Грай

      Инеж подалась вперед и удивленно замерла, услышав знакомый переливистый звон колокольчиков. Тревожно распахнув глаза, девушка опустила взгляд и в ужасе отпрянула. От ее движения в воздух взметнулась тонкая ткань золотистого шифона, а колокольчики ножных браслетов снова зазвенели. Сулийка вскинула руки, пораженно разглядывая свободные рукава шелковой накидки. Она приятно прилегала к телу, но была до боли ненавистна. Инеж поднесла ладони к лицу и нащупала тонкую подвеску на лбу. Темные распущенные волосы струились по спине и плечам, а подол шифонового платья от каждого движения тревожно колыхался.              Девушка огляделась, чувствуя, как в груди удушливой волной поднимается паника. Обстановка была знакомой: роскошная резная кровать под бархатным балдахином, высокое окно в стене с витражным стеклом, украшенное золотой рамой зеркало в полный рост напротив кровати, свисающая с потолка низкая люстра с усеянными свечами канделябрами, дорогой ковер на полу с мягким ворсом, вышитый блестящими нитями, переплетающимися в сложных узорах. Сулийка стояла босиком.              Инеж завертелась на месте, тяжело дыша. Звон колокольчиков оглушительно переливался в голове, пробуждая самые страшные воспоминания. Она была в «Зверинце». Она была сулийской рысью.              Дверь за спиной скрипнула, и девушка замерла. Медленно обернулась, осторожно переступая по ковру, и сглотнула. Под ложечкой нестерпимо засосало, и желудок свернулся в тугой клубок. В комнату, гнусно улыбаясь, вошел высокий мужчина. Он сжимал в руках скрученный в кольцо кнут. Инеж узнала его — этот клиент любил, когда девушки кричат. Обычно он связывал их на постели и стегал до крови кнутом, оставляя на нежном теле алые шрамы. Инеж была покрыта этими шрамами.              Мужчина снял шляпу и откинул ее на резной туалетный столик. Сулийка попятилась, панически оглядываясь, но выхода не было: окно было плотно закрыто, а дверь преграждал собой посетитель. Она потянулась к кинжалам — но легкое шифоновое платье не предусматривало таких аксессуаров. Инеж судорожно вздохнула.              — Ну что ты, милая, — сладко протянул мужчина, — его звали господин Рэтблак — раскручивая хлыст. — В прошлый раз мы неплохо развлеклись. Неужели тебе не понравилось?              Инеж продолжала пятиться, пока не уперлась спиной в стену.              — Нет, — прошептала она. — Этого не может быть.              Холодный камень жестко впивался в лопатки. Пламя нескольких свечей на люстре колыхнулось. Девушка почувствовала, как по спине скользит струйка липкого пота, и вдруг с пугающей ясностью поняла — это реально. Она в «Зверинце», она — сулийская рысь. Она никогда не вырывалась отсюда.              — Нет! — закричала она.              — Ты уже приступила к прелюдии? — усмехнулся Рэтблак. — Не торопись, растяни удовольствие.              Мужчина отложил кнут и извлек несколько жгутов, которыми обычно привязывал девушек.              Инеж замерла, осмысляя происходящее. Оно не могло быть правдой. Удушливая волна страха сдавила легкие. Сулийка почувствовала, что задыхается, и медленно сползла по стене, хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.              Рэтблак решительно приблизился к ней и схватил за руку, резко дернув на себя. Инеж подлетела, как пушинка, ощущая собственное бессилие. Мужчина бросил ее на кровать и принялся привязывать руку к изголовью. Его движения были холодными и грубыми. От касания его пальцев по телу бежали мурашки.              Инеж смотрела, распахнув глаза, как оборот за оборотом Рэтблак скручивал жгут вокруг ее запястья. Это действительно происходит? Сулийка резко дернулась вперед, закричав, и ударила мужчину коленом. Тот от удивления отпрянул, и девушка яростно зашевелила рукой, ослабляя веревку, которую он еще не успел завязать.              Я больше не экспонат «Дома экзотики». Я не позволю снова использовать мое тело. Я лучше умру.              Рэтблак осклабился.              — Хочешь поиграть?              Он гневно бросился на девушку, придавливая ее своим телом к кровати и сжимая за горло. Инеж заметалась еще яростнее, отчаянно сопротивляясь. Она ведь обещала себе, что никогда сюда не вернётся и что больше не будет замирать в страхе. «Зверинец» больше не властен над ней!              