Закон магнитных полюсов

      Иори Утахиме находила удовольствие в трёх вещах: тишине, порядке и стабильности. Именно поэтому каждый её день начинался одинаково: в 6:30 она просыпалась, варила себе кофе в турке, крепкий и всегда без сахара, чистила зубы одной и той же мятной пастой, обязательно возвращая тюбик в стакан колпачком вниз, надевала красные хакама и кристально белое хаори, выстиранные и выглаженные с вечера, а волосы собирала такой же белоснежной лентой. Косметикой шаманка не пользовалась – она просто не видела в этом смысла. Чёрные, как смоль, брови и густые ресницы были завидными в женских кругах чертами, Утахиме знала это. Но, по её мнению, любой дар природы мерк на фоне уродливого рубца треугольной формы, простирающегося от её правого уха до самой середины противоположной щеки. Поэтому Утахиме, не избалованной изысканными причудами женского ухода, достаточно было поддерживать чистоту тела и духа с помощью своих ежедневных ритуалов, которые другим уже давно показались бы скучной рутиной.       Этот день не должен был отличаться от предыдущих. Привычное киотское утро нежило мягкими лучами раннего солнца. Умиротворённость этого города, наполненного духом традиционной Японии, как нельзя кстати сочеталась с размеренным темпом жизни Утахиме, успевшей отвыкнуть от передряг и незапланированных миссий. Сейчас её основной деятельностью было обучение нового поколения магов, которых разрывало желание быть на передовой и избавить людей от всех бед этого мира. Иори-сэнсэй чувствовала большую ответственность за своих студентов и старалась каждую минутку свободного времени посвятить проблемам образования молодых магов. Студенты любили и уважали её, но, откровенно говоря, у каждого из них хотя бы раз проскакивала мысль, что они не отказались бы поучиться у более выдающихся мастеров магии. Например, у Годжо Сатору.       На занятиях и тренировках Иори чувствовала себя очень комфортно – так, словно нашла своё место в жизни. Поэтому она больше не видела необходимости в глупом рвении свернуть горы и достичь таких высот, какие другим и не снились. Помнится, во времена своей юности она пыталась соперничать с раздражающе высокомерным кохаем, гениальным дитя клана Годжо, но сейчас это поведение казалось ей наивным ребячеством. Теперь уже взрослая Утахиме, вместо того чтобы вестись на каждую назойливую провокацию, мудро избрала путь игнорирования Годжо Сатору, потому что именно так ведут себя взрослые с капризными детьми.       Подходило время обеда. Дойдя до очередного угла замысловатых коридоров киотского магического колледжа, шаманка остановилась, услышав звук СМС. “Наверное, рассылка по поводу предстоящего собрания преподавателей”, — подумала Иори, перекладывая стопку книг в одну руку и ловко придерживая её подбородком. Свободной рукой она потянулась за телефоном, который уже успел прозвенеть второй раз. И ещё. “Странно. Неужели что-то случилось?” — беспокойство отразилось складочкой между её тонких оформленных бровей, но тут же сменилось недовольством, как только Иори разблокировала экран телефона.       “Утречка, Химе. Сегоднч буду пролетом в Киото, давай поедим твои любимые яцухаси”       “хаха попалась? Я помню, что ты на дух не переносишь сладкое. но меня придется потерпеть~”       “И подклбчи уже какой нб мессенджер, влом тратиться на смс. ты из какого века вообще? (´ ε ` )♡ "       — Только для тебя первый час – всё ещё утро, — фыркнула Утахиме.       Отвечать на СМС она, естественно, не собиралась, как и предполагала её выверенная годами тактика игнорирования. Она вообще не особенно понимала, почему Сильнейшему есть дело до человека, который всеми правдами и неправдами делает вид, что Годжо Сатору не существует в природе. Ах, постойте-ка. Неужели она все эти годы лишь подогревала таким образом его интерес?       