Путь Домой.

— Ты знаешь, к кому ты сейчас обращаешься малец?! — с угрозой закричал узколобый алкоголик, сжимая белоснежную ткань одежды писателя, чуть ли не пожирая его своим взглядом. Заикаться казалось он начал ещё больше из-за накалённой обстановки, которую создавала небольшая толпа, желающие поглазеть на зрелище. — П-перед тобой сам... Сам-м Алонсо Де Салазар Фриас, самый влиятельный человек в этой дыре?! А ты, паршивый щенок, позволяешь себе такую дерзость! Извинись сейчас же или я повешу тебя! Невысокий юноша стоявший рядом с "обезумевшим" братом, казалось ещё чуть-чуть и упадет в обморок! Несчастный побледнел как мертвец: ноги подкосились, волосы поднялись дыбом, выпученные глаза уже начинали метаться из стороны в сторону, а слова человека напротив и вовсе добили его окончательно. Он смотрел на охотника своими голубыми глазами как на диктатора. Такого величественного, ужасающего, гордого и в то же время простого, неряшливого, похожего на дворового шалопая, что постоянно просил подать парочку золотых на спиртное. Двое других инквизиторов были такими, как и следовало ожидать: все, кто смотрел на них смешно, были ведьмами и должны были быть казнены! Неужели это и были прославленные охотники за нечистью?! Самоуверенный юноша хотел было продолжить дискуссию с пьяницей, как вдруг, почувствовал легкую дрожь исходящую от младшего брата. Его словно окатило ледяной водой, возвращая в суровую реальность, где всё решает влияние. — Мистер Алонсо, если не думаете сбавить тон, незачем вступать в дискуссию. Хаос и кровопролитие ничего не решат, наоборот усугубят ваше влияние среди честных жителей проживающих здесь, — самодовольно произнес харизматичный юноша, ловя на себе увлеченные дамские взгляды, он тут же сбавляет обороты и решает закончить начатое. — Вас тяжело воспринимать всерьез, когда вместо отцовской поддержки я слышу только об убийствах своих же родных! Давайте закроем на этот случай глаза, чтобы не опускать вашу фамилию ниже земли. Внимательно разглядывая искаженное гневом, а также старостью лицо опьяневшего генерала, чей внешний вид оставлял желать всего наилучшего. Светловолосый британец вспомнил о том, кем приходился ему ранее этот человек, вовремя останавливая себя от невозвратного греха и потери авторитета в глазах здешних жителей. Несмотря на ненависть внутри себя, ему нужно было пробиться в охотники на ведьм. Раньше мужчина перед ним служил ему с Филиппом отцовской фигурой, какой-то промежуток времени двое сорванцов даже проживали под его крылом, вкусное ели, спали на удобных постелях и ходили в дорогих одеяниях. Безусловно, никакое счастье не может длиться вечно. В один момент райское место стало адом, непревзойденный охотник на ведьм начал выпивать и нагружать Виттебейнов бессмысленной "работой" из разряда слежки за местными красавицами, якобы они точно были ужасными ведьмами, искусительницами мужских сердец! Маленький Филипп хоть и любил играть с опекуном в подобные игры, ибо искреннее верил каждому сказанному слову взрослого, однако даже его терпенье лопнуло когда тот привел в дом — рыжую грешницу, тем самым подрывая и его доверие. Но и на этот случай вся семья дружно закрыла глаза, склоняясь на скоропостижную смерть жены генерала. Никто и подумать не мог, что столь добропорядочный мужчина после изнурительной охоты на дьяволиц и авторитета среди местных жителей, может врать своим близким. Жена влиятельного охотника также грешила тем, что частенько баловала Филиппа, всегда безукоризненно отвечая на его детские прихоти положительно. Калеб же предпочитал стоять в стороне от таких развлечений и полностью погружался в толстенные книги, которые ему тайком отдавали местные ребятишки через окно в гостиной комнате. Старший Виттебейн резко перехватил запястье