«Так он и вправду лечил вампира?»
«Да как он мог»
«Мерзкий мальчишка»
«Вот же негодяй»
— Понятно, — строго произнёс глава и всего одним словом заткнул толпу, продолжив, — В таком случае ты должен покаяться и попросить прощения у всех нас за свою ошибку. Падай на колени и целуй наши сапоги, и, быть может, мы простим тебе страшный грех, который ты совершил. Лукас стоял в потрясении. Оскорблениями и побоями его уже нельзя было удивить, но вот такое унижение ему предстояло ощутить впервые. — Да-да, ты должен молить нас о прощении за свой гадкий поступок! Как ты, человек, посмел лечить вампира? Да что у тебя в голове? — Чего стоишь? Не слышал, что сказал глава? Падай на колени и моли о нашей милости. Слушая крики людей, Лукас понимал, что у него нет выбора, и потому медленно принялся опускаться на пол, как вдруг в его голове послышался голос, словно этот человек стоял совсем рядом:«Неужели ты всем позволяешь с собой так относиться? Бить, унижать и использовать? Это же ужасно!»
Остановившись в полуприседе, Лукас немного помешкался, но затем выпрямился, так и не упав лицом в пол. Тут же на юношу вновь полились оскорбления, которые замолкли, стоило главе поднять правую руку. — Что ж, твоё неподчинение говорит мне о помешательстве рассудка. Видно, это сказалось после смерти твоего отца и большого объёма работы, свалившегося на твои хрупкие плечи. Что ж, в этом есть и наша вина, и мы должны её загладить, — господин Бэтон говорил таким тоном, словно сочувствовал юноше, но Лукас сразу уловил в нём подвох и не ошибся, — Всем выйти из дома, — приказал глава, при этом тоже направившись к выходу. Лукас неуверенно побрел за ним, но не успел шагнуть за порог, как рука мужчины пихнула его назад в дом, от чего юноша рухнул на пол. — Что… — Благодарю тебя за все труды, но на этом твоя работа в нашем поселении окончена. Прощай, — стоило последнему слову сорваться с губ главы, как дверь тут же захлопнулась, оставив юношу сидеть в полном непонимании происходящего, но через минуту он всё же осознал, что происходит. — Дым? — вздрогнул Лука, почувствовав нехороший запах, и, соскочив с места, двинулся к двери, которая оказалась намертво закрыта, — Выпустите, пожалуйста, выпустите меня! На улице народ, не слушая мольб лекаря, возмущался и продолжал кричать на него, но некоторые всё же были в смятении, а одна женщина, обращаясь к главе, неуверенно спросила: — Господин Бэтон, но как же мы без лекаря? Кто нас лечить-то будет? — Этот лекарь уже не пригоден для работы. Потому хоть он жив, хоть мертв, толку от него не будет, так к чему вопрос? — холодно ответил глава женщине, после чего обернулся на дом, который постепенно погружался в огни пламени. Поняв, что ему никто не откроет, Лукас думал попробовать высунуться в окно, но внезапная стрела, запушенная прямо туда, остановила парня: он осознал, что ему не дадут так просто спастись. Быстро спустившись в подвал, паренёк в спешке собрал некоторые целебные средства, которые не разбили мужчины, и главную ценность — свою книгу. Положив все это в небольшую сумку, юноша вновь поднялся наверх, зажимая рот мокрой тряпкой, но, увидев пылающий огонь, застыл на месте, не зная, что теперь делать. Только благодаря инстинкту Лукас ринулся на второй этаж, понимая, что первый почти полностью охвачен огнём. Открыв круглое окно, юноша только хотел вылезть через него, спасаясь от жара и дыма, как тут же в него прилетела стрела, воткнувшаяся всего в пару сантиметров от его ноги. Опустив взгляд вниз, Лукас видел лишь черные силуэты людей, больше походивших на неуспокоенных демонов, желающих забрать его душу в ад. Юноша сжал челюсть: впервые у него появилось ощущение настоящей обиды. Он никогда не просил ничего взамен, оказывая помощь, тратил все силы и время, чтобы помочь людям, которые теперь жаждут его смерти. И за что? За то, что он спас жизнь вампиру, когда это было запрещено главой? Неслыханная чушь и глупое оправдание людей, свято веривших всему, что скажет им глава. И раз тот сказал: «Лекарь поехал рассудком», то они восприняли это как чистую правду - иного и не дано. Обжигая пальцы и ладони, Лукас постепенно прикрывал веки, не в силах видеть столько злости в людях, но несмотря на явное бессилие и безнадежность ситуации с губ лекаря внезапно сорвалось одно тихое, но душераздирающее слово, в действие которого он не верил, но всё же произнёс: — Спасите..***
