А по правую руку - огни казино, А по левую руку - сгоревшая рожь, Если прямо пойдешь, то, что ищешь, найдешь, Только это уже настоящая ложь. (Зоя Ященко и Белая Гвардия, «Голубая стрела»)
Олег чуть не пропустил открытие казино «Золотой дракон», но не потому, что хотел его пропустить — а он хотел — а из-за балисонга . Балисонг или нож-бабочка — в Олеговой юности его все называли бабочкой — был мальчишеской недоступной мечтой Волкова. И, хоть, когда тебе говорят, что если в детстве у тебя не было велосипеда, то у тебя не было велосипеда, Олег не сомневался, что к ножам-бабочкам это утверждение отношения не имеет. Балисонг, конечно, был Вадимов — валялся у него на столе в кабинете, а Олег зашел туда согласовывать режим работы трех его охран. Разговор не задался, потому что Олег так восторженно косился в сторону балисонга, что Вадик махнул рукой и сказал: – Берите, Олег Давидыч, только не порежьтесь, если крутить будете. Олег попробовал и тут же порезался - нож был бритвенно-острый. Вадим заломил бровь, выдал пластырь и комментировать не стал. Олег засунул нож в задний карман брюк, чтобы не топорщить пиджак, и забыл про него до того момента, как надо было проходить через охрану в казино. У охранников на входе и без того был довольно жаркий спор с Олеговыми телохранителями на тему личного оружия — вернее, охранники были предупреждены, но возражали. Если бы не персональное приглашение от Альберта Адамыча и связанные с vip-статусом поблажки, Олегу бы досталось. Охранники были на него злы, а потому чуть не отобрали балисонг, и Олег чуть не развернулся и не поехал домой. Альберт Адамыч, конечно, все лично уладил — Бехтиев был старой и умной бестией, а потому понимал, какую рекламу сделает присутствие Волкова на открытии «Золотого дракона». Олег тоже понимал, что ему нужно делать рекламу «Вместе», а еще он не хотел, чтобы Чумной доктор думал, что Олег как-то из-за его действий обеспокоен. Ему не особо хотелось слоняться по казино — гулянки успели ему приесться еще в той, первой эйфории после успеха соцсети. Он любил время от времени повеселиться, но в более... нейтральной, что ли, обстановке? — без этой мишуры и золотого дождика вокруг. Зато он с интересом наблюдал за Джессикой, которая легко скользила среди гостей и собирала восторженные взгляды, словно делала это каждый день. Олег не знал, что именно включает в себя работа наблюдателя, но мог с уверенностью сказать, что от его персоны Джессика определенно могла отвлечь внимание. Олеговы телохранители старались держаться поближе к нему, но при этом не мешать, поэтому когда Волков заметил ярко-красное пятно на танцполе и направился туда, они остались стоять у стены. Юля Пчелкина явно была тут не как журналист, по крайней мере, не как официальный журналист, а висюльки в ее волосах красиво гармонировали с золотым и черным в обстановке, и Олег изящно предложил ей потанцевать: – И что здесь делает известная Юля Пчелкина? - игриво сказал он, покружив Юлю вокруг своей оси. – Что на тусовке миллиардеров делает журналист? - Пчелкина не менее игриво стрельнула глазами. - Дайте-ка подумать... – А Альберт Адамыч знает, что вы тут как журналист? - Олег приобхватил Юлю за талию. – Неужели вы будете настолько невежливы и пожалуетесь на меня? - Юля не собиралась сдавать позиции. - Кстати, так что вы реально думаете о Чумном докторе? Не боитесь, Олег Давидович? Олег почувствовал на себе взгляд — и сильно удивился, заметив в толпе Игоря Грома. Без привычной кожанки и в дорогом костюме тот выглядел так, словно каждый день на тусовки ходит. Даже характерная небритость к месту казалась. Выражение его лица говорило, что Олег с Юлей каким-то развратом занимаются, а не в танце кружатся. Юля, заметив Олегову реакцию, тоже повернула голову и вздохнула. – А ему-то вы как умудрились насолить? - спросил Олег. – Это он вас ревнует или на вас злится? – Думаю, все сразу, - лукаво улыбнулась Юля и провела рукой по Олеговой щеке. – С огнем играете, Юля, - чуть отстранился Олег. – Это вы у него материалы про Чумного выцыганили или украли? – Люблю горячих