Пайк, июнь, 371 г. от З. Э.
Голые скалы, острые утёсы, пожухлая трава, синее море и затянутое облаками серое небо — все это Пайк, суровое обиталище железнорождённых. Здесь не могло быть уютно и тепло, здесь почти не встречалось улыбчивых людей, но, так или иначе, это место было домом для многих. Красота мрачного острова открывалась не каждому глазу, и далёко не каждый мой рассмотреть в этой однородной серости всевозможные оттенки. Пайк был скуден в своём представлении, а его одноимённый замок, с первого взгляда, ничем не отличался от обычной скалы, что торчала над обрывом. Многие и многие годы непокорное море обтачивало здешние утесы, превращая камень в замысловатые фигуры. Все тут было никак на материке, и далеко не каждого остров мог принять в свои колючие и ветреные объятия. Но в день, когда самый младший сын лорда Грейджоя прибыл домой вместе со своей юной женой, Пайк впервые позволил тонким лучам солнца проскользнуть через чащу облаков и озарить светом обитель правящего семейства. Когда Харлон, ещё стоя на корабле, заметил приближение серой глыбы, он невольно улыбнулся. Пусть Риверран и приютил его под своё крыло на много лет, но кровь железнорождённого не позволяла ему забыть о доме. Он никогда не скучал по Пайку, но ступив на родную землю, ощутил эту тоску, которая пряталась в нём до этих пор. Юноша не знал, что ждало его за толстыми стенами замка, насколько радушно родители отнесутся к его резкой и неожиданной свадьбе. Но больше всего он переживал за Адриану, которая с момента высадки на твёрдую землю, не произнесла ни единого слова. Она вертела своей рыженькой головой всю дорогу и съёживалась от порывистого ветра. Ещё бы, ведь это был не Риверран с его свежей зеленью и раскидистыми деревьями, шум моря здесь заглушал все прочие звуки, кроме ветра, тогда как у неё дома лишь мерно журчала река. Наконец-то, спешившись с лошадей, новобрачные оказались во внутреннем дворе Пайка больше похожем на обычную каменную коробку. Всё семейство Грейджоев их уже поджидало, стоя немного дальше. Харлон подмигнул своей жене, схватил девушку за руку и сжал замёрзшие пальцы в своей ладони. В пути им довелось представить самые разнообразные варианты их встречи, но пока, на первый взгляд, родители выглядели спокойными. — Моя самая красивая матушка на свете, — начал приветствие юноша с доли комплиментов. Он обнял Дейну и расцеловал в обе щеки, и она также в свою очередь чмокнула сына. Пусть Адриана уже и видела когда-то эту женщину в далёком детстве, но совсем её не запомнила. Теперь же, оказавшись к ней лицом к лицу, Талли робко опустила глаза. Харлон совсем не преувеличивал, говоря о её красоте. В Дейне читались благородство и стать, что не были присущи многим здешним девушкам. Возраст и это промозглое место не уничтожили в ней то, что заложила сама природа. Напротив, казалось, что здесь она только ещё больше расцвела, а может дело было в том, что на фоне такой серости, белая кожа, золотые волосы и платье мятного цвета смотрелись очень выигрышно. — И конечно моя любимая и единственная сестра, — Элис юноша обнял со всей пылкостью. Зато она в ответ отречено чмокнула брата и тут же отступила. Харлон пока не знал, что тут происходило, но сквозящее напряжение между Родриком и дочерью передавалось всем вокруг. — Отец, — тут парень повёл себя куда сдержаннее. Все же ему думалось, что лорд Грейджой непременно пропишет ему пару тумаков за то, что тот так долго игнорировал его письма. Но Родрик только лишь похлопал сына по плечу. Даже разделявшая мужа и дочь Дейна была не в силах скрасить эту холодную встречу. — Познакомьтесь, моя жена, — на последнем слове Харлон весь засиял и притянул Адриану к себе. — Адриана. Адриана, ты, думаю, разобралась кто тут кто. Знаю, можно перепутать матушку с Элис, ведь они словно сёстры, — снова засыпал он комплиментами мать, тогда как Элис опять никак на это не отреагировала. — Добро пожаловать, — сухо проговорила девушка и любезно обняла названую сестру. — Да, добро пожаловать, дорогая, — учтиво сказал Дейна, попутно оценивая невестку своими ореховыми глазами, в точности как у Харлона. — Рада со всеми познакомиться, — выдавила из себя Талли. Она чувствовала как тряслись её коленки от волнения. Всё проходило слишком тихо и спокойно, оттого и напрягало куда сильнее. Лучше уж бы родители Харлона сразу выплеснули на них своё негодование, как та же Джоанна. — В самом деле, что мы тут топчемся, — буркнул Родрик. — Адриана, добро пожаловать в новый дом. Покои уже подготовили к вашему приезду. Вещи скоро доставят. Харлон, нужно поговорить, поэтому жду тебя у себя в кабинете. — И он лихо развернулся в сторону входа в первое здание. — И мне нужно с тобой поговорить, — очень быстро шепнула юноше Элис, перед тем как развернуться так же, как и отец. Она даже опередила его у самой двустворчатой двери, и махнув густыми волосами, скрылась внутри. — Ты тоже хочешь со мной говорить, матушка? — с тяжелым вздохом спросил Харлон. — Определённо, но можем отложить разговор на потом. Давайте, вы ведь устали с дороги. Адриана, ты голодна? — Н…нет, миледи, — тонким голосом ответила девушка. — Значит голодна, — улыбнулась Дейна и повела новобрачных за