У бывалых игроков имеется такая пословица: когда партнер говорит, что выкладывает все карты на стол — смотри всегда на его рукава. Если человек излишне откровенен с тобой, то, скорее всего, он устранил свидетелей и улики своих преступлений.
Я не доверяла скользким людям, но излишне честных ещё больше избегала. От таких никогда не знаешь чего ожидать.
Введенский относился именно к последнему типу. Он не обманывал, а говорил конкретно. Правда, многое просто недоговаривал. Но с каждой встречей ломаешь голову: спустят ли в тебя весь магазин патронов или наоборот дадут в кого-то шмальнуть.
— То есть вас устраивает такое положение дел? — осторожно уточняю, не сводя взгляда с лобового стекла, по которому интенсивно стекали дождевые капли. До чего же мерзкая погода.
— Да. Видимо, Владимир Евгеньевич не предполагал, что вы находитесь под нашим контролем, — отвечает Игорь Леонидович. — Да и вам, как причисленному человеку к государственным органам, хватит играть в подобные забавы. Лишь благодаря нашей лояльности за ваши бывшие заслуги — вы сидите сейчас передо мной, а не пишите рапорт. Раз уж казино отошло к бригаде Белова, то пускай остается там же. Надеюсь, Серебрякова, ты осознала. Хочется обойтись без второго предупреждения.
Потому что оно является последним.
Бессильная ярость, то резко поднималась, то спадала во мне. Значит, Каверин сумел связаться с ФСБ и решил собственноручно меня турнуть из органов, как я два года назад с ним поступила. И, по сути, я должна радоваться, ведь, если бы вскрылось дело с казино, то меня еще и лишили свободы за организацию нелегальной деятельности.
Но… черт побери, как же было трудно осознавать, что, если попытаюсь вернуть своё и об этом узнает ФСБ — то меня точно посадят. Репутация будет испорчена на всю жизнь, что потом даже на место дворника меня возьмут с натяжкой. А сейчас мне, так сказать, дали второй шанс.
— Мне не хочется вдаваться в подробности твоей жизни, но раз уж нацепила погоны, то, будь добра, носить их дальше. Не позоря милицейскую форму, понятно? — с нажимом говорит мужчина, не спуская с меня пристального взгляда.
— Безусловно, — кивая, чётко произношу.
— Не сомневался, что мы поймем друг друга. — Введенский перетягивается ко мне, открывает бардачок и вручает мне папку. — Ознакомься с материалом. Вечером отправляешься по указанной локации на титульном листе и ведешь наблюдение за группировкой Ельского.
Вот тебе и отпуск.
Перелистнула страницы дела, ощущая, как все внутренности стягиваются в один ком. Информации было ничтожно мало, а лиц сей группировки множество и национальности совершенно разные. Либо доступ закрыт к их семейному древу (что навряд ли), или команда была новая. Хотя… даже по нескольким строкам было понятно, что организаторы — уже матерые криминальные авторитеты. Но зачем столько людей на подхвате? Что за наплыв юных душ?
Заинтересовавшись, ещё раз просмотрела сферу деятельности: типичный для всех группировок рэкет и контрабанда. Практически безобидная сфера. В принципе, ничего такого, что могло бы заинтересовать высшие власти… но всё же внимание привлекло.
— В контакт вступать можно? — спрашиваю я, разглядывая фотки.
— Категорически нет.
Обуявший меня восторг заставил чуть ли не на месте подпрыгнуть. А это значило, что лидеры этого движения — являлись действительно умными типами, что могут запросто разоблачить крысу в своем окружении.
У меня была куча вопросов, но задавать их я не решилась. Одно из правил работы на высшее начальство — никаких вопросов. Приветствовалась лишь хладнокровная исполнительность, а о деле ты узнаешь лишь в момент глубокого внедрения.
Но пара фоток мне не давали покоя. В деле присутствовали почему-то семь снимков бывших членов группировки. А точнее уже их трупы. При том, без всяких пометок и объяснений об их кончине. Это мне не давало покоя, что я решила позвонить человеку, что может мне дать небольшой анализ о причинах смерти.
Только оказавшись в назначенном месте, я тут же захотела выйти. Довольно ухоженный и стильный ресторанчик. Официанты ходили по залу, словно отработанным строем. А милая администраторша проводила до столика, где уже ожидала меня старая знакомая из универа.
Да уж. Такое милое место, а насладиться мне едой точно не придется.
— Здравствуй, — спокойно произношу я, садясь на диванчик напротив девушки.
Улыбка тронула мои губы, когда разглядела торчащее железо в правом ухе. Только она могла совместить белую футболку «Depeche Mode» и тяжелые ботинки на тракторной подошве с классическим брючным костюмом. И при этом выглядеть круто и женственно.
— Ядвиг, у меня буквально полчаса на эту встречу. Я поняла у тебя какое-то ко мне дело, так что давай коротко и ясно, — прочеканила Тина, отпивая минералку со льдом из стакана. Цвета жгучего кофе устремили на меня ясный взгляд.
— Что, появился поклонник? — весело протянула я, игриво подмигивая ей.
Кристина Огнева была фактически единственной девушкой в универе, к которой парни тупо боялись подходить знакомиться, хоть и была далеко не уродкой. Но имелись другие сложности, с которыми не могли справиться пылкие юноши. Например, своеобразное чувство юмора.
Рассмеявшись, она откинула рыжевато-каштановую гриву за спину и скрестила тонкие руки на груди. Темно-розовые губы изогнулись в усмешке, из-за чего в её глазах появился ехидный огонёк.
— Почти угадала. На столе для вскрытия — меня ожидает молодой мужчина. И, вроде, женат. Так и предполагала, что у него — не первая, — с притворной грустью вздохнула Огнева.
Меня передёрнуло от легкой брезгливости. Даже говорить о трупах для меня было как-то слишком жутко, но для судмедэксперта это, как общаться про погоду. Ага, об осадках в легких, блин. Хотя, Крис ещё продолжала своё обучение.
— Господи, у вас все в ординатуре такие жизнерадостные?
— Глупо бояться смерти, ибо это всё тленно. Как и наши чувства, а также жизнь.
— Огнева, я тебя сейчас поколочу, — хмуро пригрозила я этой пошутистке из морга. Затем достала папку, раскрыла на страницы с фотографиями и подвинула ей, проговорив: — Можешь что-нибудь сказать о причинах их смертей?
Девушка мельком прошлась глазами по фоткам, а затем с недовольством выдохнула из себя воздух.
— Ты издеваешься? Для точной экспертизы мне нужно осмотреть трупы и желательно «первой свежести». А это что? Фотки мутные, да и здесь даты месячной, а то и годовой давности, — возмутилась Тина, поднимая на меня строгий взгляд. — Нет, я могу поднапрячь свои связи и что-то узнать, но здесь даже нет имен этих граждан, Серебрякова. Хотя и информация строго конфиденциальная.
— Мне нужен поверхностный анализ. Ну, пожалуйста.
Что-то ворча себе под нос, она устроилась удобнее на диванчике с папкой и благодарно кивнула официанту, что принес ей овощной салат. Я сделала быстро заказ и принялась ожидать вердикта, методично жующей и сосредоточенно хмурящейся девушки.
