена к листу ожидания. Когда вся книга будет готова, она пойдет в производство, где с самого начала сделают сто экземпляров для «акции», скорее для продажи коллекционного издания, чтобы чуть больше привлечь внимание читателей. А уже через месяц-два, когда поймут, как на самом деле пойдут дела, книга будет спокойно выходить из издательства. Автор сказал, что через пару дней вторая глава будет на электронной почте редактора. Девушка сейчас просто страдала от безделья. Конечно, она могла позвонить Этору и спросить, есть ли за какая-то документация, чтобы Эи разобрала её. Но вот какой человек в здравом уме сделает это? Лучше пойти и уже лечь спать, перед этим быстро забежав в душ, чем сидеть над стопками бумажной волокиты и осознавать собственную ошибку. Единственное, что сегодня хоть какой-то подняло настроение Эи, так это цветы на тумбочке рядом с тремя прочитанными книгами, довольно тонкими, так что она смогла за один день прочесть одну, а после и ещё другая начать. Но цветы всё-таки пришлись Эи по душе. Ирисы — единственные цветы, что вызывали у редактора массу положительных эмоции. Как сказал герой, это первый шаг к тому, чтобы улучшить их взаимоотношения. Начать строить дружбу. И, приняв подобный подарок, Киёси согласна на то, что ирисы станут основой дружбы. Невольно девушка подняла уголки своих губ, вспоминая о том, как эти цветы оказались в её руках. Неожиданно, но в тоже время очень приятно. И Эи не могла сказать нравятся ли ей цветы в принципе. Она редко получала их, но и то это было пять с половиной лет назад, когда в её руках оказался букет персиковых пион без, придётся заметить, части с пыльцой. Но тогда девушка не желала принимать подарок, понимая, что он сулит только неприятности. Как и было. И сейчас она помнит свои запястья, что в тот роковой снежный день были раздёрты чуть ли не до костей. Лучше она помнила, как из ран стекала кровь вниз, на белый снег. Эи же смотрела на них, жалея при этом, что когда-то встретилась с тем человеком. Киёси дрогнула, сама того не подозревая. Мгновенно ощутила, как по спине прошлись мурашки, заставляя её поёжиться от такого. Холод и сырость уже забрались под одежду, заставляя кожу и все тело мёрзнуть. Но ноги никак не двигались для того, чтобы уйти. И так Эи ещё сидела, списывая на то, что хочет чуть дольше посмотреть на белую сакуру. Услышала, как панорамное окно открылось со стороны комнаты Тсунагу. Они были близко, так что и неудивительно, что столкнулись здесь. Мужчина молча шагнул к Киёси и сел рядом с ней, протягивая небольшую чашку с чаем. — Замёрзнешь, — выдал он и устремил взгляд также на сакуру. Даже не поздоровался, но и Эи не обратила на это внимание. Порой ей даже казалось, что это совершенно не нужно. Зачем тратить на это своё же время, когда можно сразу же переходить к сути? — Когда ты вернулся? Из-за дождя я не слышала, твоей машины, — девушка задала вопрос, оглядев героя с ног до головы. Всё та же домашняя одежда, однако отсутствует тот кусок ткани, что скрывал лицо (в майке ещё и это он говорил, что это Эи замёрзнет). Ну, а он и не нужен был герою, когда тот ест или пьёт. Ну и сейчас этот дымящийся напиток, что понравился Эи тоже у него в руках. Чай с голубикой. Довольно интересный вкус, который Киёси запомнит. Может, даже когда придёт время улетать из Японии она прихватит с собой этот чай, чтобы в той же Канаде вспоминать время, когда смогла сбежать из клана. — Недавно, — коротко ответил Хакамата. Казалось, что он очень сосредоточен, когда смотрел на сакуру. Так, будто обдумывал абсолютно всё. Лишь после она заметила, она на руках Тсунагу появились несколько пластырей, а левая рука от локтевого сгиба и до запястья полностью обмотала бинтами. Злодей или же как группа преступников. Она редко смотрела новости. А если и смотрела вообще, то делала это уж слишком редко. Ей хватает той информации, которая проходит через неё. Как сама Эи помнит в такие моменты героев стоит немного отвлечь от мыслей самобичевания. И даже просто мысли можно отвлечь от этого гнетущего и, порой, страшного слова, как самобичевание. Так они не погружаются в себя полностью. Поэтому чаще всего профессия героя и становится провальной для некоторых. Для наследников корня клана это стало крестом. — У тебя сегодня опять ночной патруль? — поинтересовалась Эи, даже не подозревая, за