собой. Адриана настолько перенервничала, что совсем не обратила внимание на внутреннее убранство Пайка, а очнулась только перед подвесным мостом, который, по всей видимости, нужно было перейти. — Я обычно закрываю глаза, — поделилась своим опытом Дейна и легко погладила Талли по плечу. — Нам обязательно туда? — шепотом спросила Адриана своего супруга, как раз когда леди Грейджой уже прошла половину пути. — Боишься, веснушка? Когда ты сбегала в септу ко мне ночью ты так не тряслась, — с лучезарной улыбкой проговорил Харлон. А потом он резко сгрёб девушку в охапку и закинул себе на плечо под её оглушительные крики. Дейна, подумав что что-то случилось, обернулась у самого конца моста и помотала головой в знак того, что её сын вёл себя, как и всегда безбашенно. — Ну чего ты там раскричалась? Уже пришли. — Однако отпустил он Адриану только оказавшись в покоях. Она настолько сильно раскраснелась от своих криков и недовольства, что совсем позабыла о присутствии Дейны и хлопнула Харлона по груди. — Ненормальный! — выкрикнула Талли, и это стало самым её громким словом за всё время пребывания на Пайке. — Харлон! — тут же строго прикрикнула на него Дейна. Она поклялась себе, что не будет журить сына в присутствие его теперешней жены, но сейчас не сдержалась, увидев как бедную девушку всю потряхивало. — Ещё одна такая твоя выходка и наш разговор тоже состоится сегодня. — Мне уже впору составлять расписание встреч. Все только и хотят, что поговорить со мной. — Не ёрничай, а иди к отцу. Он и так не в лучшем настроении. А мы с Адрианой вместе пообедаем и разложим вещи. — Так и скажи, что вам нужен момент, чтобы посплетничать обо мне. Знаю я эти ваши женские штучки. — Харлон все продолжал шутить, но сам немного опасался оставлять жену с матерью. Он же рассчитывал на то, что именно Дейна первая выскажет своё мнение об этом браке. Но та либо очень хорошо играла роль приветливой хозяйки, либо Адриана и правда ей приглянулась. Поцеловав супругу в надутую щеку, Грейджой вынужденно оставил дам и поплелся к отцу, где его ожидал непростой разговор. Харлон уже заготовил целую речь, которая оправдала бы его внезапное желание жениться. Он даже готов был сыграть и на самом браке Родрика и Дейны, чтобы заработать себе хороший противовес. Их история вообще была красочной, с запретной связью, грехом, рождением бастарда, так что на фоне своего отца юноша не сделал ничего такого ужасного. Когда он зашел в маленький кабинет, то сразу же столкнулся с уставшим взглядом лорда Грейджоя. По лицу Родрика можно было прочесть глубокое расстройство, и до последнего Харлон думал, что причина в его браке с Адрианой. — Прежде всего, отец, выглядишь ты хреново, но… — Сядь ты уже, — махнул рукой мужчина на стул. — Ладно, я понимаю, что поступил, может, очень безрассудно… — Боги, о чём ты, Харлон? — О женитьбе. — Женился и женился, — как ни в чем не бывало ответил Родрик. — Как это женился и женился? Я сейчас не понял. — Я в твоем возрасте творил дела и похуже, чем просто свадьба. Даже хорошо, что ты женился, в твоём новом положение это как нельзя кстати. — Это какое там ещё новое положение? — Харлон уже ничего и не понимал. Мать вела себя просто любезно и даже заботливо с Адрианой, отец и слова не сказал против такого скоропостижного брака, да ещё и на девушке с материка. Вместо быстрого ответа Родрик придвинул к сыну пустой стакан и наполнил его вином, а затем налили и себе. — Выпьем лучше. — Мы что будем с тобой пить? — издал смешок юноша. — Когда в последний раз я хотел это сделать, ты надрал мне зад! — В последний раз тебе было семь. Если бы я тебе позволил, то зад бы надрали уже мне, твоя мать. — Они улыбнулись друг другу и на радостях чокнулись бокалами, а потом каждый поспешно сделал по глотку. — Ну так и чего там за положение? — Эрик… — Так и знал, что дело в нём! Где его вообще носит? — Он мёртв, — очень быстро и на одном дыхание выпалил лорд Грейджой, после чего сразу запил новость вином. Теперь Харлон уже не улыбался и не шутил, как секунду до этого. Они с Эриком были не так уж близки, в силу приличной разницы в возрасте. Когда младший Грейджой достиг более или менее сознательных лет, его старший брат уже частенько выходил в море и пропадал в нём месяцами. Поэтому виделись они редко, до тех пор пока Харлон и вовсе не был отправлен в Риверран. Иногда ему казалось, что он вообще не помнил, как выглядел Эрик. — В каком это смысле? — Его корабль разбился. Шанс, что Эрик выжил… его нет. Твоя мать конечно ещё во что-то верит, ей так проще. — Пока Родрик говорил, его сын отхлебнул вина, сравнявшись по выпитому с отцом. — Поэтому я и затребовал твоего приезда. Ты теперь… — Забери меня кракен, нет! Я же совершенно безответственный человек. Это смешно. Даже Элис куда больше подходит на эту роль. — При упоминании дочери рука Родрика сильнее обхватила стакан. — Вот же дерьмо! — Да, дерьмо, но ты следующий лорд Железных островов, Хранитель Морей и все прочее. И времени у нас не так много, чтобы как следует подготовить тебя. Может я завтра умру. — Отец… — Я такой же старый, как сапог твоей покойной бабки Яры, чего тут отрицать. — Ну когда ты хотел набить морду тому Старку, ты выглядел ничего. Я