Последняя игра Министра

      – Ты задумал что?! – Чарли недоуменно воззрился на брата так, словно маленький Ронни в очередной раз сморозил глупость.       Откровение Рона застало его врасплох. Чарли давно предполагал, что что-то не так, но чтоб настолько.        – Ты все слышал, – буркнул Рон.       Красные и опухшие глаза Рона выдавали, что это решение далось ему очень нелегко.        – Но в чем причина? – старший брат недоумевал.       – Чарли, я не могу об этом сказать, ясно? – на минуту Рон забыл, что он далеко несчастен в глубине души. – Так надо.       Вошедшая в кухню Джинни моментально ощутила висящее в воздухе напряжение.        – Я не вовремя? – осведомилась она, переводя взгляд с одного на другого.       Рон не ответил. Лишь кольнул ее взглядом, выходя из кухни.       – Чарли, что…       – Извини, Джинни, это не моя тайна, – не дав ей договорить, Чарли вышел из кухни в след за Роном под грозным взглядом ее глаз.  ***       В этот момент Драко пожалел, что не упрятал эту помаду куда-то подальше – ее было видно на столе невооруженным взглядом.        – А где Блейз? – звонкий голос Гермионы, отдавшийся эхом по его гостиной, вернул Драко в реальность.       – Ты что, думала, он живет у меня? – усмехнулся он. – Он ушел.       – То есть, мы одни? – приблизилась она к нему.       Его сердцебиение участилось.        «Неужели это правда?»       – Абсолютно.       – Отлично, – Гермиону этот факт порадовал, ведь отсутствие свидетелей первого акта игры всегда на руку. – Покажешь мне свою спальню?       «Свою что?»       У Драко пересохло во рту. Гермиона, мать ее, Грейнджер напрашивается к нему в спальню? Вслух же он сказал:       – Разумеется, – он указал на лестницу на верхние этажи. – После вас.       Гермиона этого ждала. Не зря ведь на ее платье был разрез во всю спину. Она прошла вперёд и Драко охнул от увиденного. Эта девушка шокирует его вот уже третий день и одному лишь Мерлину известно, что ещё она выкинет. ***       Рон сидел на берегу озера с бутылкой огневиски. Он пил почти не просыхая со вчерашнего вечера, затем пользовался анти-похмельным заклинанием и снова пил.        – Рон, ты в порядке? – к нему подошла Джинни.       – Оставь меня в покое.        – Но я подумала, что…       – ОСТАВЬ! МЕНЯ! В ПОКОЕ!        – Кажется, я не давала тебе повода так со мной разговаривать, – она приподняла бровь, вставая с песка. – Не появляйся на матче в таком состоянии, – бросила она через плечо, уже уходя.       В ответ она услышала сдавленные рыдания. Сердце защемило от жалости. Ненавидя себя за сентиментальность, она развернулась и снова пошла к нему.       «Черт, Рон, да что же произошло?»       Она понимала, что разговоры сейчас ни к чему. Подойдя к нему – обошла его спереди и просто молча обняла. Кажется, ему только это и было нужно, потому что он моментально сгрёб ее в охапку, уткнулся носом в ее плечо и зарыдал так, что у Джинни все нутро холодело от этого плача.       «Рон, я хочу тебе помочь». ***       – Ну и где она? – войдя в спальню, Гермиона села на кровать и испытывающим взглядом уставилась на Малфоя.       – Где кто? – не понял он.       – Не кто, а что, – со вздохом поправила она. – Помада где?       – Ты пришла сюда за помадой? – Драко не смог сдержать смеха и рассмеялся. – Ее тут нет.       – У нас мало времени, – внезапно сказала она, взглянув на часы. – Помоги мне, пожалуйста, расстегнуть платье.        Ее просьбы каждый раз заставали его врасплох. Вот и на этот раз Драко перестал смеяться так резко, как будто кто-то выключил звук во всем мире. Выражение его лица менялось на удивлённо-ошарашенное.       – Помочь тебе сделать что?       – Платье, Драко, платье, – она терпеливо повторила просьбу. – Помоги расстегнуть, пожалуйста.       Медленно подойдя к нему и повернувшись к нему спиной она чуть приподняла пучок и на ее шее под линией роста волос Драко увидел небольшую застежку. Не веря своим глазам и ушам он поднял дрожащие от волнения и нетерпения руки и одним движением пальца расстегнул ее.       Платье упало к ее ногам. Она грациозно переступила через него, сделав пару шагов вперёд, и развернулась к нему лицом. Кроме туфлей и колье на ней больше ничего не было. Драко нервно сглотнул слюну.        «Значит ли это, что я могу поцеловать тебя?»       Драко медленно подошёл к ней. Руками заправил за уши выбившиеся прядки волос, большим пальцем левой руки провёл по ее губам. Она не сопротивлялась. Смотрела на него из-под пушистых ресниц, словно чего-то ждала.        – В этот раз не будешь кидаться вазами? – тихо спросил он, прочистив горло.       – Не обещаю. Зависит от твоих действий, – она нежно улыбнулась в ответ. – Смотря насколько далеко ты зайдёшь.       – О, я готов зайти очень далеко, – прошептал он практически в ее губы. – Я хочу тебя.       – Я знаю, – Гермиона отстранилась и демонстративно посмотрела вниз на его брюки. – Я видела твое сердце, и оно – мое, – она подняла взгляд и посмотрела ему в глаза. – Я знаю, чего ты желаешь, даже тогда, когда ты сам ещё этого не знаешь.        Часы пробили 9 вечера. Мгновением спустя Драко остался один в своей комнате.       «Черт!»       – Гермиона, я очень тебя люблю, но пора с этим заканчивать, – Рон не церемонился и с первой фразы обьявил о своём решении.       От услышанного по ее спине пробежал холодок. Взглянув на него, она поняла серьёзность его намерений.       – Рон… Ч-что?.. Но как? – кажется, от шока она не могла выдавить из себя ни слова.       Рон – ее первая любовь. Человек, с кем они вместе уже 16 лет, а знакомы и того больше. У неё нет никого ближе, чем он. Он – единственный, кто знал ее настоящую.       Для министерских работников она всегда была мягкой и справедливой. Для своих друзей – отзывчивой и дружелюбной. Всегда. Чего бы ей это ни стоило. И лишь Рон, ее любимый и единственный Рон, видел ее без напускных масок. Когда она узнала о своём даре, то пообещала себе, что никогда не скроет от него своих настоящих чувств и эмоций. Рон об этом не знал, но она держала своё слово.       – Но… Но я ведь люблю тебя, Рон, – в отчаянии воскликнула она. – Рон, пожалуйста… – она замолчала, в ее глазах стояли слезы.       Рон мрачно посмотрел на неё. Он не мог ставить ей ультиматум. Не хотел. Но вся та боль, которую за годы совместной жизни она ему причинила, вдруг разом забурлила в нем.        – Гермиона, прости. Мне пора, – Рон ушел прежде, чем дождался ее ответ.       «Рон, как же я без тебя?»       Она вылезла из камина и бессильно упала на пол лицом вниз. Слёзы щипали ей глаза, она не могла поверить, что Рон решит все закончить. Отчаяние пеленой застилало ее душу, она понимала, что с его уходом из ее жизни уйдёт последняя ниточка, не дающая ей свалиться в пропасть.       «Рон, прости меня», – не в силах подняться, она так и заснула на полу перед камином.