— Смотрю на пятую рожу и понимаю, что насильственная смерть, — сухо обронила Тина спустя какое-то время. — Одного удушили его же крестом. На фотографии не особо отражены мелкие детали, но на лице и шее цвет синеватый, да и металл успел окислиться с кожей. Один зрачок расширен больше, чем на другом глазу. В следствие недостатка кислорода и перенасыщения углекислым газом по телу проявлены трупные пятна. А ещё ткань джинсов в области паха мокрая. У седьмого почти та же ситуация.
— Обмочился? — проговорила, еле делая глоток клюквенного морса, пока Огнева с аппетитом доедала свой салат.
— Ну или семяизвержение. Такое нередко бывает в случае непроизвольной дефекации… или у парнишки просто фетиш был на удушье. Нашел частицу удовольствия в смерти. В этом есть своя поэзия, — со смешком говорит Огнева, чуть ли не с радостью набрасываясь на принесенное мясное блюдо.
— Не смешно. Это жутко, — пробубнила я.
— Если бы я смотрела на всё под таким углом, то склеила бы ласты на первой же экспертизе. Но это жизнь и кто-то должен заниматься таким делом, — по-философски ответила мне Тина, отрезая ножом кусочек от стейка и засовывая в рот. — Второго закопали живьем под землей. Грязь и кровь под ногтями, треснутые уголки губ от обезвоживания, светлое нёбо и множество мелких ран на внутренней поверхности ладоней. Видимо, пытался выбраться, но умер от разрыва сердца. Правда, это уже мои домыслы. Про остальных ничего внятного сказать не могу. Я тебе говорила, что фотографии мутные и могу ошибаться. Но признаков борьбы я не вижу.
Что ж, значит, люди, за которыми мне предстоит следить — лютые отморозки, не брезгующие убивать собственных людей. Но за что? И почему тогда именно в это движение подтягиваются многие, если имеется риск быть убитым? Это странно.
— Важны каждое пятнышко и царапина?
— Если говорить о внешнем осмотре, то да. А вообще, зачем тебе это? Решила заняться нераскрытыми делами и таким образом стать супер-опером, чтобы получить новый чин? — протягивает девушка.
— Ты меня раскусила. В конце концов, строить карьеру лучше сейчас.
— Значит, тайна, раз врёшь. Тогда у меня больше нет вопросов.
Я скрипнула раздраженно челюстями. Наверное, и Огневу можно было причислить к подвиду Введенского. То же самое: никогда не знаешь тебе скажут нечто полезное или всё-таки ты проснёшься в морге. Твёрдая жизненная позиция, понятие благородства и честность, от которой сводит зубы.
От принесенной пасты с грибами не стала отказываться, хоть и аппетита не было. А Огнева себе ни в чём не отказывала, поглощая еду так, будто не ела пару дней.
У меня едва не вырвался нервный смешок, когда в зал вошёл Каверин в сопровождении двух мужчин бандитской наружности. Родственник тоже заметил меня и что-то сказал им, наверное, извиняясь за свой уход. По-моему, этих кадров я уже видела в бутырке. Ухмыльнувшись, те направились к нам, что тоже привлекло внимание Крис. Но девушка лишь пожала плечами, продолжая истреблять своё кремово-карамельное пирожное.
— Ребят, мне всего на пару минут надо поговорить с сестрой, — просит родственник.
— А ты не бойся, Володь. Всё нормально будет, — произносит грубым голосом крепкий мужик, беря стул и усаживаясь во главе стола, пока его товарищ потеснил Огневу. — Здорово, красавицы.
Словно прокаженный, Володя сел рядом со мной. Ну да, он-то рассчитывал, что позлорадствует, а в итоге я посмотрю, как он прислуживает бандитам. Забавная штука — жизненный бумеранг. По крайней мере, я точно уверенна, что эти молодцы не знают о двойной игре Каверина.
— И вам не хворать, товарищ, — решила я при любом раскладе сохранять боевой настрой. — А вы я, как понимаю, работодатели моего братишки?
— В каком-то роде, — с гнусавой полуулыбкой ответил мужик, пристально вглядываясь в мое лицо. — Кажется, я тебя где-то видел.
Нервно сглотнув, заставила себя рассмеяться. Мол, чушь какая. В конце концов, я слишком хорошо знала, что делали бандиты с младшими оперуполномоченными. Не говоря, о женщинах.
— Навряд ли, мы с вами когда-то встречались. Я бы запомнила, — отвечаю и быстро допиваю клюквенный сок. — Кстати, нам пора идти.
— Ага, мне нужно в лабораторию, — кивнула Тина, переводя тяжелый и пронизывающий взгляд на мужчину, что пытался дать волю рукам. Тот без всяких лишних слов, сам встал с места и освободил проход для неё. Девушка умела быть пугающей и без скальпеля в руке.
— Так значит, вы — студентки, — почти добродушно улыбнулся лысый. Я пыталась вспомнить его прозвище, которое слышала в изоляторе. Вроде, что-то было вроде Дек или Гек.
Володя поднялся с дивана и дал мне пройти. На лице радостная улыбка, от которой моя печенка скукожилась, а карие глаза сверкнули насмешливым светом.
— Очень жаль, что вам нужно уходить. Мне хотелось бы узнать, как обстоят дела в моём бывшем отделе, — произносит с грустью Каверин.
Внутри всё отмерло, когда две пары глаз уткнулись в меня. Мощная рука опустилась на моё запястье и развернула лицом к себе. Я спокойно встретилась взглядом с прищуренными глазами. Тот поднял указательный палец вверх и качнул и им в воздухе.
— Легавая с изолятора. Да, я тебя запомнил еще тогда. Форма тебе совсем не к лицу, — протягивает мужик, разглядывая меня, как какую-то редкую добычу.
Паника вспенилась в крови и ударила в голову. Первая мысль — бежать, а вторая же, что бесполезно. Да и когда менты бегали от бандитов? Но перед глазами всплыло дело убийства моей одногруппницы, что также была младшим оперуполномоченным. Такие же твари поймали её и прежде чем убить, неоднократно насиловали и истязали.
Еле подавив в себе дрожь, вздёрнула высоко подбородок и взглянула на него сверху вниз.
— А вам быть без одежды. Так что у каждого свои
маленькие недостатки.
Грубые пальцы впились с силой в кожу, пока лысина наливалась краснотой. Мужик поднялся резко со своего места и кивнул другому. Наверное, чтобы тот перехватил и Тину, что равнодушно наблюдала за нами.
— Бек, успокойся. В конце концов, она ещё молодая и глупая. Понятия уважения нет никакого, — подал голос Каверин.
— Плохо ты воспитываешь свою родню, Володя. Нет, девчонка поедет с нами. За базар свой ответит сполна, — холодно прочеканил Бек. Его глаза прошлись оценивающим взглядом по мне, отчего волна отвращения поднялась в груди.
— Никто и никуда не поедет. Я и так из-за вас опаздываю, — протянула до этого молчавшая Кристина и сложила руки на груди. Мужик возле неё переминался с ноги на ногу, не решаясь схватить за руку, ибо сзади него стоял двухметровый мужчина, напоминающий больше шкаф в черном костюме.
Бек перевёл взгляд с меня на шатенку, что меланхолично достала деньги из кошелька, положила на стол и сверху их закрепила стаканом с соком. Бандит перевел осторожный взгляд на охранника позади и поинтересовался:
— А ты, малышка, из какой родословной происходишь?
— Не из вашей. Вам имя Вячеслав Огнев о чём-то говорит?
