Eternally Yours

— Ты явно решил приговор себе подписать. Я, кажется, говорил тебе, что сожгу тебя заживо, если ты только попробуешь его забрать, — угрожающе прорычал пиро-мечник, сжимая рукоять оружия. — Ты, видимо, думаешь, что я шучу. К несчастью для тебя, Дайнслейф, я не умею шутить, а если и пытаюсь, то получается ужасно. — Да что же ты никак не оставишь Кэйю в покое? Блондин поднялся на ноги, но не делал попыток приблизиться. Сейчас Рагнвиндр даже для него представлял серьёзную угрозу. Он всю жизнь провел в сражениях с кем-либо и давно привык к постоянным схваткам. Дилюк был умелым мечником, мастерски обращался с тяжёлым двуручником, так ещё и был обладателем Пиро Глаза Бога. Разрушительная стихия в его руках не знала жалости, уничтожая все на своём пути в образе бессмертной птицы. Если раньше хранитель считал аловолосого аристократа лишь молодым птенцом, что пытается бравировать храбростью, защищая всех и вся, то сейчас это был серьёзный противник, безжалостный к врагам, не бросающий слов на ветер. Дилюк был страшен в гневе, и Дайнслейф знал это не понаслышке, поэтому хотел любыми способами избежать столкновения с ним. Даже сдал его рыцарям, но что-то пошло не так и тот все ещё был на свободе, так ещё и как-то узнал, что они с Кэйей на крыше. — У меня к тебе тот же вопрос, но не отвечай. Не желаю слушать твой бред про снятие проклятия, — пренебрежительно хмыкнул Дилюк. Взгляд пламенных пробежался по территории и отметил наличие льдинок на поверхности крыши. — Хм… А я думал, что мне показалось. Кэйа не захотел идти с тобой, — злорадно отметил аловолосый, а блондин скрипнул зубами от досады. — Даже он дал тебе понять, что не хочет этого, так чего ты упорствуешь? Хочешь убить его, как его папаша? — Из нас двоих, только ты пытался убить его когда-то. Я же всегда заботился о своём принце, — прошипел не хуже змеи блондин. Для Дилюка это была пощечина и его глаза расширились от шока. Он давно не вспоминал про тот случай. Забыл его, как страшный сон. Да и они с Кэйей никогда его не вспоминали, после полного примирения. А этот так бросается словами, прекрасно зная, что они точно попадут так, как надо. — Это было в прошлом, Дайн, нечего это вспоминать, — неожиданно холодно отрезал бывший капитан, встав рядом с Дилюком, и сжал его плечо. — Сейчас агрессивно ко мне настроен ты, а не он. — Он предаст тебя! — крикнул блондин. — Бросит, как однажды уже бросил, оставит одного! — Он никогда не предавал меня. Никогда, Дайн. И, отвечу, пожалуй, на один интересующий тебя вопрос. Это я вытащил Дилюка из полиции, — синевласый расплылся в довольной улыбке. — Тебе, наверное, стоило огромных усилий попытаться упечь столь уважаемого человека за решётку, а я тут без особого труда вытащил его. — Кэйа, ты… — Ох, прости-прости, Дайн, но, как ты и сказал, я любой ценой буду его защищать. Даже от тебя, — улыбка мгновенно погасла, оставляя после себя лишь холод. — Хм… Что ж, Кэйа, ты сделал выбор. Надеюсь, ты готов к последствиям, — снова надев маску безразличия, произнёс Дайнслейф. За его спиной образовался портал, в который он шагнул, исчезая с крыши. Оба парня удивлённо смотрели на место, где только что стоял хранитель. Они ожидали продолжение схватки, но не того, что тот попросту сбежит. Однако, оба понимали, что это не последняя их встреча. Дилюк отозвал меч и облегчённо выдохнул. Его плечи опустились, а рука накрыла глаза. Только сейчас он в полной мере почувствовал, насколько сильно нервничал и был напряжен. Сейчас же силы его будто покинули. Хотелось сесть прямо на крышу, но он не мог себе позволить. — Дилюк, как ты? — осторожно поинтересовался Кэйа. — Как я? Кэйа, какого хиличурла ты сюда пошёл один? — метнув вновь вспыхнувший недовольством взгляд в бывшего капитана, спросил Рагнвиндр. — Ты отдавал себе отчёт в том, что он мог легко тебя забрать? Где бы я потом тебя искал, а? — Я не предполагал, что он выкинет что-то подобное. Если бы знал, не пошёл бы, — неловко потер шею синевласый. — Так как ты тут