Развитие отношений

Он не признался. Всю неделю Люциуса донимали то его воспоминания о том, что они вытворяли с парнем в библиотеке, заставляя покрываться щёки румянцем, то страх от того, что тот его отвергнет. Ведь если мироходец не примет его чувства, отношения между ними изменяться, и Роме может стать неприятно и неловко находиться в его компании, чего полубог не хотел! Боже, Люциус занимался тем, что уговаривает сам себя, сука, пойти и признаться парню в любви! Но все его убеждения и решимость задавливали с обеих сторон, то смущающие воспоминания, то страх. Кажется, он начинает понимать душевные метания книжных героев всяких романов, когда те бояться признаться в своих чувствах человеку, которого безответно любят. Именно поэтому с наступлением новой недели, полубог, собрав всю свою решимость в кулак, не позволяя страху и смущению её разгромить, телепортировался к дому мироходца. Прежде чем войти в дом, Люциус остановился перед дверью, прикрыв глаза и сделав глубокий вдох и выдох, набираясь смелости и пытаясь успокоить быстро бьющееся сердце в груди, после чего, через минуту открыв глаза, уверенно повернул ручку двери, заходя в жилище парня. По-быстрому осмотрев дом, и не находя в нём Рому, по какой-то причине он испытал одновременно облегчение и разочарование. Тряхнув головой, полубог задвинул эти чувства на задний план, всё же, он решился сегодня сказать мироходцу о своих чувствах, и более не намерен поджимать хвост, как трусливый кролик! Люциус хотел было воспользоваться заклинанием отслеживания, которое он наложил на Рому, но то по какой-то странной причине не сработало. Он попытался ещё пару раз, но тщетно, заклинание никак не срабатывало, как и другие, словно бы Лололошка резко… Полубог тряхнул головой, ибо нет-нет-нет! Он бы узнал об этом! Но страх, мягкой, крадущейся походкой, шаг за шагом всё больше и больше вселял в его голову дурные, нехорошие мысли. Поэтому Люциус рванул в Орден, потому что была высока вероятность, что парень находился на задании, и именно поэтому его не было дома. Да именно поэтому! И ни капельки не странно, что любые отслеживающие заклинания никак не работают! Вот вообще! Он сразу направился к Бастиану, ибо старик всегда знает, где пропадает Рома и куда тот ушёл. Полубог в своей манере ворвался в кабинет главы Ордена, отвлекая того от просмотра и подписания бумаг, и ударил руками по столу, заставляя вздрагивать и пошатывается стоящие и лежащие предметы на столе. -Где Ро- Лололошка?! - нетерпеливо, с повышенной интонацие, чуть ли не крича, спросил Люциус. -А что случилось? – недоумевал старый маг, подмечая, что полубог весь на взводе, отчего казалось, что тот ему может спалить бумаги, если не целый кабинет разом. -Отвечай на вопрос, старик! – сжав руку в кулак, ударил по столу Люциус. -Спокойно, Люциус, - Бастиан примирительно поднял руки, говоря спокойным, ровным голосом. – Лололошка сейчас на одном из заданий Ордена. -Ты в этом уверен? – полубог прямо посмотрел в тёмно-фиолетовые глаза главы Ордена, словно мог увидеть в них ответ на свой вопрос. -Конечно. Я сам дал это задание Лололошке. А почему ты интересуешься, Люциус? – поинтересовался старый маг, ведь полубог напротив, был взвинченным и нервным, словно не находил себе места. У Бастиана была мысль о том, что эти двое поссорились, и кажется, она была верной. -Просто… - Люциус отвёл взгляд, на секунду замолкая. – Я не могу его отследить. Заклинания не работают и я подумал… что он вновь пропал, - последние слова полубог сказал тихим, ломким голосом. -Ах, вот оно что, - понимающе произнёс глава Ордена. - Хм, - задумчиво протянул Бастиан. - Знаешь, от Лололошки поступила одна просьба… -Какая? – мигом встрепенулся Люциус, внимательно смотря на старого мага. -Он попросил снять с него все наложенные заклинания, которых неожиданно оказалось до кучи, - Бастиан красноречиво глянул полубога, который притворился, что он якобы не при делах и не он вообще эти заклинания накладывал, ага. – В общем, я убрал только отслеживающие заклинания, оставляя только защитные, - со стороны Люциуса послышался недовольное цоканье. -Тогда почему… -Возможно, взял со склада зелья, которые мешают отследить его, а также продлевающие этот эффект, - оборвав на полуслове, догадавшись, каким будет вопрос, сразу же ответил на него старый маг. Полубог тяжело и шумно выдохнул через нос, а плечи его поникли, словно на них навалилась целая неподъёмная гора. -Понятно. Спасибо, Бастиан, - Люциус развернулся, и хотел было уйти, но остановился около двери. – Старик… - полубог обернулся к Бастиану. – Можешь сообщить мне, когда Ро- Лололошка вернётся? -Конечно, Люциус, - кивнул старый маг, и Люциус окончательно вышел из кабинета. Бастиан покачал головой, и надеялся, что эти двое скоро помирятся, ибо оба ходят крайне напряжёнными, а его ученик так вообще, как в воду опущенный. Поймать Рому, правда, полубог смог только через месяц. Мироходец по какой-то непонятно причине избегал его, что не очень нравилось Люциусу. Первую неделю полубог весь был на нервах, переживал и был крайне раздражённым, и единственным его успокоительным была его любимица Айко. А парень, что вернулся с задания спустя неделю, был уставшим, но всё равно оказался довольно проницательным и сразу смекнул, что старый маг специально его задерживает разговорами и разными вопросами, а потому, быстренько свалил из Ордена, говоря, что ему нужно найти одно подземелье в их мире. Бастиан сразу послал весточку Люциусу, но они с мироходцом буквально разминулись, что не могло не разозлить полубога, отчего на столе старого мага вспыхнула бумага, которую тот одним лёгким движением руки потушил. Глава Ордена сказал, что если Лололошка объявиться на территории Ордена, Люциус мгновенно об этом узнает, на что тот за это поблагодарил. Полубог также спрашивал и у Селести, где можно найти Ромашку, но фея всегда качала головой и говорила, что не может сказать, ведь парень просил об этом не говорить. Вторую неделю, Люциус провёл чуть-чуть спокойнее. Правда, он был всё также раздражён, а его тело решило, что вот самое время для неожиданностей. Полубог, находясь в своей спальне, сидя в кресле перед камином, читал книгу. На деле же, он перестал в неё вчитываться где-то на 10 странице, невидящим взглядом смотря на строки, ведь все его мысли были заняты мироходцем. И почему-то эти мысли неизменно приводили к воспоминаниям в библиотеке, от которых щёки мигом пунцовели на пару с заострёнными кончиками ушей, тело опаляло жаром, а тот текучей магмой перетекал в район паха, отчего в штанах становилось тесно. Люциус раздражённым, гневным, даже устрашающе взглядом смотрел на выделяющийся бугорок на штанах, но того это ни капли не пугало и не смущало. Поначалу полубог игнорировал такую реакцию своего тела, стараясь думать о чём угодно, но только не о парне. Какое-то время это помогало… Но хватило его только на 2 дня. Даже меньше. По итогу Люциус сверлил вновь появившейся стояк каким-то обречённым взглядом, словно познал все горести этого бренного мира. Полубог откинулся назад и чуть съехал вниз в кресле, быстрым взглядом пробежался по комнате, магией проверил округу, а то вдруг кто решит к нему нагрянуть, и убедившись, что никого нет, протянул руки к пряжке на брюках. Он специально медленно возился с ремнём, крайне неуверенный в своих же действиях, чувствуя стыд и неловкость, но возбуждение и подкидываемые мозгом картинки подталкивали его продолжать. Что-то тёмное внутри него, почему-то голосом Ромы, нашёптывало ему, что это нормальная реакция тела, это также естественно, как и дышать, так что нет ничего такого, чтобы удовлетворить себя. Люциус поддался убеждению, звякнула пряжка, вжикнула молния, и приспустил с себя брюки и боксёры. Он прикрыл глаза, делая судорожный вдох и выдох, а после, глянув на своего гордо стоящего дружка, закусил губу. При помощи магии воды, которая ему крайне плохо давалась, но всё же слабенькое заклинание Люциус использовать мог, он смочил руку, слегка меня её консистенцию, делая чем-то похожим на слизь слайма. Он просто помнил, что Рома использовал что-то похожее тогда, и видимо тогда же, когда тот сам занимался самоудовлетворением. Да, Люциус невольно подглядывал за мироходцем, когда тот дрочил! В первый раз, он мигом прекратил использовать заклинание слежки, покраснев, кажется, до кончиков волос. Тогда у парня показатели отошли от нормы, и он забеспокоился всё ли у того в порядке. Когда подобное повторилось ещё 2 раза, полубог слегка подкорректировал заклинание, чтобы то не звенело навязчиво в голове колокольчиком, если параметры слегка подскочили. Правда, оповещением о подобном он всё-таки почему-то оставил, немного поменяв на лёгкий и короткий перезвон. Обхватив член рукой, неспешно проводя вверх-вниз, размазывая по всему стволу смазку, Люциус прикрыл глаза, тихонько выдыхая. Память мгновенно начала подкидывать ему воспоминания того, как он, при помощи заклинания наблюдал за Ромой, и тем, какими непотребностями тот занимался. Вспоминал, как парень, весь раскрасневшийся с затуманенным от возбуждения взглядом, никого не стесняясь, громко стонал, лёжа на кровати. Как его взмокшие от пота, русые волосы разметались по подушке, как его тело выгибало дугой от получаемого наслаждения, и как тот вскидывал подрагивающие бёдра навстречу собственной руке. Или о том, как мироходец стоя на четвереньках и плавно изогнувшись в спине, отклянчил задницу к верху, после чего приставил пальцы к сжатому, розовому колечку мышц, слегка покружив вокруг него, прежде чем ввести один палец. Постепенно Рома добавил ещё два пальца, попутно надрачивая себе, а все его сладкие, звучные стоны, что пускали жар по телу, ускоряли пульс и утяжеляли дыхание полубога, наполовину приглушала чёртова подушка. Люциус тогда не понимал, зачем смотрит за самоудовлетворением парня, но оторваться от сие действия не мог, внимательно, чуть ли не зачарованно за этим наблюдая. Он не понимал, почему становилось тяжело дышать, и почему слюны во рту скапливалось больше, отчего приходилось сглатывать, когда по телу, подобно магме, распространялся жар, который сосредотачивался в районе паха, отчего в штанах становилось тесно и немного больно. Полубог тогда не знал, как справляться с этим, даже немного пугался реакции своего тела, отчего не прикасался к себе внизу, но сейчас… Сейчас он знал, что именно с ним происходит, а благодаря случаю в библиотеке имел некое представление, как с этим справляться, чем сейчас и занимался. Люциус ускорил движение по стволу, подстёгиваемый воспоминаниями о мироходце и спустя каких-то жалких пару минут кончил с именем парня на губах. Откинувшись на спинку кресла, он отходил от оргазма, и поднял голову, расслабленным взглядом смотря на каменный, местами потрескавшийся потолок замка. Полубог лениво размышлял о том, что когда к нему прикасался Рома, было гораздо - гораздо - приятнее, нежели сейчас. Удовольствие не было таким ярким, от которого бы подкашивались ноги и на пару секунд белело перед глазами. Оно даже было немного тусклым и ощущалось как-то не так. Но это было лучше, чем если бы он продолжал это игнорировать. Оставшиеся две недели до его встречи с Ромой, казались, тянулись бесконечно. Было чувство, словно время специально замедлило свой ход, от чего каждый день напоминал пытку. Ничто не могло занять голову Люциуса надолго, как и тело, кроме конечно, мыслей о парне. Из-за дня в день, он повторял один и те же действия, по типу: покормить Айко, вывести её на прогулку, после прогулки зайти в библиотеку и взять, не глядя, рандомную книгу, которую он через пару минут раздражённо захлопнет, ибо не сможет сосредоточиться на тексте. Или вот будет бродить по замку туда-сюда подобно бестолково слоняющемуся призраку, без особого интереса разглядывая пыльные и местами порванные картины или давно заброшенные и затхлые комнаты, которые когда-то давно поражали своей красотой пришедшего в замок гостя. Некоторые из них в относительный порядок привёл Рома, который тогда отыгрывал роль горничной в соответствующем наряде и выглядел чертовски мило и… Чёрт. В штанах стало тесновато. За эти две недели он стал чертовски раздражительным, с чего Воланд, если они сталкивались, потешался, и ловил на себе гневный взгляд друга, а его одежда или волосы возгорались. Демон со смехом затушивал возгоревшийся огонь на себе, похлопывая так, словно пыль с плеча стряхивает, а не огонь тушит. Ему огонь был не страшен, тот его даже не обжигал и не причинял вреда. Родная стихия, да и Воланд был демоном как-никак. Люциусу казалось, что он потратил всю свою удачу в тот день, когда оказался в Ордене в тот же момент, когда Лололошка в него пришёл. Полубог мигом скрыл следы своего присутствия и магии, смахивая оповещающие заклинания, и вышел из библиотеки. Он на пару секунд прикрыл глаза, чтобы отыскать энергию мироходца, что была крайне яркой, чуть ли не ослепляющей в тёмном мире, но такой тёплой и спокойной, что волей неволей, но тянешься к ней, как ребёнок в объятия материи. Люциус видел, как парень шёл по коридорам Ордена, направляясь в кабинет Бастиана, и проследовал туда же, не доходя до кабинета, прячась за углом, облокачиваясь спиной о стену, скрещивая руки на груди и закрывая глаза. Он не хотел выяснять отношения при старике, это всё же было личное и только между ними. Полубог смотрел на энергетические потоки старого мага и Ромы, и когда увидел, что мироходец собирается уходить, открыл глаза и выглянул из-за угла, наблюдая, как парень, закрыв дверь, тяжело вздыхает, а сам выглядит уставшим, взъерошенным, побитым, но больше печальным. И вот сейчас Люциус должен был выйти из своего укрытия и схватить парня за руку, не давая тому куда-либо телепортироваться, но мироходец склонив голову, бесцельно побрёл по коридору и полубог пошёл следом за ним. Рома забрёл в самое дальнее и редко используемое крыло Ордена, где редко можно было встретить какого-либо мага, да и в принципе хоть кого-то живого. -Ром, - тихо позвал Люциус, выходя из-за угла, за которым прятался, отчего стоящий к нему спиной парень заметно вздрогнул. -Л-люциус?! – резко