***
Конечно, Борисов-старший сначала удивился тому, что Паша захотел позвать своего учителя. Максим попросил брата поинтересоваться у всех друзей, не против ли они, и оказалось, все были только «за» выпить с любимым классным руководителем. Кроме Ершова, конечно же, но Галльярд-младший не стал учитывать его мнение. Михаил всё ещё сомневался, но потом и вовсе выяснилось, что Паша на радостях уже написал Леониду и пригласил на шашлыки… Поэтому, сидя на диване в зале, мужчине не оставалось ничего, кроме как в замешательстве звонить человеку, которого он недолюбливал со школьных лет из-за первой встречи в туалете, где столкнулся с кулаками Леонида. — Алло, Леонид, здравствуй, — тяжело проговорил в трубку Борисов. — Здравствуй-здравствуй, — в голосе Левина чувствовалась ухмылка. — А почему к тебе на дачу приглашают через Галльярда? Он твой новый ассистент? — Ему просто, видимо, нравится подлизываться, — закатил глаза Михаил. — Ты меня недооцениваешь… — усмехнулся учитель. — Но, честно говоря, я сам не понимаю, что я Галльярду так нравлюсь, если я ему и так еле-еле двойки рисую, хотя по сути кроме кола по геометрии он ничего не заслуживает. — Вот и я не понимаю, что ему нравится в таком злом учителе, как ты. Был бы ты женщиной, я сказал бы, что тебя просто давно нормально не ебали. — Ну знаешь, по тебе тоже не скажешь, что у тебя всё с этим в порядке. — Так блять… — уже начал рычать Михаил. — Я сейчас скажу Галльярду, что никакие недотраханные токсичные уёбки не едут с нами. — Так ты тоже не едешь, получается? Борисов громко вдохнул воздух в лёгкие и так же громко выдохнул, пытаясь успокоиться. — Да ладно тебе, не кипишуй, — усмехнулся Левин, услышав громкий вздох. — Я вообще, на самом деле, крайне признателен, что ты решил меня позвать. Спасибо, правда. Давно я не ел шашлыков. — Да пожалуйста… — скрипнул зубами Михаил. — А что Эда не позвал? — Да ты, сука, издеваешься?! — чуть ли не кричал уже Борисов. — Нет, я реально просто спросил. Тебе же вроде нравится с ним общаться, любишь к нему заходить. Просто Зою тоже позвал через своего второго ассистента — Рому, а вот Эдуарда что-то никто не зовёт… — Какого хуя он позвал Зою?! — совсем ошалел Михаил. — Честно, мы думали, что это запланировано, — усмехнулся Леонид. — Но тогда, мне кажется, что вот твой сын реально решил подлизаться. Знает же, что биологию ему никогда не понять. — Блять… — устало вздохнул Борисов и прикрыл лицо рукой. — Может, ещё макаку позовём? — Кого блять? — нахмурился Михаил. — Ну, обезьяну… — Блять, ты настолько ебанутый, что держишь в качестве домашнего животного обезьяну, или что?! — нервы Борисова были на пределе. — Нет, господи, — усмехнулся Левин. — Я имею в виду Захара. Помнишь его? — Захар, Захар… А, этот что ли, лошара, которого я уволил? — А между прочим, если бы ты не уволил его тогда, он не устраивал бы геноцид. — Да он всегда же был конченым. До сих пор помню, что, когда я выпускался, он стоял с плакатом с надписью «Долой буржуазию», пока отец Смирнова не прогнал его пинком под зад. — Зря ты так про него. Он, кстати, твоему сыну пятёрки ставит, хотя Рома явно даже не знает, в чем измеряется сила. — Как будто такой, как ты, не ответил бы, что в правде, — усмехнулся Михаил. — И вообще, ещё бы он ставил моему сыну плохие оценки! Он тогда и учителем работать не смог бы! — Ну, я тоже думаю, что тут сработал именно страх, но тем не менее. На самом деле, это достаточно печально, что ты с таким позором его выгнал ни за что, ты так не думаешь? — Ты вроде не биологичка, чтобы права макак защищать, — скривил губы Борисов. — Ну, этим, во-первых, занимаются зоозащитники, а не учителя биологии, а во-вторых, я уж тогда защищаю честь человечества. — Ишь каким правильным стал! Нахуя тогда кошельки пиздил, пока малой был?! — огрызнулся Михаил. — И между прочим, не я этому Захару кличку «макака» дал! — Да уж, ты придумал бы похуже. — В общем блять… Зови, кого хочешь, мне похуй. Жду на сборы завтра, по времени тебя, видимо, проконсультируют мои нарисовавшиеся ассистенты. — Ладно. Михаил скорее сбросил трубку, не желая больше продолжать разговор с человеком, с которым он никогда не мог сойтись. Одновременно и разные, и похожие. Леонид был сделан из нержавеющей стали, пропитанной ядовитостью. Яд присутствовал и в нутре Михаила, но его железо быстро ржавело от окисления. И все-таки брошеная кислота Леонидом заставила задуматься о ни в чем не повинном Захаре и вызвала некое чувство… жалости?.. вины?.. Но за что? За то, что помог своему никудышному двоюродному брату с еле полученным никчёмным образованием физика-ядерщика? И то Михаил поступил так потому, что родственники буквально умоляли впихнуть его куда-нибудь, а недовольный, но умелый работник по имени Захар не хотел терять рабочее место и только мешался. Конечно, не стоило марать трудовую книжку парня… — размышлял Михаил, вспомнив многое об этом случае. Однако, что ему было делать, если Захар так сопротивлялся увольнению? Извиниться, наверное, все-таки надо. И загладить вину — тоже. Тем более, Захар и так, на удивление, шёл на уступки… Ставил хорошие отметки сыну, хотя тот явно не знает даже правило левой руки. Михаил поступил бы на месте Ершова по-другому — мстил бы до последнего, пытаясь выплеснуть всю желчь, что скопилась бы. Так что стоит поговорить. И как-то попробовать уладить дело с испорченной трудовой книжкой. «Фу блять, откуда во мне только столько доброты появилось…» — скривив губы, подумал Михаил, но все-таки попросил Рому написать друзьям, чтобы те пригласили неудачливого учителя. Но, как только Михаил подумал, что все проблемы решены, вдруг в зал вернулся нервный Рома с просьбой: — Пап! Пап! У Ванька проблема! Сюзанна говорит, что её отец не пустит! Ты можешь договориться с ним? Отец устало поднял взгляд на сына и спросил: — Какой ещё к чёрту Ванёк?.. — Ну, это мой новый друг — Ваня Киров. Он короче с Сюзанной встречается, но её родители об этом, естественно, не знают, так что, ты когда уговаривать будешь, не упоминай это. — С какой вообще стати я должен блять кого-то упрашивать? — заныл Борисов-старший. — Ну пап! Ну пожалуйста, помоги ему! — заныл сын. — Блять, да я ж ненавижу вообще помогать кому-либо… — вздохнул Михаил, но всё-таки принялся искать номер отца Сюзанны. Заметив это, Рома широко улыбнулся, поблагодарив: — Спасибо большое, пап! — и убежал в другую комнату. После звука гудков наконец-то послышалось знакомое и грубое: — Алло. Михаил натянул улыбку и весело заговорил: — Бáрев, Тигран! Вóнцис? Услышав кривой армянский, отец Сюзанны рассмеялся: — Бáрев, Мих, бáрев! — и затем продолжил на русском с кавказским акцентом: — Щто звонишь? Моей щика-р-рной шаурмы из моего не менее пр-р-рекр-р-расного ресторана захотел? — Нет, я пока не готов к таким изыскам, — усмехнулся Михаил. — Тебе Сюзанна не говорила, что Рома пригласил её на дачу на шашлыки к нам? — Не-а, ничего не говорила… — взволнованно изрёк Тигран. — Но я не могу пустить, ты щто! Рано ей по дачам шататься! — Да ты не беспокойся, вернём к девяти, — усмехнулся Михаил, сразу задумавшись о том, кто мог бы её довести и вернуться обратно. — К девяти? Нет, это слишком поздно! — возмущался собеседник. — Там, если что, и я буду, и классная руководительница. Мы собираемся как бы классами, а локацию выбрали в качестве моей дачи. Ты не беспокойся, с Сюзанной всё будет нормально: буду следить и я, и классная руководительница, и классный руководитель другого класса. Трансфер будет организован, — начал уже привирать Борисов. — Вообще, отвоз обратно запланирован на девять, но, если надо, я договорюсь, чтобы Сюзанну раньше довезли. Доплатим уж. — А щто ж Сюзаннка мне не говорила о сборах денег? — недоверчиво спросил Тигран. — Ну, она, наверное, подозревала, что ты её не отпустишь. Но так как одноклассники хотят видеть свою любимую одноклассницу, вот я и решил уговорить. — Хм… — призадумался Аракелян. — А щто там по стоимости? — Да там всего лишь по три тысячи собирают… — соврал Михаил — на самом деле, никаких сборов денег и не было. — Ладно… Раз уж там будешь ты, то так уж и быть, доверю Сюзаннку! Но щтоб в восемь она была дома! — пригрозил Тигран. — Л’яв! Будет она в восемь! Тигран снова просмеялся, услышав армянский из уст друга. — Ну тогда хáджох? — с ухмылкой спросил Борисов. — Хáджох, хáджох! — со смешком ответил отец Сюзанны и сбросил трубку. Михаил надеялся, что это была последняя проблема, которую ему надо было решить. Оставалось только замариновать шашлык, купленный на свои деньги. Однако, на удивление, 1/3 стоимости была покрыта переводом от Тиграна. Мужчина усмехнулся этому, радуясь, что смог обхитрить даже проворного армянина и получил деньги, которые придали мотивацию, поэтому Михаил поспешил на кухню, чтобы замариновать блюдо такими ингредиентами, как лук, кефир, томатная паста, и приправить его специальными специями, позвав вместе с собой помощника-сына.***
На следующее утро солнце сияло ярко и горячо, словно намекая на то, что уже грядёт лето, а атмосфера выходного дня добавляла чувства лёгкости и свободы. Воздух был пропитан теплом, нежно ласкающим кожу, словно заботливые объятия друга после долгой разлуки. Зелень деревьев и газонов, еще недавно блеклая и безжизненная, наливалась сочными яркими оттенками, уже готовая принять прикосновения солнечного света. Цветы разных оттенков гуляли пёстрой дорожкой на каждом углу, пуская по ветру сладкие ароматы и создавая идеальное сочетание с теплыми лучами солнца. Люди в этот свободный день спешили на прогулки, пикники, наслаждаясь каждым мгновением теплой погоды и приятным пением птиц. Жизнь казалась прекрасной и беззаботной, будто маленьким касанием лета. Всё это впервые за долгое время подметил Михаил, стояв около автомобиля вместе с сыном, греясь под солнечными лучами и ожидая всех собравшихся. Отец и сын случайно оделись схоже: чёрные однотонные футболки и тёмные джинсы, дабы не заляпать лучшие вещи на природе. Они уже запихнули замаринованный шашлык в багажник и захотели дождаться друзей Ромы, чтобы поехать, однако сын неожиданно вспомнил, что большинство не знает, как добраться. Поэтому, собираясь спросить, у кого есть права, Борисов-старший ждал вместе с Ромой будущих гостей дачи, хотев предложить кому-то повести вторую машину. «Но, если ни у кого из учителей прав не окажется, на крайний случай, можно будет попросить Максима», — подумал Борисов, закуривая сигарету и опершись спиной на капот своего автомобиля. Однако, когда мужчина только успел выдохнуть дым, на горизонте появился Левин… учитель, которого меньше всего желал увидеть мужчина. Одет Леонид был, на удивление, в оригинальный чёрный спортивный костюм от Adidas с тремя лампасами — тоже подготовился к отдыху на природе. Пожав руку, Леонид вдруг спросил: — Ну что, макака едет с нами? — Я не понимаю, почему тебе так важно присутствие этой макаки? — хмуро спросил Михаил. — Она что, стала ручной и теперь принадлежит тебе? — Можно и так сказать после всех выходок, которые он натворил, — усмехнулся Леонид. — Надо стараться не подпускать его к костру, а то спалит всё нахуй, — ухмыльнулся Борисов-старший и вдохнул дым сигареты. — Ты уж не матерись при сыне, — нахмурился учитель. — И вообще сегодня при детях, а то плохого понаберутся. Неожиданно вмешался Рома, усмехнувшись: — Леонид Аркадьевич, я Вас умоляю! Некоторые «дети» матерятся хуже, чем мой отец! — Я даже подозреваю, о ком ты говоришь… — вздохнул Левин, достав пачку сигарет. Прикуривая, он процедил сквозь сжатые губы: — Кстати, об этом: Миша, сегодня снова разрешаю бить Галльярда за каждое матерное слово. Да и весь класс в принципе. — Замечательно! — ухмыльнулся Михаил, обрадовавшись. — Честно, я не понимаю, почему тебя так радует насилие над детьми, — усмехнулся Левин. — Детские травмы просто, — внезапно съязвил Рома с ехидной ухмылкой и тут же получил первый лёгкий подзатыльник в жизни. — Сейчас договоришься, я и тебя пиздить начну, — огрызнулся Михаил и отвёл взгляд, закатив глаза. — Приве-е-ет! — послышался радостный голос учительницы биологии. Когда все повернулись, они увидели Зою, машущую с широкой улыбкой. — Что какая счастливая? — с каменным лицом спросил Левин. — Просто безумно рада, что поем шашлыки впервые за год! — счастливо заявила Зоя, подойдя. Повернувшись к Михаилу, она заговорила: — Кстати, спасибо Вам большое, что позвали! Я чуть не умерла от счастья, когда мне Рома написал! — Да, вот именно, что надо Вам его благодарить… — тихо и раздражённо выдохнул Михаил. — Что? — не расслышав, Зоя переспросила. — Говорю, да, здорово, что он написал, — безэмоционально ответил мужчина и решил резко перевести тему: — Кстати, у кого-то есть права? Или вторая машина? Я что-то вспомнил о количестве человек только с утра… — Это я вспомнил… — неуверенно добавил Рома. — Конечно, ты и должен был вспомнить! — сердито изрёк Михаил. — Ты же и пригласил столько людей! — Ты сам сказал, приглашай, кого хочешь! — удивился сын. — Так, ну не кипишуйте… — хмуро попросил Леонид. — В принципе у меня есть права и… — О-о-о-о, Леонид Аркадьевич! Леонид Аркадьевич! Вы тут! — послышался счастливый голос. — Ëпта, я так рад! Посмотрев в сторону, компания обнаружила радостного Пашу Галльярда, идущего с совершенно спокойным братом, который с усмешкой смотрел на него и нес целый пакет, и с тремя закадычными друзьями — Ваней, Колей и Сашей. Галльярд, Киров и Пружинов были одеты в спортивные костюмы, и у каждого было по две полоски на штанах, что указывало на то, что одежда не оригинальна. На Паше был излюбленный костюм зелёного цвета, у Вани — тёмно-синий, а у Коли — серый. Только Максим отличался среди пацанов — на нём были чёрная толстовка с капюшоном и светлые джинсы. Саша же была одета в красную шёлковую майку с кружевами наверху, заправленную в чёрные лосины. Ускорив шаг, Паша быстрее друзей настиг любимого учителя, удивившегося такой эмоциональной реакции. — Я так рад, что мы с Вами забухаем наконец-то! — подойдя, счастливо заявил Паша, пока Максим начал загружать пакет в машину автомобиля. Леонид непонятливо вскинул бровь и спросил: — А с чего бы я вам разрешил пить сегодня? — Так, ну-у-у… — немного нервно начал Паша и, посмотрев на Михаила, придумал, что сказать: — Ну, дача Сергеича, а он нам не запрещал так-то пить, поэтому мы уже и закупились алкашкой! На Вас пиво найдётся, Вы не переживайте! И водки тоже до…фига! Левин хмуро повернулся к Борисову и сердито спросил: — Ты серьёзно поощряешь детский алкоголизм? Мужчина нашёл, что ответить, уверенно произнеся: — Согласись, что лучше пусть они набухиваются под нашим присмотром, нежели вдали от нас. Потом ведь и вовсе потеряются среди леса. — Лëнь, ну в самом деле, что ты… — молящими глазами посмотрела на него Зоя. Леонид закатил глаза и пригрозил ученикам: — Но только чтобы знали свою меру. Ясно вам? — Леонид Аркадьевич, не беспокойтесь! — махнул рукой Паша. — Я уже точно знаю свою меру. — По твоим историям незаметно, — фыркнул учитель. — Так а чё там? Я там адекватный ваще-то! — недоумевал Галльярд. Максим заступился за брата: — Он реально больше не пьёт так, как раньше, Леонид Аркадьевич. — Надеюсь, — вздохнул учитель. Паша начал выглядывать по сторонам и с интересом спросил: — А где Сузуки? — Ты дурак? У меня никогда не было никаких Suzuki! Я не люблю японские автомобили! — рыкнул Михаил. — Да вы чë, я не про машину! — махнул рукой Паша. — Я про армянку! — Армянка с нами, пускай Ваня не беспокоится! — радостно выкрикнула Кристина, услышав издалека расспросы про подругу. Все повернулись в сторону подходящих людей и удивились, впервые увидев Кристину в розовом спортивном костюме, на котором тоже были полоски, правда, только две. Ира заказала такой же, только жёлтого цвета. Рядом с ними шёл Борис в синей футболке, заправленной в старые брюки. А Сюзанна же, видимо, не зная дресс-код, оделась в привычную чёрную кожаную куртку, под ней виднелся плотный, непросвечивающий лонгслив в сетку, а ноги скрывали тёмные, обтягивающие джинсы. Паша усмехнулся такому наряду, а глаза Вани загорелись, увидев девушку в этом образе, и он с восхищённой ухмылкой подошёл к ней с объятиями, сладко проговорив: — Сюзанна, милая, ну ты сегодня и секси! — Спасибо… — смущённо просмеялась в плечо она. А Паша же удивился больше не этому, прикрикнув Кристине: — Романова, ты че? Наш стиль наконец-то решила перенять из-за Иры? — Да, хочу подражать Ирочке! — хихикнула блондинка, а затем вдруг с презрительным взглядом добавила: — А вы что Сюзаннке не сказали, как одеться? Она пришла, как будто на дискотеку! — Да наоборот хорошо, что не сказали! — перестав обнимать Аракелян, махнул рукой Ваня и повернулся с ехидной ухмылкой к друзьям. — Мне, наоборот, так даже больше нравится! — Да у тя щас от юбки выше колен на миллиметр встанет, — усмехнулся Паша. Ваня посмотрел в сторону и заметил приближающуюся Веру. С ухмылкой он сказал другу: — Посмотрим, что с тобой произойдёт, когда ты увидишь Сперанскую… — Я ваще-то сказал ей, что одеться надо в то, что не боишься запачкать! — Ну ты глянь… — кивнул в сторону Ваня. Паша обернулся и опешил… Кровь тут же прилила вниз, и он стоял, как вкопанный, не могший оторвать взгляда от оголённых ног Веры из-за слишком коротких джинсовых шорт и сетчатой кофты, которая просвечивала короткий топ. Если бы его не было, Паша отказался бы даже от шашлыков, ведь судя по тому, что даже сейчас жар охватил тело, то он не знал, что произошло бы в таком случае… Все ошарашенно глядели на Веру, и не один Галльярд-младший задержал взгляд на ногах… Михаил тоже опасливо оглядел девушку, но постарался побыстрее отвести взор, прокрутив в голове цифру 15 — возраст Веры… Подойдя, девушка недоумевала, почему Паша с открытым ртом и огромными глазами не мог отвести