Все дороги ведут в Колизей.

Солнце восходило над горизонтом постепенно освещая улицы Рима. Птицы, люди и животные пробуждались после долгой ночи и только Кузан лежал на соломе и смотрел в потолок где местами проступала плесень и мох от сырости. События этой ночи казались сном, бредом от усталости. Может он сошел с ума, может этот мир, но разговор двух мужчин всё еще звучал эхом в голове. Внезапно всё стало таким простым, будто мозаика сложилась в ясный барельеф. Думая сейчас об этом, Кузан не понимал как раньше до него это не дошло. По какой ещё причине человек вроде Цезаря мог щадить такого наглого гладиатора, только если у него не было к нему чувств. И это всё ставило на свои места. Только вот...только вот что теперь Кузан должен был делать с этой информацией? Это слишком безумная ситуация чтобы кидать ею в Цезаря или шантажировать его этим. В этом случае Кузан не дожил бы до следующего рассвета. Свои размышления пришлось прервать когда в коридорах начался шум из голосов - гладиаторы собираются на утренние тренировки. Надо было вставать и ему, но ноги были будто деревянные и совсем не желали слушаться своего хозяина. - Ты там проснулся уже? Эй! Почему не встаешь? - из-за двери выглянул Мэйнард. - Поднимайся, лентяй, если не хочешь чтобы твои кишки раскидало по арене в следующем бою. Мотивация была достаточно...убедительной. Как блики солнца в голове отразились фрагменты первого боя когда несчастного бойца разорвали почти что в клочья. Возможно Мэйнард об этом и хотел напомнить, тогда это сошло бы за своеобразную заботу. - ВСТАВАЙ, БЫСТРО! - поднял голос Мэйнард. - Ага,забота...- прошептал Кузан и застонал. Мало того что он совершенно не выспался так еще и голова раскалывалась а Мэйнард это дело не улучшал. Не дожидаясь повторного крика, Кузан встал стараясь держать равновесие чтобы не упасть на пол, что не мог не заметить гладиатор. - Как-то ты неважно выглядишь, ночью не спал что-ли? Плохо, быстро из тебя дух выбьют на тренировках. В ответ мужчина зевнул. - Спасибо за поддержку, без тебя знаю. Но ночь выдалась...неспокойной. Мэйнард только хмыкнул и пошел в зал для тренировок. В зале уже во всю раздавался звон стали о сталь гладиаторов. В дальнем углу сидел Исшо и по обыкновению точил меч, таким Кузан и встретил его в первый раз когда попал в Колизей. Казалось, это было вечность назад. Столько всего произошло и в том числе, ночной разговор который снова так не во время полез в голову. Трезвой головой Кузан понимал что ему не стоит лезть в это дело. Но маленькое создание ада где-то на задворках сознания шептало что он УЖЕ вмешан в их разборки. Частью своими силами и частью силами...Борсалино. Кузан мог ему отказать, он мог не любопытствовать, сделать вид что ничего не видит и не слышит. Он мог так сделать, но нет, он вмешался, как тогда с девочкой в пожаре. И теперь из-за этого вмешательства пожинает свои плоды. - Ты кажется, сегодня не выспался - выпалил первое, что пришло в голову Кузан. Слепой гладиатор медленно повернулся в сторону друга. - Доброе утро. Судя по голосу, ты сам не в лучшей форме. Ночь была сложной? - Бывало лучше. В частности из-за шума в комнатах. Слепой гладиатор тут же повернулся в его сторону. - Прошу прощения? - Кузан молчал, и тогда гладиатор продолжил.- Ты вчера что-то слышал? Какие-то доли секунд Кузан рассуждал рассказывать ли о своём открытии или нет, он еще может избежать всего этого, не ворошить гнездо ос. Но было поздно отступать. - Да, вы с...Цезарем были достаточно громкими. На какое-то мгновение слепой гладиатор перестал дышать а лицо его стало белее выжженного песка Египта. Весь мир оглох, ослеп, онемел и остались только два гладиатора в этой чёрной душащей пустоте. Казалось они стояли в молчании вечность. Тишину прервал вставший слепой гладиатор, он убрал меч на стойку и подал знак мужчине идти за ним. Когда гладиаторы оказались в дальнем ото всех помещении, куда даже свет попадал с трудом, Исшо наконец заговорил. - Многое ты слышал? Прошло некоторое время прежде чем Кузан решил рассказывать или нет о услышанном, но всё же решил что скрывать это не было смысла. - Да, всё с самого начала. - Пока мужчина смотрел на гладиатора у того мелькал целый спектр эмоций. Шок переходящий в непонимание, растерянность и боль смешанную с гневном. - Не волнуйся так, я сохраню твой секрет как свой собственный. В конце концов я у тебя в долгу. В смысле, даже если бы не был то всё равно бы его сохранил. - замешкался Кузан, в ответ приятель усмехнулся.