обернувшись и широко округлив глаза от удивления, воскликнул парень, а через секунду отступил на шаг назад. – Что ты тут…?! Я…! Мне…! – мироходец что-то неразборчиво лепетал, быстро крутя головой по сторонам, в явной попытке сбежать от него под каким-то предлогом, который, к сожалению, не попадался на глаза, и полубог сразу понял, что Рома собирается вот-вот куда-то телепортироваться. -Вот уж нет! – коротко рыкнул Люциус, и в одно быстрое слитное движение оказался рядом с парнем, используя телепортацию, хватая того за руку. – Мы должны поговорить! -Нам не о чем говорить! – нахмурившись и пытаясь вырвать руку из крепкого захвата, сказал мироходец. -А я думаю, есть о чём! – полубог схватил вторую руку Ромы, что пыталась его оттолкнуть и пришпилил того к ближайшей стене. Парень предпринял пару попыток, чтобы вырваться из ловушки крепких рук, но Люциус был довольно-таки сильным, и мироходцу оставалось лишь смотреть загнанным зверем на хмурого полубога. -Если… Если ты про случай в библиотеке… То я… Я не должен был так поступать, - отведя взгляд и виновато вжав голову в плечи, понурым, слабым голосом произнёс Рома. – По крайне мере всё должно было произойти не так… - крайне тихо, одними губами прошептал парень, но полубог его всё равно услышал. -А как же? – склонившись к лицу Ромы, тихо, но с настойчивостью в голосе спросил Люциус, пытаясь заглянуть в любимые голубые глаза. -По-другому, - всё ещё не решаясь посмотреть в алые глаза, слабо ответил мироходец. – Люциус прости я… -Как по-другому? – полубог прервал парня, ибо ему не нужны были извинения и слушать он их не желал, а Рома ощутимо напрягся, что чувствовалось по чужим рукам, что Люциус держал в своём захвате, и виднелось по подрагивающим ресницам, говорящие о бегающем взгляде. -Я должен был кое-что тебе сказать, прежде чем… - парень плотно стиснул зубы. -Сказать что? - твёрдым, требовательным голосом спросил полубог, откровенно давя на мироходца, прожигая того взглядом внимательных глаз. Рома же в свою очередь хотел иметь способность сливаться со стеной, дабы сбежать, но единственно, что он может сделать, это лишь сильнее вжать в стену (хотя казалось бы, куда ещё сильнее?), в жалкой, ничтожной попытке отстраниться, отступить, сбежать. Да и слова Люциуса ударили по натянутым, напряжённым, накалённым добела нервам парня подобно огненному хлысту. Треск. Силы всё держать в себе кончились. -ЧТО Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!! - резко вскинув голову и с решительным, боевым запалом посмотрев прямо в глаза полубога, громко, так, что казалось, мог услышать весь Орден, прокричал Рома, ошарашивая стоящего перед ним Люциуса, руки которого дрогнули, и хватка на чужих запястьях ослабла, а после и вовсе пропала. -Любишь…? – в неверие, тихо спросил полубог, округлив глаза, бегая взглядом по лицу мироходца, отступая на полшага назад. -Да, люблю. Не как друга или члена семьи, а как человек может любить другого человека, - парень обхватил свою правую руку, стискивая ткань толстовки, смотря исподлобья, каким-то обречённым, печальным взглядом, словно уже знал что-то наперёд. -И что… ты во мне любишь? – задал вполне логичный вопрос – по крайне мере для себя – Люциус, слегка склонив голову в сторону, как птичка. Ибо он отлично помнил, как обращался с Ромой в начале, когда они только встретились. Да и тот сам говорил, что терпел все его выходки, ища шанс от него отделаться. Потом, они конечно, сблизились, и он переменил своё отношению к мироходцу, становясь чуть мягче, но всё ещё не понимал, что в нём можно полюбить? У него ничего не было кроме красивой оболочки и пустоты внутри. На его вопрос парень недоумённо посмотрел, а на лице отразилась озадаченность. -Тебя, - просто ответил Рома, не очень понимая, в чём смысл вопроса, но всё равно решаясь ответить. – Твои алые, подобно драгоценным камням, глаза. Твою улыбку. То как мило ты стесняешься и краснеешь. Твою доброту и заботу, которые ты вечно прячешь, - всё это мироходец говорил с мягкой, влюблённой улыбкой на губах. Стоило ему закончить и посмотреть прямо в те самые алые глаза, о которых Рома говорил, как он испуганно вздрогнул, и быстро склонил голову, отводя взгляд и нахмуриваясь. – Д-давай просто- -Я тоже тебя люблю. -Забудем… Погоди. Что? – резко вскинул голову парень, ошарашенно и обескураженно смотря на полубога широко раскрытыми глазами, щёки которого слегка покраснели, а взгляд был каким-то нервным, с ноткой неуверенности. А через секунду с уст парня сорвался тихий, не верящий смешок, который Люциусу очень не понравился, и покачал головой в отрицании. – Не любишь ты меня, Люциус. -Что? – опешил полубог, сводя брови к переносице, с недоумением смотря на Рому. -Ты, - мироходец ткнул Люциуса в грудь. - Меня, - указал на себя. – Не любишь, - твёрдо, чуть ли не по слогам произнёс парень, хотя сердце внутри ныло от боли. Он, конечно, фантазёр и любит прибывать в своих мыслях, строя какие-то воздушные замки, но Рома отлично осознаёт, что чтобы там не было, это точно не любовь. Поэтому любую надежду он душил в самом её зачатке, а этот чёрт огненный, сейчас, словно бы специально её разжигает, даёт огню силу, причиняя боль. Да уж, не зря полубогом огня себя кличет, с огнём Люциус точно на ты. -Что?! – теперь полубог уже откровенно оторопел, находясь в замешательстве, не понимая, почему у парня такая крепкая убеждённость, что он его не любит? Люциус же прямо об этом сказал! Разве события не должны были развиваться как-то по-другому? Что, чёрт возьми, не так?! – Почему ты мне не веришь?! -Потому что своей «любовью» ты ко мне воспылал, лишь после «инцидента» в библиотеке, - мироходец горько усмехнулся, отвернув голову, опуская её, а на лице отразилась мука. Люциус, набрав в лёгкие воздуха, тяжело, с едва уловим раздражением, выдохнул через нос, аки разъярённый бык. Кажется, он понял примерный ход мыслей Ромы, от того ему захотелось дать тому затрещину, но делать этого, полубог, конечно не будет. По крайне мере в данный момент и в этой ситуации. -Хорошо, - почти ровным, без каких-либо эмоций голосом сказал Люциус, не зная, что данный тон нехило так резанул по нервам и так доведённого до предела парня, отчего уголки глаз начало жечь. – Как мне доказать, что я и вправду люблю тебя, и это не из-за «инцидента» в библиотеке? -Я-я не знаю, - дрогнувшим голосом ответил мироходец, и шмыгнул носом, а из глаз невольно потекли слёзы, ибо нервы уже ни к чёрту. -Ром, ты чего? – сразу насторожился полубог, стоило ему это услышать, и приблизившись, протянул руки, мягко обхватывая лицо Ромы, приподнимая то. Все негативные эмоции мигом смыло подобно волне, стоило ему увидеть, как по щекам стекают маленькие, прозрачные бусины, оставляя мокрые дорожки за собой. – Ром не плачь! Всё хорошо, эй! – Люциус сразу же принялся успокаивать парня, утирая слёзы, сам при этом находясь в растерянности. Неужели он как-то обидел мироходца?! – Прости меня, прости! Только пожалуйста, не плачь! – рассыпался в извинениях полубог, обеспокоенно бегая взглядом по лицу Ромы. Парень тихонько, коротко рассмеялся, вводя этим Люциуса в ступор, и прижался к одной крайне тёплой, ласковой ладони. Ему крайне хотелось верить в слова полубога о том, что тот его любит, но страх и неуверенность, которые словно бы стояли за его спиной, крепко вцепились в его плечи и шептали на ухо, что это не так. Что его слова – ложь. Люциус просто вновь хотел ощутить то удовольствие, что получил тогда, и которое он ему доставил. Мироходец не хотел, чтобы их отношения поменялись с обычных друзей на друзей с привилегиями, потому что это было бы ещё хуже. Надежда же толкала его вперёд, говоря поверить словам стояще перед ним полубога, который с искренним беспокойством смотрел на него, извинялся за ни за что и пытался успокоить, нежно утирая слёзы, выглядя при этом так, словно бы, если у него ничего не получиться, произойдёт конец света и мир схлопнется. Неожиданно полубог притянул его к себе и обнял, отчего Рома на секунду опешил, а до его распалённого эмоциями и напряжением разума это не сразу дошло. -Прости. Прости меня пожалуйста, - говорил Люциус около уха парня, в успокаивающе-нежном жесте поглаживая того по спине. - Прости, что надавил на тебя, но я правда тебя люблю, - полубог едва уловимо прижался губами к виску мироходца, оставляя лёгкий, почти призрачный, поцелуй. – Что мне сделать, чтобы ты поверил мне? – Люциус слегка отстранился, не разрывая объятий, и заглянул в заплаканные глаза Ромы, страдальчески изломив брови. Парень отвёл взгляд и прикусил губу, надежда и страх, что был вперемешку с неуверенностью, разрывали его напополам, словно голодные собаки делили брошенный кусок мяса. И они бы продолжали драть его на части, если бы не пришедший в голову компромисс. -Хорошо, - крайне тихим и хриплым голосом сказал мироходец. - Хорошо, я готов тебе поверить, - Рома вернул взгляд на полубога, смотря прямо тому в глаза и говоря уже громче. Лицо Люциуса мигом посветлело, и хотел было на радостях коротко чмокнуть парня хотя бы в уголок губ или в щёку, как его тут же остановили, прикрыв ладонью рот. - Но, - полубог сразу же нахмурился, и с вопросом глянул на мироходца. – Для начала мы сходим на парочку свиданий. -Свиданий? – немного отстранившись, недоумённо спросил Люциус, слегка наклонив голову в бок. -Свиданий, - уверенно повторил Рома, подтверждая свои слова кивком головы. – С их помощью и удостоверюсь в искренности твоих чувств, - полубог нахмурился сильнее, поджимая губы, ибо неприятно, что в его чувства не верят, после чего шумно вздохнул, под взглядом внимательных, голубых глаз, обладатель которых, наблюдая подобную реакцию, уже хотел дать заднюю. -Хорошо, - мягко обхватив запястье парня и оставив лёгкий поцелуй на ладони, просто ответил Люциус, пожимая плечами, отчего страху и неуверенности пришлось ослабить свою хватку. – Устрою тебе самые лучшие свидания во вселенной! – самоуверенно заявил полубог, подмигнув парню, самодовольно улыбаясь, а тот в свою очередь тихо рассмеялся, расслабляясь, отчего на губах расцвела мягкая улыбка. - Ром, - негромко позвал Люциус. -М? -А-а-а-а… М-м-м-м… - взгляд полубога забегал то вверх, то вниз, и прикусил губу, после чего робко глянул на мироходца. – Я могу тебя… поцеловать? – неуверенно спросил Люциус, и Рома чувствовал, как тот слегка напрягся. Парень сначала слегка удивился, задумался, и спустя пару томительных для полубога секунд, кивнул, разрешая. Люциус мигом обрадованно засиял и оставил быстрый, лёгкий, почти невесомый поцелуй на губах, после чего отстранился. Смущённый мироходец спрятал покрасневшее лицо в шеи полубога, что тихонько рассмеялся, и ответно того обнял, несильно похлопывая того по спине, а сам был сейчас до безумия счастлив. Тело казалось до невозможности лёгким, словно и без крыльев может полететь, сердце отбивало счастливо-быстрый ритм, а в груди взрывался радостный фейерверк. С того дня Люциус держал своё слово и устраивал Роме множество разных свиданий, которые только можно было вообразить и представить. Боже, полубог даже просил помощи(!) у Ордена несколько раз, чтобы тот помог ему устроить парочку незабываемых свиданий для него. О, мироходец никогда не забудет тот вечер, когда он и Люциус танцевали под звёздным небом, на фоне полной луны, прямо над облаками! Полубог придя за ним, телепортировал их на самую высокую гору, которая только есть в Даливарике. Люциус отпустил его руку, прошёл к краю обрыва, занося шаг над пропастью и Рома инстинктивно дёрнулся, кинулся вперёд, вытягивая руку, чтобы схватить полубога и не тому дать сорваться, но тот лишь встал на неожиданно засветившуюся золотом, полупрозрачную ступеньку и обернулся к нему. Глянул сначала недоуменно на перепуганного парня, что застыл в глуповатой позе, а после и вовсе облегчённо выдохнул, после чего протянул тому руку и мягко улыбнулся. Мироходец глянул за спину Люциуса, видя как золотистые ступеньки тянуться высоко вверх, по самые облака, и уверенно ухватился за протянутую ладонь с улыбкой на губах. Они неспешно поднимались вверх по светящимся ступенькам, преодолевая облака, оказываясь посреди бескрайнего, бледно-белого из-за света полной луны и слегка синеватого из-за тёмного неба облачного моря. Неожиданно из этого моря облаков с громким рёвом вынырнул морской змей, что заставило парня отшатнуться назад и резко выдохнуть от испуга. Полубог чуть крепче сжал его ладонь и лёгонько притянул к себе, заключая в тёплые объятия, обнимая со спины. Рома бросил быстрый взгляд на Люциуса, и вернул своё внимания на Левиафана, что кружил перед глазами своим длинным, чешуйчатым, полупрозрачно-блестящим телом, переливаясь различными цветами на фоне тёмного звёздного неба и луны. От подобной красоты перехватывало дух, так, что дыхание спёрло, а сердце невольно ускорило ритм, и оставалось лишь очарованно наблюдать за столь прекрасным зрелищем. Спустя, кажется, минуту, морской змей полетел прямо на них, и мироходец инстинктивно прикрыл глаза, не зная, чего ожидать, пока не почувствовал тёплое дыхание около своего уха. -Открой глаза, Ром, - прошептал полубог, и парень медленно приоткрыл глаза, видя, как на его кончик носа приземлилась маленькая искорка. Да и вообще вокруг них везде были эти искры, словно звёзды падали с небосвода. Откуда не пойми раздалась плавная, оркестровая музыка, и Люциус слегка отодвинувшись, развернул Рому к себе, сделал шаг назад, после чего слегка поклонился, вытягивая руку, с вопросом глядя из под ресниц на мироходца, очевидно приглашая его на танец. Парень закусил губу, помедлил от силы пару секунд, прежде чем принять немое предложение полубога, кладя руку в его ладонь, и тот, выпрямившись, подошёл ближе, положа руку ему на бедро. Рома от лёгкого волнения, позабыл, куда нужно девать вторую свободную руку, и заметив это замешательство, Люциус кивнул себе на плечо. Так что, когда мироходец положил руку на плечо, полубог сразу же повёл его в неторопливый, грациозный танец. И у Ромы неплохо получалось следовать за полубогом, что мягко кружил его в вальсе, а парень про себя посмеивался с того, что Люциус уйдёт с этого свидания