Наверно, я выглядела так же.
Я опускаюсь на корточки. Не знаю, что сказать. Мне не смеялось и не верилось в тот злополучный день. Ничего не хотелось. Вообще. Зачем мне кто-то улыбался? Это же такая издёвка, говорить, что всё будет хорошо, когда хорошо уже никогда не будет. Когда смысла жить же нет. Раньше я не думала о том, каково это. Боялась... даже представлять. Это была слишком острая, слишком опасная тема, чтобы говорить о ней. Я будто бы боялась, что жизнь подслушает мои страхи и окрасит ими моё будущее. В тот день, когда она не вернулась, я пыталась покончить с собой. «Взрослость»... оказалась такой шелухой. Оказалось, на неё достаточно дунуть, чтобы шкурка за шкуркой отслоились, опали и развеялись по ветру. Словно не было тех прожитых лет. Словно я ни капельки не изменилась с тех пор, когда едва доставала до сидушки табуретка. Словно бы я всё то время жила за счёт маминого сердца. А потом что-то оборвалось. Я перестала чувствовать биение. Перестала слышать, как она дышит. Перестала получать тепло, перестала вдыхать кислород. Как будто потерялась в магазине, зная, что мама никогда не вернётся за мной. Как будто меня разрубили, и всё, что осталось – глаза, которые её не увидят. Руки, которые больше никогда не коснутся её пальцев. Как будто меня не стало. Только удушье. Что-то сжималось в комок и жалобно плакало. Беспомощно, с надрывом. Потому что не знало, как без неё планета вообще продолжит вращаться. — Как тебя зовут? — Валиса. — А я Рина, — представившись, я коснулась дрожащего кулачка. Неуверенно. Рядом с этой девочкой я тоже почувствовала себя ребенком, таким же растерянным, несмотря на то, что прошло несколько лет. — Давай дружить? Вместе мы найдем выход быстрее. Я заглянула ей в глаза. — Ты поможешь найти маму?.. Закололо сердце. — Да... постараюсь... С душащим чувством я притянула девочку к себе, ласково обнимая. Она издала звук, похожий на писк брошенного котёнка. — Мама... мама... я так по ней скучаю, скучаю по маме... когда мама вернётся?.. мне страшно... мне страшно, я не хочу оставаться одна... я больше не буду плохо себя вести... — она разрыдалась, маленькими кулачками размазывая слезы. — Я больше не буду есть сладости, я буду вовремя ложиться спать, я не буду... не буду... — Тш-ш-ш, — ласково поглаживая по спине, приговаривала я, не зная, кому адресую эти утешения – ей или себе. — Мы оставим ей записку и номер моего телефона. А сами пойдем в безопасное место.***
Несколько часов у нас ушло на то, чтобы добраться до колледжа. Напоив ребенка горячим шоколадом, я постаралась сделать из внезапной поездки с незнакомыми людьми целое приключение. По пути мы заехали в кафе, – эта была неразумная, но необходимая трата, – и купили плюшевого котика, которого девочка почему-то называла Бобиком. Прогулка верхом на кронпринце приободрила бы и взрослого, так что, прыгая по кроватям, Валиса затребовала телефон. — А... э... может, хочешь сказку? — я не горела желанием разлагать юное поколение. — Давай, лезь наверх. Видимо, мой внутренний демон был тем ещё засранцем, раз мы с Валисой неплохо поладили. Я была дитём улицы, так что пол у нас был лавой, Каллисто – драконом, кот – заложником, а швабра – оружием свободы. Проносились мы так долго, пока не вымотались и не зазевали. Моя роль была исполнена – за три часа она ни разу не обернулась на грохот и всего пару раз спросила о маме. — Сказка?.. Мне ещё не рассказывали сказок, — от изумления у меня отвисла челюсть. Двадцать первый век, мать твою. Срочно повесить везде таблички: «РОДИТЕЛИ! Помните! Ребёнок нуждается в развитии, а не в Ютуб Кидс!» — До слёз... Ладно, — накрыв чадо одеялом и погладив по голове, я подперла подбородок рукой. Валиса сверлила меня нетерпеливым взглядом. — Жила-была ведьма. Ведьма была одинокой, у неё не было друзей и все её ненавидели. — Почему? — моргнула Валиса. — Люди склонны ненавидеть все, чего не понимают или не хотят понимать, — объяснила я. — Так вот, жизнь у неё была несладкой. Ни родителей, ни друзей – она жила в маленькой избе, продавая зелья и гадая по помету. — Фу... — Чародейки странные, — я согласно кивнула. — и вкусы у них соответствующие. Однажды, изготавливая очередное зелье, она услышала стук в дверь. На улице шел ливень. Она несмело шагнула, приготовив посох... и едва дверь открылась, как на порог свалился загадочный мужчина. — Вау! А что потом? — Ну, ведьма подумала, что было бы неплохо вышвырнуть его из дома, потому что все, кого она встречала, желали ей только смерти. Но когда ведьма перевернула его на спину, она обнаружила, что это не какой-то там пьяница, а сам принц! — Принц?.. — немного разочарованно протянула Валиса. — Да ну? Принцы скучные! — Только не этот. Это тебе не прекрасный принц из диснеевских мультиков, нет-нет, — я пригрозила ей пальцем. — Этот принц был ещё и рыцарем. Жестоким, как острие меча, опасным, красивым, но очень-очень злым! Каждый раз, когда он убивал, его глаза страшно блестели! Его ужасно боялись, поэтому на балах с ним никто не танцевал. Некоторые говорили, что он настолько жуткий, что от него за верстой разило кровью убитых врагов! А ещё он всегда носил с собой оружие, даже на всякие светские мероприятия. За его нрав его прозвали... э... Кровавым жнецом! На поле боя ему не было равных. — Ух ты... Ой-ой-ой, получается, она впустила злодея?!! — взвизгнула Валиса, явно увлекшись, и я с точно такой же увлеченностью закивала: — Она тоже так подумала! Она поняла, что если выгонит его, то точно погибнет! Она увидела, что он был серьезно ранен, поэтому решилась залечить его раны. Самое худшее случилось, когда принц проснулся! Он подумал, что его хотят убить, и набросился на ведьму с ножом! — А дальше?!! — Дальше ведьме пришлось брать его хитростью! Она сказала: «Ваше Высочество, если бы я хотела вас убить, вы были бы уже мертвы». И принц, который не был дураком, понял, что защитив его от преследования, – я ж говорила, что его преследовали? Нет? Ну молодец, что догадалась, – она ничего не получает, а только терпит убытки. Представь: за ней теперь охотятся не только люди, которые хотят сжечь её на костре, но и люди, которым нужна голова принца! — А зачем им его голова? — Хм... ну, смотри: трон в королевстве один, а тех, кто хочет сесть на него – двое. Все знают, что трон заберёт наш принц, но его брат с этим не согласен. Поэтому брат за ним охотится. — Вау... но они же семья! Они разве не могли договориться? Зачем он им так нужен? — я грустно улыбнулась, честно говоря, тоже не понимая, на кой ляд всем сдался этот престол. Куча обязанностей, ответственности и волокиты, вечно с охраной, вечно боишься, что тебе в компот подсыпят мышьяк или вместо любовницы подложат наёмницу. Но это не то, что следует рассказывать детям, так что... — Взрослые очень глупые, они не умеют договариваться, — покачала я головой. — В общем, ведьма предлагает сделку – они пережидают бурю вместе, а потом каждый идёт своей дорогой. Так и начинается череда их приключений. Чем дольше ведьма наблюдала за принцем, тем сильнее понимала, что он именно такой, как