- Бои еще не скоро, может...мы могли бы немного потренироваться вместе? Твой прошлый бой на арене был потрясающе эффектным. - Мне лестны твои слова, разве я могу отказать? Но, надеюсь ты уверен в этом, ведь не смотря на тренировку я не собираюсь делать тебе поблажки. По началу мужчина не отнесся к словам серьёзно но после очередного удара по голеням тренировочной булавой Кузан упал на сырой пол. Сердце казалось стучало где-то там, куда ударил гладиатор. Тело же, будто горело от боли. На коже то тут то там проявлялись синяки и ссадины. - Как...как ты это делаешь.- с перерывами на передышку сказал Кузан. - Ха-ха, прошу прощения, кажется я немного, переусердствовал. - гладиатор присел, перед этим прощупав почву. - Может, у меня нет зрения но у меня есть опыт, и он замещает мне его. Руки и тело помнят многодневные тренировки. Когда дыхание успокоилось, Кузан сел, всё ещё ощущая как тело ноет от тренировки. Глянув на приятеля, Кузан ещё раз убедился насколько тот удивителен: не имея ни малейшего страха перед Цезарем, бросает ему вызов на арене ослушиваясь приказа, и даже потеряв зрение его навыки всё ещё устрашающе сильны. Кузан сидел облокотившись о каменную стену что давала столь приятную прохладу ноющей от боя спине. В другой части Колизея, вернее под ним слышались звуки удара железа о железо что говорило о том что другие гладиаторы так же вовсю тренируются. В маленьком закутке, где сидели два гладиатора еле-еле пробивался свет через трещины в потолке. Кузан только мог представлять каким было это место в свои лучшие годы. Рядом сидел Исшо его дыхание в полной тишине отчетливо слышалось и почему-то давало странное успокоение Кузану. С того времени, когда он попал в это место его жизнь превратилась в череду тренировок, ожиданий и крови. Но с новым другом переносить это оказалось проще, будто слепой гладиатор сглаживал все эти неприятности, если их можно было таковыми назвать. - Как ты вообще попал сюда? - решив развеять тишину, спросил Кузан. - Ну в смысле я догадываюсь КАК, но что ты делал до этого? Вопрос вызвал легкий шок у мужчины может из-за его внезапности а может потому что они оба не то чтобы силились узнать друг о друге больше. От неожиданности Исшо какое-то время молчал и мужчина уже решил что зря начал эту тему но всё же услышал ответ. - Ничем. Прошлый Цезарь был намного более жесток чем сейчас, хоть в это и слабо верится. Ему было без разницы кого выгонять на бой. И, полагаю, он считал что чтобы боец был искусным, его нужно тренировать с детства, поэтому мы - мужчина на секунду осекся. - я, попал еще зелёным юнцом сюда. А что же до этого...Я был сиротой поэтому все мои дни проходили в банальном выживании. Но оглядываясь сейчас, я понимаю насколько то время было прекрасным. Над головой солнце, под ногами трава а впереди дороги, что опоясывают весь мир и он был открыт простой сироте. И вновь воцарилась тишина. В груди Кузана теплело, он ведь сам был сиротой и понимал какого это жить на улице. Но признаться было стыдно что он не был несчастной сироткой которую можно пожалеть. Он крал, задирал других чтобы защитится а однажды прямо с веранды стащил бутылку вина и его даже не поймали. Он забрался в самый тёмный уголок улицы и сделал несколько глотков, но непривычный алкоголь так обжег горло мальчика что он его весь выплюнул. Но со временем он привык к напитку, вино притупляло чувство голода и помогало заснуть. Пожалуй, по вину Кузан скучал сильнее всего из его прошлой жизни. После свободы конечно. - Я понимаю что это. - ответил мужчина. - Сам вырос на