***
Выходной, утро. Запах свежесваренного кофе плывёт по дому, обволакивая стены кухни, скользя между предметами и маня вкусить напиток. Он радовал, вселял надежду и умиротворение. Солнце лучами пронизывало стекло, грея постель, что в своей неизменной мягкости служила хозяйке всю ночь. Холодный душ тугими струями стегает по размякшей тёплой плоти. Увлажняющий крем на кожу без изъянов. Укладка локон к локону, и макияж, чтобы внешний вид был полностью человеческий. Непременно, сегодня нужно выгулять недавно приобретëнный комплект кружевного блаженства. Нечто очаровательно игривое в нëм заставляет улыбаться так, точно знаешь какую-то презабавную вселенскую глупость, но делиться со всеми ты явно не намерена. Блузка, чулки, юбка, повязать платок на французский манер – упаковка готова. Завтрак: вишнëвый джем с блинчиками, кофе без сахара, яблоко в корице и мятный леденец. Сегодня обязательно нужно будет заглянуть в ту новую пекарню, что так вызывающе стала пахнуть свежей выпечкой на всю улицу по пути к работе с раннего утра. Говорят, их тарт с орехами бесподобен. Да, обязательно, после посещения книжного магазинчика на углу соседней со зданием ФБР торговой улочки. Не хорошо, конечно, отдыхать там же, где работаешь, но зная нынешнее начальство... И время ужина не настанет, как... Ну, кто бы сомневался? Звонок. Черт, была надежда хоть на половину выходного. Неужели им одного доктора Лектера для работы не хватает? Поднять трубку, сказать "Алло", выслушать, положить трубку. Действий не так много, но как многое меняют новости, полученные в ходе этого маленького ритуала. Беда. Ей дали мало информации и много работы. Нужно ознакомиться с делом и составить портрет. Тот, кто мог раскрыть дело, теперь недееспособен по непонятной причине. Что с ним? Неприятное чувство неясной тревоги скребётся и подвывает изнутри. Жив ли? Здоров? Один или нет? Ему помогут? Хороший день вмиг стал премерзким отражением самого себя. Солнце начало нещадно палить и слепить глаза. Ветер рушил укладку, больше не играя причудливо с локонами, а только пуская пыль в лицо. Кружево кололось, юбка путалась в ногах, а платок душил не хуже удавки. Леденец вмиг принялся отдавать химозным привкусом. Страх драл горло, беспокойство давило на плечи вбивая каблуки в кафель здания, куда пришлось срочно приехать. Дальше были только драные двенадцать часов беспрерывного напряжения, криков, стонов и километры потраченных нервов. Никто не знал, что происходит. Кроуфорд, временный начальник и неплохой знакомый, отмалчивается, словно обиженный ребёнок, который твёрдо уверен, что сладкое ему не дают исключительно из вредности и чтобы его обидеть. Вытащить удалось только что-то про амнезию Уилла Грэма. К концу дня выжали досуха, а результатов ноль. Раздражение и беспокойство сопровождавшие весь день изрядно вымотали. Хотелось одного - придти домой и лечь спать. Агенты, что ездили по стройкам, в поисках улик, привезли тонны бумаг, предвещая кому-то сутки безрезультатной работы. Без везения им тут не обойтись. Как же прекрасно, что ей не придётся заниматься всем этим ввиду своей специализации, но завтра у неё полно других дел и людей, требующих её внимания. Однако придётся их сдвинуть ради того, чтобы проведать одного особенно бедового друга. Того самого, который ей обеспечил отсутствие выходного, и не отвечает на звонки с сообщениями, словно забыл о существовании своего телефона и её заодно. Если он там помер, она его воскресит и убьёт обратно самостоятельно. С особой жестокостью. А начальству скажет, что этого требовала устойчивость её морального состояния. Так сказать, зеркала нынче опасны, и всё такое прочее... А то взял моду, понимаешь, бросать громкое дело в неë, как горячую картошку.***