Напряглись все четверо. Да, я тоже в их числе, ибо отец у Тины — человек с устрашающей репутацией. Генерал-лейтенант Огнев известен своим жестким и принципиальным характером. На расправу он был скор, что преступники, оказавшиеся рядом с его семьей, рано или поздно получали своё наказание. По крайней мере, после убийства жены три года назад он так и поступает. О единственной дочери и говорить нечего; неотрывно под наблюдением. А это была одна из причин, почему парни подходить боялись к девушке.
— Предположим, — напряженно отвечает Бек.
— Мой телохранитель докладывает отцу о любом передвижение и сомнительных людях в моей жизни. Ежеминутно. Так что отпустите мою подругу, если не хотите сгнить остаток жизни в тюрьме. А тело у вас, честно говоря, совсем не пригодно для жизни на нарах. Я это вам, как человек, связанный с медициной говорю, — говорит Тина, подхватывая свой кожаный рюкзак с сиденья.
Мою руку отпустили, ибо никто не хотел проблем с Огневым. Но понимала, что это не последняя встреча. Раз запомнили, то, значит, рано или поздно наведаются.
Я кинула уничтожающий взгляд на Володю, что специально меня сдал. Он хоть и состроил непонимающе-сочувственную гримасу, но я мысленно пообещала себе начать расследование на него. Раз уж пошли такие игры, то стоило основательно вооружиться.
Покинув ресторан, Тина и её телохранитель сопроводили меня до самой машины. У мужика был в руках черный чемодан со всяким профессиональным инвентарем для девушки. По глазам видела, что у неё была куча вопросов, но из-за воспитания она не хотела меня загружать всем этим.
— Спасибо за то, что вступилась, — пробормотала я. Сама девушка терпеть не могла козырять именем отца.
— Не хотелось бы, чтобы тебя постигла участь Анжелы, — с грустной улыбкой отозвалась Кристина. Я с жалостью взглянула на неё, ибо та девушка-опер, которую убили — была лучшей подругой Огневой. — Звони, если будут проблемы. Такое время сейчас, что нужно помогать друг другу.
— Да нет. Большая девочка уже и сама могу справиться со своими проблемами, так что не заморачивайся.
— Смотри сама. Но на всякий случай: возьми визитку моего телохранителя. Мне кажется, что тебе это может пригодиться, — говорит она, засовывая в руки белый кусок бумаги с номером. — Удачи тебе с твоими трупами. Надеюсь, ещё долго не увижу тебя на столе для вскрытия.
Это мне так пожелали крепкого здоровья и долголетия. Изысканный, мать его, юмор судмедэкспертов, заставляющий задуматься о бытие жизни.
Телефон девушки неожиданно зазвонил в кармане куртки. Она быстро ответила на звонок, внимательно вслушиваясь в разговор, пока не ответила:
— Да, с собой. Сейчас приеду. — Отключив звонок, Тина взглянула на мужчину и проговорила: — Заводи машину, Юр.
— Что случилось? — поинтересовалась я.
— Два трупа обнаружили в одной из кабинок колеса. Ну, аттракциона. Мой научный руководитель попросил подъехать с инвентарем. Да и практика это, — пояснила девушка. Затем перевела взгляд на «Мерседес» и пошла к нему, кинув: — Ещё увидимся.
Кивнув, я села в машину. Иногда меня пугало то, с каким спокойствием мы говорили о мертвецах. Но тут ничего не поделаешь. В особенности, мы сами выбрали такие профессии, связанные со смертью.
Именно, поэтому я и хотела увезти Женю из города. Пару недель в Подмосковье и не пришлось бы думать об этом. Правда, теперь это было невозможно, раз меня втянули в задание. Не говоря о Каверине.
Сердце сжалось в дурном предчувствии. Сегодня он меня фактически кинул на растерзание своим союзникам, а два дня назад натравил бригаду Белова на казино. Может быть, я действительно попрошу Тину об одном одолжении. В конце концов, дело набирало обороты и не хочется, чтобы это хоть как-то задело Женю.
Заехав домой за вещами мальчика и своими, отправилась прямиком по адресу, написанному рукой Пчёлы. Да, я помнила наш договор: один день у него, другой у меня. И решила придерживаться сухой конкретики и всё.
После моего загула, я напрочь отказалась оставаться в одной квартире с парнем и вызвала такси. Во-первых — мне было стыдно. А во-вторых — не хотелось, чтобы он думал, что наш поцелуй в пьяном угаре что-то значит. Хотя… скорее всего, ему глубоко плевать. Мало ли таких было до меня? Вот именно, до хрена и с горкой. Так что лучше всего не предавать значения, чем выяснять отношения.
В квартире парня было пусто. В принципе, неудивительно. Так как у Пчёлы были свои дела, а Женька отправился в садик.
Решила самостоятельно обследовать квартиру. Фактически у него была такая же двухкомнатная квартира. Только потолки были высокими и два выхода на балкон: на кухне и в спальне. В последней комнате хоть и присутствовал небольшой беспорядок из раскинутых рубашек на кровати, а так все чисто и стояло на своих местах.
В аксессуарах и декоре присутствовал минимализм. Не могла не вспомнить дом Миши, напоминающий сокровищницу Али-Бабы. Друг обожал демонстрировать богатство и убранство своей берлоги. А у Пчёлы практично и все довольно с лаконичными стилем. Ничего лишнего.
— Питание у вас на уровне, Виктор Павлович, — проговорила я себе под нос, оглядывая печальным взглядом две бутылки пива, мясную нарезку в упаковке, кое-какие соленья и лоток яиц. Ещё в морозилке была пачка пельменей, лед в формочках для виски и уже уставшая от жизни рыба.
Закрыв холодильник, обследовала шкафы. Круп здесь явно не водилось, лишь стоял мешок картошки на балконе и снова какие-то соленья. Видимо, тётя Лида проспонсировала сына своими заготовками, а тот отказать не смог. Это было даже трогательно.
Но с провиантом надо было что-то решать. В конце концов, раз Женя будет часто здесь появляться, то он не должен оставаться голодным, да и этому поклоннику ресторанной пищи и матушкиных заготовок не помешает домашняя еда.
— Здравствуй, джана, — раздался воодушевленный голос парня.
Я рассмеялась. У меня возникло ощущение, что Азат стоял напротив меня, а вокруг запах свежей халвы. Ух, вот от сладкого я бы сейчас не отказалась. Вечером у меня тяжелое задание и глюкоза необходима для мозга.
— Азат, мужчина моей мечты, привет, — сладко проворковала я в трубку, просматривая ещё раз шкафы. — У меня к тебе будет срочный спецзаказ, так что бери блокнот и найди парня покрепче.
Через час мне привезли четыре огромных пакета. Расплатившись и поблагодарив курьера за то, что помог всё дотащить до квартиры, поволокла покупки на кухню. Чтобы не было так скучно заниматься бытовухой, включила магнитофон на всю мощность.
Заполнив пустые ящики и холодильник всем необходимым, выложила для поднятия своего воинского духа конфеты в блюдце и принялась за готовку. На всё у меня было три часа, а потом за Женей в детский сад. Так как вкусы хозяина дома не знала, то решила приготовить стандартный набор трапезы для русского человека: борщ с чесночными хлебцами, отварной картофель, стейки и знаменитая всем шарлотка.
— Сигарета мелькает во тьме,
Ветеp пепел в лицо швырнул мне.
