Взгляни с другой стороны

      Если плохо знать Янг, можно сказать, что она довольно рассеянная и не способна подмечать детали, но это будет большой ложью. И, возможно, последней. Девушке пришлось научиться быть внимательной после случая, когда она подвергла опасности себя и свою младшую сестру. В ту ночь она пообещала сама себе, что больше никогда не позволит такому повториться. Сяо Лонг правда старалась оградить Руби от таких происшествий, но её младшая сестра при всём своём нелюдимом характере была любопытной и очень упорной, когда что-то захватывало её внимание. В итоге это приводило к ситуациям, из которых Роуз приходилось вытаскивать силком и за капюшон. Янг вздохнула. Не то что бы в нынешней ситуации была вина младшей сестры, но факт того, что она будет «главной героиней» не прибавлял положительных мыслей. Особенно после того, что они уже видели.       Гнев на тех, кто посмел это сделать, и страх за Руби опьянили быстрее и лучше любых коктейлей. Кажется, пару раз её проявление выходило из-под контроля под натиском эмоции. Хотелось рвать и рычать. Но самым сильным желанием было найти другую себя и спросить какого чёрта она делает вместо поисков. Девушка хорошо себя знала. Если бы пропала их Роуз, то она бы перевернула весь Ремнант в её поисках. Близнецы, она бы даже связалась с матерью! Но в той реальности прошло уже несколько месяцев и ничего. Ни плакатов, ни объявлений. Да, Отражение говорила, что её ищут, но Сяо Лонг не видела никакого подтверждения этому. Кулаки непроизвольно сжались. Эмоции ещё не до конца отпустили её.       На самом деле, она была благодарна Наблюдателю, игнорируя то, что её чутьё буквально требовало держаться от него как можно дальше. Он был странным и пугающим. Иногда даже слишком. Янг сжала переносицу, сидя в кровати. Все эти фрагменты очень выматывали, больше эмоционально, чем физически, но усталость давила на плечи неподъёмным грузом. Ещё один вздох вырвался из неё сам собой. Изматывающая тренировка, потом неожиданное перемещение, огромное количество волнений… Да, она просто слишком устала. Девушка откинулась на подушку, золотые волосы разметались ярким ореолом. Кровать рядом ещё была пуста, потому что Руби куда-то ушла, и Сяо Лонг надеялась, что хозяин этого странного места не допустит, чтобы она как-то навредила себе. Сознание медленно гасло, унося слабые мысли и образы в тёплый и мягкий сон.       Янг редко просыпается рано. Возможно, из-за её любви поспать побольше. Возможно, из-за того, что её проявление требовало слишком много энергии и её нужно было как-то восполнять. Но жизнь в семье из трёх человек, где взрослый очень много времени проводит на работе, научила её иногда подниматься рано, чтобы приготовить завтрак или помочь с каким-нибудь мелким делом. Так случилось и сейчас. Когда девушка открыла глаза, вокруг был лишь приглушённый свет и все спали. Почти все — Блейк сидела на кровати и читала свою книгу в свете свечей. Почему-то Сяо Лонг не удивлена. Фавн бросила на неё вопросительный взгляд, но уткнулась обратно в книгу, получив отрицательный ответ. Блондинка тихо поднялась с кровати, которая почти тут же приняла вид кресла, и осмотрелась.       Вайсс спала тихо, практически не двигаясь и очень чутко. Янг позволила себе лёгкую улыбку. Они стали больше доверять друг другу после всех испытаний, выпавших на их долю. Она аккуратно подошла к спящей сестре, которая непонятно как оказалась в кровати, и поправила её одеяло. Мягкая улыбка сама собой украсила милое лицо, но почти сразу испарилась. Конечно, до девушки доходили слухи, которые распускали некоторые особенно болтливые ученики. У Сяо Лонг много друзей и глупо было бы предположить, что она не квиталась с теми, кто распускал эти мерзкие сплетни. К сожалению, дуэли между учениками в коридорах Бикона запрещены, а свой лимит дуэлей на месяц девушка очень быстро исчерпала.       