A posse ad esse

Скажи, а кто сегодня без греха? И что сегодня надлежит у нас считать грехом? Когда потоки зла и пену лжи несёт река Всё сходит с рук, когда вокруг Гаморра и Содом, кругом темно И даже днём в твоё окно Уже не светит солнце И вокруг всем давно Стало всё равно… «Первая Кровь» Король и Шут

      Джеймс сидел перед аккуратно сложенными стопкой одеяниями и размышлял. Это же принципиально важно — в чём именно заявиться в место назначения. Он заранее снял с себя одежду и сидел в боксерах, просто перебирая ткань рукой, наверное, так думалось лучше.       Шерлок меланхолично наблюдал за Джимом, скользя взглядом по его коже и резинке боксеров. Без какой-то психологической стимуляции он не видел в этом никакой сексуальной направленности. Хотя вид этой кожи был эстетически приятным, тут спорить нечего.       Повёл плечами, думая о том, что его собственная кожа теперь покрыта шрамами. Впрочем, обычно это его никак не беспокоило, а Мориарти вроде даже местами наслаждался этими следами.       Спустя какое-то количество времени ирландец поднялся, потягиваясь, взял одно из облачений — чёрное, прикинул его на себе перед зеркалом, затем влез в него, всё ещё поворачиваясь.       — Разве ты зря скучал на скамейках? — Джим слегка улыбнулся, закусив губу и смотря на детектива. — Устроим внештатную встречу нашему клиенту? А завтра нагрянем с проверкой. Или можно просто нагрянуть с проверкой, но до этого слишком долго ждать.       — Если мы сегодня к нему заявимся — он в бега не бросится? Не хватало ещё гоняться за ним по всей Европе.       Хотя он, наверное, и не поймёт, кто перед ним. Джима же в лицо никто не знает. А Шерлок выглядит достаточно по-другому, чтобы его нельзя было связать с «мёртвым детективом».       — Давай тогда завтра. С утречка пораньше. Придём, всё осмотрим. Устроим из этого дружественную встречу разных католических церквей, — Мориарти слегка нахмурился, останавливаясь за Холмсом и повисая на его плечах с целью выбить того из равновесия. Обычно это не получалось, но может, теперь получится. — Просто… Ждать до утра — это очень долго, но я не уверен, что этот прошаренный тип не соберёт манатки после разговора в ресторане.       Он снова коснулся пальцами левой руки очертания чужих шрамов под одеждой. Знал, о чём думал детектив, но шрамы всегда были для Джима чем-то прекрасным. Он ещё любил инвентаризировать их: спрашивать либо додумывать, откуда те появились.       — Значит, нужно придумать, чем заняться до утра. Чем? Можно с Бейлис сходить, — хмыкнул Джим, ехидно усмехнувшись.       Шерлок спокойно стерпел всё, что Джим делал. Не так это и сложно, не злиться или не показывать раздражения. Спокойное лицо довольно привычно.       — И ты хочешь потратить это время на простую прогулку с собакой? — Холмс чуть откинул голову назад, чтобы видеть лицо напарника, и слегка усмехнулся, подмечая, насколько ехидное у того лицо. Затем просто оставил короткий поцелуй где-то на скуле преступника. Было довольно неудобно, и уж куда получилось, туда и попал. Намёки были легко читаемы и также легко возвращаемы.       Джеймс был рад, что понимание с детективом перешло на уровень с «погуляем с собакой» до «по…нимания без слов» и оттуда к «по…валяемся в постели». Конечно, он вовсе не хотел гулять. Особенно с дождём и шквальными порывами ветра…              Так что утро началось с недовольного бурчания. Джим, как обычно, проснулся с первыми лучами солнца, а Холмсу хотелось бы полежать подольше. Впрочем, долго он не сопротивлялся. У них было Дело, и стоило подниматься и идти работать.       — Уверен, что не хочешь поваляться? — спросил Мориарти, нависая над Холмсом. Он был уже одетым, успел выпить кофе, приготовить его детективу, нашёл время попричитать на премерзкую погоду и даже прочитать об этом молитву, чтобы сие недоразумение исправить.       — А то я тебя никуда не тороплю. К тому же нужно найти ботинки с толстыми подошвами. Я же подгорю.              Спустя бесконечно долгое время, как показалось консультанту (на самом деле тридцать минут), они с Шерлоком, наконец, вышли. Джим был в будничном одеянии священника, держал в руках чётки и небольшую кожаную сумку. Так рано на улице ещё не было людей, потому удалось избежать любопытных взглядов. Впрочем, Джеймс едва ли смутился бы внимания толпы, он улыбался, и во многом, потому что вчерашняя ночь удалась. Он думал об этом, когда их встречали в храме. Наслаждался игрой, был открытым, чуть заикающимся, не в меру весёлым, но здесь это было к роли.       — Да. Всё верно. Меня зовут Оливер Вуд, и я наслышан о ваших архивах. Мне хотелось бы изучить книги, познакомиться со старинной часовней. О да. И воочию посмотреть на икону тринадцатого века… А мой сопровождающий будет вести записи…       Все эти условности слегка раздражали, но в появляющихся моментах, Джеймс косился на Шерлока. Нелепее имя было выбрать сложно. К тому же оно выдуманное и относится к серии фильмов фантастики.       Холмс следовал за «отцом Оливером» с каким-то блокнотом в руках и быстро делал заметки. На него почти никто не обращал внимания, иногда бросая смущëнные взгляды. Не узнавали, просто чувствовали себя неловко в присутствии чужого человека и репортёра.       Но, кажется, всё удавалось.       Джим ощущал странное рычание внутри, когда люди смотрели на Шерлока, опускали взгляд или в смятении отворачивались. Словно ворчал недовольный крупный кот. Но он ничего не мог с этим поделать. Такие уж у них роли.       Когда вступительные речи закончились и Шерлок с Джимом были предоставлены сами себе, ирландец позволил себе неслыханную вольность: ослабить пуговицы тугого воротничка и размять шею.       — Кажется, подошва ботинок в полном порядке, да и ты не загорелся.       — Видимо, достаточно толстая подошва. Или нам удалось отпустить друг другу все грехи. Но всё же стоит не попадать под святую воду, — хмыкнул вполголоса Шерлок, опуская блокнот. Всё время он не выпускал его из рук, сканируя всё вокруг взглядом.       — О. Увольте, мистер. Этак разъест аки кислотой соляной, — прошептал заговорщически Мориарти и сел на одну из скамеек во дворе, пытаясь сообразить, как можно было сесть так, как хочется, в длинном облачении падре. Выходило, что никак.       Холмс присел рядом, чуть усмехаясь уголком губ. Если бы Джим залез на спинку лавочки, он бы не удивился.       — О чём я и говорил, — хмыкнул Шерлок, а затем наклонился поближе и, чуть посмеиваясь, сообщил: — Меня всё утро подмывало себе лицо содой натереть, чтобы если бы водой попало — шипело и пенилось. Не сделал так только из-за дела.       Затем отстранился и постучал пальцами по скамейке в каком-то незамысловатом ритме. Тянуло покурить, но вряд ли это здесь одобрят и оценят. Да и запах сигарет потом будет мешать. Хотя вроде в католицизме это не запрещено… Но маловероятно, что поощряется. Так что пока придётся перетерпеть.       — Да-а. А ещё если бы ты сделал это, но не сказал мне — вышло бы круто. Нет, я догадался бы быстрее, чем люди, но сначала бы посмеялся. Как мы с тобой уважаем веру, satan naofa… — усмехнулся Мориарти и тоже наклонился к детективу. — Тебе никогда не приходилось в детстве в церковь ходить? И… Боже, да покури уже, Шерлок. Ты же не облачëн в сутану и вообще выглядишь, как обычный человек.       — Если когда-нибудь окажусь в церкви без Дела — сделаю так. Присоединишься, если захочешь, — ну конечно, он захочет. Как же иначе? Можно ещё что-то из химии придумать, чтобы ещё забавнее стало. — Нет. Мои родители не ярые католики. И нас с Майком в храмы не водили. Максимум — храмы-музеи и два похода для общего развития. Меня даже не крестили. На счёт Майкрофта не могу сказать, но думаю, его тоже нет.       