оказался? — Проснулся, когда не почувствовал тебя рядом, а затем услышал щелчок замка. Ну и я быстро собрался, пошёл за тобой, но не знал куда вниз или вверх. Сначала побежал вниз, потом наверх. Поэтому задержался. Но ты и без меня хорошо справился, — винодел обвел рукой пространство, как бы показывая таящий лёд. — Как ты призвал стихию? — Увидел, как делал это в прошлом и просто повторил, но мне явно состояние аффекта помогло, — Альберих покачал головой. — Он бы точно смог меня забрать, если бы не ты. Спасибо. — Пойдём, — кивнув на дверь, Дилюк пошёл с крыши первый, желая скорее убраться с этого места. Кэйа же не стал продолжать разговор и пошел за виноделом. Мда… Привез Дилюка к себе, чтобы тот смог отдохнуть, а в итоге заставил его волноваться еще сильнее. Отличный отдых, ничего не скажешь. Видеть чуть ссутуленную спину и поникшие плечи было неприятно. Хотелось это исправить. И у себя в голове Кэйа уже строил планы, но сейчас все же нужно уложить Рагнвиндра снова спать. — Даже не думай, я не лягу спать, — вдруг произнес Дилюк, когда они снова оказались в квартире. Синевласый удивленно уставился на хозяина винокурни, который сел на кровать и закинул ногу на ногу. — Нам нужно поговорить. Даже не отрицай. — Не отрицаю, но этот разговор можно и перенести, — пожав плечами, Кэйа встал напротив винодела. — Мы достаточно откладывали. Я должен ответить на твои вопросы, чтобы прояснить ситуацию, и чтобы ты больше не мучился тем, что что-то не понимаешь. Особенно твои сны. — Хорошо. У меня и правда много вопросов, но в голове бардак, если честно, — Альберих вздохнул и сел рядом. — Расскажи сначала, откуда у тебя мой Глаз Бога. — Я хранил его все годы, пока ждал тебя. Кэйа, я не… Я не реинкарнация того Дилюка, которого ты видишь во снах, — Дилюк поймал на себе взгляд, в котором читалось непонимание. Встав с кровати и пройдясь туда-сюда, все же продолжил. — Я и есть тот Дилюк. Я знаю, как это звучит, Кэйа, но это правда. Когда-то очень давно Архонт Свободы даровал бессмертие нашему роду, и я тоже думал, что это лишь сказка, но нет, оказалось, что это самая настоящая правда. От смерти я не защищен, убить меня можно, но я не умру от старости. И я ждал тебя все эти годы. Ездил по всему Тейвату, надеясь встретить, но никак не мог найти, пока не встретил на утесе, но на тот момент я уже знал, что ты переродился. — Ого… Вот это да… Интересные у архонтов дары, однако, — кое-как вымолвил Альберих, пораженный тем, что ему только что рассказали. Вопросов должно было стать меньше, но добавилось еще несколько. Однако, вряд ли даже сам Дилюк знает на них ответы. — И как ты узнал, что я переродился? — Глаз Бога, он снова светился, был наполнен силой. Дар архонта связан с душой, а не с телом и, если душа возрождается, то и Глаз Бога вместе с ней. Но даже тогда я не знал где ты, — аловолосый старался не мельтешить перед глазами, но было сложно стоять на месте. — Аделинда была нашей няней, заменила нам обоим мать. Ты был приемный ребенком. Мой отец нашел тебя возле виноградников, когда твой бросил тебя. С тех пор мы были вместе всегда. — Теперь понятно, откуда у меня ощущение защищенности и уюта рядом с Аделиндой, — приулыбнулся Кэйа. — Но, если мы всегда были вместе, то почему мы поругались? О чем говорил Дайн? — Я и правда чуть не убил тебя, Кэйа, — сильно закусил губу Дилюк, но продолжил. — Это был мой 18-тый день рождения, мы возвращались на винокурню, когда на нас напали. Мне не хватило сил спасти отца, который защитил меня ценой своей жизни, а ты немного не успел на подмогу с рыцарями. Я был разбит и убит потерей отца, а ты пришел и рассказал, что шпион падшей страны. Я не справился с эмоциями, о чем до сих пор жалею… Прости меня, Кэйа. — Не один ты виноват, тот я явно выбрал не лучшее время для разговора, — синевласый покачал головой. — Что было потом? — Я сбежал на 4 года. По всему Тейвату искал виновных в смерти отца. Мы с тобой вели переписку, скудную, но вели. Потом, после моего возвращения, еще год не сближались, обиды