что она могла бы зацепиться, чтобы помочь не упасть в, можно сказать, лимбо. — Через два часа и до четырёх часов утра, — пояснил Хакамата. — Вероятно, после я сразу отправлять в агентство и приду лишь завтра ночью. Полная отдача в работе? Или же… Герой сейчас пытается забыться в ней. Скорее последнее, девушка не раз сталкивалась с подобными людьми. Она помнила похожее состояние у Этору. Шулер, пускай и казался чрезмерно позитивным придурком, но на деле он переживал каждое задание, куда отправлялся. В клане учили тому, что не всех людей можно спасти и это нормально. И в Академии или других учебных заведениях говорили одно и тоже. Да, ты должен спасать людей, но если не способен дотянуться до них, то так бывает. Стоит просто идти дальше и не заострять внимание на одной только этой проблеме. Эйши же реагировал намного спокойнее. Он должен был стать будущим главой клана. Осталось только одно: должен был стать… Предатель славился тем, что был очень скуп на «человеческие» эмоции. И даже, если на его глазах мог умереть человек, парень мог и забыть об этом через час. Нельзя останавливаться, необходимо идти вперёд. Однако и он умел некоторые свои замашки, можно было сказать, что они «человеческие». — Что-то произошло… — эти слова не звучали как вопрос, скорее просто догадка, в которой Эи совершенно не требовала пояснения. Она перевела глаза от рук Хакамата и на напиток в чашке. — Не думаю, что поможет, но всё-таки, — девушка вздохнула и посмотрела на свои пальцы с нежно-бежевыми ногтями. — Я знаю человека, который плакал, сидя на коленях перед девушкой, руки которой были полностью в крови. Хотя всего пару лет назад он самолично грозился, что пристрелит её, а тело отправит родным в разобранном виде, перед этим оставив себе её глаза. До сих пор не понимаю этих фетишей якудза… — А суть этой истории в чём? — Чтобы отвлечь, таких героев как ты, от самобичевания, — без прикрас и оправданий пояснила Эи. — Это твоя история? Джинс обратился во внимание, сейчас посмотрел на Эи, а не то ли на сакуру мужчина, то ли за дерево. Кажется, у неё получилось. Всего на мгновение, но заставить Тсунагу уйти из своих мыслей. — Нет… — Эи коротко махнула головой. — Это история Сплетника. Я бы сказала то, что послужило её становлению. И то, что когда-то поломали её на две части. — Говоришь так, словно Сплетник — всего лишь кукла. — Так и есть… — Эи кивнула. — Это образ, который создала та девушка с маской. Маска и тот, кто находится на месте Сплетника совершенно разные. Третий информатор нелюдим не из-за своего характера, а из-за того, что Сплетник это не она. Она и сама не очень любит находится в центре внимания, как те же Аки или Этору. И так можно сказать практически обо всех информаторах. У них есть большие различия с их настоящим «Я» и сценическим. Ну, хочешь жить, умей вертеться… Шулер самый яркий пример. Девушка сделала короткий глоток, замечая, будто вкус чая чуть изменился после того, как она сказала эти слова. Что-то горькое появилось на языке. И она хорошо помнит этот вкус. Это её плохое предчувствие и даже не из-за разговора с героем, это что-то другое. — Ну, если ты поделилась со мной этой историей, то… — Джинс немного помедлил и сам сделал небольшой глоток напитка, после сразу же отставив чашку по левую сторону от себя к Эи. — Это произошло три года назад при уничтожении жилого квартала осенью во время сезона дождей. — Это тот инцидент… О нём долго говорили, — с губ сорвался небольшой комментарий, но Киёси была готова полностью слушать Джинса. Хакамата кивнул. Сейчас он и вправду обратил на девушку рядом своё внимание. Кажется, будто даже какая-то тяжесть всей атмосферы незаметно уходит. Так, словно её никогда не было. А ведь когда-то они даже не знали, как начать общение друг с другом, чтобы не провалиться «под воду» — Я помнил, как получил похожую рану во время того инцидента, — проговорил мужчина и указал на перевязанную руку. — Если я могу правильно понять, — девушка протянула эти слова, стараясь несильно давить. — Это было из-за человека, которого ты не успел спасти тогда? — Неудивительно услышать такие предположения от аналитика. Но ты права. — Мне кажется неудивительно слышать это от сестры трёх героев, пускай один и в отставке, а последняя пытается отучиться на адвоката, — сразу же ответила Эи и сделала ещё один небольшой