о нем говорят. — А?! Разве в сказках не говорят наоборот? — Дослушай. Ведьма стала понимать, что иногда важны не только поступки, но и их причины, и что многие вещи принц делал, потому что не мог поступить иначе. Его бы обижали, если бы он не был злым. — Ой, да... его же хотел убить собственный брат! — Ну вот видишь, какая ты умница, все схватываешь. И вот, настала зима. Ведьма стала изучать новую магию и чаще ходить по улицам. Как-то раз её выследили. Ведьма очень испугалась, как назло оказавшись безоружной, и уже закрыла глаза... — выждав пару секунд, я взмахнула руками: — А потом БАХ! БАХ! ЛЯЗГ! Ведьма открывает глаза – и видит принца с окровавленным мечом. — Он спасает ведьму? Как ми-и-ило! Хи-хи! Они же будут вместе, будут? — Взамен за спасение, — я кашлянула, — она покупает на все накопленные деньги карету и зачаровывает её, чтобы принц добрался до дома без происшествий. Прежде, чем принц успевает опомниться, она исчезает. — Зачем?! — Испугалась. За все те месяцы, что они были вместе, она успела понять, как он ей дорог. — Хи-хи-хи, злодей и злодейка! Ха-ха-ха, хе-хе-хе! Какая необычная сказка! — раздавила Валиса улыбку. — А ведьма вернётся? — Принц садится в карету и объезжает целый мир в надежде увидеть её снова, и чудом они встречаются... Он предлагает ей стать принцессой... но она отказывается! Тогда он говорит, что останется с ней, и... опять получает отказ. Как думаешь, почему? — слушательница недоуменно моргнула. — Потому что она не понимала, как управлять магией. Она постоянно причиняла боль другим, поэтому боялась больше всего на свете навредить принцу. — Бедная... — губы у Валисы задрожали. — Ей, наверно, было так одиноко... Я улыбнулась. — Поэтому, когда ведьма пожелала принцу сгинуть, она горько пожалела об этом. Он уехал – она бросилась за ним, но когда добралась до столицы, было уже поздно: принца убил его брат. — Что-о-о-о?!! Но... но как же... он воскреснет?!! Я не хочу такой конец!!! Не хочу!!! — Вместо того, чтобы оплакивать его смерть, ведьма решилась применить то самое новое волшебство – черную магию. Чтобы воскресить одного, ей пришлось пожертвовать тысячами. Таких же людей, как мы с тобой, — понизила я голос. Тревожно сжимая одеяло в кулаке, Валиса шепотом спрашивает: — Жестокая… Она никого не пощадила?.. — Да, — киваю, — после того, как принц оживает, начинаются катастрофы: штормы, смерчи, наводнения, голод и войны... Ведьма отдает последнее, что имеет... Зато вместе они становятся непобедимы. — Принц стал королём? — Самым лучшим. — Вау... И они будут жить долго и счастливо? Они будут править королевством? — Кто знает, — я тепло улыбнулась Валисе, во весь рот зевающей. — Всё, солнце, доброй ночи. — И тебе, Рина! Пусть тебе приснится ананасовая пицца! Так папа говорит! — Хах... какой молодец, — Каллисто подозвал меня. Выключив свет, я заскочила на подоконник и с лёгкой душой спрыгнула – именно так мы перемещаемся, чтобы понапрасну не попадаться на глаза. Повезло, что этаж первый первый. — Валис, мы тут, рядышком, никто никуда не уходит. Выглянь из окна, если соскучишься. Окурок сигареты медленно тлел. Бах! Тишина. Бах, бах! Тишина. Бах, бах, бах! Откуда-то справа... теперь слева... похоже, со стороны аэропорта. Расстояние... там, в принципе, хорошо так, километров пятьдесят. Нормально. Повезло, что колледж стоит в центре туризма. Никому не взбрело голову бахнуть здесь завод, электростанцию или другую хрень. Хм... Как ребятки подустанут держать темп, будет идеальное время для побега. Первые зелёные