Как покорить сердце гонца...

      Неожиданно для себя Курон спал достаточно спокойно. Медленно поднявшись, парень оглядел темное помещение. Голова болела так, что перед взглядом все плыло, он даже не знал, отчего у него такое состояние. Было ощущение, будто бы он что-то забыл, вот только что. А когда он проморгался пришло осознание, что это не его комната... Эта спальня была намного больше его коморки. Воспоминания о вчерашнем вечере ударили по нему стрелами, заставив в панике подняться. В тот момент он ощупал самого себя с головы до ног, неужели король просто напросто не воспользовался им, и почему отвел в эту комнату? Вопросы роились в голове, похлеще, чем пчёлы в улье. Пройдя к окну, лёгким движением он приоткрыл шторы, заставляя солнечный свет пасть на пол комнаты. Теперь можно было разглядеть еë детальнее.       Стены окрашены в легкий, кремовый цвет, светлый деревянный паркет. В углу стоит кровать, рядом с ним небольшой, темный столик, что стоял на четырех толстых ножках и на котором расположились книги со слоем пыли. На полу круглый, махровый ковер, с узором в виде полумесяца и звезд. Под потолком вместе с красивой узорчатой лампой висят детские игрушки. На книжных полках забытый паровозик и зайчик, сделанные из бумаги журавли и кораблики. Все в этом помещении, говорило о пребывании здесь ранее ребенка, и даже узоры на нижней части одной из стен, что выполнены детскими карандашами. Все это, конечно, мило, правда... Однако какой сейчас час? За окном светило солнце, и Курон поджал губы, осознавая, что кажется сейчас далеко не утро, а он все еще не перед ногами Товарища Куромаку, хотя был наказ - приехать еще вчера.       Выйдя в коридор, парень интуитивно попытался найти выход. Он проходил мимо гобеленов с грифонами и орлами, мимо кораблей и воинов, пока внезапно не увидел разноцветную фреску. Она манила, завлекала, говоря всмотреться и внимать. Под синим солнцем, чьи лучи расходились на дальние зеленые поля, стояла молодая пара. Мужчина с короткими, темно-фиолетовыми, даже синими, волосами стоял прямо, обнимая рукой кудрявую розоволосую девушку.       Повернув голову, Курон с детским любопытством посмотрел вглубь коридора, видя на полу тысячи разноцветных лучей солнца, он прошел дальше, всматриваясь в следующие фрески.       На губах мужчины проглядывалась легкая улыбка, он продолжал держать жену за талию, только она уже не брала его руки в ответ, придерживая выделяющийся живот своими ладонями. Почему эти картины вызывают настолько чарующие состояние, заставляют в немом шоке приоткрывать рот и разглядывать каждое стеклышко, из которого сделаны человеческие фигуры. Наверное, потому что в замке его Короля все серо. В воздухе витает тоска и уныние, поля такие же безжизненные, как и тяжелый воздух, которым привык дышать гонец. В этом королевстве все было иначе, даже коридоры из одного крыла в другое.       На третьей фреске была изображена все та жа пара, только с белым свертком в руках. Отец, что казался до этого суровым и возвышенным, наклонился к малютке и даже через стекло чувствовалась его радость и гордость. Розовласая прижимала свое чадо к себе, а губы приоткрыты. Она что-то говорила во время того, как их запечатляли? А если да, то что? Курону становилось все любопытнее, что было дальше, хотя он даже не замечал этой заинтересованности. К чему приведут его эти фрески?       Четвертая фреска заставила парня встать в небольшой ступор, остановившись меж двух напольных канделябров, в которых сейчас не горят свечи. Перед его взором стоял мальчик, с копной фиолетовых волос, в белой блузке и в коротких кофейных штанишках на бретельках. Позади него родители, что кажется постарели, но не настолько, чтобы считать их стариками. Небесное светило сменилось ажуром из цветов: розовые, желтые, синие, к этому приложила руку королева, никто другой бы не посмел.       Пятая, в точности повторяла третью. Отличие лишь одно - появился ребенок, что с радостью тянет к матери руки, пока та о чём-то говорит с мужем. Мужчина выглядит не таким радостным, как в первую беременность. Однако на шестой видно, что он с облегчением прижимает к себе розоволосую, а та качает на руках, еще один сверток. Только вот, Курону кажется, что здесь что-то не так... Эти люди, они будто бы не замечают первенца, все их внимание нацелено на только что родившегося. Поспешив отойти от этой фрески, он рысью пробежал дальше, не замечая последующих, как братья растут, а родители стареют. Остановился он лишь на последней. В пепельных глазах отразились две цветные фигуры на синем фоне. Их освещало ярко рыжее солнце, под которым взявшись за руки стояли два прекрасных парня. Иначе назвать их и нельзя было, они дарили свет тянущимся к ним рукам, в самом низу картины. — Далеко ты заплутал, - хриплый голос сзади заставил парня вздрогнуть и в