В бегах с собой

      Осенью состоялась вечеринка в честь Хэллоуина в доме Лейстренджей. Я, примеривший на себе роль кота, надел чёрную маску на глаза и уши. Оказавшись на ступенях дома Розье, я постучался трижды, а затем прошёл. Мужчина нехотя надел дурашливый колпак, и я радостно хлопнул его по спине. — Ну вот и отлично! — хохотнул я. — Твоя первая вечеринка спустя столько времени. — Луи, только такой бес как ты мог меня заставить, — я с радостью отметил румянец на его щеках и пусть натянутую, но всё-таки улыбку. — Тогда прошу окунуться тебя в мир конфет, дурацких масок и летучих мышей, — мы вместе вышли из дома и трансгрессировали.       Из дома уже доносилась музыка, несколько чародеев вышли на крыльцо и раскуривали трубки, при виде которых во мне шевельнулось старое воспоминание. Отбросив его прочь, я бодро поднялся по ступенькам и распахнул двери. Полумрак с шумом голосов и музыки нахлынул на меня, и я вдохнул полной грудью. Подмигнув молоденькой колдунье, я увидел Барти и двинулся к нему. — Призрак? Так банально. — Слышу это от кота, — усмехнулся Барти. Он держался более уверенно, чем ушедшей зимой. Днём он был секретарём в Министерстве в одном из департаментов, чем радовал отца, а вечерами издевался над маглами и грязнокровками, что конечно, же огорчило бы вышеуказанную фигуру. — А тот джентльмен, что пришёл с нами, это Розье? — Да, он самый, — мы отошли к лестнице, у которой было меньше народу. — Я рад, что он пересилил себя. — Не без вашей поддержки, — Крауч с почтением посмотрел на меня. — Я знаю, как вы старались помочь ему пережить утрату сына. — Конечно, — я взял пролетающий стакан с виски. — Слышал, у вас когда-то был роман с грязнокровкой, — Барти покачал головой и улыбнулся. — Простите, я… — Ну, роман, громко сказано. Какое-то время встречались в школьные годы, а затем долгое время были друзьями. — Вы бы смогли убить её? — глаза Барти лихорадочно блестели, то ли от алкоголя, то ли от внутреннего безумного огня. — Я бы смог убить отца. — Полегче, Барти, — сухо ответил я. — Ты пьян и молод. — Прости, да, да… знаю… — Барти икнул и провёл по щеке, и на пальцах его остался серебристый грим. — Ты последнее время часто общаешься с Лейстренджами. Как они тебе? — перевёл тему я. — Они необычные, — он задумался. — Беллатриса очень сильная волшебница. Правда, мне кажется, что она больше неравнодушна к Тёмному лорду… Когда я уже с ним познакомлюсь лично? — Скоро, — я осушил стакан. — Не торопи время. — Да, да, конечно, — Барти закрыл глаза. — Просто хочу показать ему всё, что умею.       Поговорив ещё немного, я вернулся к Розье, который сидел в кресле и без интереса попивал пунш. Усевшись на пуф, я оглядел его. — Мы что в школе? — Я плеснул туда рома, — Розье глянул на стаканчик в руке. — Этот мальчишка, зря ты его сюда притащил. — Я не притаскивал. Он, как и остальные, получил приглашение и… — Я про Пожирателей смерти, — Розье печально глянул на меня, и неприятное, скользкое чувство зашевелилось внутри. — У него ещё нет метки. — Но появится, Луи. Ты подписал ему приговор, — мужчина откинул голову назад и закрыл глаза. — Я часто возвращаюсь мыслями к своим молодым годам. Идея, всё что вело меня. Но чем старше ты становишься, тем больше ты обвешиваешься мишурой такой, как семья, работа, долг, дети… И вот уже идея становится не так ценна, ведь мишура, которую ты повесил, стала стоить гораздо больше. — Хочешь сказать, что вернись ты назад, то всё изменил бы? Пошёл бы по другому пути? — Не думаю, но возможно, попросил бы своего мальчика по-другому смотреть на жизнь. Скажи, Луи, как ты пришёл к такой жизни? Я ведь даже за все эти годы ни разу не спросил, откуда ты? — Знаешь, Плие, — я поднялся. Праздничное настроение улетучилось, и я лишь смог положить свою руку ему на плечо. — Думаю, тебе просто надо попытаться отвлечься. Отдохни, выпей, послушай музыку.       