не отпускали, вот… А потом после того, как мы окончательно помирились, одним вечером я довел тебя до казарм, потому что ты напился, и ты поцеловал меня. Я наивно полагал, что ты не помнишь, но потом ты поцеловал меня в таверне на глазах у всех посетителей, — уголки губ приподнялись в намеке на улыбку. — Я умею удивлять, — хохотнул Кэйа. — И мы начали встречаться, да? — в ответ был согласный кивок. — А какие у нас были отношения? — Теплые, доверительные… Мы не скрывали ничего, всегда защищали друг друга, а еще ты был жутким извращенцем! — Да что ты, — протянул Альберих и поднялся, вальяжной походкой направляясь к виноделу, который невольно начал отступать, пока не уперся спиной в стену. Пришлось чуть поднять голову, заглядывая в блестящий синий глаз. — Эта моя черта ничуть не изменилась, Дилюк. Положив руку на затылок мастера, Кэйа окончательно сократил расстояние между ними и накрыл манящие губы своими, не давая и слова в ответ произнести. А то сейчас точно будет глупый вопрос о том, что Кэйа собирается делать. Зачем отвечать, если всегда можно показать? Опешивший на мгновение Дилюк отмер, отвечая на поцелуй, обвивая руками стройную талию своего бармена. Сейчас ситуация стала проще, они наконец-то поговорили, и реакция Кэйи была намного лучше, чем Дилюк мог представить. Он даже спокойно отреагировал на то, что самому Дилюку довольно много лет. — Дилюк, один вопрос, — прошептал синевласый, чуть отстранившись, чтобы заглянуть в горящие теплым пламенем глаза напротив. — Ты любишь меня или того Кэйю? Дилюк улавливал нотки волнения в любимом голосе, а закушенная губа лишь подтверждала это. Погладив бывшего рыцаря по щеке, Рагнвиндр нежно улыбнулся. — Не важно тогда или сейчас, Кэйа, я люблю тебя. Я не вижу в тебе только того рыцаря, с которым рос. Сейчас я узнаю нового тебя, новые привычки, интересы, повадки, черты характера. Ты всегда ты. Синий глаз будто засветился от слов винодела и сиял он ярче всех звезд на небе. Кэйа всегда был для Дилюка путеводной звездой, его жизнью. И только Рагнвиндр хотел озвучить свои мысли, но его губами снова завладели губы напротив, выдворяя все мысли из головы.

***

— Я на это не сяду, Кэйа. Карминовые глаза смотрели с напускным недовольством. Руки были сложены на груди, отказываясь принимать протянутый шлем. Кэйа уже минут 10 уговаривает его сесть за руль мотоцикла, чтобы поехать на винокурню, где они хотели провести свои выходные. — Дилюк, мы дольше спорить будем, чем ехать. Просто надень шлем и сядь за руль, — фыркнул Кэйа. Какой же Рагнвиндр все же упрямый временами. — Нет, я не поведу, — вновь отрицательно замотав головой, ответил винодел. — Дилюк, ты умеешь ездить верхом, а это страшнее, сложнее и опаснее мотоцикла! — воскликнул Альберих, но после растянул губы в хитрой ухмылке. Ему всего-то нужно вывести Дилюка на эмоции, чтобы добиться желаемого. А это не так уж и сложно. — Ты боишься? Нааадо же, мастер Дилюк, кто яро бросается на монстров Бездны, открыто показывает презрение к полиции, боится сесть за руль мотоцикла. Неожиданно, весьма неожиданно получается. Что ж, я не настаиваю, все же нельзя заставлять человека делать то, чего он боится. Не волнуйся, я поведу. Реакция винодела и правда не заставила себя ждать. Алые брови сошлись на переносице, глаза метали молнии, руки опустились и сжались в кулаки, а буквально через пару секунд шлем из рук Кэйи рывком забрали. — Ерунду не неси! Я не боюсь! — Не-не-не, Дилюк, это мой шлем. Я специально для тебя купил новый, — хохотнул синевласый и протянул Рагнвиндру винного цвета шлем. И все бы ничего, но на макушке были уши. Кошачьи. Уши. — Я это не надену! — тут же воскликнул мастер, смотря то на защиту, то на хитро улыбающегося Кэйю. Как он только мог купить что-то подобное? Дилюк взрослый, серьёзный мужчина, а ему суют шлем с кошачьими ушами! — Как это не наденешь? Я с таким трудом нашёл именно этого цвета шлем, думал о тебе, когда выбирал, а ты отказываешься? Как неприлично, Дилюк, ты меня обидеть