Место под Солнцем

      Сквозь толщу воды пробивались яркие лучи Солнца, свечение которых отливало нежно голубыми тонами, освещая собой подводные просторы. Мелкие пузыри воздуха стремились ввысь к поверхности, сливаясь с блеском воды, которая в буквальном смысле светилась, будто кто-то рассыпал на всю поверхность бесчисленное множество склянок глиттера. Белая рубашка, пропитанная водой, окантовывала мускулатуру крепкого тела и струилась, когда тот разрезал своими руками толщу воды, и, закрыв глаза, плавно кружился вокруг своей оси явно наслаждаясь процессом. Смолистые волосы теперь не ниспадали к плечам, как это было обычно, а спокойно жили своей жизнью, образуя нимб вокруг черепа. Северус почувствовал лёгкую вибрацию, когда за ним последовала его спутница, да и сам водоем дал об этом понять: всякий раз, когда кто-то нарушал здешнее спокойствие, природа разносила магические сигналы, желая предупредить и обезопасить фауну.       Мария перед прыжком набрала в лёгкие как можно больше воздуха, не зная, как долго тот решит провести в глубинах этого необычного места. Почти весь запас кислорода был моментально потерян — она не совладала со своим возмущением, когда поняла, что вблизи нету мага. Та принялась оглядываться по сторонам, в глубине души ликуя, что вода здесь поразительно чистая. Горло предательски сдавило судорогой от осознания своей обреченности, и та уже была готова сдаться и вернуться назад, как осознала, что в этом месте не обязательно использование Жаборослей или других подводных заклинаний, позволяющих забыть на какой то период, что ты не обитатель здешних территорий. Очевидно, это место заколдовано. Пару раз вдохнув, выдохнув и с тенью лёгкой улыбки проследив за поднимающимся наверх кислородом, девушка метрах в тридцати заметила единственного человека здесь и продолжила свой путь, по дороге набирая скорость — все-таки отставать не хотелось. Мария не повторила за Снейпом и оставила свое белоснежное платье на суше, оставшись в одном белье в тон наряду. Руки уже начинали порядком уставать, а мужчина, увлеченный своим миром, не собирался тормозить, совершая замысловатые движения, вырисовывая некие фигуры своим телом и пузырями кислорода, эти маленькие шарики почему-то выстраивались в фигуры, разнообразных форм и размеров. Где-то на отголосках сознания мелькали мысли «Он хочет побыть один», «Не мешай ему», «Это его ритуал». Девушка просто боялась проломить тонкий лёд его искренности с ней. Мари знала, что он бы не стал ей открываться просто так. Или маг думал, что она струсит и не последует за ним?       В целом, она до сих пор пребывала в легком шоке с тех самых пор, как они побывали в ресторане «London Shell Co». Такие люди, как Снейп редко меняют своё мировоззрение, да и людям с сформировавшимися взглядами это даётся тяжело. А его непринужденность с момента их встречи волнует девушку до сих пор. Тот невероятно чувственный поцелуй, на совершение которого пришлось собрать всю свою смелость и рискнуть остаться униженной, то и дело всплывал в сознании Малфой на протяжении уже месяца. Мужчина вел себя странно… Будто не прошло три долгих года без какого-либо контакта. Возможно время в его подсознании застыло? Или он прекратил его чувствовать? Хотя в состояние транса может ввести и образ жизни, который Снейп неустанно вел во время службы.       