Размышления шаманки прервали доносящиеся из-за угла голоса студентов.       — Иори-сэнсэй? Она миленькая, но прячет весь свой шарм за комплексами по поводу шрама. Хотя нельзя винить её. Внешность – единственное, что может привлечь мужчину в её случае, ведь характер у неё самый что ни на есть заурядный… Топорная прилежность и скучные наряды мико – хуже и не придумаешь для привлечения мужчины в полном расцвете сил, ха-ха-ха!       Иори застыла. В ней боролись два желания: выйти из-за угла и отругать девушек за то, что тратят драгоценное время на пустые сплетни, или же завернуться в клубочек в надежде спрятаться от этого жестокого мира, который только что задел самые сокровенные струны её души под названием “страх” и “предубеждение”. Пока наставница размышляла, как ей поступить, студентки уже успели отдалиться, на ходу обсуждая со звонким смехом очередную сплетню.       Вдох-выдох. Такое не должно потревожить спокойствие Утахиме. Есть вещи гораздо более важные, чем физическая красота. Она, например, хотела бы в первую очередь видеть в своём партнёре заботливость, надёжность, искренность. И лишь где-то в самом конце этого списка стояла привлекательность.       — Неужели это тоже считается заурядным? Ну и дурной вкус у молодёжи.       Возможно, 23-летняя Утахиме поспорила бы с нынешней, но Иори к этой минуте своей жизни пережила уже слишком много паршивых вещей, чтобы акцентировать внимание на таких мелочах, как красота. Ну, или так она думала.       Утахиме пришлось прогнать докучающие мысли прочь, ведь в противном случае она потратит на них всё своё драгоценное обеденное время. В кабинете её ждало собственноручно приготовленное бенто с тунцом и тушеными овощами, которое Иори старательно собрала ранним утром.       — О, Утахиме? А я уж подумал, тебя проклятье какое сожрало, — приторный голос, в котором читались нотки насмешки, ударил прямо в извилину, отвечающую за раздражение. — Тебя разве мама не учила, что некультурно оставлять прочитанные сообщения без ответа?       Шаманка стояла на пороге своего кабинета и не могла поверить глазам. Годжо Сатору собственной персоной развалился в её кресле, закинув ноги на её стол, и нажёвывал её бенто!       — Я тут подумал, раз уж ты сладкое не любишь, то яцухаси подождут. Но подкрепиться же всё равно надо? Уверен, ты не из тех, кто оставит своего милого кохая голодным после утомительной дороги, — с набитым ртом разглагольствовал токийский щёголь, заставляя кулаки Иори сжиматься сильнее с каждым его словом. — Хочешь? — абсолютно невинно предложил маг, указывая палочками на последний кусочек сочного тунца.       Иори не знала, что ответить. А если бы и знала, то не стала, потому что в любом случае её кулаки быстрее слов.       — Обиделась из-за бенто? Да брось, я свожу тебя в кафешку, — он довольно хихикнул, закинув тот самый последний кусочек тунца в рот, облизнулся и резко убрал ноги со стола, вдавив массивные подошвы ботинок в деревянный пол, который жалобно проскрипел в ответ.       — Убирайся к чёрту, — выдавила Утахиме, с титаническим трудом вернувшая своё самообладание. — И без тебя тошно.       Она не должна была этого говорить. Не должна была показывать Годжо Сатору, что есть вещи, которые могут растревожить её эмоциональное равновесие. Но сказанного назад не вернуть, поэтому Утахиме затаила дыхание в надежде, что это недоразумение природы пропустит последнюю фразу мимо ушей.       — Оу, что такое, Химе? Старик Гагуканджи сегодня не погладил по головушке? — он скорчил наигранно жалобное личико и двинулся навстречу Иори. — Не расстраивайся, я могу сделать это вместо него.       