улице. Я ведь, и не из Рима сам. Родился в городишке неподалеку. Если бы не Цезарь, я бы наверное никогда и не попал в Рим, и наверное не то чтобы сильно жалел об этом. - Сказал Кузан чем вызвал смешок друга. - Если бы ты мог выбраться из этого дрянного места то куда отправился? Исшо расслабился, обычно из-за отсутствия зрения он находился в постоянном напряжении чтобы быть наготове в случае чего, но сейчас кажется весь мир пожелал остановится чтобы дать им с новым другом немного покоя. - Не знаю, я прожил в Колизее почти всю жизнь и даже не знаю как поменялся мир за его стенами. - Около стены послышался какой-то шорох и мужчины вздрогнули. Но шорох быстро стих: крыса пробежала. - Но наверное, после всей этой бойни я хотел бы отдохнуть. Нашел бы маленький дом недалеко от города и поселился там. Завел бы хозяйство, виноградник. - То были мечты ведь оба мужчин понимали что жить одному и вести быт когда ты слепой почти невозможно. Но даже в этом пропащем месте нельзя было искоренить мечты людей. - Звучит здорово. - Честно признался Кузан. - звучит как маленький рай. А вот я бы...- Мужчина задумался. - наверное хотел увидеть Александрию и гонки на колесницах. Я слышал их ипподром просто огромен, больше Колизея. Жить там не стал бы но хотя бы мельком увидеть хотел бы. - В таком случае тебе нужно много тренироваться, и тогда, если на то будет милость бога, ты сможешь получить свободу. - На слова гладиатора Кузан усмехнулся. - Почему ты смеёшься? - Мне кажется скорее сам Рим рухнет чем наш "прекрасный" Цезарь дарует кому-либо свободу. Если конечно не предложить ему в замен своё тело, как это сделал Пересмешник. Слепой гладиатор нахмурился. - Не говори так. - Кузан в растерянности уставился на друга. - Каждый хочет выбраться и каждый делает это по своему. Я не одобряю выбор Борсалино, но судить за него не собираюсь. Он променял клетку Колизея на золотую и ничего хорошего в этой участи нет. - Какая-то необычайная солидарность возникла к доселе презираемому предателю и ручной зверушке Цезаря. - Поэтому пожалуйста, не говори так. Мужчина старался проникнутся сказанным но это было сложно когда в голове всплывали фрагменты насилия которому его подверг этот предатель. И хоть в этом было некоторое удовольствие, которое Кузан конечно списывал на усталость и длительное отсутствие секса, это всё еще оставалось насилием. Его взяли как приглянувшуюся безделушку. Вещь, не больше. В голове что-то помутилось и Кузан подумал как бы его тело отреагировало если бы это был не предатель Борсалино а Исшо и в низу живота начало распалятся тепло. Мужчины были абсолютно разные по комплекции но Кузана это будто больше возбуждало. Тепло мужчины что сидел рядом уже не грело а обжигало. Хотелось забраться на него оседлав его широкие бедра и почувствовать его член у себя внутри. По спине пробежал разряд молнии и Кузан быстро встал на ноги. - Да, прости, ты прав. Думаю на сегодня тренировок достаточно, я вернусь к себе и отдохну немного. Почти бегом Кузан удалился,молясь чтобы никто не увидел его нарастающую эрекцию, оставив друга в недоумении сидеть на полу подземелья. ****** Из-за дневного конфуза Кузан боялся показаться в общей комнате. Сбежав от друга он несколько минут в своей каморке доводил себя до иступления одной рукой и прикрывая рот от стонов другой. Воображение рисовало Кузану его друга на коленях который сначала обхватывает его головку губами а потом берёт его в горло полностью. Думая о горячем горле на его члене Кузан обильно кончил себе на ладонь, покрывая её густой белёсой жидкостью. Весь этот бардак пришлось убирать соломой и тем, что подвернулось под руку. Когда наступило время ужина, мужчина только быстро взял свою порцию и удалился к себе. Он наделся поесть и сразу лечь спать но когда Колизей затих и гладиаторы погрузились в сон, сильные руки накрыли его лицо каким-то мешком и насильно выволокли из комнаты. Когда мешок сняли, Кузан увидел перед собой Цезаря, его огромная величественная фигура угрожающе возвышалась над стоящим на