***
Григорий сидел на стуле рядом, пока по уже округлившемуся животу Сони водили прибором. Сейчас, когда она задрала толстовку, живот на фоне довольно хрупкой фигуры казался просто огромным для четырех месяцев. Настолько, что даже появлялись некоторые сомнения. — Ой… — Соня вздрогнула, понимая, что УЗИ выглядит как-то странно. Не так, как на картинках в интернете, — а почему… Кажется изображение слегка глючит и двоится, — нервно сказала она, посмотрев на слегка улыбнувшегося врача. — Да нет, аппарат в порядке. Тут уж вопросы, скорее к генетике. На более ранних сроках, видимо, вам не сообщали о том, что ребенка может быть два, но сейчас все сходится. А вы сами не думали об этом? Живот ведь большой. — Я думала, что просто ребенок пошел в своего отца, а он довольно ну… Высокий. — Она неловко поджала губы, прижимая ладонь ко рту, смотря на не менее растерянное лицо Григория. — Это тоже имеет место быть, но все-таки… Теперь мы выяснили причину. Судя по тому, что я вижу — аномалий в развитии не наблюдается, дети совершенно здоровы и, — он щелкнул по своей клавиатуре и раздались два сердцебиения, — судя по тому, что я слышу, тут тоже все хорошо. Можете вытираться, снимки я прикреплю в конверте, как и все заключения. — Хорошо, — кивнула девушка, вытирая с себя гель. Она была ошарашена, даже учитывая все свои догадки. Два ребенка? И что же будет с ними? Михаил заберет обоих? Или только одного? Определенно, они не рассматривали такой ситуации, но от осознания того, что у нее заберут двух малышей, на душе стало еще паршивей, чем было до. Девушка поправила свою толстовку и даже заключение не забрала, выходя в коридор и спешно направляясь к гардеробу. Григорий, явно не ожидавший такой реакции, быстро забрав все, поспешил следом и едва успел поймать Соню, в момент, как от пошатнувшегося состояния у нее вовсе подкосились колени, и она начала падать. Сократова зажала руками рот, пытаясь успокоиться, оказавшись усаженной на мягкий диван, пока помощник отца ее детей, совершенно не понимающий что делать, купил бутылку воды, открывая и протягивая ей ее. — София, все хорошо? — Аккуратно уточнил он, заглядывая в глаза девушки, и та быстро закивала, стараясь немного успокоиться. — Просто… Просто было весьма неожиданно, — быстро оправдалась она, поджимая пухлые губы и делая глоток воды. — Я вас понимаю. Думаю, что Михаил тоже будет весьма и весьма… Шокирован новостью. «Шокирован, » — не то слово? И что он сделает в этой ситуации? Что? По условиям, ему было достаточно одного ребенка, но сейчас, когда обстоятельства изменились, как он поступит? Оставит одного ребенка Соне? Предложит в два раза больше денег или просто заберет его тоже? Пожалуй, на этот вопрос не знал ответа и сам Миша, который даже не чаял о произошедшем, сейчас сидя на совещании и поглядывая на свой телефон под пристальным взглядом своего отца, которому определенно не нравилось, что его чадо отвлекается во время обсуждения таких важных вопросов. И вот, Михаил вздрогнул после прочтения новости и округлил глаза, быстро оглядываясь и поднимая телефон выше, после чего на его губах расползлась улыбка.***
— Что такого важного случилось у тебя, раз ты считаешь возможным отвлекаться на это во время совещания? — Спросил Владимир Сергеевич, поглядывающий на время и пьющий кофе. Впереди его сегодня ждала еще одна важная встреча. — Кое-что хорошее, — отозвался его сын, слегка улыбнувшись и вновь глянув в телефон, в переписку с кем-то. В тот момент, когда взгляд мужчины невольно метнулся следом, он был уверен, что увидел снимок УЗИ, чуть выше по переписке, следом тут же поперхнувшись своим напитком и потерявшись в мыслях, пока Миша, быстро заблокировав телефон, принялся хлопать его по спине. Владимир жестом показал, что уже все хорошо, откашлявшись и отставив стакан в сторону. — Пап, все хорошо? — Уточнил молодой человек, наклонив голову. — Да… Все нормально. Ладно, знаешь, — он посмотрел вновь на время, прикидывая сколько придется добираться до нужного кафе, — у меня на сегодня намечена встреча… Со старой знакомой. Не подкинешь до места? А то знаешь же свою мать — не позволила сесть после вчерашних пятидесяти грамм за руль. А такси в такую погоду придется долго ждать. — Вообще не вопрос, а что за место? И что за знакомая? Это кто-то, кого я знаю? — Михаил приподнял брови, почувствовав что-то неладное. — Ну… Возможно и знал когда-то. Вы виделись один раз в детстве, это дочь