Странствия Гренгуара

Картина 1. 1483. Двор Чудес. Ночь. Гренгуар с детьми и козой крадется вдоль стены. Гренгуар: Кажется, здесь. Везет же Вам, мэтр Флориан – Вы были Вийоном, когда хотели славы, учителем, когда хотели мудрости и покоя, и сельским жителем, когда хотите счастья! Вы желаете – и получаете! А я… Андрэ: Дядя, Вы говорите слишком быстро, а идете слишком медленно! Вы уверены, что здесь можно жить? Гренгуар: И даже умереть. Стучит кулаком в дверь ближайшей лачуги. Эй, кто-нибудь есть? Я тут жил, это мой дом, откройте, вот! Голос из-за двери: Кто там? Гренгуар: Хозяин! Голос из-за двери: А я тогда кто? Гренгуар: Не знаю… Я здесь жил, понимаете? Голос из-за двери: Мало ли кто здесь жил! Не пришел ночевать раз, два – хата не твоя! Гренгуар: Как не моя? Я, когда уезжал в Блуа, написал записку и прикрепил к дверям, что вернусь! Голос из-за двери: А я читать умею? Гренгуар: Разве никто здесь не умел? Не верю! Надо пустить нас хотя бы на ночь, вот, со мной дети! Голос из-за двери: Ладно, вливайся. Дверь отворяется, на пороге – старуха. Гренгуар (удивлённо): Фалурдель! Так Вы тоже переехали? Фалурдель: Так после того суда меня вытурили, вот я и подалась сюда. Не сразу, правда – вначале жила на Складской, против Сенной пристани… Гренгуар (крестясь): Вы меня преследуете! Фалурдель: А теперь вот здесь и живу – сразу, как освободилось… А откуда Вы меня знаете? Гренгуар: Я – вдовец цыганки, от которой Вы пострадали. Джали не видно, она за спинами Гренгуара и детей. А вот мой племянник и его… подружка. Сестра замужем, а мать скоро во второй брак, вот … Фалурдель: А вот я никогда не была замужем, зато моим любовником был сам Франсуа Вийон! Гренгуар: ‘ANAГKH! Фалурдель: Это что за тарабарское ругательство? Гренгуар: Греческий язык. Можно войти? Старуха кивает, дети входят, Гренгуар с козой за ними. Фалурдель (узнав козу): А-а! Адская тварь! Она жива! Её и виселица не берёт! Выбегает на улицу. Гренгуар (всплеснув руками): Есть же на свете справедливость! Джали, умница моя, ты вернула мне дом! По крайней мере, пока старуха никого не позвала… Дети, теперь вы должны поминать в вечерней молитве и Эсмеральду, пусть она была язычницей, и, разумеется, Клэр. ‘ANAГKH! Если ко мне вернулся дом, вернётся и Клэр, и… Андрэ, Наннетта, располагайтесь, ешьте, старуха убежала, оставив всё, вот. Поживём здесь до утра, а завтра начнём нашу великую работу, вот. Правда, Джали? Коза блеет, Гренгуар кормит её яблоком. Картина 2. Двор Чудес. Гренгуар сидит на бочке в центре «площади». Гренгуар: Так, вчера вы опять замочили вожака и решили выбрать другого. Не врубаюсь, причем тут я! Голос из толпы: Старуха Фалурдель сказала, у тебя есть дьявольская коза! Второй голос из толпы: Которая гадит золотом! Третий голос из толпы: Батист Птицеед ночью слушал у тебя под окном и узнал, что ты умеешь нахватать деньжат и не бояться виселицы! Четвертый голос из толпы: И знаешь дофина, как покойник Клопен – шефа фламандцев! Пятый голос из толпы: И спасал наших скорпионов от побирушничества! Гренгуар (недоумённо-весело): Итак, я стал Христом-Спасителем… Здесь же два года назад меня хотели повесить, а теперь желают избрать вожаком… Но я не умею… вот... хотя… Батист