Мы встретимся вновь

Николай был ошарашен. Всё получилось. Грудь интенсивно поднималась и опускалась от тяжёлого дыхания. Вокруг все счастливо гоготали. Николай тоже был счастлив. Под руководством Штурмхонда проводились многие авантюры, но эта заслуживает называться самой опасной. Дарклинг..он такого не прощает. Николай осмотрел команду. Некоторые ранены. Мал и Алина мокрые, особенно Алина. Все устали. Но не время расслабляться. Штурмхонд приступил к своим обязанностям капитана. Был отдан приказ поставить дозорного. Потом капитан пообщался со своими гришами. Они вообще превозмогли себя. Выступили против всеобожаемого Дарклинга. Он ведь пример для них. Столько всего добился, ещё и сильнейший. Но, как считали, он лишь пешка короля. Здесь гришам больше по душе свободная жизнь. В свободном море. И это восхитительно. Затем капитан отправил раненных к целителю в камбуз. Ему важен каждый. Они как одна большая семья. Друг за друга горой. А Штурмхонд среди них как старший брат. Всё придумает, спланирует и решит. Семейные будни. Пара убийств. Захват мифического существа-усилителя. Захват одной из сильнейших гришей. Побег от другого сильнейшего гриши. И захват опытного и удачливого следопыта. Типичный вторник на нечётной неделе. Теперь самое главное. Алина. И Мал. Николай направился к ним, достав нож из-за пояса. Наверное, это выглядело слишком агрессивно. Алина вскинула руки, а Мальен направил на капитана ружьё. Но семья для того и создана, чтобы прикрывать в нужный момент. Взвод курков раздался со всех сторон. Николай замедлил шаг. — Полегче, Оретцев. Мне пришлось терпеть массу неудобств и крупно потратиться, чтобы доставить вас на корабль. Представляешь, как будет обидно, если придётся вас тут же продырявить? По иронии судьбы, на это дело Николай потратил деньги, полученные предоплатой от Дарклинга. Он уже представляет его лицо, если бы он об этом узнал. Подавив приступ хихиканья, капитан перевернул нож и протянул его рукояткой к Алине. — Это для чудища. Мал помедлил, но опустил ружьё. Штурмхонд приказал: — Отставить. Команда спрятала оружие. Затем последовала ещё одна команда, но только Тамаре. — Тащите его. Страшная рыбка вскоре оказалась на борте. Хотя, скорее это не рыбка, а ящерка. Страшная морская ящерка. Николай аж вздрогнул, когда тот челюстью щёлкнул. Страшная-зубастая-морская-ящерка. Во. Николай перевёл взгляд на Алину. Она смотрела с явным испугом на это чудище. Её можно понять. Мешкает. Ей страшно. — Как я понимаю, это должна сделать ты. Николай вновь протянул нож. Пусть она не смотрит, а возьмёт уже и сделает это. — Ну же. Нам пора плыть дальше. Корабль Дарклинга выведен из строя, но это ненадолго. Сколько можно медлить? Она забывает об ответственности на её плечах? Николай начал говорить чуть тише. — Я только что потерял тринадцать превосходных матросов. Не говори мне, что их смерть была напрасной. Она всё равно медлит хоть и взяла нож в руки. Наверное, Николаю стоило её понять. Хотя бы немного. Она хотела спрятаться от своей ответственности, раз убежала в Новый Зем. Она её не выбирала, в отличии от самого Николая. Не тактично с его стороны. Его проступок. Но это море. Перед ней не джентльмен-царевич, а кровожадный корсар. Море не щадит слабых и нерешительных. — Ему всё равно не выжить. Как-бы невзначай добавил Штурмхонд. Она сильнее обхватила рукоятку ножа. Русалье истекал кровью. Если она не поторопиться, он умрёт раньше, чем она получит его силу. О, нож наверх занесла. И вновь замерла! Николай взглянул на Мала. Он ей вроде дорог, так пусть подбодрит. Но он даже не смотрел на Николая. Сам выступил вперёд и крикнул: — Ради всех святых, покончи с ним, Алина! Красава мужик. Или нет? Он забрал нож из её рук и кинул его на палубу. А если этот нож семейная реликвия, доставшаяся Николаю от двоюродной бабушки его собаки по материнской линии? Ценная вещь, а её тут швыряют. Одно хорошо, что не в него. Мальен взял ладонь Алины и опустил её на древко одного из гарпунов, что торчал в спине Морского Хлыста. Одним резким