И кроме как просто принять эти факторы, она не нашла ничего другого. Собравшись, Мария в последний раз оттолкнулась и появилась прямо перед мужчиной, явно не удивив того. По некой интуиции стало понятно, что здравый разум можно было оставить в том мире, а здесь нужно было наслаждаться и быть ведомой целью этого загадочного мага. Пара, не касаясь друг друга, закружилась, создавая возле себя небольшой ураган и магии и потока воды. За волшебниками шлейфом тянулась сочимая из их вен магия, ублажая весь организм ощущением полного спокойствия и гармонии, воцарившейся в этом чудесном месте. Девушка то и дело пыталась заглянуть в глаза своего партнера, желая найти там ответы, но все без толку — каждый раз когда ей удавалось словить взгляд Северуса, тот непринужденным поворотом туловища отворачивался от волшебницы, оборачивая себя тканью. Тогда она окончательно сдалась и просто решила не давить на брюнета, вдруг такое больше не повторится? Тонкие кисти, вытянутые вперед, ласкали воду всячески извиваясь, точно змеи, а бедра той плавно покачивались в медленном танце. " — Черт!», — первая ясная мысль с периода погружения.       Только сейчас Мария заметила как с её кожи испаряются некие частички, будто это рыба сбрасывает свои чешуйки только все происходит в замедленной съемке. Оглянувшись, она поняла, что весь их путь застилают такие же маленькие чешуйки. Непонимание девушки было в этот раз не оставлено без внимания мужчиной: тот наконец подплыл, обернув крыльями своей рубашки, и кончиками пальцев прикоснулся к хрупким плечам, как бы успокаивая. Деликатно погладив кожу предплечья и создав этим ещё большее отшелушивание, мужчина лишь ободряюще заглянул в шокированные глаза. Только почему-то от него самого не тянулся точно такой же шлейф непонятных кусочков. Невозможно было понять, кто из них делал что-то не так. Вроде бы все и должно быть странно, место все-таки как минимум необычное, а вроде бы и подозрительно, что конкретно у неё произошла такая реакция.       Нахмуренные брови Мари были разглажены неожиданным прикосновением — Северус дотронулся до её подбородка и поднял тот вверх, заставляя взглядом проследить куда смотрел и сам волшебник. Прямо над ними виднелось свечение, которое явно не источал из себя водоем, а значит там уже будет конец их путешествию. Вот только и на Солнечный свет это точно не было похоже. Стало немного не по себе, но волшебник помог справиться со страхом: захватив в плен своей руки запястье девушки, он потянул их к тому самому свечению. Два волшебника преодолели поверхностное натяжение воды и без труда вдохнули свежий воздух. Заправив за ушко прилипшую на лицо белёсую прядь, Мари еле удержалась от того, чтобы не открыть рот от изумления.       Снейп привел их в действительно удивительное место. Высота потолков, если можно так назвать просто выступающие Сталакти́ты, была где то под пятнадцать метров, а просторы «пещеры» составляли все сто метров по периметру. Но что самое удивительное — все здесь было покрыто синим налётом, который изучал все такое же свечение. Всё здесь было в маленьких скалах, из-за чего ходить было затруднительно. А над головами у волшебников на потолке располагалось маленькое отверстие, которое собственно и источало свечение. В каждом укромном месте росло множество цветков, корни которых уходили глубоко под землю и ярко мерцали. — В этом месте раньше проводили обряды, — наконец нарушил тишину брюнет, бархатный голос которого отражаться от скалистой местности и проникал прямиком в грудь, заставляя трепетать внутренности. — Народ Эртупей, или как они себя ещё назвали Эрити, с особым уважением относился к своим обрядам, — после того, как они выбрались из воды, лёгким жестом руки волшебница была приглашена вперёд. У той перехватило дыхание — после каждого шага оставался яркий изумрудный след, очертание которого оторвало предупреждающим красным, — будь то свадьба или поминки, лечебные процедуры или рождение на свет новой жизни. Этот народ относился к одним из тех, кто первыми изучал магию, которой мы с Вами сейчас пользуемся, — внимательно проследив за своей рукой Северус провел линию вдоль стены, собрав тем самым на своей ладони кашицу. — Этот песок считается зачарованным. Как в мире маглов всегда были приметы, суеверия и понятные только им знаки, так и тут относились к этим крупицам. Это место можно назвать источником для Эртупеев.       