коридоры... — Пиздец, — закрывая вкладку с новостями, выматерилась я. Что-то стремает. Эти кровавые фотографии... Завтра же находим мелкой приют и едем обыскивать остальные квартиры. С нами ей точно будет небезопасно. — Пиздец... «Тебя заклинило? — сделав вид, что оглохла, я мрачно затянулась. — Эй, ведьма». Я поперхнулась: — Пресвятой Хийка, что? Он выразительно взглянул на меня, как будто по-новому. «Что ты рассказала девчушке?» — Невинную сказку. «Твоё лицо говорило об обратном». — Романтическую историю о спасении принца, — вздохнула я, стряхивая пепел. «Романтическую? — кронпринц поднял бровь. — Не ужасы?» Понаблюдав за тем, как он с заинтригованной ухмылкой привалился спиной к стене, я дернула плечами. — Не важно, — не хватало снова влипнуть в перепалку, ещё от вчера не отошла. — Зачем позвал? Не перекурить же. Цокая, кронпринц раздражённо нахмурился. — Могла бы поддаться моменту. — Какому? — я огляделась, выискивая тот самый момент, а потом осознала, что именно он имел в виду: наши фигуры теряются в темноте, ведь не горят ни вывески, ни фары, ни прямоугольники окон. За спиной – укрытие. Временное, ненадежное, но от него пока веет запахом кофе и теплом. А впереди из-за верхушек домов мелькают белые вспышки света. Предательски близко гудят бои. Рвутся снаряды, глушат перепонки взрывы гранат, гусеничные цепи оставляют следы на выжженной земле и омшетках бетона. И совсем скоро урельцы начнут прорываться к столице. Сюда. И, возможно, мы умрём. Но пока этого не случилось. Мы просто любуемся огнями, как искрами бенгальского огня, – зная, что с минуты на минуту они превратятся в горстку пепла. — Да. Красиво. Чёрное небо, затянутое пеленой, не пропускает звёзд. Из-за того, что облака не отражают сияния города, мир погружен во мрак, который раз поражающе тихий. Всё замерло. Затихло, попряталось по норам. Как будто всё приготовилось к концу. — Почему ты на меня так смотришь? — замечая внимательный взгляд, я повернула голову. Кронпринц размышляюще прикрыл веки, говоря без улыбки: — Да так... гляжу, времени у нас не так много, как планировалось. — И? — Ты не рассматриваешь вариант отправиться в Инк? Что? — Каким образом?! — Таким же, каким ты выкрала наследника престола прямо из тронного зала. — Вы-... да не крала я! — я неосознанно вскрикнула и тут же с перепугу захлопнулась, закрыв рот руками. Страдальчески поморщившись, я продолжила тише: — Ваше Высочество, это опасно. — Опаснее этого? — он ткнул пальцем на цветомузыку, от которой не пекло танцевать. — Я думаю... чувствую, что цена будет слишком высока. Мой брат должен жить в красивом мире, а не на его развалинах. — Сделай так, чтобы удар пришелся не по твоему миру, а по моему. Ты получила официальное разрешение представителя императорской семьи. Не волнуйся, все последствия я возьму на себя. — И там всё разруш-..?! — я прикусила язык. — Это невозможно! Прекратите! — Тогда, объективно оценивая, каковы наши шансы выжить, мисс? Нервный скрип зубов. — Есть надежда найти деньги... — Думаешь, документы подделывают за сутки? Да без магии эти бумажки будут идти вечность, к тому моменту они нам уже не пригодятся... Собравшись открыть рот, я вздрогнула от резкого хлопка. Он был ярче. Громче. Сильнее предыдущих. По земле прокатилась дрожь. — Чёрт тебя дери... — выругался Каллисто. — Что это? Сигарета выпала изо рта. Трясущимися руками я вынула из пачки следующую и с трудом нащелкала огонь зажигалкой. От взявшегося из ниоткуда мороза захотелось пятиться. — Бомбардировка, — сердце ухнуло