Мистер Пивз

      Колтон свернул на главную улицу и остановился у магазина с одеждой. Неделю назад он очнулся на пустыре с мелкой раной на шее, без денег и весь в грязи, в придачу с дичайшей болью в каждом органе тела. Кензи исчезла, замела все следы, последнее, что он помнил, — их спонтанную, совершенно абсурдную драку.       Ему наваляла обычная сучка, да-да, просто какая-то рыжая девка с дороги. Колтон тогда рвал и метал, абсолютно не знал, что делать дальше. Засунуть помятую гордость поглубже в избитый зад или найти чертовку да покромсать на кусочки?       До Сакраменто оставалось всего тридцать миль, он не придумал ничего лучше, чем ехать туда, в гости к тётке. Заявился к ней на порог драный, рваный и злой, словно бес, а потом блевал у сортира несколько дней, гадая, чем же его накачали.       Колтон не пошёл проверяться в больницу и не обращался в полицию. Стоило ли говорить? Он просто провалялся у незамужней бездетной тётушки дома, оброс, похудел и даже на мгновение задумался о том, что натворил. Просто мысленно подвёл итоги.       Похитил, убил, изнасиловал, расчленил двенадцать молодых женщин. Сделал больно их семьям, близким, друзьям и другим — всем, кого они знали. Колтон впервые подумал, какой масштаб разрушений принёс в жизни общества к своим годам. В ноябре юбилей — тридцать лет, а у него ничего, кроме коллекции человеческой кожи в подвале.       Неужели какая-то Кензи перевернула понимание о собственной роли в его бытие? Он был котом, свободно мучающим мышей и живущим по своим звериным правилам, но вдруг превратился в жалкого Мистера Пивза. В бывшего хищника, попавшего в крепкую хватку одной из мышей, не дающей упокоиться с миром.       Однажды днём Колтон включил телевизор, он всегда с упоением ждал недельную криминальную сводку. Тучный ведущий возник на экране и сразу сказал: беременных и детей убрать от экрана. Колтон заёрзал в кресле, думая, что нашли части тел его «мышек», как вдруг увидел съёмку болот, раскинутых в ста милях от города. Там, судя по новостям, некоторое время назад был найден могильник с пятью людьми. Их всех обернули в белые простыни. Колтон подумал, что видел подобное, но где и когда — вспомнить не смог; признаться, он немного обиделся.       Некоторое время спустя Колтон понял, что пора уезжать. В Санта-Крузе коллеги уже ждали его помощь на стройке. Узнав об отъезде, сердобольная тётка дала целую сотню из личных запасов, и Колтон решил приодеться. Эта сучка по имени Кензи испортила ему всё шмотьё. Даже трусы были в грязи и слизи.       Колтон вышел из форда и уставился на манекен за витриной. Люди входили и выходили из магазина, вся улица шумела в час-пик, ему не нравилось быть частью толпы, он сфокусировался на своём отражении.       Высокий, широкоплечий, да, с небольшим животом — но это вроде как даже плюс, — зато светловолосый и чистый. Почему он не мог быть нормальным? Иметь друзей, семью и домашних животных. Жить как обычный мужчина среднего класса. Почему же он вырос...дефектным? Колтон вздохнул и вошёл в магазин; там тоже было много народа.       Он прошёл стеллажи с мужским нижним бельём, свернул в отдел брюк, упёрся взглядом в нужный размер, ища синий цвет, как вдруг заметил чуть поодаль напротив себя знакомые рыжие волосы.       Это Кензи непринуждённо болтала с работником.       Колтон не мог поверить глазам, не бывает таких совпадений! Он успокоился, подождал, пока она осталась одна, и, выбрав нужный момент, мастерски подкрался сзади.       — Ты что, и правда такая бесстрашная? — рявкнул шёпотом он, цепко схватив Кензи за руку.       Она инстинктивно потянулась к карману, но Колтон быстро заломил ей запястья за спину и потащил к раздевалкам, пока никто не заметил их стычку. Когда они добрались до кабинок, Колтон пригвоздил Кензи к стене, навалившись на её тело всем весом.       — Люди ж увидят.       — Мне срать, я тебя и при них придушу.       — Я думала, я тебе нравлюсь.       Кензи смотрела прямо в глаза, синяки виднелись под слоем грима. Волосы красиво уложены в кудри, брючный костюм — не скажешь, что неделю назад она бродила по обочине трассы с трупом кота в рюкзаке. От неё пахло лесом, косметикой и свежим бельём: накрахмаленным, глаженым хлопком. Колтон наклонился и вдохнул глубоко, послышались табачные нотки.       — Ты должна мне сто баксов и пачку Camel, — прохрипел он. — Чем ты меня уколола?       — Так я тебе и сказала, — шикнула Кензи и отвернулась.       Колтон сжал её горло со злобой.       — Маленькая засранка, тебе это с рук не сойдёт.       Кензи оскалилась и посмотрела нагло в глаза.       — Мне и не такое сходило.       — Деточка, позвать на помощь? — послышалось вдруг откуда-то слева.       Колтон одёрнул руку и уставился на возникшую в примерочных седую старушку, с тревогой смотревшую на кажущуюся хрупкой на его фоне Маккензи.       — Пожалуйста, не волнуйтесь, всё хорошо. Мы с бойфрендом просто любим пожёстче.       — Иисус, помилуй их грешные души.       Старушка осуждающе затрясла головой и скрылась в соседней кабинке.       — Раз уж ты здесь, помоги мне советом.       Колтон глянул на Кензи. Она держала вешалки с платьями, всё это время висевшими у неё на руках, демонстрируя их как подружка бойфренду.       — Вижу, ты немного смущён. Давай я примерю, а там поглядим? — Кензи проскользнула за шторку.       Колтон не знал, куда подеваться: уйти или дождаться? Он нашёл всю ситуацию крайне нелепой, но остался рядом с кабинкой.       Кензи повошкалась пару минут, прежде чем вышла обратно, встала напротив зеркала в пол, покрутилась и развернулась к молчаливому Колтону.       — Как тебе этот вариант? Не смотрится, будто меня пеленали?       — Я не разбираюсь в тряпках для баб.       — Какой же ты неотёсанный.       Кензи расстроилась, скрылась в кабинке. Колтон подождал с минуту, потом психанул, одёрнул шторку и просунул голову внутрь.       — Я ухожу, встретимся в баре на Бродвей стрит, — бросил он, невольно пялясь на покрытую гематомами спину Кензи.       — Не могу обещать, что приду, зависит от моего настроения.