И обугленный фильтp на пальцах мне оставил ожо-о-о-ог… — завывала я слова песни
Лирика группы
Сектор Газа, пока переворачивала куски мяса на сковороде.
Затем стерла пот со лба и распахнула дверь на балкон, чтобы хоть немного проветрить комнату. Поправив сползшие рукава рубашки, подошла к раковине и, пританцовывая на месте, запела:
— Ты со мною забудь обо всем.
Эта ночь нам покажется сном.
Я возьмy тебя и прижмy как родную дочь!
Но в квартире я уже была не одна.
— Нас окутает дым сигарет.
Ты уйдешь, как настанет рассвет.
И следы на постели напомнят про счастливую ночь, — присоединился ко мне хрипловатый голос.
Ойкнув от неожиданности, едва не выронила на пол намыленный нож. Краска бросилась мне в лицо. Кухня — для меня была местом, где представляла всегда себя в каком-то мюзикле, пока готовила. Мне нравилось петь, танцевать и кривляться, когда бросала специи в суп и… В общем, очень личное это.
Я убавила громкость на магнитофоне, перевела сердитый взгляд на посмеивающегося Пчёлу, затем на нож и вынесла хмурый приговор:
— Теперь мне придётся тебя убить.
Он закатил глаза и сложил руки на груди.
— Ну, нравятся нам одни песни. И что? — отозвался он, подходя к освободившейся раковине, закатывая до локтей рукава голубой рубашки и намыливая руки. Затем сдернул с моего плеча полотенце. — Или это из-за того, что ты не любишь давать сольные концерты?
— Да пошёл ты, — патетично говорю и ловлю кинутое полотенце.
Пчёла с удивлением взглянул на плиту, будто только сейчас заметил то, чем я здесь занималась на протяжении пары последних часов. Он заглянул в холодильник и недовольно сморщился.
— Блин. Сколько я тебе должен за продукты?
— Нисколько. Просто в следующий раз ты всё оплачиваешь, — отвечаю и киваю ему в сторону стола, где у меня была тетрадь с графиком. — Кстати, раз уж на то пошло, то я составила график наших посещений и да, расходы за Женьку для обоих.
Он сел напротив меня и быстро пробежался глазами по графику. Уголки полных губ дернулись в насмешке. Облокотившись о стул, прикрыл глаза и потёр переносицу.
— Ладно, график посещений — это удобная фиговина. Но, мать твою, почему по второй твоей схемке выходит так, что я — жадный отец?
— Наши обязанности разделены поровну, так что не понимаю твоего возмущения. Ведь, если поступлю иначе, то выйдет так, что я — хреновая мать, — упрямо отвечаю ему, разворачивая обертку конфеты.
— Но в том-то и дело, что пунктов у нас поровну. Вот только оплата за детский сад никак не может равняться с покупкой набора пластилина, — сплюнул парень, хватая ручку и что-то зло вычеркивая.
— Эй, там всё верно!
Я рывком выхватила тетрадку. А во втором графике почти везде была вычеркнута моя фамилия и была приписка «Пчёл. В». А мне только и остался пункт с новой теплой курткой для Женьки.
— Знаешь, с тобой просто невозможно прийти к какому-либо компромиссу, — сухо проговорила я.
— Ничё, что это — мой ребёнок и я сам в состоянии его обеспечивать? Ты
всего лишь его двоюродная тётка, а не настоящая мать. Уймись уже, Серебрякова, — холодно говорит Пчёла.
Моё лицо окаменело. Я изо всех сил попыталась проглотить, возникшмй в горле колючий ком. Если бы он ударил меня не было так обидно, как сейчас. Ведь… ведь я всегда считала Женю именно своим ребёнком. Мне пришлось бороться за него с самой Соней, что пыталась несколько раз сделать аборт. Ночевать у его кроватки, когда зубки резались или во время болезни. Продать пару подарков крёстного, чтобы обеспечить его ползунками и купить коляску. Прочитать дюжину книг о детях и столько же о психологии.
Да, я его не рожала, но он был больше моим, чем у Сони или же Пчёлы!
Еле подавив всхлип, сорвалась со своего места к прихожей. Конфорки я выключила, так что быстро за Женей смотаюсь. Увижу свое прекрасное чудо и успокоюсь.
— Стоять!
У самой двери меня поймали за талию крепкие руки. Я проворно вырвалась и с силой заехала ему кулаком по лицу. Отшатнувшись, он схватился за скулу, где осталась ссадина от драки в кабаке.
— Видимо, без крови у нас никак, — мрачно прокомментировал он, убирая большим пальцем бордовую каплю с нижней губы.
Пчёла резко подскочил ко мне. Перехватив обе мои руки, он рывком притянул и чуть ли не до боли прижал к себе. Рыча и сопротивляясь всем телом, пыталась вырваться из хватки, но лишь теряла силы, пока не обмякла и все же не разрыдалась. Вскоре на рубашке появилось большое мокрое пятно от моих слез.
Опустившись со мной вместе на пол, он продолжал меня сжимать в объятиях, словно боясь, что тут же вырвусь. Но смысл теперь-то спешить? Вон уже реву.
— Я не прав… я не прав, слышишь? — В его голосе послышались знакомые уже нотки паники, когда он пытался меня успокоить после того, как отец выставил из дома четыре года назад.
— Ты просто сплав тупизны и жадности, слышишь? — язвительно проговорила я, шмыгая носом.
— О, заговорило яговское высокомерие. Значит, ты приходишь в себя, — с улыбкой говорит Пчёла, ослабляя хватку и стирая большим пальцем слёзы с щёк. Голубые глаза взглянули прямо в меня. — Я не должен был говорить тебе тех слов. Просто пытался, как последний баран, отцапать у тебя кусочек жизни сына.
Проморгавшись, стёрла тыльной стороной ладоней вновь покатившиеся слёзы. Затем перехватила его подбородок и отвернула в сторону, неловко буркнув:
— Не надо на меня смотреть. Я — страшная, когда реву.
— Ага, с крокодилом прям одно лицо, — фыркнул Витя, но попыток повернуться не делал. Лишь пальцы обвились вокруг моего запястья.
Ещё раз шмыгнув носом, подняла взгляд к потолку. Может, и хорошо, что мы пока решили водить Женю в садик, а не оставлять дома. Не нужно ему видеть скандалов, а они все-таки будут. Даже у нас с девчонками они были, когда мы жили вместе. Человек не любит привыкать к новому и нарушать зону своего комфорта. А у нас с Пчёлой и до этого были конфликты.
— Думаю, мы просто забываем, что теперь Женя — наш. Да, я его не рожала, но никто в этом мире не знает о нем больше меня. Если по справедливости, значит, я могу тебе, приблудному отцу, помочь лучше узнать его.
— Но финансами занимаюсь я, — тут же проговорил Пчёла.
— Эм…
— Да пойми ты, как это выглядит вообще. Три года его содержала и воспитывала ты, а тут появился я, жмот-папаша, который тут же принялся скрупулезно деньги отстегивать за своё чадо и то неполноценно. Выглядит так, будто мне навязали ребёнка и я пытаюсь откупиться по скидке. Мне, блин, перед пацанами стыдно будет показаться, родная моя.
Родная моя?
Что-то теплое и до ужаса непривычное кольнуло меня в сердце от этих слов. Конечно, он много раз называл меня какими-то ласкательными прозвищами, от которых я приходила в бешенство. Но это было сказано без какой-либо издёвки.