взгляда от её одеяния, и поэтому сразу спросила: — Паш, ты чего?.. Сглотнув ком возбуждения в горле и еле-еле посмотрев в большие, недопонимающие глаза, Паша тихо и хрипло изрёк: — Я ж те сказал… Одеться в то, что не боишься запачкать… Тут вмешался просмеявшийся Коля: — Ну, видимо, она подумала, что чем меньше одежды, тем меньше вероятности её запачкать, а-ха-ха! Вера кинула грозный и быстрый взгляд на Пружинова, а на Пашу вернула уже игривый: — Ну… это та одежда, которую я не боюсь запачкать. — А тебе не будет холодно?.. — взволнованно спросил Паша. — Не, наоборот! Я проснулась и подумала, что на улице слишком жарко, а мне всегда в плюс двадцать уже тепло, вот поэтому и решила так одеться! Паша тяжело вздохнул, снова машинально опустив взгляд вниз и посмотрев на одежду Веры… Кажется, сегодня будет трудно. — Так… — нервно начал Михаил, хотев перевести тему. — Раз все собрались, то мы, может, поедем? — Подождите, сейчас ещё Илья с братом и Машей подойдут! — сообщила Вера. — А ещё как бы Арлеев с Анькой, — вспомнил Коля. — Подождите… — нахмурился Михаил. — Нас как-то слишком много… Мы разве уместимся в двух машинах?.. И только вся компания об этом задумалась, как подошли Артём, Аня и её неизвестная для многих подруга… Но только не для Михаила, который, заметив эту блондинку с волнистым каре, тут же напрягся и с расширенными глазами глянул на приближающуюся гостью. — Всем привет! — подходя, радостно улыбнулся Артём, помахав. — Да, всем здрасьте! — Аня тоже улыбнулась. — Слышьте, а мы можем взять мою подругу? — Хитрая, приве-е-етик! — радостно поздоровалась с подругой Леоновой Кристина и крепко обняла её. Ира напружинилась от этого действия возлюбленной, почувствовав, кажется, впервые ревность, но не стала ничего говорить. — А вы чë, знакомы? — удивилась Аня. — И почему Хитрая? Она ж Хитовая! — С чего бы она Хитовая? — недоумевала Кристина. — Не, я, конечно, знаю о её фамилии — Хитова, но мы её прозвали Хитрой… — Да, из-за одного случая… — Рома с ухмылкой глянул на отца. — Да, пап? Михаил услышал дикое сердцебиение в ушах, и с опаской посмотрел на хихикнувшую Хитову. — Так, что было, то прошло… Необязательно вспоминать… — нервно проговорил Борисов. — А что такого? — злорадно просмеялась Хитрая. — Вас это до сих пор напрягает? — Так блять, не надо… — рыкнул Михаил. — А мне теперь тоже интересно, что произошло, — с ухмылкой высказался Леонид, скрестив руки. — Подождите! Для начала я хочу узнать, почему такая киска, как Диана, знакома с тобой! — потребовала Кристина у Ани. — Да мы ходим вместе на бокс, — пояснила Хитрая — её милый голос заласкал уши всех, кроме Михаила. — Да, вы не поверите, как она может с одного раза вырубить челов! — восхищённо заговорила Аня. — Она ваще крутая! — Фига себе! — восторженно удивилась Кристина, хлопнув в ладоши. — Дианочка, я даже не знала, что ты так могëшь! Ира ещё сильнее напряглась… — Чë?! — удивился Паша. — Она?! По ней же не скажешь! — Ты просто не видел её мускулы под этим свитером! — сказала Аня. — Так что там за история с Михаилом? — не унимался Леонид. — Не надо рассказывать… — сквозь зубы попросил Михаил. — Да ладно Вам! — хихикнула Кристина. — Вы же заплатили — она уже не напишет заяву! — Да и нечего бояться, мне уже девятнадцать, — усмехнулась Хитрая. — Получается… — догадливый Левин с недоверчивым взглядом повернулся к Борисову. — Ты поимел её, когда она была несовершеннолетней? Михаил нервно начал оправдываться: — Да блять, я не знал, что ей было шестнадцать! Она была в клубе, подсела ко мне сама… А потом после секса сказала, что ей шестнадцать и начала выманивать деньги! После этого случая я спрашиваю абсолютно у всех паспорт! Кроме последнего раза… Но об этом Борисов не стал уточнять. — Да-а-а, Сергеич, хера Вы лоханулись, конечно… — усмехнулся Паша. — Я не понимаю, как ты не замечал, что я и Крис с ней во дворе гуляли, — усмехнулся Рома. — Я что, слежу за тобой? — хмуро поднял взор Михаил. К счастью мужчины, на горизонте появились Илья, Маша, Захар и внезапно для всех Полина, о приглашении которой не знал никто, кроме Паши. Илья выглядел чересчур нервным, теребя новые часы и не хотев смотреть в сторону брата… Ведь сегодня парень узнал, что Захар встречается с его одноклассницей, и это ошарашило, возмутило, разозлило и даже как-то обидело. Илья совершенно не понимал, что он чувствует сейчас… Раньше ему казалось, что он обрадуется, когда узнает, что у брата появится девушка. Но выяснить, что она его ровесница, было чем-то настолько неожиданным, что перевернуло весь мир с ног на голову. Ершов вроде как и осуждал, а вроде как и понимал… что Захар никого больше и не впечатлил бы, наверное… Тем не менее, никто не заметил странного состояния Ильи, зато все изумились появлению Полины. — Пальцева? — удивился Коля. — Ты чë тут делаешь? — Да, ещё и с Захаром Григорьевичем пришла… — недоверчиво посмотрел на него Левин. — Мы случайно пересеклись… — немного неуверенно сказала Полина. — А пригласил меня вообще Галльярд… — Чего?! — ошалела Вера и стрельнула злым взглядом в парня. — Это что ещё за выходки?! — Да а чë? Она разве не наша одноклассница? Чë её не приглашать-то? — начал оправдываться Паша. На самом деле, у парня был другой план в голове, но он никому об этом не сообщил. Галльярд давно подозревал, что между Полиной и Захаром что-то есть, а когда узнал, что учитель появится на встрече, то тогда-то он и решил, что нет идеальнее вечера, чем этот, чтобы раскусить их обоих, с учётом того, что алкоголь раскрепощает и может заставить выдать тайны, которые таились под семью замками… — Она твоя бывшая! — грозно сказала Вера. — И чë? — недоумевал Паша. — А ты сосалась с Сергеичем. Мне чë терь, не пускать тя сёдня и отправить домой? — Чего?! — удивились многие и посмотрели недоумевающе на Борисова. — Бля-я-ять… — зажмурился он, чувствуя ужасающий стыд. — Не осуждайте его! — выкрикнула волнующаяся Вера, посмотрев на всех. — Это я его поцеловала, а не он меня! И вообще, он сразу сообразил и оттолкнул меня! — Тебя, видимо, тянет на малолеток, да? — осуждающе спросил Леонид. — Так! — нервно и раздражённо обратил на себя внимание всех Михаил, решив резко перевести тему. — Вам не кажется, что нас собралось уж слишком дохуя? Я не понимаю, как мы поедем, если у меня только две машины! — А я думал мы все на маршрутке поедем! — удивился Паша, сразу переключившись на обсуждение другого. — Типа я смотрел, на дачу к Вам ездит прям отсюда маршрутка! — Можно, конечно, — призадумался Михаил. — Но десять человек уместятся в двух машинах. — Я хочу на машинке! — заныла Кристина. — Я тоже! — заявила Диана. — И я! — высказался Борис. — Мы с Машей тоже хотим на машине, — высказался Илья, приобняв любимую. — Смотря кто за рулём второй машины, — усмехнулся Паша. — Мне в принципе без разницы, я могу и на маршрутке. — Да давайте на маршрутке! — воодушевлённо предложил Коля. — Так же веселее! — Что весёлого в том, чтобы трястись и уступать места бабушкам? — нахмурился Михаил. — У кого ещё есть права, кроме меня? — спросил Леонид. — Ну, у меня есть… — почесав затылок, признался Захар. — И у меня! — Диана ехидно посмотрела на Михаила и добавила: — Мне же уже есть восемнадцать! — Ты точно не сядешь за руль моей машины, — скривил губы Михаил и повернулся к Леониду: — А ты-то что? Передумал вести мой Порше? — Да я думаю, что компанию Галльярда действительно можно отправить в маршрутку, раз там им весело… — Я так ваще-то не говорил! — возмутился Ваня. Левин проигнорировал это высказывание, лишь бросил укоризненный взгляд на Кирова и продолжил: — Но за ними нужен глаз да глаз, чтобы они, как минимум, не пропустили остановку, а, как максимум, не разгромили маршрутку. — А я тоже поеду с Аней! — с улыбкой заявил Артём. — Так что не переживайте, не пропустим! Я буду следить по картам! — Так сказал, будто мы какие-то тупые… — нахмурился Паша и прожëг взглядом Арлеева. — С нами ещё Сюзанна поедет! — с улыбкой сообщил Киров и нежно посмотрел на любимую. — Ты ведь со мной поедешь, да? Аракелян, конечно, не очень хотела трястись в маршрутке, но, так как она предполагала, что больше всех явно именно Ваня горел желанием поехать с ней, собственно, поэтому девушка и присутствовала здесь и из-за этого вымолвила: — Да, Вань, конечно… — Всё равно я поеду с вами, — отрезал Левин. — Я не доверяю вам. А на твоём месте, — он повернулся к Михаилу, — я бы вверил ключи Захару. Я не думаю, что он хочет ещё раз напороться на твою злость. — Я бы вообще вверил ключи Максиму, если бы он был совершеннолетним, — скривил губы Михаил, но все-таки согласился: — Ладно, хер с вами… — и, небрежно кинув ключи Ершову-старшему, пригрозил: — Если я увижу хоть одну царапину на моей машине после поездки, ты будешь должен мне до конца жизни. — Л-л-ладно… — нервно кивнул Захар, аккуратно держав пойманные ключи в ладонях. — Я вообще тоже хотела бы на машине, — сказала Полина. Паша ухмыльнулся, понимая, почему Пальцева сообщила об этом только сейчас. — Илья, ты поедешь со мной? — поинтересовался Захар, посмотрев виноватым взглядом на брата. — Куда ж мне ещё садиться… — тяжело вздохнул парень. — Ну всё, порешали? — спросил Левин. — Я тогда с детьми пойду на остановку? — Да, давай, а мы сейчас заедем ещё за одной порцией мяса, раз нас так много, — сообщил Михаил и сел в машину. За ним поспели и Максим, и Рома, и Кристина, и Борис, и Ира. В машину к Захару сели же Полина, Маша и Илья. Диана в последний момент передумала ехать на автомобиле и пошла вместе с Аней на остановку, хоть все и удивились этому, ведь девушка была из богатой семьи, и друзья предполагали, что она предпочтёт комфорт. Но, как оказалось, для Хитовой это не так важно, как хорошая компания… Только Диана не знала, что в машинах атмосфера была намного безопаснее, чем в маршрутке… Она и не подозревала, в какой зоопарк попала… Войдя, все друзья разместились на большие сидения — Саша, Коля, Ваня и Сюзанна присели напротив Веры, Паши и Левина, который специально сел с шумным парнем. А на сидение в углу плюхнулись Артём, Аня и Диана. Ребята заняли весь конец маршрутки не только своим присутствием, но и разговорами… Ведь, как только маршрутка тронулась, друзья начали общаться друг с другом. — Леонид Аркадьевич! — позвал его Паша. — А Вы знаете, что Колясик с Сашкой теперь встречаются? — Поздравляю, — с каменным лицом сказал Левин, посмотрев на Пашу на секунду, и снова уставился в окно. — Бля, пацаны, я так жду уже шашлыков! — радостно заявил Паша. — Не матерись! — вернул уже грозный взор на ученика Леонид. — Жаль, что рядом нет Михаила… Сергеевича, потому что сегодня он будет снова раздавать тумаки за такую речь, — учитель повернулся к остальным. — Это, кстати, всех касается. — Да Леонид Аркадьевич, ну чë Вы в самом деле! — возмутился Галльярд. — Мы ж не в школе щас! — Да, в натуре! — согласился Коля. — Это в стенах шараги нас могут выкинуть, а тут-то чë! — Не шараги, а школы, Пружинов, — скривил губы Леонид. — Да чë Вы, в самом деле? — с ухмылкой начал Ваня. — Вы как будто не материтесь! — Вань… — немного смущённо пыталась осечь его Сюзанна. — Да чë? Ну реально! — По крайней мере, — решил ответить Левин, — я не матерюсь в таких количествах, как вы. — Ну тогда, чтобы Вас не раздражать своей гнусавой речью, мы попоëм, хули! — с ухмылкой начал Паша и достал телефон из кармана. — У меня в башке песня ХЛЕБа с самого утра — «Шашлындос»! — О-о-о! Точняк, прям в тему! — улыбнулся Коля. — Но когда завалится народ, то лучше выключ… Но не успел учитель договорить, как Паша врубил песню на всю громкость. Тяжело вздохнув, Левин попытался абстрагироваться от происходящего, но пение Паши, Вани, Коли и Саши было слишком громким. Первую строчку Паша, конечно, не мог не прокомментировать: — В тачках летим… Ну мы на маршрутке, но похер! — махнул рукой он и продолжил: — Мы торопимся, ведь жизнь лишь одна, Слышишь, братик, нам не до шуток Мы летим, чтобы забрать свой кусок На ногах Adidas, самый новый коллаб, — Паша показал на свои ноги, где красовались кроссовки с четырьмя полосками и неровным логотипом фирмы. — Стрелка в пол, дядя Коп, адиос На ногах Adidas, самый ровный коллаб Стрелка в пол, мы летим на шашлындос Шашлындос, шашлындос, шашлындос… Все друзья, кроме недоумевающих Сюзанны и Веры, повторяли незамысловатые строки припева, состоящего почти из одного слова, даже Артём, Аня и Диана присоединились к этому. На втором припеве Галльярд повернулся к Вере и с ухмылкой и игривым взглядом начал петь: — Чем чаще она пьет Из горла-а-а-а-а-а Тем чаще ее взгляд На меня… Парень прижал девушку к себе, их лица стали ближе, а его голос — тише, и взгляд — милее: — Ночью нам не до сна До утра дым костра Скажем сну, скажем сну Адиос Она рядом со мной Не отдам никому Ее губы на вкус… И глаза Паши спустились именно на губы Веры, которая, нежно улыбаясь, слушала его пение… И только он хотел потянуться за поцелуем, как маршрутка остановилась, и вошли бабушки, собирающиеся в деревни по пути. Паша тут же отвлёкся и продолжил подпевать припев, как и его друзья, не замечая осуждающие взгляды в свою сторону. Левин ловил и сочувствующие взоры на себе, так как он единственный сидел среди школьников. Остальным попутчикам повезло больше — они-то садились в свободную половину маршрутки. Учитель молился, чтобы всё остановилось на этой глупой песне… Но случайно включилась следующая песня NLO — «Танцы», и Паша воскликнул: — О, пацаны! Я сёдня нашёл эту песню, вы должны её послушать! Мы танцевать с девками под неё будем! А потом и следующая… А вскоре и вовсе начался беспредел, пока Левин был отвлечен: Ваня достал электронную сигарету и начал якобы незаметно вдыхать дым и выпускать его вниз. Учителя это тут же разозлило, и он возмутился: — Ты че делаешь-то, придурок?! Совсем охренел что ли?! Встав с места, Леонид хотел забрать Pod, но Киров тут же спрятал его в карман. — Леонид Аркадьевич, ну щас-то чë? — недоумевал Паша. — Так многие делают в маршрутках и автобусах! — Да вот именно! — вдруг поддержала Диана. — Мы ещё и долго едем! — Не в моём присутствии! — рыкнул Леонид. Ваня, назло, достал снова сигарету, вдохнул, и, как только учитель встал, он снова спрятал её. — А-ха-ха! — просмеялись друзья. — Я сказал прекратить! Иначе дальше поедете без меня! Я лучше вызову такси! — рычал мужчина. — Да если Вы курить хотите, — ехидно начал Коля, — то Вано может поделиться. — Я сказал потéрпите, значит, потéрпите! — нервно вздохнул Левин. — Ладно, пацаны, не будем нервировать Леонида Аркадьевича… — попросил Паша и врубил следующую песню. — Давайте лучше MACAN'а загорланим! И следующей песней была «Asphalt 8», которая начала звучать не только из динамика, но из уст друзей. Однако тут уже молчали и Аня, и Артём, и Диана с Сюзанной и Верой. Но зато перестали молчать новоприбывшие бабушки, точнее, одна из них, пытаясь заткнуть детей, которые иногда не только пели, но и громко что-то обсуждали, вспоминая, что произошло под треки, которые они дальше включали. — Заткнитесь! Вы тут не одни едете! — злобно оборачивалась она и повторяла: — А ну заткнулись! — Заткнитесь вы! Друзей начало это бесить, и Паша возмутился, нахмурившись: — Бл…ин, бабуля, чë Вы докопались до нас? — Да ничо! — огрызнулась она. — У себя дома так будешь разговаривать, кретин! А тут общественное место, мешаешь людям со своими друзьями-дегенератами! Так что заткнитесь, черт возьми! Левин хмуро посмотрел на недоумевающих и незнающих, что ответить, учеников, и решил вступиться за них, грозно повысив тон: — А Вы когда на улицу выхóдите, тоже пытаетесь заткнуть всех окружающих? — О-О-О! — восхищённо выкрикнули друзья и захлопали в ладоши, присвистывая. — Леонид Аркадьевич, ну Вы красава! — широко улыбнулся Паша. — Да-а-а! — радостно протянул Коля, продолжая хлопать. Учитель усмехнулся, явно польщенный тем, что ученики так восхитились, казалось бы, обыкновенному поступку, ведь он лишь горел желанием защитить их от навязчивой бабки, которая, на удивление, действительно замолчала сама. Однако Левин не поддерживал обе стороны и поэтому, опершись локтями на колени, тихо проговорил, так, чтобы детям всё ещё казалось, что он на их стороне: — Но вы все-таки чуть потише себя ведите, ладно? Песни, в конце концов, можно и в наушниках послушать. Может, кому-то не нравится такой стиль музыки. — Да а чë нам, Баскова с Киркоровым включать для бабулек? — нахмурился Паша. — Ну а вы без музыки проехать не можете? — вскинул бровь Левин. — Да ладно, брат, вырубай, — махнул рукой Ваня с усталым взглядом и положил голову на плечо Сюзанны, которая удивилась этому, но не стала сопротивляться. — Я уж спать захотел, если честно. Да и Леонид Аркадьевич прав, меня тоже иногда раздражает, когда громко базарят в автобусах и приходится перекрикивать, чтобы Сюзаннка услышала. — Не, ну по факту прав, да… — кивнул Галльярд. — Леонид Аркадьевич вообще чаще всего прав. — Ой! — вспомнил что-то Коля и резко достал телефон и проводные наушники из портфеля. — А я обещал Саше показать Скибиди-туалеты! Паша, пытаясь найти себе компанию, так как его лучшие друзья занялись своими делами, посмотрел в сторону и увидел, что Артём слушал аудиокнигу в наушниках, а Аня и Диана тихо болтали о техниках бокса и об известных боксёрах. Вера же давно сидела в беспроводных наушниках и слушала свою музыку. Зная, что некоторые вкусы у них схожи, парень выдернул один наушник из уха девушки, и заставил её грозный взгляд устремиться в свой игривый. — Ты нахрена это сделал?! — огрызнулась Вера. — Хочу предложить послушать музыку вместе, — с ухмылкой изрёк Галльярд и, вставляя наушник, заметил, как черты лица девушки смягчились, и она уже слабо улыбалась. Поначалу им было комфортно слушать музыку — Вера старалась включать то, что нравится им обоим. Но