Суббота

- Ты обещал мне отпуск, - промурлыкал Дженсен, обняв Джареда сзади и устроив подбородок на его плече. – Еще три месяца назад. Мы к этому моменту могли бы уже вернуться. - Ты сильно устал, Джен? – он как обычно не обращал на него внимания, вчитываясь в очередной договор. - Устал, - Дженсен потерся носом о его щеку и чмокнул его. - Я еще ни разу не был в отпуске, и ничего, - пожал плечами Джаред. - Ни разу за сколько лет? – Дженсен выдернул у него из рук документы и, обойдя кресло, устроился на коленях. Кресло под ними жалобно скрипнуло. Видимо, ему тоже осталось жить недолго. - За шесть, - вырвав документы обратно, ответил Джаред. - Ну что ты за трудоголик? – вздохнул Дженсен, устраиваясь удобнее. - Тебе срочно-срочно требуется отдых. - Я не устаю от своей работы. Мне интересно. Наша с тобой работа хороша тем, что в ней нет рутины. Каждый день я сталкиваюсь с самыми разными людьми, которые приносят в мою жизнь разнообразие. А когда мне нужно отдохнуть, я просто никого не пускаю к себе. Мне этого хватает. И к тому же ты всегда рядом. Мы проводим достаточно времени вместе: не успеваем ни надоесть друг другу, ни соскучиться. Дженсен знал, как Джаред любит работу. По-настоящему любит. Ему нравилось руководить, держать все под контролем, играть в команде, быть лидером. Он был создан для этого. Наверное, лиши его завтра работы, послезавтра он просто заржавеет. Дженсен был другим: ему тоже нравилась его работа, нравилось работать в паре с Майком, а в общении с людьми он нуждался куда больше, чем Джаред, но для него все это было что-то вроде игры. Развлечение, которое он легко бы заменил другим. Но Джаред буквально жил этим. - Неправда, мне тебя мало. Ты постоянно в своей работе, - по-детски жаловался Дженсен, надувшись, а Джаред расплылся в улыбке. - Думаю, все же достаточно. Было бы больше, ты бы не знал, куда от меня спрятаться. - И не мечтай даже, - шепнул он прямо в губы Джареду. - Но домой-то мы поехать можем, если уж не в отпуск? - Домой ты поедешь один, Джен, - спокойно ответил Джаред, медленно гладя его по голове, а Дженсен напрягся. - Как один? А ты? - А у меня еще дела, - вздохнул Джаред. – Давай, Джен, собирайся, нужно собак выгуливать. Какие могут быть дела в пятницу вечером? Джаред, как обычно, не сказал, куда едет, Дженсен, по обыкновению, не стал спрашивать и уже четвертый час наворачивал круги вокруг дивана, то и дело поглядывая на часы. Это уже не первый раз, когда Джаред вот так пропадал. Это продолжалось уже с месяц, подогревая в Дженсене навязчивую паранойю. Что же происходит? Дженсен уже извел себя этим вопросом. Джаред будто избегал его. Постоянно уезжал куда-то, задерживался на работе, отправляя Дженсена домой одного, или просто запирался в кабинете. Мысль о том, что он ему просто надоел, приходила сама собой. Джаред же любил разнообразие, а они и так прожили вместе целых десять месяцев, за которые любой интерес угаснет. Джаред постоянно был где-то в своих мыслях, порой не замечая Дженсена даже в постели. Но Дженсен упорно скрывал, что его беспокоит это, делал вид, что все в порядке, не расспрашивал ни о чем. Он боялся, что Джаред раздумывает как раз над тем, бросить его или нет, а скандал, да даже простая жалоба на его холодность, перевесит чашу весов не в его пользу. Хотя Джаред не поменял своего отношения к нему, был таким же ласковым и страстным, но Дженсен чувствовал, что что-то не так. Он крутил в руках телефон, не решаясь позвонить, зная, как Джаред не любит, когда его контролируют. Он все контролировал сам: и свою жизнь, и жизнь Дженсена заодно. О равноправии не было и речи. Дженсен и не претендовал ни на что, но ведь хотя бы предупредить, когда будешь, можно. Хотя бы для того, чтобы он не волновался. Послышался звук открывающегося замка, и Дженсен быстро сел перед телевизором, пытаясь выровнять сбившееся дыхание и унять дрожь, делая вид, что вовсе не беспокоился за него. Дженсен