с не так уж и сильно отдавленными ногами. Где бы мироходец и полубог не ступали, под их ногами загоралось цветное сияние, которое могло ожить и превратиться в какое-либо животное, что кружило вокруг него и Люциуса, оставляя искристый след. Всё это завораживало и вызывало такой искренний детский восторг в сердце, отчего хотелось улыбаться и смеяться. Что собственно парень и делал, кружась в танце, прерывая его, чтобы обнять полубога и легонько поцеловать того в уголок губ. Люциус мгновенно с этого плыл, расплываясь в мягкой, счастливой улыбке, смотря любящим взглядом на восторженного мироходца, что уже смотрел на пробегающим мимо различных животных, по типу зайчиков или птичек-синичек. Когда Рома прикасался к этим магическим животным, те вспыхивали ярким светом, а у него на руках всегда появлялся какой-то предмет. Всегда разный и иногда такой, который полубог ему бы вряд ли когда-нибудь подарил бы, отчего и пришла мысль, что полубог всё это устроил явно не один и не без чужой помощи. Но парень всё равно был невероятно счастлив и доволен всем происходящим. Некоторые их свидания нарочно портил Воланд, если конечно, тот каким-то непонятным образом про них узнавал. У мироходца были подозрения, что это Селести могла всё это дело разболтать. Она же его фамильяр, по сути, всегда рядом, и может быть в режиме невидимки, подслушать разговор или его мысли, после чего сообщить демону, а тот уж точно не упустит шанса и возможности испортить им свидание. Как ребёнок, честно слово. Такое поведение Воланда забавляло его, в отличие от Люциуса, который с этого бесился и всячески ругался на друга и проклинал. Сначала просто на словах, а потом полубог реально кидался в того заклинаниями, найдя у демона маленькую слабость. Воланд просто ненавидел быть милым или чтобы его считали таковым, а потому полубог всегда превращал того в ультрамилого котёнка, щеночка, кролика и далее по списку маленьких, миленьких и беспомощных зверушек. Парень каждый раз делал фотографии, и не только потому, что Воланд и вправду был милашечкой в том или ином облике, а чтобы ещё иметь компромат и точку давления. Конечно же, Люциус не звал его на свидания каждый день, это было бы попросту утомительно, да и Рома мог пропадать где-то на задании Ордена или на своих собственных приключениях несколько дней, если не недель или хотя бы месяц. Помимо этого полубог всегда, когда хотел его поцеловать – неважно куда именно или тот хотел его просто чмокнуть – Люциус всегда спрашивал у него разрешения. Всегда! И мироходец даже не знал, хорошо это или плохо. Вроде, с одной стороны, это и хорошо, полубог на него не напирает, и не стремиться всё свести к интиму. А с другой стороны, это плохо, ведь на свидании, например, или просто когда они вместе проводят время, прямо крайне располагающая атмосфера и ситуация, чтобы поцеловаться. Но вся это атмосфера слегка ломается и сглаживается, когда звучит этот вопрос, что слегка неприятно коробит. Поэтому парень сам того целует до того, как звучит этот вопрос, либо же отказывает, поджав губы, говоря, что этот вопрос Люциус мог бы не задавать, а сразу действовать. И полубог принял его совет к сведенью. Рома также ответно звал Люциуса на свидания. Свидания, которые планировал он, не отличались особой грандиозностью и не были чем-то невероятным. Они были просты, как пять копеек. Если он слышал, как где-то будет проходить какое-то празднество, то сразу же на него звал и полубога, отчего это автоматически становилось свиданием. Иногда конечно, на такие праздники к ним могли присоединиться другие, и назвать это свиданием язык бы не повернулся, ведь по сути это уже было дружеское сборище, пришедшие повеселиться на празднике. С Воландом то всё было понятно, тот просто любил обламывать людям малину, то Селести с Бастианом, и ещё парочкой ребят из Ордена-то куда?! А Катрина с Аргусом? Он и полубог лишь после третьего свидания объявили всем, что встречаются. И оказывается, на них чуть ли не весь Орден делал ставки, встречаются они или нет. Победили немногие, в числе которых был крайне довольный демон, что собирал дань золотом чуть ли не со всего Ордена, а самое главное, даже с Бастиана и Селести золотишко содрал, только вдвое больше! Ставки были такие, либо они уже долгое время встречаются и просто об этом никому не хотели говорить, либо же они не встречались, а крайне долго водили вокруг друг друга хороводы. Воспользовался полубог советом, как раз тогда, когда мироходец позвал того на свидание, которое состояло из плаванья по лодке в крайне красивой бухте, которая была словно живым порождением фантазии. Парень этот залив нашёл совершенно случайно в своих приключениях около моря. С высоты птичьего полёта, бухту окружали две высокие отвесные скалы, вершины которых покрывала пышная и сочная зелень, окружая залив, что маленькими волнами омывал песчаные берега, полумесяцем. Рома опустился на берег, поднимая немного пыли и песка от взмахов своих крыльев и создал для себя точку телепортации, после чего принял решение немного передохнуть, плюхая на песок, садясь по-турецки, подпирая рукой голову, и смотря вдаль, лениво размышляя о том, что в такой бухте наверняка классно бы смотрелся пиратский корабль. Невольно даже вспомнился фильм из его мира про пиратов, с крайне навязчивым мотивчиком, который он любил всегда напевать, когда плавал в лодке или на любом другом водном средстве передвижения. Мироходец позвал Люциуса на свидание, где-то за час до заката, ибо бухта, что выглядела прекрасное в любое время суток, становилась ещё краше, а главное романтичнее во время заката, ведь небо принимает нежно-розовые, малиновые тона и оттенки, потихоньку окрашиваясь в индиго. Да и солнце заходило за горизонт прямёхонько ровно между скалами, до самого конца лаская своими лучами воды залива и всех тех, кто находился на берегу. Парень заранее сделал кое-какие приготовления, а потому, когда привёл полубога в бухту, лодка уже мерно покачивалась на небольших волнах на воде, привязанная к столбику, который Рома воткнул в песок. Он попросил его королевское величество снять с себя излюбленный плащ и шляпу, чтобы те не намокли в случае чего, и тот, насмешливо фыркнув и закатив глаза, всё же стянул с себя эти вещи, отдавая мироходцу на хранение, которые тот закинул в свой инвентарь. Парень галантно помог полубогу устроиться в лодке, после чего сам уселся и отвязал лодку от деревянного столбца. Рома взялся за вёсла и оттолкнувшись ими от песчаного дна, медленно поплыл на середину залива, когда Люциус с любопытством осматривал бухту, иногда опуская руку в прохладную воду, чтобы провести по морской глади или нагрев руку, запузырить ту, как забавляющийся ребёнок. Они разговорились о том, как здесь всё красиво и необычно. В основном о красоте этого места и его необычности говорил полубог, ведь Люциус никогда не бывал в бухтах и не плавал в заливах. Тому вообще очень нравилось находиться в Даливарике о чём тот всегда так или иначе упоминает в любом разговоре, если это затрагивает природу. Ведь в этом мире всё такое… живое, цветное, яркое, прекрасное в каждой мелочи, в отличие от Ада, что был пуст, мрачен, однотонен в красных цветах, с редким вкраплением зелёного цвета искажённого леса и агрессивен. Не то, чтобы и Даливарика была сверх дружелюбной, но была намного лучше Ада, да и разнообразной живности тут было крайне много, которая иногда могла быть довольно милой и даже безобидной. А если встречалась агрессивная… полубог одним взглядом или взмахом руки испепелял ту дотла. За разговорами время пролетело незаметно, отчего солнце давно наполовину зашло за горизонт, окрашивая небо в приятные глазу цвета и оттенки. Мироходец внимательно-влюблённо внимал каждому слову Люциуса, очарованно наблюдая за тем, как солнечные лучи оглаживают мягкие, белоснежные волосы, подчёркивают красоту алых глаз и то, как они ласкают молочную кожу лица. В какой-то момент полубог перестал говорить, покрутил головой, видя закат, задумчиво свёл брови к переносице, и прежде, чем тот успел открыть рот, чтобы задать глупый вопрос, Рома сам потянулся к нему, невинно и нежно целуя в мягкие губы. Люциус от неожиданности округлил глаза, а спустя полминуты, парень отстранился от полубога, с трудом усматривая в лучах закатного солнца румянец на щеках, но точно видя, робкую, смущённую улыбку и светящиеся тихим счастьем рубиновые глаза. -Да ты настоящий романтик, - отведя взгляд, смотря на алый закат и тихонько усмехнувшись, сказал Люциус, через пару секунд возвращая взор алых глаз на парня. -Для тебя стараюсь, любовь моя, - игриво ответил мироходец, довольно улыбаясь и щурясь, как кот объевшийся сметаны, вгоняя полубога в ещё большую краску. -Пф-ф-ф-ф-ф-ф, - свистяще-шипящим звуком выдохнул Люциус, вновь отводя взгляд, когда сердце от подобных слов забилось в груди как птичка в клетке, активно пытаясь пробить решётку рёбер и оказать в ласковых руках парня. – Да ну тебя! – смущённо буркнул полубог, и чтобы хоть как-то отвлечь его внимание от собственного стеснения и немного сбить спесь, он, опустив руку в воду, плеснул ею в Рому. -Эй! – вздрогнул и возмущённо вскликнул мироходец, когда его окатили водой и прохладные капли попали на лицо и одежду. – Ну всё, ты сам напросился! – весело усмехнувшись, парень также зачерпнул воды, выплёскивая её на Люциуса, который успел прикрыться руками, но пару шальных капель всё равно попали на лицо и рубашку. Так у них завязался мини водный бой, от которого их лодка чуть не навернулась и они сами из неё чуть не выпали, из-за чего им приходилось цепляться друг за друга, чтобы один из них не упал, но главное им обоим было весело и смешно. Незаметно для обоих течение унесло их из бухты в открыто море, а солнце, за время их игры, давно уже спряталось за горизонтом, вслед чего небо потемнело. На этом тёмном небосводе, своё место заняла гордая красавица луна со своими маленькими подружками звёздами, что ярко подмигивали всем на них смотрящим. Конечно, и на такое время суток у Ромы было кое-что заготовлено. Полубог призвал небольшой шарик света, который разместил над их головами, а мироходец залез в инвентарь, выуживая оттуда небесный фонарик. Люциус с любопытством осматривал вещь в руках парня, не понимая её предназначения, пока Рома хитро улыбался. -Что это? – поинтересовался полубог, кивнув на фонарик. -Это? – мироходец слегка приподнял вещь, на которую указал Люциус. – Это называют небесным фонарём. Его запускают в небо, чтобы загадать желание или донести до… людей, что давно покинули мир живых свои пожелания, - парень на секунду замолчал, делая паузу. - Ну или можно просто так, - пожал плечами Рома. – Не обязательно придавать какое-то значение. -Любят же люди всему значение придать, - задумчиво произнёс полубог, смотря на белый фонарик. -Такие уж люди. Подобная вера облегчает моральные и душевные терзания, если таковые имеются. Или наоборот дать душевный подъём и веру в хорошее. Ну так что, хочешь запустить? – вскинув брови, поинтересовался мироходец. -Да, - согласился Люциус, и парень объяснил, что нужно сделать, чтобы запустить фонарик в небо. Полубог поджёг фитиль, ибо кто, как не огненный полубог это сделает? И пару минут они подождали, оба держась за края фонаря, прежде чем, фонарик начал потихоньку поднимать вверх. Парни мягко подтолкнули его в небо, наблюдая, как фонарик неспешно поднимается ввысь, горя мягким, ярким светом, подобное звезде. Каждый думал о чём-то своём. Рома думал о том, что какое бы желание он не загадал, оно бы всё равно не исполнилось, ведь он разрывался между двумя вещами. Желанием вернуться в свой родной мир, где он обычный, но популярный парень двадцати трёх лет (а может ему и не 23, а больше. Мироходец как-то не задумывался о своём возрасте, помнит лишь, что через месяц, в апреле, у него должен был быть рождения, но он не дожил до него), ютубер, что делал прохождения практически на одну единственную игру на канале. Были и другие, но парень неизменно возвращался именно к кубической песочнице. Желание вернуться к своей обычной, привычной жизни. И желанием остаться с человеком, которого он любит. Возможно, Люциус бы смог ужиться в его мире, привыкнуть там ко всему, обжиться, но… Рома бы забрал, даже скорее бы отнял ту часть полубога, что делала его… полубогом, собой. Его магию, его лучшего друга, этот необычный, яркий, цветной мир Даливарики, полный магии и необычной живности. Его мир, по сравнению с этим был немного… тусклым, что ли? В его мире не было монстров, кроме как выдуманных, которые здесь, в Даливарике были вполне реальными, чертовски пугающими и сильными, и единственную опасность там представляли только дикие животные и собственная невнимательность и неаккуратность. Люциус же, смотря на небесный фонарик, всё же кое-что пожелал. Пожелал он, чтобы у Ромы, Айко, Воланда, Селести и даже у Бастиана всё было хорошо. Чтобы были в порядке, ничем не болели и были счастливы. Эти люди, этот демон и фея, а также его змейка были единственными существами, которыми он дорожит больше всего. К старику полубог относился довольно грубо, но всё равно им дорожил, ведь тот был как тот самый добрый, всё понимающий и проницательный дедушка, из каких-нибудь сказок или рассказов. Бастиан не злился на грубое обращение, а спокойно улыбался, иногда, едва уловило посмеивался, что-то тихо шепча, чего Люциус услышать не мог, и смотрел по-доброму, с лёгкой, малозаметной смешинкой в глазах, совершенно на него не злясь. С Селести он вёл себя вполне дружелюбно, ибо та была фамильяром мироходца, да и каких-либо причин сориться с феей не было. Та, кстати, могла появиться, когда её маленькой фейской душу будет угодно, совершенно неожиданно, пугая (чего он вообще ни разу не признаёт!), и всегда приносит ему какой-нибудь цветок в подарок или другую мелочь. Если Селести дарит ему цветок, то обязательно расскажет ему его значение на языке цветов. Иногда фея могла устроить небольшую шалость, наподобие с Воландом, когда тот весь оброс разными цветами. В его случаи страдали только рога, обрастая цветами и лозами, к которым добавлялись ещё пару рогов, но уже