Покачав головой, она осматривает взглядом затопленную мягким светом огромную Библиотеку, невольно восхищаясь её красотой, как, наверное, все, кто в ней побывал. Со «взрослой» половины уже вовсю доносились приглушённые спорящие голоса. Сам контекст этого спора ускользал от ещё немного сонного разума Янг, но он, судя по всему, шёл уже достаточно долго. То и дело раздавались глухие саркастичные комментарии Кроу, который, видимо, не участвовал в основной дискуссии. Сяо Лонг качает головой, забирает со столика несколько бутербродов с кружкой чая и садится на кресло, приступая к нехитрому завтраку. Блейк с тихим вздохом откладывает в сторону свою книгу и поднимается с кресла, тянется и выгибается по-своему грациозно, после чего подхватывает со стола один бутерброд и удаляется в сторону стеллажей. Блондинка качает головой, дожёвывая последний из тех, что взяла сама. У неё есть ещё несколько минут, прежде чем проснуться остальные две девушки.       Эти минуты пролетают стремительно. Вайсс просыпается тихо, осматривает всё, что может, не поднимая головы, и только после этого садится на кровати, свесив ноги. Она сонно трёт глаза, кивает Янг, и забирает со стола кружку кофе, чтобы вернуться обратно и упасть в кресло. Руби ворочается в лёгкой дрёме, в ней же приподнимается на локтях и с тихим стоном падает обратно лицом в подушку. Сяо Лонг смеётся, чем заслуживает подушку, отправленную в полёт сонной сестрой, и её же недовольный взгляд. Роуз садится в кровати, ещё накрытая одеялом, тянется и аккуратно касается босыми ногами пола. Её одежда чистая и неожиданно опрятная, словно и не было тренировки, после которой их вырвали сюда, но что-то немного не так, что-то цепляет взгляд. До старшей внезапно доходит, что, пока они спали, их боевые облачения сменились обычной пижамой. Она усмехается, когда чувствует, как тонкая ткань на ней словно течёт, изменяется и становится чистым облачением, в котором она всегда сражалась. Наверное, блондинка никогда не устанет удивляться особенностям этого места. Или просто привыкнет.       Когда Руби, выглядевшая гораздо более свежей и уверенной, чем до этого, приземляется в своё кресло, ширма, которая разделяла две половины, тает и впитывается в пол. Тайянг тут же заканчивает разговор, чтобы подойти к дочерям. Янг с яркой улыбкой громко уверяет отца в том, что всё хорошо, а Руби только кивает, как болванчик, слишком занятая поглощением печенья. Они потихоньку собираются, завтракают и просто болтают на разные, часто абсолютно ничего не значащие темы. В воздухе висит атмосфера тепла и неясного уюта, так сильно нужная после всех тех ужасов, через которые они прошли и которые видели в этой Библиотеке. Дядя Кроу рассказывает историю, услышанные уже не один десяток раз и выученные практически наизусть. В какой-то момент возвращается Блейк, правда, без книги в руках, но она не выглядит от этого разочарованной. Она быстро вливается в общий круг, куда чуть раньше присоединился и сам Озпин. Сяо Лонг бросает короткий взгляд на сестру и улыбается, увидев её полностью довольной. Это и правда было очень мирное пробуждение.       Разговор утих сам собой, все просто сидели и пили чай или кофе, а вскоре даже кружки были отставлены в сторону, и люди разбрелись по своим местам. Блондинка откинулся в кресле, густые и красивые волосы разметались по мягкой спинке, взгляд ушёл куда-то в высокую даль, где терялись сотни, если не тысячи, гигантских стеллажей. Масштаб и размеры действительно поразили бы даже самое яркое и живое воображение. Наблюдатель появился также тихо, как и все разы до этого, бесшумно выйдя из-за поворота. Он медленно обвёл их своим неизменным тяжёлым взглядом, на мгновение задержавшись на каждом из своих гостей, после чего степенно кивнул. Юноша уже хотел сесть в кресло и обратится лицом к экрану, но что-то в высоте привлекло его внимание, и, соответственно, внимание остальных.       