с удовольствием бы верил, что Джаред и впрямь задерживается на работе, но до этого Джаред обычно просто забирал нужные документы и работал дома. Верил бы, что уезжает он тоже по работе, если бы он уезжал днем, а не ближе к ночи. И как бы он не сопротивлялся, как бы не отгонял от себя собственные мысли, сомнения все больше овладевали им. А в понедельник утром его ждал сюрприз в верхнем ящике стола, любезно подложенный кем-то из коллег. Дженсен застыл, рассматривая фотографию, на которой Джаред, его Джаред нежно обнимал Жен. Он выдохнул и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. «Это старый снимок», - строго сказал он себе, опровергая все доводы разума о том, что это никак не может быть старым снимком, что, скорее всего, именно на встречу с ней и уезжал Джаред в пятницу. «Даже если так, то все равно то, что он её обнял, ничего не значит. Они просто помирились… - пряча фотографию назад в конверт, приговаривал про себя Дженсен. - Они старые друзья и помирились.» Мысль о том, чтобы спросить об этом Джареда, даже не мелькнула. Это же такая ерунда. Просто кто-то из недоброжелателей решил испортить им жизнь вот таким образом. Но Дженсен не собирался поддаваться провокации. Однако на следующий день в столе лежал еще один конверт. Джаред целовал её. Не напористо и властно, а нежно, слегка прижимая к себе, как что-то хрупкое. «Это опять какая-то игра», - оправдывал его Дженсен. Это просто не могло быть правдой. Зачем Джареду изменять ему? Тем более с Женевьев. Джаред не такой, он не будет вести двойную игру. Он скорее просто выставит Дженсена вон, чем будет утруждать себя игрой в прятки. Наверняка это очередной спектакль для родителей. Хоть они уже все знали. В чем смысл? Они сказали, что помирились, чтобы Джаред смог наладить с ними отношения. Поэтому вновь начали эту игру на публику. Дженсен очень любил своих родителей и не знал, как поступил бы, окажись на месте Джареда. Нет, конечно, он никогда бы Джареда не бросил, но ему было бы тяжело и больно. И Джареду наверняка тоже не сладко. Это же родители. А Джаред ведь с виду только такой пуленепробиваемый. Тогда объяснялись все тайны и недомолвки. Ну не станет же Джаред жаловаться. К тому же он всегда охраняет Дженсена от всех трудностей, предпочитая все взвалить на свои плечи. Ему наверняка трудно вновь играть во все это, поэтому он такой отрешенный и холодный. Он просто устает. Дженсен спрятал конверт в стол и потер виски. Определенно, так оно и было. Никакого предательства. Дженсен, тихо постучав, вошел в его кабинет. - С каких пор ты стучишься? – он даже головы не повернул в его сторону. - Подумал, что ты можешь быть занят, - Дженсен мялся у двери, отчего-то не решаясь пройти дальше. - А я и занят. Я же на работе. Что ты хотел? – откидываясь на спинку кресла, спросил он. - Можно я… Можно поцеловать тебя? - Дженсен, - он мягко улыбнулся и протянул руку Дженсену в приглашающем жесте, и тот, помедлив, направился к нему. – С чего вдруг ты спрашиваешь? - Не знаю. Вдруг тебе не понравится то, что я своевольничаю, - устраиваясь на его коленях, шепнул Дженсен. - Бестолочь, - прыснул Джаред и положил руку ему на затылок, притягивая для поцелуя. Поцелуй вышел небывало нежным, и Дженсен еще раз уверился в том, что все его подозрения беспочвенны. Джаред его и только его. Но в среду было новое фото. И на нем была не Жен. Джаред зажимал какого-то мальчика - еще совсем молоденького, светловолосого, в том самом клубе, в котором познакомились они. Дженсен не верил своим глазам, зажмуривался и, открывая глаза, надеялся, что на фото что-то поменяется. Но чуда не происходило, и картинка не менялась. Дженсен отбросил от себя этот клочок бумаги, хватаясь за голову. Неправда. Не могло такого быть. Это рушило все его оправдания. Это был удар в спину. Джаред вогнал в него нож по самую рукоятку, но не сразу в сердце, а рядом, правее, чтобы он еще успел помучиться. Так