впоследствии парень начал выбирать в плейлисте песни сам, отобрав её телефон, и по итогу это вылилось в спор… — Нет, эта песня мне уже надоела, давай другую! — скривила лицо Вера. — Эта вообще уже приелась! — А эту я по приколу добавила! Она, на самом деле, дурацкая! В конце концов Паша взбесился: — Да чë те вечно всё не нравится?! Ладно, слушай сама музыку! — цыкнув, он резко выдернул наушник из уха и отдал его девушке. Паша совершенно не понимал, чем себя занять. Ваня спал на плече у недоумевающей Сюзанны, которая боялась шелохнуться, чтобы не разбудить любимого; Коля переживал за КамераМенов в очередной раз, пересматривая серии с не менее вовлечённой Сашей; Артём всё ещё слушал аудиокнигу, держав за руку болтающую с Дианой Аню… Однако было и скучающее лицо, тоскливо смотрящее на сменявшиеся пейзажи и ничем более не занимавшееся… Поэтому Паша пододвинулся от Веры к нему, учителю, и с рвением попросил, всё ещё хотев с кем-то насладиться музыкой: — Леонид Аркадьевич, а покажите, чë Вы слушаете! Мне очень интересно! — Я боюсь, ты ничего из того, что я слушаю, не знаешь, кроме Михаила Круга, — хмуро ответил тот, даже не повернув голову на ученика. — Ну, может, знаю! Ну покажите, пожалуйста! — молил он. — Ладно, хрен с тобой… — вздохнул Леонид и открыл свой любимый плейлист, который он чаще всего слушал не только в целях ностальгии, но и для души. Листая, Паша вслух комментировал: — Опа, Шуфутинский — знаю! А вот и крутая «Таганка»! О, и Розенбаума, конечно, слышал! Высоцкого батя у меня включал! Да я ваще всех от бати знаю! Опа-а-а, Трофим! — глаза Паши вдруг как-то засияли, и он с улыбкой посмотрел на учителя. — Блин, у меня ща воспоминание разблокировалось! — Какое? — недоумевал Леонид, явно шокированный тем, что ученик знает всех исполнителей в плейлисте. — Блин, я в детстве короче люто фанател по Трофиму… — отведя взгляд, вспоминал Галльярд. — Я помню, я у бати телефон забирал с утра, слушал его треки… А потом, когда как-то раз батя меня вёл, вроде из поликлиники, выздоравливал что ли я тогда — не помню. Я короче увидел постер, мол, Трофим приезжает в город… Я так обрадовался, ваще прям люто! Говорю бате: «Батя! Батя! Давай сгоняем типа!» А он так грубо ответил, мол, найди бабла, тогда и сгоняем, а так нечего херню молоть… Ну и я короче когда гулял вечером — выздоровел же, спросил, значит, у бомжей у ларька почему-то, как заработать, они такие типа, встань с бумажкой с нами и будешь зарабатывать… В итоге я стоял с этой ихней бумажкой, типа помогите бедным, а деньги кидали им в сумку. Ну попёрло у них знатно, конечно, из-за меня. Но я так в итоге ничë и не заработал, потому что батя меня увидел, когда он за очередной бутылкой водки шёл, херанул меня, бомжей, отхватил все их бабки, купил на них водяру и повёл домой… Ну и как понимаете, я так и не попал на концерт… — печально закончил он, поникши. Слушая эту историю, у Левина защемило сердце от грусти, душа заныла от сочувствия к парню. Его глаза тоже расстроенно опустились, и он даже не знал, что ответить, чувствуя горечь во рту из-за рассказа Паши. И тут, быстро вспомнив, что недавно видел такой же постер, как и парень в детстве, придумал, как поддержать, заговорив: — Слушай, мы тут с Зоей… Хасановной собирались как раз таки на концерт Трофима, он вроде в конце мая. Она как бы не фанатка, Аллегрову сейчас постоянно слушает, а я, как видишь, люблю Трофима, и знаешь, я был бы не прочь с тобой сходить, покайфовать с песен. Как раз там и учёба заканчивается. Конечно, Зоя и Леонид не собирались ни на какой концерт. Но нужно было предложить это… как-то тайно. Чтобы парень не подумал, что учителю просто стало жаль его. Паша резко поднял взгляд, полный надежды, на Левина и с счастливой улыбкой, прямо как у ребёнка, спросил: — Правда?.. Вы не шутите?.. Уголки губ Леонида слабо поднялись, и он ответил: — Нет, я не шучу. Галльярд не верил своим ушам, но безумно обрадовался, что наконец-то его детская мечта сбудется. «Неужели я наконец-то попаду на концерт Трофима?!» — ликовал он в голове. Сердце танцевало от счастья, но слезы восторга предательски заслонили взгляд, и он опустил его, думая, что совсем позорится. Секунда красных глаз, и Левин понял, что неимоверно обрадовал маленького, брошенного ребёнка, сидящего в, казалось бы, уже взрослом Паше. И сердце Леонида вдруг облилось непривычной теплотой. Она была совершенно другой — не той, которую он испытывал, когда он видел Зою… Это была такая же теплота, как когда обрадовал малое дите купленным мороженым… Паша пытался успокоиться, как-то утихомирить свои неимоверно счастливые эмоции, но не получалось. И поэтому только спустя время он, шмыгнув носом, тихо смог вымолвить благодарное: — Спасибо огромное… Век Вам буду должен. Левин по-доброму усмехнулся и потрепал по волосам парня, мило изрëкши: — Ты мне за многое уже должен. По крайней мере, за трояк по матану. Паша просмеялся: — Ну да, реально много чë торчу…. Так что у Вас абонемент на мою вечную помощь. Вдруг Коля прервал их идиллию, наконец оторвавшись от просмотра Скибиди-туалетов и краем уха услышав, о чем говорит классный руководитель с учеником. Поэтому он выкрикнул: — А я тоже хочу на концерт! — Какой ещё в жопу концерт?.. — пробубнил Ваня сквозь сон, нахмурившись и не могши открыть глаза, но рассердившись на Колю из-за резкого пробуждения. — Ты хоть знаешь, на чей концерт мы идём? — с усмешкой спросил Леонид. — Вроде на МакSим, не? — пытался вспомнить обрывки диалога Коля. — Колян, МакSим — это твой уровень, — усмехнулся Паша. — А ты вряд ли знаешь, кто такой Трофим. — А, не, эт я не знаю… — пожал плечами Коля и тут же потерял интерес, снова погрузившись в мир Скибиди-туалетов. Наконец успокоившись, Паша смог повернуться к Леониду с доброй улыбкой и предложил: — Так чë может тогда, послушаем с Вами музон? — Ну давай, почему бы и нет, — улыбнулся Леонид и принял наушники из рук Паши, а затем подключил их к телефону и начал слушать любимые песни с не менее любимым учеником… А от песен Трофима приятные воспоминания всё ещё витали в голове Паши… Приятные потому, что включали в себя детство, хоть и не очень хорошее, отсвеченное тусклым светом… Но все-таки детство — то время, когда любой был счастлив и не замечал никаких погрешностей жизни, не думая о заработке, трудностях и наслаждаясь ею.***
Наконец приехав в посёлок и протащившись от остановки до дачи где-то километр, друзья удивились размеру площади и внешнему виду каменного дома, представшему взору… — Да это ж не дача… — восхищённо говорил Паша, смотря огромными глазами через кованые ворота на здание. — Это ж целый коттедж ëпта… Дача выглядела величественно, словно сошедшая со страниц романа. Ее великолепие окутывало весь окружающий пейзаж большого двора с не менее прекрасной маленькой беседкой, привлекая внимание и вызывая восторг у любого, кто имел счастье оказаться по соседству от этой дачи. Огромный трёхэтажный дом, выполненный в традиционном стиле, впечатлял своей изящностью и изысканностью каждой детали. Фасад украшался белыми колоннами, которые придавали дому аристократический вид. Большие окна позволяли всему свету проникать внутрь и озарять просторные комнаты великолепным дневным ярким светом. Крыша, покрытая шоколадно-коричневой черепицей, сливалась с окружающими деревьями и создавала чувство единения с природой. Бесподобный ландшафт дополнял внешний вид дома. Обширные зелёные газоны расстилались вокруг него, выглядя как густые ковры, приглашающие на отдых и прогулки на свежем воздухе. Клумбы, усыпанные множеством ярких и ароматных цветов, придавали особую жизненность и красоту участку. А на другой стороне, за забором, вырисовывались сверкающая, переливающая свет солнца река и другая сторона берега, где виднелся тихий, оставленный друзьями город. На территории дачи находились также элементы, делавшие ее еще более привлекательной. Беседка и барбекю площадка создавали атмосферу активного отдыха и веселья для всей семьи и гостей. Дача была воплощением стиля, изыска и комфорта. Она приглашала своих обитателей насладиться прекрасной природой, роскошью и безмятежностью, обещая забыть о повседневных заботах и окунуться полностью в атмосферу уюта и удовольствия. На территории двора никого не было, однако, когда компания нажала на звонок на воротах, их кто-то впустил, и они, восхищаясь открывшимися видами, зашли внутрь дома. Пройдя через величественные дубовые двери, им открылся взор на просторный зал с высокими потолками и богато украшенными витражами, создававшими атмосферу роскоши и изыска. В гостиной царила уютная атмосфера благодаря мягким и комфортным диванам, расположенным вокруг каминного очага. Изящные шторы из натурального шёлка придавали окружающему пространству роскошный вид. В центре комнаты находился украшенный стеклянным куполом вазон с живыми цветами, наполняющими пространство свежими ароматами природы. Элегантная столовая, совмещённая с кухней, где и нашлись другие гости и хозяева дома, отличалась изысканной мебелью и кристальной люстрой. Большие окна позволяли наслаждаться великолепным видом на ухоженный сад, и река виднелась с веранды, выход на которую располагался из столовой — даже внутри помещения создавалось ощущение единения с природой. На кухне, за столом, сидели Кристина, Ира, Максим, Полина и Маша, заканчивающие нарезать салаты вместе с наставницей Зоей. Илья же сидел в телефоне, специально на один стул подальше от брата, который, видимо, пытался с ним заговорить, но попытки оказывались тщетными. А Михаил и Рома с помогающим Борисом мариновали новую порцию шашлыка. — Ну наконец-то вы приехали! — немного вымученно выдохнула Кристина. — Мы уже устали резать тут всё одни! — Да они не вовремя — мы уж заканчиваем… — укоризненно глянул на появившихся гостей Максим. — Ну-у-у пускай хотя бы отнесут в беседку всё! — предложила Зоя, протягивая салатницу. Леонид толкнул вперёд Пашу и заставил взять посуду и понести её в беседку. Учитель постарался всех детей припрячь к действию, заставляя носить и всю посуду, а сам подошёл к Михаилу, заметив, что тот закончил с шашлыком, отдав его появившемуся Паше, который снова пошёл в беседку. — Хрена ж себе у тебя хоромы… — усмехнулся Левин, скрестив руки и опершись спиной на гнутый фасад. — Бассейна только не хватает. — Он есть на нулевом этаже, — хмуро ответил Борисов. — Но мне часто лень его заполнять, как и сейчас. — А баня у тебя тоже есть? — с усмешкой спросил учитель. — Так как раз таки в беседке есть, но мы уж туда не пойдём — дров нет. Да и дети иначе совсем пьяные будут от перепада температур. — Это уж точно… Кстати, надо пойти к ним, а не то сейчас начнут пить… — опомнился Леонид. — Боишься, что без тебя начнут? — усмехнулся Михаил. — Кстати, я взял виски… Будешь? — Кто ж отказывается от такого, — усмехнувшись, сказал вполоборота Левин, направляясь в беседку.***
Когда Леонид с Михаилом пришли ко всем собравшимся гостям, Паша, заметив учителя, тут же воодушевлённо изрёк, открывая бутылку пива: — О, Леонид Аркадьевич! А мы только Вас и ждём! — И тебя, пап, тоже! — с улыбкой добавил Рома, начав открывать для подруг шампанское. — Будете пивас? — протянул бутылку проходящему учителю Галльярд. Присев на широкий диван, вмещающий всех гостей, Михаил достал из своего пакета бутылку виски и с ухмылкой проговорил: — Нет, у нас есть кое-что покрепче… — О-о-о-о! — глаза Паши загорелись. — А можно мне тоже? Я в жизни не пробовал этот Хеннесси! — Вот повзрослеешь, заработаешь на него, тогда и попробуешь, — злорадно сказал Борисов, наливая себе и Леониду виски. Затем он повернулся к сидящей рядом Зое и спросил: — А Вы, будете? — Нет, я с девочками шампанское попью! — махнула рукой она, принимая из рук Кристины бокал. — А чë, а кто шашлык жарить будет? Мы так на алкашку налегаем сразу, — усмехнулся Галльярд, и в его голове созрел новый вопрос: — И музон надо же врубить? Сергеич, у Вас есть колонка какая-нить? Или нам с телефона включать? — Есть, — отрезал он. — Сгоняй на веранду и найдешь. А жарить шашлык я сам не буду, я и так его мариновал. Так что давайте кто-нибудь другой. — Ну, я могу в принципе, — высказался Захар. — Нет… — хмуро начал Левин. — Макакам, так любящим огонь, мы не доверим такое дело. — Да уж, а то мало ли всё ещё мечтаешь спалить таких, как я… — усмехнулся Михаил и уловил на себе укоризненные взгляды обоих Ершовых, которые лишь только больше позабавили. — Я бы пожарил, если бы знал, как это делать, — сказал Паша. — Леонид Аркадьевич, может с Вами забабахаем шашлык? — Да давай, что уж, — пожал плечами Леонид. — Ща, только давайте чокнемся за предстоящий шашлык? Да, друзья? — Галльярд обратился ко всем, держав в руке бутылку. — Да, давайте! — согласились все, и звон бокалов и бутылок прошёлся по всей территории беседки. Отпив пива и поставив стеклотару на стол, Паша сказал: — Так, Леонид Аркадьевич, ща, я сгоняю за колонкой и вернусь! Принеся колонку, Паша обнаружил учителя уже около мангала в окружении своих друзей — Вани и Коли, которые тоже захотели впервые понаблюдать за приготовлением шашлыка, но пока глядели только на высыпанные угли. А желавший поучаствовать Галльярд, завидев в руках учителя несколько шампуров, тут же подбежал к нему, поставил огромную колонку на газон и воскликнул: — Леонид Аркадьевич! А можно я насажу шашлык на эти… как их… шампура? — Да пожалуйста… Можете вообще все это сделать, — пожал плечами мужчина и протянул шампуры ученикам. Но только Коля коснулся металла, как Леонид, вспомнив о чём-то, одернул шампур в сторону: — Стойте-ка… А вы руки-то помыли? — Да чë, всё равно же под огнём все бактерии сгорят… — нахмурившись, пытался отмазаться Паша, которому не терпелось уже приступить к прожарке. — Не факт, — скривил губы учитель, хоть и знал, что парень прав. — Всё равно идите и мойте руки. — Блять… — тяжело вздохнул Паша, закатив глаза, а затем, посмотрев на учителя, заметил злость в его взгляде из-за нецензурной лексики и поэтому пулей побежал в дом, чтобы не огрести. — Лëнь… — показалась из проёма беседки Зоя. — Он так-то прав — при температуре 50-60 градусов большинство вирусов и бактерий умирают, ну максимум выживают до 150 градусов… А температура огня… — Да без тебя я знаю, что ж ты какая дотошная… — закатил глаза Леонид. — Детей же нужно приучать к гигиене! — Ну ладно, — улыбнулась Зоя и опустила взгляд на колонку на газоне. — А мы пока возьмём её? — Да, почему нет? Только не включайте Аллегрову, пожалуйста… — Да сейчас дети что-то выберут, — кинула Зоя и, взяв колонку, потащила её в беседку. — Ладно, лучше бы Аллегрову включили… — тихо вздохнул Леонид, положив шампуры на развёрнутую салфетку на подставке и начав разводить огонь с помощью страниц из старых газет, которые были у Михаила. Когда Паша, Ваня и Коля шли из дома к мангалу, они улавливали ушами песни Анны Asti, звучавшие на всю громкость, потом они переключились на какой-то метал, который Галльярд слышал в плейлисте у Веры, а затем и вообще на старый русский рок. Следом песни снова сменились на какую-то женскую поп-музыку, и Паша, забыв про шампуры, зашёл в беседку, чтобы предъявить друзьям: — Так, это чë тут за какафония у вас? — Паш, скажи, что мы должны слушать Five Finger Death Punch! — молила Вера. — Хозяева дома тоже любят эту группу так-то, так что пускай звучит она! — Я согласен, — хмуро повернулся к ней Михаил. — Да какие ещё панчи?! — фыркнула Кристина. — Я, Ира, Диана и Максим хотим Анечку Асти! — Максима не привлекают женщины так-то, — усмехнулся Борис. — Я не об этом блин! Понятно, что она ему внешне не нравится! — Да она так-то стрёмная! — нахмурился Паша. — Один силикон… — А по мне так красивая, — высказался Михаил. — Но треки у неё, конечно, дерьмовые. — Давайте тогда Серёжу Лазарева! — предложила Хитрая. — А вот его я хотел бы, кстати, — с ухмылкой изрёк Максим и тут же уловил на себе ревностный взгляд Ромы. — Понимаю! — просмеялась Диана. Ваня вошёл и, заметив растерянный взгляд Сюзанны, взволнованно попросил: — А давайте Сюзанну спросим! Может, выберем её музыку? — Ну уж армянская музыка тут точно не нужна! — скривил губы Рома. — Лезгинку у нас всё равно никто танцевать не будет! — Вообще-то она слушает эту… как её… — пытался вспомнить Ваня. — Паша прозвал её ещё Сранус… — Майли Сайрус… — вздохнула Сюзанна, явно оскорблённая таким прозвищем любимой исполнительницы. Услышав имя Майли, у Максима загорелись глаза, и он восторженно воскликнул: — Я только «за» врубить музыкальный вкус Сюзанны! — Во! Максим не против! — Ваня указал на него. — Да нахера слушать эту Сранус?! — возмутился Паша. — Я такие звуки в туалете слышу! — Давайте «Кино» послушаем, а? — устало предложила Аня. — Я согласен! — загорелись глаза у Ильи. — Я тоже! — сразу воскликнула Маша. — Я тоже «за»! — высказался Захар. — Ну я в принципе не против, — сказал Михаил. — Ну пап, это же уже не в моде… — расстроенно сказал Рома. — А как же хеви-метал… — Вообще, сейчас в моде альтернатива и эмо-панк, — усмехнулась Вера. — О, это типа «Пошлая Молли»? — улыбнулся Максим. Михаил нахмурился: — Честно, Макс, я был лучшего мнения о твоём музыкальном вкусе… — Слышьте бля! — уже громче начал негодовать Паша. — Мы так-то с пацанами против всех ваших панков, фильмов, сранусов, асти и прочего… Я, например, хотел бы MACAN'а послушать! — Фу, давай без твоего русского рэпа! — скривила лицо Вера. — Я уже достаточно наслушалась этого дерьма в маршрутке! — Да ты в наушниках всё это время сидела, а потом мы с тобой слушали Три Дня Дождя и Neverlove так-то! — нахмурился Галльярд. — А давайте ваще попросим врубить плейлист Леонида Аркадьевича? У него охуенные треки! — Нет уж, давайте без шансона… — тут уже встряла и Зоя. — А то будет складываться впечатление, что мы в тюрьме сидим… — Ну