мужчин, - еще жеманнее улыбнулась ему Юля. Значит, точно украла, и у Грома теперь на нее зуб. – Вот вы, например, Олег Давидович, с бородой смотрелись куда как привлекательнее, а теперь совсем ее не носите. Олег действительно ходил с бородой какое-то время после универа — считал, что она добавляет ему солидности и взрослости. Но потом он понял, что гладко выбритое лицо тоже смотрится достаточно взросло, а крем от раздражения наносить гораздо легче, чем все это дело периодически подравнивать и причесывать. – А вам, значит, больше по душе мужчины с усами? - сказал Олег, ловко подводя Юлю прямо к Игорю и сдавая ее с рук на руки. Пусть сами друг с другом разбираются. Он заглянул к Альберту Адамычу — Бехтиев был старым мудаком, но мудаком хитрым. Вон, уже с кислородным баллоном ходит, а все туда же. – Какие люди! Рад, что вы все-таки зашли, - поприветствовал его Альберт Адамыч. – Как вам обстановка тут? Обстановка тут была дорого-богато, Олег предпочитал минимализм, но говорить об этом Бехтиеву было все равно, что об стенку горох. – Исторический памятник, который вы снесли, чтобы построить казино, мне нравился больше, - честно признался он. – Да ну, была какая-то старая халупа, - отмахнулся от него Адамыч. Само здание пережило революцию, войну и блокаду и никак не являлось старой халупой, но Олег не стал говорить об этом Бехтиеву. Он был уже ученый — прекрасно понимал, как именно Альберт Адамыч наложил свои лапы на здание и кому дал на лапу, чтобы этот исторический памятник признали негодным для реконструкции. Олег ничего не понимал в истории, но от такого ему становилось грустно: – Вы в следующий раз, когда решите что-то на месте памятника строить, обратитесь ко мне — я его или перекуплю с большой переплатой, или вам место подыщу покозырнее, - вот язык выгоды Адамыч хорошо понимал. – Олег, опять вы за свое... - Бехтиев звучал разочарованно. – И не жалко вам деньги на это тратить? – Ну, - лучезарно улыбнулся Олег, – карман к гробу не пришьешь. Даже Александр Македонский просил его с пустыми руками похоронить. Это была любимая байка Вада, он вспоминал ее каждый раз, когда пытался снова перехватить у кого-то до зарплаты. Бехтиев стал наливаться гневом — почувствовал, что это камень в его огород, но поссориться они толком не успели, потому что начался погром. С воплем «Ну что, доигрались ублюдки» в зал казино ворвались последователи Чумного доктора. Паника стала набирать обороты, Сергей Викторович и Шура подхватили Олега под белы ручки и куда-то потащили. – Шура, уводим его. – Стойте! - уперся Олег. - Там люди, им надо помочь. – Нас сметут, - процедил Сергей Викторович, разом потерявший свою отстраненность. - Наша задача — ваша безопасность. Остальные люди сюда не входят. – Теперь входят! Их тут сейчас всех переубивают, а вы хотите, чтобы я в угол забился?! На них налетели бандиты — Сергей Викторович заслонил Олега от лома, поймав его на скрещенные руки. Он был и бы рад отволочь Олега в какой-то безопасный угол, но толпы людей и то и дело вспыхивавшие очаги мордобоя этому мешали. Шура врезал кому-то по лицу, Сергей Викторович ловко пнул одного из нападавших ногой в грудь. Толпа затихла, потому что главный налетчик начал свою речь: – Пока мы пытаемся хоть как-то выжить на наши нищенские зарплаты, вы тут неплохо устроились! Жрете и пляшете. Но настало время платить по счетам. – Могу попробовать его снять, - сказал Шура. - Без него они потеряют координированность. Пока Олег пытался переварить идею того, что кто-то может так легко говорить об убийстве человека, Сергей Викторович головой покачал: – И начнется еще больший хаос. Так они точно кого-то убьют. Олег решил, что пора действовать. Он стиснул в одной руке балисонг и ловко перепрыгнул через деревянное ограждение лестницы. Направился прямо к бандитам. За спиной тихо выругался Шура, который не успел его удержать. Толпа расступилась: – Я понимаю, почему вы пришли, - очаровательно но несколько нервно улыбаясь сказал Олег. - Но насилие — это не выход. Давайте попробуем решить дело мирно. Мы можем обо всем договориться. Я Олег