трудно иногда принимать очевидное. Дженсен не верил, не хотел верить и не верил вопреки всему. Он выровнял дыхание и дрожащими руками поднял с пола фото. Не хватало еще, чтобы его кто-то увидел. Если у них с Джаредом и было что-то общее, так это нежелание выносить личное на суд общественности. Дженсену было дурно весь день. Майкл наворачивал вокруг него круги, предлагая то воды, то какие-то таблетки, все время пытаясь выведать, что с ним. Дженсен отмахивался, говорил, что просто устал, то и дело поглядывая в сторону кабинета Джареда. Так хотелось пойти и все выяснить, но от этого будет только хуже. Джаред не будет оправдываться, а просто скажет: «Да, это так. Не нравится – тебя никто не держит». И Дженсену не останется ничего, кроме как уйти. - Дженсен, давай я Джареду скажу, что тебе хреново, - беспокоился друг. – Ты бледный, как смерть. - Нет, спасибо, - попытался улыбнуться Дженсен. Не хватало еще, чтобы Майкл действительно пошел к Джареду. А тот точно вытрясет из него всю правду. – Со мной такое бывает. У меня это… гемоглобин низкий. - Тогда давай я сгоняю за гранатовым соком? – не унимался Майк. – Может, ты домой поедешь? - Да все нормально, - улыбнулся Дженсен. От этой заботы на душе потеплело. Значит, кому-то да нужен еще. – Не беспокойся ты. Сейчас посижу, и пройдет все. А вечером Джаред вызвал его к себе в кабинет. Дженсен сразу направился к нему, чтобы обнять, но Джаред жестом остановил его и кивнул на кресло напротив. - У меня к тебе вопрос, Дженсен, - сухо начал он, когда Дженсен устроился в кресле. – Стал бы ты работать в другой компании, если бы вдруг потерял эту работу? Дженсен опешил. Вопрос никак не укладывался у него в голове. - Ты хочешь уволить меня? Я что-то не так делаю? – наконец пролепетал он. - Дженсен, я задал конкретный вопрос. В случае потери этой работы, ты захотел бы и дальше заниматься рекламой или поискал бы себя в другом деле? - Я стал бы делать то, что сказал бы мне ты, - потупившись, ответил Дженсен. - Ясно, - вздохнул Джаред. – Ты свободен. - Совсем? – не подумав, спросил он, и только после этого понял, что Джаред может ответить «Да». - Нет, иди на свое рабочее место, Джен, - не смотря на него, сказал Джаред. Дженсен встал и на негнущихся ногах пошел к двери, но Джаред окликнул его на пороге. – И еще, Дженсен… Я уеду сейчас. Буду поздно, так что не жди меня. - Хорошо, - кивнул Дженсен, и как только закрыл дверь его кабинета, рванул в туалет, чтобы умыться, потому что предательские слезы все-таки покатились из глаз. Джаред теперь приезжал домой только ночевать. Он уезжал за два-три часа до окончания рабочего дня с работы, а приезжал за полночь. Он уехал даже в субботу, сказав, что едет по работе, то же самое сделал и в воскресенье. Дженсен кивал, улыбался, а потом захлебывался собственными слезами. Фотографии так же регулярно подкладывали в его стол, а Дженсену было даже не интересно, чьих это рук дело. Какая разница? Разве не будь их, было бы лучше? Так хоть тайн меньше. Вот Джаред, счастливо улыбаясь, выходит из ресторана с миловидной блондинкой. И Дженсен гладит пальцем любимые ямочки, растянутые в улыбке губы, мысленно поправляет лезущую в глаза челку, и аккуратно вкладывает уже десятое фото в конверт. - Сегодня суббота. Может, останешься дома? – тихо спросил он, глядя на собирающегося Джареда. - Прости, Джен, не могу. Мне нужно кое-что доделать, - хмурясь, ответил Джаред. – Это по работе. - А меня взять с собой ты не можешь? – Дженсен облокотился о стену, потому что стоять было отчего-то трудно. - Прости, нет, - вздохнул Джаред. - Джаред, ведь я тебя совсем не вижу, - губы дрожали и пальцы тоже, но Дженсен держался. - Ты видишь меня каждый день, - улыбнулся Джаред и, подойдя к нему, обнял, прижал к себе, как раньше, крепко. – Это скоро кончится, Джен. Я знаю, что со своими делами совсем про тебя забыл. Прости. Но это правда очень срочно. Ты же не будешь обижаться на