коленях рабом. Взгляд правителя прожигал дыру в мужчине. Один взмах руки и гвардейцы, что притащили Кузана сюда, поклонившись, ушли, оставив его на растерзанию цербера в лавровом венце. - Ты в Колизее недавно, и не знаешь правил. Например то, что к моим вещам НИКТО не смеет прикасаться. - Начал сразу Цезарь. Он встал и его фигура стала еще более грозной. Тело правителя было воистину огромным, когда он перемещался, Кузан видел каждую его мышцу, и ему ой как не хотелось чтобы эти огромные руки сломали его шею или хребет. - Если я еще раз узнаю что ты находишься слишком близко к Исшо - я сделаю так, что ты позавидуешь мёртвым. Ты будешь молить о прощении пока не порвешь голосовые связки от криков и боли, я заставлю тебя смотреть как дикие собаки пожирают твои отрубленные конечности. Если тебе дорога жизнь ты больше никогда не подойдешь к Исшо. - Тирада правителя была слишком красноречивой чтобы пропустить её мимо ушей. Мысли начали разрывать голову Кузана с бешеной скоростью. Откуда правитель мог узнать о них? Только если не...Их подслушали - как гром эта мысль поразила мужчину. Конечно, у Цезаря есть уши в Колизее, весь город принадлежит ему. - Думаешь это сильно повысит твои шансы перед Исшо? Не думал что правитель Рима такой идиот. Он же сразу узнает об этом и думаешь, после этого ты сможешь на что-то рассчитывать? Debitis, тогда ты сможешь навсегда забыть о...- Одним ударом Кузан был повален на гранитный пол. Из носа начала струится тонкая струйка крови. - Злишься потому что я прав. - последовал второй удар уже в живот. - Заткнись, пока я не превратил тебя в кровавое месиво. Вскоре последовал еще один удар а за ним ещё один пока пурпурно-алые следы не украсили всё тело мужчины, а изо рта не начала течь кровь при кашле. - Слабый...кх...трусливый урод...- прохрипел Кузан не успокаиваясь, за что получил еще один удар уже под рёбра. Всё тело жгло а от вкуса металла во рту начинало тошнить,мир перед глазами расплывался и Кузан думал потеряет ли он сейчас сознание. Но не смотря на то, что каждый удар отражался адской болью он держался. Где-то на задворках сознания всплывали увиденные им бои в Колизее. Затем ещё один удар выбил из лёгких воздух и Кузан понял что сознание от него ускользает. ******* Ночь была холодной и недружелюбной, Борсалино отставил бокал с вином, единственное что согревало его в эту ночь и решил прогуляться. Идя размеренным шагом, мужчина пересёк коридор украшенный цветами и амфорами привезенными из Александрии. Сакадзуки они даже были не нужны, но он оставил их и приказал "найти место где они бы ему не мешали". Так было со всем, не только с вещами и на мужчину снова обрушилась тоска. В последние дни единственное, что давало ему какое-то утешение это новый гладиатор. Борсалино десятки раз за день прокручивал в голове их близость, смакуя прекрасные черты его тела и лица как хорошее вино. Ему хотелось касаться его везде и всегда, изучить всего тело, все его места что доводят его до предела. Желание владеть им стало настолько сильным что Борсалино хотел пробраться в Колизей и взять его прямо там. Но разум преобладал, к счастью. За такую вылазку расплачиваться придется и ему и парню а Борсалино этого не хотел. Наконец, мужчина отвлекся от своих мыслей, ночной воздух заставил его поежится и он повернулся к окну, на ночной город. Рим был величественен и тих. Мужчина опустил взгляд вниз, на улицы и увидел знакомые алые плащи гвардии Цезаря. Присмотревшись, в свете фонарей Борсалино увидел того самого новенького, который был весь в крови. Холодный пот прошиб мужчину и он метнулся к покоям повелителя. Всеми силами стараясь унять волнение и дрожь Борсалино распахнул дверь ведущую в покои Цезаря и первое что он увидел это брызги крови на полу. Сам же правитель сидел на террасе и сжимая кулаки смотрел вслед гвардейцам что унесли пленника. - Что во имя господа всевышнего ты делаешь? - стараясь как можно сильнее сохранять самообладание сказал Борсалино. Цезарь меланхолично без какой либо заинтересованности перевел взгляд на пол, где не так давно избил до крови непокорного гладиатора и снова вернулся к созерцанию ночного Рима. - Учу наглых ублюдков хорошим манерам. И показываю собакам где их место. Тебя это касаться не должно. - голос Цезаря хоть и казался спокойным но гнев от того, что сказал этот ничтожный раб всё ещё распаляла его сердце. Он бы убил его на месте если бы не Исшо. Ныне мысль о том, чтобы посадить его на цепь у себя в покоях не казалась настолько сумасшедшей. Только так Сакадзуки сможет защитить его от всех. - Ты совсем чокнулся на нём! - не выдержал Борсалино.