движением они воткнули гарпун в тело чудища. Тот содрогнулся и замер. Вокруг него начала образовываться лужа крови. Вот это зрелище. Похвально. Оретцев покинул Алину. Тамара и Толя отковыряли несколько чешуек для Заклинательницы Солнца. Николай тихо выдохнул. Самое важное позади. Штурмхонд заговорил: — Давайте склоним головы за братьев, которых мы сегодня потеряли. Они были отличными моряками и великолепными солдатами. Пусть море отнесёт их в безопасную гавань и Святые заберут их на чистый берег. Затем капитан повторил молитву на керчийском. В голове крутились имена. Николай толком не осмотрел живых. Кого недостаёт? Данилы? Георгия? Леонида?* Николай размял шею. Та довольно прохрустела. Настал час самого сложного – разговора с Алиной и Малой. Штурмхонд справится. О Святые, как же приятно подкалывать людей в диалогах. Чертёнок в сердце Николая ликует и танцует. Манера поведения, выработанная за время долгой роли капитана греет сердце самому себе. Чем больше его считают безумцем, тем больше хочется действовать и дальше, в том же русле. Николай докажет, что невозможное возможно, а безумное — неодооценённая гениальность. И это..напоминает Дарклинга. Он старается доказать, что невозможное возможно, когда нарушает нерушимое. Его безумие в планах захватить мир ради стабильности тоже своего рода недооцененная гениальность. Просто он лишает других людей и гришей выбора, но это нюансы. Сама идея имеет место быть. И признавать это — та ещё пытка. Гриши Дарклинга последовали за авторитетом, за идеей. За лидером, обещающим победу через жертвы. Чем отличается Штурмхонд и его команда? Эта миссия была самоубийственной. Даже принимались ставки, выживут они или нет. Штурмхонд такой же. Просто у него другие взгляды. Наверное, именно это тогда, в каюте, Николаю так понравилось в Дарклинге. Или, может, всегда нравилось. Алина и Мал потчевали в каюте капитана. Путём болтливости Николай точно смог расположить себе этого паренька. Как обычно. Если Николай смог заболтать Дарклинга, то какой-то Мальен тем более поддастся. Спустя время, они убежали. Чудесно, капитан сам вино допьёт, пока со стола убирают. Это был самый лучший ужин в жизни Николая. Эта мысль всегда проскальзывает, когда он долго находится не на "Волке волн" и ест не то, что здесь готовят доверенные люди. Там, на китобойной шхуне была похлёбка. Похлёбка! Как Дарклинг сам бунт не поднял за еду получше? Ха-ха.. Да.. Дарклинг... Проблема, получившая почётный первый номер. Николай улёгся на свою постель. Она немного больше кровати на китобойном судне. Костлявая задница Дарклинга уместилась бы и здесь, несмотря на Николая. Да и стоит признать, что эта кровать намного мягче. Однако, от выпитого вина, в голове давно плыло. И мысли Николая больше были похожи на: "Ы-ы, кроватка.. Хы-ы, Дарклинг лох, да-а..". Но Дарклинг так и не выйдет из головы даже во время сна. Он сам как тень, наблюдающая позади. Всегда напомнит о своём существовании. Всегда нагонит чувство незащищённости. Но при этом опьяняет, стоит оказаться ближе. Во сне, они вновь были на китобойном судне, в той злополучной каюте. Дарклинг тянул к нему руки. Снова холодные, они касались почему-то оголённых ключиц Николая, поднимаясь выше, к шее. Царевич как наяву чувствовал этот холод. Чувствовал собственное тело, как никогда раньше. Трапециевидная мышца, грудино-ключично-сосцевидная мышца**, его руки двигались к челюсти. И остановились там. Сначала он нажимал на мышцу челюсти слабо, но потом усилил хватку. Воздуха стало не хватать, но Николай не двигался. Лишь слабо кряхтел, глядя в серые глаза Заклинателя Теней. Его душат, а он даже сопротивляться не желает. Проницательный взгляд гриша приближался, пока Николай едва почувствовал на онемевших губах чужое касание. Будь он в сознании, сказал бы что-то вроде: "Поцелуй смерти я не так себе представлял". Если бы мог говорить в такой ситуации, конечно. Может, быть убитым Дарклингом не самая плохая смерть. Нет! Эта мысль возмутила самого Николая, что он проснулся. Хватит сомневаться