спасибо, Зой! — крикнул с улицы Леонид, слышав громкие разговоры и там. — Кстати, Миша, ты Галльярду уже три подзатыльника должен за мат! — Чë? Бля… — удивился он. — Бля, то есть блин… Бля-я-я… — Уже шесть! Михаил с усмешкой встал и, ухмыляясь, зарядил Паше шесть лёгких подзатыльников. — Ай, блять! — скривился он и, не успев даже потереть голову, тут же огрёб ещё один подзатыльник. Он попытался подобрать слова, чтобы высказать свою эмоцию: — Да ë… твою… чëрт… — Глядишь, так отучишься от мата! — усмехнулся Леонид, пока Михаил самодовольно присаживался. — Так что будем решать? — вдруг спросил Коля, пока Паша отходил от подзатыльников. — Может, просто выберем какой-то плейлист популярной музыки и включим его? Там, возможно, и рок будет. — Мне уже похуй, если честно, — махнул рукой Михаил. — Да, давайте! — кивнула Кристина и хотела выбрать что-то, как Вера отобрала у неё телефон. — Чур я буду выбирать! Ты сейчас типа случайно включишь свои рекомендации! — Так, давайте просто топ включим? — предложил Максим. — Ладно, давайте… — вздохнула Кристина. — Парни, где вы? — послышался голос Леонида. — Тут уже мангал разгорелся, давайте быстрее шашлык на шампура насаживайте! — Уже бегу! Пацаны, возьмите пивас! — поспешил Паша, приказав друзьям. Поставив бутылки на газон, парни, сидя на корточках, начали нанизывать куски мяса на шампуры, предварительно услышав от Левина, как это нужно делать. Если Коля и Ваня как-то аккуратно старались насадить больше кусков, то Паша всё равно пытался работать быстрее, чтобы впечатлить учителя, думая, что это самое главное. Увлёкшись работой, друзья и не заметили, как начала играть какая-то ерунда из колонки, а шум разговоров и вовсе заглушал песни. А Леонид абстрагировался, слушая только звуки тлеющих углей и следя за работой учеников, а затем вдруг заметил неаккуратность Галльярда и цыкнул: — Галльярд, ну что ж ты делаешь-то? Надо аккуратнее вообще-то и побольше стараться насадить… — А как? — недоумевал он. — Посмотри у друзей своих. Повернувшись к друзьям, Паша всё равно не понимал, как надо — лишь удивлённо глядел на кропотливых Колю и Ваню. Заметив потерянный взор Галльярда, Левин вздохнул, присел и стал помогать ему. — Смотри, надо насаживать не слишком плотно, — Левин схватил кусок мяса и стал нанизывать, — но и не далеко от другого куска. Они должны немного соприкасаться, чтобы не виднелся шампур. — Угу… — понимающе глядел и внимательно слушал Паша и вдруг почувствовал, какую-то приятную теплоту, исходящую от наставляющего Левина… Он был будто как отец, объясняющий что-то важное для жизни… И когда наконец-то шампур Паши был заполнен, учитель начал объяснять, как правильно разместить шампуры на мангале, чтобы мясо поджарилось. Галльярд с интересом слушал, словно это была самая важная лекция в его жизни… будто отцовская. Затем друзья восхищённо глядели, как жарятся будущие шашлыки, пока Левин предварительно остужал водой иногда пылающие угли снизу. Это всё было так интересно, ново… Ребята не только предвкушали ожидаемый вкус, но и сам процесс их очень завораживал. Что уж говорить об аромате жарящегося мяса, из-за которого уже могли потечь слюни. И чтобы было ещё круче смотреть, Паша схватил свою бутылку пива и отпил оттуда. — Мне так не нравится, когда вы пьёте в моём присутствии… — скривил губы Леонид. — Так если Вы тоже хотите, я могу поделиться пивом, — с ухмылкой проговорил Паша, протягивая бутылку. — Да нахрен мне твоя Балтика седьмая. — Да она пиз… крутая! Попробуйте! — уговаривал парень. Тяжело вздохнув, Левин, поддавшись искушению, предупредил: — Только никому в школе ни слова о том, что мы тут с вами пьем. Ясно? — Само собой, Леонид Аркадьевич! — клялся Паша. Отхлебнув пива, учитель даже не скривился и, на удивление всех, сказал: — Ну ладно… Неплохое. Даже не испортилось с годами. Горьковатое, но за свои деньги — нормально. Однако давно пропавшая с прилавков Балтика четвёртая мне всего равно больше нравилась. — А была Балтика 4?! — изумился Паша вместе с друзьями. — Была и Балтика вторая, и Балтика шестая — портер. Даже восьмая была. Сейчас, к сожалению, их и не найти. Неплохие были, но, видимо, спрос был низкий, поэтому оставили только паршивую тройку и популярную семёрку. — Ху… Хера ж себе! — изумлялся Галльярд. — Блин, жаль я не застал… — Да ты много что не застал, — усмехнулся Левин. — А расскажите о своей молодости! — вдруг заинтересовался ученик. — Вы ж наверняка застали там эмо, панков, бандитов… СССР… Я ваще обожаю слушать про советские времена больше всего… Есть в них что-то… Атмосферное типа… — Ты сначала узнай, что такое атмосфера, — усмехнулся Леонид. — И вообще, ты ещё скажи, что я застал эру динозавров. Я был слишком мал, чтобы рассказать тебе сейчас что-то про СССР, тем более, фактически, я видел только перестройку, и то, опять же, в то время я был ребёнком, — немного грустно вспоминал он и, не желая делиться чем-то личным, неожиданно перевёл тему: — Лучше ты мне скажи, Галльярд… Что у тебя за проблемы с русским? — Ой, да я там половину сочинений не сдал… — махнув рукой, тут же перескочил на другую тему Паша. — Верка за меня спросила и сказала, чтобы я пришёл с пацанами пересдавать… Ну пришёл я, значит, чтобы накалякать описание картины… Ниче не понимал, смотря на какой-то лес, деревья, берёзы, реку… Красиво — капец, конечно, но чë писать, я в душе… не знал. Ну и я такой открыл ChatGPT, ну это типа нейросеть, если знаете… — Да, уже наслышан, — вздохнул Леонид, скривив губы — его раздражало, что ученики начали пользоваться искусственным интеллектом для решения различных задач. — Ну и вот, пишу туда запрос, значит, мол, напиши мне описание картины… Она херачит, я такой: «Опа! Зашибись!» И переписываю всё, чë мне нейросеть накалякала. Довольный иду домой, ложусь спокойно спать, потом прихожу в школу, а училка меня подлавливает в коридоре и такая: «Балбес! Ты какую картину вообще описал?!» Типа мол, откуда я взял какие-то поля, какую-то пшеницу, какой-то дом, атмосферу жаркого лета, если там ваще весна отображена, даже типа картина так называется! — Понятно, откуда ты узнал слово «атмосфера», — усмехнулся Леонид. — Да я и так знал, — махнул рукой Паша. — Ну и вот… Я пытался отмазаться, типа я художник, я так вижу, а она сказала, что я, мол, дебил, а не художник! Но ваще, я че, знал, что именно надо конкретную картину описывать? Я думал, это просто как пример! Я в жизни не описывал картины и всегда прокатывало, она всё равно рисовала трояк! А тут она ещё придралась к тому, что у меня все диктанты написаны на два, и пригрозила, что я ваще хер выпущусь из девятого класса! — Галльярд… — тяжело вздохнул Леонид. — Ну ты что, не знал, что надо задавать вопрос в нейросеть более конкретно? И вообще, понятно, что картина не просто так дана, нужно было описать именно её. — А, реально? — удивился Паша. — Да, Паш, ты чë… — усмехнулся Ваня. — А я просто сканировал картинку, списывал чё-то с сайтов и прокатывало… — удивился Коля. Левин хмуро изрёк: — Галльярд, я удивлён, что даже Пружинов оказался умнее тебя. Коля хотел отпить алкоголя, но, услышав это изречение, остановил свою руку и возмутился: — Да я не тупой! — Блин, и чë мне терь делать… — расстроенно задумался Паша. — Спроси у Веры, какие картины вы описывали, забей все в нейросеть, более конкретно, — специально уточнил учитель, смотря на шашлык и переворачивая шампуры, — перепиши в новую тетрадь и принеси этой бешеной. — Ладно, — усмехнулся Паша. — Спасибо, что помогаете! — В моих интересах не видеть тебя ещё один лишний год, — съязвил учитель. Хотя, на самом деле, мужчина не отказался бы встретиться с полюбившимися учениками ещё раз… Но благополучно это скрывал, чтобы не расслаблялись. — А у меня по матану выходит трояк? — поинтересовался взволнованный Коля. — У тебя там даже два не выходит, — кинул Левин, не отрывая взор от шашлыка. — Блин, и что делать?.. — запаниковал парень. — Приходить вместе со своими друзьями и переписывать контрольные, — уточнил мужчина. — Походу мы заколебëмся с учёбой в этом месяце, — нервно усмехнулся Паша и вдруг предложил, хотевши попытаться как-то облегчить себе жизнь на ближайший месяц и подлизаться: — Леонид Аркадьевич, может, Вам вискаря со стола принести? — Не отказался бы, особенно, из-за разговоров о работе в выходной день. — Так Вы сами начали! — возмутился Паша. — Галльярд, слушай, я думаю, ты много раз будешь переписывать контрольные… — специально сказал учитель. — Всё, понял! Бегу за стаканом! — и рванул за виски Паша. Впоследствии друзья старались меньше затрагивать обсуждение учёбы, хоть Леонида и не получалось расспросить о жизни. Зато мужчина ловко переводил тему на личную жизнь самих парней, которые охотно рассказывали о своих дамах, особенно Коля, начавший отношения совсем недавно. Конечно, Левину было это интересно, хоть изначально казалось, что ему абсолютно плевать. Он переживал за них, будто за своих детей, и хотел для них лишь лучшего… Хоть никогда этого не показывал. Несмотря на то, что воспитывать их было мучением, но почему-то Леониду даже нравилось смотреть на изменения в ребятах. Он был для них, как наставник, ставив детей на ноги и учив не только математике, но и вроде бы даже жизненным урокам. На удивление, мужчина привязался к ребятам за год и не мог поверить, что уже через два месяца они разлетятся, как птицы, и больше никогда не вернутся в свой второй дом — школу. Это было трудно осознавать, и даже не хотелось об этом думать. Поэтому Левин наслаждался моментом, слушая истории самых негодных, но все-таки родных учеников класса. В скором времени первая партия шашлыков была готова, и парни сняли пробу. — Еб… Вау! — жуя, восхитился Паша, пробуя мясо с шампура. — Как же, блин, вкусно! — Да-а-а, в натуре! — пришёл в восторг и Ваня. — Крутя-я-як! — радовался Коля. — Надо Сашке быстрее дать пробовать! — Сейчас понесём, снимайте давайте их на тарелку, — приказал учитель, кивнув в сторону. Когда тарелка с шашлыком оказалась перед компанией, голодные гости, которые устали терзаться ароматным запахом жареного мяса от мангала, сразу налетели, разбирая сочные куски и доливая себе алкоголя. Паша хотел чокнуться со всеми в честь пожаренного шашлыка, однако все скорее начали пробовать блюдо. Каждый кусочек шашлыка был настолько сочным и пропитанным специями, что друзья отдавались настоящему кулинарному наслаждению. Они смаковали каждый глоток, оценивая тонкость вкуса и тепло удачного дня в дружеской компании. Нервозность от долгого приготовления тут же улетучилась из воздуха, и посыпались восхищённые комментарии о вкусноте. Больше всех, конечно, хвалила Саша, которая была поклонницей не только картошки, но и мяса. — Спасибо вам, что пожарили! — радостно поблагодарила она. — Это просто обалденно! — Не забывайте, кто мариновал… — напомнил о себе Михаил, немного рассердившись. Паша сразу воодушевился: — Вам ваще огромное спасибо за такой крутой маринад! — Да, спасибо! — благодарили остальные и его, и жарившую шашлык компанию. Когда Паша распробовал несколько кусков, он захотел остаться со своими счастливыми друзьями, уже открыл бутылку водки, как вдруг Левин остановил, пронзив взглядом: — Ты куда налегаешь? У нас ещё несколько партий вообще-то. Лучше долéй мне вискаря и пойдём к мангалу, — и мужчина протянул ему стакан. Тяжело вздохнув, Паша взял в руки сосуд для питья, долил виски и хотел забрать Колю с Ваней, но последний заныл: — Братан, слушай, Сюзанна и так скоро уедет… Можно я с ней побуду? — Ладно, хер с тобой… Случайно услышав разговор, Рома вдруг встревожился и, подойдя, с опаской спросил: — Слушайте… А мясо-то свиное… Сюзанне можно было?.. — Бля… — глаза Галльярда округлились. — А я не ебу… — Да она армянка блин! — рассердился Ваня, остановив свой путь к девушке. — А армяне — христиане! Сюзанна не мусульманка, черт возьми! — А, ну ладно… — облегчённо вздохнул Рома и присел обратно на место. Посмотрев на оставшегося друга, Паша спросил: — Ну чë, Колян, пойдём? — Ну, а Саня… — грустно изрёк Пружинов, растерянно смотря на расстроенный взгляд девушки, которая уже успела соскучиться. — Понятно, тоже под бабу прогнулся, — скривил губы Паша. Но тут он обратил внимание на сидящую рядом с Михаилом и Ромой Веру… чей печальный взгляд тоже выражал тоску по любимому. И парень, немного замешкавшись, подошёл к ней и виновато спросил: — Че, скучаешь тут без меня?.. Девушка решила не показывать свою скуку и наигранно весело проговорила: — Да нет, мы с Михаилом Сергеевичем и Ромой хорошо обсуждаем музыку! — Ага, уже все лучшие треки Five Finger Death Punch обсудили, — усмехнулся Борисов-старший. Паша с ухмылкой посмотрел на всё ещё играющую Веру и ехидно проронил: — Да брось, я знаю, что ты всё равно скучаешь по мне. — Да мне и так нормально, — пожала плечами она. — А может, ты хочешь пойти со мной к мангалу? — предлагал Паша, распознав ложь девушки. — Ну даже не знаю, хрюш… — театрально задумалась девушка. — Да пойдём уже, а, лисица… — усмехнулся парень и потянул девушку за собой. Однако его остановил на секунду своими словами Ваня, обнимавший одной рукой за талию Сюзанну и услышавший разговор друга: — Слушай, а я чё-т и забыл о твоей кликухе… Тебе нормально жрать своих собратьев? — Да, каннибализм — это как-то не очень, — ехидно подключился и Илья. — Ой, тебе ли, геноциднику, говорить о том, что плохо! — огрызнулся Паша и резко повёл Веру к мангалу, разозлившись. Но почти сразу парень забыл о злых шутках друзей, принявшись за работу вместе с любимой, а потом, обнимаясь, они оба растворились в уединённом моменте, когда смотрели на жарившиеся шашлыки, слышали звук подгорающих углей и чувствовали телом теплоту огня… их стихии. Не забывали они и про пиво, чей спиртовой аромат иногда отдалял Пашу не только от запаха мяса, но и от цветочного аромата духов девушки… И какое же было счастье, когда запах парфюма снова возвращался к ноздрям. Паша, конечно, любил и аромат еды, особенно жаренной. Но ещё больше он любил Веру и радовался её присутствию, как и нахождению рядом учителя, который хоть иногда и отвлекал их друг от друга, но вовсе не мешал, а наоборот, будто добавлял атмосферу семейности, из-за которой приятным теплом огревалось сердце Паши.***
Наконец последняя партия шашлыков была доготовлена. Паша все-таки смог несколько раз вкусить обжигающий вкус водки вместе с друзьями, на пару секунд сбегая от Левина ради этого. Да и сам мужчина с удовольствием попивал ещё один стакан виски, посылая за ним парня, которого он подозревал в распитии более крепких напитков во время отсутствия, но ничего не говорил ему. Паша, смакуя последние куски сочного и хорошо прожаренного мяса и стояв перед болтающими друзьями, чувствовал шикарный вкус завершающей партии шашлыков, наслаждаясь ею, будто в последний раз. Эти куски были по-особенному сочными, и парень не понимал, то ли это из-за того, что они были последними, то ли из-за того, что алкоголь как-то сильнее открывал возможности вкусовых рецепторов, и мясо казалось ещё более вкусным и сытным. Облака начали отливать красным из-за того, что солнце хотело спрятаться, розовея, как щеки подвыпивших, разгоряченных людей в компании — оно будто само смущалось шумных гостей дачи. Но от этого прозрачная река, виднеющаяся с края беседки, переливалась самыми яркими красками, и вид был поистине ещё более завораживающим. На небе узорами разливался багровый цвет сквозь белые пушистые комочки, иногда прятавшие и так стесняющееся солнце. Непонятная музыка всё ещё играла из колонки, сливаясь с шумными разговорами друзей, а аромат костра держался в ноздрях, иногда сбиваясь спиртовым запахом, но это не помешало встать Роме с бокалом вина в руках и произнести тост: — Я хочу выпить за моего отца, благодаря которому мы сегодня смогли так хорошо отдохнуть! Прожевав, Паша возмутился, нахмурившись: — Э, ты погоди, мы ещё не заканчиваем! — Хорошо… — усмехнулся Борисов-младший. — Благодаря которому мы можем сегодня так хорошо отдохнуть! — О, эт другое дело! — улыбнулся Паша и протянул рюмку водки для того, чтобы чокнуться. Парень выпил алкоголя, заел шашлыком и даже не успел заметить, как быстро его доел. Понимая, что нужно запить такой вкусный шашлык, Галльярд снова налил себе и друзьям водки и, подняв бокал, заговорил: — А ещё… — Ты нас споить хочешь? — усмехнулась Аня, перебив. — Да чë ты возмущаешься, Арлеев ваще не бухает! — кинул Паша и снова улыбнулся, направив свой взгляд на Левина. — Мы ваще-то за важного чела не бухнули! А я про Леонида Аркадьевича, благодаря которому у нас на столе сегодня такой оху… охеренный шашлык! Леонид Аркадьевич, если бы не Вы, хер бы мы пожарили чë-нить! Максимум, сожгли! Польщенный восхищением ученика и немного подвыпивший, Леонид впервые улыбнулся, но не удержался от язвительного комментария: — Галльярд, знай, за твою лесть я всё равно никак не помогу тебе с русским. — Леонид Аркадьевич, ну что ж Вы хоть! — усмехнулся Паша. — Я ваще-то от всей души! Тут подключился и воодушевлённый Коля: — Да-а-а, и мы с нетерпением ждём, когда забухаем с Вами на выпускном! — Кстати, а че там с выпускным-то? — недоумевала Аня. — Так, давайте сначала выпьем за Леонида Аркадьевича, а потом уже все эти вопросы! — попросил Галльярд и, снова протянув рюмку, чокнулся с компаньонами, а затем и залпом выпил, уже закусывая каким-то салатом, черпая его прямо из общей посуды, и Левин неожиданно громко возмутился: — Галльярд, черт возьми! Ты совсем что ли?! Мы так-то тоже оттуда едим! Что у тебя за прикол: сначала делать что-то хорошее, а потом шкодить?! — А чë такого я сделал? — жуя, спросил недоумевающий Паша. — Фу блин, я больше не буду есть этот салат! — скривила лицо Кристина. — Да чë такого-то? — прожевав, удивился Паша. — Мы ж из одной бутылки можем