Растерев в своих ладонях порошок до образования мелкой пыли, Северус подошёл вплотную к девушке и заглянул к ней в глаза. Не найдя там никакого страха или сомнения он провел линию вдоль её лба, оставив там ярко белый след. Походу работа мужчине понравилась, тот принялся вырисовывать некие фигуры сначала на лице волшебницы, а потом спускаясь вдоль ей шеи к грудине и животу, бедра и голени. По итогу все тело Мари было в тонких полосках этого святого порошка, отливая в разных местах разными оттенками. — В разных местах Vivu будет отливать разными цветом: разум — белым, конечности — зелёным — Снейп по мере объяснений невесомо касался тех частей тела, о которых говорил, — новая жизнь — розовым. Душа, — тонкие пальцы мага легли прямо на высоко поднимающуюся грудину, — под стать Vivu, — будет голубая.       И молодая девушка ощутила, как после утомительного плавания к ней вернулись утраченные силы. Порошок немного засветился, а потом стал пропадать, растворяясь прямо на коже. В нефритовых глазах отражалось все великолепие этого места, тот глубоко дышал. — Возможно, — прошептала Мари, — и я смогла бы нанести на Вас этот порошок…       Получив в ответ легкий кивок, девушка вторила действиям своего партнера и все также сначала собрала Vivu со стен этого источника, а потом растерла его в слегка дрожащих ладонях. «Рубашка», — только и вполголоса промолвила та. И мужчина не стал возражать, сняв с себя свое облачение, тот остался в одних черных боксерах. Малфой с этого момента старалась смотреть исключительно в его глаза, только иногда отвлекаясь, чтобы не нарисовать уже на использованном месте. Только сейчас волшебница смогла заметить на правом предплечье потускневшие со временем надпись, явно выцарапанные проклятым предметом. Снейп уже давно забросил попытки свести это уродство со своей кожи. Захотелось пожалеть этого человека, на пути которого встречалось уж слишком много невзгод. Закончив свой рисунок, девушка вернулась к тому самому шрамированному участку руки и, прикрыв глаза от пронизывающего взгляда брюнета, она поднесла его руку поближе к своему лицу и запечатлела там поцелуй. — Не надо, — с некой болью в голосе остановил он её.       От всей этой ситуации у волшебника защемило в груди. Такая нежная и бескорыстная молодая девушка проявляла слишком много милосердия к этому черствому мужчине. Кадык загулял по его горлу, двигая тем самым и рисунок, который уже кстати тоже начал постепенно пропадать. Перехватив женскую кисть, Северус сделал шаг вперёд, заведя сплетенные кисти за спину девушки, и обхватив тем самым тонкую талию и лишив её возможности касаться его. Теплое мужское дыхание опалило кожу лица, от которого отхлынула вся кровь. Та облизнула губы. Обхватив рукой личико, тот в последний раз мазнул взглядом по прикрытым глазам, и припал к нежным губам.       Они соединились.       Некогда вырисованные татуировки загорелись с новой силой, заставляя почувствовать волшебников не только прикосновение их тел, но и магии. Мягкие груди девушки сминались широкой грудью мужчины, заставив того болезненно зажмуриться от осознания своей обреченности и поцеловать её с новой силой. А Мари задыхалась от чувственности этого поцелуя, тонкие руки, легко дрожа, ласкали высокие скулы и, перемещаясь назад, оттягивали волосы на затылке. Ноги подкосились, когда мужчина захватил в плен её нижнюю губу и принялся то посасывать, то покусывать её. Высвободив левую руку из захвата, мужчина увлекся нежными ласками, она с пылкостью запустила ей в уже практически сухие волосы брюнета и прижалась к нему ещё сильнее, вызвав тем самым тихое рычание. Кожа у обоих искрилась, а по венам у них бегала магия, усиливая чувства.       