глоток чая. — Пока держится только Эйши. Девушка продолжала молчать, придерживая чашку с чаем, а рядом и лежало то, отчего сегодня Эи сегодня была сама не своя. Приглашение на семейный, по словам отца, ужин. И кто там будет? Никого… Киёси это знала уже очень давно. Из их так называемой «семьи» остались считанные люди. Этору, Эйши и Энни. Единственные, кто был этой «семьёй», от которой она стремилась уйти, скорее же сбежать. Однако Эи собирается только отказаться, она ни за что не решит отправиться в резиденцию клана, чуть ли не в самое большое змеиное гнездо. — Ты и сама не очень весела. — Мне не нравится дождь и всё, что он приносит, — девушка тихо вытянула приглашение, поставив чашку рядом с собой. — У нас одно и то же мнение на этот счёт? — Никуда не идти, — моментом выдала Юи, улыбнувшись, и щёлкнула пальцами. — Да, только так. Девушка улыбнулась, сразу же разрывая приглашение на две части, и ещё на две. Эи лишь перевела глаза в стороны, отставив от себя уже пустую чашку. Дождь с новой силой начал лить, перерастая в настоящий ливень. Он с новой силой отбивался в ушах Эи, однако и так прекрасно понимала, что уже и вправду замёрзла и пора отправляться в дом, где будет намного теплее. Может Эи вообще пойдёт спать, ни о чем больше не переживая. Порой только и хочется закрыть глаза и некоторое время просто закрыть глаза и продолжить так лежать долгое время. Пока сама не поймет, что уже начала забываться и чуть ли не исчезать. Точнее, она должна это сделать, просто взять, исчезнуть и на некоторое время пропасть. Например, на месяц, а может и на два. Это время она могла бы без особых проблем отдохнуть. Так, прочесть пару-тройку книг и будет делать то, что сделает, наконец, её свободной. И вообще она бы хотела сходить в магазин за ароматическими свечами или вообще взять пару благовоний. Однако факт свободы привлекал её намного больше. Просто она в то время могла бы даже без проблем бегать под дождём и ни о чем не жалеть. Да, может только этого она и хотела. Ни о чем не жалеть и бегать там и сям. — Кстати, скоро пройдет фестиваль фонарей, пойдешь на него? — герой поинтересовался будто невзначай, когда девушка хотела уйти в дом. Что-то скрипнуло в подсознании Эи, поэтому она ни за что не могла ничего сделать. Помнила, что всегда ненавидела фестивали. Или же ей так казалось. То, что она всех их ненавидит, но на деле это не так. Однако… Она помнила, как хотела попасть именно на этот фестиваль, но сейчас и не могла понять, как и что… Да и сейчас никак не желала вновь как-то появляться на фестивале. — Ну, я подумаю, — с губ сорвались короткие слова о надежде. — Вероятно, у меня может быть дел по горло… — Во время фестиваля многие герои будут патрулировать улицы, так что и я там буду. — Я ещё подумаю, — девушка кивнула, и улыбнулась. Она помнила день, когда хотела попасть на этот фестиваль. Яркие огни фонариков во время проведения такого яркого мероприятия мешали уснуть. Эи хотела и сама запустить в небо фонарик с таким красивым и приятным огоньком. Наверное, как тогда Киёси совершенно не хотела оказываться в одиночестве, которое на данные момент в некоторой степени привлекало ее. Или только факт, что она будет одна уже давал ей какую-то возможность на хорошую жизнь. Может за этим скрывалось её понимание о свободе? Да, факт её скорого или нет, побега. Просто взять и скрыться от всех. Молчание прервал звонок телефона из кармана Эи. Она сразу же достала устройство, вздохнув. Уже и не помнила, чтобы кто-то ей звонил просто так. На экране высветился номер Аки. Признаться, девушка не ожидала увидеть номер второго информатора у себя. — Мне пора, — обратилась она к Тсунагу и поднялась, забрав с собой чашку и разорванное приглашение. Девушка сразу же отодвинула стекло и закрыла его, оказавшись в своей обители. Она заметила, как герой коротко провел её взглядом и понимающе кивнул, будто соглашаясь с этим. Он говорил, что холодно. Пока, имея информацию на руках, Эи может просто сказать, что, вероятно, он на самом деле придерживается на стороне редактора, так что верить ему можно. Или же она хотела верить в это и зацепиться за героя, будто за последнюю надежду. Вздохнув, Киёси поставила чашку на стол и отошла в другую комнату. Только после ответила на звонок второго. Хотя парень очень редко звонил, так что его номер немного