- Думаешь если убьешь каждого вокруг него то он тут же бросится к тебе в объятия?! Цезарь с стуком поставил бокал на стоящий рядом стол из красного дерева. В пару резких движений мужчина встал и оказался рядом с Борсалино. Последовал удар по щеке, потом второй. Мужчина потерял равновесие и пошатнулся. - Ты забыл благодаря кому ты сейчас вообще здесь находишься? Проваливай иначе снова окажешься в Колизее. - пригрозил правитель но Борсалино не испугался. Какая разница в его жизни здесь и в Колизее! - Даже заткнув все рты это не изменит правды. - сплюнув сказал Борсалино. Он видел кипящую ненависть в глазах Цезаря, видел как он ненавидит это и срывается на всем не имея возможности повлиять на то, что он хочет. Но Борсалино устал быть средством снятия гнева. Эта перепалка могла длится всю ночь но не имея смысла её продолжать, Борсалино развернулся и быстрым шагом направился к себе, оставив правителя наедине с его гневом и яростью. ***** В себя Кузан пришел уже в своей коморке. Всё тело било мелкой дрожью напоминая о том, что было ночью. На лице и теле то тут то там были следы засохшей крови. Голова болела и слегка тошнило, Кузан попробовал сесть и со скрипом и болью у него это получилось. Мир наконец стал осязаем а его взгляд сфокусирован. Судя по тишине и почти сплошной темноте, за учетом пары факелов, без сознания он пролежал не долго. Перед глазами мужчины всё еще стоял Цезарь в ярости. На что он готов пойти чтобы уничтожить каждого соперника за сердце Исшо? Кузану было страшно об этом думать. "Больной ублюдок" - единственное, что приходило на ум. Собрав все свои силы, Кузан поднялся и поплелся в комнату где спал Исшо, опасаясь что утром их кто-то может подслушать, как это произошло сегодня. В сумерках ночи шепот мужчин звучал как лязг стали на арене. По крайней мере то, что узнал Исшо от друга было сравнимо с ударом меча. Какое-то время он пребывал одной ногой во сне но когда Кузан рассказал ему о том, что произошло между ним и Цезарем прогнало всякие остатки сновидений. - Я понимаю что у тебя нет страха перед Цезарем и ты делаешь всё ради блага других, но никому не будет лучше если этот ублюдок убьёт тебя или что-то ещё с тобой сделает. - Кузан старался говорить как можно тише боясь что их снова услышат. Но тревога и страх за жизнь друга натягивали его нервы как струну. В глубине души он понимал что не достучится до него, но не мог не попробовать. - Я благодарен тебе за заботу, Кузан. Но я прекрасно понимаю на что иду. Возможно я и правда слишком наивен, но я верю что у Сакадзуки еще остались чувства. - Гладиатор вздохнул. - На самом деле мы не просто знакомы с ним, но и...росли вместе. Даже когда попали сюда, мы оставались вместе и заботились друг о друге как братья. Пока....пока ему не затуманила голову власть. В помещении повисла такая тишина что Кузан кожей мог ощутить всю тяжесть которую сейчас испытывал его друг. Пойти на перекор Цезарю, ну что за безумие? Однако мужчины были к нему готовы. Во тьме и тишине Кузан как никогда ощутил силу что толкала его к мужчине, еще мгновение и поддавшись вперёд он накрыл его губы своими. Тепло губ было таким приятным и Кузану стоило больших усилий чтобы оторваться. В ответ была тишина и только после мучительного ожидания послышался голос слепого гладиатора. - Кузан я...Прости, я боюсь это не то, что нужно мне и...