хоть сам и не видел, так, просто сделал предположение, — засмеялся Харлон. Очень быстро новость о смерти брата отступила на второй план, уступив место другому разговору. — Не произноси это имя здесь! — До сих пор не оттаял? Да ладно тебе, отец. Ну подумаешь Элис позволила себе небольшую шалость. — Это не шалость! Между прочим, она до сих пор со мной не разговаривает. А всё из-за какого-то Старка! — Харлон попытался не углубляться в эту тему слишком далеко, ведь и он был очень даже причастен ко всему. До отъезда из Риверрана юноша исправно принимал письма от принца Севера, заменял каждое слово, согласно разработанному шифру, и переправлял их сестре. Также происходило и с ответами Элис. Но сейчас важно было показать отцу, что Харлон только лишь забавляется этой ситуацией. — Элис просто захотела любви, да, со Старком, но она же не виновата. — Я и не рассчитываю, что ты меня поймешь. Вот когда у тебя появится собственная дочь… — Утонувший Бог, нет-нет-нет! Никаких дочерей. Я не хочу стать таким же параноиком, как ты. Пусть будут одни мальчики, молю. — Ну мне молитвы не помогли, — уже куда спокойнее ответил Родрик и даже широко улыбнулся. Отец и сын продолжили болтать обо всем и ни о чем одновременно, растягивая кувшин вина на двоих. Им было просто друг с другом, потому что, как бы внешне Харлон не был похож на мать, во всем остальном он был продолжением Родрика. Оставалось лишь надеяться, что чувство ответственности настигнет младшего Грейджоя куда раньше, чем его отца.***
Проведя у отца добрую половину дня и выпив целых два кувшина вина, Харлон хотел было вернуться в свои покои, свалиться на кровать и погрузить в глубокий сон. Но он подозревал, что Элис его в любом состоянии найдёт и поднимет даже из самой могилы. Он с грустью проводил дверь своей опочивальни с Адрианой и в моменте порывался заглянуть туда и посмотреть, чем сейчас занимается его юная жена, но воздержался и прошествовал дальше. Элис распахнула дверь сразу же, как только Харлон постучал и сказал, что это он. Вместо того чтобы наконец-то нормально поприветствовать брата, она упёрла руки в бока и вперила в него недовольный взгляд. — Сколько можно тебя ждать! — И я очень рад видеть тебя, — буркнул юноша. — У нас с отцом была слишком продолжительная беседа. — Я чувствую, — поддела его Элис, которая сразу учуяла запах алкоголя. Да и лицо у Харлона было полностью красным от выпитого. — Ну? — Что ну? — Письмо! Где письмо? — Какое ещё письмо? — не понимал парень. Его сестра говорила совсем непонятно, а может его мысли уже спутались сами по себе. — От Брандона! Не зли меня! — Элис чуть ли не пищала. — Нет никакого письма. А должно было быть? — Он ничего не прислал перед твоим отъездом из Риверрана? — Огонь в её глазах сразу же потух. — А если он прислал уже после… — начала думать девушка и глаза её снова вспыхнули голубым огоньком. — Напиши лорду Оскару! Он не должен присылать это письмо сюда! Если отец узнает… — Да чтоб тебя кракен забрал на самое дно, — выругался Харлон. Он устало рухнул в кресло и откинул голову на спинку. — Почему я вообще в этом участвую? В этих ваших любовных играх. — Ты не можешь сейчас просто слиться, Харлон! Прошу, напиши в Риверран. В конце концов твоя жена сестра лорда Оскара. — Мы не будем в это вмешивать Адриану, ясно? — строго проговорил юноша и взглянул на сестру. — Ладно, напишу. А то ведь и мне влетит, если всё вскроется. — Как мне теперь связаться с ним? Нужно придумать другой способ, Харлон, иначе я сойду с ума! — Ты уже сошла, так что не переживай, — усмехнулся Грейджой, а потом цыкнул от удара, который пришёлся по его голове. Элис и впрямь была сама не своя. Харлон помнил какой счастливой она была на турнире, до момента разоблачения, как ярко горели ещё щёки и как при улыбке выделялись её скулы. Теперь девушка походила больше на свою тень. Наверное, она крайне редко выходила куда-то из своих покоев и совсем зациклилась на северном принце. — Честно, — вдруг, чуть успокоившись, заговорила Элис, — я ждала, что он приплывёт на Пайк и украдёт меня. — Ей стало немного стыдно от такой безумной надежды. Всего лишь мысли наивной девочки, что внезапно размечталась о любви. — Ну я бы не удивился, он может, — усмехнулся Харлон. — А потом… я подумала и сама сбежать, — девушка окончательно разоткровенничалась. Ведь никто кроме брата и не мог её понять. С отцом она не разговаривала из принципа, а мать врядли смогла бы одобрить такие её мысли. Зато Харлон всегда был авантюристом и она знала точно, что будь он здесь, то сам бы и помог ей сбежать. — Ай да Старк, за три дня вскружил моей сестрёнке голову, — проговорила юноша больше самому себе. Хотя стоило отдать должное Брандону, за три дня он сделал то, на что сам Харлон не решался семь или даже больше лет. — Ну, если всё так серьёзно, и если мы не найдём способа наладить ваше общение, то… чёрт бы с ним, помогу тебе сбежать, — обратился он уже к сестре и подмигнул ей. — Теперь я заслужил нормальные приветственные объятия? — На этих словах он встал с кресла и чуть пошатнулся. Элис крепко обхватила его за шею и повисла на нём. Она и не подозревал насколько же ей было тут одиноко. Девушка прошептала тихое «спасибо» и стиснула брата ещё сильнее. Полностью удовлетворённый разговором, Харлон еле-еле отлепил от себя Элис и теперь точно собирался вернуться к жене. Не хорошо было так надолго оставлять её в первый день приезда. У самой двери Элис окликнула брата и сказала: — Она, кстати, очень милая.***
