Ты – цианид, отрава на губах, Но все равно тебя одну целую, Не потому, что без ума люблю я, А из надежды обратиться в прах. // “you were cyanide and i kissed you anyways. everyone thought it was true love, but i did it hoping i would finally die.” (с) blacksincity, пер. с англ.
Густой туман стелился под ногами Рей, когда она пробиралась к условленной локации – зданию, похожему на старый склад, залитому предсумеречным розовым свечением. Боковое зрение выцепило на другой стороне дороги силуэт человека, вооруженного бластером, и Рей быстро прижалась спиной к щербатой стене здания, чтобы не быть обнаруженной. На первом этаже склада у большого треснутого окна ее уже кто-то поджидал. Рей резко вскинула свой автомат, так что он зарябил радиопомехами в ее руках. — Эй, полегче. Это я. – Человек шагнул из тени ей навстречу, сбросил капюшон, и она не смогла удержаться от облегченного вздоха. – Идея встретиться в виртуальной реальности была блестящей. Здесь уж точно никто не додумается отслеживать передачу данных. Корусант открывает новые грани твоей впечатляющей смекалки. – По широко улыбнулся ей и подмигнул. – Какие новости? — Планы Первого Порядка изменились. Они больше не собираются оцеплять площадь во время прибытия высшего офицерского состава на празднование. Не получится ликвидировать их, не причинив вреда большому количеству народа. По нахмурился, что-то обдумывая. — К тому же… Я расспросила одного из работников, готовящих мероприятие. На нем будет только три генерала. А периметр будет сканироваться патрульными дроидами с программой распознавания лиц. Я думаю, что это слишком… — Спасибо, Рей, – перебил По, положив руку на ее плечо в своем фирменном дружеском жесте, отчего и его, и ее образы пошли рябью. – Раз расклад изменился, нам с ребятами придется что-нибудь придумать. Ты нам очень помогла. Я дам тебе знать, когда нам снова понадобится твоя помощь. – Его несколько снисходительный тон и то, как По заглядывал ей в глаза, произнося последние фразы, категорически ей не нравилось. По уже развернулся уходить, когда Рей вдруг выпалила: — Как там Лея? Он обернулся. Его лицо, окутанное розовым искусственным светом из такого же искусственного окна, казалось бледнее обычного. — Я редко ее вижу, но регулярно получаю от нее кучу заданий на голопад, – По тепло улыбнулся, вспоминая свою наставницу. Затем его улыбка растаяла: – Правда, в последнее время ей стало хуже. Давние последствия травмы дают о себе знать. Последнюю неделю, как мне сообщили, она провела, не вставая с постели. И все спрашивала, как там ты и какой-то Бен… Ты знаешь, кто это? — Да… – Рей опустила глаза, рассматривая искусственные клубы тумана под ногами. – Так звали ее сына. — Точно. Я и забыл, – лицо По на мгновение посерьезнело, но Рей так и не смогла понять, почему: то ли его уязвило, что генерал в тяжкую для нее минуту справлялась не о нем, а о своем биологическом сыне, то ли расстраивало, что она теряет память – ведь все сопротивленцы знали, что сын генерала давным-давно погиб вместе с другими учениками Люка. Неловкое молчание, воцарившееся после этого, удачно оборвала красная метка лазерного прицела какого-то другого игрока: перед глазами Рей все стало красным, и кровавая надпись «Игра окончена» на мгновение зависла в воздухе, прежде чем ее выбросило в реальный мир. Спешно покинув кабинку виртуальной реальности, Рей бросила нервный взгляд на часы: она опаздывала на работу. Оправдания ей придется придумать на ходу.***