Птицеед! Батист Птицеед: Я тута! Гренгуар: Хочешь быть вожаком? Батист Птицеед: Я? Гренгуар: Ну не я же? Ты умеешь, наверное. Голос из толпы: Но мы хотим тебя, а не его! Гренгуар: Ладно! Стучит по бочке кулаком, ему подносят сковороду, чтобы он стучал громче. Батист – моя правая рука по воровству. А кто хочет жить честно – за мной! Голос из толпы: А кто не умеет ни то, ни другое? Гренгуар: Просите милостыню. Голос из толпы: Это лучше, чем работать! Гренгуар: Так быть актёром – не статуи проти… изводить, не строить, вот! Это… ну вы же переодеваетесь… Изображаете… когда попрошайничаете… так делать то же, только на помосте, вот! Поняли? Голос из толпы: Да! Гренгуар: Тогда покажите, что кто умеет, вот! Андрэ и Наннета, выходите! Кашляет. Дети выходят с Джали. Толпа (в ужасе): А-а-а! Дьявольская коза! Гренгуар: Я не понимаю! Эсмеральда жила здесь с ней же, и я тоже, и вы не думали, что она – дьявол! Это она же! Джали! Джали! Джали копирует Гренгуара, в толпе крики ужаса и восторга. А теперь всё-таки покажем, что мы умеем! А Джали поможет… Давайте же, я есть хочу! Голос из толпы: Есть вожаку! Подносят яичницу на сковороде, Гренгуар ест и кормит детей. Выходит старик. Гренгуар (жуя): Ты кто? Старик: Ща позыришь. Хромает, сбрасывает парик и проходится колесом – он юноша. Джали подражает его манерам, в толпе – смех. Больные проказой и водянкой показывают «болячки» и тут же избавляются от грима. Дети боязливо жмутся к Гренгуару. Андрэ: И зачем я поспешил в Париж? Наннетта: И я… Гренгуар (довольный, так как поел): Не бойтесь, дети и чудесники: мы ведь – беззаботные ребята, так? Будем жить, как хотим! Картина 3. Маленькая площадь где-то в Париже. «Братство беззаботных ребят» репетирует пьесу. Гренгуар руководит процессом, около него вертится Джали. Андрэ – в костюме Папы Римского. Гренгуар: Андрэ! Ты не так играешь Папу Римского! Надо величественно! Андрэ: Дядя Пьер! Вы знаете, как – сами играйте! А то от Вас одна морока – и то не так, и это не этак! Гренгуар: Ладно! Отбирает у Андрэ тиару и быстро облачается, начинает декламировать с завываниями. О, кардиналы! Шапок ваших цвет Не должен быть ль и цветом ваших щёк – Мы люди все, и нам ничто не чуждо, Давайте пить за наше достоянье, За индульгенции… Дальше не я, кто дальше? Актёр-кардинал (речитативом): О Ваше Святейшество, мы теперь хорошо их продаем! Особенно в Париже, благодаря епископу… Мимо проходят Епископ парижский и Жак Шармолю со свитой. Гренгуар: Так значит, мы богаче стали. Что ж, Налейте мне, скорее мне несите… Жак Шармолю: Чушь! Гренгуар: Чего? У кого текст? Этот кусок нельзя импровизировать… Замечает церковников. Ай! Здрасьте! Жак Шармолю: Не намерен желать здоровья тому, кто позорит Папу и мать нашу Церковь. Гренгуар: Я никого не позорю: я хороший актёр. Епископ парижский: Как не позоришь? Ты сеешь порочащие сведения! Гренгуар: Так этот Папа уже умер, он историческая личность. Жак Шармолю: Всё, что можно связывать с нашим временем – современно. Нельзя показывать такое! Гренгуар: Так о чем тогда мне писать? Только о любви, а публика на такое не ходит… ей нужен фарс! Епископ парижский: Сам сознался в авторстве! Под стражу его! Гренгуара хватают, но тут же мимо