Выйдя на крыльцо, я вздохнул полной грудью и заметил молодого паренька. Он сидел на ступенях, опустив голову. Его сальные, чёрные волосы свисали вниз, точно штора скрывая худое лицо. Я присел рядом и, достав сигареты протянул ему, но он лишь покачал головой. — Как звать? — Северус, — он поднял на меня тёмные, на удивление умные глаза. — Северус, — повторил я, придерживая зубами сигарету и протягивая ему руку. — Луи. — Я знаю, кто вы, — он коротко пожал мне её в ответ. — Даже так, — я хмыкнул и, закурив, сделал затяжку. — Ну и что же такой осведомлённый молодой человек, делает на этом вечере. Да ещё и без костюма. — Меня позвал сюда Регулус, — Северус уставился на свои руки. — Он… — Двоюродный брат хозяйки, ага, — я вновь затянулся. — Значит тоже метишь в Пожиратели? — Конечно, — угрюмая улыбка, никак не напоминала торжество или предвкушение.       Я ощутил странную печаль к этому заморышу, с этими лохмами и глубоким, тяжёлым взглядом. — Дома проблемы? — По жизни, — мы оба прыснули, слишком знакомо. — Думаешь, встав на этот путь, избавишься от проблем? — я это сказал лишь потому, что в доме сидел Розье. Вдруг, если оттолкну хотя бы одного юнца, это принесёт ему покой? — Не пробовал что-то другое? — Другого у меня и нет, — Северус покачал головой. — У меня вообще ничего нет.       Сказать было больше нечего, и мы молча сидели рядом, смотря на ночной двор.       В ту ночь мне приснился кошмар. Я сидел за обеденным столом, и моими гостями были эти трое юнцов, романтизирующих путь Пожирателей смерти. Все они пылали огнём, пусть каждый и своим. И это пламя мерцало в их глазах, которые уставились на меня. Слуги принесли блюда, и каждый по очереди открыл своё. Первым был Регулус. Как только крышка была снята, он осел на своём стуле. Кожа его вздулась, приобрела синеватый оттенок утопленника, а язык вывалился наружу. Следующим своё блюдо открыл Барти. Подобно первому он обмяк в кресле с потухшим взглядом и открывшимся ртом, из которого капала слюна. Последним был Северус. Рука его медленно приподнялась, а месте с ней из шеи брызнула кровь, прямо на белую скатерть. Я закричал и сел в постели, ощущая, как к потному телу прилипает пижама. Уснул я не сразу. А на утро и вовсе на вспомнил сна.

***

      Это случилось вскоре после вечеринки. Мой вечерний покой нарушил звонок в дверь, и на пороге я застал Кейли. Женщина гневно взирала на меня, держа в руках отдалённо знакомую коробку. А да, точно, мой давний подарок на её свадьбу. — Ну проходи, — я отошёл в сторону, пропуская её.       Кейли прошла во внутрь. Губы её были настолько плотно сжаты, что превратились в безкровную полоску. — Это насмешка, да? — Насмешка? — я засунул руки в карманы. — О чём ты?       Кейли опустила коробку и достала оттуда детскую переноску, которую я когда-то для неё купил в Косой аллее. Усмехнувшись, я лишь пожал плечами. — Я по-прежнему не понимаю, в чём проблема, Кейли? И твой муж на столько стал стар, что перестал слышать твои вечные упрёки? — Ты знал, что я не могу иметь детей и… — Что? — я громко рассмеялся. — Кейли, ты похоже заразилась маразмом от него! Я подарил его тебе на твою свадьбу… Какого он вообще сейчас делает здесь?! — Я… я открыла его только сейчас, когда впервые за долгое время решила убраться как магл, без палочки, — смутилась она, убавив гнев. — И правда, точно… мне почему-то показалось, что эта коробка была подарена на какой-то день рождение и гораздо позже.       