древесных, и походил полубог уже больше на оленя, нежели на правителя (хоть и бывшего!) Преисподние. Когда Рома это видел, то заливался звонким, приятным на слух смехом, и говорил, что он выглядит очень даже мило, прямо-таки король леса и духов. Про Воланда с Айко и говорить нечего, Люциус за них любого уничтожит, если понадобиться. Про Рому тем более. Полубог обернулся к парню, видя, как брови сошли к переносице, а на лбу появились хмурые складочки, да и в целом мироходец выглядел почему-то мрачным, смотря на небесный фонарик. Люциус хотел было пересесть к Роме ближе и приобнять, как произошло то, чего парень точно не учёл на своём свидании. Произошли утопленники. В их лодку, прямо посередине вонзился трезубец, подбрасывая и лодку, и находящихся в ней парней вверх, после чего из воды резко повылезали руки, хватая лодку за борта, оттягивая на себя. Особенно удачливый ухватил мироходца за руку, пытаясь утащить того в морские пучины к себе, но полубог мигом среагировал, обрубая руку мертвеца огненным хлыстом, слыша в ответ крайне недовольное рычание. Парень достал меч, и на пару с Люциусом они пытались криво косо убить утопленников, но из-за того, что мертвецы трясли лодку, была крайне трудно прицелиться и попасть хотя бы в одного утопленника, а не в пустоту или в те же борта лодки, или не дай боже в друг друга. Послышался треск, и лодка разломилась на две половинке, отчего парни ушли в воду, полностью попадая во власть мертвецам, которой те воспользовались. Утопленники схватили обоих парней за ноги и потащили на дно. Полубог отбился спустя пару секунд, накаляя своё тело до более высоких температур, отчего пошли пузырьки воздуха, отчего мертвецу схватившего его, пришлось отпустить, и тогда оного уже схватил сам Люциус, выжигая того изнутри. Полубог выставил вокруг себя защитный барьер, и сразу принялся искать взглядом Рому. Парень в свою очередь пытался вырваться из хватки утопленника, сначала пиная того ногой в синюшное, распухшее лицо, но тому было всё нипочём, поэтому, вспомним, что в одной руке он держит меч. Извернувшись и выгнувшись, мироходец применил заклинание, которому его когда-то научил Люциус, отчего меч мигом вспыхнул синим пламенем, и рассёк им руки мертвеца. Тот его отпускает, мигом вспыхивая, издавая недовольное бульканье, но со спины набрасывает другой, тот, которому Люциус отсёк руку, вцепляясь в одно плечо Ромы, раскрывая пасть, полную гнилых и сгнивших, чёрных зубов, собираясь вонзиться в шею, там, где сонная артерия. Парень не успевает толком развернуться из-за водного сопротивления, но успевает упереть предплечье тому под горло, не давая приблизиться к своей шее. Кое-как прокрутив меч в руке, мироходец умудряется сделать хотя бы небольшой замах и вонзает тот в голову мертвеца, игнорируя боль в плече. Хватка ослабевает, и утопленник отклоняется назад, идя ко дну, утягивая за собой и Рому, ведь его меч застрял в чёртовом черепе и мозгах мертвеца, который уже уж точно мертвец! Да он тут сам утопленником станет, если скоро не всплывёт на поверхность, ведь лёгкие уже горели от недостатка кислорода. Стараясь вытащить меч из поверженного дохляка, парень упускает из виду его собрата, что собирался метнуть в него трезубец. Этому помешал случить Люциус, хватая утопленника за плечи, провернул тот же выжигательный трюк, что и с другими его собратьями ранее, которые встречались ему на пути. Полубог отпустил мертвеца, сразу же направляясь к мироходцу, который уже решил бросить затею с мечом и просто всплыть, но горевшие лёгкие, что требовали хоть немного воздуха, заставили его разомкнуть губы, выпуская последние пузыри кислорода. Вместо воздуха, рот начал наполняться водой, но в организм та толком попасть не успела, ибо Люциус, который схватил его за руку, притянул к себе, целуя, даруя спасительный кислород, также расширяя барьер, выпаривая в нём воду. Полубог сразу опустил Рому на землю, а тот, повернувшись на бок, откашливался от воды, что успела попасть в глотку, после чего упал на спину и развалился в позе звезды, прерывисто и тяжело дыша, отчего грудь ходуном вздымалась вверх и вниз. Широко раскрытыми от страха глазами парень смотрел вверх, в толщу воды, пытаясь отойти и привести дыхание в норму, пока Люциус обеспокоенно того оглядывал, пытаясь найти повреждения, кои их, вроде как, не наблюдалось, что его радовало. Спустя пару минут, мироходец слегка повернул голову, и посмотрев в алые глаза, первое, что он произнёс это: -Извини. -Извини. Они сказали это одновременно, застопоривая этим друг друга. -Что? – первым, непонимающе спросил полубог, с изумлённым лицом. – За что ты извиняешься? -За утопленников. Я их не учёл в нашем свидании, а стоило бы. А ты за что? – также непонимающе спросил Рома. -За то, что поцеловал тебя без разрешения, - на что парень фыркнул и закатил глаза. -Забей, - отмахнулся мироходец, устало выдохнув, поворачивая голову, возвращая взгляд к воде наверху, что была за барьером, который был прозрачен, но с едва заметными, цветными переливами. – В таких ситуациях не до вопросов. Да и вообще не обязательно этот вопрос задавать, чтобы меня поцеловать! Я тебе это уже говорил. -Правда? – просил Люциус, а на его губах расцвела хитрая улыбка, которую Рома, конечно же, не увидел. -Да чёрт- Но закончить парню не дали, ведь полубог наклонился к нему и мягко поцеловал в губы, ошарашивая этим мироходца. Отстранившись, Люциус наблюдал забавную картину того, как Рома по-глупому, в неверии хлопает своими прекрасными, голубыми глазами, слегка приоткрыв рот от удивления, а на его щеках проявился милый лёгкий румянец. -Вот так и делай, ага, - спустя минуту, расплывшись в глупой, влюблённой улыбке, сказал парень, на что полубог рассмеялся, качая головой, смотря на мироходца нежным, ласковым взглядом. После этого со временем Люциус всё чаще и чаще пользовался его советом, переставая задавать вопрос о разрешение, который был уже попросту не уместен. С того момента, как они начали официально встречаться и ходить на свидания, прошло три месяца. Рома сидел в кресле в спальне полубога, смотря на огонь, горящий в камине и размышлял о том, что встречаться три месяца при том без какого-либо намёк на интим – это довольно приличный срок. Ему это напомнило правило трёх свиданий. Типо сначала более-менее узнаёте друг друга, и если случились все три свидания, то можно ожидать, что по окончанию третьего дело может дойти до постели и интима. У парня почти как в этом правиле, только вместо свиданий – месяцы. Хотя им толком и не надо было ничего друг про друга узнавать и так всё знали и даже больше. Но опять же, ему хотелось удостовериться в чувствах Люциуса, и для этого он наблюдал и испытывал его реакцию на то или иное действие. Некоторые люди вообще могут встречаться полгода, год или даже несколько лет и при том их взаимодействие ограничивалось только поцелуями, объятиями и совместным времяпровождением, без какого-либо секса. И один в паре, по мнению мироходца, явно был асексуалом, а тем вроде как, не интересен секс в принципе, те больше заинтересованы в самих отношения и проявления романтической привязанности, нежели в интиме. Только вот… Рома по ориентации асексуалом не был, и полубог, по его скромному мнению, тоже. Порочные мысли были у обоих, но конечно же, они об этом не знали. И не знали того, что любые пороки достигают своего пика. Так что, когда Люциус вернулся в комнату вместе со своей любимицей на плечах, устраивая ту на мягкую, по-королевски большую и украшенную, ярко-алую лежанку, вблизи камина, где змея свернулась калачиком, и подошёл к нему, наклоняясь, чтобы коротко чмокнуть в губы, грешные мысли парня взяли его в оборот. Мироходец резко схватил того за воротник рубашки, не давая отстраниться, вызывая удивлённое мычание, и продлил поцелуй, а после углубил, дёргая полубога на себя, отчего тот, чтобы не упасть, упёрся руками в подлокотники кресла. Рома лизнул мягкие губы кончиком языка, и легонько прикусил нижнюю, оттягивая, вызывая этим тихий стон у Люциуса, который слегка приоткрыл рот, чем парень и воспользовался. У полубога от такого напора подогнулись ноги, и парень, почувствовав это, опустил руки на бёдра Люциуса, подтягивая к себе и усаживая на колени, а полубог обвил свои руки вокруг шеи мироходца. Рома целовал страстно, с жаром, переплетая их языки, и Люциус с энтузиазмом отвечал, хоть это и было крайне неумело, ведь опыта в подобных делах у него не было, но всё равно это лишь больше заводило парня. Мироходец потёрся своим стояком о чужой, вызывая этим приглушённый стон, а его руки поднялись выше, к вороту рубашки, прикасаясь к педантично застёгнутым пуговицам почти у самого горла. Из-за возбуждения возня с пуговицами казалась до бесконечности долгой и медленной, а терпение в таком состоянии кончалось чуть ли не моментально. Спустя пару секунд бесполезной суеты и расправы с первыми двумя пуговицами, парень, прервав поцелуй, просто грубо и резко распахнул рубашку, отчего сверху послышался резкий выдох. -Сначала ты воруешь мою шляпу, теперь рвёшь рубашку… А дальше ты сожжёшь мои брюки? – слыша приглушённый стук от оторванных пуговиц, с игривой усмешкой на губах, глядя на Рому сверху вниз, спросил полубог. -Как ты угадал? – в такой же манере ответил мироходе, поднимая шальной взгляд и утянул Люциуса в новый поцелуй. Парень коснулся тела полубога, которое было сокрыто от его глаз всё то время, что они знали друг друга, наконец-то узнавая, каково то на ощупь. Кожа под его ладонями ощущалась именно так, как он и представлял. Мягкая, нежная, шёлковая и горячая. Про последнее можно было подумать, что Люциус болен, но это было совершенно не так. Эта была его особенность, как огненного полубога к которой он давно привык. Рома провёл руками вниз, проводя по слегка выпирающим рёбрам, ощущая, какая та идеально гладкая, без единой неровности, шрама или изъяна. У Люциуса побежали приятные мурашки по спине и вырвался невольный, тихий стон, что потонул в поцелуе, когда мироходец провёл ладонями по боками. Ладони у парня были грубые, шершавые и покрыты мозолями от долго пользования и владения киркой и мечом. И полубог любит эти руки. Любит его шрамы. Любит не идеальность парня. Поэтому Люциус старался всеми доступными способами показать свою любовь, и в данный момент вкладывал все свои эмоции в поцелуй, чтобы показать Роме свои чувства. -Сверху или снизу, что выберешь? – разорвав поцелуй, спросил мироходец, смотря в алые, затуманенные плёнкой возбуждения, омуты. -Что…? – вопрос не сразу дошёл до одурманенного ощущениями и эмоциями мозга, оттого полубог пару раз глупо похлопал глазами. -Сверху или снизу? – повторил свой вопрос парень. -С-сверху…? – неуверенно ответил Люциус, не понимая к чему этот вопрос. Рома позабавлено хмыкнул и усмехнулся на его ответ. -Так даже лучше. А теперь сменим-ка место действий, - мироходец, вставая с кресла, подхватил полубога под бёдра и задницу, отчего Люциус удивлённо охнул и на инстинктах прижался ближе к Роме, крепче обнимая того за шею, дабы не упасть и скрещивая ноги на талии. Мироходец слегка удивился с того, что Люциус был довольно-таки лёгким, как пёрышко, словно ничего и не весил. Хотя тот толком ничего и не ест, о каком весе может идти речь? Или это он так раскачался? В следующую секунду полубог оказался на кровати, а парень навис над ним сверху. Мироходец склонился к лицу Люциуса и невесомо поцеловал того в лоб. Потом в переносицу. В кончик носа. В уголок глаз. Спустился ниже, к щеке, также оставляя на ней мягкий, воздушный поцелуй. Поцеловал в уголок губ и немного отстранился, чтобы вновь повторить пройденный путь, но уже хаотичней. Рома оставлял поцелуи-бабочки на лице полубога, куда только мог, вызывая этим улыбку и тихий смех Люциуса от щекотки. Парень ненадолго прервался от своего занятия, стягивая до конца с полубога рубашку. Стоило красному куску ткани наконец-то исчезнуть, как поцелуи мироходца перешли ниже, к шее. Лёгкая дрожь пробежалась по телу, когда полубог ощутил горячие дыхание парня около своей шеи, а после резко выдохнул, почувствовав касания губ и несильный укус. Спустя пару секунд Рома лизнул место укуса и поцеловал, словно бы извиняясь, и продолжил свой путь. Спустился к груди, замечая напряжённый сосок и на пробу лизнул его, обхватил губами и слегка прикусил с нажимом проводя пальцем по другому соску, отчего Люциус крупно вздрогнул и шумно выдохнул. Решил провернуть подобную манипуляцию и с другой горошиной, чтобы бы не обделять вниманием, решая с ним поиграться, посасывая его, играясь языком, прикусывая и оттягивая, не забывая уделять внимание и другому, слушая при этом тихие, сдерживаемые стоны. Наигравшись вдоволь, парень выпустил сосок из плена рта и подул на него, дразня. Усмехнулся, когда почувствовал, как мелкая дрожь пробежала по телу полубога, и вновь принялся оставлять поцелуи, спускаясь вниз. Он провёл руками по телу и обхватил бока, большими пальцами проникая под кромку штанов, а в конце своего целовательного путешествия оставил финальный поцелуй на явно выпирающем бугорке брюк. -Можно? – спросил мироходец, поднимая взгляд и потираясь щекой об стояк, при этом намекающее дёргая за края штанов. -В прошлый раз ты что-то разрешение на это не спрашивал, - с ноткой сарказма в голосе и насмешкой в глазах, встречаясь с голубыми глазами, сказал Люциус. -В прошлый раз мне крышу сорвало… - отводя взгляд, тихо буркнул Рома, надувая губы. -А в этот раз что, не срывает? – вскинул бровь полубог, протягивая руку к парню, касаясь кончиками пальцев щеки, нежно проводя по ней вниз, мягко разворачивая мироходца за подбородок к себе. -В этот раз мне бы хотелось сделать всё правильно и получить твоё разрешение и согласие, - подавшись ласковому прикосновению, Рома вернул взгляд на Люциуса, смотря на того с некой робостью в глазах. -Ром, я тебе полностью доверяю, - полубог потянул парня на себя и мягко обхватил его лицо, ласково проводя пальцами по щекам. – Поэтому разрешаю тебе делать со мной всё, что хочешь и даю своё согласие на всё, что будет дальше, - тихо прошептал Люциус, ободряюще улыбнувшись и доверительно, с любовь смотря