Утахиме передёрнуло, и она невольно приняла защитную стойку.       — Не приближайся, Годжо. Если ты до сих пор не понял, здесь тебе не рады.       Конечно, по большей части она говорила про себя и “верхушку” колледжа. Но Годжо едва ли волновали симпатии руководства, а вот в радушном приёме Утахиме он был весьма заинтересован.       — Мы так давно не виделись, и вот как ты встречаешь меня, Утахиме? — обиженно протянул блондин. — А я, между прочим, соскучился.       — Прекрати фамильярничать, — тоном истинной учительницы одёрнула его Иори.       — А ты не будь такой букой, — он легонько щёлкнул пальцем по кончику её носа и припеваючи направился к окну. — Погодка сегодня – отпад! Идеально для свидания, скажи же?       — Уверена, глупышка, утонувшая в голубизне твоих глаз, будет счастлива разделить с тобой этот прекрасный солнечный день, — шаманка закатила глаза и отвела взгляд куда-то в сторону, подальше от внушительного силуэта Годжо, который ещё сильнее бросался в глаза на фоне яркого солнца.       — Утахиме, а ты разве не умеешь плавать?       Секунда, вторая… Брови Иори ползут вверх после осознания услышанного. Она давится возмущением, но не находит слов, чтобы съязвить в ответ. Годжо к этому времени уже сокращает дистанцию между ними, а сильная рука обвивает талию Утахиме прежде, чем она успевает опомниться.       — Прошу меня извинить...       Телепортация не самая приятная штука, но Сатору уже давно привык к её побочным эффектам, чего не скажешь об Иори, которая мёртвым грузом обмякла на его руках. Её мутило, картинка перед глазами плыла в разные стороны, и шаманке ничего не оставалось, кроме как уткнуться подбородком в Сильнейшего, перевесив голову через его плечо. Спустя минуту тошнота понемногу начала отступать, а изображение обрело резкость. Крыши, крыши… Дорога, снова крыши… Почему Утахиме кажется, что она видит город с высоты птичьего полёта?       — Ну, что скажешь? Когда ещё тебе выпадет возможность наслаждаться своим любимым Киото с такого живописного ракурса?       Ещё не до конца окрепшая, но уже в ясном уме, Утахиме с ужасом осознала одну вещь: её и землю разделяют лишь пара сотен метров и руки Годжо Сатору.       — Так что всё-таки случилось? — шум гуляющего в небе ветра частично съедал слова мага.       — Что? — попыталась перекричать саму себя Утахиме, не отводя испуганного взгляда от маленьких домишек, похожих на игрушечные с такой высоты.       — Ты сказала, что тебе было плохо до моего прихода.       Ах, это. Ещё одна головная боль, которую Утахиме заработала по собственной вине. Но в такой ситуации совсем некуда было уйти от назойливого вопроса – ни в прямом, ни в переносном смысле.       — Некоторые личности самонадеянно считают, что прилежность и организованность присущи только скучным людям, — пролепетала Иори куда-то в пиджак Годжо, надеясь, что гул ветра заглушит её внезапное откровение.       — Кто-то назвал тебя заурядной, Утахиме?       Сильнейший, сам того не подозревая, попал в яблочко. Иори притихла, и Годжо понял, что выбил страйк.       — Но ведь это правда, Утахиме, — он ласково улыбнулся, пытаясь заглянуть в лицо шаманки.       Та дёрнулась и попыталась оттолкнуть мага, уперевшись на удивление крепкими руками в его грудь. Было глупо отрицать, что услышанные слова не задели её за живое.       — Мне плевать, что ты думаешь обо мне, Годжо! Пусти меня сейчас же!       — Я не слышу тебя, Утахиме!       — Пусти, сказала!       — Хочешь, чтобы я отпустил тебя?       — Немедленно!!!       — Как пожелаешь.       