Интересно. В этом доме есть снотворное? Я интересуюсь чисто в практических целях. Меня начинает напрягать статистика результатов моих пробуждений и отходов в мир бессознательного. В самом начале, я проснулась мужиком, хрен пойми где, и получила травму, потом упал в обморок в объятья каннибала и словила нехилый глюк про зеркала и плачущих мальчиков, теперь на меня всю ночь пялились глаза. Нет, я не в претензии. Глаза были голубыми, красивыми, восхищенными и, в их защиту, пялилась в них я также не отрываясь. Однако, кроме них мне было ничего и не видно, так что... Но какого чёрта? Это самый странный сон, на моей памяти. Тот недавний глюк и то больше на приличное сновидение походил, чем эта восьмичасовая игра в гляделки. Я проснулся и уставился в потолок. Глаз. С деревянной обшивки на меня смотрит глаз. Нет, я знаю, что для дерева это нормально, но... Серьёзно? Они теперь меня будут везде преследовать? На фоне такого пробуждения, я думаю меня никто не осудит, если узнает, что повернув голову в сторону, лёжа на кровати, и встретившись с рядком выжидательно смотрящих на меня разномастных голодных моргалок, я застонал. Дисциплинированные собаки не лезли на кровать, но так смотрели... Кажется, я пропустил время их кормежки. Или выгула. Чёрт их знает. Пришлось вставать, благо места для спуска с ложа мне благородно освободили, и выдвигаться удовлетворять нужды страждущих. Видимо, стаю Грэм воспитывал хорошо, раз меня не будили и на кровать не лезли. Топот ног за собой я уже начал воспринимать как неизбежное, так что хвостатая волна промчавшаяся по лестницы мимо меня, не стала сюрпризом. Им оказалось то, что стая разделилась на две равные кучки и дружненько принялись выжидать. Кто у двери, кто у мисок. И как это понимать? Они делают это по очереди или у них разные предпочтения? Эмм... мне бы их всех и покормить и выгулять... Так, ладно, начну с того, что выгоню всех на улицу. Чем справить нужду у них со вчера есть, а покормить можно будет всем скопом и попозже. - Ну-ка, все, марш на прогулку, - и я выпустил в мир свору. Вернее, её часть. всех остальных на улицу пришлось почти выпихивать, так жалобно они смотрели на миски. Кто-то из любителей прогулок притащил (знать бы откуда) мешок с глазами. То есть, мешок-то был наполнен собачьими игрушками, но... Кто делает такие убогие принты на пакетах? Два круглых, глупых и потертых глаза обречённо пялили на мир. - Дурацкие когнитивные искажения...- буркнул я, вспоминая сон, - Доктор-доктор, знаете, последнее время во снах я часто вижу глаза, а они меня. Как думаете, это что-то значит? - подражая голосу наивной и, по задумке очень тупой блондинки на приёме у психотерапевта, которого накануне перепутала с экстрасенсом, пробубнила я. Стая поддержала радостным лаем. Весь следующий час я был занят отработкой метания предметов на дальнее расстояние с как можно большей скоростью, ведь те, кто был удачливее уже несли выкинутые мной игрушки со всех своих не детских лап обратно, а погонять надо каждого из пушистой братии. Когда у меня отсохли руки, я решил закругляться, но... Мне теперь что, всех этих мыть перед заходом в дом? Э, нет, обойдутся. На улице тепло, миски им на веранду я вынесу, а с массовой помывкой подождут до вечера. Следующим пунктом после кормежки стал собственный завтрак и наведение марафета. Я умоляю опустить подробности моих первых попыток проведения утренних гигиенических процедур в мужском теле и перейти сразу к вкусному. То есть к завтраку. Единственное что стоит упоминания из этого промежутка времени, так это моя встречу со своим