моего старого хорошего друга, к сожалению, давно мертвого. — Погоди, — Вознесенский-младший задумался. Мертвых друзей у его отца было не так уж и много, а тем более, хороших мертвых друзей, с детьми которых он виделся в детстве, в период, когда его старались лишний раз никуда не выводить. До восемнадцати, его маршрут был всегда весьма ограничен, как и круг общения, — такая маленькая рыженькая девочка, да? Я ее помню. Помню, как меня в шестнадцать попросили посидеть с четырехлетней кнопкой, пока вы с мамой и ее родителями ушли на корпоратив. — Да-да, именно она. В детстве эта девочка очень сильно хотела с тобой познакомиться, постоянно просила меня, а в тот день представилась такая возможность. — Он слегка посмеялся, — вы еще тогда уснули вместе. Смешная очень девочка была, но после смерти ее родителей мне пришлось оборвать с ней любые контакты. Знаешь, я, конечно, позаботился о том, чтобы в будущем не было проблем с квартирой и прочим, но все равно… Ей, наверняка, было очень сложно. Мы встретились с ней на могиле ее родителей и я даже перепутал ее с ее мамой. Ладно, — он откашлялся, — мы уже заболтались, нужно ехать. В самый последний момент, когда отец уже вышел из машины и направился в сторону какого-то совершенно нейтрального кафе, Миша прокрутил в голове всю полученную информацию и подумал о том, что эта девочка была чем-то похожа… На Соню. Появился соблазн зайти и посмотреть на нее, однако, какой-то внутренний барьер его резко осек. Соня родом из Владивостока, живет в общежитии и ее родители целы и невредимы. А эта знакомая — сирота из Москвы, просто с похожей внешностью и возрастом. Он кивнул сам себе и быстро сел обратно в машину, уехав прочь в сторону своей квартиры.***
— Я рад тебя видеть, Сонечка, — улыбнулся Владимир девушке, желая ее обнять, однако, только поздоровавшись за руку, — чудесно, что у нас получилось встретиться так скоро. — Я тоже рада вас видеть, Владимир, — кивнула девушка, поправив свое мешковатое платье, — я тоже этому очень рада. Мне уже не терпелось услышать ту самую правду, если честно. До встречи с вами, я думала, что доберусь до нее только после окончания вуза, — она улыбнулась. — Ну что же… — Он вздохнул, — для начала, предлагаю заказать перекус. Разговор будет долгим, выбирай что хочешь — я угощу тебя. — Спасибо, — она кивнула. Конечно, Владимир Сергеевич не планировал выкладывать все. За эти сутки он тщательно отобрал все то, что стоило сказать девушке, а что нет. Нельзя было, ни в коем случае, допустить, чтобы информация ей навредила, как, в общем-то и ему, но и, если мужчина будет сильно недоговаривать, все вернется к тому, что Соня попытается копать сама и мало ли что вообще накопает. Можно было, конечно, снисходительно улыбнуться и подумать: «Что вообще может найти какая-то там девчонка сама?», но опыт показывал Володе, что если человек ищет — он находит, а недооценка никогда ничем хорошим не заканчивается. — Итак, начнем. Конечно, некоторые детали могут быть немного неточными — прошло все-таки достаточно лет, но общих чертах я расскажу все, что мне известно. Для начала, насколько ты, возможно, знаешь, Влад работал на меня, но так же мы были близкими друзьями. Он был моей правой рукой, очень умный мужчина. Более сообразительных работников, пожалуй, у меня никогда больше не было и, наверное, уже и не будет. Преданный до мозга и костей. Отчасти, произошедшее — моя вина тоже. Мне стоило… Сменить его должность, после твоего рождения, но он так уверенно говорил, что со всем справится и все будет хорошо… Что в итоге получилось так, как получилось. Конечно, я применил все свои связи, чтобы найти тех ублюдков и сейчас они на пожизненном. — Соня отпила свой чай, стараясь слушать сосредоточенно, что, откровенно говоря не выходило. Все ее мысли терялись и путались из-за волнений, связанных с беременностью, в частности, со вторым малышом. На пожизненном? Тех ублюдков поймали? К сожалению, на тот момент, они только смогли отвести огонь от маленькой девочки и спрятать ее в детском доме. Благо, она потеряла свою ценность после того, как зачинщик осознал, что дело с ней больше не связанно и решил не искать дальше. Это было чистое везение, после которого Владимир поспешил вывести ребенка из игры и убрать ее подальше от всего происходящего. — Знаете, в последнее время из-за некоторых обстоятельств, — она плавно опустила руку на живот, замечая, как эмоции на лице собеседника дали волю, в