— Так ты же известный жук, Вить, — хмыкнула я. Уж что-что, но он заслуженно получил свое прозвище, прослыв самым бережливым парнем на районе.
Пчёла качнул светло-русой головой. Моя рука, удерживающая его подбородок, качнулась вниз-вверх. Но он все же тихо признал:
— Угу.
Я прыснула со смеху от обречённой интонации в его голосе. Любовь к деньгам — его погубит. Зато он хоть в этом достаточно честен, так что претензий у меня нет никаких. Например, моей самой тайной и грязной страстью являлась тяга к шоколаду, которая тоже когда-нибудь убьет меня в сладких объятиях.
— Повезло тебе, Пчёлкин, что я отходчивая, — с гордостью великодушного льва отозвалась я, поднимаясь с пола.
— Ну, отошла ты действительно хорошо… жаль только, что на моём лице, — с широкой улыбкой отозвался парень, потирая красную скулу. Было видно, что состояние лица не очень-то и заботит его, просто решил призвать к совести.
— Ты это заслужил, так что не дави на жалость. Кстати, нам Женьку надо забирать, а тебе встретиться с директором. Вы же с Космосом делаете большой ремонт для детишек, — с ехидцей напомнила я.
Улыбка на лице Пчёлы немного побледнела. Он запрокинул голову назад и выругался:
— Сука.
***
— Мать тво… В смысле, кошмар-то какой.
— Бл… вот ёлки-палки и… иголки. Захухрыга ж гнусная! — отличился красноречием Космос, едва не сметая локтем бумаги со стола.
Женя тем временем из любопытства встал на стуле и вгляделся в разложенные бумаги на столе, искренне не понимая, что в них такого. Я хихикнула, наблюдая за тем, как парни перечитывали договор с садиком, которому уже оплатили половину стройматериалов. Виталина Романовна разговаривала с Космосом, что тот ещё и согласился оплатить ремонт крыши… вместе с Витей, который чуть ли не взвыл от этой новости. Он-то с первым взносом ещё не смирился.
Хотели ребятки выпить, но, увы, при ребёнке ни-ни. Поэтому мрачно разложили документы с отчетом и всеми квитанциями, и ругались на безобидном языке, потягивая кофе.
— Так, благодетели. — На этот моменте едва не рассмеялась, когда на меня взглянули две злые пары глаз. Но мудро не издала и звука, поняв, что меня просто сбросят с балкона. — Убирайте улики своих добрых дел — ужинать будем.
— Уя! Куять буем! — радостно провозгласил Женя, нетерпеливо махая ложкой в воздухе.
— А там твой фирменный борщец? — тоже подал голос Космос, принюхавшись не хуже какого-то бультерьера.
— Ты только один раз ел мой борщ, — со смехом отозвалась я, доставая тарелки из шкафа. Увы, но с посудой тоже была напряженка. На большие банкеты и застолья не рассчитана.
— Я позже поем, — проговорил Пчёла, собирая бумаги в одну кучу и выходя в обнимку с ними из кухни.
Решила не настаивать. Я тоже не могла расслабиться и поесть, пока не закончу свои дела. Да и не жена ему, чтобы командовать и указывать. Тем более, у меня пока голодающих мужчин хватает.
Накрыв на стол и налив в две глубокие тарелки темно-красного супа, поставила их перед Космосом и Женей. Вскоре раздался шум ложек о тарелки и хруст чесночных хлебцев. Пока оба доедали суп разогрела мясо и картошку, чтобы оба поели горяченькое. Жене предварительно нарезала стейк на маленькие кусочки, а то он нередко большие куски просто проглатывал, ленясь разжевать.
— Я наеся, — заявил Женя, разваливаясь на стуле и выпячивая вперед свое пузико. — Спасибо, мам.
— Да, всё было очень вкусно, — поддержал Космос, неожиданно ловя мою руку и прижимаясь горячими губами к коже. Глаза парня не сводили с меня дерзкого взгляда.
Неловко взглянула на него, высвобождая руку из его захвата. Он тяжело вздохнул, продолжая смотреть на меня. Женя почувствовал что-то неладное и тут же весь подобрался, выражая своим видом готовность вступить в любой диалог со взрослыми.
— Если вы наелись, то пирог доедаю я, да? — лукаво отозвалась я, доставая поддон с золотистой выпечкой из духовки.
От пирога никто не отказался. Спустя минут пять их невероятно мученические стоны прошлись по кухне. Обленившегося вконец Женю пришлось нести на диван и включить мультики. Мальчик лишь повернул голову в сторону телека и так продолжал лежать. В следующий раз хорошенько подумает, прежде чем так объедаться.
Космос недолго переговорил с Пчёлой в спальне, а затем поспешил к выходу. Попрощавшись с парнем, что вновь попытался сграбастать меня в объятия, я отшутилась и зашла в квартиру. Это уже становилось проблемой. Прежде всего в том смысле, что ощущала себя дамочкой легкого поведения. Пофлиртовать и посмеяться чисто на дружеском уровне — одно, а вот обжиматься по подъездам — совсем другое.
Сдув выбившийся из пучка волос с лица, устремилась на кухню. Следовало прибрать бардак и помыть посуду, а затем побыть с Женькой, пока он не уснёт. В договоре не было сказано ничего о ночном времени, так что я предпочту остатки часов досыпать в своей кровати, после того, как съезжу на указанную высшим начальством точку.
— Ты пйоигал, пйоигал!
Хохот и шум, доносящиеся из гостиной, привлекли моё внимание. Домыв последнюю тарелку, вытерла полотенцем влагу с рук и направилась прямо к рассаднику грохота.
Мальчик пытался бешено вырваться и лупил маленькими кулачками по своему отцу, пока тот слабо удерживал его в своих руках, ерошил одной рукой светлые волосы и прерывался, чтобы пощекотатать. Оба громко смеялись от этой шутливой драки, пока Женьке всё же не удалось вырваться. Он перехватил пульт и прижал его к подбородку Вити, провозгласив:
— Я победил.
— Да, ты действительно крутой мужик, Женёк, — восхитился Пчёла, подкладывая руки под голову.
— А то, — проговорил приосанившийся мальчишка, а затем прижал ещё сильнее пульт. — Не двияться, инасе стъелять буду!
— Да не двигаюсь я. — Глаза парня неожиданно нашли меня. — Теперь я точно уверен, что ты показываешь ментовские программы ему.
Только открыла рот, чтобы опровергнуть его предположение, но Женя успел быстрее.
— Не, мама меня наусила. Когда один дядя в гости к нам заёл.
Твою же мать!
Та маленькая искорка уюта резко потухла. Надвигающегося напряжения не заметил только Женька, а вот Пчёла быстро сообразил верный алгоритм упомянутой сцены. Как говорится, устами младенца глаголет истина… и ей-богу лучше бы не глаголила иногда.
Мне эгоистично хотелось, конечно, сказать, что это выдумки и сказки. Вот только с этого и начнется фатальное недоверие Женьки к моей персоне. А мне очень не хочется, чтобы он начал думать, что его слова для меня — это глупости.
Самое лучшее — отвлечь мальчика от этого воспоминания, где я чуть не умерла со страху, пока с натянутой улыбкой уверяла Женю, что это всё игра.
