Королевская Гавань, январь, 350 г. от З. Э.
Маленькая стрела взметнула в воздух и так же быстро воткнулась в землю всего в нескольких шагах от неумелого лучника. На улице стояла приятная погода: солнце радовало своими лучами, а ветер, дувший с залива, добавлял прохлады и бодрости. Окончание зимы уже было не за горами, так чувствовали многие. Все наслаждались установившейся теплотой, пока столицу не накрыла удушливая жара. Снова стрела взлетела вверх, но на этот раз упала ещё ближе к стрелявшему. Девочка насупилась от своей неудачи и хотела уже бросить этот несчастный лук, который был сделан специально для её маленьких ручек. — Нужно натягивать немного сильнее. Локоть не задирай так высоко, — мужчина хлопотал возле своей дочери и пытался придать её рукам и ногам нужное положение. Маленькая принцесса сделала всё, как сказал отец, и стрела улетела довольно далеко, пусть и не добралась до цели. Висенья радостно улыбнулась и похлопала в ладоши. Ей нравились те дни, когда отец брал её к себе и они вместе делали то, что не подобало делать принцессе. Как-то он уже учил её держать деревянный меч, катал на своём чёрном коне, а сегодня преподнёс в подарок лук. — Она почти долетела, ты видел? — с энтузиазмом проговорила девочка. Бейлон потрепал её по серебристым волосам, затянутые в тугую косу. Сам того не понимая король стал проявлять интерес именно к дочери, забывая о том, что у него есть и сын. Деймон по-прежнему опасался его, в отличие от сестры, которую не страшило абсолютно ничего. — Попробуй ещё раз. Теперь поняла, как нужно делать? — Висенья послушно кивнула и натянула очередную стрелу. Свой рекорд она не побила, но движения уже стали более слаженными. За всем этим недолго наблюдала Ширея. Она не на шутку перепугалась, когда войдя в детскую, не застала свою дочь. Гвардейцы доложили, что та играет во доре с отцом. Разумеется, королеве стало интересно, что это за игры. Теперь она смотрела на их совместное занятие и покрылась багровыми пятнами от злости. Девушка не была настолько дурой, чтобы не понять, чего добивался Бейлон. Она не могла допустить осуществления его плана. Это был полностью больной человек, который видел в дочери совсем другого человека и упорно пытался слепить её подобие. Долго оставаться незамеченной у Ширеи не получилось, дочь быстро заметила её, перехватила лук в одну руку и подбежала к матери. Принцесса была одета в красивое розовое платьице, явно не предназначенное для стрельбы. Теперь оно было уже не розовым, а каким-то поблёкшим, с тёмными пятнами по всеми подолу. — Мама, посмотри как я уже умею! — Девочка встала в нужную стойку, натянула тетиву и сделала выстрел. Стрела задела подножие мишени, чем вызвала писк у Висеньи. — Как хорошо, моя милая. А теперь пойдём, тебе нужно переодеться и причесаться. Я слышала ты совсем ничего не поела утром. — Пришлось сильно сдерживаться, чтобы не высказать Бейлону всё здесь, при людях, что проходили мимо. — Пусть папа тоже пойдёт. — Одной рукой девочка держала мать, а другую протянула к отцу. Король с неохотой зацепился за ладошку дочери и она повела родителей по коридору. Перед дверью детской все остановились и Ширея сказала принцессе зайти в комнату и попросить няньку сменить ей одежду. Сама королева осталась в коридоре, сверля Бейлона взглядом. Она дождалась, когда кроме них и гвардейцев ни осталось никого. — Что это такое? Чему ты её учишь? — полушёпотом заговорила девушка. — Тебя никто и не спрашивает. Кажется, это ты недавно кричала о том, что у детей два родителя. Поэтому я волен делать с дочерью то, что пожелаю! — Я не позволю, чтобы ты превратил её в мою сестру, понял? Думаешь, я такая дура и ничего не понимаю? — Упоминании Мии снова разгорячило кровь Бейлона и он завёлся за секунду. — Ещё раз ты посмеешь такое мне сказать и быстро отправишься в Штормовой Предел! — Тогда и ты опасайся каждого шороха! — не выдержала королева. Она в лицо пригрозила королю, совсем не подумав о том, что Бейлон был способен за такое прямо сейчас отсечь ей голову. — Угрожаешь мне? — усмехнулся Таргариен. — Может мне стоило казнить не лорда Рована, а тебя? — Мама! — послышалось из детской. Это стало настоящим