момент, когда он заметил, — я часто вспоминаю ту ночь. Я ведь ничего не говорила после произошедшего, — она поцокала ногтями по поверхности стола, — но среди тех людей был один. Кажется, его звали «Ден». Возможно, что это просто проделки памяти, отравленной детским шоком, но я поняла, что видела его лицо не только в день, когда на нас напали. Он следил за мной на протяжении некоторого времени. Когда в квартиру вломились, он был первым и прекрасно видел, что я в доме. Он видел, как я убегаю в комнату и даже нашел меня. А потом, случилось что-то очень странное… Человек, что отрезал голову моего отца и перерезал горло моей маме… Не сказал обо мне. Это все… Вся эта ситуация, она ведь произошла из-за того, что бизнес, который вы ведете — или вели — не самый законный, верно? И мой отец был в этом всем не последним человеком. Улыбка пропала с лица Владимира. Теперь он видел в этой восемнадцатилетней студентке не только Ирину, но и Влада. Его характер и сообразительность в чистом виде. Спокойный хладнокровный расчет. Даже взгляд был таким же — голубые глаза сейчас казались невероятно ледяными. Определенно, то, что он встретился с этой барышней — было предначертано судьбой, но, Вознесенский даже подумать не мог насколько эти буквы были четко прописаны. — На кого ты сейчас учишься, Соня? — Уточнил он, отпив молочный коктейль и отправив в рот сладкую вишенку. — На адвоката… А к чему такой вопрос? — Девушка явно растеряла весь свой запал, подливая себе еще чая из чайничка и отправляя в рот кусочек ягодного пирога. — Ты не думала о том, что можешь… Продолжить путь своего отца? Конечно, не со мной, но с моим сыном. Это весьма опасно, да, но так ты сможешь избавиться не только от непосредственно причастных к смерти твоих родителей, но и от заказчика. Такие кадры, как ты, нужно выхватывать еще до окончания учебы. У тебя есть время подумать и мой номер. — Ваше предложение… Довольно странное в контексте, но я правда обещаю подумать. — Она приложила руку к животу вновь, вздрогнув и опустив глаза вниз, — кажется, они тоже хотят высказаться. — Они? — Он слегка приподнялся, неожиданно протянув руку и прижав ее к животу, — когда-то ты пиналась у своей матери в животе так же. Влад до последнего был уверен, что родится мальчик, — Володя покраснел и отстранился, — прошу простить. Это случилось как-то… Невольно. — Ничего страшного. — Сократова слегка вздохнула, и все тревоги как рукой сняло. Было даже жаль, что сейчас рядом не было Михаила, — спасибо, что рассказали мне это все. Правда, спасибо. Это открыло глаза на многое. А ваше предложение я обязательно обдумаю. — Хорошо, — он кивнул и расплатился.***
— Я дома! — Отозвалась юная леди, устало откладывая свою сумочку в сторону, уселась в теплом пальто на стул, быстро стягивая новенькие сапоги и слегка вздыхая. — Ты сегодня поздно, — слегка ухмыльнулся Михаил, показавшись в коридоре в каком-то странном настроении. — И опять не предупредила, что опоздаешь. На чем ты добиралась? Почему не попросила меня тебя забрать? — На метро. Там жуткие сугробы, и я не хотела, чтобы ты тащился по такой опасной дороге за мной, а на метро я очень быстро, — она слегка улыбнулась и потерла глаза, пока он подошел ближе, помогая ей снять верхнюю одежду и встать. Соня искупалась, вновь обдумывая все произошедшее за сегодня и вновь прокручивая это в голове, стояла в комнате в халате, выискивая себе нижнее белье и пижаму, что придутся сегодня по душе. В дверь постучались и она, без задней мысли разрешила войти, поворачиваясь и начиная ощущать странную тревогу внутри. Он хочет поговорить о втором ребенке? — Вау, — мужчина слегка ухмыльнулся, закусив губу, — это так неожиданно и приятно, — девушка приподняла брови и опустила глаза вниз, ощущая, как постепенно начинают краснеть щеки. Сколько он ее не видел голой? Месяц? Два? Живот уже успел прилично вырасти за это время. Михаил подошел ближе, цепляя пальцами подбородок и целуя пухлые губы цвета персика, не теряясь, положил руки на талию, плавно ведя их к пояснице, заставляя прогнуться. Возможно, сказывалось долгое отсутствие секса, а, может быть, дикая соблазнительность партнерши сейчас, но член встал быстро. Эти два месяца у него было много шансов переспать с кем-нибудь. С девочками из клубов, секретаршами, с теми, кого друзья специально для этого приводили на вечеринки, однако, все было не то. Совершенно не то. Эти девушки вмиг начинали казаться не такими