***
— Хей, ты чего замер? — мягко спросил Наруто, замечая, что его друг не торопится идти домой, хотя обещал, что сегодня переночует у родителей. Саске заглянул в его голубые глаза, подсвечиваемые ярким солнцем, после перевёл взгляд на лёгкую улыбку, замершую на алых губах. В носу предательски защипало, а из одного глаза пролилась одиночная слезинка, быстро исчезнувшая где-то около подбородка. — Ну, ты чего? — обеспокоено спросил Наруто, сокращая и без того небольшое расстояние между ними, — Пойдём, — он взял его руку в свою, так, как Саске любил делать в детстве. В горле образовался ком и Учиха только и мог, что жадно глотать воздух, покорно шагая за ним. От того, что они свернули в другой квартал, легче не стало, ведь рано или поздно им придётся перешагнуть деревянный порог тёплого дома. Рано или поздно их встретит поникшая Микото, заключив в крепкие объятия каждого, а после и отец, старающийся избегать зрительного контакта, чтобы никто не заметил его слез. Рано или поздно Наруто зайдёт в, до этого ещё живую комнату, пропитанную лёгким запахом феромонов, но куда более сильным — смерти. Они подошли к заброшенной, давно никому ненужной детской площадке, и Наруто привычно уселся на одну из качелей. Саске так и не решился опуститься рядом, оставшись стоять. Он должен был это произнести, чтобы Наруто, его бедному Наруто было не так больно. — Так… — Итачи умер. Учиха выпалил это быстро, необдуманно, потому что, если он хоть на секунду задумался, то попросту не сумел бы данное сказать. — Это какая-то твоя дурацкая шутка, теме? Не смешно. — начал отрицать Наруто, едко прожигая взглядом друга. — Он не мог сказать это тебе сам, поэтому попросил меня. — Да что за бред ты несёшь?! — разозлился Намикадзе, резко оказываясь около Саске и хватая его за футболку, — Я же сказал, что он поправится, он должен поправиться! Саске хотел сжаться, как маленький щенок, ему было страшно, очень страшно, но вместо этого он продолжал горько смотреть Наруто в глаза. — Лекарства уже давно перестали действовать, Наруто. Спасение… Бред. Уши резко заглушило от боли в правом виске. Наруто его ударил, не сдерживаясь, совершенно не думая, что перед ним кто-то родной. — Это не может быть правдой… — из голубых глаз покатились слёзы, — Не может… — он замахнулся ещё раз и теперь Саске уже оказался на земле, — Почему ты не сказал мне раньше? Почему ты мне лгал каждый раз соглашаясь с тем, что он поправится, что ему станет лучше?! Саске не знал, что сказать. Лицо горело от нанесённых ударов, но лучше бы Наруто сейчас его убил, вонзил рассенган прямо в сердце, возможно, тогда оно перестало бы так болеть от одного его взгляда, от одного его запаха. — Я не хотел тебя видеть таким… — тихо произнёс он, и Наруто ударил его ещё, а затем ещё, подключая и ноги. Он вымещал на нем всю свою тоску, всю свою злость за несправедливость этого мира. Саске чувствовал, как его глаз начинает отекать, а во рту появился отвратительный металлический вкус крови. Он не бил в ответ, даже если бы хотел, не мог. В какой-то момент Наруто навалился на него и не найдя в себе сил подняться, опустил лицо в холодное плечо и взревел. Он плакал так, как не плакал никогда в жизни. Учиха ненавидел его слёзы ещё в детства, ещё больше возненавидел в четырнадцать лет, но сейчас они убивали. Каждая слеза, опущенная на воротник его кофты, словно яд, просачивалась в кожу и разъедала всё без остатка. — Я должен был умереть, а не он… Знаю… — прошептал Саске, поднимая дрожащими руками лицо Наруто. — Если бы была такая возможность, я обменялся с ним судьбами не задумываясь. — Глупый теме, — лишь прошипел Наруто, продолжая кривить лицо и захлёбываться слезами, — я бы тебя не простил. Саске не знал, сколько они так пролежали. Его конечности давно уже окоченели от холода, но это было лучше, чем встретиться с реальностью и увидеть мертвого Итачи. Итачи, который научил его почти всем техникам, Итачи, который давал ему всегда ненужные поучительные советы, Итачи, которого любил Наруто так, как никогда не полюбит Саске.***