Если бы Рей пару лет назад показали голоизображения того района, где ей пришлось работать, и сказали бы, что это – Корусант, город-планета, технологичная и купающаяся в роскоши столица старой Галактической Республики, она рассмеялась бы, посчитав это глупой шуткой. Окраина индустриального района, в котором располагалась лавка по починке редкой и антикварной техники, где работала Рей, не имела ничего общего с величием переливающихся в закатных лучах небоскребов, окруженных потоками дорогих аэрокаров. В старых зданиях складов обустроились мелкие конторы и доходные дома для бедняков. Удушливые выбросы соседних фабрик сделали воздух в этом районе непригодным для дыхания представителей человеческой расы, поэтому Рей приходилось вне дома все время находиться в маске, регенерирующей кислород из окружающего воздуха. Отчасти по этой причине, когда По отправлял Рей на Корусант для оперативной добычи полезной информации, ее выбор пал именно на этот район. Как и другие важные фигуры Сопротивления, она была знаменита широко за пределами Джакку – голоориентировки с ее изображением регулярно появлялись на билбордах практически повсеместно на любой из планет Центрального Кольца. — Ты опоздала, девочка, – недовольно пробурчал тойдарианец-хозяин лавки, стоило Рей только влететь в помещение. – Тебя уже заждались клиенты. Рей бегло осмотрелась, натягивая на себя заляпанный машинным маслом халат, в котором обычно возилась с требующими починки приборами. Действительно, у прилавка уже стоял премерзкого вида кролут, до мурашек по спине напоминающий Рей Ункара Платта. Нужно было срочно придумать причину для опоздания. У противоположной стены, в одной из многочисленных ячеек ожидал возвращения к хозяйке дроид-домашний любимец, починенный Рей вчера вечером. Девушка завела руку за спину и дернула двумя пальцами. Дроид лишь слегка дрогнул. Рей нахмурилась и попробовала еще раз. Робот едва приподнялся в своей ячейке, а затем стремительно спикировал вниз и скрылся с глаз за массивным шарообразным туловищем другого дроида, стоящего в полуразобранном виде неподалеку. — Извините, господин Литто, я решила отвезти госпоже Джиджи ее дроида лично. — Кира, дорогая, за что я плачу тебе деньги? Ты так и не починила почтового дроида? — Вы же сказали мне заняться им только после выполнения всех клиентских заказов. Я не успевала, – развела руками Рей, подступая к кролуту и мысленно радуясь тому, что кислородная маска надежно скрывала гримасу отвращения, исказившую ее лицо. Что ж, теперь ей придется после работы поехать к госпоже Джиджи – старой полубезумной хаттке и по совместительству одной из немногих постоянных клиенток этой конторы – и действительно лично передать ей дроида. Тем временем кролут повернулся к тойдарианцу, потрясая в руке металлическим цилиндром в человеческое предплечье длиной, усыпанным кнопочками всех форм и размеров: — Человек? Вы предлагаете мне доверить починку этой бесценной вещи человеку? На моем веку ни один представитель этой расы не смог совладать со столь виртуозно спроектированным прибором. Это же ракатанский трансмиттер, шедевр тысячелетней истории приборостроения! Рей вздохнула, на сей раз даже немного жалея, что кислородная маска скрыла ядовитую вежливую улыбку, в которую автоматически растянулись ее губы. Оставалось только надеяться, что болотные глаза, остро сверкающие над маской, были достаточно красноречивы: — Уверяю вас, мне частенько приходилось иметь дело с ракатанской техникой. Я чиню ее практически каждый день. Кролут обернулся к девушке, все еще не желая выпускать прибор из рук, и Рей понадеялась, что ее голос прозвучал достаточно вежливо, когда она добавила: — И кстати, это транспондер, а не трансмиттер.***
Комнатушка, которую снимала Рей, располагалась на чердаке старого склада и по местным меркам считалась чем-то вроде хором, хотя бы потому, что не находилась на нижних уровнях, куда не проникал свет ни Корусант-прайма, ни лун-спутников. А еще тут удобно было парковать спидер, на котором Рей добиралась до работы. Малоэтажность построек в этом районе, что было безусловным преимуществом, компенсировалась дюракритом, из которого они были выполнены, поэтому за последние пару лет Рей приходилось собственноручно латать крышу и стены после набегов дюракритных слизней. Зато вечерами она могла смотреть на звезды через самостоятельно смастеренное транспаристильное окошко в крыше. Вернувшись от мадам Джиджи, Рей рухнула в гамак, натянутый в углу ее комнатушки, и, уставившись в рыжеватую темноту ночного неба над головой, принялась крутить тумблеры на старом, еще имперском приемнике. В неправильной формы