красивыми, недостаточно умными или сексуальными… Они не привлекали его. Перед глазами постоянно всплывала та нежная и хрупкая фигура, что жутко стеснялась, ее касания, ее небольшая грудь, что сейчас однозначно выросла. София не потеряла свою сексуальность ни на грамм — невозможно было не признать, что беременность ей шла. Он уложил ее на кровать, скользя по бедрам ладонями и жадно оставляя засосы на тонкой шее. Словно старался насытится ей за все то время, с наслаждением чувствуя тонкие прохладные пальцы на своей спине. Миша подхватил губами горошинку соска, слегка посасывая ее, и вздрагивая от осознания, что еще через несколько месяцев ее грудь наполнится молоком, принимаясь посасывать сильнее. — Миша… Перестань, ты меня смущаешь, — она застонала, когда его палец погладил пульсирующий клитор. Вознесенский оторвался, тяжело дыша и смотря на Софию томным взглядом. — Я боюсь навалиться на тебя, — внезапно осознанно сказал он и аккуратно потянул девушку на себя, усаживая на свои колени и принимая положение полу-лежа, замечая, как она тут же теряется, — что такое? — Я… Просто эта поза, я же сейчас, ну… Довольно тяжелая, — она попыталась слезть и вздрогнула, когда услышала внезапный хохот. — Ты? Тяжелая? — Вознесенский потянулся к столь сладким губам и вновь их поцеловал, — ничего подобного, Соня. Мне совершенно не тяжело. Если останутся силы, я могу даже отжаться с тобой на спине, хорошо? — Заглянул в голубые глаза и притянул к себе, помогая приподняться. Она двигалась аккуратно, медленно насаживаясь на его член, а он помогал и контролировал, придерживая девушку за бедра, простонал, когда наконец-то вошел во всю длину. — Не больно? Все хорошо? — Уточнил, в момент, когда ладошки легли на грудь, а тело Софии задрожало. — Я… Я и забыла, какой он большой, — прошептала юная леди, положив руки на его крепкие плечи, начала понемногу двигаться. Мужчина принялся подмахивать бедрами навстречу, постепенно ускоряясь. Влажные шлепки разносились вперемешку со стонами, воздух, казалось, нагрелся, а внутри у пары был просто вихрь из эмоций. Одна сменяла другую и уносила все невзгоды и негатив, что мог появиться за день. Словно зверь, дорвавшийся до своей добычи, Михаил не мог ее отпустить, продолжая, сжимая ее грудь, что соблазнительно колыхалась от толчков, и оставляя все новые и новые следы на нежном теле.***
— Я зашел вообще к тебе, — вернувшись после душа, начал Вознесенский, сев на кровать, — чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Так как она вне контракта, нам нужно подумать, как действовать. Соня села и притянула ноги к животу, обнимая свои колени. В тот миг, он уже понял, что сейчас прозвучит что-то, что принесет боль и ему и ей, но будет весьма логичным, учитывая изначально обговоренные отношения. — Я думаю, что условия мы еще обговорим с юристом… Но я думаю, что готова отдать тебе второго ребенка. — Голос Сократовой звучал уверенно, однако он ощущал, только сейчас ощущал, как ей больно это произносить, — я думала об этом… Думала, что мы будем делать, а потом вспомнила твои слова… Одна я точно не справлюсь с ребенком. Даже с деньгами, что ты дашь за первого — это будет сложно. Да и не только финансово… Уйти в академ на год точно не станет решением, — хотелось остановить ее, обнять и оборвать этот совершенно идиотский контракт, который он тогда решил заключить. Хотелось вырвать себе язык за слова, сказанные в первую встречу этому только распустившемуся цветку, — да и разлучить малышей будет ужасным решением, — она улыбнулась, совершенно не смотря в его сторону, — я отдам тебе их двоих, Миш. Я думаю… Что ты справишься лучше. — «Ты уверена в этом?» — Пронеслось в его голове. — Я… Я ценю твое доверие и рад, что мы смогли прийти к консенсусу без ссор и ругательств. Это все, что я хотел обсудить, — быстро сказал он и поднялся с кровати, направившись к двери, — спокойной ночи, Соня. — Быстро добавил он и закрыл дверь, медленно опускаясь по ней на пол и сжимая кулаки до побелевших костяшек. В январе начнется пятый месяц… И неужели до конца их отношений и ее нахождения в доме останется правда только четыре? Она правда уйдет от него через четыре месяца? Она не придет, не будет просить остаться? Вот так просто послушается условий контракта и сбежит? Михаил сделал глубокий вдох, поднимаясь. У него было еще четыре месяца, чтобы окончательно разобраться со своими чувствами и помочь разобраться ей. Это не конец.