Боги арены

      Ланн положил на тетиву стрелу, хмурясь тому, как ненадёжно чистый лук лежит в руке против липкого от крови. Регонгар в нетерпении подался вперёд, принимая более устойчивую стойку и поигрывая парными фальшионами в руках. Их противник – крупный инкуб, густо усеянный шрамами. Каждая из четырёх рук жадно сжимает по оружию: изогнутый клинок и баклер в верхней паре, трезубец с сетью в нижней. Гельдерфанг, корчащий жуткие гримасы, буравил Несущих Смерть покрасневшими от злобы глазами с высоты своего роста и медленно раскрывал кожистые крылья, чтобы сделать свою бугрящуюся мускулами фигуру ещё внушительней. Зрители затихли в ожидании.       И тут Гельдерфанг издал рёв! Эхо прокатилось по трибунам и смешалось с криками толпы, которые для сосредоточенных на бое гладиаторов прозвучали как сквозь воду. Инкуб метнул в полуорка трезубец с такой мощью, что Ланна чуть не сбила с ног волна воздуха.       Регонгар не увернулся, но успел защититься клинками, сомкнув лезвия перед собой. Это спасло ему жизнь, но отправило валяться на земле в первые же секунды боя.       Ланн воспользовался предоставленным шансом на атаку. Выпуская стрелу за стрелой, он заставил демона уйти в глухую оборону, отвлекая от соратника. Инкуб не уворачивался, отбивая снаряды баклером или крепкими наручами, обмотанными цепями. И некоторые стрелы поразили цель: одна пробила колено, сковав подвижность, вторая попала в незащищённую грудь.       Гельдерфанг припал на колено, скорчив у стрелы когтистые пальцы. Его шумное дыхание было похоже на кузнечные меха, в которые кто-то высыпал мешок ржавых шестерней. Затем чемпион вскинул голову и зарычал на полуящера, брызжа слюной. Ударом кулака обломав торчащее в колене древко стрелы, а второе проигнорировав, он бросился вперёд.       Времени, выигранного монгрелом, Регонгару хватило, чтобы подняться и атаковать. Он на ходу кивнул Ланну, а тот лишь улыбнулся в ответ изувеченной шрамами человеческой половиной лица. Слова давно потеряли смысл: они на пару перебили столько отродий, что давно сбились со счёта.       Ланн выпустил еще несколько стрел, удерживая на себе внимание демона. Полуорк, сделав безрассудный кувырок мимо сети и под ноги Гельдерфангу, дважды попал оружием: по уже травмированной ноге и пояснице. Демон взревел – и мощный удар баклера вновь отправил полуорка в полёт.       – СМЕРТНЫЕ! – оскаленная пасть неожиданно была способна на членораздельную речь, – ВАШИ УДАРЫ КАК КРЫСИНАЯ ВОЗНЯ!       Демон взмахнул перед собой крылом, закрываясь от стрел, которые рикошетили от костяных пластин как щепки от крепостной стены. Изумлённый Ланн замешкался и поздно заметил летящую в него шипастую сеть. Лишь отказавшись от следующего выстрела, лучник смог уклониться кульбитом. Гельдерфанг оказался прямо над монгрелом, но нанести удар не успел: острое плечо лука врезалось в его пах, минуя защитный щиток. Взревев, чемпион вновь рухнул на колени. Ловко отпрыгнув назад, Ланн выплюнул струю яда в незащищённое лицо демона.       Регонгар, увидев возможность, побежал на помощь и прыгнул, намереваясь окончить бой одним ударом... но клинки вонзились в горячий песок.       Инкуб, ещё раз ударив крыльями, взмыл в воздух. Смертные вновь встали спина к спине. Растворившись в черноте неба, Гельдерфанг словно забрал с собой шум арены, только кровь оглушительно стучала в ушах да шорох песка под ногами казался сходом каменной лавины.       Тактика оказалась проста: демон, подобно метеору, врезался в песок арены, поднимая столбы пыли, и превращая булькающую лаву в стену из огня и брызг расплавленного стекла. Из этого хаоса он вынырнул как вихрь стали во плоти. Не обращая внимания на раны, чемпион с невероятной скоростью и мощью яростно атаковал, тесня гладиаторов к краю арены.       Попытка держаться вместе обернулась тем, что в ловушку натиска попали оба. Удар, ещё удар! Каждый промах вызывал на трибунах новую волну рёва, каждое попадание – визги на грани извращенного катарсиса: недавние фанаты Несущих Смерть желали, чтобы смерть принесли уже смертным.       Ланн едва успевал уворачиваться, но жар огня опалил ему спину и вынудил сделать шаг вперёд, как будто по доброй воле насаживаясь горлом на изогнутый клинок врага. Гельдерфанг торжествующе захохотал, без усилий стряхнув полуящера с оружия и им же ударяя наискось по полуорку, бросившемуся на защиту товарища. Клинки Рега упали на песок, а в следующую секунду глубокая рана на его животе раскрылась, демонстрируя испускающие пар кишки.       Демон отступил от поверженных на центр арены и издал торжествующий клич, потрясая окровавленным клинком над головой. На радость зрителям он провёл по лезвию языком, глотая с него кровь жадно, как вкус победы и всеобщее обожание. В «Блаженстве битвы» славили Гельдерфанга, в очередной раз подтвердившего свой титул чемпиона.       Регонгар лежал и был не в силах пошевелиться. Кровь быстро покидала его тело, разливаясь вокруг. Рядом хрипел монгрел, зажимая онемевшей рукой горло, а на чешуйчатой медленно подползая к другу.       – Конец... – беззвучно шевельнул губами полуящер, не замечая, как на подбородок стекает новая порция маслянистой крови.       Полуорк из последних сил протянул руку, сжав когтистую ладонь товарища:       – Для меня... – слова давались с большим трудом, полуорк кашлянул кровью, – было честью сражаться рядом с тобой... брат.       «До встречи в Элизиуме!» – читалось в лихорадочно блестящих глазах Ланна, когда он обмяк на земле рядом с Регонгаром.       Гул и рев толпы в угасающем сознании неожиданно обратились музыкой, под которую в чёрном небе, кажется, кружили сами валькирии... Или не кажется? В бою и с оружием в руках, смертные наконец получили свободу, и сегодня сам Горум поднимет за них кубок.