хочешь? — наигранно-поникшим голосом протянул бармен и отвёл взгляд в сторону, чтобы не засмеяться раньше времени. Своего он добьётся в любом случае и любыми путями. Хозяин винокурни опешил от такой смены настроения и глупо хлопал ресницами. Здравая его часть понимала, что Альберих лишь умело пытается им манипулировать, пользуясь грязными способами и давя на жалость, ведь прекрасно понимает, как это действует на самого Дилюка. Но несмотря на понимание этого, Дилюк все равно ведётся, так как не мог видеть этот вид побитого котёнка. Поэтому со вздохом, но он забирает ненавистный шлем и надевает, после чего перекидывает ногу через мотоцикл, садясь за руль. — Ох, как же сексуально ты седлаешь мой байк, — мурлыкнул Кэйа и не смог отказать себе в удовольствии полюбоваться на стройные длинные ноги, обтянутые узкой тканью чёрных джинс, узкую талию, что сейчас можно было хорошо разглядеть за тканью лёгкой футболки, красивый изгиб спины. Для воина, который прошёл через сотни битв, привыкшего размахивать тяжёлым двуручным мечом, Рагнвиндр был очень стройными и изящным. Кэйа бы даже назвал его хрупким. Да, у него был заметный рельеф, но даже так он не был похож на типичного рыцаря, которых представляли огромными шкафами, с явно выраженными мышцами. Ох, он бы точно хмыкнул, если бы услышал сравнения себя с рыцарями, и стал бы ворчать. — Ладно, погнали! — надев свой шлем и сев позади винодела, Кэйа обнял тонкую талию и в ту же секунду вцепился в ткань футболки на животе водителя. Дилюк неожиданно резво сорвался с места, сразу набирая высокую скорость, выехав на проезжую часть. Вот вам и «не сяду за руль». Упрашивая Дилюка сегодня вести байк, Кэйа никак не ожидал, что они будут нарушать кучу правил дорожного движения, несясь по городской трассе. Дорога сегодня будто специально для них была довольно пустой, и они не рисковали ненароком врезаться в чей-то зад. Хотя не удивительно. Выходной все же, лето уже вступило в полную силу, и большинство людей уехали на пляжи или за город отдыхать. Кэйа чувствовал себя нереально живым, мчась по трассе со своим парнем, который с каждым днем открывался для него все больше и больше с разных сторон, о существовании некоторых синевласый бармен и подумать не мог. Например, как сегодня. Дилюк производил впечатление законопослушного гражданина и пай-мальчика, но именно сейчас он несется по трассе на скорости, которая переваливает за 100 км/ч. Дилюк ощущал небывалое чувство свободы. Его любимый человек рядом, принимает и любит его в ответ, а еще подталкивает на подобные поступки. Именно с Кэйей Рагнвиндр всегда чувствовал себя по-настоящему живым и был готов абсолютно на все. На территорию винокурни они въехали, подняв столб пыли, резко затормозив. Когда пыль осела и оба сняли шлемы, то наткнулись на хмуро смотрящую на них главную горничную. Оба парня тут же почувствовали себя провинившимися мальчишками, которых мама застала на месте «преступления». — Вы явно разбиться захотели, — цокнула языком блондинка. — Вроде взрослые парни, а все дурачитесь. — Аделинда, дорогая, не ругай Дилюка, это я его подговорил, — виновато хихикнул Кэйа и обнял винодела за шею, не слезая с мотоцикла. — Зато мы так быстро приехали и не опоздали к обеду! — Мастер Кэйа, вы все еще такой проказник, а мастер Дилюк только и рад идти на поводу, — женщина покачала головой, но не могла долго злиться, глядя на виноватые лица своих мальчиков, поэтому довольно быстро смягчилась. — Пройдемте в дом, обед ждет на столе. Но сначала вымойте руки! — Так точно, мэм! — в шутку отдал честь Альберих, и они слезли с байка, направляясь в дом. С того момента на крыше прошло довольно много времени. Был уже июль. И ни один из них не заметил то, как быстро пролетело время. И это время было очень спокойным, наполненным множеством хороших моментов, которые они вместе создавали. На винокурню они стали регулярно приезжать, чтобы отдохнуть от городской суеты, провести время с Аделиндой, которая была бесконечно рада тому, что Кэйа возвращает потихоньку