Она смущённо замолчала, а я уставился на неё как на дуру. Пожалуй, впервые в жизни. — Кейли, неужели ты могла подумать, что я мог бы так поступить с тобой? — Не знаю… Мне просто стало больно, — щёки её вспыхнули. — А ты не думала, что то, что ты не можешь иметь детей, не твоя, а его вина? — Но ведь… — Не говори, что у него есть взрослая дочь. Когда он её делал, его кровь кипела, а не стыла в жилах, — я яростно схватил вазу и швырнул в стену. Алис высунулся из кухни и тут же скрылся. — Кейли! — воскликнул я, и она подняла на меня глаза. — Ты замечательная, умная женина, ты не заслуживаешь такого мужа и уж точно такого поклонника как я.       Она ничего не сказала, лишь дрожала и я с ужасом заметил, как она устала. Гневв отошёл на второй план, и я двинулся к камину. — Алис, вина! — крикнул я.       Не знаю, сколько мы так просидели. Мы даже были не на диване, а расположились на ковре. Какое-то время мы просто пили вино и смотрели на камин. Затем я вспомнил, что в Хогвартсе по вечерам ученики так же сидели у огня. Кейли добавила, что только вместо алкоголя у них были перья. На что я ответил, это смотря на какой факультет заглянуть. И дальше мы придались воспоминаниям о школе, где были так молоды и юны, что даже становилось больно. — Я всегда знала, что наши пути разойдутся, Луи. Ещё в школе знала, — призналась Кейли, осушая бокал. — Да? Я тогда вряд ли о таком думал. — Ну я же с Когтеврана, — прыснула она и посмотрела на меня. — Почему ты пошёл за ним, Луи? Ты ведь всегда знал, какое он чудовище, пусть и закрывал на это глаза по каким-то своим причинам. — Не всё так просто, Кейли, — я коснулся пальцами её ладони, и она разрешила её сжать. — Был период, когда Том исчез из моей жизни, и я мог пойти другой дорогой. Такой, какой пошла ты. Но она никогда не была мила мне. А ведь у меня были все нашсы, — я услышал свой смех словно со стороны. — Ты, Ричард, Тае… — Мне так жаль… — Не смей жалеть таких как я, Кейли Резенгард, — от чего-то я назвал её девичьей фамилией. — Особенно, таких как я, у которых был выбор. — Но почему, Луи? — я слышал в её голосе боль и непонимание. — Почему ты не выбрал нас? — Потому что любил себя больше, чем вас, — горько признался я, выпуская её руку. — И я бы не изменил ничего.       Не было ни единого звука, казалось, даже время остановилось. Кейли запустила пальцы в свои густые волосы, и я вспомнил, как сам запускал свои так же. Повторив это движение, я ждал, что она отстранится, но Кейли даже не пошевелилась, лишь замерла, точно статуя. Я прикоснулся пальцами к её щеке, коснулся шеи и ощутил, какая она тёплая и нежная. Приблизившись, я коснулся её губ, ощутив вино и бальзам для губ… И получил пощечину. Заслуженно. Повернув лицо, я взглянул на Кейли, которую трясло. Сильная женщина, с чутким сердцем и принципами, больше не могла выдерживать всего это. Я сломал её, как сломал все, что любил. Мои руки попытались обнять ее, но она только яростно отпихнула меня. В конце этой небольшой борьбы, мне все-таки удалось это сделать. Она рыдала в моих объятьях, а я утыкался носом в ее голову, ощущая невиданный покой. Прошли годы, а я любил эту женщину так же сильно, как много лет назад в школе. Точно клещ я прицепился к этому чистому сердцу, отрава, яд, создающий темные пятна. Что бы было, если бы мы тогда не расстались? Но мы бы расстались, я бы не смог пойти по другому пути, а она не последовала бы за мной. И наверное это была одна из множества причин моих чувств к ней. — Кейли, — прошептал я, находя ее губы.       И она ответила мне, за что потом возненавидела себя. После ночи, она ускользнула от меня, лишь сказав, что расскажет всё Тесеусу. Она так и не узнала, что пока она ненадолго задремала в моей постели, я обокрал её, забрав воспоминания и узнав об Ордене Феникса. Всё вернулась на круги своя, я уничтожал прекрасное, взращивая боль.