тебе. - Слова были подобно свинцу и очень медленно осознавались. - Я вижу какой ты человек но это всё временное, тебе нужно разобраться что у тебя в душе. Завтра будет еще один долгий день, тебе нужно идти спать. Словно повинуясь воле заклинателя Кузан ушел в свою коморку и только там осознал что сейчас произошло. Ему отказали, он влюбился в своего друга а ему отказали. Сердце сжалось до боли в груди, это всё было так неправильно, Кузан даже не понимал с чьей стороны это было не правильно: ему пытаться или Исшо ему отказать. Разобраться что в душе, как же это было сложно. Силы медленно покидали мужчину пока он не провалился в сон. На утро следующего дня по середине тренировки, которую Кузан в силу обстоятельств прошлой ночи проводил очень вяло что не мог никто не заметить ровно как и его синяки и ссадины зашли гвардейцы и приказали Кузану идти за ними. Он предположил что ночью его и Исшо всё же обнаружили и Цезарь решил привести в исполнение свои угрозы. Как и всегда, гвардейцы молчали как мраморные статуи а когда впереди показалась знакомая дверь, мужчина понял куда его привели. На тахте сидел Борсалино нервно помешивая винов бокале и Кузан невольно подумал чем его то он мог разозлить что тот прибывал в таком скверном настроении. Меж тем, с гладиатора сняли кандалы и он остался один на один с приспешником Цезаря. - Мы не виделись несколько дней, что я такого сделал что разозлил и тебя? - С недовольством сказал мужчина но быстро замолчал встретившись взглядом который готов был его убить на месте. О, всё было хуже, Борсалино был в ярости, хоть это и не было так заметно. - Это ты мне скажи. Что ты такого натворил если тебя сам Цезарь убить хочет? Он мало к кому такую ненависть испытывает, уж я знаю. - Всегда спокойный тон сейчас отдавал нотками желчи. - Этот больной решил что у нас с Исшо что-то есть, и решил устранить соперника вот и всё. - Подойдя ближе Кузан заметил как вены на руках сжимающих бокал напряжены, а обманчиво расслабленная поза на самом деле было с трудом сдерживаемым гневом. - Откуда ты вообще это узнал? Цезарь похвастался или что? - Тупица. - Цыкнул мужчина. - Я случайно увидел как тебя тащат из дворца, спросил у Правителя а он и не стал скрывать. Но причин конечно, не назвал. Что ж, я должен был сам догадаться. - Рука потянулась чтобы налить ещё вина но Кузан быстро схватил мужчину за запястье. - Что ты творишь? - с нотками раздражения спросил Борсалино. - Интересно просто, какой это по счету бокал? Мужчина отдернул руку. - Это - последнее что тебя должно касаться. - заместо ответа сказал мужчина, но это не понравилось гладиатору, и он забрал бокал полностью. - Ты в шаге от меча. Но предупреждение не сработало и Кузан поставил бокал на тумбу около окна. - Я тоже люблю хорошее вино но если им постоянно запивать нервы то скоро от него начнет тошнить. - У тебя есть идеи по лучше? Кузан вспомнил прошлую ночь и отказ Исшо, обида заглушила его настолько, что сам не услышал как сказал "да". После сказанного отступать было поздно. Он медленно подошел к Борсалино и встал на колени. Какое-то время они смотрели друг на друга но приличие как и разум были отброшены давно и Кузан задрав длинную хлопковую тогу, обнажив стройные ноги. Бёдра были усеяны синяками, не нужно было говорить кто их оставил. Мужчина прошелся по нежной коже подушечками пальцев огибая каждый синеватый след. Оставив около одного из знаков легкий поцелуй, Кузан поднялся выше и следующий легкий поцелуй уже был оставлен на мягкой головке. Выждав достаточно, Кузан обхватил своими пухлыми губами головку полностью и облизал её, посылая раскат молнии по спине Борсалино. Вдохнув побольше воздуха, Кузан открыл рот и постарался разом взять как можно больше члена в рот но не рассчитав силу, закашлялся от рвотного рефлекса. - Ну и ну, твоё рвение похвально, но не к чему так торопиться. Делай это нежнее и аккуратнее. - промурлыкал приспешник Цезаря. Мужчина положил руки на голову Кузана, запустив свои тонкие пальцы в его кудрявые волосы и начать надавливать на голову как бы направляя, в нужном ему темпе. Гладиатор спокойно подчинялся позволяя