на мироходца. -Чёрт, да ты настоящий демон-искуситель, - горячо выдохнул Рома и впился в губы напротив грубым поцелуем, аки изголодавшийся зверь, прикусывая и оттягивая, сплетая языки, заставляя полубога стонать в поцелуй. Возбуждение ударило в голову, полностью разрушая тот самый маломальский контроль, который у него был и горячей, болезненной пульсацией отозвалось в члене. Парень разорвал поцелуй, слыша недовольный стон и дрожащими от нетерпенья руками пытался расстегнуть всё никак не подающеюся пряжку. А когда разобрался с ней, в голове проскользнула мысль взаправду сжечь чёртовы брюки, ибо они были ещё одно преградой к желаемому. Благо, брюки поддались легче, а потому мироходец быстро их стянул на пару с нижнем бельём, откидывая в неизвестном направлении. Выпрямившись, перед Ромой предстала прекрасное картина. Полностью обнажённый Люциус с взъерошенными белокурыми волосами, алыми и припухшими губами, с багровым укусом на шее, напряжёнными розовыми сосками и с наливающимся, пока что бледно-розовыми засосами на светлой коже был воплощением самого греха. Или невинности, которое на этот самый грех наводило. Парень закусил губу, лаская взглядом желанное тело, а полубог от такого внимательно и пристально взора голубых глаз парня не знал, куда себя деть. Люциус отвёл взгляд, смущаясь, чувствуя себя неловко и глупо. На секунду в мыслях проскочила пугающая мысль, а вдруг мироходцу не нравится то, что он видит? Разлюбит его? Всё прекратит? Но дальнейший поток его негативных мыслей прервал Рома. -Ты прекрасен, Люциус, - тихо, завороженно прошептал парень, возвращая внимание полубога на себя, который увидел в его глазах обожание, любовь, страсть и голод, но никак не отвращение. Мироходец мягко огладил его тело, вызывая мурашки, и пристроил руки на бёдрах, а после слегка сместился назад, ложась и склоняясь к стоящему колу членом на секунду замирая. -Хэй, что ты…?! – Люциус не успел толком вопроса задать, как с его губ сорвался громкий стон, а член оказался в плену горячего и влажного рта. На корне языка сразу же разлился горьковатый, солоноватый привкус предъэякулянта. Ощущать что-то подобное на вкус было странно, но не отталкивающие. Рома начал медленно двигать головой вверх и вниз, помогая себе рукой. Он решил действовать так, как было бы приятно ему самому. Парень провёл языком по стволу, ощущая каждую выступившую венку. Поднявшись выше, провёл под уздечкой, облизал головку и кончиком языка подразнил маленькую щёлку на кончике члена, после чего вновь опустился вниз, почти полностью вбирая возбуждённый орган. Полубог, теряясь в ощущениях, кладёт руки на макушку парня, впутывая пальцы в пряди волосы и сжал их, чтобы иметь хоть какой-нибудь маяк в этом море удовольствия. Что-то внутри подталкивало его надавить на голову мироходца и грубо прижать ближе к паху, чтобы тот взял полностью, но кое-как сдерживал этот порыв, крепче стискивая светлые пряди волос, неосознанно причиняя боль, которую Рома совершенно не почувствовал. Вместо этого по нервам пробежалось удовольствие отдающие в пах, отчего парень промычал и это вибрацией прошлось по члену Люциуса, заставляя того чуть ли не скулить от наслаждения. Свободной рукой мироходец кое-как смог расстегнуть и припустить джинсы на пару с нижнем бельём и обхватил свой член, начиная быстро надрачивать. Разрядка обоих не заставила себя долго ждать, и полубог в последний момент оттянул голову Ромы назад, кончая тому прямо на лицо, когда парень себе в ладонь. На пару секунд выпавший из реальности Люциус, опускает взгляд вниз, и мигом заливается краской, а сильное возбуждение ударило в пах отчего член дёрнулся. Лицо парня было полностью покрыто его семенем, которое также частично попало на волосы. Мироходец прикрывал правый глаз, а его приоткрытые губы слегка распухли и покраснели, становясь более насыщенного винного цвета. Дольше этой картиной полубог насладить не мог, ибо о себе внезапно напомнил стыд, когда Рома провёл языком по губам, слизывая белые капли. -Р-ром прости…! Я сейчас уберу, - Люциус встрепенулся и хотел было подняться, но парень мягко толкнул полубога в грудь, заставляя того снова лечь. -Всё в порядке, Люциус, - мироходец протёр глаз, поднимаясь и усаживаясь на бёдра полубога. Рома поднял перед собой руку, которой утёр попавшую на глаз сперму Люциусу. Её было довольно много, что говорило парню о том, что полубог долго время не занимался самоудовлетворением. Мироходец мимолётом задался вопросом «почему?», при этом растирая между пальцев густое семя полубога. В следующей момент этот вопрос позабылся и подавшись секундному импульсу Рома слизнул сперму Люциуса, пробуя ту на вкус. -Т-ты что делаешь?! Не надо!!! – увидев, что сделал парень полубог мигом всполошился и резко поднялся, обхватывая лицо мироходца. – Ты зачем это слизал?! – смущённо чуть ли не пропищал Люциус. – Выплюнь! Кадык парня дёрнулся. -Поздно, - сообщил Рома, высунув язык, сам при этом размышляя что вкус у полубога был специфический. Не сладко, но и не горько. Так, слегка острит. Интересно. Неужели та информация в интернете про то, что если в твоём рационе обязательно будет, например, ананас то это меняет вкус спермы? -Зачем ты это сделал? – как-то обречённо протянул Люциус. -Захотелось, - пожал плечами мироходец. – А что, теперь не будешь меня целовать? – с дразнящей улыбкой на губах, спросил парень. -Нет! – моментально ответил полубог. -То есть… Это… Кх-х-х-х-х… - не находя слов, Люциус издал нечленораздельный звук, опуская руки и поражённо склонил голову, утыкаясь в Ромино плечо. – Ты знаешь, что ты дурак? – буркнул полубог на что услышал мягкий и тихий смех мироходца, и почувствовал, как рука парня вплетается в волосы, легонько их ероша. И Люциуса совершенно не волновало то, что руки Ромы были покрыты белой-молочной, прозрачной и вязкой жидкостью. -Да знаю, - с улыбкой в голосе ответил парень. – Но знаешь чей я дурак? – мироходец слегка надавил на плечи полубога, отчего тот поднял голову. - Твой, - с довольной улыбкой сказал Рома и поцеловал Люциуса в уголок губ, после чего надавив рукой на грудь легонько толкнул, повалив того обратно на кровать. Приподнявшись, парень стянул с себя последнюю оставшуюся одежду откидывая её куда-то в неизвестном направлении. Подумав про смазку, он вытащил ту из инвентаря, материализуя в руку. Открыв и подставив другую руку мироходец щедро вылил на неё половину склянки, после чего откинул пузырёк куда-то на кровать и распределил жидкость между пальцами, попутно разогревая. -Что ты делаешь? – полюбопытствовал полубог, с интересом наблюдая за манипуляциями парня, но жадным взглядом проходясь по оголённому телу, чувствуя, как во рту скапливается слишком много слюны. -Подготавливаю себя. Сможешь немного подождать? – спросил Рома, наклонившись к лицу Люциуса. Полубог кивнул и мироходец улыбнулся, быстро шепнул какие-то заклинания и чутка отклонился назад, заводя руку за спину, а другую расположил на груди Люциуса в качестве опоры. Парень немного покружил около колечка мышц, прежде чем ввести первый палец, что легко вошёл. Спустя минуту, Рома добавил второй палец, разводя ими на манер ножниц, отчего с губ невольно сорвался тихий вздох. Люциус сглотнул и не зная куда деть руки, пристроил их на округлых бёдрах мироходца, невольно проводя большими пальцами по тазобедренным косточкам. Просто лежать и бездействовать полубог не хотел, поэтому огладил руками тело снизу до верху и обратно, ощущая пальцами каждую неровность разных шрамом. Гонимый любопытством, Люциус сместил руки на ягодицы парня, пальцами одной руки дотягивая до колечка мышц, заставляя Рому вздрогнуть от неожиданности. -Лю-люциус, не нужно! – выдохнул парень, ощущая как пальцы полубога кружат вокруг дырочки, невольно соприкасаясь с его пальцами. -Почему? – с недоумением посмотрел Люциус в глаза Ромы. – Я хочу помочь! – на что мироходец мягко, тихо рассмеялся. -Поможешь в следующий раз, Люциус, - полубог стал выглядеть расстроенным после его слов, поэтому, чтобы слегка его приободрить, парень наклонился, чмокнул Люциуса в уголок губ и отстранившись, нежно улыбнулся. – А сейчас я сам займусь этим. Полубог кивнул и немного отстранив руки, принялся мягко оглаживать тело Ромы, вызывая этим невольный трепет и дрожь. Люциус смотрел на него таким жадным и внимательным, впитывающий каждую его реакцию взглядом, что это нехилым таким возбуждением отдавалось внизу живота, заставляя член дёрнутся, а его ускорится. Поэтому недолго думая, мироходец добавил третий палец, принимаясь активно себя разрабатывать, желая поскорее принять в себя член полубога и доставить ему невероятно удовольствие. Спустя две жалких минуты, которых явно недостаточно, чтобы полноценно разработать задний проход, парень вытащил пальцы и обхватил член Люциуса, приставляя головку к сокращающемся колечку мышц. Едва уловимо поморщившись и зажмурившись на один глаз от неприятного чувства растяжения, Рома стал медленно опускаться, чувствуя, как член Люциуса медленно его заполняет. С губ обоих сорвался стон, а хватка на бёдрах мироходца усилилась, и кажется, словно стала горячей, оставляя красные отметины на коже. Повинуясь какому-то порыву, что шёл глубоко изнутри, полубог резко опустил парня полностью на себя, выбивая из него громкий стон. Рома откинул голову назад, широко распахнув глаза, ощущая, как член Люциуса полностью заполнил его. Внутри мироходца было очень узко, жарко и влажно, но самое главное, до одури приятно, настолько, что казалось кровь из носу пойдёт. -С-стой, Л-люциус…! – судорожно выдохнул парень, наклоняясь к полубогу, упираясь обоями руками в его грудь. – П-погоди! – Люциус шумно выдохнул, кое-как сдерживая своё желание, повинуясь просьбе Ромы и просто вновь сжал его бёдра и с вопросом посмотрел на него. – М-мне нужно привыкнуть, - полубог кивнул и мироходец мягко, благодарно улыбнувшись, лёг на Люциуса, утягивая того в нежный поцелуй, а полубог переместил свою руки на спину парня, невесомо водя по ней, стараясь успокоить и расслабить своего любимого человека. Спустя пару минут, Рома поднялся и вновь упёрся руками в грудь полубога, немного приподнимая бёдра, не давая члену выскользнуть и опускаясь до конца. Люциус без слов понял, что можно и сжав бёдра, стал помогать мироходцу двигаться, сам вскидывая бёдра с каждым движением вырывая из парня сладостные стоны, которые хотелось слушать и слушать, подобно прекрасной мелодии. Они нашли идеальный ритм друг для друга и когда полубог особенно глубоко вошёл, то вырвал из Ромы самый громкий и восхитительный звук, который только мог услышать. У мироходца невольно выступили слёзы в уголках глаз, от прошившей его волны удовольствия, когда Люциус задел комок нервов внутри. Полубог не мог не заметить эти слёзы, ведь внимательно наблюдал за выражением лица парня, а потому приостановил движения, слыша разочарованный стон. -Я сделал тебе больно? – встревоженно спросил Люциус, приподнимаясь и протягивая руку к лицу Ромы, утирая выступившую слезинку. -Что? Нет-нет! – быстро покачал головой мироходец. - В-всё хорошо, Люциус! Это х-хорошие слёзы! Просто я испытывают столько наиприятнейших ощущений за раз, что это слегка эмоционально перегружает меня и тело выдаёт такой финт. Так что прошу, двигайся! – парень прижался к полубогу, обнимая того за шею, зарываясь одной рукой в белокурые волосы и утягивая в жаркий поцелуй в тот же момент приподнимая бёдра и со шлепком опускаясь вниз, заставляя Люциуса глухо простонать в их поцелуй. Полубог полностью стал управлять процессом, насаживая Рому на свой член, а тот то и дело лез целоваться, прерываясь лишь на особенно громкие стоны или на то, чтобы стонать ему прямо в ухо, перемешивая свои стоны со словами любви, о том, как ему хорошо и мольбы. Любые желания мироходца, Люциус выполнял беспрекословно. Если тот просил ускорится, полубог ускорялся, получая свою награду в виде довольно мычания в поцелуй, если тот просил сильнее, Люциус делал это сильнее, получая довольный стон и пьяную улыбку, сам дурея от ощущений. Полубог чувствовал, что с каждой секундой приближается к разрядке, и хотел было предупредить об этом парня, но тот попросту заткнул его очередным поцелуем. Всего через пару секунд Рома кончил, разрывая поцелуй, громко, протяжно простонав, сжимаясь внутри, отчего следом кончил и Люциус, у которого перед глазами чуть ли не звёзды засверкали, и ему на секунду показалось, словно его на секунду просто выкинуло из тела, вот настолько хорошо ему было. Полубог издал протяжный стон и уткнулся лбом в грудь мироходца, крепко обнимая того за талию, слыша, как в его груди заполошно быстро бьётся сердце. С губ обоих срывались усталые, шумные вздохи в ритм которых вздымались их грудные клетки. Люциус устало завалился назад на подушки, утягивая за собой следом и парня, аккуратно выходя из него, слыша тихое шипение. Полубог хотел применить самое простенькое лечащие заклинание без за действия своего элемента, но Рома словно предугадывая его мысли, покачал головой, говоря: -Не нужно. -Но… - Люциус хотел было предпринять попытку настоять на своём, но мироходец приложил палец к его губам и вновь покачал головой. -Не нужно. Эта приятная боль, Люциус. Будет мне время от времени, пока не перестанет болеть, напоминать о крайне приятном времяпровождении с тобой, - довольно, с хитринкой улыбнулся парень, словно чеширский кот из сказки. Щеки полубога залились краской смущения, и тот поспешил спрятаться в груди Ромы, слыша и ощущая его тихий смех. Мироходец зарылся в его волосы лицом, оставляя лёгкий поцелуй, и крепко прижал к себе, а спустя пару секунд уснул. Сам же Люциус, вслушиваясь в ровное, спокойное сердцебиения парня, наконец-то понял, почему людям так нравится заниматься любовью. Или сексом без каких-либо сильных эмоций или привязанностей к партнёру – просто с первым понравившимся встречным. Это же так до одури приятно, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Хотя, по его мнению, лучше этим заниматься с человеком, которого любишь. С ним всё ощущается… непередаваемо. Просто всех слов в мире не хватит, чтобы описать все свои чувства и ощущения.