отражением. Вернее, с до боли знакомыми по сегодняшней ночи светлыми глазами. Так вот, о завтраке. В холодильнике обнаружились яйца, чем и решили судьбу утреннего приёма пищи. Молоко кончилось вчера, это я помнил точно, так что глазунье быть. Быть с разбитыми зеньками, ибо мой конёк - омлет, а не вот эта вся ваша акробатика с эквилибристикой. Чайник булькал на плите, война с яйцами велась с переменным успехом, пакетик с каким-то фруктовым чаем висел в кружке с намотанным на ручку хвостиком, в ожидании кипятка. Неожиданно за спиной раздалась сильная вибрация. Я подпрыгнула и развернулась в прыжке. Хорошо, что сковородку не зацепила, а то быть мне без завтрака. На столе светил экраном забытый вчера и почти разрядившийся мобильник. Вместе с дрянной карточкой, где пижонским шрифтом отпечатался номер телефона, адрес и инициалы доктора Лектера. Тц, бесит. Как оказалось, сообщение тоже от него. Оно гласило: "Уважаемый мистер Грэм, я предлагаю назначить первый сеанс двадцать девятого числа этого месяца на три часа после полудня. Если вас устроит это время, прошу написать об этом, в противном случае предложить свой вариант. С уважением, Г.Л." Я только взял в руки телефон с карточкой, как пародию на входную дверь сотряс очередной воинственный стук. Нет, этот картон точно надо заменить. Быстро напечатав маловразумительное "Ok", в ответ на сообщение и сунув телефон с карточкой в карман джинс, я поспешил открыть дверь. Благо, в этот раз без криков за ней и помощи со стороны не в меру услужливых маньяков. Однако, я не ожидал того, что я увижу за этой, не иначе как проклятой, дверью. Боже мой. Я хочу быть как она. Или её. Напротив меня стояла женщина, образ который обладал чудесным свойством собирать в себе на первый взгляд противоположные вещи. Вот сейчас, к своему глубокому изумлению я наблюдал жуткое, но очаровывающее сочетание Белоснежки и Злой Королевы. Злость сверкала колючими льдинками в светлых глазах, губы чуть поджаты делая чëткий абрис красной помады похожим на лезвие. Она изумительно подбирает оттенки для своего образа. Красный, что был на ней, казался глубоким и тëмные, как грозовые тучи. Почему-то у меня была стойкая уверенность, что этот цвет сопровождал женщину всегда. Боже мой, приталенное шерстяное пальто и эти изящные перчатки. Собранные на затылке в ракушку, идеально уложенные волны тëмных, как влажная кора вишни, волос. Может ну их, парней этих? Тут такой оргазм эстета ходит под боком. Я готова работать только для того, чтобы она передо мной пила горячий шоколад с коньяком и ела. Буквально, что угодно. Лишь бы еë восхитительные губы двигались вкушая наслаждение. В голове сумбур, в глазах восторг, тупая улыбка лезет на лицо. Мамочки. Она смотрела на меня, а я тонул в глазах. Они, кажется, были прекраснее ночного видения. Хотелось плакать, от сжавшейся внутри пружины, пасть на колени и молить о прощении это божество за грехи всего мира. Она улыбалась, но была зла, как тысяча дьяволов Ада. -Уилл, расскажи мне, пожалуйста, почему же я была вынуждена работать в свой выходной, вместо тебя? - сладкий яд болезненно капал с еë губ на то место где раньше была моя совесть, а теперь голая рана, не иначе. Она стояла в дверях и рассматривала Челси у моих ног. Хотя, именно этой собаке шла кличка Фантик, и никак иначе. Такая-же пëстрая и брошенная хозяином. Видение подняло свой чарующий взор и обратила его к моему восторженному лицу. В миг, когда наши взгляды встретились, вся злость куда-то улетучилась, уступив место почти панике. Она тоже волшебно смотрелась в еë глазах. Меня затолкали внутрь дома, почти с ноги, и хлопнули пародией на дверь. В своей оправдание