Если бы ты хотел

       Они отдалились - каждый из них, и это было самым худшим, что Том когда-либо чувствовал. Дружба не длится вечно; в конце концов они осознали, что переросли друг друга. Эдд надеялся, что они помирятся, но спустя пару недель он перестал писать им эссе и заблокировал свой номер. Мэтт пропал и начал работать над своими проектам.       Трёх часовая поездка никогда ранее не приносила ему большего счастья, чем когда он увидел привычные цвета домов, около которых он обычно проходил. Хоть некоторые дома и изменились, а новые дома окружали район, он всё равно казался гостеприимным. По старому адресу он увидел собственную мать, поливавшую зелень; как только Томас подошёл ближе, она быстро бросила шланг и подбежала к нему.       Его матушка была более чем счастлива разрешить остаться парню тут, несмотря на то, что несколько дней он был безумно злым и хандрил. Ему полегчало от того, что есть тот, кто может его утешить. Во время его пребывания мать оставила ему коробку из-под обуви, доверху набитую письмами, которые Торд оставил в их почтовом ящике. Похоже, он не знал о новом адресе Томаса.       — Я не понимаю?— спросил Том, осторожно вскрывая коробку ножом.       Время усложнило снятие крышки; Том использовал ногти, чтобы поцарапать скобы – вместо этого коробка просто поломалась.       — Твой старый друг, когда понял, что ты больше здесь не живёшь, лично передал мне пару писем и сказал не открывать их.       Томас поджал губы и пробежался взглядом по письмам, игнорируя просьбы матери открыть хотя бы одно из них.       — Я ничего не читала, но предполагаю, что в первой пачке написаны гадости, ведь он бросил их со злостью, — Том взял последнюю и, колеблясь, открыл её.       — Спустя время он вернулся и выглядел сожалеющим, так что я пригласила его в дом на чай, — его матушка мягко хихикнула — Забавно, что он повторял слова, которые говорила я…Я не помню, чтобы ты проводил так много времени с кем-то ещё.       —Это потому что мы не-.. когда это было? — с нетерпением спросил Том. Он встал, помогая подняться матери на диван, вскоре садясь обратно на пол.       — Впервые я встретила его проходящим мимо, когда тебе было около семнадцати лет, а потом я пригласила его в дом на твой двадцать седьмой день рождения, — хмыкнула его мать, размышляя.       Том нахмурился. В течение десяти лет Торд иногда писал ему письма, не потрудившись позвонить или спросить новый адрес. Он просто оставил всё тут.       —Ну, ты разве не говорил с ним? Он многое говорил о тебе, когда приезжал, — мать Тома начала расчёсывать его волосы.       Том вздохнул, понимая что не сможет сформулировать то, что хочет сказать.       Шли годы с момента, как Том лично видел Торда. Это дало ему время на осознания себя и того, что гнев, который он испытывал к Торду, был всего-то небольшим раздражением. Сейчас ему плевать. Знание того, что тот писал письма за его спиной и отправлял их его матери, заставляло чувствовать себя иначе. Том всё ещё не начал читать письмо.       — Можно я прочту их наверху, один? — Том сгрёб письма и использовал худи в качестве корзинки. Мать вздохнула:       — Не то чтобы мне было всё равно, если бы ты прочёл их здесь, но было бы правильнее, если бы ты просто открыл их в своей старой комнате.       — Прости.        Мама поднялась с дивана и обняла сына; она выглядела так, словно хотела что-то сказать, но сопротивлялась. Выглядело так, словно Томас сам должен узнать об этом.       Первые прочитанные письма состояли из угроз смерти, написанных максимально небрежным подчерком, который он вообще когда-либо видел. Некоторые были попытками остроумной шутки, граничащей с бесчувственностью. Худшим из них было множество сообщений, в которых подробно описывалось, как сильно он ненавидел Тома.       “Я поражён что ты всё ещё не убил себя” следующее слово было оскорблением, за которым шло ещё больше оскорблений и прочих унизительных слов. Общей темой стало то, как сильно Торд хотел убить его или как сильно бы Торд хотел бы, чтобы Том совершил суицид на глазах ранее упомянутого.       На некоторых письмах были брелоки с клетчатым узором. Надпись проступали сквозь бумагу, которую использовал Торд, сделав часть неосязаемой, а металлическая часть брелоков заржавела.       “Я не надеюсь на твой ответ. Мне нравится отправлять всё это, потому что я получаю ощущение... завершённости? Тут несколько брелоков, которые могут тебе понравиться. Я купил их для тебя, ведь ты похож на чувака, который тратится на такое дерьмо.”       Том улыбнулся этим сантиментам, прежде чем положить подаренные брелоки рядом с написанными Тордом письмами. Он переместился на свою кровать, продолжав просматривать письма: новости о жизни, случайные истории и другие вырезки из журналов. Затем его рука коснулась чего-то нового. Это было письмецо от Торда, завернутое в конверт с восковой печатью - он несколько раз моргнул, чтобы убедиться, что оно настоящее, решая открыть его ногтями.       "Сожалею из-за того, что сказал ранее- Я не знаю, почему позволил самому себе поддаться такому роду эмоциям. И это дало мне время подумать над тем фактом, что я совсем не знаю тебя. Возможно, мне просто нравится идея дружить с тобой, или что-то в этом роде. Я не хочу быть прощённым или понятным — не то чтобы ты прочитал это — полагаю, это один из способов снять камень с души.”       Он извинялся и хотел стать друзьями. Тяжёлых вздох. Выглядело так, словно кто-то заставил его написать это письмо против собственной воли. Том открыл свёрнутую часть письма и побледнел...              "Думаю, спустя всё это время, ты всё ещё нравишься мне"