Со стоном разочарования пришлось оторваться от влажных губ мужчины, когда недостаток кислорода уже настойчиво сдавливал грудную клетку. Глубоко дыша Северус прижал девушку к своей груди, склонившись к её макушке и оставив там невесомый поцелуй. — Чем или кем является человеческая сущность? — вопрос был вроде и риторический, но Мари все равно решила ответить. — Наша душа — это наша сущность. Хоть она и не осязаема, она есть у каждого. — Душа, — глухо повторил он. — У некоторых как ни крути её не найдешь и Том Рэддл тому доказательство.       Пара теперь присела возле воды, Мари спустила ноги вниз по щиколотки, а Северус явно был настроен на диалог: его плечи больше не были напряжены, мышцы лица расслабились, придавая его образу лёгкости. — Том Рэддл был исключением. Таких как он — единицы, и это не повод считать, что не у всех есть душа. — Исключение из правил. И много таких же исключений было за всю историю человечества? — мужчина заглянул девушке глаза и прочитал там то же, что и осознавал сам.       Из глубин воды выплыла одинокая маленькая рыбка, явно заинтересовавшаяся темой разговора. Своими поразительно умными глазками та уставилась сначала на волшебницу, а потом медленно повернулась к волшебнику и тут же в страхе скрылась под водой, вызвав тем самым лёгкий смешок у девушки. — Я заметил замешательство, что отразилось на Вашем лице, когда мы плыли сюда, — получив в ответ лёгкий кивок, он продолжил: — Эти воды также являются волшебными. Вы не почувствовали утомляющую усталость и сонливость под конец нашего заплыва? — Почувствовала. — У меня же такого не было, также как и магии, что струилась бы с моей кожи тысячью чешуйками. Каждый, кто достиг максимальных возможностей в совершенствовании своей магии, будет спасен от этой участи, — произнесено это было с гордостью, и, возможно, c легкой ноткой напыщенности.       Мари с недоумением уставилась на него. — Так это значит, что Вы больше не сможете совершенствоваться? Мне казалось, нет предела совершенству, - это определенно был укор. " — Слизеринка'', — закатил он глаза. — Я к тому Мари, что Вам до него ещё далеко, — покачал головой он. — Что до таких как я, волшебники могут только улучшать свои навыки, но особых улучшений в магических способностях у них наблюдаться не будет. Можно считать, что водоем признает мою силу и даже не старается отбирать у меня магию. " — Как пафос'', — девушке не понравилось обсуждать свои навыки с человеком вдвое её сильнее. — А что для Вас человеческая сущность?       Северус отвернул голову, засмотревшись на переливающиеся цветы в углу пещеры. От самых корней к кончикам изысканных и довольно увесистых лепестков. Магия бегала туда-обратно по всему растению, выбивая необычный ритм, как человеческое сердце качает кровь. Не это ли воплощение самой жизни? Такое живое и хрупкое одновременно. Один миг, и его не станет. Из всего, что создано матерью-природой только человек уничтожает все на своем пути ради своих интересов и необычно важных целей. Это место давно было бы уничтожено, если бы в какой-то момент магическое правительство не опомнилось и не ввело запрет на порчу окружающей среды в закон.       Волан-де-Морт да и сам Альбус Дамблдор раскидывался магическими жизнями в погоне за победой, у каждого были свои «благие» цели, ради которых многим пришлось пожертвовать собственной жизнью. И какие бы памятники не возводили погибшим, сколько бы песен в их честь не было спето, это все равно не подарит прощение ни Альбусу, ни оставшимся Пожирателям. Да, они тоже скорбят по своим соратникам.       Не желая портить настроение своему собеседнику, мужчина отвлекся от своих мрачных мыслей. — Правда в том, что мы это не ум — это что-то определенно за его пределами, — начал тот, оторвавшись от созерцания растений. — Если кто-то пожелает обрести истину, необходимо будет оставить за спиной весь свой опыт: будь то клише или собственные навыки, различные идеологии или образ жизни. Необходимо будет снять с себя все накопившиеся маски и войти в воду абсолютно нагим, тотально пустым. Лишь тогда можно будет познать истину. В случае же невыполнения поставленных правил, всё, что будет с Вами происходить — это игры ума, проделывающего над вами трюки.       