Волков, тут все меня знают. Мы можем решить все ваши затруднения. Не то чтобы Олег верил, что дело можно решить мирно, но он хотел снизить накал страстей. И чтобы паника подзатихла. Его напугали слова Сергея, что тут могут кого-то убить. – Сам Олег Волков! Вот нам повезло, а, мужики! Решил от нас откупиться? Так имей в виду - мы заберем все, - сказал в ответ главарь и попробовал ударить его ногой. Волков увернулся, чуть не полетев с лестницы. Главарь замахнулся на него ломом, и Олег - больше автоматически - раскрыл балисонг и полоснул того по лицу. Толпа ахнула. Олег сам от себя такого не ожидал. – Порвите его, - рявкнул главарь, зажимая глаз, и Олег обнаружил себя в центре махалова — сам же все только испортил. Ни Сергей, ни Шура не смогут его защитить, его сейчас тупо забьют битами или чем похуже. В одного из нападающих влетел стакан - Игорь Гром тоже не смог остаться в стороне. Вдвоем дело как-то проще пошло — у Олега перед глазами все смешалось от мелькающих рук, ног и масок Чумного доктора. Но насколько он мог судить, Джессика и Юля Пчелкина вместе довольно организованно отбивались от троих, а Юля еще и снимать все это на телефон умудрялась. Олег полоснул по чьей-то руке, чуть не словил в висок, но успел загородиться рукой — Шура наконец-то пробился к нему и, матерясь, постарался прикрыть. Сергей Викторович был бы и рад помочь — но на него самого кто-то налетел. Рация у Сергея затравленно шипела, телохранители из его группы наладили мало-мальски организованное сопротивление, и совместными усилиями они сумели оттеснить бандитов. И, наверное, те бы даже отступили, но то ли кто-то кинул коктейль Молотова, то ли какой-то провод перебили в процессе погрома, то ли еще что... Вспыхнуло пламя, и пожар начал мгновенно распространяться — казино было по-восточному бумажное и деревянное, весь пол был усыпан конфетти. Завыла пожарная тревога, с потолка полилась вода, но ее было недостаточно — огонь перекинулся на бар, и тот мгновенно занялся. Бандиты побежали, народ побежал, началась неразбериха, и Олег понял — кого-то наверняка задавят. – Шура, надо направить людей — мы тут все помрем от толкучки. Шура пару раз пальнул в воздух, привлекая внимание: – Всем следовать моим указаниям — не паниковать, сейчас всех выведем. Игорь тоже бросился ему помогать, Олег повернулся — Сергей Викторович застыл столбом. – Сергей! - дернул его Олег. Ответа не было. Реакции не было. В синих глазах Сергея Викторовича отражалось ползущее на него пламя. Олег тряханул его за плечи — ничего. Лицо у Сергея было пустым и безжизненным. Олег бы тупо его на себе потащил, но не в такой суете. – Сергей! - Олег ему врезал — открытой ладонью - но все равно не рассчитал, и вышло сильно. На лице Сергея Викторовича проступило какое-то понимание — он недоуменно поднял руку ко рту. Пальцы окрасились кровью. У Олега не было времени разбираться, что же он наделал. – Сергей, очухался? Помоги вывести народ! Сергей отмер, кивнул, сплюнул кровь и побежал вместе с Шурой давать указания. Все вместе они сумели как-то наладить эвакуацию, а потом уже прибыли пожарные и спецназ со злым Стрелковым во главе. Здание сгореть не успело, но казино там точно уже не будет. Грома от Стрелкова Олег постарался прикрыть, восторженно выражая Стрелкову благодарности по поводу своевременного прибытия и достойного подбора кадров достаточно громко, чтобы об этом услышали все вокруг. Но потом и самого Олега оттащил в сторону Шура. Сергей Викторович был очень зол и сосредоточен — щека у него начинала опухать, и Олега кольнуло чувство вины. – Джессика, вы с Шурой и Мигелем везете Олега Давидовича домой. Сейчас подойдут еще Стас с Максом. Паша со Славой уже будут ждать на квартире — я договорился. Мне потом отчитаться. И без возражений, Олег Давидович, - Сергей зыркнул в Олегову сторону. – А ты?.. - Джессика стояла босиком, то ли каблуки полетели, то ли сняла туфли, чтобы бежать было удобнее. – А я сейчас не гожусь, - отрезал Сережа и вытер уголок рта. – Игрока я предупредил — он вам построит безопасный маршрут и будет на контроле держать. Если что — Нику дернешь. Он развернулся и ушел, больше ничего не сказав. – Идемте, Олег Давидович, - Джессика смахнула прядь с лица, – надо делать, как Разум сказал.***