пить, чë тут не так?! — Просто это неприлично, Галльярд, — нахмурился учитель. Коля решил быстро перевести тему, чтобы друга перестали отчитывать: — Так а что там с выпускным? — Вам родители что, не говорили? — вскинула бровь Вера. — Предлагают в школе отмечать, так как у большинства нет денег. И типа у многих это последний раз, когда они окажутся в стенах школы. И кстати, Ань, вроде твой папа это предложил. Я удивлена, что ты не знаешь. — А мой батя опять собрание пропустил?.. — с поникшим взглядом задал риторический вопрос Паша. Левин хотел сказать, что это так, но не стал — не хотел расстраивать парня ещё больше. — Ладно, похуй… — вздохнул Галльярд, пытаясь скрыть печаль в сердце, но она всё равно проскользнула: — Бля, а там же платить и так, и так надо… Где мне бабки взять? Я всё равно, наверное, хуй туда попаду, так что похуй… — Мне его пиздить за мат? — тихо спросил Михаил у сидящего рядом Леонида. — Не, в этот раз не надо, — впервые сказал он это, чувствуя сожаление и грусть за Пашу. Максим попытался поддержать погрустневшего от печали брата, хоть и не менее поникнув: — Паш, я что-нибудь придумаю, не переживай! Коля, только сейчас переварив идею с выпускным, высказался: — Не, ну а че, кстати, крутая идея у твоего бати, Ань! Реально дешевле будет! — Да реально! — нервно усмехнулась Кристина. — У нас же предлагают какие-то дорогие рестораны просто с нереальными ценами! — А чего? Это наш первый и последний выпускной — нужно отметить красиво! — высказался Борис. — Иногда, — начала Диана, ехидно глянув на парня, — лучше отметить скромно, но с душой, а не заморачиваться и не получить ничего, кроме вкусной еды. Гуров опешил от слов девушки и даже и не знал, что сказать… Она вдруг поразила его глубиной своих слов и, кажется, такое произошло впервые в жизни. Диана стала первой девушкой, которая его впечатлила… И теперь он заметил и её красоту: хитрые лисьи глаза, в которых танцевал зелёный огонь, ехидная улыбка и харизма, ярко исходящая от неё… Кажется, девушка заинтересовала Бориса… — Кристин, — обратилась к ней взволнованная Зоя, оторвавшись от салата, — я попытаюсь уговорить родителей на менее роскошный ресторан, не беспокойся. Это Романову всё равно не воодушевило, и она вдруг резко заявила: — Да я просто тогда пойду на выпускной к Ирочке, если всё так и останется! — Тоже как вариант, — насмешливо сказал Михаил. — А Вам всё смешно?! — нахмурилась блондинка. — Кристин, не переживай! — вдруг подключилась Сюзанна. — Зоя Хасановна что-нибудь придумает, она же сказала! — Тебе легко говорить, у твоего бати свой грузинский ресторан! — фыркнула подруга. Вдруг Паша недоумевающе спросил: — А почему грузинский, если он армянин? — Потому что армянские рестораны непопулярны, и все открывают грузинские, — пожала плечами Сюзанна. — Так наоборот, — продолжал рассуждать Галльярд, — прикольнее же было бы открыть ресторан с какой-то новой кухней, чтобы заинтересовать! А так, конкурентов куча, даже реклама, не факт, что поможет. А с армянской кухней ты типа один такой в городе и завлекаешь этим! Да, конечно, мало, кого интересует армянская культура, но можно же таким образом и привлечь интерес к ней с помощью хорошей рекламной кампании и пропиарить, так сказать, свою нацию. Все изумлённо глядели на Пашу, даже не зная, что и ответить, и были приятно поражены его идеями и рассуждениями. Особенно опешил Михаил и решил высказаться первым: — Честно, я даже не думал, что у тебя хоть как-то работают мозги, а особенно в таком русле. Звучит, как бизнес-идея. Вера тут же подключилась, заволновавшись: — Так, если Вы своруете его идею, то Вам придётся платить за патент! Это идея Паши! — Патент — это документ, и он должен быть заверен, — усмехнулся Борисов и ухмыльнулся ещё сильнее: — Но мне нравится, куда движутся твои мысли. Признавайся: ты научила своего парня думать? — Не-а, он сам! — горделиво заявила девушка и с восхищением перевела взгляд на Пашу. — А она так-то моя бухгалтерша! — с не меньшей гордостью глянул он на неё. — Заметно по тому, что она знает названия документов, — усмехнулся Борисов-старший. Призадумавшись об идее друга, Ваня уже представил кучу купюр в голове и, приобняв Сюзанну за плечи, прижал её к себе, довольно высказавшись: — Так, всё, Пахáн, как накопим бабок, открываем ресторан с армянской кухней — я хочу пропиарить культуру своей девушки! Ведь, тем более, пища у них, армян, реально отменная! — А ты у неё пробовал? — с ухмылкой спросил Паша. — Ну да! — Ну, значит, мы нашли будущего шеф-повара, а-ха-ха! — просмеялся Паша. — Так, я не буду никаким шеф-поваром… — нахмурилась Сюзанна. — Да, она так-то наш будущий переводчик! — ухмылялся Ваня. — Может быть… Но а пока… — Аракелян неохотно вырвалась из объятий парня. — Мне, честно говоря, нужно уже домой, а то время позднее… — Да Сусня бля! — возмутился Паша, закурив сигарету. — Ты че какая Сусня-то, а?! Чë ты, не можешь забить хуй и остаться на подольше? Левин уже не замечал нецензурной лексики, будто специально, рассматривая жидкость в стакане. — Паш, я не могу, меня родители убьют… — виновато произнесла она и, вставая, повернулась к учителю физики. — Захар Григорьевич, Вы меня отвезете? Ваня вдруг встал с места и на глазах у всех резко прижал девушку за талию и, ехидным взором обогрев теплом душу и уже скрутив узел внизу живота, игриво изрёк: — Останься хотя бы на одну песню, а? Я пообжиматься с тобой хочу… — А? — удивилась девушка и стеснительно добавила: — Да я же… Я же танцевать даже не умею… — Научишься, — ухмылялся Ваня и, повернувши голову к Паше, попросил: — Братан, вруби трек, который ты сёдня нашёл и показывал нам в маршрутке! — О, ща! — полез друг в телефон. — Хорошо, что я его уже выучил! Верка, иди ко мне! — Я тебе что, собака?! — нахмурилась она. — Нет, но не превращайся из лисицы в суку, пожалуйста, — попросил Паша, подзывая девушку к себе пальцем. Закатив глаза, Вера все-таки встала и пошла к любимому. — Саня, тоже выходим! — крикнул Коля и, даже не дождавшись ответа, повёл её к свободному пространству беседки, которое скоро станет танцполом, и где уже были Ваня и Паша со своими девушками. И Галльярд, затушив сигарету, включил трек NLO — «Танцы»… Пропустив по рюмке водки, парни подошли к своим девушкам под энергичный ритм песни. И если Коля танцевал скованно, а Ваня сразу взялся за талию смущенной Сюзанны, то Паша, подойдя к Вере и поправив волосы назад, начал веселить её: он уверенно и энергично танцевал, используя какой-то пацанский стиль, двигая туловищем, согнув в локтях руки, интенсивно двигая ими вперёд-назад, будто готовый к бою, и подключая пальцы, чаще всего указательный. Парень ещё и уверенно подпевал, пока Вера, пытаясь совладать с собой, пыталась как-то прочувствовать ритм песни, ведь у ее парня это получалось, хоть и по-своему. На бридже улыбка Паши стала более коварной… Слышно, как бежит река Вдоль берега Высока красоты твоей цена Погубила пацана Погубила… И как только заиграл взрывной припев, Паша притянул к себе Веру за талию, поступая, как Ваня, и обдал жаром тело девушки — теперь она поняла, почему Сюзанна стеснялась, державшись так же, как и она, за плечи партнёра… Огонь, казалось, и не затухал на даче, ведь только что он засиял ещё сильнее между Сперанской и Галльярдом, чье томное пение, ставшее более тихим, начало ласкать слух девушки и посылать мурашки по спине, а хитрый, прикрытый от опьянения взор будто гипнотизировал. В объятиях парня стало легче чувствовать ритм, и девушка задвигала бёдрами. Танцы, мы устроим танцы Ты такая классная, крутишься в пространстве Пьяными глазами хочется влюбляться Завтра не настанет, но сегодня танцы… Коля тоже хотел обнять Сашу, но, только приблизившись, он остановился и засмеялся от смущения. Девушка, хоть и не поняв, что хотел сделать парень, начала забавляться вместе с ним. Они перестали танцевать, хохотав и всё ещё многого стесняясь… Зато все эти танцы замотивировали Артёма, радовавшегося за друзей. Он повернулся к Ане и с улыбкой предложил: — Что, может, тоже потанцуем? — Под это? — с насмешкой спросила девушка, однако, когда она, повернувшись к парню, увидела его заинтересованный взгляд, добавила: — Да, лан, пох, погнали! И они присоединились к Коле и Саше, спросив их, что они смеются, и начали вчетвером двигаться в такт музыке. В скором времени подтянулись Кристина с Ирой, Борис и Диана, оставляя влюблённых Ваню с Сюзанной и Пашу с Верой, решив не мешать им. Зоя начала двигаться в такт сидя, пытаясь заставить делать то же самое сидящего рядом Леонида, глядящего на всё с каменным взором. Михаил тем более не любил танцевать, как и его сын, а Максим же стеснялся показывать свои способности на людях, будучи недостаточно пьяным. Маша и Илья радостно смотрели на друзей, обнимаясь, но не решались выйти. А Захар с Полиной быстро переглядывались, хотевши тоже выйти… но не могли. И от этого странная печаль растекалась на душе. И когда начались строки, за которые Паша больше всего и полюбил этот трек, он приблизился лицом к возлюбленной и ещё тише начал петь… — Губами касаюсь Её кожи красной Есть много красавиц Её нет опасней Я глупо влюбляюсь Во сне иду за ней Есть много красавиц Её нет прекрасней… И её огонь был действительно опасен для него, ведь они так похожи… Но чертовски влюблены друг в друга… И из-за жизненных строк, из-за прекрасной красавицы, которая была перед парнем, его губы сами потянулись к её и начали медленно сминать, а руки спустились с талии на ягодицы и сжали их… Паша давно смотрел на её шорты и желал коснуться, а когда пальцы наконец-то дотронулись до аппетитных булок, он завёлся, задвигав интенсивнее губами, передавая девушке свой огонь и радуясь исполнению сегодняшней мечты. Всё это кружило голову обоим, и они начали совершенно забывать, что не одни на танцполе, растворяясь друг в друге… Ваня, заметив, что творит его друг, хотел сделать так же, но потерянный взгляд Сюзанны давал знать, что она чертовски стесняется… Но почему же это так возбуждало?.. Парень заставил покружиться девушку, держав за руку, во время похожей строчки в припеве, и, когда она разворачивалась, резко притянул её к себе и заглянул игривым взглядом в её растерянный, приблизившись лицом и обжёгши горячим дыханием. — Я так хочу поцеловать тебя… Да и не только… — коварно и тихо просмеялся он. Щеки Сюзанны совсем порозовели, и Ваня ещё раз просмеялся. — Ладно, не буду тебя мучать, — усмехнулся он и ещё раз покружил возлюбленную вокруг своей оси. Когда песня закончилась, Вера и Паша еле-еле оторвали друг от друга губы, но не взгляды. Тяжело дыша, они читали в глазах мольбу о продолжении… Заметил это и Михаил и, почему-то раздражённый такой подростковой страстью, предостерёг: — Так, те, у кого либидо играет слишком активно, я, если что, запрещаю трахаться на моей даче. Паша с потерянным взглядом повернулся и возмущённо спросил: — Но почему?.. — Потому что если у хозяина хаты нет секса, то и у остальных тоже, — резко заявил Михаил и нервно отпил виски. Левин отвернул взгляд, еле сдержав смешок. — Михаил Сергеевич, ну не завидуйте! — хихикнула Диана. — Мне, если что, уже есть восемнадцать! — А ты что, предлагаешь? — опасливо, но в то же время с ухмылкой и мимолетным блеском в глазах спросил мужчина. — Шучу, зачем Вы мне нужен! — злорадно просмеялась Диана, мстив за Кристину, и заметила, как раздражённо закатились глаза мужчины. — Забей, тупые малолетки, — вдруг поддержал Борисова Левин, отхлебнув алкоголя. — Так, ладно, мне пора… — неуверенно напомнила о себе Сюзанна. — Пойдём, я тебя провожу тогда, — немного расстроенно проговорил Ваня и повёл её, обнимая рукой за талию, к машине, пока девушка на ходу прощалась с друзьями. Захар поплелся к автомобилю, но вдруг его остановил Михаил, резко вставший с места и схвативший за руку. Сердце Ершова подпрыгнуло, и он опасливо посмотрел в ледяные глаза бывшего начальника, боявшись, что он скажет следующим. — Это, слушай… — услышал он сквозь звуки бешеного биения сердца низкий баритон Борисова. — В общем, прости, что с таким позором прогнал тебя… Теперь глаза Захара округлились от шока, он не верил своим ушам… Он?.. Извиняется?.. Немыслимо… И даже как-то было радостно, что такой высокомерный, самовлюблённый тип не только позвал его к себе на дачу. И уж тем более то, что он сказал это слово, дарило удивительное счастье. Однако ошеломлённый Захар растерялся и долго с открытым ртом глядел на мужчину. И тот снова заговорил, нахмурившись и явно поняв, что ощущал в этот момент визави: — Я знаю, что для тебя удивительно, что такой, как я, извиняюсь. Просто я осознал, что гадить в твоей трудовой книжке было совсем уж… некомпетентно с моей стороны. Но и ты пойми, что я должен был поставить именно этого человека, а ты попал под горячую руку, когда я и так был взбешён всем. — Но почему он?.. — недоумевал Захар. — Какая тебе разница? — огрызнулся Михаил — ему и так было трудно признать свою неправоту. — Я лишь хотел сказать, что я что-нибудь придумаю и как-то убрать эту запись из трудовой, чтобы ты нашёл адекватную работу, а не тратил свои нервы на такой, к сожалению, неблагодарной работе. — С-с-спасибо… — ещё больше был ошеломлён Ершов. — Тебе ещё потом отвозить кого-нибудь, кстати, так как на даче просто не хватит комнат, — отрезал Михаил и с абсолютно каменным лицом ушёл от него, снова присев рядом с Левиным. Захар невольно проследил за ним взглядом, застыв, как статуя, и не могши отойти от удивительного происшествия. Теперь извинение подкрепилось ещё и приятным сюрпризом, что не могло не радовать мужчину. — Захар Григорьевич, ну Вы идёте? — вдруг позвала Сюзанна, которую всё ещё обнимал Ваня, зарывающийся носом в её волосы, вдали от беседки. — Да ладно, зато подольше побыли вместе! — радостно заявил Киров и в очередной раз прильнул ласково к губам возлюбленной, не могши отпустить её и согревав теплотой своих возвышенных чувств. Да девушка и сама не хотела вырываться из объятий Кирова, но, к сожалению, нужно было ехать, оставляя друзей и, самое главное, любимого, с которым она хотела бы проводить ещё больше времени… Но радовало хотя бы то, что на этот раз они пробыли вместе намного дольше, чем обычно. Хоть и не наедине, но зато в объятиях друг друга.***
— Блин, пацаны, у меня же завтра днюха! — вспомнил Коля, опрокинув очередную рюмку водки с друзьями и сидя с ними на диване в беседке. — Надо это, как-то подготовиться… — Че подготавливаться-то? — хмуро спросил Паша. — Блин, точно, др… — опешила Саша, сидя рядом с ними. — Вот кому-кому, но Сане точно нужно подготовиться: купить подарок там, а то, вероятно, она забыла, а-ха-ха! — просмеялся Галльярд. — Да не забыла я! — возмутилась девушка, но её глаза предательски забегали в растерянности, а сердце забилось от осознания того, что она забыла про День рождения Коли… — Да ладно, Саш, даже если ты не успела купить подарок, мне ничего и не надо от тебя, — усмехнулся Пружинов и тихо добавил: — Для меня главное — твоё присутствие… Саша нежно улыбнулась от таких милых слов, греющих душу… — Нет, я не могу не подарить ничего такому прекрасному милому мальчику, как ты, — ласково промурлыкала она и погладила парня по ладони, а затем и взяла её в свою, послав электрические импульсы любви по телу Коли. Паша это подметил и, радуясь за друзей, улыбнулся: — Бля, вы такие милые… Честно, никогда бы не подумал, что вы замутите. — Кто ж знал, что между нами пробежит искра, — смущённо просмеялась Саша и сильнее взялась за руку любимого, видя его нежный и восхищённый взгляд. — Коляс, так а ты кого пригласишь-то? — поинтересовался внезапно Ваня, вырвавшись от печальных мыслей о Сюзанне — он уже нереально соскучился по ней. — Да бля, честно, не хочу закатывать банкет какой-то… Хочу чисто нами собраться, старой компанией, — признался Коля, вспоминая свой бюджет. — Слышь, я че, без Верки приду? — нахмурился Паша. — Прости, братан, но её я не очень хочу видеть… Я её боюсь, — нервно признался Коля. — Пока ты ей не должен, её нечего бояться, — усмехнулся Паша. — Ну Коль, ну ты чего? Не позовешь её? Паша без неё не может! — удивилась Саша. — Ладно… — взволнованно изрёк Коля и, ещё больше тревожась, вспомнил: — Но тогда Аня возмутится, что я Арлеева не пригласил… А я как бы ссу, я ж ему так и не отдал долг, а я накрою стол там… — Ты чë забыл, что мы тебе дарим стол? — недоумевал Ваня. — Бля, я ж вам писал, что я хочу, чтобы вы мне игруху одну купили… Да и ваще у меня мамка еду приготовит, а она опять просто стоять в холодосе будет, если вы чë-то закажете, и она наорет. А на деньги, которые мне подарят родители, оплачу алкашку. А так я ваще останусь без бабок и без всего. Да я вообще какой-то супербанкет не хочу… Так, посидеть чисто, отметить. А то на следующий день на учёбу, а мы опять не встанем нихуя, и родителям Саши и Ани звякнут. — Да, кстати, я этого не хочу! — заволновалась Блузова. — Ладно, игра твоя компьютерная, так игра, — усмехнулся Ваня. Понимая, что Коля не хочет закатывать банкет, Паша все-таки пошёл на уступки. — Ладно, хер с тобой, посидим по-тихому, — вздохнул Галльярд. — Соберёмся нашей старой компашкой. — Я тогда поеду домой, как Захар кого-то повезёт, а то батя разозлится, что я в свой др дома не ночую, и родаки ваще мне ни копейки не подарят. — Я с тобой тогда! — улыбнулась Саша. — Что мне тут без тебя делать? На самом деле, девушка собралась в город пораньше потому, что хотела купить подарок парню… Паша это просек и тихо шепнул Ване: — Походу все-таки реально подарок не купила. — Ага, — усмехнулся Киров. Но Коля этого не понял и просто мило улыбнулся в ответ, радуясь тому, что девушка даже не хочет оставаться без него… Вроде. Но это было не так уже важно. Главное, что Саша всегда хочет быть рядом, и это заставляло пацанское сердце