— Чемпион, лучше покажи Пчёле, что ты сделал в садике, — произношу, с мягкостью глядя в розовощекое лицо мальчишки.
— Щас, — воскликнул Женя, слезая с парня и устремляясь мимо меня к своему рюкзачку в прихожей.
Пчёла поднялся с пола и отряхнулся, кидая пульт на диван. Я сделала вид, что не замечаю его прожигающего взгляда, и больше занята грязью у себя под ногтями и разглядыванием колец на верхних фалангах пальцев. Кстати, да. Надо было подумать, что взять с собой и надеть.
Вскоре раздался торопливый топот ножек мальчишки. Женька влетел в гостиную, едва не споткнувшись о своего плюшевого кота. Взмахнув вьющимися волосами, он протянул парню картонную коробку со словами:
— Это тебе, Пьёла.
— Ну пьёт-то он действительно много, — фыркнула я себе под нос, за что была удостоена двух сердитых взглядов. Пришлось поднять руки вверх, мол, сдаюсь, так что не палите из пушек. — Молчу-молчу.
— Не завидуй, Ягя, — поддразнил парень меня, припомнив то, как Женя исковеркал моё прозвище. Сузив глаза, демонстративно убрала волос с лица средним пальцем.
Он открыл крышку. Улыбка, как внезапная вспышка, появилась на его губах. Двумя пальцами приподнял пластилиновую фигурку. На нечто чёрном и громоздком была прилеплена громадная пчела… которая больше напоминала кровожадную осу, но кто я такая, чтобы спорить с потрясающим творческим видением Жени?
— Это моя машина? — уточнил Пчёла, рассматривая фигурку.
— Да, — чётко ответил Женя, с удовольствием в небесно-голубых глазах наблюдая за тем, как лицо парня чуть ли не светится.
Пчёла присел на корточки перед мальчиком.
— Спасибо. Мне очень понравилось. Давай найдем самое видное место для твоего подарка.
Когда они наговорились, я всё же заставила парня поесть. Что ни говори, но русский менталитет просто не позволяет оставить никого не накормленным, не напоенным, не вылеченным… Тьфу, блин. В общем, так просто нельзя и совершенно не по понятиям, если говорить на языке блатных.
Спустя пару часов Женька уснул на постеленном диване. Пчёла предложил ему занять кровать, но мальчишке не понравился излишне темный дизайн спальни и он отказался в пользу мягкого дивана.
— Если утром не успею приехать, то разогрей суп и поешьте. Ах да, я оставила сверху в сумке вещи для Жени. И про витамины не забудь. Сейчас гуляет вирус, — шепотом говорю я мужчине, застегивая молнию сапог.
— Разберусь, — отмахнулся он. — Оставайся.
Качаю головой и обматываю шею шарфом. Даже, если бы Введенский не внедрил меня в новое задание, я бы ни за что не осталась, так как местом спячки для меня здесь: либо пол или кровать Пчёлы.
К сожалению, я не такая дура, чтобы самой себе врать. Что-то происходило между нами. И данное напряжение происходило даже не из-за вечных наших перепалок или того, что он отжал мою долю. Мне не нравилось, что сегодня я почувствовала себя так, будто мы все втроем — гребаная семья. А ведь это совершенно не так. Женя и я — да, Женя и Витя — тоже можно отнести с небольшой натяжкой, но только не Пчёла и Яга.
— Нет, я лучше домой поеду. И только попробуй привести девчонку в присутствии Жени — прибью, — пригрозила я, вытаскивая волосы из-за ворота пальто и подхватывая сумку со столика.
— Иногда я задушить тебя хочу, Серебрякова.
Я отправила паскудно-саркастичную гримасу. Не стала ему сообщать о том, что желающих меня отправить на тот свет много и следует взять талончик. Сама неимоверно удивлялась своей живучести.
Ухватившись за ручку, повернула в сторону. Рука парня резко легла поверх моей и обратно захлопнула дверь у меня перед лицом. Лопатки с силой прижались к жесткой поверхности двери, а дыхание сперло в горле.
Пчёла наклоняется ко мне настолько близко, что ощущаю слабый запах терпкого парфюма и его тела. Голубые глаза встречаются взглядом с настороженными моими.
— Останься. — Касающийся моих губ шёпот был смесью приказа и мольбы.
Ресницы затрепетали от окатившего лица дыхания. Пальцы инстинктивно сжали край рукава пальто, чтобы просто сохранять спокойствие. Исходящие жар от его ладони заставлял меня нервничать.
— Ты этого действительно хочешь?
— Да, — уверенно произносит мужчина, делая шаг ко мне. Ладонь скользнула мне под пальто и легла на поясницу.
У меня не было времени, чтобы выяснять отношения и объяснять, насколько всё это — плохая идея. Ведь сам должен понимать, как в первую очередь отразятся такие отношения на Жене, если всё выйдет в негативном ключе. Да и я — мент. Следует оставаться при любом раскладе — рационалистом и не терять головы.
Уголок губы приподнялся вверх в хитрой усмешке. Многие мои знакомые мужчины ненавидят сложностей с женщинами, так что я вовлеку его в игру, где он никогда не выиграет.
— Так победи меня, — воинственно говорю я, доставая из кармана фирменную монетку нашего с Мишей казино. На золотом кругляше был вычеканен паук, на пузике которого нарисована масть пики.
— По-моему, это уже случилось.
Пчёла попытался выхватить монетку из моих зажатых пальцев, но я уже привычным и невидимым для посторонних глаз движением спустила её в рукав пальто. Все отличные картежники — своего рода фокусники. И секретами делиться мы не любим.
— Твоя афера с казино — прокатила только с помощью пацанов. Или в одиночку я тебе не по зубам? В конце концов, не каждый парень обязан быть Сашей Белым, так что, если тебе слабо, то не см…
— Кому слабо? Мне слабо? — от зашкаливающих эмоций его голос повысился на пару тонов. Любой намек на прежнюю мягкость исчез. Остались лишь расчёт и злость. — Ты же понимаешь, что я возьму гора-аздо больше? Вовек не расплатишься, Серебрякова.
— Ну, пока я мысленно обзываю тебя бандюгой с панели — мне ничего не грозит, — пофигистично отозвалась. — Всего три игры: футбол, покер и русская рулетка. Выиграй меня хотя бы в двух и я вместе с Женей буду оставаться каждую ночь, пока тебе не надоест.
На последней названной игре я буквально прочитала в глазах парня вопрос «ты нормальная?». Но на то я и сказала, что это будет игра, где он точно никогда не выиграет. Если в футболе есть шанс, то в покере — ему не обскакать меня. А у русской рулетки исход один: кому-то угодит пуля в лоб. А умирать никто из нас не стремился.
Но Пчёла неожиданно сжал мою руку в соглашении, не сводя злющего взгляда. Мои глаза изумленно расширились. Кажется, я зря ляпнула про Белого, слабо и «каждую ночь». Переиграла чутка. Ладно, было сказано лишь про «оставаться», так что даже в случае маловероятной победы — ему светит кукиш.
— Идёт.
Пробитая селезёнка.
После этой задержки, у меня уже не было времени заезжать домой. Пришлось без какой-либо маскировки ехать в ресторан «Дом Султана», а там уже договориться с одной официанткой отработать за неё смену. Естественно, за кое-какое вознаграждение.