｡ ₊°༺❤︎༻°₊ ｡

С того дня они словно с цепи сорвались. При каждом случаем, стоило им увидится, не проходило и минуты, как они уже оказывались в спальне, самозабвенно целуясь и раздеваясь, после чего комнату стали наполнять звуки вздохов, скрипа кровати, громких стонов удовольствия мироходца и чуть более тихие стоны полубога. Со временем, конечно, их либидо совсем чуть-чуть, но утихло и они не накидывались друг на друга при первой же встрече или же сразу стоило парню проснутся, после прошлого раунда. Но это не отменяло того, что желание резко может вспыхнуть ни с того ни с сего, то у него, то у Люциуса. Поначалу инициатором их секса был Рома, всегда жарко целуя, а после шёпотом спрашивая уже поплывшего полубога, не хочет ли тот заняться любовью. Люциус всегда соглашался и моментально переносил их в его спальню в замке, где бы они не находились. Сам полубог дико стеснялся проявлять свою инициативу, смущённо заламывая пальцы, переминаясь с ноги на ногу или же стыдливо цеплялся за край рукава его толстовки двумя пальцами, закусывая губу и бросая полный желания и робости взгляд из-под ресниц. Потихонечку, но парень раскрепощал Люциуса и тот действовал всё увереннее и смелее, что ему очень нравилось. Но вся это раскрепощённость чуть не пошла коту под хвост, когда мироходец кое-как развёл полубога на секс в библиотеке, подключи всё своё очарование, обаяние и сексуальность. Думается ему, что последнее было гораздо действеннее. Особенно когда он стал шептать пошлости на ушко полубога о том, как ему нравится ощущать член Люциуса в себе, и он хотел, что тот взял его прямо здесь и сейчас на этом самом столе в библиотеке, говоря, что его самая первая, давняя фантазия. Всего пару минут и Люциус втрахивал его в стол, закинув одну ногу на плечо, вырывая из него громкие стоны удовольствия. Полубог крепко держал его за бёдра, протаскивая по деревянной поверхности отчего его толстовка и футболка задрались, а оголённые участки кожи отзывались болью от трения, которую Рома совсем не замечал, надрачивая себе одною рукою, когда другой создавал борозды на поверхности стола, в бессмысленной и инстинктивной попытке, хоть за что-то зацепится. И всё было замечательно, пока в их мирок не вклинился чей-то удивлённый свист, что эхом пронёсся по большой, обширной библиотеке, отражаясь от стен и громкое удивлённое «Ах!». Люциус моментально остановился и вскинул голову, то ли бледнее, то ли ещё сильнее краснее, а с губ мироходца сорвался разочарованный стон. Чтобы понять, в чём дело и почему полубог резко остановился, парень максимально сильно запрокинул голову назад, видя вверх тормашками, но всё равно узнаваемые фигуры и лица своих друзей - Воланда, что довольно скалился, облокотившись плечом о дверной косяк и Селести, что парила рядом, смущённо прикрыв лицо ладошками. -Нет-нет! Вы продолжайте! Чего остановились? – помахал рукой демон, призывая их к действиям, смотря на них ехидным взглядом. -Иди нахер, Воланд! – Рома показал свободной рукой средний палец и спустил ногу с плеча Люциуса, обхватывая его талию, дёргая бёдрами, самостоятельно насаживаясь на член, отчего с губ слетел тихий стон. -Смотрю у тебя удачный заход, - усмехнулся Воланд, с весельем смотря на развратное личико мироходца и полностью поплывший от удовольствия взгляд. – Мои уроки не прошли даром, а, Люци? – поднимая взгляд, довольно ухмыльнулся демон. -Люциус… - жалобно протянул парень, пытаясь сам насадится на член, полностью наплевав на присутствие посторонних, ни испытывая ни капли стыда, ибо для него был важен только полубог и его внимание. Люциус вздрогнул, опуская взгляд вниз, смотря на такого жадующего его внимания и до невозможности сексуального парня, после чего поднял взгляд на демона, что с удовольствием наблюдал за всем прямоходящим. И внутри поднялось что-то тёмное, властное и яростное, отражаясь в его глазах, коим было дико и необузданное пламя собственничества. Никто, кроме него, не должен видеть и смотреть на такого греховно прекрасного Романа. -Вон, - ровно, с затаённой угрозой в голосе, приказал Люциус, мягко подцепляя мироходца за шею, притягивая и прижимая того к себе ближе, на что парень обвил руки вокруг его шеи, цепляясь одной за его рубашку, а другой зарылся в волосы, устраивая голову на плече, невольно насаживая Рому, входя глубже в него, вырывая из него стон, что сладостной дрожью отозвался во всём теле. Никто, кроме него, не должен слышать столь восхитительные звуки. -М-м-м? – только и смог вопросительно промычать Воланд, прежде чем полубог сделал пасс рукой и мощный поток горячего ветра откинул его и Селести назад к стене, а большие двери библиотеки с громким шумом захлопнулись. – Ну нихуя ж себе! – вскликнул демон, лежа вверх тормашками у стены, а после поднялся и поднял фею на руки. – Ты в порядке, малая? – контуженная Селести пару секунд считала звёзды, прежде чем прийти в себя и тряхнуть головой. -Более-менее, да, - кивнула фея и на пробу взлетела, после чего слегка пошатываясь, облетела голову Воланда по кругу и приземлилась тому на плечо. -Вот и хорошо, - улыбнулся демон и через секунду усмехнулся. – Оказывается Люци такой собственник и ревнивец, - и коварно ухмыльнулся, посмотрев на двери библиотеки. Подойдя к дверям, Воланд приложил ухо, чтобы послушать, что происходит внутри, но не единого звука не услышал. Поджав губы, демон слегка отдалился и подёргал за ручки. -Что ты делаешь? – тихо прошипела Воланду на ухо Селести, дёргая его за тёмный локон, на что демон шикнул. Конечно же двери оказались закрыты, но это Воланда не остановило. Немного отойдя назад, демон отвёл руку назад, замахиваясь и концентрируя огненную магию, после чего нанёс мощный удар по дверям, заставивший стены вокруг задрожать, а окна задребезжать. Отстранив руку и посмотрев на двери на которых не единой вмятинки или подпалины не было, Воланд разочарованно цыкнул. Люциус не поскупился и наложил мощные запирающие чары на двери и комнату в целом в купе с глушащими любые звуки. Воланд крайне удивился, когда его невинный друг, что более не был так невинен, стеснительно отводя взгляд, неловко попросил его рассказать о том, как можно доставить своему партнёру ещё больше удовольствия? И демон рассказал. С каждым сказанным им словом, полубог краснел всё больше и больше, отчего по цвету кожи стал походить на его сородича демона. Не успев рассказать даже о парочке способов, о том, как можно доставить удовольствие партнёру, в край смущённый и красный Люциус просто сбежал, исчезнув во сполохах огня и дыма. Воланд думал, что полубог больше о таком не заикнётся и этим его можно будет дразнить, но нет. Люциус вновь пришёл к нему, только теперь смотрел прямо ему в глаза и вновь, с уверенностью в голосе, попросил его о том же, что и в прошлую встречу. Полубог внимательно его слушал, не краснея задавал вопросы, если не понимал какой-то момент. Даже хотел записи вести, но демон быстро оборвал эту затею на корню, говоря, что до своих писулек во время секса ему дела не будет. -Эх, - расстроенно вздохнул демон. – А так хотелось посмотреть. -Извращенец! – смущённо, с ноткой веселья пискнула Селести, дёргая Воланда за локон волос. -Тот ещё! – весело согласился демон и направился на выход из замка. После этого прецедента в библиотеке, полубог некоторое время отказывал заниматься любовь где-то кроме спальни, но Рома не был бы собой, если бы не смог уломать Люциуса заниматься этим, где только возможно представится и ему плевать, что телепортация занимает всего секунду, прежде чем они окажутся в спальне. Конечно же было одно условие. Полубог всегда будет накладывать на них кое-какие заклинания о которых ему конечно же не сказал. Впрочем, мироходец и сам догадывался какие, но это всё равно не мешало чувствовать адреналин в крови, когда они занимались этим прямо в коридорах Ордена, где кто угодно мог пройти в любой момент и присмотревшись к магическому фону, раскрыть их. Или где-то на природе, где на них может наткнутся какой-нибудь монстр или обычный житель близлежащей деревеньки. Ещё с их первого раза, Люциус стало очень любопытно, правда ли так приятно ощущать внутри себя чужую плоть? И с каждым последующим их разом, наблюдая за тем, какой лютый экстаз ловит парень, ему хотелось самому оказаться принимающей стороной. Рома каждый раз, когда полубог полностью входил в него, накрывал рукой низ живота, сообщая ему вслух о том, что он чувствует его внутри, растягивая губы в шальной, чертовски довольной улыбке, смотря на место, где они соединяются, полностью затуманенными от наслаждения голубыми омутами. Это всегда нехилым таким возбуждением ударяло в мозг, снося весь маломальский контроль и мысли напрочь. А когда они доходили до пика, мироходец всегда говорил кончить прямо в него, запрещая вынимать член из задницы. Конечно же Люциусу стало любопытно, почему парень об этом просил, а потому задал вопрос, на который без всякого стеснения получил честный ответ, который его на секундочку ошарашил. Рома расплылся в развратной улыбке, взял его руку и притянув ближе к себе, положил ту себе на живот, с жаром выдыхая ему на ухо, что ему чертовски сильно нравится ощущать сперму полубога в себе, после чего утянул Люциуса в поцелуй и занялись любовью в их особом месте, посреди ромашкового поля. Позже полубог узнал от мироходца, что делать так крайне частно нельзя, ибо это вредно для желудка и организма в целом, и заметив его страх и обеспокоенность, поспешил его успокоить, ведь они используют специальные защитные заклинания для этого, поэтому всё в порядке и всё можно. Одолеваемый и ведомый любопытством на пару с подстёгивающей развратной фантазией, где огрубелые ладони парня, будут крепко держать его за бёдра и с силой насаживать толстый член, пока сам обладатель этих рук будет шептать ему пошлости на ушко, вгоняя в краску и возбуждая только сильнее. Поэтому в один из дней, когда они были в его спальне и полураздетые целовались на кровати, Люциус решил попросить об этом. -Ром, - стоило им разорвать поцелуй, позвал полубог мироходца. -М-м-м-м? – промычал парень, проводя кончиком носа по щеке и шеи Люциуса, оставляя на ней лёгкий поцелуй. -Я… я хочу попробовать себя в другой роли, - смущённо покраснев и отведя на секунду взгляд, сказал полубог. -М-м-м-м… - вновь расслабленно промычал Рома, посасывая нежную кожу шеи, желая оставить на ней засос, прежде чем до него дошёл смысл слов. Мироходец медленно отстранился, садясь на бёдра Люциуса и с лёгким удивлением в глазах посмотрел на него. – Правда? -Да, - кивнул полубог. -Хорошо, - ласково улыбнулся парень и наклонился. – Постараюсь доставить тебе максимум удовольствия, любовь моя, - горячо прошептал на ушко Люциуса Рома, отчего по телу полубога пробежала дрожь предвкушения. Быстро стянув остатки одежды, коим было нижнее белье, мироходец взял одну из подушек, размещая ту под поясницей полубога, расположился между его ног и достал из инвентаря смазку, чуть ли не полностью выливая ту на руку, разогревая холодную жидкость между пальцев и произнеся парочку заклинаний, приставил пальцы ко входу, легонько надавливая отчего Люциус вздрогнул. – Если будет больно, скажи мне, хорошо? – полубог кивнул