проходит мадам Марианна в сопровождении служанок. Мадам Марианна (Шармолю и епископу): Здравствуйте, Ваше высокопреосвященство, здравствуйте, мэтр! Жак Шармолю: Здравствуйте, мадам де ла Валь. Где Ваша прелестная дочь? Гренгуар (вырываясь): В моем сердце! Мадам Марианна (узнавая его): Это кого вы арестовали? Епископ парижский: Богохульника из Двора Чудес – нам на него донесла некая Фалурдель. Мадам Марианна: А если я попрошу вас освободить его, чтобы сделать приятное моей дочери? Жак Шармолю: Разумеется! Отпустите идиота! Стражники отпускают Гренгуара. Гренгуар: О, мадам Марианна! Как мне Вас отблагодарить? Мадам Марианна: Быть другом моей дочери, но не более того – пусть она и скучает по Вам, хотя никогда не признается в этом, ее чувства к Вам нельзя назвать любовью, да Вы и неподходящая партия… Гренгуар: А если я разбогатею, прославлюсь и получу дворянство? Мадам Марианна: Тогда если она согласится… Но как Вы планируете?.. Гренгуар (перебивая): Мадам Марианна! Даю обет – пока не добьюсь всего этого, не переступлю порог Вашего дома, вот! Мадам Марианна: Ловлю Вас на слове! Извините, я спешу, до свидания, господа и простолюдины. Уходит. Жак Шармолю: И ты выметайся, слышишь! И своих уводи! Прежде чем кривляться за пределами Двора Чудес, получи разрешение! Гренгуар: А Вы дадите? Епископ парижский: Утром – деньги, вечером… До виселицы, еретик! Уходит со свитой на край сцены. Гренгуар (труппе): А вы что стоите? Давайте, давайте! Нас гонят! Во Двор Чудес! Кашляет, слёзы на глазах. Там наш дом! Снова кашляет. Но язык улиц будет во дворцах! Кашляя, подбирает тиару, берет Джали за поводок и уходит в сторону, противоположную той, откуда ухмыляются епископ и Шармолю. Картина 4. 1485. Двор Чудес, ночь. Жилище Гренгуара, где он пишет письмо в деревню. Гренгуар: Дорогая мамочка, я живу всё так же в Париже, дела мои… Комкает бумагу, бросает на пол, сердито: Не хочу врать! И так грешен! Лучше напишу мэтру Флориану, по крайней мере, ничего скрывать не надо будет, вот! Итак, Джали, что мы ему напишем… Коза подходит к Пьеру и кладёт ему голову на колени, он говорит все, что пишет, вслух. Мэтр Флориан! Франсуа! Я живу всё так же в Париже. Мои беззаботные ребята меня слушают, хотя применяют свое ремесло не только на подмостках. Я с Андрэ и Наннеттой хожу по домам показывать фокусы с Джали и читать стихи, но известности пока нет, денег и дворянства – тоже… Закашливается. Ну, это жизнь, которая лучше поэзии, не так ли? Стук в двери. Войдите! Батист Птицеед: Мэтр! Гренгуар (пока говорит, продолжает писать письмо): Чего тебе в такой час? Батист Птицеед: Я к Вам от рожи всех арготинцев – если не дадите денег, мы больше не играем у Вас. Гренгуар (в ужасе захлебывается кашлем, потом встревоженно): Но Вы меня не выгоните со Двора Чудес? Батист Птицеед: Да куда мы Вас! Вы – такой же, как мы, просто мы думали, Вы – более везучий. Гренгуар: Э…э… послушай, Батист. Накануне дня Всех Святых нам дали разрешение выступить перед собором, там будет дофин, тьфу, уже король, я намерен говорить с ним, вот… Скажи своим, пусть подождут до этого, а нет – можете меня повесить, от судьбы… Ладно? Батист Птицеед: Замётано! Уходит. Гренгуар (нервно поглаживая