свою память. Она часто рассказывала истории из их детства, припоминая какие-либо смущающие, но очень милые поступки, смущая обоих парней; показывала старые фотографии, игрушки, вещи. Кэйа наконец чувствовал себя в полной мере целым и на своем месте. Дома. Сны все еще снились, но больше не пугали и не вводили в ступор, а некоторые разъяснял сам Рагнвиндр, помогая восполнить недостающие кусочки картины. Дилюк в отношениях был очень теплым и мягким, внимательным и добрым, а еще очень тактильным. Кэйа не считал его любителем всяких милостей, но тот в любую свободную минуту старался прильнуть к Альбериху, взять за руку или поцеловать его. Это очень грело душу. Кэйа с каждым разом привязывался все больше. Сам же он любил ненароком коснуться пушистых огненных волос, уткнуться в них носом и вдыхать запах шампуня. Рагнвиндр в такие моменты молча млел, но порой Кэйе казалось, что тот мог заурчать словно довольный кот. Параллельно с этим Дилюк помогал ему освоить контроль над Глазом Бога. Было не очень легко, так как их стихии отличались, но суть Альберих уловил, да и воспоминания помогали. Также ему захотелось освоить меч, чем удивил винодела, но тот помогал ему с тренировками. Тело будто просто вспоминало давно забытый навык и дело шло довольно быстро. Ну и ладно, дело было не только в заинтересованности данным видом оружия. На их тренировках Дилюк часто снимал верх и Кэйа откровенно любовался им. Вот как сегодня. После обеда и небольшого отдыха, что они провели за партией в шахматы, парни вышли на тренировочное поле, сражаясь на деревяных мечах. Солнце припекало довольно сильно, добавляя пота, который и без того ручейками скатывался по обнаженной коже обоих, но никто из них не мог остановиться. Азарт от тренировочной схватки охватил обоих, мечники не замечали ничего вокруг, будто танцуя по площадке. Работники замирали, наблюдая за боем, настолько красиво это выглядело. В лучах заходящего солнца смуглая кожа будто переливалась золотом, а Дилюк светился мягким светом. Опасные и точные удары двуручника стремились задеть изворотливого рыцаря, что ловко уходил от ударов, парируя их более легким одноручным мечом. На стороне Дилюка был многолетний опыт и физическая сила, на стороне Кэйи — скорость и гибкость. Он будто не прекращал тренировок с оружием и был все также опасно-прекрасен в схватке. Рагнвиндр не понял, что произошло, но меч из его рук был выбит, а сам он повален на землю. Но, не желая мириться с таким проигрышем, сделал подсечку и Альберих рухнул за ним, не ожидая подлянки от шокированного его выходкой Дилюка. Сражение перешло в лежаче-рукопашный режим, как они часто баловались, будучи еще совсем мальчишками. Тогда никто из них не желал проигрывать и пытались победить любыми способами, даже самыми хитрыми и нечестными. Но раньше все заканчивалось перепачканной одеждой и может парой синяков. Сегодня же Дилюка прижали к земле, а руки зажали над головой. Тяжело дышащий после схватки Альберих нависал над ним и смотрел горящим взглядом, от которого виноделу стало жарко. Склонившись, Кэйа накрыл губы мастера своими, сразу увлекая в страстный поцелуй. Кончик языка прошелся по чужим губам и проник внутрь, обводя ряд ровных зубов. Чужой язык толкнулся навстречу, сплетаясь в мокром танце. Дилюк выгнулся под крио-мечником, прижавшись ближе, и тихо простонал в поцелуй, почувствовав чужое возбуждение. — Не здесь, Кэйа, — прошептал винодел, собрав остатки рассудка в кучку. Синий глаз был поддернут пленкой желания и только от одного взгляда внизу живота все стягивалось в тугой узел. — Кхм… Молодые господа, думаю, вам нужно обоим принять ванну, — раздался голос Аделинды, в которых слышались нотки веселья и смущения одновременно. — А после вы можете уединиться в вашей комнате. — Да… Да, ты права. Ванна, просто замечательно, — Кэйа поднялся на ноги и помог подняться своему парню. Взяв его за руку, поспешил увести обратно в дом, подальше от посторонних взглядов. Нечего им смотреть на его Дилюка почти без одежды!