Charm/Очарование

— Грейс —

Я кричу, когда зверь обхватывает мои руки своими когтями. Каким-то образом его когти скребут по моей коже, когда он хватает меня, но они не пронзают ничего важного, чему я очень благодарна, поскольку дракон снова начинает подниматься. До этого момента я держалась за Хадсона так крепко, как только могла, но когда дракон схватил меня, я поняла, что у меня есть два варианта. Продолжать держаться за Хадсона и позволить ему умереть вместе со мной. Или отпустить его и дать ему хоть какой-то шанс на спасение. Я отпускаю его — меньше всего я хочу, чтобы кто-то еще пострадал от судьбы, которую этот дракон запланировал для меня, — но это не значит, что Хадсон тоже. Он по-прежнему обхватывает мои ноги руками, прижимая меня к себе. Он ругается, когда его ноги отрываются от земли, и я бью изо всех сил, пытаясь сбросить его с себя. В обычных обстоятельствах, я знаю, он бы даже не заметил моего удара. Но он потерял равновесие и не ожидал этого, и удар посылает его кувырком на землю. Я смотрю, как он сильно ударился и покатился. Но тут дракон взлетает прямо вверх, и я теряю Хадсона из виду в темноте. — Беги! — кричу я ему, решив, что один из нас выйдет отсюда живым. Я держала его взаперти в своей голове больше года — помочь ему спастись от этого монстра кажется справедливым. — Хадсон, беги! Он не отвечает, и меня охватывает облегчение. По крайней мере, один из нас выживет. По крайней мере, один из нас… Дракон ревет от ярости, и мы кружимся в воздухе. Тошнота бурлит у меня в животе — я чувствую себя как йо-йо, крутящееся без нити, и я понятия не имею, что происходит. Только вот, судя по возмущению дракона, когда мы кружимся вниз головой, он не контролирует все это. А значит, Хадсон — да. Черт возьми. Что он натворил? Мы приближаемся к земле — что я могла бы оценить, если бы не оказалась между землей и неизвестно сколько тысячефунтовым драконом. Как бы то ни было, я готовлюсь к тому, что, как я уверена, за сильной болью последует верная смерть. Но каким-то образом дракону наконец удается вырваться из плоского вращения. С очередным криком возмущения он — а я, находясь на своем месте, к сожалению, точно знаю, что эта штука — он — поворачивается, чтобы подняться. Оказавшись между ужасом и облегчением, я делаю глубокий вдох и заставляю себя не блевать. Я люблю американские горки, как и все девушки, но это совсем другой уровень. Очевидно, Хадсон не согласен, чтобы дракон улетел вместе со мной — к черту мои жертвенные мысли. Потому что в следующее мгновение я понимаю, что в движении дракона вверх произошла заминка, как будто что-то ухватилось за него и тянет вниз. Дракон фыркает, плюется огнем и кричит от ярости, и не нужно быть гением, чтобы понять, что это что-то — Хадсон, мать его, Вега. Я не знаю никого другого, кто мог бы так сильно разозлить человека. Раздается тошнотворный хруст, похожий на звук ломающихся костей. За ним сразу же следует еще один крик дракона — но этот точно похож на боль, а не на гнев. Я не успеваю задуматься, что сделал Хадсон, как воздух разрывает еще один треск. И точно так же я падаю. Мы уже так высоко, что земля кажется слишком далекой. Я не знаю, насколько далекой, поскольку не вижу в темноте, но это только усугубляет падение. Черт. Просто черт. Каким-то образом я снова оказываюсь между драконом и землей, и на этот раз земля определенно победит. Вот только что-то твердое врезается мне в спину как раз в тот момент, когда земля появляется в поле зрения. Дракон? Но тут Хадсон обвивается вокруг меня, закрывая собой как можно больше. У меня есть секунда, чтобы понять, что он делает, прежде чем мы ударяемся о землю с силой, которая сотрясает меня до самых костей. А потом мы катимся, катимся, катимся. К тому времени, когда мы наконец останавливаемся, Хадсон внизу, а я наверху — моя спина прижата к его спине — у меня полностью сбито дыхание. И у него тоже, судя по тому, что его грудь не вздымается подо мной, и он не произносит ни слова. Должна сказать, что о безмолвном, бездыханном Хадсоне я много молилась в течение последнего года, но никогда не думала, что это произойдет вот так. И что я буду так стремиться к тому, чтобы это прошло. Заставляя свое тело расслабиться, даже слыша хлопанье огромных крыльев дракона над нами, мне наконец-то удается сделать пару вдохов. Как только мне это удается, я переворачиваюсь и начинаю толкать Хадсона. — Давай, давай! Мы должны двигаться! — задыхаюсь я, пытаясь одновременно встать и подтянуть его к себе. — Давай, — задыхается он в ответ, когда нам наконец удается, спотыкаясь, подняться на ноги. — Где он? — спрашиваю я, оглядываясь в поисках признаков гигантского зверя. Хадсону не нужно отвечать, так как дракон сразу же появляется в поле зрения. Он летит прямо на нас, из его пасти струится огонь. — Беги! — кричу я, но прежде чем мы успеваем повернуться, дракон исчезает прямо перед нами. — Черт возьми! — ругается Хадсон, дико озираясь по сторонам. — Где он? — спрашиваю я, тоже оглядываясь. Проблема только в том, что еще так темно, что я не могу понять, куда он делся. — Черт его знает, — бормочет Хадсон, и я понимаю, что не просто потеряла его из виду, потому что не вижу в темноте. Дракон действительно исчез. — Нам надо бежать, — говорю я ему, когда новая волна страха накатывает на меня. Он бросает на меня взгляд «ни хрена себе», но прежде чем я успеваю ответить, дракон снова появляется на земле прямо перед нами.