прозрачном окошке над головой выстроились в ряд три недавно взошедшие луны Корусанта, разливая желтовато-рыжие отблески по лицу Рей, складкам ее одежды и махрового одеяла. С каждым поворотом тумблера шипение из динамиков приемника меняло свою частоту и громкость, пока наконец монотонные помехи не превратились в скрипучие, нечеткие голоса. «…пш…капитан Пиви прибудет в обед… пш…» «… организовать конвой… приказал выписать триста дроидов для обеспечения беспрепятственного…. пффф…» «… пш… генерала Хакса не будет на церемонии…» Рей выключила приемник и, свесившись с гамака, положила его на пол. Все происходило по плану – штурмовики вовсю готовились к завтрашней церемонии, и это почему-то ее очень раздражало. Ею овладело странное чувство, как будто сердце почуяло занесенный над ним нож и испугалось прежде, чем сама Рей сумела увидеть опасность. Это же смутное ощущение заставило ее почувствовать дискомфорт от того, что сегодня ей не удалось с первого раза сдвинуть дроида с места. Поднявшись с гамака, Рей подцепила вечноскрипящую половицу под ним и откинула ее, обнажив содержимое импровизированного тайника: разобранный на две части световой посох и несколько увесистых старых бумажных фолиантов, полных джедайской мудрости. Внешняя неприметность тайника уже не раз служила Рей хорошую службу – за последние пару лет штурмовики несколько раз прочёсывали этот район, и если бы в ходе обыска у нее были обнаружены джедайские атрибуты, они стали бы достаточным основанием для того, чтобы расстрелять ее на месте. Из тайника Рей достала один из томов и, усевшись со скрещенными ногами, положила его себе на колени, а затем раскрыла на странице, заложенной махровым красным сухим цветком. Между страниц древних книг притаилось множество высушенных цветов: с каждой планеты, где Рей успела побывать за эти шесть лет, она брала себе на память образец местной флоры. Этот напоминал ей о давнишнем полете в Лисарию и пробуждал в памяти последнюю теплую встречу с Финном и по совместительству служил закладкой как раз той страницы фолианта, к которой Рей чаще всего обращалась. Книги за прошедшие годы Рей успела прочесть вдоль и поперек – настолько, насколько у нее и программ протокольных дроидов хватало знаний, чтобы расшифровать древние символы и изменившийся с поры написания трактатов общегал. Но чем дальше она пыталась освоить древние практики, тем больше видела разительное отличие в том, как легко ей давались одни, и как методично она терпела неудачи, пробуя себя в других. Сперва она не могла понять, почему внушать мысли – легко, в то время как глядеть через парсеки на выбранный объект – сложно, почему она способна передвигать предметы, читать разумы как книгу и даже создавать иллюзии, но не может залечить обычную царапину. А потом осознание, острое и болезненное, ударило ее под дых – она с легкостью смогла овладеть ровно тем, чем владел Кайло Рен, с которым она разделила воспоминания. То, что он выучил когда-то, где-то глубоко в подсознании знала и она – знания лишь нужно было освежить. А вот то, чего он не знал, требовало от нее долгой и упорной работы над собой, которую она зачастую не могла себе позволить, сперва из-за необходимости быть в постоянной боевой готовности вместе с другими сопротивленцами, а затем из-за изнуряющей работы на Литто. Зато теперь она представляла, как велики были знания, которыми с ней готов был поделиться Кайло, и это невольно впечатляло. В свою очередь, ее воспоминания наверняка тоже остались где-то на задворках его сознания, но Рей трудно было представить ситуацию, когда Верховному Лидеру нового галактического порядка понадобились бы знания о том, как правильно выбрать бывшую в употреблении запчасть, торговаться за пайки или починить развалюху времен падения Галактической Империи. Пробежавшись глазами по заветным символам на истертых страницах тома, Рей зажмурилась, глубоко вдохнула и погрузилась в медитацию, шествуя в космосе среди ярких созвездий и переплетений нитей всего сущего. Над складами все также рыжевато светил трехлунный восход.