меня? - Конечно, нет, - утыкаясь ему в плечо, пробубнил Дженсен, наслаждаясь его теплотой. Джаред не прикасался к нему уже вторую неделю, сводя с ума и подтверждая все подозрения об изменах. Но сейчас в его объятьях все эти предположения рушились вопреки доводам разума. - Вот и хорошо, - Джаред прижался губами к его макушке, а Дженсен всеми силами сдерживал свои слезы. – До вечера. - До вечера, - кивнул Дженсен, зная, что «вечер» - в данном случае это глубокая ночь. Дверь хлопнула, а Дженсен обессилено сполз по стене. Он правда хотел верить в то, что Джаред уезжает по работе. Ну, мало ли какие могут быть проблемы. И верил бы, если бы не все эти фотографии. Дженсен уже свыкся с мыслью, что Джаред ему изменяет. Ну и что? Главное, что он возвращается домой. Его не было весь день и, может, за это время он ни разу о Дженсене и не вспомнил, но зато, приходя, он ласково целовал его плечи, думая, что Дженсен уже спит, укрывал одеялом, прижимался как можно ближе, зарывался носом в его волосы. И Дженсен согласен был быть вторым, десятым, сотым, но лишь бы рядом. Хотя бы так. И пока эта пусть и шаткая, но стабильность, еще существовала, он готов закрывать глаза на все. - Джен, я не приеду сегодня, - выдохнул Джаред в трубку, и Дженсен ухватился за край стола, чтобы не упасть. - А когда? – дрожащим голосом спросил он. - В понедельник вечером. Мне срочно нужно съездить в другой штат. Но я постараюсь как можно быстрее все решить и приехать. Не скучай без меня. - Ладно, - он всхлипнул и тут же чертыхнулся про себя. Нельзя было, чтобы Джаред слышал его рыдания. - Скоро все закончится, Джен, - серьезно сказал Джаред и отключиться. Что закончится? Их отношения? Тогда почему не сказать все сразу? Зачем мучить его? Неужели Джаред хотел доломать его совсем и только после этого мог отпустить? Раздался звонок в дверь, и Дженсен быстро вытер щеки от слез и пошел открывать. - Впустишь? Дженсен застыл, смотря на Женевьев. Она на пороге их квартиры была такой неожиданностью, что Дженсен просто не знал, как себя повести. Она хмыкнула и прошла мимо него в квартиру. - А Джареда нет, - крикнул он, когда она уже скрылась в дверном проеме кухни. Собаки залаяли, напугав её, и Дженсену пришлось закрыть их в комнате. Они вообще-то были более чем безобидными, но сегодня вдруг решили показать себя в качестве охранников. - Прости, они только Джареда слушаются, - выдохнул он, когда вошел на кухню. Она сидела на стуле, смотря в окно, и молчала, а Дженсен тоже не знал, что сказать. - Я знаю, что его сегодня не будет, поэтому и пришла поговорить с тобой, - наконец сказала она. – Может, сядешь? Разговор будет долгим. - Что случилось? – опускаясь на стул, спросил он, хотя больше всего на свете хотел, чтобы она сейчас исчезла, и никакого разговора не было. Он ничего не хотел знать. - Я хотела поговорить о Джареде. О тебе. О себе. О нас. Ты же понимаешь, что нужно что-то решать. - О чем ты? – не смотря на нее, спросил он. - Да брось, Дженсен, все ты понимаешь, - фыркнула она. – Это ведь по моей просьбе тебе подкладывали фотографии. - Ах, вот оно что, - протянул он. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. - Спасибо. Занятные картинки. - Ты же понимаешь, что он изменяет тебе! Тебе что, все равно? – нахмурилась она. - Да. Я все понимаю. Только не могу понять, какое тебе до этого дело? – она раздражала его. - Я хотела раскрыть тебе правду! – она сделала честные глаза, но Дженсен чувствовал, что её слова, взгляд, движения - всё это пропитано ложью. - Зачем? – Дженсен действительно не видел смысла. Хотя… - Ты отомстить мне решила? - За что? – хмыкнула она. – Если уж мстить, то Джареду. Ты-то тут при чем? Нет, у меня другая задача. - Задача? Очень интересно, и какая же? – язвительно спросил он. - Я хочу, чтобы ты его бросил, - уверенно сказала она, а брови Дженсена поползли вверх. Ничего себе заявление. - А больше ты ничего не хочешь? – хмыкнул