напряг Эи. Вероятно, что-то произошло, что требует большого внимания девушки. — Ты что-то хотел? Опять же, без приветствий, чётко и по делу. — Убили уже троих отравителей, — коротко парировал парень по ту сторону. — Я сейчас был в архивах и кое-что оттуда прихватил. Если этот недоманьяк не получил начальный список и ещё сам не был в архивах, то ты можешь быть спокойна за свою жизнь. Я забрал все документы на тебя. Могу или передать их тебе, или сжечь. — Я не волновалась за свою жизнь, если ты не знал, — вздохнув, Эи посмотрела на себя в зеркале. Строгость и собственная лаконичность. Умение контролировать собственные эмоции… Она знает это, но и то не всегда может понять даже себя. Эта печаль на лице из-за чего? Что герой упомянул тот фестиваль или всё-таки то пригласительное её немного ударило? — Ты думаешь, что при необходимости тебя защитит Топ Джинс? — Я не об этом. — Эи, я всё понимаю, но… — Аки тихо протянул, стараясь говорит очень спокойно и тихо. Его всегда такой спокойный голос мог успокоить многих, но точно не Эи сейчас. — Ты никогда не доверяла героям, я сам никогда не доверял им, поэтому нам стоит продолжать идти только таким путём — Я знаю, — успокаивающе Эи чуть ли не пропела эти слова, улыбаясь собственному отражению. Кажется, кто-то упоминал при девушке, что это может помочь побороть самого себя. Ну, может так оно и есть? Эи до сих пор не может увидеть того эффекта, который в теории должен был последовать от этого этого. Всё как обычно было в серых красках и никак не старалось проясняться. Будто она сама начала терять своё зрение. Однако видела очень хорошо, как и всегда. — Ладно, я понимаю тебя, — парень все равно был непреклонен, по его голосу это можно было понять. — Я могу зайти в твое издательство и отдать оставить там бумаги? — В издательстве никого нет. Сегодня сильный дождь, так что я написала редакторам, чтобы оставались дома и работали сегодня дистанционно, мне не нужно, чтобы они заболели. — Заботишься о них. — Конечно, — коротко ответила Эи. — Сам подумай, я не хочу работать одна над пятью книгами за раз. Аки засмеялся и, кажется, улыбнулся. На самом деле он улыбается очень редко и то, когда никого постороннего нет. «Аки» сценический и настоящий «Аки» многим отличается. Первый «Аки» — холодный ум, некоторая жестокость в действиях за собственной спиной и вовремя выполненная работа. Второй «Аки» же готовил дома и убирался, как самая отчаянная домохозяйка. Ну, в этом и есть сам Аки, кажется парень был очень счастлив от такой жизни, так что он был в полном порядке. Хотя поначалу Эи казалось, что ему будет сложно, так как на его плечах оказался ещё и Этору. Кажется, они не совместными силами решили жить вместе, скорее Шулер просто однажды ворвался в дом ко второму информатору и начал там обживаться. Хотя всей истории даже Эи не знает до конца. — Тогда я оставлю их у себя. Приезжай в гости, если будут нужны. Девушка вздохнула и опять устремила глаза на зеркало. Внутри был странный осадок, природу которого она никак не могла понять. Ей стоит чуть больше времени уделить некоторым вопросам, что так сильно волнуют ее. А то, что заставляет задуматься, как раз и был осадок что-то внутри.***
Парень резко свернул в переулок, чуть сорвавшись на бег, но всё равно продолжал улыбаться и болтать по телефону. Эи и не поймёт, что за вторым идёт слежка, так что все в норме ещё будет некоторое время. Он чувствовал на себе взгляды пять оперативников клана Киёси. Точнее, просто чувствовал ненавистный взгляд на себе, а когда решил проверить, кто же решился на столь, отчаянное действие. Краем глаза он и увидел парня с синей лентой на предплечье. В тот момент лицо тронула небольшая ухмылка, но Аки все равно прикрыл её рукой, чтобы никто их прохожих не подумал, будто парень крышей поехал. Хотя, лучше это было так, чем то, что парень уже нащупал во внутреннем кармане пиджака электрошокер. Киёси не понимают по-хорошему. Стоит уже начать действовать по -плохому… — Мы немного заговорились, передай документы Шулеру, пусть он спрячет их в вещах Сплетника, — Её вещи хранятся чуть ли не в сейфе под охраной второй. — Да, пока-пока! — Аки усмехнулся и положил гаджет в карман брюк, сразу же отбрасывая улыбку с лица. — Жду тебя в гости. Я как раз приготовлю твой любимый рис с тунцом. — Рис с тунцом? — Эи сразу же