панике повернуться к тому самому мужчине с фрески. — Я... Извините, пожалуйста, - голос внезапно задрожал, а в груди все затрепетало. — Ничего, - поравнявшись с ним, Пик с интересом осмотрел окно. Давно его здесь не было, он уже и забыл каким был в лет так восемнадцать. Курон робко повернулся к фреске, после чего перевёл взгляд с неë на лицо Императора. Он выглядит намного иначе, чем на изображении в особенности взгляд стал холоднее, а еще появились новые шрамы и лицо выглядит намного более уставшим... — Что так смотришь? - подняв бровь, Пик заметил на себе пристальный взгляд. — Что-то на лице? — А... Нет! Простите! - тут же покраснев, парень отвернул голову, чтобы не тревожить его величество. — Ну хорошо, тогда идем в зал. - Потрепав того по голове, Пик развернулся к дверям. Не обнаружив паренька в комнате, Пиковый Король растерялся и даже немного испугался. Все-таки дворец огромен, и в некоторые комнаты он не заходит и по сей день, поэтому, потеряв Курона, он боялся, что тот заплутает в замке похуже лабиринта. Подняв взгляд на спину правителя, гонец не посмел ослушаться и пошел прямо за ним. — Садись,- указав на накрытый стол, всего для двух персон, Пик пригласил Курона позавтракать. — Ты и вчера ничего не ел, поэтому не отказывайся, прошу. - Его голос одновременно звучал и с напором, и с легким трепетом. Он боялся спугнуть мальчонку, а поесть тому нужно было. — Ничего, все нормально... - не принимая сразу предложения, Курон поправил помятую рубашку. — Курон, возможно... В своем государстве ты и привык голодать, но в моем не смей. - Сложив руки на груди, Пик воззрился на него совсем иным взглядом, который прежде слуга и не видел. От этого побежали мурашки по спине и кровь застыла в жилах. Неужели он разозлил Императора? — Простите... - тихо пискнул Курон, тут же уткнувшись взглядом в пол. — Не прощу, пока не поешь. - Отодвинув стул, Пик движением руки пригласил паренька сесть, и не повиноваться ему Курон не посмел. Сложив руки на коленях, парень смотрел на тарелку с едой. Манная каша с маслом, хлеб, вареное яйцо и горячее молоко. О таком вкуснейшем завтраке мальчик и мечтать не мог. Ранее, он питался не совсем полезными и питательными вещами, иногда вовсе не едя сутками. Служба у товарища Куромаку очень сложна, постоянная работа и не минуты на отдых и тем более на еду.       Пик с интересом наблюдал на то, с какой жадностью ел Курон. Казалось ротик такой маленький, а помещается в нем несколько ложек с кашей. Поглядев на парня еще какое-то время, Пик сам начал трапезу. Подняв взгляд на красноглазого, Курон чуть присмирел, видя как легки его движения. Аккуратно держат ложку и плавно подносит ко рту. Конечно же Император обучен этикету, кажется это было первое требование матери на их первом сознательном обеде. — Что есть перестал? Наелся? - заметив его ступор, Пик чуть наклонил голову к плечу, внимательно осматривая паренька. — Нет, точнее да... - положив ложку у тарелки, в которой оставалась каша, Курон скованно сложил руки на колени, предпочитая сверлить глазами невиновную кашу. — Послушай... Если что-то тревожит, то говори, я помогу. — В том-то и проблема, - потерев переносицу, Курон медленно поднялся с кресла и чуть поклонился. — Я признателен вам, но мне пора домой. Я выбился из графика работы. - подобное поведение, лишь вызвало легкий смех у Короля. Не этот ли важный парень, вчера жался к его плечу от простого грома? Сейчас предстает как нечто важное, но если уже хочет идти, то пусть идет. — Как скажешь, - поднявшись из-за стола, фиолетоволосый повел его по коридорам к выходу. — Лошадь твоя в стойле, пойдем провожу тебя. - Ему главное было проводить этого гонца до ворот, после которых тот бы скакал себе на все четыре стороны.       Только вот отпускать его совсем не хотелось. Он помнил его тёплые ладони у себя на шее, как тот тихо трясся у него в руках, пока наконец не заснул. А ведь Ромео правильно сказал, если любишь - отпусти... Отпустил, но надолго ли, сможет ли отпустить вновь в следующую их встречу?       Прерывисто дыша, серовласый помчал коня вперед по дороге. В голове до ужаса пронзительный шум, он мешал сконцентрироваться и постоянно уводил куда-то далеко в мысли, которые были забиты лишь одним красноглазым, а ведь глаза у него не красные, рыжие, с отблеском золота... Взяв коня под узды, Курон остановил его, вместе со своим ходом мыслей. С чего он вдруг так детально представил его глаза, а ведь нельзя! Нельзя! Это Король, а Курон простой слуга... Только вот он никогда не чувствовал, чтобы его обнимали, чтобы успокаивали... Почему этот Император настолько добрый? Задумал неладное или же искренне пытается втереться в доверие?       Из груди вырвался недовольное шипение, как же его злила эта ситуация! Пришпорив коня, он направил его прямо в Куроград, ему давно уже нужно было вернуться.