Наруто перенёс смерть истинного легче, чем все ожидали. Он ходил на миссии, кушал рамён в любимой забегаловке и даже иногда улыбался. Он выглядел совершенно обычно, по крайней мере так казалось всем, кроме Саске. Учиха знал, что на самом деле Наруто практически не спит ночами, что за улыбкой скрывалась глубокая печаль. Он также знал, что Наруто позволял увидеть это только ему, только ему он позволял себя обнимать и утешать. Только он был способен его понять. — Я каждый раз возвращаюсь в тот день, вижу его безжизненные стеклянные глаза, — произнёс Наруто спустя два месяца после похорон. — Я виню себя за то, что не был рядом в последние минуты, за то, что не позволял оставить на себе метку… Новость о том, что Итачи так и не поставил Наруто метку, должна была обрадовать Саске, ведь тогда он все ещё может попытаться, хотя бы попробовать… Но он знал, что не достоин, что он никогда не станет «тем самым». — Ты ни в чём не виноват, добе, — он зарылся рукой в мягкие золотистые волосы, хаотично, с излишней осторожностью, передвигая её от затылка ко лбу. —тЯ уверен, что Итачи хотел, чтобы ты его запомнил живым и полным сил. И наверняка, если «другой мир» существует, аники наблюдает за тобой и желает тебе только одного — обрести счастье. Саске никогда не верил в жизнь после смерти, но если это могло хоть как-то помочь Наруто, если это заставит его обрести краски мира вновь, то он готов начать верить во всё, будь то единороги или рай. Наруто не ответил, но Саске, даже видев только затылок друга, чувствовал, как легкая, но такая искренняя улыбка прошлась по его губам. Учиха все ещё боялся, что не справится, что не сможет вытащить любимого из пропасти, но в такие моменты силы вновь его переполняли, позволяя почувствовать терпкую надежду. Наруто, чувствуя себя в безопасности только рядом с Саске, даже и не заметил, как перебрался жить к нему в квартиру. Вдвоём оказалось тесно, учитывая, что кровать была только одна, но его это ни разу не смущало. А вот Саске каждую ночь задыхался от сладости желанных феромонов и терялся от чувств, ощущая такое родное, но чужое тело так близко. При одном взгляде на него Саске разрывало на части, он метился между желанием и невозможностью. Ведь это его единственный друг, единственный омега, единственный человек, который ему нужен и который никогда не ответит взаимностью. Привычно идеальная убранная квартира, ещё год назад пропахшая медикаментами, теперь имела запах только-только заваренного рамена и, уже смешавшихся феромонов. — Он тебя пометил, — недовольно поморщился Саске, накладывая «здоровую» еду по тарелкам. Речь шла о Кадзекаге, с которым удалось увидеться Наруто сегодня в резиденции Хокаге. Кажется, у них было какое-то важное совещание. И неудивительно, ведь джинчурики то и дело крадут Акацуки, кажется, остался только Наруто и Восьмихвостый. — Кто? Гаара? Не неси чушь, даттебайо! — произнёс будничным тоном Намикадзе, но сам постарался принюхаться. Прошло уже ровно семь месяцев со смерти Итачи. За это время они отметили семнадцатилетие Саске, и Наруто по чуть-чуть начал возвращаться к жизни. Он всё ещё плохо спал и каждую неделю посещал могилу Итачи, но уже начал изредка, но все же искренне широко улыбаться и даже позволять себе шутить. — Добе, я же тебе говорю, он тебя пометил, — Саске оставался спокоен, однако внутри него бушевал ураган. Он давно не позволял себе обливать феромонами омегу, но сейчас был готов прижать его к стенке и выцеловывать каждый сантиметр кожи, чтобы навсегда оставить на парне терпкий запах миндаля. Наруто слегка нахмурил брови. В итоге, решая не уделять данному время, просто начал молча есть, морщась от непривычной ему еды. — Пойдёшь на день рождения Шикамару? — вдруг спросил он, попутно делая большой глоток воды. — А ты? — Думаю, да, — слегка помялся Наруто. — Все, наверное, думают, что я откинулся. Саске не был особо рад дню рождения признанного гения Конохи. И, все-таки, от услышанного он позволил себе приподнять краешки губ, после быстро возвращаясь к обыденному выражению лица. Наруто действительно стало лучше. — Тогда пойду. — Сакура-тян говорила, что на дне рождении будет алкоголь. Никогда не пробовал сякэ. — А кто тебе его даст попробовать? — он привычно встал сзади Наруто, шумно вдыхая его одуряющий запах, — Тебе же ещё шестнадцать, не положено детям алкоголь. — Эй! Наруто на него замахнулся одной из палочек, после начиная громко смеяться. Саске на это легонько ударил его по затылку. «Спустя семь месяцев он почти смирился», — подумалось ему, после чего Учиха поторопился убрать еду со стола. Вдохнув любимый запах снова, он начал чувствовать противно-сладкий песочного теста и слишком резкий сырости. Совершенно неосознанно он прыснул собственными феромонами, заполонив ими всю комнату. — Все в порядке? — мгновенно это почувствовав, поинтересовался Наруто. Он больше не дрожал от феромонов Саске, как раньше, лишь слегка встрепенулся, но после вернулся в привычное состояние. Омега могла привыкнуть к феромону только в одном случае — только если она чувствует себя абсолютно комфортно в обществе альфы. От осознания этого факта сердце Саске начало биться так громко, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Это все ещё его Наруто.