Charm/Очарование

— Хадсон —

— Ты в порядке? — спрашиваю я Грейс, мои руки все еще дрожат, когда я притягиваю ее ближе, пытаясь уверить себя, что она действительно здесь, что она жива. Она смотрит на меня. — В порядке. — Хорошая мысль. — Я смеюсь, потому что, черт, что еще остается делать? — Ты ранена? — Не думаю. — Она отходит, чтобы получше меня рассмотреть. — А ты? Эти когти были острыми. — Я в порядке. — В порядке? — повторяет она, ее голос становится выше. — Ты в порядке? Серьезно? — Я имею в виду… — Тебя ударило о здание, — прерывает она, перечисляя события на пальцах. — Тебя дважды сбрасывал дракон… — Но я ударился о землю только один раз, — говорю я, пытаясь перевести разговор в другое русло, пока она не расстроилась еще больше. Что, очевидно, было неверным шагом, потому что ее голос стал еще выше. — Как будто это имеет значение? Ты весь в крови, и я тоже… — По крайней мере, не в нашей. Я одариваю ее самой победной ухмылкой, на которую только способен, учитывая, что я действительно покрыт кровью. — Ты этого не знаешь, — огрызнулась она в ответ. — Мы вернемся к этому после того, как оба примем душ и убедимся, что кровопролития не было. Я начинаю напоминать ей, что я вампир и могу чувствовать запах крови на очень большом расстоянии — и отличить человеческую кровь от, скажем, драконьей, даже не задумываясь об этом. Но, судя по выражению ее лица, я думаю, что пока стоит оставить это на потом. — Боже, Горгулья, — говорит Каоимхе, когда она и два других музыканта подходят к ней. — Кто бы мог подумать, что ты такая крутая? — Уж точно не я, — отвечает Грейс с содроганием. — Хотя, должна сказать, ты метко бросаешь лассо. Каоимхе усмехается. — Я знаю, как обращаться с веревкой. — Вы выросли на ранчо или что-то в этом роде? — спрашивает Грейс. Луми и Оребон смеются над этим, а Каоимхе только шире улыбается, говоря: — Да. Давай начнем с этого. — Знаешь что? Неважно. Я не хочу знать. — Грейс поднимает руку. — Не думаю, что мое сердце это выдержит. — Давай вернем тебя в гостиницу, милая, — говорит Луми. — Чтобы ты могла… — Искупаться в отбеливателе? подсказывает Грейс. — Ага. — Хорошо. — Она проходит пару шагов, затем останавливается. Впервые она выглядит такой потерянной и расстроенной. — В какой стороне гостиница? — Там, Грейс. — На этот раз я положил руку ей на талию, чтобы направить ее, но также чтобы помочь ей подняться. Выброс адреналина — это некрасиво, и я уверен, что она переживет его в любую секунду. Я хочу отвести ее в нашу комнату до того, как удар будет слишком сильным. Мы машем трубадурам и наконец возвращаемся в гостиницу. Узлы, до сих пор скручивающие мой живот, никуда не денутся, пока я не доставлю Грейс в душ и не проверю ее на наличие ран, но путь домой занимает гораздо больше времени, чем следовало бы. С каждым нашим шагом все больше людей выходят из различных зданий, стоящих вдоль улицы. И каждый из них хочет поговорить с нами и пожать нам руки. Это не мои лучшие времена. Почему-то быстро высыхающая кровь дракона кажется еще более отвратительной, чем мокрая. Несмотря на это, я пытаюсь вмешаться в разговор Грейс, которая, похоже, хочет общаться с людьми еще меньше, чем я. Но она слишком вежлива, чтобы сказать им об этом. А я нет. Немного грубости помогает нам пройти долгий путь, и в конце концов мы возвращаемся в гостиницу. Справа от входной двери стоит сам мэр и ждет нас. — Грейс, Хадсон. — Он широко улыбается, протягивая руку каждому из нас. — Я так рад видеть вас снова. — Вам, наверное, не стоит сейчас прикасаться к нам, — говорю я ему, протягивая свои перепачканные кровью руки с улыбкой, в которой видны мои клыки. Чем более усталой выглядит Грейс, тем ближе я подхожу к тому, чтобы исчерпать свое терпение. Должно быть, это доходит до него, потому что он в мгновение ока переходит от напускной приветливости к сдержанности. — Я просто хотел сказать спасибо за то, что вы сделали для нашей деревни сегодня вечером. Нам повезло, что вы были здесь. Вы настоящие герои. — Мы — нет, — сказала ему Грейс, покачав головой. — Мы сделали то, что сделал бы каждый. Я уверен, что это полная чушь, но я не собираюсь указывать ей на это в данный момент. Вместо этого я открываю тяжелую деревянную дверь трактира и начинаю вести ее внутрь. — Тем не менее. — Свил кладет руку на дверь и открывает ее для нас. — Я хотел бы пригласить вас завтра к себе домой на поздний завтрак. В качестве благодарности. — Это не обязательно… — говорю я. — Конечно, обязательно, — прерывает он меня с улыбкой и хлопком, который заставляет Грейс слегка подпрыгнуть. — Здесь, в Адари, мы чествуем наших героев. Так что давайте в час, а? Я буду ждать с нетерпением. Он собирается закрыть дверь между нами — что меня вполне устраивает. Но Грейс в последний момент протягивает руку и говорит: — Спасибо за приглашение. Конечно, спасибо. Потому что даже покрытая драконьей кровью и совершенно измотанная, она все равно будет доброй, все равно будет из кожи вон лезть, чтобы сделать кого-то другого счастливым. Потому что она такая, какая есть. — Мы можем узнать ваш адрес? — продолжает Грейс. Мэр смеется над ее просьбой, и я удивляюсь тому, насколько моложе он выглядит. Как и широкая улыбка, которой он ей улыбается, когда отмахивается от нее. — Просто спросите у трактирщика дорогу к моему дому. Он будет рад. Спокойной ночи и приятных снов. Он кланяется, слегка взмахнув рукой, а затем уходит, просто скользит в тени ночи, наконец-то без солнца. Я оборачиваюсь и вижу, что трактирщик Няз смотрит на нас со своего места за стойкой. — Это шикарный дом напротив мэрии, — говорит он, его лицо совершенно пустое. — Вы узнаете его по мертвому дракону на лужайке перед домом. Прежде чем Грейс или я успеваем сообразить, что на это ответить, он берет со стола перед собой книгу и возвращается к чтению. — Последний, кто пришел в комнату, получает душ вторым, — говорит Грейс. А затем она наступает мне на ногу — сильно, — прежде чем помчаться к лестнице. За две секунды, которые мне понадобились, чтобы прийти в себя, она уже наверху. Я хихикаю и направляюсь к лестнице. Если я буду бежать, то смогу оказаться в нашей комнате еще до того, как она поднимется на наш этаж, и я достаточно мужественен, чтобы признать, что, возможно, стоит опередить ее в этот раз, чтобы первым добраться до душа. По-джентльменски? Нет. Но у меня есть кровь дракона там, где никто не должен… Но прежде чем я успеваю взлететь, трактирщик, не отрываясь от книги, говорит: — Любая женщина, которая спасет меня от смерти в огненном драконьем взрыве, получит душ первой на всю жизнь. — Я не собирался… Я прервался, когда он хмыкнул. А потом он переворачивает страницу, ясно давая понять, что он точно знает, что я собирался сделать. Вздохнув, я иду к лестнице и поднимаюсь вверх в очень скромном темпе. Сколько времени одна девушка может провести в душе?