Мужчина крепче сдавил пальцы, и сулийка почувствовала, что задыхается. Его гнилое дыхание било ей в нос, смешиваясь с кислым запахом пота. Инеж захрипела, изо всех сил сопротивляясь его натиску, и свободной рукой вцепилась в руку Рэтблака, ослабляя напор. Она почувствовала, как в нее со знакомым ощущением упирается вставший член клиента, и зарычала, изворачиваясь и вонзаясь в ладонь мужчины зубами. Тот отдернул руку, отодвигаясь, и это позволило девушке выкинуть вперед ногу, лягая его. Привязанная рука, наконец, освободилась, и Инеж перевернулась, отползая с кровати.              Рэтблак схватил ее за волосы, резко дернув на себя, и из глаз у девушки брызнули слезы.              — А это довольно утомительно, — прохрипел мужчина и с размаху влепил сулийке пощечину. В ушах зазвенело, когда ее голова мотнулась в сторону, и Рэтблак ударил еще раз.              — Нет, — прошептала Инеж, пытаясь сфокусировать взгляд и заставить мысли собраться. Она должна сопротивляться. Это знание билось в ней вместе с пульсом. Девушка выгнулась, переворачиваясь и вырываясь из хватки мужчины. В затылке запульсировала боль: в руках Рэтблака остался клок ее волос. Но сулийке удалось перекувырнуться с кровати. Она свалилась на пол, больно ушибая колени, но эта боль ничего не значила. Она должна сопротивляться.              Инеж подскочила, кидаясь к двери, но мужчина бросился ей наперерез и с силой отшвырнул. Девушка отлетела, не сумев удержать равновесие, и свалилась, но тут же поднялась, упершись руками в пол и используя ноги как тяговую волну. Рэтблак схватился за кнут и теперь угрожающе им размахивал.              — Не играй со мной, девчонка!              Инеж ощутила на языке металлический солоноватый привкус и вытерла большим пальцем кровь с разбитой губы. Пригнулась, группируясь в пружинистую позу. Мужчина взмахнул хлыстом, но она успела отскочить. Когда Рэтблак повторил удар, девушка вытянула руку и перехватила кнут. Хлыст больно впился в кожу, накручиваясь вокруг предплечья, и Инеж рванула его на себя. Мужчина такого явно не ожидал и выпустил рукоять. Сулийка подтянула кнут к себе и намотала на руку. Она не сможет с его помощью защищаться, но хотя бы лишит Рэтблака его оружия. Увидев в глазах мужчины промелькнувший страх, девушка ухмыльнулась.              Это его спровоцировало. Он кинулся к Инеж, не давая ей пространства для маневра, и пригвоздил к стене, сжимая за горло. Сулийка больно ударилась затылком, и перед глазами у нее заплясали цветные пятна, но она изо всех сил вцепилась ногтями в руку мужчины, продолжая пинаться. Он усилил напор, отрывая девушку от стены и до синяков сжимая кулак. Инеж захрипела, тяжело хватая ртом воздух, но он больше не поступал. Легкие жгло огнем.              Она сейчас умрет, поняла вдруг сулийка. Эта мысль, как ни странно, ее порадовала. Лучше принять смерть в бою, чем быть изнасилованной старым извращенцем. Ее взгляд затуманился, стягиваясь черной пеленой.              И вдруг все резко прекратилось. Инеж рухнула на пол, жадно и хрипло глотая воздух, и заморгала, фокусируя взгляд. Рэтблак лежал перед ней, а над мужчиной возвышался Каз, нанося сокрушительные удары тростью. Брызнула кровь: Бреккер раскроил мужчине череп. Девушка почувствовала теплые брызги на лице.              — Каз, — прошептала она, с трудом поднимаясь на ноги. Ужасное зрелище вытекающих из головы Рэтблака мозгов смешалось с чувством невероятного облегчения при виде парня. Он спас ее. Он снова спас ее.              — Уходим, — отрывисто бросил ублюдок из Бочки, подхватывая девушку под руку. Он потащил ее прочь из комнаты, сжав трость под подмышкой. Инеж послушно последовала за ним, не оборачиваясь на тело Рэтблака, под которым собиралась густая и липкая лужа крови.              Они вылетели в коридор и понеслись вперед к лестнице и дальше — во внутренний дворик, из которого вел черный ход. По дороге мелькали роскошные картины, изящные напольные вазы, наполненные сухоцветом, тяжелые портьеры, но девушка ничего не замечала. Она сосредоточилась на затылке Каза и переливистом звоне ножных браслетов.              