Банда Ельского на протяжении пары часов гуляла и пила в сопровождении красивых девушек. Вот только их спутницы явно принадлежали к лиге элитных проституток. Это было видно по ухоженной коже рук и лица, достаточно утонченным манерам и их практически искренним улыбкам. Они не вмешивались в разговоры, когда их клиенты говорили о делах, а тупо сидели, как расслабляющие картинки для мужских взглядов.
Так как это был не мой столик, то приходилось постоянно проходить мимо и держать ушки на макушке. К несчастью, ничего полезного так и не услышала. Лишь короткие отрывки обсуждений фильма «Скалолаз», разборках на Преображенском рынке и не заказать ли ещё графинчик водки.
Ближе к двум часам ночи, я, как и многие официанты, уже кемарила на ходу. Спину ломило и хотелось облокотиться о стену, но строгий взгляд управляющего заставлял улыбаться и энергичной походочкой бродить по помещению вместе с подносом, убирая пустую посуду, кожурки от фруктов и использованные салфетки со стола. А я ведь даже здесь не работаю, блин!
— Чёрт побери, — тихо выругалась я, когда вышла из моечной.
К компании Ельского прибавились ещё трое и один из них мне был очень хорошо знаком. Валид Курбанов сидел рядом с Матвеем Ельским и что-то спокойно обсуждал. Я чуть не развернулась назад, но вовремя себя остановила.
У меня задание — наблюдать и собирать информацию об окружении Ельского и его банды, а бояться уже дело — десятое. Придется понадеяться, что за пару встреч Валид не сумел запомнить моего лица и не узнает без парика и слоя штукатурки.
Повернувшись залом спиной, встала возле бара и начала вытирать полотенцем стаканы для бара, стоящие на подносе. Бармен перевёл на меня благодарный взгляд, а затем сел на стульчик и прикрыл красноватые веки от постоянных прикосновений к ним пальцев. Бедный парень. Похоже, уже несколько ночей пашет без выходных. Хотя, время сейчас такое, что люди хватаются за любую подработку. Выживать как-то надо.
— А девочки у тебя, что надо! — громко проговорил Ельский.
Уже на чисто инстинктивном уровне включила запись диктофона, находившийся у меня в фартуке. Важен был ответ Курбанова. Учитывая, что у его семьи сеть борделей, то зацепка в виде связи с Ельским — даст многое. Его двух старших братьев-то накрыли, а значит бизнес был на грани упадка. Если это начало сотрудничества двух группировок и я сумею разговор записать, то Введенский будет доволен.
— Рад это слышать, — с достоинством говорит Валид. — Если тебе всё нравится, то может это обсудим в твоём офисе?
Не сбавляя темпа, вытираю стаканы. Но в деле ничего не было сказано об офисе, если только Игорь Леонидович не умолчал… А смысл? В таком случае мне было бы гораздо разумнее попытаться проникнуть в предприятие и вести оттуда наблюдение. Может, только у Ельского имеется второй псевдоним или кто-то ведет дела от его лица… Чёрт, странно всё это. Надо сначала понять, что вообще из себя представляет вообще суть их встречи и только потом делать выводы.
Мужчина хохотнул. Горлышко бутылки ударилось о стакан, а спустя секунду шумный выдох, свидетельствовавший о том, что алкоголь ошпарил горло.
— А давай. Герман, черкани ему адресок.
Я с небольшим разочарованием поставила последний стакан на поднос. Конечно же никто не будет обсуждать серьёзные и финансовые дела на застолье, так сказать.
Но зацепки всё же были. Валид пытается вырулить с помощью новых сделок. А, если Ельский, некий король контрабандистов, то речь, скорее всего, идет о живом товаре. Что ж, это легко будет проверить. Ведь сам Курбанов ни сном, ни духом об офисе Ельского. Следовало бы быстрее связаться с высшим начальством и доложить о добытой информации. Если дело принимает такой оборот, то, скорее всего, за Валидом будет установлена слежка. Надеюсь, что не с моим участием уже.
Поправляю фартук и направляюсь к кухне. Не терпелось уже снять с себя официантскую форму и смыть пот. Чёрт. С таким образом жизни вскоре познаю все профессии.
Оказавшись в гардеробной, быстро набрала номер Егора Васильевича, которому и докладывала срочную информацию и включила запись. Мне сказали, что будут предприняты меры. Хотя, я была на сто процентов уверена, что до утра никто и задницу не почешет.
Плюнув на всё, переоделась в свою одежду и аккуратно повесила на вешалку форму. Из-за дерганых движений рассыпала содержимое сумки. Присев на корточки, начала быстро собирать свои шмотки.
Характерный щелчок сзади резанул по ушам не хуже любой сирены. Волоски на руках встали дыбом, а внутри всё отмерло. В душе резко развернулась ледяная пустыня, засасывающая меня в свои панические пески. Я поднимаю руки вверх, ощущая как дуло пистолета упирается в затылок.
— Только двинься и украсишь мозгами стену, ясно? — Голос похожий на скрежет костей о бетон режет уши. Как ни странно, не больше, чем акцент. — Со мной пойдёшь, мусор.
Киваю, а затем чуть поворачиваю голову и тихо спрашиваю:
— Я возьму сумку?
***
Я до последнего не знала, куда меня везут. Да и не до этого, ибо почти весь путь на меня было наведено оружие. Сидящий впереди Валид матерился на азербайджанском языке, иногда обращаясь и в мою сторону нелицеприятными словами.
Хоть и люди Белова подчистили все записи с камер, но вот на уличной нет. А там отлично было видно моё лицо, когда огляделась на грохнувшегося Пчёлу. В общем, искали меня оказывается упорно. Неудивительно. После того, как я подстрелила его в «Левом Кругу», то бизнесом заинтересовались власти, братьев посадили, а проститутка куда-то резко пропала. И ведь не объяснишь, что узнали всё ещё до того, как я поведала информацию.
Когда машина остановилась, то я, наконец, разглядела металлическое здание ангара. Валид собственной персоной сопроводил меня до малюсенькой комнатки без каких-либо окон. Это помещение с первого вида вызвало приступ тошноты. Темно, на полу валялись грязные одеяла и до одури пахло испражнениями.
Вот же дерьмо!
Но стоило мне дёрнуться назад, как мощный кулак вмиг обвалился на моё лицо. Коленные чашечки содрогнулись от соприкосновения с бетоном. Со звенящими звездочками в глазах, приложила холодную ладонь к вспыхнувшей жаром щеке и сплюнула кровь.
— Бьёшь, как баба, сопля мусульманская, — цежу и поднимаю надменный взгляд на лицо Курбанова.
— Женщина должна быть нежной и послушной, а не выражаться в присутствии мужчин, — царственно отвечает мне Валид.
Не поднимаясь с колен, загнулась пополам от смеха. Как ни странно, мужчина больше не делал попыток ударить меня. А молча и горделиво выслушивал мой издевательский ржач.
— А это уже из разряда животного мира и психологических расстройств, раб сексизма. Но ничё и такие кому-то нравятся. Ищи свою терпилу, мужик, и будет тебе счастье!
Курбанов с силой сжал руки в кулаки, но вновь стерпел. Лишь прошелся по мне суровым взглядом, явно выражая своё неодобрение моим отвратительным поведением. Как можно быть такой, Серебрякова? Быстро глазки в пол и вперед облобызать персты, ударившего тебя мужика. Это ведь он так тебя, дуру, учил покорности, блин.