Грейджой обнаружил Адриану возле узкого зеркала в комнате, она расчесывала свои пушистые и непослушные волосы. Как когда-то в своё время и Дейна, новоиспеченная жена Харлона смотрелась в стенах Пайка словно что-то неподходящее. Эти рыжие кудри и конопатое лицо были ярким контрастом по сравнению с серыми стенами и таким же серым небом за окном. Юноша прикрыл дверь и припал к ней спиной, зачарованно рассматривая девушку. — Я пьян, — сразу же озвучил он и Адриана косо на него взглянула. Она ещё была слишком зажата и молчалива. — Но обещаю не приставать, — заявил Харлон и приложил руку к груди в районе сердца. Пусть они и прежде оставались наедине в одной комнате, но теперь их брак выглядел как настоящий, в том смысле, что когда позади осталось изнурительное путешествие и все те долгие упрёки леди Джоанны, Харлон и Адриана впервые почувствовали себя мужем и женой. Оттого девушка стала еще более напуганной, чем прежде. Пусть Грейджой и пообещал ей, что не сделает ничего против её воли, но головой то она понимала, что долго бегать от неизбежного она не сможет. Плывя на Пайк на корабле, они спали в одной постели, но тогда всё выглядело так, что Адриана пряталась в юношеских объятиях, чтобы скрыть свой страх перед водной стихией, а теперь им предстояло лечь вместе уже в совсем иной обстановке. Она нарочно спала всегда в платье, хоть это и не всегда было удобно, потому что стеснялась и Харлона и собственного тела. Предстать перед мужем в сорочке было выше её сил, поэтому и сейчас она была в привычной для него одежде. — Как все прошло с мамой? — Хорошо. Она рассказывала о своих первых днях здесь, — очень тихо ответила Талли. — А твой отец… он злился? — Да, кричал так, что мне уши заложило. Сказал нам завтра же убираться отсюда. — От такого заявления Адриана округлила глаза и по привычке уже готова была заплакать, но тут Харлон взял её лицо в ладони и широко улыбнулся. — Да я шучу, веснушка. — Это совсем не смешно, — пискнула девушка и прикрыла глаза. — Хватит так трястись. Все ведь прошло хорошо, мы дома. Да, тут слегка… мрачновато, но я же с тобой. Если сейчас же не улыбнешься, я тебя защекочу, — весело пригрозил Грейджой. Он легко щелкнул её по носу и чмокнул в краешек губ. В конечном итоге Адриана всё-таки улыбнулась. — Мне лучше лечь спать, пока я не начал нападать на тебя. Пусть Харлон только шутил, но он уже сам не был уверен в своём обещание. Дело было не в захватившем его желание, какое возникает у всякого мужчины от близости с женщиной. Ему хотелось куда большего, чем физическая близость. Он думал о том, как долго бы мог рассматривать и изучать её тело, от макушки головы до кончиков пальцев на ногах. Сколько бы нежных поцелуев и ласковых слов вырвались бы из него, разреши она этого. И чтобы не позволить мыслям реализоваться, юноша разделся и просто свалился на кровать. День его сильно истощил, поэтому потребовалось несколько минут, прежде чем комнату наполнил тихий храп. Адриана пристроились на другой части кровати. Больше половины ночи Талли только и делала, что смотрела на супруга, и очень много думала, не в силах уснуть под сильный плеск волн. Что происходило дальше, она вспомнить не смогла, но утром её спина оказалась прижата к его груди, и только Боги стали свидетелями того, что она впервые испытала непреодолимое желание принадлежать Харлону полностью.***
Младший Грейджой проснулся, очевидно, позже всех. Он сначала и не понял, что лежит на кровати совершенно один и в комнате, кроме ветра, никто больше не гулял. Осознание того, что Адрианы рядом нет, быстро пробудило его. Юноша резко поднялся и схватился за голову, так сильно она раскалывалась из-за чудесного вина отца. Постель со стороны девушки была аккуратно заправлена и это ещё больше заставило его занервничать. Он оделся так быстро, как только смог, сапоги он и вовсе стал натягивать на себя уже выбегая в коридор. Грейджою пришлось обойти практически весь замок и уже даже усомниться в реальности его брака с Адрианой, когда он всё-таки нашел её. Девушка вместе с его матерью мерно копошилась в маленьком местном садике. Это было единственное зеленое пятно, казалось даже, на всем острове. — Доброе утро, Харлон, — проворковала Дейна, даже не обернувшись. Ей достаточно было только услышать стук шагов. Зато Адриана сразу же оторвала руки от земли и взглянула на мужа. — Мы с Адрианой сажаем гортензию. — Гор… чего? А, хотя не важно. — Ты, кстати, пропустил завтрак. Впрочем, как и твой отец, — чуть недовольно ответила леди Грейджой. — Он вчера меня бессовестно споил, — усмехнулся Харлон. Его мать в это время поднялась на ноги. Пусть платье на ней и было тёмно-синего цвета, но даже на нём были видны грязные землянистые следы. — Лучше прогуляйся со мной. — Она стряхнула землю с подола, как могла, и очистила руки. — Адриана, дорогая, ты же поняла как нужно? — Да, миледи, не переживайте. — Всем тут было понятно, что