вниз. Блять, почему так быстро? Почему так быстро Прусия сдаётся... Неужели новости правы? Но как Урелия могла заручиться поддержкой, если в отличие от Прусии, не включена ни в один союз..? Это не такая большая территория, чтобы вмешиваться... Вывода всего два. Или союзники – Емрезия и страны, не включенные в международный союз, и всё максимально прозрачно («урельцы плохие, хорошо там, где их нет»), или... Или это начало третьей мировой войны, в которой Урелия – повод. И «безопасно» не будет нигде. Особенно мужчине. — Мисс, — его рука легла на моё плечо и встряхнула. — Подумай логически. Враги наступают быстрее, чем мы предполагали. Со дня на день эти сукины дети перекроют въезды. Это значит, город возьмут в осаду. Отобьют его или нет – не имеет значения, на какое-то время мы лишимся газа и электрики. Если они пойдут на поражение, то подорвут водохранилища либо вытравят нас, как стайку крыс. — Я... я знаю... знаю, знаю, знаю, — я закрыла лицо ладонью. — Я пойду за тобой куда угодно, — он понизил голос, — но не хочу, чтобы ты так рано угодила в Ад. Мы стояли, глядя друг на друга в тишине, несколько минут. Смотря на алые радужки, горящие, словно рубины, в моём сознании было то пусто, то густо до такой степени, что шла кругом голова. — Ваше Высочество... — в горле пересохло. Казалось, в нём застряли клубы едкого табачного дыма. — Блять, сверху! Этот низкочастотный звук заставляет автоматом срываться с места, бросать сигарету и с криком «собираемся!» заскакивать обратно в окно. — Валиса! — разразилась сирена. Валиса подскочила, перепуганными глазами уставившись на нас. — Спускайся, тревога! В одну руку Каллисто схватил сумку, в другую мелкую, едва успевшую натянуть куртку, я быстро подхватила рюкзак, стаскивая с края стола телефон. — Чёртов табурет! Обязательно было загораживать им проход? — зло рыкнул кронпринц, отшвыривая его от двери. — А вы хотели, чтобы к нам пожаловали гости? — процедила я, забивая на ключи и конспирацию. Мои ноги подчинились вою, разорвавшему тишину. Пробегая по коридору, чёрному и подозрительно пустому, слышно, как сильно шуршит одежда, как хрустит обувь и звенит связка ключей где-то во внутреннем кармане джинс. Пульс учащается, отбивая в ушах дробь. Я ожидала препятствий, толпу, разборок, потрясений, но встречаю пустоту, и от этого волосы быстрее встают дыбом. Оказавшись в холле, я решительно повела всех направо, и вела до тех пор, пока не упёрлась в тупик – лестничную клетку, уходящую вниз. На нижнем этаже находилась старая, выкрашенная облупившейся краской дверь. Когда-то она была заколочена. Теперь в воздухе повис запах духов, пота и шампуня, а ручка начищенно блестела. Я рывком дернула. Потом ещё раз. Ещё. — ОТКРОЙТЕ! — кулак врезается в металл. Иглой прошибает боль, и всё равно я бью, тарабаню снова и снова, тарабаню и тарабаню, захлебываясь в отчаянном: — Откройте! Откройте нам, пожалуйста! Я чувствую, как подкатывает ком и меня начинает душить. — Откройте! Чёрт побери, тут девочка! Тут ребёнок! Вы хотите, чтобы умер ребёнок?! — никто не отвечал. — Уроды! Ей всего восемь! Всего восемь!!! Я хочу закричать, хочу пинать, проклинать. — Где ваша человечность?!! Хочу сползти по стенке, как пойманный в банку майский жук, но не могу, потому что Валиса хватает меня за рукав, с тревогой заглядывая в глаза: — Может, там никого нет? Я вдруг ощущаю себя ответственной за её жизнь. — Отойди, — широким жестом кронпринц двигает меня в сторону, отступает на шаг, а потом кидается всем телом. Металл гахнул так, что мы