биться чаще. Задумавшись о том, куда пропала Вера, Паша вышел из беседки и увидел шушукавшихся о чём-то Машу и Веру на уютных подвесных кресло-качелях с мягкими подушками. Заметив вышедшего в проём Галльярда, девушки тут же замолкли и уставились на него с загадочными улыбками. Паша понял: явно нас, парней своих, обсуждают. Поэтому он не стал их тревожить, понимая важность женских разговоров, и вернулся в беседку. Только где же Илья?.. Неужели не волнуется за Машу — где она может быть?.. Вспомнив про Ершова, Галльярд мигом нашёл его, обнаружив рядом с Ромой: они оживлённо обсуждали музыкальные рок-группы. Паша заметил и расслабленные черты лица Ильи, и его радостную улыбку от того, что он нашёл ещё одного единомышленника. Галльярд усмехнулся в голове: кто же мог подумать, что ненавистник буржуев когда-нибудь станет общаться с ними, наконец-то не ощущая никакой глубокой пропасти? Паша подметил и общающихся о маркетплейсах Максима, Иру и Кристину, и внезапно тихо воркующих Диану и Бориса, чьи глаза почему-то сверкали, глядя на неё; услышал Паша и то, как Зоя оживлённо рассказывала Михаилу с Леонидом о том, кто же такие инфузории туфельки, пока мужчины без единой эмоции попивали виски, смотрели в одну точку, кажется, совершенно не слушая. Лишь только рука Леонида, почему-то обнимающая плечи Зои и гладящая их, говорила о том, что ему всё-таки не безразлично, о чем говорит женщина. А может, учитель ещё и подопьянел, поэтому незаметно приобнимал её?.. Паша не знал. Однако парень обнаружил, что в беседке не было ни Артёма с Аней, ни Полины. И если пару он не хотел тревожить, то вот с Пальцевой… он давно хотел поговорить. Вывести на чистую воду. Поэтому Паша направился на её поиски. Однако на пути парень, обходя дом, заметил на крыльце с лавочкой и столом Артёма с Аней, уютно спрятавшихся от всех и обнимавшихся. Они не могли оторвать взгляды от моря в глазах друг друга, будто утопая в нём. Проходя, Паша посмотрел на них и услышал: — Ты такая красивая… — прошептал Артём Ане в губы. — Честно, я мечтал об этом моменте целый день… — и нежно поцеловал девушку, закружив ей голову. Арлеев… Каким он стал?.. Кто же предполагал в начале года, что он так изменится! Теперь его не интересуют книжки, ведь парень пишет уже свой роман. Усмехнувшись своей мысли, Паша пошёл дальше и увидел спину Полины, сидевшей на траве и смотревшей на пейзаж за забором, где раскинулась река, отливая свет уже выскочившей полной луны. В её руках была ручка, она чертила что-то в альбоме, и Паша намеревался разглядеть, тихо подкравшись сзади. Заметив аккуратные и красивые наброски вида, который был перед глазами Полины, парень, находясь за спиной, не удержался и восхищённо выпалил: — Ебать красиво… Полина подпрыгнула на месте, испугавшись внезапного гостя. Однако, осознав, чей грубый голос прозвучал, она разозлилась и резко закрыла альбом, прижав его к себе и фыркнула: — Что ты пугаешь, придурок?! — А че ты прячешь от меня такую красивую картину? Хоть я, конечно, в них и не шарю, как и полагается истинным придуркам, — усмехнулся Паша и вдруг присел рядом на газон. Полина хмуро и недоумевающе посмотрела на то, как он присаживается рядом на газон, и сердито спросила: — И нахрена ты сел? Я, может, одна хотела побыть?! — А может, я хочу посмотреть, как творится искусство другим творением Бога? — с ехидной ухмылкой спросил Паша. — Ты что, подкатываешь ко мне? Тебе Веры недостаточно? — скривила губы девушка. — Почему же подкатываю? — усмехнулся парень. — Я так-то только творения Богов выбираю себе в пару! Хотя я бы сказал, что Вера та ещё штучка от самого Дьявола, — Паша на секунду отвёл взгляд, ехидно ухмыльнувшись от воспоминаний о любимой, но тут же взял себя в руки и снова посмотрел на сердитые тучки в глазах Полины. — Но, впрочем, сейчас меня гораздо больше интересует картинка, которую ты рисуешь. — Не картинка, а картина. И вообще, с чего бы ты заинтересовался искусством? Ты же вечно мне говорил, зачем я этим занимаюсь, если сейчас можно всё сфоткать. — Вот я долбоеб, конечно… — усмехнулся Паша. — Но, наверное, я просто никогда не видел твои картины… — Ты видел, — раздражённо кинула Полина. — Бля… — вздохнул парень. — Извини, что я так говорил. Ваще прикольно, что у тя такое увлечение… Может, конечно, я не шибко шарю, но то, что я увидел, как ты творишь вот прямо здесь и сейчас, как красиво типа переносишь то, что мы видим, на бумагу, это типа… завораживающе. — Откуда же ты такие слова узнал? — удивилась девушка. — Тебе Вера словарный запас повышает? — Не… — он задумался. — Я ваще не ебу, откуда я такие слова знаю… Но, — парень вернул взгляд на девушку, — но реально, сорри, что я такое базарил. Твои рисунки пиздец круты так-то. Хотя я ниче не понимаю, эти типа, какие мазки, какой стиль, какое настроение у картины… Но выглядит это реально красиво! — Я удивлена, что ты такое говоришь… — слабо улыбнулась Пальцева. — И про то, что я переношу сейчас на бумагу то, что мы видим, тоже неплохо было… Что с тобой случилось? На тебя реально Вера так сильно повлияла? — Да хз ваще, но, мне кажется, я просто… повзрослел. — Ну это тоже возможно, конечно… — усмехнулась она, опустив взгляд и призадумавшись. — А ты, я смотрю, не меняешься! Даже не постарела! Улыбка спала с лица Полины, и она метнула сердитый взгляд на Пашу. Почувствовав ожог, оставленный её глазами, он тут же перестал улыбаться и попытался быстро найти другие слова: — Ну в смысле… Ты всё ещё такая же красивая. — Ну, спасибо… — вздохнула она. — Но изменения в жизни у тебя всяко произошли, верно? — начал прощупывать почву Галльярд. — Нет, ничего не изменилось, — отрезала с серьёзным лицом Полина. — Че, даже мужик не появился? — ухмыльнулся парень. — Ну так-то появился… — специально загадочно изрекла девушка. — И кто же он? — всё больше виднелся оскал Паши. — Том — вряд ли, он ща с жирной встречается… — Это не твоё дело, — отрезала Пальцева, но вдруг решила продолжить рисовать при парне, якобы показывая своё безразличие к разговору. — Ну мне интересно, счастлива ли моя бывшая или нет… — и вдруг он серьёзно добавил: — Искренне надеюсь, что да, потому что ты заслуживаешь только лучшего, особенно после того мудака, которым я был, поступая так с тобой… Честно говоря, до сих пор чувствую вину за то, как поступил по отношению к тебе… Полина снова удивилась, не поверив своим ушам. С огромными глазами она спросила: — Ты серьёзно до сих пор чувствуешь вину?.. Я думала, ты уже забыл… — Не, я навсегда запоминаю, как нельзя больше поступать. Девушка еле-еле подобрала слова, ошарашенная удивительным поведением парня: — Я, признаться, шокирована… Боялась, что ты так же поступишь с Верой, так и не усвоив урок. — Не, ни в коем случае! — яро заявлял Паша. — Я никогда не поступлю так с ней! И мне реально до сих пор стыдно, что я так поступил с тобой! И прости ещё раз… — Да ничего, я уже отошла, — вдруг тон девушки смягчился. И тогда Галльярд и решил пойти с козырей: — Ну да, с Захаром-то уж забудешь о всяких мудаках… — Ну да… — случайно задумчиво выпалила Полина и сразу осознала, что сказала, услышав дикое сердцебиение в ушах… Со страхом в глазах она взглянула на победную ухмылку парня: — Стоп! Нет! Я не это имела в виду! Я просто… — Да харэ, — усмехнулся Паша. — Я знаю, что вы мутите. — Ничего мы не мутим! Но розовые щеки начали выдавать девушку, и парень не мог не отметить это: — Чë ж тогда покраснела? — Не покраснела я! Свет так падает! — Закат уже прошёл так-то. Бля… — начал он, нахмурившись. — Я как бы не осуждаю, если чë… — Да нечего осуждать! — Ну харэ препираться! — уже начал сердиться Галльярд. — Ну где бы ты ещё нашла себе мужика? — На рисовании, например! — Да туда только пид… геи пошли бы! Ну Полин, ну не пизди! Ну я ж вижу эту химию между вами! Ты так давно на него смотришь! Я ж сразу запалил, что что-то тут не так! Полина тяжело вздохнула и все-таки призналась: — Ладно, да… Мы встречаемся. Ну что за день! Сначала Илья, теперь ты… — Поверь, всё, что узнаётся в нашей компании, остаётся только в нашей компании! — уверял Паша. — Опять своим пацанским кодексом будешь тыкать? — скривила губы Полина. — Да я те реально говорю! Никто же так в школе и не знает, что Максон — гей! — Максим — гей?! — открыла рот от удивления девушка. — Бля-я-я… — стыдливо распахнул взгляд Паша, нервно отведя его. — Ну, терь наша компания и ты знаете… — Ну, глаз за глаз! — ухмыльнулась Полина. — Ты знаешь про меня, я знаю секрет вашей компании — у вас же со всеми один секрет на всех. — Ну да типа… — вздохнул Галльярд, стыдясь самого себя за то, что рассказал. Спустя пару секунд он взмылил: — Только не рассказывай никому, прошу… — Да кому мне рассказывать? — усмехнулась Полина. — Тем более, ты можешь отомстить и про Захара рассказать, а мне это нахрен не надо. Но я бы попросила тебя вообще никому не рассказывать, даже из своей компании, даже Вере… — Если ты не расскажешь секрет Максона, то обещаю, что умру с тайной о Захаре, — усмехнулся Паша, успокоившись. — Я тоже обещаю, — слабо улыбнулась девушка. — Так чë, он не говнюк? — начал интересоваться Паша. — Нет, он очень хороший, в отличие от тебя, — ехидно начала она. — Очень заботливый… — В смысле?! А я не был заботливым?! — нахмурился Галльярд. — Ну, когда как… — специально играла на его нервах Пальцева. Однако, увидев расстройство в глазах парня, она решила сказать: — Ладно… Был ты заботливым. Просто он заботится как-то по-другому… как будто я такая хрупкая ваза… — Или просто потому, что ты мелкая, — усмехнулся Паша. Девушка хотела возразить, но он добавил: — Кстати, как, сильно ощущается разница в возрасте? — Почти нет! — радостно заявила Полина. — Мы вообще как будто были созданы друг для друга! Как соулмейты! — Ого, даже так? — искренне улыбнулся парень. — Знаешь, я ваще очень рад, что ты счастлива! Девушка опустила взгляд, снова не веря своим ушам. Её бывший так рад за неё… так по-настоящему улыбается… Неужели наконец-то между ними закончилась та вражда, и сломался тот барьер, который она сама и создала?.. — Я реально очень рад! — будто в подтверждение прочитанных мыслей сказал Паша. Полина тихо призналась, улыбнувшись; — А я рада, что у вас с Веркой всё хорошо… Радостные взгляды друг за друга встретились и обдали каким-то дружественным теплом — Полина даже и не предполагала, что между ними может создаться такая уютная атмосфера. Хоть они уже друг друга не знали, ведь оба изменились, но в чем проблема узнать, уже не в паре, а в дружбе?.. Задумчивое молчание повисло между ними, и Паша, так нелюбящий такое, вдруг сказал: — Знаешь, какими картинами я всегда восхищался? — Какими же? — Татухами! — вдруг заявил он. — Я только щас допёр, что это тоже своего рода картины! Дорогие, правда… Но на теле, и на всю жизнь! — Я заметила, да, что у тебя у самого тату появилось, — усмехнулась Полина, посмотрев на вбитые буквы имени Веры на фалангах пальцев Паши. — А-ха-ха, да-а-а, моя первая! — горделиво сказал он и посмотрел на пальцы. Но, осознав, что только что сказал, серьёзно добавил: — Ну, Верка, естественно, моя последняя, а вот татуха — не думаю… — Ну и какую же ты ещё хотел бы набить? Я считаю, что если уж что-то и набивать, то нужно какой-то смысл вкладывать. — Ну, конечно, я мог бы ответить, что хотел бы набить купола из-за трека Михаила Круга, — усмехнулся Паша. — Но ваще, я думал… и понял, что хотел бы набить волка и лису — типа я и Вера. — Ты сравниваешь вас с животными? — насмешливо спросила Полина. — Ну да, и че? Верка умиляется! Правда, говорит, что я хрюша, а не волк… — сердито вспомнил он. — Но я уверен, что я волк! — Это она всё из-за носа, да? — усмехнулась девушка. — Ага блять… — вздохнул Паша, но вдруг его резко осенила идея, и он воодушевлённо выпалил: — Слушай! Ты же художница! Может, нарисуешь мне волка и лису на руке? Типа как предварительный эскиз! — Ой, я только недавно научилась рисовать животных… — немного заволновалась Полина. — Да ладно, ты ж не на всю жизнь бьешь! — усмехнулся парень. — Так что как уж получится! Главное, чтобы Верка оценила! — Ну ладно… — снова улыбнулась девушка. — Давай попробую. — Супер! — и, закатав рукав, он протянул руку. — Я не смотрел эскизы ещё, но короче как видишь нас, так и рисуй! — Сейчас я сама посмотрю что-нибудь, вдохновлюсь и попробую, — проговорила Пальцева и, достав телефон, принялась искать. Посмотрев примеры и нарисовав в голове приблизительную картинку, девушка начала водить ручкой по предплечью, щекоча кожу Паши, однако это было гораздо приятнее, чем вводящаяся игла при битье татуировок. Да и за непринужденными разговорами о прошлом, настоящем и будущем, парень забывал об интересных ощущениях, радуясь тому, что наконец-то смог наладить контакт со своей бывшей девушкой, но, кажется, будущей хорошей подругой. Не зря же все-таки они так долго сидели за одной партой — общих тем оказалось сполна!***
Выходя из машины, Захар прикурил сигарету и собрался вернуться на тусовку, к Полине. Он, всё ещё приятно удивлённый извинениям Михаила, шёл уже с более спокойным настроем, даже хотел продолжить тихие разговоры с возлюбленной, находясь в компании, не ощущая уже ту накаленную атмосферу. До этого момента мужчине было одиноко, но теперь, когда был улажен давний конфликт с хозяином дачи, больше не оставалось того напряжения, которое, как казалось Захару, витало в воздухе и не давало расслабиться. Однако оставалось наладить отношения ещё кое с кем… В последнее время Захар видел брата только на уроках, так как переехал. А тут, запланировав увидеться с ним перед поездкой, сразу спалился в своих тайных отношениях, не заметив, как подошёл Илья с девушкой, ведь Захар был слишком погружён в мягкие поцелуи с Полиной, которые взрывали всё нутро от долгожданной встречи в выходной день… Разозлившийся открытому занавесу Илья теперь ненавидел его, и мужчине срочно нужно было это исправить… Разочарование младшего брата, на удивление, коробило его душу и заставляло волноваться из-за натянутой нити между ними. Только Ершов-старший не понимал, что делать… Он уже отдал брату свои часы, которые ему давно ещё приглянулись, пытался заговорить, но тот — ни в какую! По счастливой случайности, идя по двору дома, Захар, размышляя об Илье, заметил их с Машей, сидящих на крыльце вместе с Артёмом и Аней и болтавших о чём-то. Его брат с девушкой непринуждённо обсуждали что-то с друзьями, пока те как-то немного волнительно переглядывались, кажется, хотевши остаться вдвоём, а Маша и Илья помешали… как обычно. Ершов-младший увидел голубые глаза, которые бесили сегодня, и кинул на мужчину пренебрежительный взгляд, продолжая что-то говорить Артёму и обнимая Машу за талию. Поняв, что лучшего момента поговорить с братом не будет, Захар, находясь около лестницы, являющейся входом на крыльцо, позвал его: — Илья! Можно тебя на секунду? Ершов замолчал и ранил обжигающим взглядом старшего брата. Парень напрягся, его взор стрелял огненными стрелами, желваки заходили ходуном, а тяжёлый вздох вырвался из груди. Но все-таки, не сказав ни слова, он встал с места и пошёл за Захаром, обрадовавшимся тому, что младший брат все-таки решился поговорить. Остановившись на углу, подальше от крыльца, Илья все-таки выронил раздражённые слова: — Ну и о чëм ты хочешь поговорить со мной, педофил? — Да почему педофил-то?.. — опешил Захар. — Полине есть шестнадцать, по закону можно… — А ты к Сюзанне тоже приставал, когда её вёз? — хмурился злой младший брат. — Ты совсем что ли? — опешил Захар. — Илья, ты серьёзно не понимаешь, что у нас любовь с Полиной? — Нет, я не могу понять, как взрослого мужика может привлечь моя ровесница, — скривил губы он. — Любви все возрасты покорны, Илья… — пытался пояснить Захар, обиженный недопониманием. — Да-да! — саркастично начал Ершов-младший. — Возраст — это просто цифра, а тюремная камера — это просто комната! — Да Илья… — горько вздохнул старший брат. — Причём здесь тюремная камера, если возраст согласия по закону — шестнадцать лет. С чего ты взял, что меня могут посадить за это, если даже закон не считает это педофилией, а ты — да? Я не понимаю, что такого, что я встречаюсь с твоей одноклассницей… Тебе просто неприятно, или что? — Мне отвратительно! Для меня это… странно! Неприемлемо! — кривил лицо Илья. — Такая разница в возрасте — уму непостижимо! — Да почему это так колышит тебя, я не понимаю? — хмурился Захар. — Ну какая тебе разница? Тебя это задевает как-то? Нет. Будет ей восемнадцать, до этой разницы никому вообще не будет дела — не так уж она велика! Я как будто с двенадцатилетней девочкой начал встречаться! Илья! Ты же сам считаешь себя взрослым, почему тебе противно? — Потому что я бы, например, не встречался с твоей ровесницей, потому что это странно! — Так ты можешь конкретно пояснить, почему это странно? Возраст согласия достигнут, она развилась и в умственном плане, и в физическом. Нам друг с другом хорошо, а это, как по мне, самое главное. В чем проблема-то, я не понимаю? Илья призадумался: почему же он так обозлился?.. Потому, что считал это аморальным? Но ведь по закону реально можно… Да и сам Ершов-младший не считал себя глупым, а Полина тоже и вправду была смышлёной, судя по тому, как она уверенно отвечала на многих уроках, в частности, МХК, где важна эрудиция. Илья считал себя даже умнее брата, и, может, их развитие с Полиной соразмерно… Хотя… не субъективное ли это понятие — ум? Паша тоже кажется тупым, однако знания в организации бизнеса у него, на удивление, хороши. Что вообще такое ум, образованность и эрудиция? Не тождественны ли понятия образованность и эрудиция, и не объясняет ли ум именно поступки в жизни, являясь не связанным с количеством знаний по предметам? Илья сам опешил от того, что задумался о таких вещах, пока Захар