будущих слов, скажу, что была очарована и застана врасплох. Прекрасное создание схватила меня за ворот футболки наманикюренными пальчиками и рявкнула так, что ответ вылетел изо рта без моего участия, удивив нас обоих содержанием. - Кто вы?! - взглядом впилась в мои глаза девушка. - Мы Уилл Грэм, - кажется, я икнула в конце. - То есть, я Уилл Грэм. Она отпустила футболку и как-то обречëнно застонала. - Ну, почему ни один выходной не может пройти спокойно и без последствий? Я так много прошу? Почему, если проблемы, то все, сразу и огромные? В очередь бы хоть встали, право слово. Так, ладно, - она помассировала переносицу. - Я поздравляю всех нас с тем, что на подконтрольной мне территории появилась аномалия. Значит так, Уилл Грэм. Вы сейчас идëте и завариваете нам чай. А потом мы садимся и я рассказываю, что со всеми нами произошло, как с этим жить и что делать. Благо, это не самое редкое явление. - Хорошо, но... А вы, собственно, кто? - Твоя фея крёстная. И именно в этот момент с кухни раздался пронзительный свист чайника. К моменту, когда чай был заварен, а зад удобно устроился на деревянной табуретке за столом, уступив стул даме, паника из взгляда гостьи ушла, оставив только обречённость и вселенскую усталость. - Значит так, Уилл Грэм. Сейчас я буду говорить полнейшую чушь, но перед тем, как ты попробуешь позвонить Ганнибалу, как единственному знакомому тебе на данный момент психиатру, ты дослушаешь до конца, всё что я скажу. Договорились? Я кивнула послушно заняв рот чаем, чтобы не перебивать. - Вот и чудесно. Тогда начнём. Для начала уясни, что в нашем мире существует то, что проще всего описать словом мистика. Мифология, сказки - именно то, что оставила в человеческой культуре эта часть мира. Меня зовут Алана Блум. Психиатр, консультант ФБР, твоя подруга и регент этих земель, поставленный Советом, если так можно выразится. По совместительству теперь твоя крестная фея. И ведь клялась в этот пиздец не лезть. Так, дальше. Ты Уилл Грэм - зеркало. А зеркалам запрещено рассказывать об их сути, вводить в курс их способностей и втягивать в скрытую часть мира и Дворы. Поясняю ситуацию. В твоём теле сейчас две сущности, обе зеркала. Они сосредоточили своё внимание друг на друге, тем самым лишив себя, как зеркал основных свойств и, как следствие опасности для мистических существ. То есть единственной причины запрета. Проще говоря, скоро твоя хвалёная эмпатия уйдёт совсем в ноль и ни один из вас не отразит ничего, кроме своего соседа по телу. Только поэтому я сейчас и разговариваю с вами. Однако, если бы проблемы на этом заканчивались, я бы просто отправила запрос на введение вас в курс дела и оставила бы в покое. Теперь же вы не только представляете собой зеркальный коридор, но и способствуете зарождение третьей сущности. Судя по всему, вырастет это чудовище на основе ваших личностей, а меня привязало на роли его крёстной феи. Всё уловил? Я задумчиво сюрпнул чаем и перевёл взгляд на очередную сумасшедшую в этом мире. Интересно, это заразно? Вчера меня уверяли, что я болен, сегодня, что существуют феи крёстные. Интересно, завтра ко мне на чай заявится компашка гномов с Гэндальфом во главе и позовёт освобождать гору от Дракона? Однако с сумасшедшими желательно не спорить, а то вдруг, буйные? Так, что давай вольный пересказ этого бреда, который невообразимым образом совпал с частью моих глюков. Врал всё папа дяди Фёдора, видимо вместе с ума тоже сходят. -То есть, вы утверждаете, что вас зовут Алана Блум, вы моя подруга и теперь моя же крёстная фея. Я Уилл Грэм, в теле которого два каких-то зеркала и намечается прибавление в размере ещё одной личности. Что моя