Дейна собиралась пообщаться с сыном наедине. Может и зря Харлон расслабился и посчитал, что их встретили хорошо. Вполне вероятно, что бывшая Таргариен сейчас выскажется за всех и точно не погладил сына по голове. Юноша взял мать под руку и они вошли обратно в замок, следуя в сторону трапезной, где уже наверняка остывал завтрак, так и не дождавшись двух мужчин. Но, на удивление юноши, трапезную они прошли мимо, свернули в другой коридор, после чего оказались в местном чертоге. Здесь притаился небольшой, даже лучше сказать, крошечный балкончик, выходящий прямо в сторону залива. Какое-то время мать и сын только коротко посматривали друг на друга и наблюдали за взошедшим солнцем, что безуспешно пыталось прорваться сквозь толщу облаков. Если от отца Харлон ждал хороших тумаков, как это было всякий раз, когда он что-то исполнял, то вот мать была вечно непредсказуемой. — Злишься? — наконец-то спросил парень. — Только из-за того, что не видела вашу церемонию собственными глазами. — Ну мы же и по местным законом обвенчаемся. Клянусь, на этот раз приглашу свою драгоценную матушку. — Она очень необычная. Никогда не могла представить такую девушку рядом с тобой. — Да, она просто волшебная, — с огромной теплотой отозвался Харлон и Дейна это, безусловно, заметила. — Ты теперь за неё в ответе и твоя задача сделать так, чтобы она ощутила себя дома. Это место жестоко само по себе. Нежным созданиям тут нелегко прижиться. И ей сейчас очень тяжело. — Ну ты же привыкла. — Я не привыкла, — призналась леди Грейджой. — Но твой отец помог мне ощутить себя нужной и желанной здесь. И если бы мне кто-то предложил вернуться в Летний замок, я бы отказалась. А ты… очень на него похож. Можешь быть совершенно безразличным к этому миру, но внутри тебя скрыта такая любовь. Любовь, которую способна увидеть и открыть только особенная девушка. — Она погладила его по щеке и улыбнулась только от одной его заразительной улыбки. — Ну а как прошло все в Риверране, леди Джоанна сильно буйствовала? — Оооо, она меня точно ненавидит, — всё с той же улыбкой ответил Харлон. — Я и не сомневалась. Она мне написала, кстати. — Тебе? Почему именно тебе? — Видишь ли, — начала Дейна и перевела свой взгляд в сторону залива, — очень давно, мы с ней должны были породниться, стать сёстрами. — Серьёзно? — Твой дед, лорд Эддард, и её отец, покойный лорд-десница Томмен Ланнистер, хотели заключить брак между мной и братом-близнецом леди Джоанны. Джеральдом, — что-то кольнуло женщину изнутри. Она давно смогла пережить это, смирилась с произошедшим, но вот впервые за столько лет ей удалось без дрожащего голоса произнести это имя. — Я и не знал, что у леди Джоанны был брат-близнец. — Он погиб в войне с Иными. Мне казалось, что леди Джоанна всегда по-особенному любила его, может даже и ревновала, все-таки близнецы всегда связаны чем-то, что не поддается объяснению. Я… поступила с её братом очень некрасиво, будучи очарована им, смотрела в сторону совсем другого мужчины, твоего отца. Потом я забеременела и всё вскрылось. Он ушел на войну и больше не вернулся. — О последнем письме Джеральда и всех своих чувствах она умолчала, Харлону это было знать ни к чему. — Вот так. И теперь, спустя столько лет, судьба всё же сделала нас с леди Джоанной родственницами. Она этому крайне не рада. — А ты значит была любительницей покуралесить? — Он очень легко толкнуть мать в бок и немного поддел. Дейна только засмеялась, теперь, когда прошлое осталось в прошлом, она могла спокойно вспоминать об этом. — Ах, мама, ты не так проста. Обольстительница мужских сердец. — Смеяться над матерью очень неприлично, — пожурила она его, но совсем по-доброму. — Так я очень невоспитанный молодой человек, могу себе позволить. А ещё я очень голодный. — Тогда поторопись, твой отец может нагло съесть и твой завтрак, — женщина шлёпнула напоследок сына по плечу, а сама ещё немного осталось на балкончике, чтобы подумать о своём.Январь, 372 г. от З. Э.
Жизнь на Пайке пошла своим умеренным ходом, где каждый день был похож на предыдущий, но вместе с тем эти дни всегда приносили что-то новое, особенно для юной Адрианы, которой тут всё было в новинку. Харлон практически никогда не оставлял её в одиночестве, за исключением того времени, которое проводил с отцом и помогал ему в делах управления. Но если рядом не было мужа, то неизменно всегда была Дейна, а порой и Элис, что стала чуть чаще выходить из комнаты. Впрочем, трапезничать со своей семьей она до сих пор отказывалась, ввиду нежелания видеть отца. Адриана быстрее, чем сама ожидала, стала привыкать к этому месту, просто потому что люди вокруг неё были вовсе не такими, какими она их представляла. В Речных землях всякого можно было наслушаться о железнорождённых, может и были действительно такие люди, но внутри семейства Грейджоев было донельзя уютно. Как изменился сам Харлон даже и говорить не стоило. И слепец бы увидел сквозь непроглядную тьму то, как же он был влюблен в свою супругу. Его горящие глаза в её сторону, неподдельная улыбка и само поведение говорило о многом. Пусть Харлон и был ещё тем сорванцом, но Адриану не просто любил, а безмерно уважал. Это читалось даже в самых маленьких