Когда они вылетели во дворик, сердце сулийки оборвалось: на улице их встретило трое громил, вооруженных дубинками. Бреккер замер, оценивающе оглядывая соперников, и задвинул Инеж себе за спину, но девушка решительно вырвалась. Она будет драться вместе с ним. Зубами и ногтями она вырвет свой путь к свободе, чего бы ей это ни стоило. Даже если она заранее обречена на поражение.              Перевес явно был не на их стороне.              Охранники «Зверинца» растянули рты в кровожадных улыбках и медленно двинулись на них, поигрывая мускулами. Инеж пригнулась, спиной ощущая спину Каза. Парень встал в стойку, выставляя вперед трость. Они начали смертельный танец.              С яростным криком Инеж бросилась вперед на одного из громил, проскальзывая у него под ногами и вскакивая за спиной у мужчины. Тот, не ожидавший такого, замер на несколько секунд, которых девушке хватило на то, чтобы забраться мужчине на плечи, крепко сжав его шею бедрами. Он захрипел, размахивая рукой с дубинкой и пытаясь достать до девушки, но она вцепилась ногтями ему в лицо, оставляя кровавые борозды. Мужчина взвыл, отбрасывая палку, и схватил ладони девушки, пытаясь развести их в стороны. Сулийка крепче сжала бедра, перекрывая ему доступ кислорода, и, вывернув руки, вжала большие пальцы в глазницы мужчины, надавив изо всех сил. Громила заревел еще громче и отчаяннее, пытаясь стряхнуть с себя девушку, но она крепко держалась, раскачивая его голову, словно бешеный бойцовый пёс, вонзивший клыки в жертву. Глазные яблоки мужчины смялись и утонули в глазницах. Он застонал, испытывая невыносимую боль. Инеж продолжала сжимать ноги и давить ему на глаза, пока мужчина не обмяк и не рухнул на землю, потеряв сознание.              Инеж ловко с него соскочила и подняла отброшенную дубинку. Та оказалась тяжелее, чем девушка представляла. Ее руки и ноги тряслись от перенапряжения, но она бросилась вперед.              Противники Каза одерживали верх, хотя парень еще продолжал уворачиваться от атак и умело отбиваться тростью. Рука одного из мужчин безучастно повисла, и девушка помчалась ко второму, обрушивая на его спину дубинку. Разбег придал удару необходимое ускорение, и мужчина вздрогнул, отшатываясь. Это дало возможность Казу нанести удар по первому сопернику, впечатав набалдашник трости ему в голову. Громила со стоном рухнул на землю.              Инеж чувствовала, как в теле бурлит адреналин. Сердце бешено билось, набатом отзываясь в ушах. Они с Казом окружили оставшегося мужчину, заходя с двух сторон. Девушка чувствовала, что победа близко. Она практически ощущала на языке вкус свободы.              Внезапно раздавшийся звук выстрела заставил ее подскочить и замереть. Сулийка выдохнула и обернулась: из «Зверинца» вывалило еще несколько охранников, вооруженных револьверами.       Следом за мужчинами показалась Танте Хелен.              — Ну-ну, дорогая, — протянула женщина. — Какой же беспорядок ты учинила.              Инеж сглотнула, бешено пытаясь сообразить, что делать дальше. На них с парнем было нацелено несколько пушек.              Каз сдался первым.       Отбросив трость, он поднял руки. Сулийка в ужасе посмотрела на Бреккера, но поняла, что он прав. Они убили Рэтблака. Даже если бы они одолели последнего громилу, Хелен не позволит им уйти живыми и хладнокровно пристрелит. Девушка с отвращением отбросила дубинку и с вызовом вздернула подбородок.              — Взять их, — скомандовала Танте.              Один из ее приспешников метнулся к сулийке, стоявший ближе первый противник скрутил руки Казу. Бреккер поморщился, когда его опустили на колени.              Танте Хелен медленно приблизилась, подобрала с земли трость парня и приподняла ему подбородок набалдашником, упираясь клювом ворона в его щеку. Женщина не смотрела на Инеж, но та вдруг почувствовала обволакивающий со всех сторон ужас. Растрепанные волосы на голове зашевелились.              Хелен внимательно осмотрела Каза, словно прицениваясь, а затем отошла.              — Избейте его, — бросила она, не оборачиваясь.              Один из свободных мужчин приблизились к парню и обрушил на него свои кулаки. Голова Бреккера метнулась в сторону, глаза закатились. Из разбитого носа хлынула кровь, раздался хруст ломающихся зубов.              