терпеливо ждал ответа. Наконец, отойдя от своих размышлений, Илья, нахмурившись, выпалил: — Ну, ладно, да, ты прав. Наверное, мне не должно быть никакого дела, как и до многого. А ум — это всё субъективно, хотя ваше развитие с Полиной, мне кажется, идентичным. — Чего?! — уже начал злиться старший брат. — Ты думаешь, я мыслю, как шестнадцатилетний?! — Прости, но я всё ещё считаю, что только неокрепший ум привлечёт малолетка, и это уточняет, что ум и образованность не равны, — язвительно бросил Илья и захотел идти, как вдруг Захар остановил его и резко выпалил: — А для тебя понятие «любовь» незнакомо?! Ты вообще хоть знаешь, что я чувствую по отношению к Полине?! Как моё сердце трепещет, когда она рядом?! Как я с нетерпением жду нашей следующей встречи?! Как засыпаю с улыбкой с мыслью о ней?! Да, странно, что мы с ней на одной волне почти, но, естественно, иногда возникают недопонимания, так как, например, росли в разное время, но это не мешает нам любить друг друга! Я готов ради неё на всё! И, кстати, только благодаря ей я больше не живу с вами — она меня вдохновила на переезд! Илья окончательно понял, что ему знакомо это чувство… Абсолютно то же самое парень чувствовал к Маше, будучи так же готовым для неё на всё и ощущая себя максимально комфортно рядом с ней. И тут Илья осознал: возможно, действительно цифры не важны, как чувства, которые эти двое испытывали друг к другу. Потупив взгляд, Ершов все-таки посмотрел на старшего брата и виновато изрёк: — Ладно, прости, что так обосрал тебя… Не знал, что твои чувства настолько сильны. — Ну наконец-то ты это понял! — цыкнул Захар. — А ты маме-то когда расскажешь? — поинтересовался Илья. — Когда надо будет, тогда и расскажу, — скривил губы старший брат. — Когда Полине будет восемнадцать? — язвительно ухмыльнулся младший. — Так, ладно, всё, иди… — закатил глаза Ершов-старший и отпустил парня, рассердившись и потеряв интерес к разговору. — Ну я жду этого знакомства! — продолжая издеваться над любимым братом, выкрикнул вслед Илья и со смешанными чувствами пошёл обратно к друзьям. Однако, увидев целующихся Артёма и Аню и неловко чувствующую себя Машу, Ершов усмехнулся и понял, что им с девушкой нужно оставить влюблённых наедине. Ну, или самим тоже где-нибудь спрятаться… Когда Захар нашёл Полину, он опешил, заметив с ней Галльярда, который что-то рассматривал на руке. Ершов осторожно подошёл с нахмуренным взглядом, и Паша, сразу услышавший шаги, повернулся и, добро улыбаясь, сказал: — О, Захар Григорьевич, с возвращением! У меня как раз назрел к Вам вопрос! — Какой? — настороженно спросил мужчина, недоумевая такой радости в голосе парня. — Во-первых, как Вам? — Паша протянул руку и показал «тату» от Полины. — Пиздато, да? Это типа мы с Веркой! Полинка нарисовала такую красотень! — Реально круто… — с огромными глазами смотрел на произведение искусства мужчина — на руке были нарисованы крепко обнимающиеся, обогнув лапками тела партнёра, волк и лиса с милыми, прижатыми друг к другу мордочками. Но Захар всё равно поднял до сих пор недоверчивый взгляд на парня и спросил: — Ну а во-вторых? — А во-вторых, че когда Ваша свадьба с Полинкой? — ухмыльнулся Паша, убрав руку. Глаза Ершова стали совсем по пять копеек, и он, ошарашенный таким вопросом, возмутился: — С чего ты взял, что я буду жениться на своей ученице?! — Да камон, — вставая с газона, начал ехидный Паша, — чë думаете, я не видел Вашу связь? — Захар, он знает, — решила уточнить Полина, видя растерянный взгляд любимого, — я рассказала. Но это его только ещё больше ошарашило, и он от шока не мог проронить ни слова… — Да блин, Полин, нахуя ты ломаешь комедию? — с усмешкой расстроился Галльярд. — Я хотел поиздеваться над твоим бойфрендом! Ты бы лучше подыграла! — Да зачем? — недоумевала Пальцева. — Ай, ладно, похуй, — махнул рукой Паша. — Ну ладно, Вы тут оставайтесь, сюсюкайтесь, только аккуратно! А я пойду, поищу Верку, а то она, наверное, уже замёрзла в своих шортах — надо разогреть. И когда парень ушёл, Захар занял его место, присев на газон рядом с мило улыбающейся Полиной. Но мужчина был всё ещё шокирован и опасливо спросил: — А зачем ты ему рассказала?.. — Не беспокойся, он никому не расскажет — он слово пацана держит, — просмеялась Полина. — Тем более, я тоже знаю один секрет, о котором он случайно проболтался… — Какой? — сразу заинтересовался Захар. — Я не могу рассказать, — протараторила девушка и потеребила его по волосам. А потом, быстро оглядевшись по сторонам, окольцевала руками плечи мужчины, мило посмотрев в его глаза, похожие на реку, еще более чистую, чем та, что поодаль берега, и отливающую не только свет Луны, но и отражение девушки в чёрном омуте зрачков… И они остались на газоне одни, любуясь не только красивым видом за забором, но и друг другом…***
Уже порядком поднабрали те, кто остался в беседке, и некоторые уже даже не стеснялись танцевать под песни Анны Asti. Из подростков только Ваня и Рома сидели на диване и непринуждённо говорили о своём. Из колонки звучала любимая песня Кристины — «По барам», и она пластично двигалась в большом кругу, образовавшемся из всех танцующих, рядом с не менее грациозными друзьями — Дианой и Максимом. Они втроём больше всех наслаждались музыкой и подпевали. Борис не мог не присоединиться просто потому, что не хотел отлипать от интересной Хитрой девушки, которая почему-то заинтересовала парня и притягивала к себе. Ира, Коля и Саша тоже находились на выдуманном танцполе беседки, и если Блузова присоединялась по стилю танца к трём друзьям с изящными движениями, то Коля и Ира, которые и так недолюбливали такие песни, глупо танцевали, но отрывались по полной. Вера же и вовсе ушла на поиски Паши по дому, тем более, она уже успела замёрзнуть в летней одежде, да и эта музыка совершенно не привлекала её. Ко всем присоединялась и Зоя, непонятно откуда знающая текст песни, и тоже зажигала вместе с остальными. Однако она совершенно не подозревала, кто за ней охотно наблюдает… Леонид, случайно знатно опьяневший, попивал виски и не отрывал взор от весёлой Зои, которая привлекала не только своей красотой, но и энергичностью, харизмой и тем, какая она заводная. Эта девушка могла заряжать энтузиазмом, как батарейка, и была горяча, как вулкан, обжигая взорванной магмой. И это было то, что так притягивало холодного Левина, которому так иногда не хватало тепла… И это осознавалось только в те моменты, когда алкоголь доставал чувства из глубины стального сердца мужчины. Не один Леонид охмелел и случайно следил за какой-то фигурой. Михаил, у которого снова скакнуло либидо, хоть он и не принимал наркотики уже достаточно долгое количество времени, молча сидел с не менее молчаливым компаньоном. Но от скуки его взгляд случайно скользнул по отплясывающим подросткам и остановился на Максиме, повёрнутом к мужчине спиной и пластично танцующем. Двигающиеся бёдра парня приковали взгляд мужчины, и он не мог оторвать взор от них… и вспомнив их последнюю встречу, что так взорвала его голову. Мысль о Роме, конечно, останавливала… Но разве наличие сына как-то ограничивает от любования красивым и грациозным парнем? Однако, Борисов совсем позабыл о компаньоне, который случайно посмотрел на него и заметил, куда был устремлён взгляд мужчины… Может быть, если бы Левин был трезв, он ничего не сказал бы Михаилу… Но тут он не удержался от язвительного комментария: — Что, на парня своего сына засматриваешься? Я даже и не думал, что у вас схожи вкусы… Но я воздержался бы от такого — это как-то… неуважительно что ли. Сердце подпрыгнуло, и Михаил опасливо посмотрел на Леонида, пытаясь оправдаться: — Что?! Да не смотрел я ни на кого! Просто… радовался, что дети резвятся! — По твоей ухмылке так не скажешь, — усмехнулся Леонид. — Да и ладно, я что, думаешь, не знаю о твоей увлечённости мужчинами? — Подожди… — нахмурился Михаил. — С чего ты вообще взял, что мой сын встречается с Максимом?! — Не беспокойся, об этом знают только я, Зоя и Эдуард. — Эдуард?! — опешил мужчина. — Он откуда знает?! Да и вообще, почему Вы все, блять, в курсе?! — Скажем так… Всё из-за Паши Галльярда, иногда творящего полную хуйню, — усмехнулся Леонид, почему-то вспомнив с каким-то тёплым, неизведанным чувством о самом шебутном ученике. Построив логическую цепочку в голове, Михаил хмуро спросил: — Это из-за него мой сын пришёл с синяками в феврале? — Да, верно, — уже серьёзно заговорил Леонид, отпив виски. — Он узнал, что твой сын и Максим встречаются. Но сейчас, как я понимаю, он уже принял их отношения. Борисов лишь тяжело закатил глаза и нервно отпил виски. Все узнали раньше, чем он… Даже Эдуард, черт возьми. И это всё было безумно обидно. Не услышав никакого ответа, Леонид вдруг решил продолжить разговор на пьяную голову: — Вспомнил, как ты тогда приперся ещё нанюханный в кабинет… Мы прятали Рому в шкафу, чтобы ты ничего не понял. Забавно, конечно. Кстати, тебе самому не надоело приходить постоянно к Эдуарду? И если ты по нему так скучаешь, то почему не хотел, чтобы он сегодня присутствовал? Михаил сжал бокал в руках, и вдруг злость закипела в его крови от такого вопроса. Какого чёрта он вообще лезет в его жизнь?! И поэтому мужчина решил небрежно кинуть, скрипнув зубами: — Это не твоё дело. — Да нет, как раз таки моё, потому что он мой друг, и ты, честно говоря, конкретно его замучил. Неужели тебе нравится мучить не только Эда, но и себя? Тебе же самому наверняка тяжело. Эти слова застали врасплох Михаила. Камень на сердце запульсировал, отдавая тяжёлой болью в голову. Конечно, ему было чертовски тяжко, горько на душе после каждой встречи с Эдуардом, но он всё равно шёл, каждый раз понимая, что обожжётся холодом в очередной раз, однако под кокаином это почему-то забывалось… Мужчина знал, прекрасно знал о том, что мучает себя, но совершенно не понимал, что мучает ещё и Эдуарда этим… Разве ему не было плевать?.. Разве для него это не были просто выгодные для школы взаимоотношения, иногда смущающие нанюханным Михаилом?.. Это не укладывалось в голове мужчины… — В смысле?.. То есть… Ему не похуй?.. — с мёртвой надеждой в глазах спросил Борисов. — Не то, чтобы ему не похуй… Просто каждый раз ты навеиваешь не самые приятные воспоминания, — соврал Леонид. И сделал он это специально… ведь друг знал, что Эдуарду тоже больно от того, как он поступил и поступает с иногда слетавшим с катушек Михаилом. Да и сам Смирнов скучал, пока не видела жена… Но не мог больше никогда ввязаться в эти отношения, как бы иногда ни хотелось. Коля, бесящийся в танце под какую-то песню, случайно задел на столе стакан с алкоголем на дне, и тот с грохотом разбился об пол, немного запачкав его разлившейся жидкостью. С таким же треском окончательно разбилось и сердце Михаила от слов Левина… — Простите, Михаил Сергеевич! — оправдывался неимоверно взволнованный Коля, боявшись реакции хозяина дома. — Я возмещу! Клянусь! Однако Михаил на это не реагировал, убитый услышанной информацией. Он потерялся в темноте своих мыслей, услышав лишь обрывки фраз, за звуком быстро бьющегося от моральной боли сердца. — Да у тебя денег столько не будет, чтобы возместить, — язвительно ответил ученику Левин и вернул взор на поникшего компаньона. — Блять, Миш, ну что ты как раскис… Я уверен, что ты найдешь кого-то ещё, жизнь в нашем возрасте ещё не заканчивается. Просто перестань зацикливаться на Эдуарде — он не единственный мужчина на планете. Но Михаил не хотел слушать. Он желал сбежать, укрыться, найти способ, чтобы заглушить свою боль… Поэтому он, резко встав, грубо попросил: — Оставь меня одного, мне нужно осознать всё. И поспешил от компании в дебри дома… Леонид не стал его догонять, думая, что Михаилу действительно нужно побыть одному, переварить услышанное. Однако Левин искренне надеялся, что Борисов понял всё то, что он искренне пытался донести. Провожая взглядом удаляющуюся фигуру, Леонид и не заметил, как перед ним склонилась Зоя… чей вырез кофты слишком сильно опустился и вдруг переключил всё внимание мужчины. — Лёнь, что ты ему сказал? — взволнованно спросила женщина. Он еле-еле оторвал взгляд от грудей и серьёзно изрёк: — Я сказал ему то, что могло бы покончить его страдания и страдания Эдуарда. То, что Эд никогда в жизни не смог бы сказать, ведь он не хотел врать Мише. — Мне его жалко… — печально произнесла Зоя. — Думаешь, мне не жалко? — горько вздохнул Левин. — Но так лучше для всех, поверь. — А он ничего не сделает с собой?.. — начала тревожиться Ханова. — Он сильный — не убьётся, — уверял Левин. — Ну ладно… — вздохнула Зоя и выпрямилась. Левин расстроился тому, что больше не было того выреза перед глазами, и вдруг с ухмылкой выпалил своë желание: — Знаешь, я бы хотел, чтобы ты ещё так постояла передо мной… — Чего?.. — удивилась Зоя, но тоже ехидно ухмыльнулась. — Что слышала, четырëхглазая, — мило съязвил Левин, метнув синий огонь в её глаза, и отпил виски. Зоя смущённо улыбнулась — старое прозвище навеяло слишком много хороших воспоминаний… И тут огонь окончательно начал кружиться не только вокруг, но и внутри от следующих загадочно пророненных слов Леонида: — Может это… Отойдём, поговорим вдвоём? Но потом появилась токсичность, без которой он не мог обойтись: — А то что тут среди малолеток тусить. Я понимаю, они — твой уровень развития, хотя птица-говорун, как ты, должна отличаться умом и сообразительностью, но мне-то скучновато, знаешь… — Прекрати язвить, — усмехнулась Зоя и игриво, но тихо добавила: — Лучше реально пойдём, поговорим… Но за закрытыми дверями первой попавшейся спальни никаких разговоров не было… Лишь только страсть, огонь, и они двое. Разбушевавшийся Леонид, изрядно истосковавшийся по Зое, прилипал к её губам, толкнув сначала к стене, потом на кровать, и будоражил её нутро так сильно, что она не могла даже ни о чем думать, кроме как о мужчине, который был единственным, кто до сих пор зажигал спичку в её душе. А раздеваясь, опьяненный то ли страстью, то ли алкоголем Левин признался, тяжело дыша и снимая чёрную футболку: — Как же я скучал, ты не представляешь… — Я тоже… Очень… — милый взгляд Зои встретился со слабой, но нежной улыбкой мужчины. А потом дикое желание захлестнуло обоих, как разбушевавшееся море, и они утонули в нём, отдаваясь страсти… Хотев не только этого, но и быть вдвоём. Навсегда. Кто же знает, во что вылится снова вспыхнувшая ярким пламенем любовь после стольких лет разлуки?.. Однако пока им было не до этих размышлений…***
Михаил закрылся в спальне, которая принадлежала ему, и никто не мог проникнуть туда. Он остался наедине со своими мыслями, к которым никого никогда не подпускал. Ему было тяжко, больно, отвратительно от осознания правды, хоть она и была, на самом деле, известна мужчине, но тщательно отрицалась сердцем. Свет он так и не включил, однако темнота окутывала его не только в комнате, но и в сознании… Борисов сам не понимал, почему его это настолько задело, если он и так всё предполагал. Почему такая раздирающая изнутри печаль душила и не давала спокойно жить и радоваться своему бытию?.. Да потому что, черт возьми, без любви и не было никакого счастья в этом чëртовом бытие. Почти все эти грёбаные дети были так счастливы сегодня, беззаботно проводя время друг с другом и любив, как им казалось, так сильно, на всю жизнь… «Они ещё не знают, что может ждать их в будущем — какие конфликты, недопонимания… Взрослая жизнь слишком мрачна и полна лишь череды разочарований», — успокаивал себя мужчина. Но ведь… так хочется почувствовать себя таким же счастливым, хоть раз, как тогда, в их возрасте… Ну почему, блять, сейчас это невозможно? Почему?.. И только одна вещь может подарить искусственное счастье и помочь забыть о серой реальности хотя бы ненадолго… Михаил сам не помнил, где он нашёл спрятанную им же в недрах комнаты закладку, как чертил дороги на экране телефона, как сворачивал купюру в трубку, и как нюхал комки грязного счастья. Он заметил только то, как голову отпускают тяжёлые тиски, схватившиеся грубой хваткой, как становилось легче на душе, будто вся печаль уходит из сердца. Мужчина потерялся во времени, забылся, спрятался от всех проблем и растворился в необыкновенном кайфе. Шмыгнув носом, он даже смог улыбнуться, сам не зная, почему… Кажется, это было то, что нужно. Однако, облизнув пересохшие губы, Михаил почувствовал солёный привкус на губах. Проведя пальцем под носом, он посмотрел на руку и обнаружил кровь… Чëрт. Опять и так уже наглухо прожженная слизистая снова повредилась… Или же давление скакануло — один лишь Дьявол знал ответ. Но убрать это дерьмо точно надо — посчитал Михаил и направился в ванную комнату. Открыв кран, мужчина смывал текшую кровь и случайно глянул в зеркало: расширенные зрачки, бледная кожа, губы — он уже успел отвыкнуть от этого за тот короткий промежуток времени, в который был чист. Но не сказать, что этот внешний вид отпугивал Михаила. А наоборот… Даже привлекал — добавлял ему какой-то… аристократичности. Особенно, когда мужчина причесал растрёпанные волосы, забив на кровь под носом. Однако в этот момент вошла Вера, до этого сидевшая в другой комнате, гревшаяся от холода и слушавшая свою музыку, изрядно устав от популярной, но захотевшая уж очень вовремя в туалет… Заметив состояние Михаила, девушка была поражена — её испугала бледность кожи, кровь из носа и то, что он даже и не заметил, как она вошла, не отрываясь от своего отражения в зеркале. Всё это было пугающе, но Вера не захотела уходить… Что-то её держало. Поэтому девушка обеспокоенно спросила: — Михаил Сергеевич… — он удивлённо повернулся к ней, будто ужаснувшись внезапному появлению. Веру испугали стеклянные глаза, но она продолжила говорить: — С Вами всё нормально?.. На секунду мужчине показалось, что перед ним снова была Карина. И это