В следующую секунду Иори стремительно летела вниз, наблюдая, как тёмная фигура становится всё мельче и тусклее. Крик пытался вырваться из её груди, но животный ужас цепями сковал горло. Говорят, в такие моменты перед глазами проносится вся жизнь, но голова Иори была пуста, за исключением одной единственной фразы, которая крутилась, словно заевшая пластинка: “Будь ты проклят, Годжо Сатору”.       Внезапно падение Утахиме замедлилось, и она спружинила прямо в чьи-то жилистые руки. Серебристые волосы беспорядочно развевались по ветру, цепляясь за светлые пушистые ресницы. Два голубых сапфира невозмутимо смотрели прямо на неё, а чёрная повязка свободно болталась где-то в районе ключиц Сильнейшего. На мгновение очарованная глубиной этих пытливых глаз, переливающихся сотнями, нет, тысячами оттенков ясного лазурного неба, Утахиме бесстыдно не хотела отрывать от них взгляд. Реальность обрушилась на неё в тот момент, когда те самые обворожительные глаза прищурились от расплывшейся по всему лицу победной улыбки.       — Ты что, идиот?! Какого чёрта вот так разбрасываешься живыми людьми?! — проревела Утахиме, с силой схватив забавляющегося мага за воротник.       — Но ты сама попросила, дорогая.       — Угх!!!       Спорить с этим мелким засранцем было бесполезно – лишь время впустую тратить. Она отпустила ворот пиджака и перехватилась за широкие плечи. Шаманка больше не осмеливалась оттолкнуть Годжо, скорее наоборот – её ногти буквально впились в чёрную форму токийского колледжа, а тело вновь оцепенело перед страхом возможного повтора событий. Со стороны это могло бы сойти за милования влюблённой парочки, но отчаяние в глазах девушки не вписывалось в романтическую атмосферу.       — Я бы ни за что не отпустил тебя, не будь я уверен в себе, — заявил Годжо. — А знаешь, почему я уверен, Утахиме?       Она нехотя пробубнила в ответ:       — И почему же?       — Ну ты и глупышка. Потому что я лучший.       Желание шаманки подправить прелестное личико мага молниеносно увеличилось в разы, став практически нестерпимым. Её хватка усилилась, что не ускользнуло от легендарной Бесконечности Годжо Сатору. Он загадочно прищурился, словно наглый кот, которому представилась возможность нашкодить. Утахиме знала эту улыбку. Сейчас этот нахал выдаст одну из своих раздражающих ошеломительных шуток.       — Если так хочешь исцарапать мою спину, то есть способы куда приятнее, сэм-пай, — он намеренно прошептал последнее слово по слогам куда-то в ухо Иори, из-за чего стая мурашек прокатилась волной вниз по спине до самой поясницы.       — Знаешь, Годжо, иногда меня пугает то, насколько хорошо я тебя знаю, — она обречённо вздохнула и впервые за эти несколько минут позволила себе немного расслабиться. — Но такое положение дел меня совсем не устраивает.       — Не нравится положение, говоришь? — он ослабил хватку, позволив Утахиме соскользнуть чуть ниже, на что та, в свою очередь, непроизвольно прильнула к магу.       — Мы с тобой на совершенно разных уровнях, Годжо, — пробормотала Иори, сама не до конца понимая, к чему.       — Как ты смотришь на то, чтобы в следующий раз полетать по моей Необъятной Бездне? — выдал Годжо после затянувшейся паузы.       — Так ты представляешь идеальное свидание с девушкой? — предложение мага вызвало у Иори неосознанную улыбку.       — Оу, так это всё же свидание?       Он коварно улыбнулся в своей привычной манере и вдруг резко сменил выражение на полное серьёзности.       — Я могу показать тебе весь мир, Химе. Только если ты позволишь мне это сделать.       Утахиме не ожидала услышать что-то подобное из уст мага. Она предпочла сделать вид, что шум ветра проглотил его последние слова.       — И кстати, твоя форма мико совсем не заурядная. У людей, находящих её скучной, большие проблемы с фантазией… — и Годжо ловко увернулся от оплеухи, которая предназначалась для его щеки.