переспросила, Аки лишь звучно усменулся, отключив звонок. Стоит сейчас обратить внимание на самую большую проблему: его положение. Открытая местность, некоторое скопление людей. Клан Киёси может задержать его, прокричав, что парень преступник. За ним сейчас ведётся не просто какая-то слежка, а самая настоящая погоня. Выкрасть важный документы из одного из крупнейших хранилищ клана Киёси? Идея хорошая, но парень немного просчитался, когда не сразу понял, что его уже настигают оперативники клана. Он как раз зашёл на темную улицу без, как знает второй информатор, видеосъёмки и она каждый раз пустует. По большей части её просто-напросто бояться. Здесь можно встретить злодея или преступника заглянув сюда не в то время. Окна домов сюда практически не выходят и вообще при желании это место можно было бы назвать небольшим темным прошлым всей Японии. Когда герои были не так сильны, а злодеи бегали по улицам даже без страха, что правительство настигнет их. Аки хорошо ощутил его на себе, так что и бегал по таким переулкам на раз плюнуть, чтобы сократить путь от дома до своего цветочного. По кое-каким причинам, например то, что Шулер не разрешает ему садиться за руль, парень часто предпочитает пешие прогулки в одиночку. К тому же к нему даже не смели подходит злодеи. Это произошло после случая, когда ко второму подошёл один, после этого небольшая наводки на преступника и герои схватили уже побитого злодея. Наверное, другие быстро усвоили правило: «Не лезь к информатору и твоя жизнь станет в разы лучше». Кстати, правило придумал даже не Аки. Создателем был неизменный информатор с крашеными волосами и его тупым смехом. Шулер и никто другой, хотя и на его место ни один человек не претендовал. Конечно, кроме того же клана, они всегда пытаются ухватить кусок побольше. Аки прошел чуть дальше, ощущая, как взглядом на его спине становится больше. Там оперативников не один и не два. Больше. Немного больше. Они считают, что таким образом смогут запугать его или доставить связанного в руки главам клана? Если так, то уж слишком самоуверенны. До сих пор ведь даже не могут подойти к цветочному второго информатора. — На этот раз вас девять, — цокнул парень и обернулся, замечая, как двое уже показались из-за поворота. Они скрылись, Аки, ухмыльнувшись, прищурил глаза. Если они собрались играть в прятки, то не с тем человеком. Второй обвел взгляд по периметру, замечая темную ткань, что шелохнулась, спрятавшись за другой поворот. С третьей стороны возможного отхода было точно также. Они перекрыли все отходы для побега. Так или иначе, Аки должен выбраться отсюда без какого-то боя. Ну, если они хотят боя, то он даст им его. Напустить на них бабочек было бы ошибкой. Сейчас довольно сильный дождь, так что бабочки не смогут добраться да ним и атаковать. Придётся направить более серьезную артиллерию, например, тех же сколопендр, одна из сильнейших у Аки. Хотя можно и собственными руками. Конечно, он может испачкаться, но и использовать Шокер в дождь было не самым хорошим решением. Хотя перчатки и вся одежда была специально приспособлены для безопасного для себя использования подобного оружия. Парень моментально достал шокер, приготовившись отражать атаку. Первый из оперативников показался с крыши, сразу же подобравшись к Аки и выпустил свою причуду. Темные ленты попробовали добраться до информатора, но тот увернулся и оказавшись за спиной опера, включил шокер, ударив его токов. Конечно, напряжение было выставлено небольшим, но из-за дождя и оно могло быть чуть ли не убийственным. Однако парень на это не обратил большое внимание, а скинул рядом с собой, моментально переступая через него, чтобы не попасть под удар второго напавшего, когда рядом появился и третий, замахиваясь на Аки с помощью лезвий из своих рук. Третьего он толкнул в бок и, остановив удар лезвия, подставив шокер, выпустил одну из сколопендр на второго. Красная и во многом противное создание быстро проползло ко второму и подобрасась к ноге, обездвижив, с помощью укуса. Оперативник упал на дорогу, распластавшись там. Сколопендра уже исчезла в теле Аки, растворившись, среди других. Третий также получил отборную порцию тока. Четвертый и пятый оказались рядом и двигались одинаково, но это их и погубило, Аки смог подобраться к одну и потянув того за руку с небольшим шокером. Аки откинул его