Весь следующий день Олега мучила совесть, особенно после репортажа Юли Пчелкиной, где он казался аж спасителем отечества — сразу после Игоря Грома. Олег же перебирал в голове события предыдущей ночи и понимал — он очень глупо влез в самый центр заварушки, еще и телохранителей своих втянул, а потом и Сергею Викторовичу врезал и даже не извинился. Паша и Слава ничего ему не сказали, а на все осторожные расспросы о Сергее Олег получил, что тот в порядке и скоро вернется к своим обязанностям, просто ему надо было передохнуть. Невысказанно подразумевалось — что от Олега. Олег мучился на рабочем месте, потом, после обеда, взял пиджак и спросил Славу в лоб: – Сергей Викторович сейчас дома? Знаете, где он живет? - и слушать никаких протестов не стал. Сергей Викторович был дома и даже не удивился приходу Волкова. Олег не придумал особо, что ему сказать. Он решил кратко извиниться на пороге и тут же уйти, но не получилось, Сергей Викторович кивнул Паше: – Паша, подожди в машине, я тебя вызову, - и без особых эмоций посмотрел на Волкова. Олег же, к своему стыду, не мог оторвать взгляд от шеи и плеча Сергея Викторовича. Тот был в майке, а не в ставшей уже привычной для Олега водолазке, и теперь Олег видел на шее и руке неровную бугристую кожу, пигментированные участки, бело-розовые полоски ожоговых рубцов, выступающие, блестящие припухлости, кажется, их называли келоидами. Олег знал, что неприлично пялится на чужие шрамы — но Сергей Викторович всегда был такой собранный, такой безукоризненный, что это все выбилось из Олегова видения Сергея Викторовича. Сергей проследил за его взглядом, хмыкнул: – Проходите, Олег Давидович, поговорим. Измученное и серое лицо, глаза в сеточке красных сосудов, припухшая щека — Сергею было плохо, и Олегу снова стало жутко стыдно. Они прошли в кухню — однокомнатная квартира, аккуратно обставленная, но явно не рассчитанная на гостей — Олег сел на предложенный стул с витыми железными ножками. Сергей сел за стол напротив, чуть боком. Волосы у него были не в привычном хвосте, а висели неровными прядями, закрывая лицо. Облик его из-за этого казался обыденнее и почему-то уязвимее. – Я хотел принести вам извинения, Олег Давидович, за вчерашний инцидент, знаю, я повел себя крайне непрофессионально, и понимаю, что это вызвало у вас определенные опасения насчет вашей безопасности. Вы наверняка захотите найти другую охранную организацию, но я бы рекомендовал вам не отказываться от наших услуг, по крайней мере, до того момента, как мы сможем полноценно передать полномочия другим телохранителям. «Он это репетировал, - подумал Олег. – Наверняка проговаривал про себя, чтобы вышло с большим достоинством». Но вслух он сказал: – Сергей Викторович, я пришел не из-за этого, я пришел извиниться. – Извиниться? - Сергей заправил прядь за ухо. Майка у него сползла с плеча — и было видно, что рубцы от ожогов ползут от шеи на спину и на руку. – За то, что вчера вас ударил, - пояснил Олег. – Я просто растерялся. Не знал, как еще вас в себя привести. Я... Это меня не оправдывает, но я прошу у вас прощения. Сергей посмотрел на него с таким удивлением, словно ему никогда извинений не приносили. – Правильно поступили, что ударили. Я был в ступоре. Ситуация складывалась опасная. Это сработало. – Все равно, погано себя чувствую, не люблю людей бить ни за что. – А «за что», значит, любите? - Сергей усмехнулся. – Ножик вы не побоялись использовать. Но это хорошо, что можете за себя постоять. Плохо, что навыков не хватает. Олег пожал плечами. Он раньше никогда не думал, что они ему понадобятся. Ножик он теперь постоянно таскал в заднем кармане брюк — это стало почти как тик. Почему-то успокаивало. Он снова невольно уперся взглядом в рубцы от ожогов. Наверное, они болят. Наверное, на такую кожу неприятно надевать водолазку. Сергей снова заметил, что он пялится. Олег отвел глаза. – Все на них смотрят, я привык, Олег