— Я — бизнесмен. Можешь, что угодно говорить, но больше я к тебе не прикоснусь. Ты — теперь принадлежишь борделю, а значит нет смысла портить твою красоту. А пока посидишь пару ночей здесь и научишься быть смиренной.
Он развернулся ко мне спиной и здесь я уже перешла в наступление. Ибо если захлопнется дверь, то шансы выбраться — ой, как невелики.
Метнулась вперед, резко ухватилась обеими руками за ногу и со всей силы, на какую только способна, дёрнула его на себя. Валид с внушительным грохотом упал на пол и попытался нащупать пушку. Из-за раны на боку, что до сих пор не зажила, он стал медлительным и едва двигал бедрами, что позволило мне взвалиться сверху на него и прижать к полу именно со стороны травмированного тела. Мужчина с рычанием пытался меня скинуть, пока с коротким выдохом не обмяк.
Мышцы спины подо мной начали расслабляться, а с металлического бока термоса упала капелька крови. Пальцы подрагивали, пока вытирала термос о его пиджак. Под черноволосой головой начала расширяться рубиновая лужа.
Чёрт побери, надеюсь, я верно рассчитала силу своих ударов в висок и не убила его. Но вырубить в таком положении могла только этим способом.
Времени на переживания катастрофически не было. Затащив за ноги Валида в комнату, доволокла до матраца, затем быстро стащила с него пиджак, которым вытерла кровь с пола.
В двери была форточка, через которую следили за пленниками, а так как Валид сказал одному из своих людей, что сразу же уедет, то лучше всего немного усыпить бдительность проверяющего. Стянув с себя пальто, еле-еле натянула на мужчину его, порвала простыню, крепко обвязала руки за спиной и засунула тугой узел грязной ткани в рот. Сверху накрыла эту композицию одеялом.
— Надеюсь, прокатит, — еле слышно вымолвила, закрывая дверь на замок ключом, что раздобыла в пиджаке Курбанова.
Обратно вернула термос в сумку и, крепко прижимая её к себе, быстро начала обследовать эту часть ангара на наличие выхода. Но, поиски ничего не дали: пара комнат для персонала и хранением аптечки с огнетушителем, моечная и ворота, на которых висел замок. Путь лежал лишь через склад, а там, по центру, вовсю рубились в карты четверо крепких мужиков. И, увы, даже с моего расстояния были видны торчащие стволы на поясе.
Я прижалась спиной к стене, пытаясь восстановить дыхание. Любая мысль превращалась в болезнь, терзающую сомнениями и уверениями, что я отсюда не выберусь.
Можно было бы отвлечь как-то и заставить прийти сюда. Но что это мне даст? В тот миг, как я побегу: пуля прилетит сразу в спину, ибо бежать почти метров двести. Нужно как-то пробраться незаметно мимо, вот только стоит оказаться у выхода, то меня поймают. А дипломатией или же попыткой вовлечь в карты тоже никак не решит ничего. Будь у меня телефон, я могла бы вызвать спецгруппу, но… Просто понятия не имею, куда меня привезли.
Полнейший тупик.
Моя рука попыталась нашарить в сумке термос с ромом, который я прихватила на случай, если все будет хреново. Да, оптимизм — моё второе имя.
Кто-то выругался на холод и махом опрокинул в себя полстакана водки, кутаясь в телогрейку. Горлышко термоса едва коснулось губ, как я отодвинула его от себя.
— Сейчас все согреетесь, — с улыбкой выдохнула, осененная внезапной идеей.
***
Вкус табака оставлял горечь во рту. Пчёла скосил злой взгляд на Космоса, что вытянул его из дома посреди ночи. В последнее время, его раздражало поведение друга с резкими скачками эмоций. Но и отказать он ему не мог, так как действительно должен был.
— Да я тебе отвечаю, что сгоняем туда и обратно. Твой малец даже не заметит, что недолго побыл с твоими родителями, — весело отозвался Космос, разгоняя скорость на пустой трассе.
Выкинув бычок из окна, парень резким движением отобрал бутылку коньяка из рук друга. Космос напрочь отказался пускать за руль, хоть и был пьяным в дрова.
— Эй, алё. Смотри на дорогу, пьянь чёртова. Если Серебрякова узнает, что я оставил Женьку на родителей, то она убьёт меня, а затем тебя.
— Это да, — мечтательно протянул Космос, переставая кривляться за рулем. — Вот скажи, что сколько не тискайся с тёлками на других концах света, но лучше наших девчонок — нет никого. Это уже своё родное и…
— Хватит заливать уже. Про какую-то свою экзотику с дредами ты мне почти также втирал. И чё теперь? — со смехом отозвался Витя. — Лучше объясни мне, какого Макара, мы премся в Химки?
— Да заказ забрать один нужно.
Пчёла с подозрением оглядел Космоса. Если этот придурок прётся за дозой, то он убьёт его. Холмогоров был, наверное, самым безбашенным среди них. Любая авантюра ему казалась отличной идеей. Но на самом деле он стремился найти развлечение и каждый раз ему необходимо было нечто новенькое.
Они подъехали к ангару, что невольно напомнил о том, где проходили бои в восемьдесят девятом. Бесконтрольная давка, крики и зашкаливающийся пульс. Наверное, с тех пор парень и относился скептично к подобного рода сооружениям. А сейчас же они являлись излюбленным местом для хранения всякой контрабанды или же технических материалов. Никогда не угадаешь, что тебя может поджидать изнутри.
— Я не понял. Это чё ещё такое? — изумился Кос, глядя на расползающийся дым из двери и маленьких окошек сверху. В воздухе стоял едкий запах гари.
Переглянувшись, они побежали к зданию. Если там были люди, то стоило быстрее их вытащить или же убедиться, что там там никого нет. Космос на бегу вызывал пожарную службу, говоря адрес.
У самой двери Пчёлу чуть не сбила с ног задыхающаяся и дрожащая фигурка, от которой валил пар. Парень едва успел перехватить руку с зажатым термосом, прежде чем взглянул в яростное выражение сапфировых глаз. Но буквально в эту секунду оно изменилось, став ошеломленным до глубины души.
— Вот это поворот, — выдохнул Космос, вглядываясь в лицо Серебряковой.
— Парни, честное слово, сейчас не до вопросов. Нужно уезжать, — заходясь кашлем и лихорадочно оглядываясь назад, просипела Ядвига. Из ангара донеслись злые голоса.
У него была куча вопросов, которые хотелось выяснить сейчас же. Какого черта она вообще здесь забыла? Почему не в своей любимой квартирке? Откуда появился пожар в ангаре? И чем лучше было здесь проводить время, нежели, мать её, с ним?
Но хватило лишь одного взгляда на девушку, чтобы весь запал ругаться — прошёл. На бледном и блестящем от слёз лице девушки разрастался синяк, а из носа стекала кровь. На шее красовались алые пятна от чьих-то пальцев, как и на груди. Это было отлично видно, из-за порванной рубашки. В этой одежде она ушла от него вечером. Но хуже всего было, что она смотрела на них, как на чёртов шанс на спасение.
Ничего. Она всё объяснит. Только, как они смоются отсюда, так всё и выложит, как миленькая.
— Валим отсюда, — говорит Пчёла, срываясь с места и не отпуская руки Ядвиги, что пыталась поспеть за стремительным бегом парня. — Быстрее, Космос!