в напарника оперативника и тех ударил шокером. Его уже окружила четвёрка оставшихся оперативников. Они поняли, что одновременно нападать не вариант, поэтому начали это делать поочередно. Аки разобрался с ними, обошел со спины и вырубил одного. Двое полегли от шокера, а последний упал в шоке от укуса сколопендры. Парень, потянувшись, вздохнул. На самом деле он должен это терпеть до какого-то о момента. Например, когда Эи расскажет, что задумала. Клан же понимает, что у второго есть много данных, которые могли бы им помочь. Те же пути информации, которыми пользуется парень. У него из меньше, чем у Шулера, но парень знает, как с ним работать по полной, чтобы вытянуть всё. А под словами все, он имеет в виду, мать его, всю информацию. И тем чуть выигрывает Сплетника. Хотя, тот по факту не имеет ли одного пути информации, однако аналитические способности — вот главная черта этого человека с винтовкой и дротиками с ядами и транквилизаторами. — И в очередной раз ты смог уложить всех, — с крыши спрыгнул один из оперативников с красной лентой на предплечье. — Как всегда, дорогой наш бывалый якудза. — Опять ты, — парень отряхнул затёкшую руку и потянулся ещё раз. В отличие от оперативников, прислуживающих Айши Киёси, люди Госпожи-матери чуть умнее что ли. Точнее, как сказать, что они умнее, скорее хитрее. Они готовы убегать и биться исключительно за собственную жизнь. Ну, Аки и сам не вправе судить их. В жизни необходимо было крутиться в любых направлениях, чтобы остаться на этом свете. А люди Госпожи-матери знают это уж очень хорошо. Но вот только этот парень каждый раз попадается на глаза Аки и часто уходит, однако так никогда не решился вступить в бой со вторым. Пальцы в перчатке переместились к кнопке включения. Шокер издал неприятный звук и оперативник отшатнулся. Аки лишь ухмыльнулся и незаметно для того отправил свое местоположение человеку, что придет парню на помощь. На самом деле, только в том, чтобы именно он схватил оперативника: бывший якудза мог неправильно рассчитать свои силы и пришить его. Так что лучше доверить это тем, кто не раз занимался подобным. Аки даже не до конца может осознавать сложности и опасности шокера в руках. Ударит один раз, но дольше, чем нужно — все тот мёртв. — Тише, парень тише, — светловолосый выставил руки вперёд и замахал головой в разные стороны. — Мне просто каждый раз не очень везёт с тобой сталкиваться лицом к лицу. Сам же понимаешь, идти на тебя для такого как я, будет равносильно самоубийству. Я не идиот, что хочет отдать свою жизнь за клан. У меня есть своя жизнь, девушка, мечты, я даже план себе неплохой для этого построил! И сейчас лишиться его никак не собираюсь к тому же у меня через пару дней отпуск и путёвка в Норвегию, так что не стоит делать поспешных движений. Признаться, Аки даже так не верил ему. Как парень и говорил Эи недавно. Он никогда не доверял и не доверяет героям, пускай и работает с ними. Скорее он делает это, чтобы удовлетворить правительство и в его прошлое не пробовали совать свой нос. Да, может Аки и все подчистил, но может найтись в этой жизни кто-то похожий на Этору и разузнает о прошлом второго информатора за секунды, а может и вообще только за одну секунду. Дождь всё равно лил как из ведра и информатор чувствовал, как из своих волос будет дома выкручивать эту холодную воду над раковиной и сушить феном, который он или одолжит у Шулера, или же возьмёт без просу. — А у меня жена, — коротко парировал Аки, без тени утайки. — Немного странно… Оперативник немного остановился и чуть ли не замедлился. — Точно, послушный пёсик, Бесполезной Киёси. Скажи, ты изменяешь своей жене с ней? Конечно, такой связи между вами я не нашёл во время своего расследования, но вот… Мне просто интересно, почему ты приходишь на любой её зов. Парень отправил в руки Аки красную папку с какой-то бумагой, будто это было фрисби. Информатор без проблем схватил бумаги и чуть прищурился, посмотрев на своего оппонента. Ему казалось, что тот много недоговаривает. Например, Аки уже видит: у парня цветные линзы, а ещё парик. Вероятно, он даже не из клана, хотя прекрасно все это время играл одну и ту же роль. Они уже пару раз встречались. Тот даже пытался пробраться в цветочный, но не очень удачно. Аки находил его, однако этот оперативник имеет быстрые ноги, что каждый раз помогали