действиях, таких как отодвигание стула для неё, открытие двери и прочее. Порой они оба терялись друг в друге, могли забывать о том, что на них смотрели. Иногда их разговоры касались серьёзных тем, иногда они закрывались в комнате на весь день и только и делали, что целовались, а иногда подобно детям носились по замку или за его пределами, играя в догонялки или еще что-нибудь очень глупое. Это был как раз один из таких дней, когда Харлон бегал за Адрианой по неровным скалам возле замка. Они и правда резвились как дети, будучи имея уже свою собственную семью. Дейна и Родрик тоже проводили время на свежем вечернем воздухе немного вдалеке от неразлучной парочки. — Он и правда влюблён, — заговорила Дейна, поглядывая то на гогочущего сына, то на расслабленного мужа. — Может скоро они обрадуют нас пополнением? Я немного истосковалась по младенцам. — Только скажи и сделаю тебе ещё одного, — пошутил Родрик. Дейна только покачала головой, иногда её супруг походил на большого ребёнка, но она ценила это в нём. — Даже не верится, что у нас с Джоанной будут общие внуки. — Лучше уж с ней, чем… — Только не начинай! — тут же поняла его мысль женщина. — Как вы оба ещё не устали от этого напряжения? И почему ты такой ужасно упертый, Родрик? Я хочу видеть свою дочь, как и прежде, счастливой, но из-за вашей ссоры она совсем от нас отдалилась. — Своим молчанием она надеется надавить на меня, но этого у неё не выйдет, — отчеканил Грейджой. — Ты ведь взрослый человек! Может уже хватит? Чего ты хочешь добиться? Чтобы она забыла Старка? Как видишь, этого не происходит. Всё просто дойдет до того, что она убежит от тебя или сделает ещё что похуже. — И что ты предлагаешь? Дать ей возможность общаться с ним? Или сразу отвезти в Винтерфелл? — Родрик стал расхаживать в разные стороны, явно напрягаясь из-за разговора с женой. — Что плохого в том, если бы они переписывались? Может и тебе бы стоило получше узнать этого Брандона Старка. Или ты решил оценить его по его деду? Очень по-взрослому! — Дейна, ты не понимаешь всей серьёзности! Дело не в Тео, чтоб его! Если на долю секунды, только лишь на долю, представить, что Элис выйдет замуж за Старка, знаешь что это несёт за собой? Он принц другого государства, а мой сын — король. Если мы заключим такой союз, Бейлон может уличить нас в чём-то, и тогда вся спокойная жизнь, что есть сейчас, её просто не будет. Аррены тому доказательство. И поверь, ему всё равно кому отрубать голову — простому лорду или собственному отцу. И ладно моя голова, но не стать может всех нас. — Что же тогда это за жизнь, если мы боимся сделать и шаг? Впору уже молиться о смерти такого короля. — Осторожно, Дейна, у ветра тоже могут быть уши, поэтому давай оставите эту тему и больше не будем к ней возвращаться. — Он развернулся и ушёл прежде, чем женщина успела ему что-то ответить. Она никогда не вмешивалась ни в какие политические дела, не после того, как опозорила честь своей семьи. Но в одном Дейна была точно уверена, что её мысли были не одиноки. И она была права, где-то за много лиг отсюда, ровно такие же рассуждения терзали ум её собственного младшего брата.***
— Как ты резво пробежала через этот мост! — воскликнул Харлон, пытаясь отдышаться. Они с Адрианой только что залетели в покои и их бессмысленная игра закончилась. Девушка тоже тяжело дышала и, ухватившись за бок, она припала к прохладной стене. Всё случилось на каком-то диком адреналине, а когда она прокрутила в голове свой бег по подвесному мосту, то просто пришла в ужас и её всю заколотило. Она ведь могла подвернуть ногу и просто свалиться в пропасть или вообще-то каким-то образом спровоцировать его обрушение. Словом, мысли ей лезли одна безумнее другой. Зато Харлону точно было весело, в особенности скакать по скалам, ловить свою прекрасную женушку и до беспамятства щекотать её. Адриана с округлившимися глазами просто рухнула на кровать и юноша сразу же пристроился рядом. Такие детские развлечения помогали обоим на время абстрагироваться от их прямых обязанностей как мужа и жены. И если Харлон уже научился контролировать себя, пусть и с немалым трудом, то вот Талли с каждым днем теряла рассудок. Как бы ей хотелось сейчас поговорить с бабушкой и узнать подробнее о том, что зачастую происходило за закрытыми дверьми супружеских спален. Девушка приняла сидячее положение ровно также резко и быстро, как она рухнула на постель до этого. Её дыхание всё ещё было очень частым, только теперь не от бега и не от её внезапной смелости на мосту. Только её перестало беспокоить то, что они каждый день засыпали вместе с Харлоном в обнимку, как теперь это опять встревожило её. Был уже поздний вечер, за окном стемнело, в замке стояла тишина, а они как обезумевшие дети глупо улыбались собственным мыслям. — Эй, все нормально? — спросил Грейджой и тоже принял сидячее положение. Адриана так странно посмотрела на него, так как никогда прежде не смотрела. Её зрачки были расширены до такой степени, что закрывали всю голубизну. А щёки так вообще горели красным пламенем, заставляя веснушки светиться ярче небесных звезд. Чтобы не пропустить в голову рвущиеся сомнения, она просто подалась вперед и первая поцеловала юношу. Это