Дженсен. – У нас есть пирог. Джаред с утра купил. Хочешь пирог? - Прекрати кривляться, - она прикрыла глаза рукой. – Я серьезно. - И я серьезно, - он вскочил на ноги и зашагал по кухне. – Если за этим пришла, то можешь уходить. - Но, Дженсен, ведь ты ничего не знаешь! Дай мне все рассказать тебе. - Нет, - мотнул головой Дженсен. – Ничего не хочу знать и слушать тоже ничего не хочу. Уходи. - Дженсен, послушай, - тихо попросила она. – Давай я расскажу тебе все, а ты потом решишь, как тебе быть? - Ну хорошо. Рассказывай, - кивнул он. – Только учти, что бы ты не сказала, это ничего не поменяет. - А ты тоже с зубками, оказывается, - хмыкнула она. – Знаешь, я по началу впрямь думала, что все из-за денег. А потом поняла, что ты его и правда любишь. Так глупо… Но ближе к делу. Он приехал ко мне два месяца назад, сказал, что хочет помириться, спрашивал про родителей, потому что сам связи с ними больше не имеет, попросил держать его в курсе, если что-то случится. Вот… Она прервалась, чтобы перевести дыхание, будто она волновалась. А вот Дженсен хотел быстрее разделаться со всем этим. - Ну и что? – в нетерпении спросил он. - А потом мы оказались в постели, - улыбнулась она. – Не знаю, как так вышло. Само собой. Так сказать, по старой памяти. Я спросила: «А как же Дженсен?» А он ответил, что это неважно. Потом была еще одна встреча, потом еще одна. А потом я узнала… - она вновь прервалась. – Но об этом после. Я наняла детектива, чтобы следил за ним по вечерам, а фото отправляла тебе. Все эти девочки, мальчики… Да Джаред весело живет. Ничего не скажешь. А дома его ждешь ты. Верный, преданный, как пес, послушный. Неужели ты до сих пор не понял, что ему с тобой просто удобно? Да еще и выгодно. Мальчик, с которым никаких проблем, так еще и приносящий немалый доход. Ты же ведущий специалист в вашей компании, да он на тебе такие бабки делает, что тебе и не снилось. И не удивляйся. Я все знаю. У меня везде свои люди. Ты красивый, с тобой, возможно, хорошо в постели, и в жизни ты просто подарок для такого мудака, как он. Но он никогда не останавливается на одном. Запомни это. Ему всегда мало. Он всегда ищет что-то новое. А ты уже перестал его интересовать. К тому же, Дженсен, ты просто вырос. Посмотри на всех мальчиков, что были и есть у него. Им же всем около двадцати, а то и меньше. А ты уже мужчина. Я думала, ты увидишь эти фото и все поймешь, но ты, видимо, еще глупее, чем кажешься. Ты просто игрушка. Ты… - Прекрати… - прервал её он. Её слова били по самым больным местам. Она озвучила то, о чем Дженсен уже давно догадывался, но запрещал себе думать об этом. – Это все ложь. Да даже если и правда, то это ничего не меняет. - Как можно до такой степени не уважать себя? - Я уважаю себя и… - ему вдруг стало дурно, воздух стал плотным настолько, что вздохнуть было крайне трудно, голова закружилась, и ему пришлось сесть. - Эй, с тобой все в порядке? – она коснулась его плеча, но Дженсен дернулся. Её прикосновения были неприятны. - Да. Со мной такое бывает, - кивнул он. – И что ты хочешь от меня? Если ты думаешь, что все вышесказанное вызвало у меня желание собрать вещи и умотать в Техас, то нет. Я останусь рядом с ним, до тех пор, пока он сам не выставит меня. - Да в том то и дело, Дженсен, что сам он тебя не выставит, - вздохнула она. – Поэтому я все и затеяла. Я же говорю, ему с тобой удобно. И, может быть, он к тебе что-то и чувствует, но… Дженсен, обстоятельства складываются так, что я вынуждена просить тебя самого уйти. - С чего бы? – у Дженсена все сжалось внутри от ожидания чего-то страшного, но он стойко держал оборону и казался ничуть не уязвленным. Он ведь тоже всегда был с характером, просто рядом с Джаредом приходилось держать себя в узде. А она закрыла лицо руками и потерла виски. Её молчание напрягало все больше, и Дженсена начинало трясти. - Я жду от него ребенка, - тихо сказала она, и струна, натянутая внутри него