ему куда-то убегать. Аки открыл папку, доставая оттуда листы с распечатанной перепиской Эи и информатора. То, как она спросила, не мог бы парень помочь ей с некоторыми вещами. И он ведь согласился. Хотя, как сам и считал, то просто так. Она много и Аки помогала, если тот просил. Разобраться с какими-то бумагами. Объяснить парню, как они могли бы действовать ему на руку при особенных ситуациях. — Послушная собачка… — цокнул оперативник и ухмыльнулся. Только так можно было бы охарактеризовать отношения парня к Эи. Он чуть ли не радуется, когда Киёси показывается рядом. Да, визуально нельзя увидеть радость информатора. Но вот будь у него хвост, как у той же собаки, то он бы начинал вилять, только с фактом, что Эи где-то рядом. Чуть ли не живой детектор на наличие редактора в помещении. Она что-то попросит — Аки беспрекословно выполнит все, что говорит третья наследница. Помочь с вещами? Или вместе поужинать? Не влезать в это дело, пускай и руки у Аки чесались на это уже очень давно. Как там Эи сказала: «Аки, это только мое дело. Поэтому ты ни в коем случае и пальцем не шевелишь в мою сторону». И парень не мог не согласиться. Однако сейчас он только по своим домыслам решил выкрасть документы из архива, а после и временно устранить людей, что гнались за ним. Пару дней больничного листа не повлияют им, так что парень смело выкладывал только часть своей силы во время битвы. При необходимости Аки уже знает, где находится этот недоманьяк. А когда целью будет Эи, Аки беззвучно пришлёт его. Сейчас же парня ничуть не волновали будущие трупы других отравителей, так что Лучше всего Аки запомнил время, когда он шел через густой снег вперёд с телом девушки в руках. Благо она была в сознании и ежилась от холода, что заставляло Аки ускорится и закрывать её от ветра. Так, Эи показывала, что она ещё жива. Помнил, как пытался сделать перевязку её окровавленных запястий, но всё бинты были в крови. Это была её кровь. Хотя и сам весь перепачкался, ощущая обжигающую кровь на руках и щеке. Может тогда он и ощутил живой страх, что только в тот день полностью сожрал парня изнутри, оставляя лишь факт, что он когда-то существовал рядом. Он никогда так сильно не боялся. Даже когда был на пороге к смерти. — Клан Киёси знал, что самой главной помехой будешь ты, а никак не Шулер, — констатировал парень и пожал плечами. — Они не знают, чего можно ожидать от бывшего бешеного якудза. Ты можешь выкинуть что-то поопаснее, чем какой-то безобидный салют в клане на Рождество. Айши Киёси до самого конца этого не осознает, в отличие от Госпожи-матери. Поэтому именно Парень сделал небольшой шаг вперёд, наступая прямиком в лужу и со своей неизменной ухмылкой. Очередная встреча с этим таинственным опером не сулила ничего хорошего. — Скажи, ты хочешь застрелить героя, что сейчас обручён с Бесполезной? Точно, ножи и пистолет в ящике стола в его кабинете. Не сказать, что Аки хотел этого, но при необходимости он мог это сделать. Находился же рядом. И бабочки летали рядом с Джинсом. Тогда парень много врал. Например, он сказал, что они питаются соком фруктов. Не сказал же, что это его причуда. А Зелёная бабочка была его любимой, а не приёмышем-подкидышем, как он сказал тому герою. — Зачем мне это? — Аки безразлично качнул головой в одну, а после и в другую стороны. — Сейчас Эи в полной безопасности, так что я не вижу в этом хоть какого-то смысла. Да и тот человек неплохой — То есть… А хорошим ты его назвать не можешь? Интересная манипуляция, которую Аки заметил ещё в стадии формирования. Да, его прошлое было не из простых однако это и помогает ему сейчас будучи одним из главенствующих звеньев в информационных кругах оставаться на своем месте. И парень сейчас хорошо это видит. Да, может некоторые и попались бы в подобную ловушку, то сразу же и повелись. Но не бывший якудза, которого с рождения пытались указать на такие манипуляции. Он протянул на себе множество изощрённых опытов, так что без проблем мог найти подобный подтекст во всём. — Ты пытаешься манипулировать мной. — Ну, не без греха я, — оперативник вздохнул и подал плечами. Его волосы также были мокрыми, как и у Аки. — Я и так знаю, что меня ничего не выйдет. Ты для этого учился у своей семьи. А я всего лишь оперативник. Нас в клане такому никогда не учили. Если ты смог что-то узнать, то только через