было очень безумно и очень порывисто, так, что Харлон слегка растерялся от напора. Потом девушка оторвалась от мужа и глаза её расширились до предела. Наступила долгая тишина, в которой слышны были только два сбившихся дыхания. Они просто смотрели друг другу в глаза, испытывали собственное терпение, пока точка кипения не достигла своего финала. И произошел взрыв. Оба одновременно поддались вперед и яростно зацепились губами. Два урагана слились в один большой смерч, чтобы уничтожить этой ночью всю спальню. Адриана даже и не помнила, как она стала с жадностью срывать с Грейджоя одежду, а он в ответ всё боролся с её непокорным платьем. Может всё и должно было произойти иначе, ведь оба себе воображали, как они будут медленно и робко изучать тела друг друга. Кажется, никто из них не ожидал такой пылкости. Пожар разгорелся в их сердцах настолько сильный, что сжег всякий страх. Талли нисколько не смутилась, когда её тело поддалось осмотру, она больше не стеснялась Харлона, напротив, она жаждала увидеть в его глазах ещё большее желание, и она его увидела. Юноша окончательно стащил со своей жены платье и всю нижнюю одежду, оставив её небрежно валяться на полу рядом со своим одеянием. Ему хотелось подольше рассматривать немного прямоугольную фигурку, с совсем небольшой грудью и плоскими бедрами, но его же руки самовольно откинули девушку на спину, после чего его тело прильнуло к её телу. Адриана и Харлон снова принялись целовать друг друга, утопая пальцами в волосах и чувствуя, как внутри всё сжимается от напряжения. Оба совсем позабыли о том, что это был их первый раз, спустя столько месяцев супружеской жизни их брак готов был стать законным во всех смыслах. У Грейджоя был маломальский опыт с женщинами, но то что он позволял себе делать в борделях, совсем не хотелось делать с Адрианой. Она заслуживала чуткости и нежности. Но, по всей видимости, на нежность они настроены не были. Когда губы уже были истерзаны настолько, что их красный цвет сменился синим, Харлон порывисто вошёл в девушку, но постарался сделать это не резко, а скорее плавно. Адриана, до этого совершенно не соображая, что вообще творила, почувствовала эту неприятную боль и сильно зажмурилась. Пока она не могла сравнить это жжение и покалывание ни с чем в своей жизни. Талли не хотелось плакать, но слёзы все равно окропили её глаза, как бы она с ними не боролась. Любому мужчине станет точно не по себе, когда девушка, лёжа под ним, зайдется слезами. Харлон забеспокоился, что всё испортил и хотел было всё прекратить, чтобы не наблюдать за страданиями супруги. Но в ответ она обхватила его ногами и не позволила двинуться. — Так должно быть. Бабушка говорила… — Но Грейджой заткнул её поцелуем. Не хватало сейчас вспоминать её бабушку, да простит его леди Кейтилин. Он хаотично стал оставлять поцелуи на её лице, собирая все накопившиеся слёзы. Адриана быстро уняла дрожь в ногах и жжение достаточно притупилось, чтобы дать знак парню для продолжения. Теперь уже Грейджой не нёсся куда-то сломя голову, он выверял каждое движение, двигал бедрами аккуратно и всё время следил за реакцией жены. Она постепенно расслаблялась, всё потому, что жгучая боль покидала её тело, предоставляя место новому ощущению. Это было и приятно и неприятно одновременно. С одной стороны было странно чувствовать что-то внутри себя, но с другой стороны — это же была часть Харлона, они в буквально смысле сейчас сливались в одно целое. Зацепившись именно за эту мысль, девушка в упор стала смотреть в глаза супруга и медленно тонуть в уже полюбившейся ореховой роще. Харлон продолжал движения просто не веря всему, что происходило с ними. Разве было возможно, что спустя столько лет его вечных гадостей, что он совершал по отношению к ней, теперь лежать и сдавливать это хрупкое тело, думать только о том, что другой такой волшебницы на свете нет и не будет больше. Они сцепили руки вместе и безотрывно смотрели друг на друга пока тела совершали свои движения. Парню неистово хотелось продолжать все до самого рассвета, но усталость брала верх, к тому же ему не хотелось замучить супругу в первую же их официально брачную ночь. Ему потребовалось всего лишь доля ускорения, чтобы все завершить и свалиться от радости и приятной ломоты рядом с Адрианой. Если до этого Харлон слегка переживал, то теперь, видя как Талли расплывается в легкой улыбке, заулыбался сам. Значит, она не жалела и он не заставил возненавидеть её близость между мужчиной и женщиной. — Я люблю тебя, — прошептала она и теперь уже сам Грейджой трясся подобно ей самой. Откуда же в Адриане взялось столько смелости сегодня? Он не мог найти ответа, но его губы поползли еще выше вверх, заставляя проступить ямочкам на щеках. — Надеюсь, мне это не снится, — пробубнил он себе под нос, но девушка точно услышала его. — И я люблю тебя, веснушка. Так сильно, что и сам поражаюсь. — Как до луны и обратно? — Чего? — Ну, я это в книжке прочитала… — Не читай больше эту книжку. Потому что моя любовь к тебе не измеряется расстоянием. Она безмерна. — Он бы мог увидеть её вернувшийся смущенный румянец, но темнота скрыла это. А потом ночь украла у них все силы и подарила сон.Декабрь, 372 г. от З. Э.
