НТР наоборот, или Народ Требует Романтики!

- Тсукибара, идём скорее! - кричит кто-то, и девушка думает, каким чудом вернулась в школьные годы. Вот на ней и форма та же, что носила она когда-то. Солнце светит в глаза, и девушка чувствует себя такой же невинной и лёгкой, как ветер, треплющий синюю юбку. Да, жить так хорошо... Её жизнь полна маленьких и больших радостей. Даже уроки, что тянутся долго-долго, приносят ощущение спокойствия. Ями оглядывается по сторонам. Её зовёт не просто кто-то - она хорошо знает этого человека... Нет... Стоп... Она не понимает. Она знает, кто это, но его лицо выглядит одним размытым пятном, а вместо имени в голове плотный туман. Словно кто-то нарочно испачкал воспоминания. Он машет рукой и зовёт её, но Тсукибара не может сдвинуться с места. Под ногами растёт грязная жёлто-белая лужа, тягучие капли в виде рук ползут по её ногам вверх, срывают одежду, и уже скоро её окружает непроглядная тьма. "Не бросай меня!" - хочется крикнуть, но тягучие руки уже забрались в рот и по горлу медленно сползают в желудок. Это больно. Она хочет спастись. - Не время спать, кроха! - куда более резкий и грубый голос пробуждает её от кошмара вместе с ударом о матку. Девушка вскрикнула и резко кончила. Болезненное для мозга и всего тела удовольствие поглощает её, окончательно прогоняя сон. Что сейчас произошло? Ах да... Они с Гукури занимаются сексом. Она чувствовала, как гигантский член раздвигает её киску, взбивает стенки и месит головкой ранее оставленную сперму. Последнее время она постоянно теряла сознание во время полового акта, но её партнёра это не заботило. Это была не любовь и даже не секс. Её жёстко трахали, использовали как мясную дырку, насадку для члена. Это нормально. Ями не против. На самом деле, она уже не видела другой жизни для себя. Её влагалище болит и течёт уже спустя сутки отсутствия секса. Гукури плотно вбил в её тело, в её матку, в её мозг покорность и обожание. Каждая венка на огромном органе ощущалась прекрасно. Со стороны можно было сравнить этот процесс с тем, как колотушка опускается в узкую миску снова и снова, чтобы растереть содержимое. - Так, кроха, сожмись посильнее! - коричневые пальцы щипают сосок. Ями визжит и послушно сжимает киску, хотя чувствует, что делать это день ото дня становится сложнее. Мышцы таза так устали, что... Впрочем, это потом. Когда акт наконец кончается, Тсукибара смотрит на грязные занавески без единой мысли в голове. До неё вяло долетают слова партнёра, что присел на краю футона в турецкой позе: - Детка, так не пойдёт. Когда я брал тебя целкой, ты была узкой и хорошей. Теряешь качество. Безжалостные слова больно колют сердце. Ради него она отбросила нормальную жизнь, и всё же он относится к ней как к вещи. Но всё в порядке. До тех пор, пока секс с ним так же хорош, Ями всё выдержит... ...Хочет она себя убедить, но тело неимоверно болит. Наверное, влагалище опять кровоточит. Нежные стенки стёрты в мясо. Японке часто приходится бегать в туалет, потому что мочевой пузырь не может удержать жидкость, а матка стала ближе ко входу, что в будущем может окончиться выпадением и необходимостью лечиться. Когда грубые пальцы афроамериканца сжимают её кожу, на ней каждый раз остаются синяки. Он не сдерживает силу, и потому запястья выглядят так, словно девушку приковывали наручниками к батарее. Она сама выбрала для себя такую жизнь, это да. Тсукибара могла винить только себя и больше никого. Никакие оправдания вроде того, что она ничего не знала и что её первый раз забрали насильно, уже не могли погасить в ней безумное чувство сожаления и вины. При этом Ями... желает ли она что-то менять? Даже если да, всё равно не станет. Тсукибара Ями оканчивала старшую школу, когда встретила этого мужчину. Гукури (настоящего его имени в Японии никто не знал) устроился продавцом в круглосуточный магазин, куда заходили многие школьники. Черновласая и немного пухленькая старшеклассница не ожидала никакого подвоха от приветливого мужчины с широкой сияющей улыбкой. Подозрений не возникло даже тогда, когда он под предлогом того, что её любимое шоколадное молоко может быть на складе, повёл её в тёмную комнату... Там-то он над ней надругался. Ями была напугана. Она больше не хотела туда ходить. И не пошла бы, если бы не подруги. Пока сверстницы увлечённо выбирали себе закуски, Ями поймали за стеллажом, утащили и изнасиловали в той же комнате. Оргазм от кримпая стал точкой невозврата. Неопытная и несмышлёная, поломанная в расцвет своей юности, она отдалась новому чувству, предав кого-то очень важного и дорогого. Близкий ей человек хотел защитить Тсукибару, и Гукури показал ещё одну свою мерзкую сторону, пригрозив избить, а то и прикончить назойливого мальчишку, если Ями не бросит его. И вот... Изломанная, бросившая учёбу, она существовала как мастурбатор и выходила на улицу только за продуктами. Уборка, готовка, еда, секс - зацикленный круг без выхода и изменений. Некогда прекрасная девушка с мягкими щёчками, с живым горящим взглядом и лёгкой походкой, стала грязной женщиной без всякого очарования. Грудь стала мягкой и провисла, как только бывшая красавица похудела, синяки скрывались под мешковатой одеждой, и в глазах поселилось выражение, свойственное трупам. Была ли Тсукибара счастлива?... Нет, совершенно точно не была. Но глубоко сломанные душа и тело не имели силы что-то изменить. В какой-то мере, девушка осознанно ничего не меняла, считая свою судьбу заслуженным наказанием за совершённую ошибку. И грязная жёлто-белая сперма снова вытекала из растраханного отверстия, пачкая простыню и мысли. - Ладно, детка, sex is good, но и деньги зарабатывать надо. Хочу сегодня твои фирменные бургеры. Oh, wait, и таблетки принять не забудь. Бездушно брошенные на подушку противозачаточные. Ями машинально выпивает одну таблетку без воды, уже спустя десять минут после закрытия входной двери. Хоть она убирается каждый день, маленькая квартирка всё равно кажется грязной. И она здесь - самая грязная мебель. С этими мыслями девушка погружается в очередной беспокойный сон. Ах, вот бы эти сны стали реальными! Прогулки в лёгкой юбке, щебет подруг о новом парне-айдоле, игра в мяч на физкультуре... И его улыбка. Его? Кого? Чья улыбка? Сложно определить. В памяти только пятно. Тсукибара просто знает, что кем-то очень дорожила. Но этого человека для неё больше не существует. Он остался в её памяти лишь как слабый путеводный свет, ведущий в счастливые воспоминания.