от напряжения, лопнула. На миг перестали существовать все звуки, пропали цвета, превращая все вокруг в серую массу, и даже время остановилось. Она говорила что-то еще, но Дженсен не понимал её, будто она говорила на другом языке. Он просто пытался понять реально ли это все, или он просто сошел с ума. - А ты уверена, что от него? – ему показалось, что прошло уже минут десять, как он смог спросить это, но на деле прошла минута не больше. - Я что, по-твоему, собираю всех подряд? – хмыкнула она. - А он… - Он не знает еще. Я боюсь ему сказать, потому что знаю, как он отреагирует. Он скажет, что нам это не нужно. Что у него устоявшаяся жизнь, что у него есть ты, что ему не нужен ребенок, и отправит меня на аборт. А мне уже тридцать, и я не знаю, будет ли у меня еще такой шанс… - она всхлипнула и задержала дыхание, явно сдерживая слезы. - О нет, что ты говоришь, - пораженно пробормотал Дженсен. В голове все перемешалось, и соображать было трудно. – Он никогда не скажет убить своего ребенка. - Да ну? Мы уже проходили это, - шмыгнула носом она. - Что? – Дженсен ничего не понимал. - Я уже делала один аборт, - по её щекам покатились слезы. – От него. Дженсен, пожалуйста, - она схватила его за руку. – Пожалуйста. Я очень его хочу. А если ты уедешь, у меня хотя бы появится шанс, что Джаред примет нас. А если я пойду против его воли сейчас и рожу, проигнорировав его мнение, он просто испортит мне жизнь. И не посмотрит на ребенка. - Нет, - Дженсену хотелось заткнуть уши, чтобы не слушать все это. - Это ты его идеализируешь, но на самом деле он еще та сволочь. Он ни перед чем не остановится и ни на что не поскупится. Поэтому я очень прошу тебя, уезжай. Уезжай, пока его нет. Потому что он просто не отпустит тебя. Ты же его собственность, а он не привык так просто расставаться со своим. Да он скорее убьет тебя, чем отпустит. Ему показалось, что он умирает. Сердце билось через раз, в голове стоял странный гул, а в глазах все плыло. Он видел, как напугалась Женевьев, как кинулась набирать ему воду, как что-то говорила – он не слушал. То, что она сказала, никак не могло быть правдой. Это было отвратительно. Джаред не был таким, он таким только казался. Чужим людям, людям незнающим его. Он никогда бы не отправил девушку на аборт. Но сейчас, смотря, как она плачет, Дженсен начинал верить ей. Быть может, он, действительно, просто не замечает правды? - Вот, выпей, - Женевьев поднесла ему стакан с водой. Он сделал пару глотков, и ему стало немного легче. – Дженсен? - О Господи, - он глупо улыбался, хватаясь за голову и поднимая глаза к потолку. – Его ребенок. Это же такое счастье. Боже… Его частичка. Его продолжение. Разве может быть что-то лучше этого? Можно я прикоснусь к тебе? - Что? – нахмурилась она. - К тебе. К твоему животу, - он протянул к ней дрожащую руку и хотел коснуться, но она буквально отскочила от него. - Да ты еще больший безумец, чем я думала, - выдохнула она. – Что с тобой, Дженсен? - Жен, ты обязательно должна его сохранить, - уже он схватил её за руку, хотя она пыталась отпрянуть. – Это самое лучшее, что могло произойти в твоей, да и в моей жизни. Ты понимаешь, появится кто-то, кто будет похож на него, кто будет нести в себе часть него. - Дженсен, да что ты говоришь? – она вырвала руку. – Он изменил тебе. Изменяет. А какая-то девушка еще и залетела от него. А ты радуешься? Нормальный человек возненавидел бы Джареда на твоем месте. - О чем ты? Ребенок любимого человека – это же прекрасно. Да я счастлив! – он и впрямь чувствовал себя счастливым. Вернее, счастье смешивалось с невыносимой болью. С Джаредом всегда было так: боль и наслаждение, страдания и блаженство. - Дженсен, если тебе дорог этот ребенок, уезжай. Я тебя очень прошу, - еще раз коснувшись его руки, попросила она и, взяв свою сумку, пошла к выходу. А Дженсен легкий движением столкнул со стола стакан с водой, чтобы разбитой была не только его жизнь.