Давидович. – Вы поэтому водолазку носите? - зачем-то спросил Олег. – Нет, просто на бадлон удобнее бронежилет надевать. Меня они не трогают уже, не беспокоят. Это просто шрамы. – Но вчера вы... – Испугался огня? Да, - Сергей помолчал. – Не из-за них. Не из-за ожогов. Он погрузился в какие-то свои мысли. – Не хочу лезть не в свое дело... - начал Олег. – Мы с сослуживцами были на задании. В машину попал снаряд. Я как раз из нее вышел. Она загорелась. Они не успели выбраться. Меня просто опалило сзади. Бронежилет частично закрыл спину. Ожоги были не такие тяжелые. Но там стояла жара. Медпомощь оказали не сразу. Плохо зажило. Поэтому так. – Мне... - Олег не хотел говорить «жаль», уж куда банальнее. Прозвучало бы отвратительно. Сергей его не услышал. – Дело не в этом. Я не боюсь огня как такового. Но мне пришлось их опознавать потом. Там все... А кто-то был должен. И я... В казино я вспомнил. Запах. И вид. Человека довольно легко поджечь, но трудно сжечь, понимаете, Олег Давидович? Олег не понимал, но от ужаса просто кивнул. – Когда я услышал про Чумного доктора... Еще и поэтому согласился работать с вами. Дело не только в репутации и престиже. И в деньгах. Но сжигать людей заживо — это для меня... Лучше уж горло перерезать. В лоб выстрелить. Не так. Олег никогда не думал, как лучше убивать людей. Сергей устало прикрыл глаза. Склонил голову набок — и пряди скрыли рубцы. «А ведь он всегда носит хвост», - подумал Олег. – Я могу спросить, Сергей Викторович, - начал он, потому что хотел отвлечь Сергея от тяжелых воспоминаний, - почему вы стали телохранителем? – В структуры идти не хотелось, - Сергей открыл глаза. – У меня не только ожоги тогда были, еще и контузило. Долго лечился, поэтому комиссовали. Пришел в себя, понял, что надо чем-то заняться. Полиция или ФСБ — там система вся прогнила. Куда-то еще бумажки перекладывать тоже идти не хотелось. Я пока служил - достаточно контактов набрал. Знал, кто меня сможет командиром вынести. Поэтому поднял связи, собрал команду... и вот. Правда, я не думал, что мне Вадим работу подкинет. – Так вы давно знакомы? - удивился Олег. Вадик ему и словом не обмолвился. – Ну, не сказать, что близко. Но Вадима-то все знают. – Неужели его связи с бурятской мафией производят на всех такое впечатление? Сергей рассмеялся. Олег впервые слышал, как тот искренне смеется. Смех у него был хороший, звонкий. – Как Юмжит его не прибила — этого мне не понять. Но нет, Олег Давидович, он много времени тратит, чтобы отвести угрозы от вас и от «Вместе». Смотрит, кто на вас роет, кто потенциально может нанести вред, пытается завести полезные связи. Его все знают, потому что «Вместе» все знают. Олег и думать не думал, что интересы Вадика простираются за пределы кучи бабла. То есть Вадим свою работу отлично выполнял, но Олег и представить не мог, что тот ради «Вместе» делает что-то помимо должностных обязанностей. – Хуже всего то, что я в чем-то понимаю Чумного доктора, - Сергей опять помрачнел. – В его желании меня прибить? - пошутил Олег, надеясь немного разрядить обстановку. Сергей не рассмеялся, но губы у него дрогнули. – Нет, я... Меня всю жизнь не покидало это чувство... Знание, что мир несправедлив. Хотелось исправить. Сделать мир таким, чтобы он меня наконец-то принял. – И поэтому пошли в армию? - удивился Олег. Сергей странно на него посмотрел — такой взгляд бывает, когда человек смотрит на тебя, но видит что-то свое. – Тогда я думал, что у меня нет выбора. Что так будет лучше. – Почему? - Сергей помолчал, потом как-то отрывисто сказал: – Мне было 9, и я чуть заживо не сжег троих ребят в лодочном сарае. Специально, - он остановился, наблюдая за реакцией Олега. Олег за свою жизнь слышал вещи и похуже, так что просто стал ждать продолжения истории. – Они мучили собаку. Дружка. Хороший был пес. Бродячий, но добрый. Я с ним часто играл. Единственный мой друг был. А они хотели его забить. Глупые. Чуть старше меня. Жестокие дети. Это я сейчас понимаю. А тогда меня переклинило. Это, кажется, называют состоянием аффекта. Помню, что был очень зол и хотел причинить