День был впору из тех, каким стоило удивляться. А всё потому, что впервые за долгие и долгие месяцы Элис почтила своим присутствием семью на завтраке. На её же счастье Родрика не было, как он успел обмолвиться своей жене, пришли какие-то очень срочные известия из Королевской Гавани и ему нужно было разобраться. Харлон и Адриана тоже были здесь, сидели рядом и касались друг друга плечами. Познав все причуды близости они всё больше и больше времени проводили в спальне, словно активно стараясь продолжить род Грейджоев. — Могли быть ночью и потише, — поддела брата и названую сестру Элис. Адриана тут же подавилась горячим чаем и громко закашляла. — Элис! — вскрикнула Дейна. — Постараемся быть ещё громче, сестрёнка, — подмигнул ей юноша. — Харлон! — ещё раз вскрикнула леди Грейджой. Но парня это не остановило и он кинул в сестру небольшим комочком хлеба. В ответ девушка проделала тоже самое и они оба звонко засмеялись. — Если вы оба не прекратите… — Я вас отшлепаю! — одновременно спародировали мать Харлон и Элис. — Иногда и правда хочется надавать вам хорошенько. Веселую атмосферу разрушил пришедший Родрик. Его дочь вмиг сделалась донельзя холодной с каменным лицом, да и он сам не отличался улыбчивостью. Элис, недолго думая, оставила начатый завтрак и собиралась уйти. — Сядь! — приказал Родрик. — Есть важные новости, — чуть смягчив тон, пояснил он. — Что на этот раз? Король потерял королевство? Оно же такое незаметное, как и дракон, — засмеялся Харлон, но его шутку на этот раз никто не оценил. Да, всем тут уже было известно о случившемся. Эта новость не то чтобы повергла всех в шок, на такое даже не было должной реакции. Родрику в какой-то степени вообще было стыдно, ведь это был его сын, но все частенько забывали про это. Дейна сразу почувствовала, что её муж не просто злой из-за присутствия Элис, нет, он был чем-то сильно озабочен и обеспокоен. Все отставили тарелки в сторону и воззрились на лорда Грейджоя. — Пяти Королевствам и Северу не удалось договориться. Король Бейлон созывает знамена. Все. — Зал обуяла страшная тишина. — В каком это смысле? — задала глупый вопрос Дейна. Она разом побледнела наряду с Адрианой и Элис. — Он что объявил войну Северу? — спросил Харлон. — Да, — только и ответил Родрик. — Мне нужно разослать вассалам прямой призыв. А потом… Харлон, готовься к отплытию. — Адриана от последнего предложения совсем стала зелёной. Она находилась в какой-то прострации и все внутренности сковала тошнота. Элис отошла от шока первая. Для неё это означало совсем иное. Глаза заплыли от слёз и чтобы не разрыдаться при всех, девушка подскочила со стула и выбежала из трапезной. — Если ты доел, Харлон, пошли со мной. — Родрик… — попыталась что-то сказать Дейна. — Все потом, хорошо? Спорить с мужем она не стала, тем более, что Адриане стало ещё хуже и она переключила всё внимание на неё, предварительно заверив сына, что всё будет в порядке. Но хуже, чем Элис, никому быть не могло, так считала лично девушка. Ей стоило немалых трудов, чтобы перейти подвесной мост и не рухнуть в эту жуткую пропасть самолично. И только дверь спальни захлопнулась, как Грейджой зарыдала со всей силой. Как же все так сложилось, что теперь она и Брандон оказались на разных сторонах этой, очевидно, бессмысленной войны? Ей было тошно от того, что она сразу же подумала о нём, а не об отце или брате, которые могли уплыть и больше не вернуться на Пайк. Но ведь могло быть и так, что они вернутся, а вот Брандон нет. Это битва двух сторон, в которой победитель получит всё, а проигравший просто умрёт. И не было сил думать больше ни о чём. Элис окончательно погрузилась в истерику и рыдала без остановки, хлебала собственные слёзы, чувствуя, что им просто нет конца. Она бы отдала очень многое, только бы сделать так, чтобы Бран хотя бы на мгновение оказался здесь. Девушка явственно ощутила его руки на своём лице. Да, он бы точно схватил бы её именно за лицо и они бы прижались лбами друг к другу. Старк совершенно точно попытался бы выдавить из себя улыбку, а потом начал плести всякие глупости, шутить о том, о чём не каждый бы смог. А она бы продолжала плакать, уткнувшись ему в грудь. Элис безмерно хотелось ощутить его тепло, услышать голос и понять, что любая трудность на их пути будет преодолена. Он бы вселил ей веру в них. Но Брадона не было, одна лишь Элис и её слезы, истерзавшие лицо. Когда слабость в теле сменилась гневом и беспомощностью перед ситуацией, началась буря. Девушка крушила собственную комнату, пока на это не ушли все силы. Она ведь не желала так много, лишь толику счастья с человеком, что по всем ощущением был её родственной душой. Истощение сменилось очередными слезами и так продолжалось до поздней ночи. Пока Элис страдала в своём одиночестве, Родрик стоял под её дверью и просто слушал. Он очень хотел постучать и наконец-то прекратить это всё, прижать свою дочь к себе и утешить. Он даже готов был согласиться на Старка, лишь бы больше не быть свидетелем этих мучений. Но вместо этого Родрик струсил и ушёл.***
Прощание вышло ещё более слезливым. Не плакала только Элис, которая выплеснула всё, что могла. Дейна держалась, но глаза у неё оставались на мокром месте, а вот Адриана совсем не сдерживалась. Их жизнь с Харлом только-только стала походить на сказку, они совсем не успели как следует насладиться друг другом. — Всё, веснушка, перестань, чего это ты так разревелась. Уверен, что все быстро закончится, вот увидишь. Только моргнёшь и я уже здесь, даже отдохнуть не успеешь от моих шуточек. — Он старался подбадривать её как мог, но сам вообще не знал, что его ожидает. Он в глаза никогда не видел, что такое настоящая война. Недалеко Дейна обнимала Родрика и они тихо перешёптывались друг с другом. — Не дай ему умереть. Мы не можем потерять ещё одного сына. — Я бы очень хотел дать тебе обещание, но… — Просто солги мне и скажи, что вы вернётесь, — затребовала Дейна. — Мы вернёмся. Все начали обниматься на прощание, за исключением Элис и Родрика. Он только чмокнул дочь в щёку, когда она этого не ожидала. Девушки могли видеть своих мужчин в последних раз, а может впереди еще была надежда на счастливую жизнь. У них оставалась одна лишь вера, но впоследствии появился и крохотный смысл. Адриана лишь надеялась на то, что этот смысл, поселившийся у неё в чреве, придаст силы Харлону, как только он узнает. А ещё девушка надеялась, что их первенец, кем бы он не родился, увидит своего отца, а не будет жить лишь на рассказах матери о нём. Война несла в себе полную непредсказуемость и об её исходе можно было только гадать.