Инеж закричала, вырываясь, но ее крепко держали, скрутив за спиной руки. Девушка смотрела, как Казу наносят удар за ударом, ломая челюсть и скулы. Его лицо медленно превращалось в кровавое месиво. Парень держался, каждый раз поднимая лицо и с честью принимая атаки. Он не вырывался, но его глаза горели таким огнем, что казалось, он способен испепелять взглядом.       Из груди сулийки вырвались рыдания.              — Нет! — взмолилась она, падая на колени. — Пожалуйста, прекратите, пожалуйста! Я сделаю все! Остановите его!              Ее голос дрожал, сотрясаемый рыданиями, глаза застилала мутная пелена слез. Святые, Каз не мог умереть так — стоя на коленях во дворе «Зверинца» под ударами громилы Танте Хелен. Умереть за нее.              — Пожалуйста, остановитесь…              Хелен взмахнула рукой, и избиение прекратилось. Мужчина отступил, почтительно склонив голову.              — Все сделаешь, говоришь? — улыбнулась женщина, разглядывая сулийку издалека. Инеж закивала, подавляя рыдания. Танте не должна была видеть ее слез, хотя для этого уже было слишком поздно.              — Что угодно, — прошептала девушка, потянувшись к Казу. Парень обмяк, но был в сознании. Он повернул голову на звук ее голоса и затуманенным взглядом попытался найти девушку. Она не отводила глаз, разглядывая окровавленное лицо Бреккера и чувствуя, как внутри вскипает жгучая ненависть. Она сделает что угодно — а потом отомстит. Она вырежет Танте Хелен глаза и язык, а затем заставит сожрать их.              — Дорогая, боюсь, ты никогда не заплатишь за учиненный беспорядок, — медовым голосом пропела женщина. Она подошла к сулийке и, цепко обхватив ее за подбородок двумя пальцами, повернула лицом к себе.       Инеж злобно на нее посмотрела. Хелен несколько секунд задумчиво разглядывала девушку. Инеж сжала губы, стараясь выглядеть покорной, но взгляд ее выдавал. Она ненавидела женщину всем сердцем. Видимо, та это поняла, потому что вдруг покачала головой и отошла.       — Как думаешь, почему он перестал сражаться? — внезапно спросила она. — Почему стоит на коленях и принимает побои? Насколько я знаю Каза Бреккера, он из тех, кто будет биться до последнего вздоха.              Инеж отвернулась, снова обратив глаза к Казу. Тот, наконец, смог ее разглядеть, сфокусировав взгляд, и теперь пронзительно смотрел на нее, словно пытался передать ей все, что творилось у него в голове. В его темных и глубоких глазах плескался океан эмоций. Сулийка почувствовала, как что-то внутри нее плавится от его взгляда. Он делает это для нее.              — Инеж, — хрипло прошептал Бреккер.              — Да, Инеж, — подала голос Танте Хелен. Девушка заметила быстрое движение и резко обернулась: женщина выхватила у одного из своих мужчин револьвер и теперь целилась в сулийку. — Ты дорого мне обошлась. Твое содержание обернулось сплошным страданием. Ты не стоишь приложенных усилий.              — Ну так застрели меня, — злобно прошипела девушка. — Застрели, или я приду за тобой.              — Да, милая, — согласилась Хелен. — Но сначала я заставлю страдать тебя.              Она резко развернулась, устремив дуло на Каза, и несколько раз спустила курок, всаживая в грудь парня серию пуль. Быстро и без предисловий. Инеж закричала, вырываясь, и — каким-то чудом — ее руки освободились. Девушка бросилась к парню, который перевел удивленный взгляд со своей груди на сулийку — и рухнул на землю.              — Нет! — Инеж завопила, цепляясь пальцами за Бреккера и пытаясь прижимать раны. Кровь вытекала из отверстий тугими ударами. — Каз, нет!              Она словно упала в бездну — и летела, летела, л е т е л а. Под руками собирались липкие лужи крови. Кровь была повсюду. Она покрывала предплечья Инеж, ее изорванное после драки платье, волосы и лицо. Девушка захлебывалась в этой крови.              Каз не двигался. Он лежал, устремив стеклянный взгляд своих глубоких темных глаз в мрачное небо.              Инеж продолжала кричать, сотрясаясь в рыданиях, и цеплялась за парня, словно утопающий, но он ускользал из-под ее пальцев.       Она падала, погружаясь во тьму.