им боль. Олег молчал. Что тут скажешь. Ему, взрослому, это, конечно, казалось диким, но в детстве он бы, наверное, гнев Сережи разделил. – Рыбаки вовремя вернулись. Сарай только занялся. Мальчишки сразу на меня указали. В «Радуге» все на ушах стояли. – Подожди... Ты из детдома? Из «Радуги»? - Олег смутно припоминал какие-то такие разговоры о психе-пиромане. Сергей кивнул. – Почему не сказал, я ведь... – Это все знают, Олег Давидович, но согласитесь, не лучшая рекомендация на собеседовании — «я с вами в одном детдоме жил, только был на класс младше и все меня считали психопатом». – Не помню тебя, честно, - повинился Олег. – Помню историю эту, но уже больше как страшилку. – Да, это было еще до того... До того, как вы к нам попали. Вы не застали основную драму. А я вас помню. Все девчонки по вам сохли в старших классах. Но я тогда... Тогда милицию, конечно, вызвали. Там следак был, хороший дядька. Он разобрался, вытянул из меня. Без него отправили бы меня в колонию для несовершеннолетних, но он... Он как-то убедил их всех, руководство детдома, что я это не нарочно, что это случайность... Он знал, что это не случайность, но хотел помочь. Сумел достучаться. Стал приглядывать — думаю, больше ради других детей, чем ради меня, но... Отвел к какой-то тетке-психиатру, которая была готова вникать... Расковыряли, конечно, там воспоминания подавленные и травмы, прописали какие-то таблетки. «Радуга» хотела меня в ПНИ перекинуть, но он им не дал. Сказал, больше инцидентов не будет. И поговорил еще со мной, как со взрослым, мне это польстило дико, меня же никто серьезно не воспринимал, - Сергей грустно улыбнулся своим воспоминаниям. Лицо у него смягчилось. - Сказал, что у меня два пути — либо я беру свой гнев под контроль, либо даю ему волю и качусь на дно. Меня это проняло. Даже мечтал, что он меня заберет оттуда... Сейчас-то глупость такая, понимаю, одинокий мужик, сын моего возраста, куда ему меня было брать? Но тогда... Он нашел мне какие-то секции, единоборства, то-се. Мне они не нравились, но ради него я старался. А потом влился как-то. Строгие тренеры, все лишние силы уходили на спорт... Голова немного прояснилась, вспышки ярости перестали беспокоить. С самообладанием стало лучше, да и задирать меня никто не решался. Вы меня не помните, Олег Давидович, потому что я все время на тренировках торчал, по-моему, в детдом только спать и приходил. – А в армию вы пошли из-за?... – Нет, то есть я думал в полицию идти, но мне это претило. Хотя, наверное, бы сложилось, но... Хотел проверить себя, пошел в армию. Он одобрил. Сказал, мол, жизни поучишься. Думаю, были на мой счет у него сомнения... У меня самого они были, может, я просто... Там мне не нравилось, но я понял, научился с людьми, понимаете? До этого только в книгах сидел, а тут пришлось... коммуницировать. Меня там зауважали даже потом. Ко мне прислушивались, я был тертый калач. После детдома-то. Мне нравилось руководить, нравилась вся это радиотехника, радиолоцирование... Ну я и пошел по этой дорожке, отучился, контракт... Дальше вы знаете. – А тот следователь, вы с ним потом виделись? Он знает, что вы?.. Сергей покачал головой: – Он умер, когда я в армии был. – Мне очень жаль, - искренне сказал Олег. Сергей задумчиво посмотрел куда-то в стену: – Оно неплохо сложилось. Могло быть хуже. Они оба помолчали. – Сергей Викторович, если вам нужен перерыв или отгулы... – Нет, какой перерыв, пока Чумной доктор в деле, - Сергей небрежно отбросил прядь. – Я в порядке, Олег Давидович. Это больше не повторится. Завтра я выйду на смену. Вам пора, Олег Давидович. Пойдемте, я вызову Павла. Уже в дверях Олег неловко сказал: – Тогда до завтра, Сергей Викторович. Сергей чуть прищурился на него, потом улыбнулся, уже по-деловому, но все равно тепло. – До завтра, Олег Давидович, - на секунду он опустил взгляд, но потом снова решительно поднял глаза: – И спасибо вам. Олегу стало легче на душе. Вечером, когда он уже заснул, его разбудил Слава: – Простите, что беспокою, Олег Давидович, но дело плохо — Чумной Доктор расправился с Альбертом Бехтиевым.