Брови Марии подлетели кверху. Она и никогда не могла подумать, что черствый профессор может быть настолько разговорчив. Даже на их личных разговорах ещё во время обучения, когда юная волшебница могла оставаться в его гостиной и без капли смущения располагаться на диване, попивая чай, не удавалось застать его в таком разговорчивом настроении. Мышление Северуса…оно определенно отличалось от остальных. Он сам отличался. — Мышление — это оценка, — медленно продолжал он, — Как мы можем думать о цветке, не оценивая его? В момент, когда мы начнем думать о нём, сразу появится оценка «красивый он или нет». Многие просто обожают и только и занимаются, тем, что оценивают что-то или кого-то. Отказ от критики освободит сознание каждого от самокритики в частности, — глубоко вздохнув в конце, брюнет повернулся к Малфой. — Человек сам вгоняет себя в множество рамок, когда на самом деле все не так уж и сложно. Что до разума: каждый может в течение всей жизни формировать новые нейронные связи, которые помогут ему обрести ту самую истину. Для меня, большинство людей глупы и несоизмеримо тупы. Они вливают в себя литры алкоголя, и все ради чего? Ради веселья.       Хрустнув костями своих пальцев, девушка расправила плечи. — Между прочим не все такие, как Вы их видите. Не все люди такие бестолковые. — Мисс Малфой, — перебил её тот, — Вы определенно не бывали в маггловских клубах по вечерам. Уровень их социальной ответственности с каждым годом стремится к нулю. — Вы же сами курите. Разве это хорошо сказывается на здоровье? — она видела и склянки с табаком в его мастерской, и его сигары, что лежали на его столе.       Отставив руки назад, Северус отклонил голову назад и закрыл глаза. Воспоминания накрыли его, как накрывали последние года после окончания войны:       Большая комната была слабо освещена одинокими лампадками, которые держали каменные гоблины. Деревянный стол, за которым собралась компания людей, одиноко стоял в центре комнаты. Его тонкие ножки с трудом выдерживали тяжелые локти мужчин и бесцеремонно закинутые ноги одной женщины — Беллатрисы Лестрейндж. Эта дамочка весело напевала себе под нос некую песню, попутно потягивая дешёвый виски. Долохов держал в зубах огромную сигарету, из которой то и дело норовил высыпаться наспех закрученный табак. Белесый дым застилал собой помещение. Один из членов группы подавившись, закашлялся. — Сев, тебе пора бы давно уже привыкнуть к такой жизни, — дым вылетал изо рта Малфоя Старшего каждый раз, когда тот произносил новое слово.       Это было семидесятых, когда Темный Лорд только собирал свою грандиозную армию приверженцев чистой магической крови. Ряды также пополняли волшебники, находящиеся под Империусом. Северус только-только вступил в ряды Пожирателей, желая обучиться всему, что уже умели собравшиеся здесь люди. Вот только молодой волшебник не ожидал, что помимо изучения колдовства придется еще и поменять свой устоявшийся образ жизни. — Я знаю, Люц, — развеял парень табачный дым волшебной палочкой. — Только к чему все это?       Громко стукнув стаканом по дряхлому столу и расплескав жидкость, Лестрейндж оскалилась. — Потому что Темный Лорд этого хочет.       Люциус пропустил этот жест мимо ушей. Стряхнув пепел на пол, он повернулся к Снейпу и протянул ему сигарету. — Это поможет тебе. Когда мы соберем достаточную армию и Хозяин прикажет наступать, тебе придётся часто оставаться одному. — Дааа, — прокряхтел Долохов. — И только это, — указал тот пальцем на курево, — и хорошее пойло поможет тебе выдержать грядущую войну. — Старая привычка. Это всего лишь старая привычка, которая образовалась очень давно, — ответил наконец Северус Мари, поджав губы. — Разве от этого нельзя избавиться? — хмыкнула та, болтнув ногой под водой. — А с чего Вы взяли что я этого хочу? — закрыл Снейп тему разговора.