Наблюдатель чуть сощурил карие глаза. В высокой темноте сверкнул яркий белый огонёк, который притянул к себе взгляды всех. Заворожено они смотрели, как этот маленький огонёк медленно спускается вниз, постепенно обретая законченную форму. Хозяин Библиотеки поднял руку и на тонкий палец приземлился аккуратный, словно не настоящий, чисто-белый небольшой мотылёк. Он будто бы радостно пошевелил своими стеклянными крылышками. — Рад видеть тебя, старый друг, — с неожиданной теплотой произнёс юноша, наблюдая за насекомым на своей руке. — Что на этот раз привело тебя ко мне? — Мотылёк вновь затрепетал крылышками, словно говорил. Наблюдатель внимательно следил за каждым его движением. — Вот как. — Он тонко усмехнулся. — Это обещает быть захватывающим. — Хозяин Библиотеки развернул ладонь, чтобы насекомое могло занять место в её центре. — Что же на этот раз ты сможешь показать мне, старый друг? — Мотылёк ярко засиял и буквально стал этим мягким светом. Он вытягивался и изменялся, пока не принял очертания книги. Свет посыпался вниз крохотными песчинками-искорками, тая, даже не достигнув пола. В руке Наблюдатель сжимал книгу в тёмной обложке, украшенную золотым теснением. — «Золотая Роза», значит… — Книга поднялась в воздух и через мгновение улетела куда-то в сторону. — Я обязательно посмотрю её. — Простите, — обратился к юноше Озпин. — Но можем ли мы узнать, кто это был? — Это? — Хозяин Библиотеки бросил на директора Академии долгий взгляд, словно решая: отвечать на вопрос или нет. — Этот мотылёк лишь фамильяр одного из существ, которые подобно мне наблюдают за вашим и другими мирами. — Он медленно покачал головой. — Они имеют больше власти и способны действительно проявлять себя в мире, за которым наблюдают. Воистину, существа редкой силы, способные создать собственное измерение. — Как… — тихо обронила Вайсс. — Да, мисс Шни. Как эта Библиотека. — Наблюдатель приложил ладонь к подбородку, глубоко над чем-то задумавшись. Никто не решился прерывать его молчание. — Разница между нами в том, что они способны сотворить новый путь для мира, я же лишь наблюдаю за всем. — Юноша тяжело вздохнул, подняв взгляд к теряющейся в темноте высоте. — Их мало. Едва ли получиться сосчитать их по пальцам обеих рук. — Он опустил на них свои глаза, и по спине Янг пробежался неприятный липкий холодок. — Не берите это в голову. Вам сильно не повезёт, если вы когда-нибудь привлечёте их внимание.       Сяо Лонг могла только заторможено кивнуть, сглатывая тяжёлый ком где-то в горле. Существа, способные радикально изменить историю, создать целый мир? Боги? Девушка помнила о Богах-Близнецах только из сказок и легенд, которые наполняли Ремнант и умножались, перекладываясь на новый лад. Раньше это всё действительно было просто детскими сказками и страшилками, но теперь… Блондинка неожиданно встрепенулась, а глаза её расширились от осознания. Она сама прямо сейчас находится во владениях такого Бога. Внезапно ей стало на мгновение до безумия страшно. Несколькими часами раньше уставший и почти ничего не понимающий мозг благополучно пропустил эту информацию мимо себя, не заострив на ней и капли внимания, но сейчас… — Я же сказал, мисс Сяо Лонг. — Прервал ей размышления тихий голос того, о ком она думала. — Вас и ваших друзей, близких и знакомых это не тронет. — Он говорил неспешно, будто роняя каждое слово, как каменную плиту, но почему-то от этого становилось спокойнее. — Освободите свою голову от пустых размышлений, мы скоро начинаем. — Наблюдатель посмотрел Янг в глаза немигающим взглядом, после чего на секунду сощурил тёмные глаза. — Ни я, ни они не Боги. Мы никогда не звали себя Богами.       На этом его короткий монолог закончился, а девушка откинулась в кресло с тяжёлым вздохом, вырвавшимся из груди. Через мгновение её голова действительно опустела. Обжигающий поток лихорадочных мыслей сменился приятной прохладой расслабляющей пустоты. Сяо Лонг закрыла глаза, не обращая внимание на взгляды от сестры и подруг. Она глубоко дышала, пыталась унять бешено колотящиеся сердце, которое медленно замедляло свой ход до нормального. Прошло ещё несколько секунд, прежде чем блондинка полностью упокоилась и могла вновь трезво оценивать ситуацию. Она только кивнула на вопросительный взгляд Наблюдателя и получше устроилась в кресле, сжимая в руках полную тёплую кружку.       Сам Хозяин Библиотеки ещё раз окинул их уставшим взором, словно хотел убедиться, что с ними действительно всё в порядке, и медленно опустился в кресло. Тонкий и мелодичный звук привлёк внимание к чёрному экрану, на котором яркими и большими белыми буквами выступило название нового, уже третьего по счёту фрагмента этой мрачной истории:

«Под вечерним небом»

      «Руби двигалась сквозь шумящую и неутомимую толпу, которая неслась в противоположном направлении и чей гомон стоял над площадью жарким маревом летнего полудня. Город, посещённый ею на этот раз, был, наверное, самым большим за последние несколько месяцев, и девушке приходилось глубже натягивать чёрный потрёпанный капюшон, потому что на столбах и стенах домов то тут, то там мелькали её портреты с подписью: «Просьба сообщить, если будет найдена. Живой или мёртвой.» Почему-то такая формулировка вызвала у неё странную улыбку, она звучала так, словно Роуз… нет, она отказалась от этого имени — словно Ивара — да, вот теперь всё правильно — была опасным преступником, а не просто пропавшим ребёнком.»       Янг позволила себе на секунду улыбнуться, когда увидела в кадре один из этих плакатов — это значило, что ту Руби действительно ищут, несмотря на то, что прошло достаточно времени, чтобы посчитать её мёртвой и прекратить поиски. Почему-то от этой мысли становилось немного легче. Пусть девушка и пыталась отрешиться от происходящего и воспринимать это просто как очень реалистичное кино, только вот… У неё не получалось. А слова Наблюдателя о том, что это всё действительно могло произойти лишь подливало жару в горящий пожар. Она слишком заботилась о своей сестре, но на то были достаточно веские причины, а страх потерять ещё одного родного человека был слишком сильным, чтобы просто от него отмахнуться.       «Ивара шагнула в сторону от спешащего куда-то человека и замерла. В воздухе расплывался удивительный запах готовящегося мяса. В животе предательские заурчало. Девушка быстро оглянулась по сторонам, словно желая убедиться, что никто за ней не наблюдает, и пошла в сторону, откуда доносился этот запах. Она продвигалась сквозь плотную толпу, желая найти источник, пока не вышла к небольшому ларьку, в котором торговали мясом, завёрнутым в лаваш. Это была максимально простая еда, но от одного только её вида Иваре пришлось сглатывать тугую слюну. Она быстро снимает с плеча старый потрёпанный рюкзак, и пытается вытащить оттуда все свои небольшие сбережения, потерявшиеся где-то между целой кучей жизненно необходимых для выживания вещей. В конце концов, она очень давно не ела нормально, перебиваясь только каким-то закусками, да случайными подачками от людей, которые считали её за сироту.       Льен хватает только на самое дешёвое, что может предложить ларёк, а после этого их и вовсе не будет, что плачевно скажется на ней. Ивара в сомнении блуждает взглядом между сжатыми в руке деньгами и вывеской ларька, после чего, подавив обречённый вздох убирает льены обратно в рюкзак. Бросает ещё один долгий взгляд на весёлого продавца, после чего быстро растворяется в толпе.»       Янг почувствовала, как сжалось её сердце. Грудь пробила боль, от которой действительно хотелось плакать. Видеть Руби в таком состоянии было физически тяжело, а осознавать, что она ничем не может помочь было ещё хуже. Кажется, похожие эмоции испытывали и отец с дядей, которые не отрываясь смотрели за каждым малейшим движением, словно желая увидеть опасность в самой незначительной детали. Сама Роуз выглядела до странного спокойной и собранной, наблюдала за всем происходящим с толикой интереса, склонив голову немного на бок. Блондинка потрепала сестру по волосам, заработала её недовольный взгляд и коротко рассмеялась от этого зрелища. Действительно стало немного легче.       «Ивара сидела на скамейке в небольшом парке рядом с границей города. Здесь было пусто, а гулящий ветер шептал что-то переговаривающимся листьям, от чего те лишь больше и активнее шуршали. Она обняла колени, наблюдая, как солнце медленно скатывается вниз, к горизонту, и также медленно тонет в неведомом крае. Девушка грустно улыбается.       По крайней мере её мечты исполняются.       