заткнули уши. Скользнула взглядом на часы. Снаряд летит около десяти минут. Осталось пять. Всего пять. — Валиса, закрой глаза, — я срываю с уха иглу. — Зачем? Не хочу! — Валиса! — прикрикиваю невольно. — Слушай меня! Валиса испуганно тупит взгляд, но мне не до неё: я сжимаю зубы, готовясь пролить столько крови, сколько потребуется. За мгновение до того, как конец вошёл в руку, Каллисто окликает меня: — Стой, — и наваливается на двери снова. Вмятина с каждым ударом растёт, как будто вот-вот сорвётся с петель. — Имей терпение, я добью эту ржавую развалину. Что впереди? — Бомбоубежище, — утирая со лба пот, я поджала губы. — Ты как, заяц? — Хорошо, — заяц стала по струночке, уверенно кивая. Я потянулась за детской ладошкой, следя за тем, как двери превращаются в мятую консервную банку. Три минуты. — Почти... Каллисто не успел сделать решающий удар: дверь ни с того ни с сего лязгнула. Оттуда вывалилось двое бородатых мужиков, вооруженных какими-то железными штырями и выглядящих крайне недружелюбно. — Да что вы, блять, ломитесь?!! Нахуй пошли! Прежде, чем я открыла рот, кронпринц лёгким движением руки зарядил одному в лицо, второму в живот и, схватив за воротники, зашвырнул внутрь. — Чего застыла, как вкопанная? Давай! — в шоке от небрежности, с которой Каллисто уложил гадов, я тяну за собой Валису, благо, не видевшую кровопролития, и заныриваю в темноту. Хлопок – Регулус наобум запирает вход. Посередине маленького, узенького помещения – новая лестница. Дохнуло подвальной прохладой, от которой во рту запершило, и хоть я была в этом месте всего один раз, всё, от слоя паутины до обилия грязи на кирпиче, казалось невыносимо родным. Две минуты. Невыносимо родными казались налёты плесени, паутина ржавчины, тянувшаяся по стенам, давно лишенным белизны, эти заброшенные коридоры времён холодной войны, в которых звенели тревога, нищета и страх. На ходу подхватив Валису, я буквально влетела в убежище, а Каллисто, кинувший ублюдков на пол, обеими руками потянул металлическую дверь, массивную, герметичную, громыхнувшую на весь округ. Мы бросились к вентилям одновременно, закручивая их туда, куда указывали стрелки. Едва мы ощутили, как докрутили до упора, комнату затрясло так, что я завизжала. — Твою мать!!! Валиса кинулась ко мне. — Рина!!! Мне страшно! Чёрт, мне тоже!!! — Всё хорошо..! всё хорошо..! тут глубоко... точно не завалит! — бестолково нашептывая, я боролась с ощущением давящих стен. Возможно, среди нас троих больше всех колотило именно меня, чувствующую, как панически я боюсь стать похороненной заживо. Когда всё начинает дрожать, грохот поражает воображение, а ноги подкашиваются, роняя тело на пол, и некуда ползти, неоткуда ждать помощи – страх окатывает ведром ледяной воды… — Мисс... Мисс наступи-на-меня. Каллисто нагибается, видя мою прострацию, и щелкает пальцами. «Расслабься, здесь безопасно». Хватит так жалостливо на меня смотреть. Я была в таких местах десять тысяч раз. «Какая из этих железок тебе больше нравится?» — вырывая из рук мужиков палки, он демонстративно взешивает их. «Ваше Высочество... — осуждающе начала я, забывая, о чём думала. — Зачем они нам?» «Обороняться от олухов позади тебя, — оборачиваясь, я замечаю, как из проёма выглядывают какие-то люди. — Может, мне просто убить их? Нам следует экономить кислород». Фейспалм. «Мне сказать «фас»?» «Где твоё уважение? Ты только что сравнила меня, наследника престола, с цепной псиной?» — Пф-фт..! «Заметьте, не я это сказала», — подначила я, хватаясь за протянутую ладонь.