метод проб и ошибок. Кажется, вечером у них будет одинаковые манипуляции, чтобы из высушить. Информатор сделал шаг вперёд и оперативник вскинул руки вперёд, чуть ли не предотвращая тем самым приближение второго к себе. — Давай так. Я не подхожу к тебе и ты ко мне ни шагу вперёд. — Боишься? — А ты как думаешь? Ты бывалый убийца, а мне с тобой тягаться, ну я же говорил о суициде, не хочу повторяться. Он чуть встряхнул руки, будто бы в презрении к этому. Однако все равно продолжал быть напряжённым, находясь от Аки в семи метрах. Парень без вопросов мог бы пустить к нему отравленную сколопендру и дело с концом. Пришить его будет не сложно, однако надо вытянуть из него информацию. Не просто так здесь находится оперативник Госпожи-матери. — Ты ведь чего-то хотел? — просто прямой вопрос в этом будет, чуть ли не выстрелом в лоб. — Давай быстрее, у меня ещё дел полно. Надо ещё лекарства отнести жене. — Я тут задумался, на данных о тебе нет ни одного упоминания о том, что ты состоишь в браке. А тут говоришь о своей жене, — парень не поддался на простую уловку, чем не просто разыграл интерес Аки, но ещё и поджёг забытый когда-то азарт. Секунду промедления — тебя могу убить. Быстро и точно… И Аки хорошо это ощутил, когда перед его глазами убивали не понравившихся клану якудза людей. И сам видео и чуть ли не участвовал в подобной казни, стоя чуть поодаль, рядом со старшим братом. Того в скором времени тоже убили на одном из таких собраний. — Ты думаешь, я буду чем-то подобным распространяться? — Нет, ну разные ситуации в жизни бывают, — оперативник опять пожал плечами и улыбнулся. — Знаешь, кажется, мне стоит также позаботиться о моем солнце похожим образом. Так, спрятать её, чтобы какие-нибудь плохие парни не нашли ее. Думаю, ты хорошо меня понимаешь. Аки всё равно явным прищурив смотрел на парня впереди. И ни о каком дочери тут и речи не могло идти. — Странный ты тип, точно ли таких берут в клановские опера? — Меня взяли. Я личиком хорошо вышел, понравился Фару Киёси, она и прихватила меня себе под крыло. Сказала следить за тобой и глаз не спускать, но я не раз проваливал задания, так что… И сейчас какой-то не удивился, когда показался перед тобой. Госпожа-мать… Конечно же, она видит то, чего, можно сказать, другой не сможет разглядеть. Она же видит как сильные стороны, так и недостатки многих, в этом она чуть ли не ас. Благо, что Шин, тот отправитель находится у Айши Киёси в подчинении. Аки сделал шаг в сторону и махнул рукой. Сейчас ему в принципе не хотелось иметь дела, как с кланом, так и против него. А особенно, если во всём этом замещала Госпожа-мать. Эта змеюка, которая может заставить работать на себя половину клана. Парень не успел сделать и шага, когда оперативник перед ним упал на мокрую дорогу. Рядом с ним возник Меткий Стрелок. — А я-то думал, почему ты позвал меня. Хотя при такой ситуации на твоём месте я бы отправил свою геолокацию Шулеру или одному из своих людей. Герой цокнул, но прошёл рядом с телом оперативника к информатору. Второй пожал плечами и спрятал шокер за спину. — Я решил, что твоя кандидатура лучшая. К тому же у меня к тебе будет дело, — Аки щёлкнул пальцами. — Не знаю, как с тобой работает правительство, но… — Ты мне не веришь, — второй информатор вздохнул. — Наоборот, я ещё верю тебе. Мне самому не нравится клан, а тем более, когда они лезут не в свое дело. Однако кем бы ты ни был, будь внимательнее. Информатор глянул на героя с поднятыми в удивлении глазами. Немного странно, что он так реагирует, хотя ожидал от него чуть другой помощи. Да и плюс, позвал второй его чисто из-за своего дела. Меткий Стрелок обменялся взглядом с Аки и вздохнул. Герой в дождь выглядел лучше, ведь у того был капюшон. — Кстати, я кое-что узнал. — Аки опять щёлкнул пальцами. — Это ты слил мой с Сказителем и Шулером разговор Эи. — Да, я только недавно узнал, как зовут ее. Раньше она представлялась просто аналитиком. — Не хочет упоминать фамилию Киёси. — Аки подал плечами. — Всего-то. Ладно, спасибо за помощь, буду должен. Аки лишь усмехнулся и опустил голову на свои ботинки. Сейчас ему просто нужно было удостовериться, что именно Камихара был тем, кто слил всю информацию Эи. Как только он согласился на этот авантюру? Эту загадку можно оставить и за завесой тайн даже для себя, как понимает второй. — Я запомню это…