себя вести, смазывая обильно слюной уже затвердевший член. Не в силах взять его полностью, мужчина начал помогать себе рукой постепенно нежно поглаживая член вдоль. Над головой послышался стон и вскоре Борсалино убрал руки позволив мужчине отдвинутся. Встав, и не торопясь, будто издеваясь приспешник Цезаря взял со стола небольшой графин и подошел с ним к софе. Кузан почувствовал легки шлейф роз который доносился из глиняного графина. - Ложись. - Скомандовал Борсалино и гладиатор покорно подчинился, сняв с себя набедренную повязку и устроившись на софе. С желанием и любопытством Борсалино рассматривал стройное тело, покрытое ссадинами и синяками, как клеймо которое любит оставлять Цезарь на телах непокорных. Но больше всего мужчину привлекал возбудившийся член раба. - Ну и ну, ты такой развратный, так сильно возбудился ублажая меня ртом. - С интересом он провел рукой вдоль длинного члена, на котором отчетливо виднелись вены а с светлой головки начинал капать преякулянт. Борсалино наклонил кувшин и масло розовой струйкой полилось на руку мужчины смазывая пальцы. Запах роз стал сильнее, наслаждаясь моментом, медленно, с почти садистким наслаждением мужчина провел влажной рукой по члену раба и также медленно перевел два пальца к колечку мышц. Кузан вздрогнул. - Ну не волнуйся, я буду нежным, обещаю. - промурлыкал приспешник Цезаря. Смазанным маслом палец вошел почти без дискомфорта но непривычное ощущение заставило Кузана зашипеть, однако плавные движения пальцем становились всё приятнее и вот уже мужчина сам не заметил как в него вошел второй палец. Проглотив еще один стон, мужчина выгнулся навстречу приятным ощущениям. Каждое движение отдавалось в теле вспышками удовольствия, вид столь жаждущего раба не могло не возбуждать Борсалино. - Какой ты всё таки грязный, скажи мне чего ты так хочешь. Кузан молчал, и на самом пике желания мужчина вытащил пальцы оставляя ужасно мучительное ощущение пустоты. - Трахни меня. - прошептал гладиатор, но ответ не был достаточно удовлетворительным о чём Кузану сказал мощный удар по его смуглой заднице. - Трахни меня! - не в силах терпеть, крикнул Кузан. Довольная улыбка расплылась на лице приспешника Цезаря. Выждав несколько мучительных мгновений, Борсалино представил свой член ко входу гладиатора и стал медленно входить. Проникновение оказалось более привычным чем думал Кузан, его тело всецело принимало своего покровителя как бы ему не было за это стыдно. Мужчина медленно вводил свой член ловя каждую эмоцию которая в этот момент отражалась на лице гладиатора. Казалось, он готов был кончить от одного только вида и ощущения узости что сжимала его член. Балансируя на грани сознания, Кузан выгибался и цеплялся ногтями, царапая спину мужчины. Гонясь за наслаждением, Борсалино вбивался в худое тело под ним, с каждым нарастающим толчком заставляя стонать всё громче и громче. Чувствуя приближение кульминации толчки бывшего гладиатора становились всё хаотичнее и беспорядочнее пока наслаждение не окатило всё тело заставляя содрогаться. Не сильно отставая, кончил и Кузан погружаясь в океан наслаждения. Переведя дыхание, Борсалино вышел из гладиатора и с удовольствием наблюдал как из покрасневшей дырочки капает его белёсое семя. - Прекрасен как всегда.- не удержался от комментария мужчина. Он встал неторопясь и налил себе вина. Со стороны софы послышался стон. - Надо было хотя бы на кровать перебраться. - прохрипел недовольно Кузан, чем только вызывал насмешку любовника. - Не ворчи.- в свойственной манере промурлыкал Борсалино. - Будет тебе в следующий раз кровать. Казалось, упоминание и само наличие следующего раза не произвело на гладиатора никакого впечатления. Он только лениво потянулся на софе разминая затекшие мышцы. От пота смуглое тело мужчины блестело в лучах солнца как бронзовая статуя и Борсалино с неприкрытым наслаждением любовался этим видом. - Как на счет ванной? - отставив бокал, спросил мужчина. Ответом же было тихое посапывание: пока Борсалино созерцал гладиатора, тот уснул.