пьяного мужика со своей помятой рубахи, убирая ту прочь. Раздраженно хмурясь и даже не пытаясь вразумить своего бывшего опекуна, тот махнул рукой и подхватил руку бледного как смерть мальца подле себя, тут же собираясь уходить прочь. Молодой человек давно не чувствовал это место своим домом, косые взгляды непрестанно преследовали его и брата. Теперь же от атмосферы в городе веяло чем-то зловещим, угрожающим, отовсюду. С трудом удалось подавить желание убраться из селища как можно дальше и быстрее. Как-никак, здесь находился их единственный дом, один доступный способ заработка на дальнейшую жизнь. По крайней мере, Филипп был слишком мал чтобы становится охотником за нечистью. Сердце велело бежать, разум настаивал на том, чтобы остаться, попытаться найти привлекательную девицу, что смогла украсть сердце молодого человека, провести ещё хоть несколько часов на празднике городка, а после набраться сил и с утра, возвращаясь к привычной грязной работенке. Дорога вильнула, двое бродяжек скрылись в гуще леса. Убегая с ярмарки прочь, сверкая пятками перед обидчиками старший член семьи даже позабыл о том, его братец чуть ли не помер там! Хорошо что в отличие от болтливого Калеба, Филипп выражал свои эмоции в действиях, поэтому сразу же потянул его синий пиджак назад, заставляя высокого юношу оступиться и потерять равновесие. — Всё, всё! Этого достаточно! Калеб, прошу тебя прекращай это представление впредь, ты хочешь чтобы нас повесили и лишили будущего?! — повелительно приказал взъерошенный брюнет, прожигая своими голубыми, туманными от гнева глазами никчемного родственника. Сокращая расстояние между забывшимся братом, бледнолицый мальчишка поднимает свою голову, чтобы взглянуть ему в глаза. — Мне приходится орать, чтобы быть услышанным. Понимаешь ли, ты Калеб, что из-за твоих выходок всё может стать только хуже! Он был нашим опекуном, не смей же ему дерзить! — Фил, лучше уж мне быть честным, чем нерешительным человеком. Оставим любезности на потом, если бы я не ответил ему, люди посчитали бы меня жалким трусом, покрывающим мужика, который сжёг бесчисленное количество девушек из-за прихоти матушки, — твёрдо ответил старший сын и выпрямился в спине, тут же начиная трепать обеспокоенного братишку по волосам. — У нас есть гордость, есть возможность защищать собственное имя и фамилию, так не дадим же лживым охотникам её отнять. — Ты, что решил стать глухой псиной? — достаточно дерзко ответил голубоглазый юноша на лице отразилась насмешливая ухмылка, перерастающая в истерическую спустя секунды. Мальчонка тут же убирает пальцы старшего со своих волос, вставая к нему спиной и скрестив руки на груди, тот топнул демонстративно ногой. — Меня не волнует честь нашей фамилии до определенного момента! Нас никто никогда не уважал Калеб, никто!? Не лезь в неприятности, и все пройдет гладко... Я всегда на твоей стороне, но дело деликатное, — прикрывая свои покрасневшие глаза густыми ресницами и жалостно шмыгая носом, он вытирает их от наступивших слез рукой, попутно пытаясь сдержать порыв эмоций внутри себя. Слова Калеба звучали словно бред сумасшедшего, поэтому он продолжил. — Запомни хорошенько: будешь много болтать — быстро получишь титул нечисти среди лживых охотников за головами, а если убьют тебя, умру и я! Внимательно вслушиваясь в имеющие смысл слова, кареглазый юноша положил руку ему на плечо, и теплота его объятия не позволила тому обидеться за произнесенные ранее слова. — Мне жаль что тебе пришлось переживать Фил, обещаю больше не буду подвергать нас опасности, — расстроенно произнёс он. Осознание нахлынуло и ударило обухом по голове, пока тот стоял словно вкопанный, прокручивая в своей руках небольшую книжонку, которая явно смахивала на личный дневник. — Возвращаемся домой, сейчас же.