Она путешествует и помогает людям, избавляя их от гримм и преступников. Да, путешествие трудное, изматывающее и жестокое, но в этом есть что-то особенное, что не получается передать даже самыми красивыми словами. Только прочувствовать, только познать на собственном опыте. И пусть в начале этого долгого пути её переполняла невероятная обида, привлекающая к ней десятки мрачных чудовищ, то сейчас от этого пламени осталось только несколько едва тлеющих угольков. Но это не значит, что Ивара всё забыла, вовсе нет. Просто месть — это блюдо, которое подают холодным.       Девушка вздохнула и мотнула головой, чтобы отогнать ненужные и очевидно лишние мысли. Она положила рюкзак себе на колени и достала из него аккуратный свёрток. Небольшой по своим размерам он был самой ценной для неё вещью — тем, что связывает её с прошлым и не даёт потерять себя в новой жизни окончательно. Ивара с трепетом и затаённой болью разворачивает ткань, подставляя солнцу лезвие Кресент Роуз. Лучи очерчивали грани косы, словно отдавая ей дань уважения. Огрубевшие от такой дикой жизни тонкие пальцы прошлись вдоль всего лезвия, едва касаясь его.»       Янг прекрасно знала, как Руби относится ко всему оружию в принципе и к своей косе, в частности. Для неё Кресент Роуз действительно была членом семьи, о котором нужно было заботиться так же, как и об остальных. Она могла часы проводить в мастерской, ставшей для неё вторым домом, разбирая и вновь собирая каждую отдельную составляющую. Такое трепетное отношение к своему оружию было у всех Охотников, потому что оно было почти продолжением их самих. Но её сестра была маленьким гением всего, что так или иначе касалось оружия. Роуз любила каждое своё творение, любую свою работу, даже если это был просто плановый осмотр. Она находила в этом успокоение.       Представить какую боль ей причинило уничтожение Кресент Роуз было практически невозможно. «– Давно тут сидишь? — Вырвал Ивару из размышлений и любования осколком её творения чужой голос. Она вздрогнула, отодвинувшись на другой конец скамейки, прижав к себе свёрток и рюкзак, бросила загнанный взгляд из-под капюшона.       Перед ней стояла молодая женщина, возможно, лет двадцати пяти в лёгкой броне. Металлические пластины были матовыми и отливали в лучах заходящего солнце, они закрывали её бёдра, предплечья, грудь с животом и, вероятно, спину. На поясе висел вложенный в аккуратные ножны меч. В руках она держала два шампура с мясом, от которого ещё исходил жар, поднимаясь в темнеющее небо. Лёгкая улыбка украшала аккуратное лицо, испорченное длинным шрамом, проходящим от виска по щеке. Ивара сглотнула тугую голодную слюну, буквально пожирая взглядом аппетитное мясо. — Нет, я… не давно тут, — её голос несколько хрипел от длительного вынужденного молчания. — Ты должно быть голодна, — ласково произнесла эта странная женщина, протягивая девушке один из шампуров. — Возьми, этот твой. — Она замерла на полпути, увидев, что Ивара лишь сильнее сжалась в комок. Её взгляд стал светлее. — Бедная… Я не наврежу тебе, клянусь. Просто хочу, чтобы ты поела. — Пусть эти слова и несильно убедили беглянку, но она ничего не сможет сделать взрослому Охотнику, если тот захочет её схватить. Она осторожно вытащила одну руку и аккуратно, медленно приблизилась к шампуру, в момент схватит его и вызвав удивлённый вздох у Охотницы.»       Этот фрагмент причинял Янг боль даже больше, чем все до него. Руби там была абсолютно разбита, было похоже, что она скиталась без какой-либо цели, просто желая уйти как можно дальше от места, причинившего ей боль. Её сестра голодала, была истощена, но продолжала свой путь. Роуз всегда была слишком упёрта на свою же голову, что уже не единожды приводило к самым разным казусам. Впрочем, похоже, это было семейной чертой. Сяо Лонг грустно смотрела на то, как та Руби вгрызается в мясо, словно желая съесть как можно больше и как можно быстрее. Будто кто-то мог отобрать у неё пищу.       