***

      Я сидел в баре, выпивая и ожидая на встречу этих трёх юнцов, чтобы сопроводить их к Тёмному лорду. Забавно, в моей голове я всё чаще его называл так, нежели Томом. Когда до их прихода оставалось совсем недолго, рядом со мной опустилась фигура, и, подняв глаза, я с удивлением заметил Дамблдора. Старик улыбнулся бармену и попросил налить себе немного эля. — Скверный вечерок, не правда ли, Луи? — наши такие похожие глаза встретились, и я ощутил трепет перед его величием. — Да, погода оставляет желать лучшего, — отозвался я, прекрасно понимая, что мы говорим о другом. — Луи, мне уже очень давно любопытен один факт, — Альбус Дамблдор отпил из своего стакана, и лёгкая пенка осталась на его седых усах. — Почему вы, входящий в самый приближенный круг Тома, — меня порадовало, что кто-то кроме меня и Кейли называл его так, и я даже улыбнулся. — Не носите его метку? Чтобы вас при поимке с поличным не посадили в Азкабан, и вы сказали, что действовали под Империо? — Очень любопытный вариант, — усмехнулся я. — Отвечу вопросом на вопрос. Почему не найдёте Тома и не остановите его? Вам ведь это под силу. Я это знаю, вы это знаете. Даже Тёмный лорд это знает, пусть он этого никогда и не признает. — Моя победа над ним не убьёт его и даже не заточит. Об этом Том позаботился, и думаю, ты догадываешься, как.       Я не понимал его, и он заметил непонимание в моих глазах, тяжело вздохнув. Вот зачем он пришёл ко мне, в надежде открыть секрет, на который наткнулся. Том подстраховал себя… Я и сам понимал это в глубине души, но слышать это от Дамблдора… Старик допил свой эль и поставил стакан с тихим стуком. — Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз Луи, это будет не на поле боя. — Пасть от вашей руки в любом случае будет достойно, — я не мог избавиться от это трепета, что при первой нашей встрече, что сейчас. — Даже не рассчитываешь на свою победу? — Только если вдруг вы запнётесь, но даже в полёте, вы выбьете мою палочку.       Альбус Дамблдор искренне улыбнулся и было развернулся, а затем замер и сказал так тихо, что мне пришлось прислушаться: — В ваши школьные годы я радовался, что у Тома есть такой друг, как ты, Луи. Лелеял надежду, что ты сможешь достучаться до него. Но мне стыдно, что я совсем забыл о тебе самом, тем самым отдав тебя в лапы Тома Реддла.       И, хлопнув меня по плечу, чародей исчез.       Я так и сидел, едва дыша, пока не появились Северус, Регулус и Барти. — Луи, вам плохо? — Барти обеспокоенно заглянул в моё лицо. — Лишь стало душно, нам пора на воздух, — выдавил улыбку я.       Мы переместились в лес, где бушевал мокрый, ноябрьский ветер. Том стоял спиной к нам под куполом, полностью ограждающем от лишних звуков и порывов воздушной стихии. Пройдя под него я ощущал волнение следовавших за мной. Как только Том повернулся на наши шаги, все они припали на одно колено, точно рыцари перед королём. Улыбка коснулась его губ, а я лишь отвернулся, закатив глаза. — Рад приветствовать, столь юных, но уже способных волшебников, — Том поднял руку, позволяя им троим встать. — Для начала хочу посмотреть, на что вы способны.       Я встал под ветвями деревьев и закурил, наблюдая за их дуэлью. Сильнее всех был Барти. Он мастерски использовал трансфигурацию, но не было в нём того холодного расчёта, которым пользовался Северус. И пусть Барти прямо сочился волшебной энергией, ему не хватало точности. Регелус был слабее их двоих. Но он был Блэком, что ставило его на голову выше Барти из семьи выступающих против Тёмного лорда и Снейпа — полукровки. Они были приняты, а я выкинул окурок. Загрязнение природы, не самый мой страшный поступок. Теперь им нужно было заслужить метку. Сделать что-то полезное для Тёмного лорда. Их отпустили, а я задержался, прислонившись к стволу… осины кажется. Но это не точно. — Они хороши. Немного практики, и они станут выдающимися чародеями. Когда в последний раз мы вместе тренировались в магии, Луи? — Том внимательно разглядывал свою палочку. — Давно, — у меня не было желания припоминать. — Не хочешь, сразиться? — его губы изогнулись. — Ты отбил у меня любое желание к этому, — скривился я и посмотрел на серое небо. — Как думаешь, Том, не встреться мы, был бы у меня другой путь?       На его лице отразилось искреннее удивление и меня порадовало это. — Думаю нет, — ответил он после короткого раздумья.       Я знал, что он так ответит. Но где-то в глубине надеялся, что был шанс, не стать мне чудовищем. Но конечно, такого не было. Том словно прочитал это на моём лице, а может, уже неплохо читал мысли. — Все эти Пожиратели не стоят того, что сделал для меня ты, — медленно проговорил он. — Я ценю тебя таким, какой ты есть. Не всё ты делал ради меня, пусть многое и сыграло мне на руку. Но так даже и к лучшему, ведь я хотел видеть сильного друга рядом. А не слабого мальчишку, встающего передо мной на колено. Других это не касается, Луи, они последователи. А наша дружба, ты и я, отражение большого пути, который не стоит забывать.       Впервые за долгое время мы посмотрели друг другу в глаза с пониманием и привязанностью. А может мне так показалось, я так и не смог себе ответить на вопрос, говорил ли Том искренне. Да и не нужно было, ведь я чувствовал то же самое, а потому мне стало легче.       Зимой Регулус первым получил метку. Я так и не узнал, что он такого сделал для Тома. А ещё спустя время он исчез, точно его и не было. И это навсегда осталось для меня загадкой, оживив давний сон и сделав его пророческим.