козочку): И что мне теперь делать? Джали, Джали! А… Андрэ, иди сюда! Андрэ (входя и зевая): Дядя, Вам опять не спится? Уже далеко за полночь. Гренгуар: Бабушке пишу, мэтру Флориану… Короче, отвезёшь его туда, как кто поедет… Даёт ему письмо, Андрэ уходит, но Гренгуар вдруг хлопает себя ладонью по лбу. Андрэ, вернись! Андрэ (возвращаясь): Дядя, что опять? С Вами жить хуже, чем с папашей! Все не так и не этак! Гренгуар: Подожди, я добавлю. (Пишет.) Мэтр Флориан! Срочно приезжайте в Париж на праздник Всех Святых! Всё, можешь уходить… Андрэ, постоянно оборачиваясь, медленно скрывается за кулисами. Ах, Джали, у тебя в деревне остался козёл, а у меня – где Клэр, кроме сердца?! Картина 5. Площадь перед собором. Подмостки. Зрители – король (бывший дофин Карл), Клэр, семейство де Божё и другие. Гренгуар и Андрэ – на сцене. Они играют отрывок из мистерии «Чудо святого Валентина», у Гренгуара – роль слепой Девушки, дочери тюремщика, Андрэ в сабо на высокой подошве играет Валентина. Андрэ-Валентин (стараясь говорить грустно): Я тебя люблю. Гренгуар-Девушка: Но ты меня не знаешь. Мне сказал На родине один – любить нельзя, Не зная… Кашляет в руку. Андрэ-Валентин (так же): Я тебя люблю. Всего Три дня провел с тобой – а как всю юность… Король: Клэр, Вы знаете этого актёра? Мне кажется, я его где-то видел… Клэр: Нет… Король: Я имею в виду того, кто играет Девушку. Может, в Блуа, на ежегодных представлениях? Гренгуар-Девушка (Все паузы прокашливает, последние слова совсем нечетко): Я… тоже…так я чувствую, как будто… Я не должна… я права не имею… Но если вдруг… не зрение…. Ведь чудо – Не только исцеленье, это если Сбывается несбыточное… Поднимает глаза к зрителям, незаметно следя за Клэр, Андрэ-Валентин касается пальцами её век. Андрэ-Валентин: Боже! Верни ей зренье! Гренгуар-Девушка (перестав кашлять): Ай! Отскакивает, сгибается в три погибели, одной рукой прикрывая рот, другую прижав к груди. Отнимает руку ото рта – на ней кровь. Андрэ-Валентин (обеспокоено): Что, что с тобой? Гренгуар-Девушка: Так… просто кровь… Бледнеет, шатается. Импровизация дурная… Король: Ему плохо! Андрэ-Валентин: Дядя Пьер! Гренгуар-Девушка: Так, пустяки… Здесь – небо? Андрэ-Валентин (недоуменно): Да. Гренгуар-Девушка: И красный Жестокий отсвет падает на Тибр? Закашливается так сильно, что, согнувшись, теряет равновесие и падает лицом на помост. Из последних сил: Джали! Из-за кулис выходит коза и вяло тычется в него носом: только теперь видно, как она стара. Король (восторженно): Я узнал его! Это поэт с козой! Пьер? Вы пишете хорошие пьесы и стихи, вы памятны мне еще с Блуа! Гренгуар-Девушка (еле слышно): Правда? Король: Дама Клэр де ла Валь давала мне читать их. Вы – талант! Гренгуар-Девушка (пытаясь встать): Чушь! Король: Нет, вставайте, идите ко мне, и если вы согласитесь стать моим придворным поэтом, я дам Вам всё, что Вы попросите! Вы – самое яркое воспоминание моего детства! Гренгуар-Девушка (пытаясь встать): Клэр… Сейчас… Встаёт, делает несколько шагов, шаря рукой в воздухе, и падает в обморок. Джали блеет и ложится у его головы. Толпа: Автор умер! Андрэ и труппа уносят Гренгуара за кулисы и укладывают там на кровать. Дофин смотрит на Клэр, она, подобрав