эмпатия вскоре исчезнет и мне необходимо найти иной источник заработка, ибо более консультировать ФБР мне будет не под силу. Так же вы утверждаете, что существование потустороннего мира реально, что мы с вами принадлежим к нему и... Простите, после этого вы всё ещё консультируете исполнительную власть? Серьёзно? О каких зеркалах вы говорите? Что это? Как получилось что в теле я не один? Какой ещë третий лишний? Моë тело не общежитие. Какие дворы и советы? Вы в своем уме? Алана, и что же, если всё это вдруг реально, становилось с теми, другими зеркалами в подобных ситуациях? Раз уж случай не такой уж и редкий... - мда, нервы, сорвался. - Они умирали, Уилл, - я вздрогнул. Это было сказано таким до одури спокойным тоном, что меня пробрало до костей ознобом. - И это всё, что я тебе сейчас скажу. Ни больше, ни меньше. Тебе нельзя ничего знать, однако это до момента решения Совета. тебе повезло лишь в том, что не повезло мне. И теперь я обязана оберегать своего крестника всеми возможными способами. Так что, можешь выдохнуть, ребёнок. Однако, чтобы дожить до помилования совета тебе нужно неукоснительно исполнять некоторые правила. Пока что без объяснений. Во-первых, никогда не ходи один или с малознакомыми личностями и уж тем более не оставайся с ними наедине. Во-вторых никогда и ничего не бери из чужих рук и уж тем более не ешь то, что тебе предложили. Даже, если это приготовлено и куплено при тебе в ближайшей забегаловки. В-третьих, я сделаю тебе амулет экранирующий ментальные воздействия, и пока третья личность не окрепнет, ты будешь носить его везде с собой, чтобы ни какая местная тварь тебя не схарчила, убедив нарушить одно из правил. Мы, конечно скованы необходимостью скрываться, однако делать это куда проще, когда жертва содействует, а не сопротивляется, так что, сам понимаешь, мало кто этим брезгует. - Угу, звучит как правила для маленького ребёнка, который впервые пошёл погулять на площадку, - язвительная фразочка машинально сорвалась с языка. - А ты и есть этот ребёнок, хоть какую из всех трёх твоих составляющих возьми. Сможешь развиться и не помереть за человеческий срок и поговорим о смене статуса, а на данный момент ты дитя зелёное и точка, - она заинтересованно поглядывала на вазочку с печеньем, словно и не волнует еë этот разговор вовсе. -Ну, допустим. А где гарантии, что ты сама мне сейчас не лапшу на ушах развешиваешь?- руки сами ушли в закрытую позу, скрестившись на груди. - Хах, прелесть моя, никаких. В знак доброй воли, могу сказать лишь то, что я так же плотоядна, как и многие фейри, на еë лице расцвела довольная улыбка, обнажая белые клычки. - Хотя лучше выразиться, что я всеядна с некоторыми предпочтениями. Так тебе многие скажут, если спросишь. Ну ладно, пора закругляться, у меня ещё есть дела на сегодня. И пойми, мне будет очень больно, если ты сдохнешь, так что настоятельно рекомендую следовать правилам, Уилл. Тебе следует учитывать, что ты сейчас фонишь своей перемешанной сутью во все стороны. Твоё счастье, что мало кто может это ясно видеть. У большинства чуйка только на уровень сил и натаскана, а вот с определением сути вечные проблемы. Хороши от природы в этом зеркала, феи, да демоны. Только первым не дают развиваться, вторых слишком мало а последние и вовсе свалили к чертям собачьим из этого мира, ещё веке в девятнадцатом. Так что, касатик, - сказала она поднимаясь из-за стола, - жди посылку с амулетом и не шали, если сдохнуть не хочешь. Я-то разрыв связи переживу, если что, а вот ты... И сморщив свой прекрасный носик, несравненная Алана Блум удалилась из моей кухни, а после и из дома. В кармане брякнул телефон, а когда я достал его