и парень, расплывшись в умилённой улыбке, наклонился и втянул Люциуса в нежный поцелуй, одновременно с этим вставляя один палец, отчего полубог тихо промычал в поцелуй. Разорвав поцелуй, Рома спустился ниже, к чувствительной шее, уделяя ей много своего внимания, оставляя влажные поцелуи и засосы, что позже расцветут всеми оттенками бордового. С гордостью осмотрев свою работу, мироходец спустился ниже к груди, обхватывая губами одну из горошин, втягивая ту в рот, в то же время вводя второй палец, слыша тихий стон. Парень всячески игрался с соском, облизывая, слегка прикусывая, оттягивая и выпуская из плена рта, дул на него, поддразнивая, не забывая уделять внимание другому и просто осыпать грудь поцелуями и засосами, ища особую точку в теле Люциуса, прощупывая горячие и нежные стеночки, то и дело разводя пальцы на манер ножниц. Когда раздался громкий, несдержанный стон, а тело полубога выгнуло от удовольствия, Рома довольно улыбнулся – нашёл. Мироходец всё время задевал эту точку, а Люциус терялся в ощущениях пронизывающие его тело, сильнее цепляясь в простынь и подушку, стараясь в ней заглушить свои громкие стоны, смущающие его. Заметив это, парень оторвался от груди полубога и подцепив того за подбородок, развернул к себе и втянул в страстный поцелуй. Рома ввёл третий палец, а Люциус обвил его шею, прижимая мироходца ближе к себе, не позволяя отстранится. Между поцелуями парень говорил, какой полубог умничка, какой он невероятный и красивый, чем люто смущал Люциуса и в то же время дико его возбуждал. Спустя пару минут, Рома отстранился и вытащил пальцы, после чего кое-как нашёл почти пустой бутылёк смазки и вылил остатки на болезненно стоящий, жаждущий внимания член, распределяя ту по всей длине. Приставив головку к колечку мышц и закинув одну ногу на плечо, оставляя короткий поцелуй на коленке, мироходец с вопросом в глазах, посмотрел на полубога. Люциус кивнул, испытывая волнение и в тоже время предвкушение, и парень медленно толкнулся, входя лишь наполовину. С губ полубога сорвалось тихое шипение, а Рома шумно выдохнул, прикрыв глаза, чувствуя, какой же Люциус чертовски узкий. Но останавливаться на малом никто не собирался, поэтому спустя секунду, мироходец толкнул ещё раз, полностью входя в полубога и спустив ногу с плеча, выгибаясь в спине наклонился к Люциусу, утыкаясь головой в его плечо. -Блять, как же в тебе узко и горячо, - с жаром прошептал парень, пуская по телу полубога приятные мурашки. -Так… странно, - тихо произнёс Люциус, вытягивая руку и касаясь себя ниже живота. Полубог чувствовал крайне странное ощущение наполненности внизу живота. Это пока не было приятно, как и не неприятно – просто странно ощущать инородный объект в заднем проходе. Заслышав его слова, Рома оторвался от плеча и выпрямился. -Скоро сделаю крайне приятно, - многообещающе улыбнулся мироходец, также прикладывая руку к низу живота Люциуса, слегка надавливая, отчего тот тихонько промычал. Коротко поцеловав полубога в алые, уже слегка припухшие от их поцелуев губы, парень отклонился назад, ласково проводя руками по телу, крепко обхватывая бёдра, отчего по телу Люциуса вновь пробежали приятные мурашки. Рома начал с медленных, поступательных движений, внимательно следя за реакцией полубога, который прикрыл глаза и с губ которого срывались тихие стоны и шумные вздохи. Всего через пару жалких минут таких манипуляций, Люциус уже изнывал от желания чего-то больше, кусая губы, цепляясь за простынь и с немой мольбой в алых глазах посмотрел на мироходца. -Проси, Люциус, - с хитрой, чуть ли не издевательской улыбкой, попросил парень, смотря на него весёлыми глазами, в глубине которых танцевали чертята. Жалобно промычав и недовольно заломив брови, полубог обвил ногами талию Ромы, давя тому на поясницу пятками, прижимая ближе к себе, насаживаясь на его член, отчего тихо простонал и приподнявшись на локте, обхватил наклонившегося к нему мироходца за шею, притягивая того ближе к своему лицу. -Сильнее, Ром, прошу, - жарко выдохнул Люциус в губы парня, прежде чем со страстью впиться в них, чувствуя довольную улыбку Ромы. Прервав их поцелуй, парень откинулся назад, вновь обхватывая полубога за бёдра, после чего выйдя на половину, оставляя внутри только головку, резко вошёл до конца с громких шлепком кожи о кожу, выбивая из Люциуса громкий стон, заставляя того выгнутся дугой на постели, а в уголках его глаз собрались слезинки. Набирая амплитуду, с силой вгоняя член в полубога, специально попадая точно по бугорку нервов внутри, всё больше и больше вырывая восхитительно громкие стоны удовольствия из Люциуса. У самого полубога чуть ли не искры перед глазами каждый раз появлялись, когда Рома попадал по простате, и он потерянно цеплялся то за подушку, то за простони, невольно подмахивая под движения мироходца. С особенно мощным толчком перед глазами на мгновенье всё побелело, тело пронзила яркая вспышка удовольствия и с чрезвычайно громким стоном Люциус кончил себе на живот. За ним на секунду позже, глухо простонав от наслаждения, последовал парень, чувствуя, как сильно горячие стеночки сжали его внутри, прям-таки до боли. Только вот Роме этого оказалось чертовски мало, да и к тому же великолепная картина, представшая перед глазами, вновь отправила всю кровь в теле к члену. Окинув взглядом, полностью поплывшего и растрёпанного, прибывавшего где-то в прострации Люциуса, омуты которого заволокла плёнка эйфории, лицо выражало полное блаженство, грудная клетка то поднималась, то опускалась в такт тяжелому и шумному дыханию, а живот был покрыт следами его удовольствия. Ну вот как тут не возбудится повторно, а? В такие моменты Люциус для него всегда становился самым прекрасным и великолепным богом, в честь которого стоит возводить алтари и строить целые храмы, а Агния сердечно отблагодарить за то, что породил этого прелестного и греховно красивого полубога. Вытащив член из Люциуса, что слабо и крайне тихо простонал, слегка вздрогнув, парень невольно задержал взгляд на сжимающейся дырочке, из которой тонкой струйкой вытекала его сперма. Это заставило его судорожно выдохнуть, а возбуждение с новой силой ударило в пах. Рома, обхватив руку полубога, потянул того на себя, заставляя того сесть, когда сам же улёглся на кровати, после чего усадил ничего не понимающего, понемногу приходящего в себя Люциуса к себе на бёдра. Полубог, уперевшись руками в грудь мироходца, с недоумением посмотрел на него. -Не против ещё одного раунда, м? – держа Люциуса за поясницу, Рома потёрся стояком между ягодиц полубога. – Мне было этого мало, Люциус, - жалобно произнёс парень и посмотрел на Люциуса таким просящим взглядом, перед которым полубог с давних пор никогда не мог устоять. Полубог кивнул и получил в ответ довольную улыбку мироходца. – Тогда двигайся сам. Люциус завёл руку за спину, обхватывая пальцами ствол и голову члена, после чего приподнялся и на секунду замер, судорожно выдыхая, чувствуя, как горячее семя Ромы стекает по внутренней стороне бедра. Приставив головку ко входу, полубог начал медленно опускаться, ощущая, как та легко проскальзывает во внутрь него, благодаря сперме парня. С протяжным стоном, Люциус опустился до конца и посмотрел на мироходца, что внимательно за ним наблюдал и который поощрительно улыбнулся, обводя тазобедренные косточки, мягкими круговыми движениями. Тихо выдохнув, полубог откинулся назад, выгнув спину и расположив руки на бёдра Ромы в качестве опоры, после чего приподнялся, не позволяя члену выскользнуть и вновь опустился. -В таком положении мне прекрасно видно, как сжимается твоя дырочка, - руки парня соскользнули с поясницы и опустились ниже, оттягивая пальцами ягодицы, около дырочки, открывая себе лучший обзор на место, где он с Люциусом соединялись в едино. Заслышав его слова, полубог, вспыхнув от смущения, сжался, невольно заставляя мироходца тихонько простонать. -Извращенец, - тихо буркнул Люциус, отводя взгляд. -Только твой, - довольно улыбнулся парень и резко дёрнул бёдрами, отчего полубог охнул. - Двигайся, Люциус. Шумно выдохнув, полубог послушно стал двигаться, но всего через пару минут Люциус понял две вещи. Первая это то, что у него устали ноги и вторая, что ему мало. Ему нужно сильнее, жёстче, чего полубог сам добиться был не в состоянии, а Рома никак не хотел помогать, только смотря хитрыми, бесовскими голубыми глазами. Разочарованно простонав, Люциус перестал двигаться и наклонился к лицу мироходца, ложась на грудь и кладя руки на его плечи. -Ро-о-о-о-ом, - хныкающие протянул полубог. - Прошу, двигайся! Мне мало! -Ох, ну как можно устоять перед такой просьбой?! – растянув губы в шальной улыбке, парень обхватил бёдра Люциуса, приподнял и с силой опустил, вырывая из горла полубога громкий стон. Рома сразу взял быстрый темп, а Люциус втягивал его в страстные и жаркие поцелуи, оставляя багровые отметины на плечах и ключицах, прерываясь только на особенно громкие стоны, чтобы сказать, как сильно его любит и произносить его имя вновь и вновь, как мантру. Мироходец от полубога не отставал, также во время их перерывах от поцелуев, шептал на ушко, какой Люциус прекрасный, великолепный и настолько чертовски милый, что сводит его с ума, после чего целовал чувствительное ушко и посасывал мочку, пуская дрожь по телу полубога. Без внимания парень не оставлял и шею, на которой уже яркими метками расцвели засосы, проходясь по ним серией влажных и легких поцелуев, спускаясь к ключицам, решая понаставить и там парочку засосов. После Люциус будет ворчать и бухтеть, что не единого чистого участка кожи на шеи не осталось, но Рома-то знал, что полубогу нравилось видеть засосы на своём теле и тот без теснения их демонстрировал, даже не стараясь ничем прикрыть покрытую бардовыми метками шею. От того, что парень всё время попадал прямо по комочку нервов внутри в тоже время заполняя его до упора, при этом шепча всякие приятности и пошлости в ухо, оставляя поцелуи, куда только мог дотянутся и от того что Люциус вплотную прижимался к телу Ромы, его член был заключён в ловушку двух разгорячённых, трущихся друг о друга тел, зажатый между их животами. От всех этих фактов полубог с особенно громким, слегка хриплым стоном, ярко кончил, пачкая их животы своим семенем. Всё тело прошила такая волна удовольствия и наслаждения, что перед глазами словно сверхновая взорвалась. Следом за ним последовал и мироходец, простонав от того, как нежные стеночки сжали его внутри. Люциус полностью лёг на парня, устраивая голову на груди, расслабляясь и прикрывая глаза. Рома же в свою очередь нежно оглаживал спину полубога, пересчитывая пальцами позвонки. В комнате раздавались только звуки их тяжёлого и шумного дыхания. -Люциус, - спустя пару минут, мироходец тихо позвал почти задремавшего Люциуса, оставляя лёгкий поцелуй у виска. -М-м-м-м? – лениво промычал полубог, и слегка приподнялся, чтобы видеть лицо парня. -Тебе понравилось? – слегка наклонив голову в бок, с мягкой улыбкой на губах спросил Рома. Люциус, хлопнув глазами, расплылся в ласковой улыбке и поцеловал мироходца, отвечая на его вопрос, чувствуя, как грудь парня содрогается от лёгкого смеха, а улыбка стала шире и гораздо довольней.

