Алая корона

— Доктор, — произносит Коломбина через их встречи, ещё юная и хрупкая; с кожей, как снег, и улыбкой, как зимнее солнце; — вы обещали мне танец. Он помнит об этом, когда протягивает руку — она находит его ладонь, зная, где он. Всегда. Их шаги вместе ритмичны и созданы друг для друга. Её голос разносится эхом шёпота мелодии, которой он научил её сам. Он кружит её, едва держа их пальцы вместе, шёлк её перчаток ласково холодит его обветренную пустынями кожу, пока мёртвые блуждают меж их воспоминаний. Они расходятся, не отпуская одной пары рук и сходятся вновь, как вода встречает два противоположных течения, обходя и сосуществуя. Руки Коломбины малы в его, хотя их тела разделяют не более семи лет. Смертные глупые тела, что не имеют ничего общего с реальностью. Он ведёт её, и полы изо льда становятся поводом двигаться на инерции их движений, не поднимая подошв ботинок. Она улыбается и он улыбается в ответ. Её глаза слепы и закрыты, и всё же, её дар всегда направляет её. Он закручивает их, чёрные волосы распускаются, как шёлковое полотно, вздымаются и опускаются с её едва слышным смехом. Он думает, что им стоит однажды станцевать в землях песков. Она слышит его мысли, потому что она так хорошо знает его. — Если вы обещаете, доктор, — её дар видеть за пределами любых глаз, может только восхищать его. Он не может не испытывать к ней ничего, кроме нежности, когда она мягко улыбается ему. — Как я могу отказать в столь малой затее, — его дыхание касается её лица, как слабые бураны поднимают мальмы с руин дюн, и он чувствует её духи в ответ. Бархатные и цветочно-сладкие. Он думает, что ей бы подошли цветы в её волосах, когда там оказываются крылья бабочки несколько лет спустя. Он вальсирует их через наводнение морей Фонтейна и снега бури Снежной, призванные их тандемом Второго и Третьей. Она плетёт ему корону из шипов с каплями крови из своих пальцев; красная и мёртвая, достойная его. Он целует её руки и массирует с мазью из собственных запасов лекарств; они улыбаются друг другу, когда луна наблюдает за ними, а тела врагов усеяны с частотой мяты в лугах; они танцуют, когда она поёт стихотворения, а он молча ведёт их в партнёрстве через человеческую смертность. Они сходятся и расходятся. Пока не перестают дышать. Каждый из них видит в другом то, что утратил до их встречи. Он не может подарить танец мёртвецу, но может исполнить обещание танца старому другу с другой.