Смотреть на подобное было слишком тяжело. Блондинка устроилась в кресле получше, бросив короткий взгляд на полностью захваченную фрагментом младшую. По крайней мере, им не придётся пережить такое. Она очень на это надеялась. «– Наелась? — Участливо спросила женщина, садясь на ту же скамейку, когда Ивара доела, и забрала у неё уже пустой шампур. Кивок девушки вызвал на её лице новую улыбку. — Это прекрасно. Теперь мы можем познакомиться, ты ведь не против? — Настороженный взгляд серебряных глаз внимательно следил за каждым движением Охотницы. Но беглянка действительно была не против с кем-нибудь поговорить, потому что уже слишком долгое время она не вела самый обычный разговор. — Что же, в таком случае, позволь представиться, — Охотница поднялась со скамейки и шутливо поклонилась, — Тея. — Ивара, — пустив короткий смешок, отвечает ей девушка. — Чудно! — Воскликнула Тея. — Теперь, когда мы представлены, хотелось бы кое-что прояснить. — Взгляд женщины изменился, исчезла шутливость и искры. Её голубые глаза словно покрылись коркой льда. — Ивара, на самом деле, я уже давно тебя ищу. — Заметив, что беглянка сжалась ещё сильнее и вцепилась побелевшими пальцами в рюкзак, Охотница поторопилась поднять руки и заговорила быстрее. — Нет-нет! Я не собираюсь выдавать тебя или что-то в этом роде! Нет, просто… — Тея замялась. — Проще показать, чем объяснять много раз. — Она вздохнула и вновь собрала всю серьёзность. — Ивара, прошу, посмотри мне в глаза.       Брюнетку одолевали сомнения, она боялась. Губы сами собой сжались в тонкую линию, руки теребили ткань рюкзака, выдавая сомнения своей хозяйки. В неловкой и отчасти даже тяжёлой тишине прошла минута, когда девушка боролась сама с собой. В конце концов она сдалась и подняла единственный открытый глаз, потому что второй — дар Отражения, источник её странных сил — был закрыт алой тканью, которая когда-то была подложкой плаща.       Чистое серебро встретилось с холодными водами северных морей.       Белки Теи почернели.»       Янг услышала, как кто-то подавился. Быстрый взгляд в сторону показал директора Озпина, который поставил кружку на стол и пытался откашляться. Его глаза были переполнены удивлением и даже шоком. Не сказать, что девушка была далека от этого состояния. От осознания у неё перехватило дыхание, дрогнули руки и непроизвольно вспыхнуло проявление. В горле пересохло. Дышать неожиданно стало труднее, но мысль, пришедшая несколько позже позволила выдохнуть гораздо спокойнее.       Та Руби была не одна.       От этого действительно становилась легче. «– Ты… ты… — Ивара не могла вымолвить и слова. Дрожь охватила её, когда она увидела чёрные склеры. — Да, я такая же, как и ты. — Тея мягко улыбнулась. — С тобой нас будет уже пятеро. — Пятеро?.. — Беглянка заинтересованно наклонилась вперёд. — Именно. — Улыбка на лице женщины стала шире. — Думаю, они будут рады с тобой встретиться. Таких, как мы, слишком мало на весь мир, поэтому мы должны держаться вместе. — Она протянула брюнетке руку. — Конечно, мы не будем настаивать, если ты захочешь продолжить своё путешествие в одиночку. — Я… — Ивара посмотрела на свои огрубевшие пальцы, потом подняла взгляд на Тею и, колеблясь всего секунду, вложила свою ладонь в её. — Я пойду с тобой, Тея.       Женщина только кивнула. Глаза её сияли.»       На этом фрагмент закончился. Янг глубоко выдохнула и опустилась в кресле, только сейчас она почувствовала всё напряжение, которое накопилось за весь этот кусок истории. Её лицо украшала глупая улыбка. Она действительно была рада, что теперь та Руби — или вернее будет называть её Иварой? — будет в безопасности и окружении таких же, как она. По крайней мере, Сяо Лонг надеялась на это. Девушка быстро оглянулась, успев заметить лёгкую улыбку на лицах Вайсс и Блейк, даже профессор Гудвич выглядела немного радостнее, чем до этого. Сама Руби сидела в своём кресле и уже грызла очередное печенье. Рассмеявшись блондинка поднялась со своего места и сгребла сестру в объятия.       Что же, им действительно было необходимо что-то такое, после того ужаса, который они видели. — Эти люди, — неожиданно обратился к Наблюдателю директор Озпин, — кто они? — Вы узнаете это из следующего фрагмента, — спокойно и тихо ответил юноша, не изменяя своей привычной манере. — Могу лишь сказать, что они играют далеко не последнюю роль в балансе сил на том Пути.       Возможно, это действительно имеет огромное значение и для их мира, но сейчас Янг было гораздо интереснее узнать о том, что из себя представляют люди, похожие на Тею и Ивару. Она с нетерпением ожидала начала следующего фрагмента.