｡ ₊°༺❤︎༻°₊ ｡

Полубог, оказывается, был ревнивцем. Страшным и опасным в своей ревности для других людей. Сначала этого вообще не было заметно. Всё же парень проводил бóльшую часть времени с Люциусом, если не у себя дома, который чисто уже служил больше складом для вещей и где он мог позаниматься своим хозяйством, чисто для души, чтобы расслабиться. Или же в Ордене, иногда после выполнения задания забалтываясь с Бастианом или же задерживаясь из-за новобранцев, что недавно вступили в него. И именно из-за одного и такого новобранца, Люциус и приревновал его, ибо девушка оказалась крайне настойчива в проявления своего внимания к парню. Юная ведьма сразу влюбилась в мироходца, стоило ей того увидеть, а как узнала, что Лололошка является героем их Ордена, она влюбилась в него ещё сильнее. Все новички, что вступали в Орден и узнавали такую новость, всегда смотрели на парня с неприкрытым восхищением, а кто-то и с каплей влюблённости. Но все понимали, что им с таким человеком возлюбленными не стать по двум причинам. Первая, это то, что они не были достойны, столь сильного и невероятного человека, а вторая заключалась в том, что мироходец уже с кем-то состоял в отношениях, о чём крайне громко заявляли заметные бардовые засосы на шеи, которые не могла скрыть даже бандана, повязанная вокруг. Да и не то, чтобы Лололошка их особо прятал, ведь ни капельки их не смущался, почти с гордостью демонстрируя всем. Зару – так звали девушку – тот факт, что герой с кем-то встречается совершенно не смущал. Ведь по слухам, партнёр Лололошки имел прескверный и вспыльчивый характер, так и в довесок был ужасно грубым, из-за чего Зара сделала свои выводы. Тот злой человек наверняка использовал какие-то заклинания, воздействующие на разум или зелья, чтобы охмурить героя, и наверняка жестко с ним обходится, раз оставляет такие ужасные, тёмно-бордовые метки на шее Лололошки, которые тот не прячет, посылая всем скрытый сигнал о помощи, который почему-то все игнорируют! Поэтому девушка смело подошла к герою, заводя разговор, внутри чуть ли не дрожа от страха. Лололошка удивлённо на неё посмотрел, а после мягко, ободряюще улыбнулся, от чего всё волнение, стискивающие сердце, бесследно исчезло, а напряжённое тело расслабилось. Сама Зара поплыла и всё больше и больше влюбляясь, наполнилась решимости разрушить злые чары, висящие на добром герое. Поначалу мироходец не имел ничего против, чтобы уделить немного своего внимания и времени юной ведьме, принимая от еду её собственного приготовления, которая несмотря на презентабельный внешний вид, имела крайне специфический вкус. Со временем его начало отягощать излишнее внимание девушки к нему, но Зара была крайне навязчивой и кажется, даже следила за ним, если судить по тому, что та, каким-то непонятным образом выяснила, где находится его дом. Она вечно его, словно бы специально, задерживала, не давая пойти к Люциусу, который уже при упоминании юной ведьмы неистово бесился, говоря, что просто на просто спалит её на месте, если узнает, что парень опять из-за неё задержался. Рома сразу же делал так, чтобы полубога покинул его гнев и такие мысли, ибо Люциус реально же может претворить свои слова в жизнь. В какой-то момент Зара начала у него интересоваться нравится ли ему кто-нибудь? Есть ли какой-то определённый типаж? При этом обнимая его за руку, прижимаясь максимально близко. Мироходец почти стразу же, вежливо разрывал такой близкий контакт, отдаляя девушку, отходя при этом сам, говоря, что у него уже есть любимый человек (полубог). Юная ведьма на его слова удивлённо вскинула бровки, потом нахмурилась, а после и вовсе приняла задумчивый вид, что-то бормоча себе под. Единственное, что смог уловить слух парня это: «…не сработало… другое…». После этого Зара стала дарить помимо еды, разные артефакты, говоря, обязательно те надеть на себя, ведь она наложила на них защитные чары. Рома стал попросту отказывается от подарков девушки, но та крайне настойчиво, чуть ли не силой впихивала их ему в руки, после чего моментально убегала. Мироходец просто растерянно стоял, держа в руках подарок юной ведьмы, не зная, что с ним делать. Выкинуть ему просто совесть не позволяла, поэтому просто закидывал в один из сундуков у себя дома, напрочь про него забывая и сразу же бежал к жутко недовольно Люциусу, сердечно прося прощения, даже не думая заикаться про девушку. Каждый раз, когда парень встречался с Зарой, та моментально к нему липла, задавая один и тот же вопрос: любит ли он кого-нибудь? На что Рома всегда отвечал, что да, любит! У него есть любимый человек (полубог), которого он крайне сильно любит и обожает. Уже грубее отстраняя юную ведьму от себя, всем своим видом выражая недовольство. Каждый раз на эти его слова Зара недовольно хмурилась, пока ситуация в конец не обострилась, достигая своего апогея в виде того, что девушка вспыхнула от злости. -Да почему ничего не работает?! – громко вскликнула девушка, которую парень оттолкнул от себя, сжав кулачки от гнева. – Я столько разных очищающий заклинаний и зелий применила, а тебе хоть бы хны! -…Чего…? – ошарашенно выдал Рома, потрясённо уставившись на Зару. -Остался только последний рабочий метод… Не хотела к нему прибегать против воли, но… - юная ведьма тяжело вздохнула, - придётся. После этих слов, Зара приложив указательный палец к губам и что-то прошептав, моментально приблизилась к нему, схватила за грудки и потянув на себя, поцеловала. Ошарашенный мироходец замер на секунду, широко распахнув глаза, и хотел было тотчас оттолкнуть от себя девушку, как кто-то это сделал за него. Люциус схватил юную ведьму за шкирку её мантии и со всей силы отшвырнул её в стену, оставляя в ней вмятину, отчего Зара закричала от пронзившей её сильной боли и выгнулась в спине, прежде чем упасть на пол. Ему хотелось сжечь эту наглую, в край оборзевшую и тупую девку к чертям. Обратить в пепел, не оставив даже костей. Полубог крайне долго наблюдал за тем, как эта ведьма вешалась и липла к его человеку, что ни раз и не два, и даже, сука, не три раза говорил, что уже занят и имеет (во всех смысл) возлюбленного. Каждый раз Люциус сдерживался лишь из-за Ромы, что полностью завладевал его вниманием, снимая с него посторонние следящие заклинания, которые каждый раз накладывала эта девка. Но стоило мироходцу уйти, как полубог сразу активировал свои следящие заклинания, наблюдая за парнем и каждый раз вспыхивая, невольно что-то поджигая в комнате, когда ведьма, вешаясь на его возлюбленного, начинала что-то щебетать. Из-за этого он выплёскивал свой гнев и недовольство на Рому, говоря обидные слова и то, что мироходец уделяет этой Заре слишком много своего времени, давая прикасаться, даже не так, обниматься. А Рома же был ни в чём ни виноват, кроме свой широкой души и доброй натуры. Парень никогда на него за это не злился, а даже наоборот, успокаивал. Но у полубога всё равно оставался крайне неприятный осадок, в виде гнева на себя и вины перед мироходцем, даже при том, что, успокоившись, он сразу же извинялся перед Ромой. Пришло время избавится от источника проблем, раз и навсегда. -К-кто… ты т-такой? – кое как приподнявшись на руках и подняв голову, судорожно выдохнув, глухо спросила Зара. -Кто. Я. Такой? – Чётко, с расстановкой и не скрытой угрозой, повторил вопрос Люциус, воздух вокруг него нагрелся, становясь чуть ли не обжигающим и удушливым, а на его ладони вспыхнуло ярко алое пламя. – Я - отец всех тёмных созданий. Я – источник всех ночных кошмаров. Я – покровитель адского пламени. Меня каждый ребёнок Талруна страшиться. Я – великий огненный полубог Люциус. И это последнее, что ты запомнишь, глупая девка, перед своей смертью, - полубог развернул ладонь, вытягивая руку, направляя пламя полное его ярости, лижущие кончики его пальцев в сторону ведьмы. Но не успел его применить. -Люциус, прошу, не надо! – парень обхватил предплечье Люциуса, мягко надавливая, с немой просьбой в голубых глазах. Полубог с полминуты смотрел в эти умоляющие глаза, прежде чем опустить руку, после чего сжал ладонь в кулак, развеивая пламя. -Так это ты…! Т-ты тот з-злой человек, который наложил на сэра Лололошку п-проклятье! – прокряхтела со злобой юная ведьма. -Проклятие…? – недоумённо протянул Рома, вопросительно посмотрев на девушку. -Этот жестокий человек затуманил ваш разум тёмным заклинанием или напоил запретным зельем, чтобы причинять вам боль! - Зара дрожащей рукой указала на его шею, что была вся усыпана засосами. Мироходец хлопнул себя по шее, озадачено выгибая бровь, а Люциус, которого слова ведьмы вогнали в ступор, повернулся к парню, внимательно и в тоже время с вопросом смотря на его шею, на которой были уже его метки страсти. -Эм… - неловко протянул Рома и опустился на колени. - Зара, я не знаю, о чём конкретно ты подумала, но эти отметины на шеи, - парень указал на свою шею, - не от насилия. Люциус никогда не сделает мне больно, ибо он слишком сильно обо мне заботится, - с нежной улыбкой произнёс мироходец, поднимая взгляд полной любви на полубога. – Я люблю его по-настоящему, Зара. Люциус не промывал мне мозги при помощи заклинаний или зелий. Так что, пожалуйста, прекрати давать мне артефакты и подливать в еду зелья, а также нарушать мои личные границы, ладно? – Зара просто потерянно смотрела на него своими зелёными, чистыми и наивными глазами, приоткрыв рот. – В общем давай помогу, - парень хотел было помочь девушке хотя бы сесть, как его грубо дёрнули вверх. -Нет! – резко сказал Люциус, обнимая одной рукой Рому за плечи, в собственнической манере притягивая к себе. – Ей вполне могу оказать помощь члены Ордена. И запомни одно, глупая девка, - полубог перевёл взгляд на Зару, отчего всё её тело пробила крупная дрожь от страха, - этот человек – мой, - опасно сверкнув глазами, напоследок сказал Люциус, прежде чем исчезнуть вместе с парнем в клубах дыма и огненных искр. Пару из искр, словно бы нарочно, попали на рукава мантии юной ведьмы, отчего на них сразу вспыхнул огонь, который стал стремительно разрастаться, полностью покрывая руки девушки, заставляя её кричать от невыносимой боли и ощущения того, как кожа кипит, лопается, обугливается, разрывается и облезает с мышц, а кровь с громких шипением испарятся. Конечно же через минуту на шум чуть ли не весь Орден слетелся, сразу же принимаясь тушить юную ведьму, а после и экстренно лечить. Все новобранцы только и могли в ужасе переглядываться и шептаться, охая и прикрывая рты от увиденного. У Бастиана и других членов Ордена уже были мысли, кто это мог сделать с бедной молодой ведьмой. Полубог ещё неделю не пускал Рому в Орден. Не то, чтобы его кто-то туда прям срочняком вызывал, но мироходец хотел прояснить ситуацию Заре и извинится за грубое поведение Люциуса. Полубог каждый раз, когда он собирался в Орден, придумывал какое-то сверхважное дело, в котором присутствие парня было просто обязательно и без него вообще невозможно было справится. Рома прям-таки видел, как у Люциуса руки чешутся применить на нём разные усыпляющие или не позволяющие покинуть определённый радиус заклинания, чтобы он точно не пошёл в Орден, но сдерживал себя. Полубог помнит, что давал обещание больше так не делать. К тому же мироходец вновь на него разозлится и обидеться, станет игнорировать и специально уходить от него в другую комнату, ведь его компания или просто его присутствие в комнате будет крайне неприятно для парня, чего Люциус вот совсем не хотел. Прошло раза вполне хватило. Так что в начале следующей недели Рома, а вместе с ним и крайне недовольный и хмурый полубог отправились в Орден. По прибытию и поиску юной ведьмы, им по пути встречались новобранцы, что останавливались, восхищённо смотря на мироходца, но стоило Люциусу на них страшно зыркнуть, как те сразу же испуганно вздрагивали и уже поспешно продолжали свой путь. Из-за таких взглядов, в которые примешивалась ещё и влюблённость, полубог хотел спрятать Рому ото всех и запереть в своём замке, чтобы никто, кроме него не мог смотреть на мироходца, разговаривать с ним и прикасаться к нему. Но Люциус попросту не мог этого сделать, ведь тогда такой солнечный и энергичный человек попросту зачахнет и станет тенью себя прежнего, перестав сиять и дарить свой свет. Такого развития событий полубог не хотел ни в коем случае. Он не хотел становится злом в глазах парня и вообще причинять ему какую-либо боль, физическую, моральную и духовную. Как же тогда показать всем людям вокруг, что Рома занят? Что мироходец принадлежит ему? Нацепить на шею чокер с собственным именем? Но парень же не его раб. Хотя тому просто понравится украшение и тот даже наденет его, но оно будет сокрыто под банданой и его попросту не будет видно. Люциус крепко задумался над этим вопросом, ведь ему нужно чтобы все вокруг, даже самые недалёкие, понимали, что Рома его партнёр и ни чей больше! Помимо новобранцев, встречались и те, кто в Ордене уже давно и все бросали крайне осуждающие, неодобрительные взгляды в сторону полубога, которому на это было плевать. Мнение этих людишек для него никакого значение не имело. Только мнение Ромы. Спустя какое-то время, им всё-таки повстречалась Зара в коридорах Ордена, что понуро шла, опустив голову. -Зара! – окликнул юную ведьму мироходец, ускоряя шаг, догоняя девушку. Зара вздрогнула и резко обернулась, удивлённо посмотрев на парня, но стоило ей заметить за его спиной злого Люциуса, как вся резко напряглась, тело пробила крупная дрожь и она постаралась спрятать свои забинтованные руки под длинные рукава мантии, опуская голову. – Ты в порядке? – заметив её состояние, обеспокоенно спросил Рома, на что та быстро кивнула, как болванчик. С сомнением посмотрев на девушку, мироходец решил не докапываться. – Ладно. Я хотел внести ясность в нашу ситуацию и- -О, я всё поняла! – резко оборвала его Зара, вскинув голову и резко замахав руками перед собой. – Это я должна просить прощения у тебя и у… Люциуса, - стоило юной ведьме мельком глянуть на полубога, как она крупно вздрогнула, резко опустила голову и обхватила себя за руки, прижимая к телу. - Простите меня, пожалуйста! -А, - тупо акнул парень. – Тогда… Люциус пришёл тоже извинится перед тобой! -Что?! – удивлённо вскликнула девушка, поднимая лицо и резко замотала головою, вновь размахивая руками. – Нет-нет! Не нужно! -Что? – в тот же момент в полном недоумении спросил Люциус, с вопросом глянув на Рому. -Нужно! – настоял на своём мироходец – Всё же он сделал тебе больно! А это нехорошо, - Рома ткнул полубога локтем в бок, кинув быстрый злой взгляд и кивнув в сторону Зары. Переведя полный раздражения взгляд на девушку, Люциус неприязненно поджал губы и тяжело вздохнул. -Извини, - через силу, с огромнейшей неохотой выдавил из себя полубог, чуть ли не выплёвывая это слово. -Больше искренности! – тихо прошипел парень, сильнее тыкая Люциуса локтем под рёбра, отчего тот болезненно поморщился и незаметно для мироходца закатил глаза. -Приношу свои извинения, за причинённую боль, - ровно произнёс полубог, сдерживая так и рвущиеся в голос яд и желчь. -В-всё у-уже в п-порядке! – не смотря на Люциуса, дрогнувшим голосом сказала Зара, опуская и обхватывая свои руки, нервно их теребя. – У м-меня уже н-ничего и н-не б-болит! Всё х-хорошо! -Точно? – вскинув бровь, с сомнением в голосе спросил парень, пытаясь заглянуть в глаза юной ведьмы, но та лишь активно закивала. -Ромашка, она же сказала, что всё в порядке! – раздражённо вскликнул полубог, выходя из-за спины Ромы, отчего девушка испуганно вздрогнула и шарахнулась, отступая на один большой шаг назад. – Пошли уже! – Люциус схватил мироходца за руку и потащил к кабинету Бастиана. Парень только и успел, что сказать пока и помахать рукой на прощание. По поведению Зары, Рома понял, что та теперь сильно боялась полубога. Ведь стоило Люциусу двинутся, заговорить или просмотреть на юную ведьму, как та сразу же вся сжималась от страха, прятала взгляд и склоняя голову к полу. (Позже мироходец узнал от старого мага, когда они остались наедине, что помимо того, что полубог с силой швырнул девушку в стену, Люциус сжёг ей руки, оставив ужасные шрамы от ожогов. По словам полубога, это Зара ещё легко отделалась. Парень понял, что во всей этой ситуации по большей части вина была на нём, ибо это он не понимал намерений Зары, думая, что девушка им просто восхищается как человеком. У него просто даже мысли не проскакивало, что на него могут посмотреть, как на объект любви. Просто ему казалось, что засосы на шеи говорили за него, но оказалось, что для некоторых людей такие заметные и громкие заявления ничего не значат. Поэтому, чтобы таких ситуаций как с Зарой вновь не произошли, как только Рома почувствует, что человек переходит границы, он сразу же грубо обрубит такой контакт, всем видом показывая своё недовольство.) Стоило парням отдалится на некоторое расстояние, девушка подняла голову, с примесью удивления и страха смотря вслед ушедшим. После она приняла задумчивый вид, а через пару секунд на её губах появилась слабая, умилённая улыбка. Жестокий огненный полубог дал свою возлюбленному самое милое прозвище, которое идеально подходит чистому и невинному герою. О, как же она была неправа.