юбки, спускается с галереи. За кулисами Гренгуар приходит в себя. Гренгуар: А где Джали? Андрэ: Дядя Пьер… Она… вы знаете, была старенькая… Гренгуар: Умерла? Тогда мне не стоит жить. Отворачивается к стенке. Андрэ: Врача! Врача! Вбегают Клэр и человек в чёрном. Человек в чёрном: Это я. Клэр: Мэтр Флориан… Он…? Мэтр Флориан: Жив. Андрэ вносит тело Джали и кладёт его около Гренгуара на пол. Клэр: Но он же как неживой! Мэтр Флориан! Почему Вы не говорите со мной? Разве я виновата в его скитаниях! Я позволяла ему себя любить, я почти не прогоняла его! Я сама поначалу была такой, как он … и может, внутри и осталась, но так глубоко, что он один видит! Что я сделала? Мэтр Флориан: Ты была малодушна. Но и апостолы оказывались такими – Петр, Фома. А теперь ты пришла к нему умирающему – и ты ни в чем невиновна. А для него и не была такой никогда, разве что в минуты раздражения! И ещё, я … люблю тебя, Клэр… Гренгуар (с закрытыми глазами): И я… Андрэ: Дядя, ты живой? Мэтр Флориан: Я это и хотел сказать! И ещё, Клэр... я недавно узнал, что я – твой настоящий отец, ибо... Гренгуар (перебивая): ‘ANAГKH… Андрэ, Клэр (о разном): Он бредит! Входит человек короля. Вестник: Автор жив? Гренгуар (все еще с закрытыми глазами): А зачем он Вам? Вестник (высокомерно): Король жалует его титулом придворного поэта и возвращает награду, отобранную в Блуа, а также намеревается в будущем подарить дом в Париже, но если автор мёртв – то к чему? Мэтр Флориан (насмешливо): В достойных условиях он переживет нас с вами. Гренгуар (так же): Какие условия! Джали мертва… «И камень молнией разбит…». Никого у меня нет… Клэр, Мэтр Флориан (одновременно): А я? Гренгуар (открывая глаза): Ты – не призрак? Это ты пришла? Клэр: Да… я… Ты можешь жить у меня, Пьер, пока король не подарит тебе дом. Мама гордится тобой. Гренгуар: Ну да – теперь, когда король… Радостно. Так я могу жить на том чердаке? Клэр (смеётся): Какой чердак! В комнатах для господ, разумеется. Гренгуар (с надеждой): И в твоей?.. Клэр: Может быть. Я еще не разобралась в себе, Пьер. Гренгуар (еще более с надеждой): Ничего, я тоже не сразу в себе разбирался. О, если бы Джали воскресла! Андрэ (подбегая к кровати): Дядя, мэтр Флориан сообщил мне по дороге, что, когда бабушка болела, и я отвозил Джали в деревню, она там за этот трудный год родила козлёнка, но мы тебе не говорили – хотели, когда подрастёт, подарить тебе на день рождения. Гренгуар (радостно): Ну, тогда я выйду к публике! Под руки меня берите! Клэр и мэтр Флориан помогают ему подняться на ноги и выводят из-за кулис. Публика не разошлась. Гренгуар (торжественно): Автор воскрес! В толпе – шум, крики восторга. Гренгуар кашляет, но улыбается. Да, это Пиррова, но победа! Над тобой, Париж! Над вами, законы «жизни»! Надо всем, что… Клэр, спасибо, это все из-за любви к тебе. Ты правда никогда не попросишь меня уйти? Клэр кивает. Камень и молния… Толпа: А пьеса? Будешь доигрывать пьесу? Гренгуар (ещё более торжественно): Эта почти закончена, актёры хотят отдохнуть – но скоро я поставлю для вас новую пьесу, лучше этой! К Клэр: Новую пьесу о мэтре Флориане, тебе и мне! Осень-зима 2006, апрель 2011, февраль – 1 марта 2016, ноябрь 2022 – март 2023