Шерлок шумно вздохнул и всё же закурил. Ну, оставалось надеяться, что это не привлечёт ненужного внимания.       — Итак. Наши дальнейшие действия?       — Так и пойдём в архив, ты чего-нибудь попишешь, я пылью подышу. Проведём в церковных подвалах целый день, а к вечеру можно отправиться непосредственно к делу.       — Ладно. Архив, значит архив. Думаю, это будет не слишком надолго.       Пока Холмс курил, Мориарти находился рядом, чтобы дым попадал на него. С делом вновь вернулась и тяга к никотину. Спустя двадцать минут ходьбы по бесконечным коридорам и залам они, наконец, вышли к архиву.       Архив пах пылью и старыми книгами. Или бумагой. Так не пах даже архив Скотланд-Ярда. Напоминало скорее древнюю заброшенную библиотеку.       Их вновь оставили наедине.       Первым делом, стоило двери закрыться за ними, отрезая их от толпы, Джим бегло осмотрелся, потом уже преодолевая огромное расстояние до Шерлока и целуя его, собирал остатки горького дыма. Кажется, туда он вложил всё, что недосказал о ревности к чужим взглядам. Холмс был почти атакован губами партнёра. Приобняв того, больше рефлекторно, чем сознательно, детектив ответил на поцелуй. Даже плавящиеся от такого напора мозги всё равно быстро осознали то, что передавал Мориарти. Читалось всё так же, как и обычно.       Вскоре воздуха стало не хватать, и пришлось нехотя разорвать поцелуй. Но отстраняться Шерлок не стал.       — Что? Чувствуешь, как плавятся подошвы, и надо срочно замолить ещё пару грехов? Или всё-таки хочешь достаточно нагрешить, чтобы вспыхнуть прямо перед всеми? — он чуть подтрунивал, но затем сказал уже гораздо спокойнее: — Ты же знаешь, что они просто напрягаются из-за постороннего и из-за того, что я делаю записи, а не потому что я им интересен?       Джеймс тоже никуда не отстранился, вдыхая полный пыли воздух и начиная посмеиваться.       — О-о. Я бы нагрешил, да. Но делать это здесь — полное святотатство. Это всё же документы, каким бы значением они ни обладали. Нет, ну идея хорошая… — всё-таки отозвался Джим, укладывая голову на грудь Холмса и перебирая пуговицы. И всё же. Были у него хоть какие-то рамки приличия раньше. А теперь вот. Холмс только пошутит этим своим приглушëнным тембром — и всё. Туши свет. — Пф-ф. Многие из них получили постриг ещё когда были совсем молодыми. И… Видел юных мальчиков с хора? Вот те пялились вполне откровенно. И тётенька-архивариус. И даже местный профессор. А не только потому, что ты пишешь.       Долго стоять на месте не хотелось даже в такой уютный момент, и Джим отправился исследовать книги под стеклом. Наверняка это одни из самых древних, раз защищены от внешнего влияния. Возникло желание разрисовать их смайликами.       — Уверен, здесь не раз грешили, но как знаешь, — Холмс отпустил его, чуть отходя. Всё-таки оставаться так близко было чревато грехом. А грешить сейчас Джим не хотел. Видимо.       Он опëрся на стену, покручивая в руках блокнот и ручку. Сейчас это выходило гораздо легче и непринуждëннее, и Шерлок, если честно, гордился этим. Он собирался через какое-то время вновь взяться за скрипку. По крайней мере, попытаться. Раньше он боялся, что не выйдет и что это больно ударит по нему.       А если выйдет со скрипкой, то и до химии недалеко.       — Думаешь? Только потому, что это место тёмное и без камер? Кто-то использовал его не по назначению, — Мориарти повёл бровью, хмыкнув, отодвигая ящик стола, доставая оттуда документы и бегло их пролистывая.       — Ну в любом случае ты знаешь, что меня это не интересует. Ни с кем, кроме тебя.       — Конечно, знаю. Ни с кем другим тебе не интересно. Угу.       Оторвавшись от просмотра реликвий, Джеймс вложил несколько из них в файл, предельно осторожно, а потом снова посмотрел на Холмса.       — Вот с этим и пойдём к нашему клиенту.       Потом он снова подошёл к детективу. Сел прямиком на стол, потянув Шерлока к себе за плечи, и чуть улыбнулся.       — Говоришь, грешили не один раз, да? — медленно расстегнув воротник рубашки Холмса, Джим провёл по торчащим ключицам.       Шерлок усмехнулся, слегка наклоняясь. Придвинуться ближе было гораздо проще, чем отстраняться.       — Дело даже не столько в том, что мне ни с кем не интересно. Я твой. А ты мой. Всё просто и понятно. Даже будь мне интересен кто-то ещё, я бы не стал, — он скользнул руками по пояснице Мориарти.       — Это называется собственничество. Очень интересно. Ну это повезло, что я попался на пути. А не попадись я, может, нашёлся бы кто подобный.       Джим пожал плечами.       Не было смысла повторяться, что у него и раньше были всякие. Всякие другие люди. Как и не было смысла говорить, что никто больше не нужен.       Джеймс подался вперёд, вжимаясь в детектива лбом и носом, куда уж пришлось. Надо было сделать площадь соприкосновения больше.       Шерлок знал о прошлом, но его больше интересовало настоящее. То, что сейчас Джим только с ним. Более того, знать, насколько раньше Джиму было всё равно на собственничество других людей, а ради него он отказался от всех, было даже немного приятно. Ну не идеально, конечно. Но выбирать не приходилось.       — Я не хочу отдавать клиента Майкрофту. Жадность, знаешь. Может… Травануть отсроченным ядом?       — Ладно, почему нет? — Шерлок чуть усмехнулся. Ну да, как же можно не говорить о деле в такой ситуации. — Что-нибудь, что убьёт его уже после того, как Майк его заберёт. В процессе перевозки, например. Примерно неделя-две. Диметилртуть в правильной пропорции должна сработать. Но я не уверен насчёт дозировки. Одна капля через перчатку — гарантированная смерть через год. Но в больших количествах может ускориться до пятнадцати секунд. Никто не проводил подобных исследований.       — Да. Получится высчитать дозировку, чтобы яд сработал в Лондоне? Так отпадут ненужные подозрения, будто клиент сам что-то принял. Что значит капля через перчатку? На вдохе? Давай, поясни.       — Буквальный случай. Одна ученая работала с диметилртутью и случайно попала одной каплей на руку в перчатке. И умерла от отравления ртутью через год. Врачи пытались что-то сделать, но ничего не вышло. Эту историю мне рассказывали, когда поясняли технику безопасности при работе с ядами. То, что даже перчатки, рассчитанные специально на защиту от ядов, не спасают.       — То есть. Если капли достаточно, чтобы умереть через год… Погоди. Она не настолько токсична, чтобы в малом количестве дать нужный эффект, сахар. Может… Мы смешаем её и получим летучее соединение для вдыхания, ну или я поцелую его с ядом на губах, прежде выпив противоядие… — Джим моргнул несколько раз, посмотрев на детектива и улыбнувшись. — А нет, плохая идея. Лучше с платочком и летучим соединением. Или в одежду ему нанести. Будет вдыхать и постепенно травиться.       Мориарти потянулся, хрустнув затëкшей спиной, положил руки на спину Шерлока и повис на нём, начиная расцеловывать шею. Потом сместил руку к рубашке, расстëгивая пуговицы.       — Она достаточно токсична, чтобы пройти через перчатку. Без защиты одной десятой миллиметра достаточно, чтобы умереть быстро, — Шерлок прижал к себе Джима чуть сильнее. — Оптимально — на одежду, и ходу подальше от него, чтобы самим не надышаться. Думаю, пяти сотых будет достаточно, чтобы он умирал достаточно долго. Но, как я уже говорил, я не находил никаких исследований на эту тему. Только ту историю про учёную и сведения, что в дозах от грамма и больше смерть через пятнадцать секунд. В основном она действует на мозг, так как липофильная, а в мозге большее количество жиров. Так что даже хелатирование бесполезно.       — У-у. Тогда другое дело. Выходит, что и никакое допсоединение не нужно. А, где ты, гениальный мой, найдёшь органическое соединение этой ртути? Оно только в анализах либо калибровках применяется, нет разве? — Джеймс отстранился и снова ехидно посмотрел на детектива. — Значит, мы будем одними из первых, кто проведёт исследование с определённой дозировкой. И мне кажется, что хелатирование можно было провести глубже. Ну… У нас бы получилось? Может, не человека спасти, но ртуть достать?       Нужно-то было найти подходящий лиганд.       — Найти не так сложно. Надо просто обработать амальгамы натрия галогенидами метила. Самое сложное здесь — это достать основные материалы и сделать галогенид метила из метана. Без специального оборудования будет сложно, но, думаю, разберëмся, — Шерлок пожал плечами, словно все это значило «яичницу пожарить». Для него, по сути, так и было… — В данном случае хелатирование полностью бесполезно. Молекулы связываются с жирами в мозгу, и запущенный процесс уже не остановить. Ну, из мёртвого тела достать думаю можно, но нужно высчитать совершенно новый способ. Потому что ни один из известных не поможет.       — А ты не думаешь о том, что без специальных условий это нереально? Ну знаешь… Токсичность для людей, такая же, как и для нас. Я не хочу, чтобы ты умер через год, потому что надышался экспериментальной теорией, требующей доработки, — Джим внезапно отстранился, отсаживаясь назад и подбирая к себе ноги, насколько позволила сутана. — Да, есть научный интерес, вся эта искорка, но ещё есть и логичные доводы. Возьмём препарат уже готовый? Из калибровочных агрегатов? — Мориарти несколько нахмурился, листая лежащую рядом книгу и не вдаваясь в её содержимое. — Ну с мертвыми, это пожалуйста. Оттуда вычленить получится препарат загашенный, и в этом будет смысл, потому что никто такое не повторял. В Найтсбридже у меня есть лаборатория. Можно будет экспериментировать.       — Ты прав. Без особого оборудования такое не сделать. Точнее, сделать-то я сделаю, но токсины… Жаль. Ну, может, в другой раз, — Холмс чуть дёрнул плечами, недовольный, что его эксперимент придётся перенести. — Надеюсь, мы найдём подходящий калибровочный агрегат. Конкретно такие довольно редки и применяется совсем другой вид ртути.       Частично он был рад, что Джим его остановил. Ранее никто не останавливал его, и всё кончалось взрывами. Хорошо, что не отравлениями. Но он раньше яды и не синтезировал (кроме того случая с Майкрофтом).       Бейкер по вине Шерлока взрывалась дважды. На Монтегю от квартиры внутри вообще мало что осталось. Дома и в Поместье это случалось реже из-за отсутствия препаратов и наблюдения матушки за ним, но тоже пару раз бывало.       Джим наклонил голову чуть набок, словно не расслышал. Так он сидел ещё несколько секунд, а потом по-паучьи подался вперёд, охватывая детектива конечностями и поворачивая спиной к столу.       — Сделаешь. Всё ты сделаешь. Но в адекватных условиях. А то, что нужно сейчас, закажем через сеть. Вечером, — Мориарти слегка дёрнул уголком губ в недоулыбке, переставая двигаться, ну, вдруг детектив не рассчитывал на такие вот прыжки. — И да. Ты же у нас пироман. За тобой глаз да глаз нужен.       Холмс как всегда спокойно снёс всё действия Джима, подаваясь его действиям и слегка усмехаясь.       — Нет. Пироман у нас ты. Я так, слегка безумный учёный, — Шерлок дёрнул уголком губ в улыбке, наблюдая за Мориарти и приобнимая его, чтобы тот не свалился.       Расположив подбородок на плече Холмса, Мориарти прикрыл глаза, одновременно довольный тем, что Шерлок так быстро отступил и тем, что тот не стал вдаваться в подробности его резкой перемены настроения.       — «Слегка?» Это со сколькими взрывами на счету? Но пироман подходит скорее мне, ага, — Джим потянулся вниз, чтобы оказаться ногами на земле, но руками Холмса не отпускал. — Пойдём наверх отсюда? Искать клиента.       — Идём. А то у тебя вся сутана уже мятая, — детектив указал на подол, что задрался до пояса. Вся его нижняя часть.       — О нет! И правда… Чем же мы тут таким занимались? Непотребствами? Да гореть мне над всеми чанами ада. О, Господи! Холмс, ты чёртов совратитель, вот кто, — Мориарти «воздел» руки к небу, наконец, отстраняясь и шагая к двери. В самом деле, стоило хоть немного привести себя в порядок.       Шерлок прикрыл рот рукой, чтобы не рассмеяться в голос.       — Ага. Совратил и сам не заметил, — он отстранился от стола, оправил и затегнул рубашку. Затем вернул всё на столе в состояние, которое было до их прихода. — На самом деле не думаю, что там будет видно. Материал не из тех, на которых видно любую складку.       — Ничего-ничего. Я как-нибудь постараюсь, чтобы следующий раз отложился в твоей памяти, — ирландец улыбнулся, закусывая губу, оборачиваясь, касаясь пальцами подбородка детектива, но вот уже через пару шагов весь он подобрался и стал готов служить ординарием одной лишь церкви. Шерлок также вернул себе маску репортёра и стал тенью следовать за Джимом. На него продолжали поглядывать, но Холмс не обращал на это внимания.       Встречи с архиепископом пришлось ждать очень долго по мнению Мориарти. Он за это время весь извëлся. Больше из-за того, что ожидание пришлось разбавить раздачей советов в каморке главной церковной залы. Шерлока оттуда точно было не достать. Но когда час пробил, Джеймс поспешил в приёмную архиепископа, позвав детектива с собой. Разговоры велись все формальные, Джим тут погрузился в роль, но он позвал старшего по чину на балкон, оставляя в кабинете своего «корреспондента», чтобы поговорить с клиентом вне лишних ушей. И только одним намёком указал Холмсу, где, по его мнению, хранились документы.       Оставшись в кабинете клиента, тот быстро и чётко достал документы, убирая их в портфель, что таскал с собой. Пришлось слегка повозиться с кодовым замком, но когда это было проблемой для детектива? Так что в те пару минут, что отсутствовали Джим и архиепископ, он успел не только это, но и вернуть всё с обычное состояние и даже заскучать в ожидании.       Когда Джим вернулся обратно в кабинет, настала пора уходить. Мориарти тепло попрощался со старшим по сану и вышел в коридор.       Пользуясь тем, что никого из людей здесь уже не было, Джеймс повис на локте детектива.       — Достал, да? — ирландец покосился на портфель, слегка улыбнувшись. — Теперь нам надо достать эту твою диметилхидраргирум. За ночь управимся наверняка.       Вечером Джим засел за ноутбук в поисках информации. Ноги он закинул на спинку дивана в общей комнате капсульного отеля, а половиной тела уместился на нижней части. Конечно, им предлагали разместиться при храме, но здесь оставалась собака, да и в капсуле наверняка будет комфортней.       Им удалось провернуть всё именно так, как планировалось. Шерлок был рад, ведь, если честно говорить, не был совсем уверен в ртути, как в хорошем яде. Всё же слишком неизученным тот был. Но смерть проповедника в тюрьме и недовольство Майкрофта даровали ему потрясающее ощущение триумфа. Особенно последнее. Ведь Майку пришлось вытаскивать преступника из-за решётки и перевозить к себе для допроса, потратив на это кучу ресурсов и времени, но всё это было за просто так, ведь тот умер при перевозке.       Спустя пару дней после завершенного дела, выяснив всё что можно про утерянного клиента, Джим решил съехать с капсульного отеля в пригород Германии. Он снова как-то поутих, на большие промежутки времени закрывался в комнатах, работал. Заполнял посуду кружками и блюдцами с одним единственным окурком, а пол украшал осколками.