в своих целях. Он делает всё правильно. Он предотвращает войны, смерть близких и свою. И, наконец, это просто банально правильно. Дарклинг будет действовать так, как сам посчитает правильным. Может, людей он и будет слушать, но выводы будет делать собственные. А судя по радикальным решениям Дарклинга в прошлом и настоящем, то также он будет поступать и в будущем. "Хватит, Николай. Жизнь тебе дороже сладких метч. Не так ли?" — говорил сам себе царевич. "Когда это я опускал руки? У меня ещё есть козыри в рукавах. Если не прокатят они, прокатит клинок в сердце и выстрел в голову". Капитан улыбнулся краем губ. Вот это мысли Волка моря, а не сопливые мечты. Может, стоит снять эти серьги? Хотя..они же символ Алины. Можно и оставить. Только почему-то солнце почернело с одной стороны небольшим полумесяцем. Другие серьги-солнышки Николай банально не найдёт. Пусть так останется, пока что. * * * Дарклинг смотрел на небольшое торнадо из тени и ничегой, слушал крики предателей. Оставшихся с команды Штурмхонда и Жени. В этом водовороте тёмной силы ничегои появляются из тени и царапают, грызут, истерзывают тела этих людей и гришей. Дарклинг перенаправил взгляд на остальную команду. Кто-то ранен, кто-то кого-то лечит, другие ремонтируют корабль, пока оставшиеся проливные и шквальные удерживают корабль на плаву. Но все рядом. Все поглядывают на жуткую казнь. Все слышат, что будет с ними, стоит предать его. Все чувствуют его могущество, им буквально пропитан воздух. — Сегодня нам нанесли удар в спину. Но это лишь временные трудности. Мы продолжаем путь. Нас разве что-то остановит? НАС, могущественных заклинателей, мастеров своего дела? Дарклинг оглядел лица смотревших и ухмыльнулся. — Нет. Нас ничто не остановит. Мы столько времени находились под сапогом собственной страны, потакали приказам тех, кто слабее. В этом разве есть справедливость? Нет. Нашей стране нужен сильный лидер. Мы сделаем нашу страну сильнейшей. Отомстим за падших, достигнем нашей цели, которую они разделяли. Пусть же они будут спать спокойно, зная, что их труды не прошли зря. Это война. Война требует жертв. Дарклинг постепенно рассеял торнадо теней и монстров. На борту теперь валялись истерзанные полуоголённые тела и обрывки одежды. Под ними растекалась кровь. Кто-то ещё двигался в предсмертных конвульсиях. А кто-то, как Женя, лежал, не двигаясь. Дарклинг подошёл ближе. Едва-едва, но она жива. Правда, её тело теперь больше похоже на разбившееся стекло, которое одним чудом держит фигуру. Везде трещины. Один глаз вытекал прямо сейчас из глазницы девушки. Через минуту он уже валялся около неё. "Бедняжка, " — едким голосом пронеслось в голове Заклинателя. Он нагнулся к ней. — Я не милостив, Женя. Ты это знала. Не держи зла. Он улыбнулся и подозвал целителя. Пусть она будет жить. Для неё, вечно полагающейся на красоту, будет мукой этот "второй шанс". * * * Дарклинг под ночь перебрал всё, что можно и нельзя. Каюта стояла вверх дном. Книги нет. Штурмхонд.. Опять он. Заклинатель готов смеяться с себя. Взял и поверил в корсара. Он буквально пропитан ложью. Даже внешний вид. Слишком острый. Слишком натуральный. Раз на него работают шквальные и проливные, то почему не могут работать корпориалы? Дарклинг сам сглупил. Вот и поплатился. В том числе и потерей книги. Ларец Штурмхонда был наполнен лишь одеждой и парой ножей даже не из стали гришей. Он не оставил ничего полезного. Даже эти серьги-безделушки.. Они лишь символ. Символ, который Штурмхонд подарил Дарклингу. Да ему даже не нравятся эти месяцы! Это слишком банально. Но чёрт, Заклинатель поверил ему. Принял этот подарок. Хах..ну и глупец. Ну что ж, когда они встретятся вновь, Дарклинг этими же серьгами ему язык отрежет. Болтуна уже ничего не спасёт. *давайте рил представим, что там были люди с такими именами. Николай хороший капитан, всех по именам знает, но нам эти имена не дали в книгах. И понятно почему, конечно **я бы сократил, но я выёбываюсь тем, что загуглил картинку из яндекса. По ключицам Дарк провёл, ю ноу, е