Смотря, как солнце постепенно уходит в закат, трое путников шли молча: лишь перепалки Роны и Альберта иногда разрушали это гробовое молчание. Кареглазый мужчина пару раз пытался взбесить и Драка, используя разные подколы, но тот просто не реагировал, полностью погрузившись в свои мысли. — Боже, Драк, уже час, как мы ушли от этого парнишки, а ты ведешь себя, как брошенная леди, оставшаяся без любимого. Что, так понравились его процедуры? Хотя я тебя не виню, всё же, кто ещё, кроме этого мальчишки, захочет трогать твой стручок, ха-а-ха, — язвил Альбер, стараясь разрядить обстановку, но сам не понимал, что делал её ещё более угнетающей. — Замолчи, — рыкнул вампир на приятеля, который был доволен тем, что наконец заставил того говорить. — Я тоже волнуюсь о Лукасе, но это был его выбор, и мы должные его уважать, — решила поддержать путника Рона, пожимая его плечо. — Я понимаю, но… Внезапно вампир обернулся, а после то же самое сделали оставшиеся, с шоком посмотрев туда, откуда они ушли пару часов назад. — Это дым? — удивилась Рона, видя черные облака. — Лукас! — бросил Драк, тут же кинувшись назад со скоростью света в то время, как тот, ради кого он мчался, пытался выжить из последних сил, цепляясь за мизерную надежду на спасение. Языки пламени уже во всю кружили вокруг, и парень понимал, что скоро либо заживо сгорит, либо задохнётся от дыма, либо будет проткнут стрелой лучника. Ни один из этих вариантов не был удачным, но парень знал, что должен сохранить то, что находится в его сумке, и потому никак не мог допустить первый вариант. Но вот только смелости лекарю не хватало: он не мог решиться на прыжок, оттягивая момент неизбежного до последнего, но горожане захотели любезно помочь ему, вновь выстрелив и чуть было не попав по руке. Лукас от такого удара резко отскочил, вот только не удержался на маленькой перекладине и, оступившись, полетел вниз. Находясь в полете, у Лукаса на мгновение проскочила мысль: «А надо было мне это все?», и, закрывая глаза, парень так и не смог подобрать ответ на свой вопрос, уже мысленно смирившись со смертью, как внезапно сильные руки подхватили юношу за колени и спину, осторожно придерживая его и спасая от удара о землю. Все произошло так быстро, что Лукас даже не успел понять, кто его держит, но, медленно приоткрыв свои веки, увидел рядом вампира, смотрящего на него с беспокойством в глазах. Взирая на лицо мужчины, можно было бы подумать, что Драк готов был расплакаться, но тот не желал лить слез: все так же держа юношу на руках, спросил: — Как ты? Слышишь меня? — в голосе Драка читалась небольшая дрожь, которую он пытался скрыть, но не мог. — Мис..тер. Ке.. Драк.. — хрупким голосом отозвался Лукас, кашляя после вдыхания большого количества дыма. — Да, это я. Не волнуйся, все будет хо… — Вампир! До этого находясь в потрясении, толпа сельчан молча пялилась на Драка, как затем один из них выкрикнул это слово: некоторые из толпы начали в панике бросаться в бегство, хотя другие — люди с мечами — готовы были биться несмотря на то, что их оружие ходило из стороны в сторону. — Вы..! — внезапно в недавно грустных глазах загорелся факел ненависти. Лукас, почувствовав, как руки мужчины сильнее сжали его тело, осознал, что сейчас вампир находится в крайне неустойчивом состоянии и готов прямо сейчас ринуться на людей, поэтому, решив предотвратить это, он потянулся к воротнику Драка, притянув за него. — Ми… стек е ке Дра..ке к.. Не.. тро..гай ке те их.. — если слышным голосом изрёк парень, вызвав у вампира небольшое замешательство, но, выдохнув, Драк унял всю ненависть и, отвернувшись от сельчан, грубо бросил: — Я никогда вам этого не прощу. Голос вампира был холоден, а его взгляд явно говорил о том, что он не врёт. Прижав небольшое тельце к себе, Драк всё с той же скоростью света ушёл прочь от людей, оставив догорать дом, в котором было столько важных книг, лекарств и воспоминаний для Лукаса, который всё же успел забрать из дома одну самую важную вещь.