посыпало странные мысли в сознание, но он продолжал уверять себя, что всё хорошо, поэтому, криво улыбнувшись, он искусственно радостно выпалил: — Всё просто охуительно! — Тогда почему у Вас кровь из носа?.. — недоверчиво спросила Вера, опасаясь за его состояние. «Кокаин… Грёбаный кокаин. Вот почему, блять. Потому что, блять, не ты передо мной, Карин, ни чёртов Эдуард, а Вера. И ничто, сука, мне не поможет», — начинал резко трезветь Михаил. И, быстро взглянув в своё отражение, он понял: — «Да нихуя не аристократично я выгляжу. Я смотрюсь страшно. Вот поэтому у этой девчонки и испуганный взгляд. Чем больше я употребляю, тем, сука, короче эффект. Неужели я не могу быть счастлив хоть на подольше, а? Ну почему, блять?!» Из размышлений его вырвала окончательно взволнованная Вера, аккуратно подойдя ближе: — Михаил Сергеевич… Что с Вами?.. Снова став вытирать кровь, включив кран, мужчина разочарованно ответил, всё-таки признавшись: — Ёбаный кокаин — вот, что со мной. Вера ошалела: — Вы что, употребляете?.. — Нет, блять, я просто так это сказал, — съязвил он. Смыв кровь, Михаил холодно посмотрел на озадаченную девушку, надеясь, что она оставит его. Но Вера не собиралась уходить и вдруг задала тот вопрос, который поломал его: — Но зачем Вам это?.. Тяжело вздохнув, Борисов растерянно задумался, не зная, ответить правду или соврать… Но так хотелось поделиться с кем-то своими терзаниями души, чтобы стало легче! Девушка была надёжной — Михаил это понимал, не увидев никакой статьи о прошедшем месяц назад вечере между ними, когда они оба чуть не сошли с ума. Поэтому он все-таки печально выпалил через силу, холодным взглядом посмотрев на неё, из-за чего мурашки прошлись по её коже: — Я просто хочу побыть хотя бы на час счастливым. — А Вы что… несчастны?.. — опешила Вера. — Но почему?.. У Вас же столько денег… — Ты думаешь, что счастье можно купить? — горько усмехнулся Михаил. — Не всё можно приобрести за деньги, знаешь ли. — Ну знаете… Лучше плакать в лимузине, чем в маршрутке… Печальный смешок снова сорвался с его уст: — Ну в этом ты права, да, — грусть снова пробралась через кожу: — Но всё равно… Имея столько денег, тоже можно быть несчастным. И одну причину ты точно знаешь. — Вам не хватает любви, да? — грустный взгляд догадливой девушки поднялся на него, и он казался таким искренним — она будто прочувствовала его расстройство на себе. Мужчина почему-то долго не отвечал, словно боялся себе признаться в этом. Однако, Вера, похоже, и это поняла, продолжив: — Но у Вас же есть сын?.. Разве это не любовь?.. Конечно, не та, которая между мужчиной и женщиной, но… типа особая. Вы не подумайте, я вообще так-то не люблю детей, но зная, как моя мама вечно говорит, что только дети принесли ей счастье в жизнь, подобно птицам, то я вот и задумалась об этом… Михаил был поражен этим словам, которые дали пищу для размышлений. Действительно, у него был сын… Но почему он так не осчастливливал, как те, кто были в жизни до этого?.. И почему вообще никогда не говорил сыну, что любит его?.. — Знаете… — вдруг продолжила Вера. — Вот я иногда думаю… А типа, почему некоторые люди разводятся, остаются с детьми и никогда больше никого не могут найти себе в пару? Может, это не их предназначение? Может, они должны найти своё счастье в другом? Многие же психологи одиноки, но это не мешает им пропагандировать счастливую семейную жизнь. Типа… Возможно же, например, им суждено помогать людям? И от этого им становится радостно на душе, когда кому-то помогли. Я просто не представляю, как они так спокойно изо дня в день выслушивают чужие проблемы, и им нормально… Мужчина всё ещё не мог смириться с тем, что об этом ему говорит пятнадцатилетняя девушка, и поэтому вслух поразился: — Ты слишком умна для своих лет… Скажи мне, почему ты, блять, с таким, как Галльярд?.. — Вы его плохо знаете, — уверяла Вера, польщенная комплиментом, но и одновременно обиженная таким словам в сторону любимого. — Ты его любишь?.. — грустные глаза пронзили её. — Да… очень, — тихо призналась девушка, улыбнувшись. Михаил заметал взгляд, о чём-то задумавшись, и Вера хотела продолжить тему о его состоянии, но вдруг их прервали… — Э, слышьте! — послышался злой голос Паши со спины, и она изумлённо обернулась. — Вы чë тут делаете вместе, я не понял?! Девушка улыбнулась ревности парня, а Михаил и вовсе насмешливо изрёк: — Трахаться собирались, но ты, к сожалению, прервал. — Вы бля мне тут не дерзите! — огрызнулся не на шутку разъярённый Галльярд. — Я могу и ебануть! Даже не посмотрю на то, что Вы хозяин хаты! Вера — моя! — Я не твоя собственность… — закатила глаза она, скрестив руки. — Так блять, тихо! — прорычал на неё Паша, не зная, что ответить. — Галльярд, ты серьёзно думаешь, что мы тут ебаться собирались? — тяжело вздохнул Михаил. — Ты думаешь, мне некого ебать, кроме малолеток? — Ну, Романову Вы же трахали! — Я хотел помочь, получая что-то взамен, если ты это так ещё и не понял, — скривил губы Михаил. — Ну может, вы хотели и Верке как-то помочь за такую плату — я не ебу! — Кстати, — серьезно заговорил Михаил, — я, как минимум, должен тебе два подзатыльника за твой мат — к сожалению, считать не умею так же, как Ваш математик. — Вы хотели трахнуть мою девушку, и ещё будете пиздить меня?! — злился всё больше Паша. — Паш, ну прекрати! — взмылила Вера — его неоправданная ревность начинала бесить. — Мы здесь оказались случайно, и у нас завязался разговор! Не надо тут драму устраивать! — Реально, как ревнивая баба какая-то из мыльных опер, — усмехнулся Михаил. — Слышь, какая я те баба?! — нахмурился парень. — Паш, ну он пошутил, перестань! — девушка попыталась успокоить его, приобнявши за талию и посмотрев милым взглядом в его. — Ты как будто не знаешь, что я люблю только тебя! Тело уже загорелось не от ярости, а от близости Веры… Но все-таки Галльярд презрительно спросил: — Точно? — Абсолютно! — Ну ладно, — уже начал улыбаться он. — Вот это тебя, конечно, легко успокоить, — усмехнулся Михаил. — Да чë Вы постоянно на меня быкуете?! — возмутился Паша. — Не нравишься ты мне — вот почему, — признался Михаил. — Почему это?! — удивился парень. — Скажем так… Ты мне напоминаешь не самого приятного человека из моей жизни, — сказал мужчина, имея в виду своего бывшего лучшего друга. — Если ваш друг был таков, не значит, что все такие, — вскинула бровь Вера, всё ещё помня содержание их первого разговора. — Паша не такой и никогда не поступил бы так с другом. — Как? — недоумевал Паша. — Ну, ты бы трахнул Сюзанну, если бы у тебя меня не было? — спросила Сперанская. — Нет, конечно! Девушка друга — это табу! — заявил ошеломлённый вопросом парень. — Вот видите! — Вера посмотрела на Борисова, считая, что слова — лучшее доказательство. — Мне он то же самое говорил, — горько усмехнулся он. Паша любовался девушкой, мило закатывающей глаза, и вдруг вспомнил кое о чем и, нехотя оторвавшись от неё, воодушевленно показал рисунок на руке: — Глянь! Это типа мы с тобой! — Ого! Как красиво! — радостно удивилась Вера, любуясь «татуировкой». — Это я типа, лисичка? — Да! А кто ж ещё? Я, кстати, хочу как-нибудь сделать такую татуху — ну, как бабла накоплю! — Было бы прикольно! — счастливо улыбнулась она, но вдруг ехидно добавила: — Но почему ты волк, а не хрюша?.. Под смешок Михаила Паша кинул укоризненный взгляд на девушку: — Я волк бля, а не хрюша! — Погоди… — призадумалась Вера, нахмурившись. — А кто тебе нарисовал этот замечательный рисунок?.. — Полинка, — спокойно пояснил Паша. — Чего?! — ошалела Вера. — То есть ты подозревал меня с Михаилом, а сам там с Полиной тусовался?! — Вы стоите друг друга, — вдруг усмехнулся Борисов. — Ну если она мне нарисовала нас на руке, то очевидно, мы ничем другим не занимались, — усмехнулся Галльярд. — Вер, ну ты чë в самом деле! И ваще, я к ней подошёл, чтобы помириться наконец-то. Ну и как видишь, мы помирились! — Ну ладно… — однако недоверчивый, сузившийся взгляд всё ещё смотрел на него. И почему-то эта внезапная ревность разгорячила парня… И он, резко притянув девушку к себе за талию, вдруг предложил: — Лисица, а может мы это, пойдём там… ко всем? — предложил он, явно не хотев возвращаться к друзьям. Вера ухмыльнулась, поняв, о чем говорил Паша, и игриво изрекла: — Да, давай… — Я запретил трахаться в доме, — скривил губы мужчина, тоже распознав намерения влюблённых. — Ага! — усмехнулся Паша. — Че ж тогда из одной из спален доносятся стоны Хановой? — Чего?! — одновременно изумились Михаил с Верой. — Ага, прикиньте! Я сам охуел! — Вот уж от кого-кого, а от них не ожидал… — раздражённо вздохнул Борисов. — Да лан, не парьтесь: мы ночью этим займёмся, чтоб Вам неспокойно спать было, — усмехнулся Паша, отпуская Веру из объятий. Убийственный взгляд Михаила нисколько не спугнул парня, и он сказал Вере: — Слушай, ваще, меня реально там пацаны уже заждались. Ванëк спрашивал в сообщениях, где я, сто раз, а я не могу ответить, потому что тут связь моего сотового оператора плохая. — Ладно, щас пойдём, — улыбнулась Вера и тут же переместила обеспокоенный взгляд на Михаила. — Михаил Сергеевич… Так Вы меня услышали?.. — Да… — задумчиво отвёл взор он. — И даже могу сказать, что, может, ты и права… Посмотрим. — Я очень надеюсь, что у Вас всё будет хорошо, — мило улыбнулась на прощание девушка и пошла на выход вместе с Галльярдом, тянущим её за руку, всё равно продолжая немного ревновать. «Интересно, Карина и Лёша теперь такая же счастливая пара?..» — напоследок печально подумал Михаил, уходя из дома, чтобы подышать свежим воздухом… Мужчина, стояв совершенно один рядом с забором, смотрев на приевшийся вид, не приносящий никакой радости, курив сигарету и анализируя слова Веры, думал о том, какое же предназначение у него может быть, и как по-другому он может достигнуть счастья. Но Михаил никак не мог найти никаких предположений в голове… Однако вдруг к нему подошла Полина и, чувствуя неловкость, вдруг заговорила: — Я тут сидела на траве, если Вы видели… Рисовала пейзаж, который был у меня перед глазами… И вдруг Вы неожиданно появились в поле зрения, и я, заметив, как Вы хорошо сочетаетесь, весь в чёрном, с ночным одеянием места, решила пририсовать Вас тоже… И вот… — она, немного стесняясь, показала рисунок. Заметив свою спину на рисунке, отлично прорисованные волосы на затылке, Михаил вдруг искренне улыбнулся: ему действительно понравилось, как девушка отобразила его величественность на бумаге. Да и сам пейзаж был прорисован замечательно, казалось, каждая деталь была отображена чётко, красочно, хоть это и был набросок. Но его задумчивость идеально передалась художницей, как и прекрасный пейзаж. Впечатлённый Михаил восхитился вслух: — Безумно красиво! Что пейзаж, что я! Особенно с учётом, что это набросок, это ещё более восхитительно! Мне очень нравится! — Спасибо… — польщенная, Полина опустила взгляд. — Ты никогда не думала продавать свои картины? Мне кажется, за такую детализацию пейзажа, будто как у Шишкина, ты могла бы получать неплохие деньги. — Я… никогда не думала об этом… — поразилась Полина. — Ну ты подумай. Картину с собой я бы точно пропиарил, — ухмыльнулся Михаил, затянувшись сигаретой. Неожиданно к нему подошёл и Захар, который сообщил: — Мы сейчас поедем — поздно уж. Собрались ребята, кто не собираются оставаться. Коля, Саша, Диана, Полина… — он случайно бросил на последнюю перечисленную быстрый взгляд. — Так что, мест, наверное, хватит в доме? — Да, так точно хватит, — кивнул Михаил. — Не забудь только поставить машину в гараж. Охранник знает мой номер автомобиля, так что впустит во двор. — Хорошо! И, кстати, спасибо большое, что пригласил! — радостно улыбнулся Захар. — Я нереально рад, что так хорошо отдохнул сегодня! Михаил вдруг тоже улыбнулся: — Здорово, что ты тоже рад. С трудовой книжкой я придумаю что-нибудь, если что. — И за это спасибо, — благодарно кивнул Захар и, пожав руку, отправился с Полиной к автомобилю, где уже ждали Коля, Саша и Диана. Почему-то мужчине было приятно видеть счастливые лица и Полины, и Захара… Но он так и не понял, почему. Докурив сигарету, Михаил собрался идти обратно к гостям, но вдруг появился Рома, тоже невероятно радостный, и начал благодарить отца: — Блин, пап, я так рад, что ты разрешил организовать такие посиделки! Это знаешь, как предвыпускной какой-то! Я так кайфанул что от шашлыка, что от посиделок с ребятами, что от атмосферы! Было о-о-очень круто! — Я рад, что и ты рад, сын, — добро улыбнулся Михаил. — Спасибо тебе большое! — улыбался Рома и уже тише, но искренне добавил: — И за все дни, которые мы проводили с тобой вдвоём в последнее время, тоже большое спасибо… Я и этому очень счастлив. Может, даже, ещё больше, чем шашлычному дню… Видев радость на лице сына, слышав нотки счастья в его голосе, Михаил вдруг почувствовал, как тело обдало приятным теплом, а какое-то непонятное чувство появилось на душе. И когда мужчина понял, что это, он вдруг мило выпалил: — Ром… Я это… люблю тебя. Парень опешил и загорелся, не поверив своим ушам: — Что?.. — Я люблю тебя, говорю, — усмехнулся отец, понимая реакцию Ромы. Вдруг лицо парня расплылось в искренней улыбке, глаза заслезились от счастья, весь организм затанцевал от полученного впервые в жизни тепла, и он в восторге выпалил: — Пап! Я тоже тебя люблю! И вдруг резко и крепко обнял отца, удивившегося, но и обрадовавшегося такой милой реакции… которую он тоже впервые в жизни получил от сына. И Михаил крепко прижал его к себе в ответ, чувствуя, как непривычная нежность обволокла сердце, а душевность момента заласкала душу. Вера была права… Любовь сына — это тоже чертовски приятное и радостное чувство. Всё ещё обнимая Рому, Михаил заметил счастливых друзей, которые направлялись из беседки в дом, чтобы согреться уже в холодной ночи… Он вдруг почувствовал, как их счастье пробралось через кожу, согревая ещё сильнее, добавляя щепотку радости от чуткого момента с сыном. И если всем было морозно от прохлады, то Михаилу почему-то было сейчас невероятно тепло… и это он чувствовал не кожей… а нутром. Вера была права и насчёт этого… Дарение счастья другим тоже может подарить и тебе счастье. И тут Михаил понял… Ему не хватало людей, которые смогут быть счастливы, благодаря его искренней любви или же поступкам мужчины. Он чувствовал себя невероятно окрылённым, когда видел радость и благодарность на лицах других людей. Мужчина осознал, что приводить в восторг других — это не просто приятное занятие, но и источник огромного вдохновения и удовлетворения. Это было подобно дождю, необходимому для роста и процветания прекрасных цветов, не только других людей… но и своих в душé. Сегодня Михаил ощутил настоящую эйфорию, наблюдая, как его доброта и забота меняют жизни окружающих к лучшему, и это дало ему невероятную энергию и силу продолжать двигаться в этом направлении. Может, теперь получится бросить нюхать?.. — надеялся он. Теперь мужчина мог сорвать завядшие цветы в своём душевном саду и прорастить новые, яркие и прекрасные. Однако очередной милый разговор отца и сына, который только начинался, был прерван странными басами, звучащими явно из колонок в доме… — Что за херня играет?.. — возмутился Михаил. А это было всё из-за Паши… знатно поднабравшего и включавшего то Моргенштерна, то Егора Крида, то вообще Инстасамку… И не только сейчас Паша мешал всем… Глубокой ночью стоны Веры слышали многие на этаже, где они спали… К счастью, Михаил, радостный и воодушевлённый новыми выводами, сразу заснул крепким сном и не услышал ничего раздражающего ни слух, ни либидо. А то Паше знатно бы влетело, несмотря на появившиеся положительные качества в мужчине…***
Несколько дней спустя… Михаил сидел на родительском собрании, абсолютно незаинтересованный, лишь краем уха слышав, как люди ругались и не могли определиться, какой ресторан выбрать для проведения выпускного. Однако всë-таки глаза мужчины раздражённо оторвались от экрана смартфона, и он заметил растерянные глаза Зои, которая пыталась остановить творившуюся вакханалию, уже могшая спокойно перерасти в драку. И неожиданно к Михаилу пришла идея, как помочь и Зое, и всем остальным… — Дорогие, дамы, послушайте, — попросил он, и женщины вдруг резко замолкли, обратив свои влюблённые взгляды на прекрасного мужчину. — Раз уж мы не можем определиться, то я предлагаю альтернативу… Что, если мы проведём выпускной в стенах школы? — кто-то хотел открыть рот, чтобы возразить, но Михаил успел вовремя продолжить: — Я сейчас объясню: дело в том, что для детей это последний день, когда они смогут оказаться в стенах школы, ведь вряд ли они когда-нибудь ещё раз заглянут сюда. Воспоминания варьируются от плохих до хороших. И стоит оставить для них последнее прекрасное, чтобы они продолжили думать о школе с любовью, а не как о месте, из-за которого они завалили ЕГЭ и прочее. Да и вообще, главное, не во сколько обошёлся выпускной, а то, насколько прекрасно проведено время. Важен же уют, верно? А школа за столько лет явно стала вторым домом, так что наверняка комфорт будет обволакивать детей сполна. После такой пламенной речи посыпались восторженные: — Да, это отличная идея! — Просто прекрасно! — Михаил Сергеевич, Вы гений! — Как Вы до такого додумались? Мужчина кинул взгляд на не менее восхищённую Зою: в её глазах читалась не только радость из-за того, что конфликт решён, но и огромная благодарность за Михаилу за помощь и лучшую идею для всех. И это снова замотивировало и вдохновило Михаила для дальнейших добрых дел. Не волонтёрства, конечно… На это он никогда не пойдёт. Благое только для близких или уж очень хороших людей, как Зоя. И всë-таки доброта, неважно, какая, подобна свежему весеннему ветру, который ласково касается увядших сердец, наполняя их цветом новых возможностей и стремлением к свету.