из кармана и попытался включить, то признаков жизни он не подал. Вспомнилось низкое значение на шкале аккумулятора перед визитом этой Малефисенты. Тц, надо поставить на зарядку и сделать перерыв в гостях. А то голова с самого утра откровенно пухнет, мешая нормально сосредоточиться и наконец спокойно обдумать ситуацию, в которую вляпалась. Так, где гости меня не достанут? Там, где нет входной двери для этого дурацкого стука. Когда буду менять дверь снаружи сделаю мягкую обивку и звонок с приятным звучанием, чтобы не долбились, дятлы хреновы. Так, где нет дверей? Да точно же! Ещё вчера хотел пройтись в лесу, да меня измотали в хлам. Вот и прогуляюсь. Возможно вместе с собаками. Только отдохну немного... Диван сегодня обладает невероятным магнетизмом. Почти как стол вчера. Возможно ли, что они передают заряд по дням недели между членами тайного клуба мебели? Хах, что за бред? Веки потяжелели и я на минутку прикрыл глаза. В конце концов, за последние два дня произошло уже столько, что... А ведь ещё не вечер. Ничего же страшного, если я немного отдохну от всего этого? Совсем немного... Буквально чуть... Глаза я открыл уже чёрт знает где. Пустырь. Ночное небо усыпанное звёздной крошкой. Пальцы на босых ногах подмерзают. Ветер. Мысли в голове неторопливые и прозрачные, как вода в горном озере. И теперь я точно знаю кое что. Их эхо стучится о стенки черепа. Я - Уилл Грэм. Уилл Грэм - это два зеркала и их порождение. Зеркала - это одни из представителей скрытого мира. Скрытый мир - это часть реальности, которую меньшие по численности народы спрятали от людей под личиной обыденности. Пауза. Прохладный порыв растрепал чёрные кудри, пустив волну мурашек вдоль позвоночника. К ноге прислонилось большое, живое и тёплое. Я Уилл Грэм, и я знаю кто я такой. В голове всплывали лица и выводы. Ганнибал Лектер - смертельно опасен, возможно заинтересован, мотивы не известны, не доверять. Говорит, что считает, будто у меня раздвоение личности. Джек Кроуфорд - не верит, опасен, возможно считает своей вещью, эмоционален, имеет свои интересы. Не доверять. - Алана Блум - опасна, красива, не договаривает, не доверять, несёт бред,- последнее добавил из вредности, однако по карманам пошарил в надежде найти телефон и позвонить этой женщине, чтобы она меня нашла. Из всех троих она вызывала наименьшие подозрения, как бы парадоксально это не звучало. Мобильник был найден, а взгляд наконец перестал пытаться пробуравить дырку в небесной тверди. Только, один чёрт, он был с обнулённым аккумулятором. С досадой засунув мобильник поглубже в карман я наконец обвёл взглядом округу. Вокруг меня стояли псы. Громадные, как для собак, чёрные, точно их прокоптили и со светящимися зеленющими глазами. И ладно бы только это. Завершающей картиной этого полуночного бреда была кружка из знакомого сервиза в зубах одного из пёсиков. - Или не бред. Сьюзи, это ты?- громадная страшная хренотень с изящной чашечкой завиляла хвостом и подбежала ко мне, боднув лбом в бедро. - У этой мебели точно какое-то тайное общество. Они сговорились меня прикончить, не иначе. И моя голова всё же не выдержала. Глаза заслепило, резкая боль в висках пригнула к земле, содержимое желудка попыталось вылезти на свет божий, если это он слева приближается, а телу стало так горячо, что даже босые ноги ничуть не смущали. Будем надеяться, что когда я открою глаза в следующий раз, Гэндальф на меня смотреть не будет. Примерно с такими мыслями я и отбыла в страну бессознательного в окружении своры огромных страшных псов на незнакомом пустыре под жужжание, видимо, чужой машины. Боже, ну что за бред твориться в моей жизни последние двое суток?