спасением для Ширеи. Она сделала вынужденный реверанс и оставила мужа без ответа. Кто знает, может Тайвин уже давно всё выяснил и доложил королю, что именно она стояла за всеми покушениями. Как бы королева хотела забрать своих детей и уехать отсюда подальше, но у неё не было такого выбора. У неё вообще не было никакого выбора. Она должна была покорно принимать свою судьбу, от которой раньше трепетала. Её тяготила вовсе не роль королевы, а роль жены Бейлона. Девушка ненавидела его всё больше и больше с каждым днём, не осталось никаких тёплых чувств. Только Ширея вошла в комнату, как Деймон ей уже нёс какую-то игрушку, чтобы показать, а Висенья послушно сидела на стульчике возле зеркала и терпела нянькины руки на своей голове. Баратеон подхватила сына на руки и чмокнула в щёку. Он уже был таким большим, что долго держать становилось невозможно. — Мама, а можно я поиграю с Дженной и Марго? — с мольбой в голосе спросила Висенья. Здесь Ширея не могла ей отказать. Принцесса долгое время была единственным ребёнком в замке, за исключением брата. Теперь у неё наконец-то появились подруги, и несмотря на то, что королева не очень хотела, чтобы дочь общалась с девочками Ланнистрами, она чаще разрешала ей, боясь, что та замкнётся в своём одиночестве. — Только после того, как весь завтрак будет съеден. — Я могу и Деймона взять. — Меня? — переспросил мальчик. — Дженна твоя будущая жена, — и Висенья вытянула губки вперёд, изображая поцелуй. Она любила немного смеяться над Деймоном. Он всегда так забавно краснел, стоило ему увидеть Дженну. Та тоже резко робела и вечно молчала при виде принца. Пока им было сложно общаться, ведь разница в возрасте ощущалась довольно сильно. Когда Ланнистер исполнилось уже четыре года, Деймону было всего чуть больше двух лет. Он не так давно научился нормально говорить. — Перестань кривляться, — строго проговорила Ширея. Она отпустила сына, так как руки уже не выдерживали, и с тоской посмотрела на стол полный еды. Королева снова издевалась над своим телом, увидев недавно в зеркале слегка обвисшую кожу на животе. Это стало новым поводом для её болезни. В дверь постучали и после разрешения вошёл мейстер, поклонившись всем членам монаршей семьи. Ширея не на шутку перепугалась, что Кралдар вдруг так открыто решил принести ей то, о чём она его неоднократно просила. Колотящееся сердце успокоилось, не заметив в его руках ничего кроме маленького письма. — Ваше величество, лорду Ренли и леди Аше я уже принёс не самую приятную весть. Они попросили сообщить и вам, — он протянул свёрток и с грустью опустил глаза. — Соболезную вашей семье. Это было письмо от Стеффона, который сообщил, что Алирия подарила ему второго ребёнка — дочь, но сама не выдержала это испытание и скончалась. Для Ширеи это и правда была неприятная новость, всё-таки раньше они с Эстермонт хорошо дружили и она была её любой фрейлиной. Бедняжка не смогла перенести муки родов. По словам брата, его новорождённая дочь, которую он нарёк Мириам, тоже была очень слаба здоровьем, но мейстеру удалось сохранить её хрупкую жизнь. — Действительно прискорбная новость, — с сожалением ответила королева. Она нашла в этом отличный повод, чтобы навестить родителей, тем более ей было что сказать отцу. Оставив детей с нянькой, девушка вышла вместе с мейстером и всю дорогу они перекинулись лишь парой фраз. Только перед самым расставанием Кралдар успел тихо прошептать: — Вечером вам передадут чай, моя королева. — Она сделала вид, что не услышала его, а просто пошла дальше. О том, что Ширеи стала довольно часто пить лунный чай было известно только мейстеру. Но и он не знал всей правды. Мужчине казалось, что королева просто не хотела больше иметь детей от их вздорного короля. От части это было правдой, но и сир Алан имел в этой истории свою роль. Их ночи с Ширеей были не частыми, но всё-таки стоило подумать о безопасности. Рождение бастарда не входило в планы Баратеон. В кабинете мастера над монетой было довольно тихо, и когда королева вошла, то застала только отца, сидящего за работой. Она махнула ему рукой, чтобы тот не вставал, а потом сама устроилась на стуле напротив. — Я только что узнала. Бедная Алирия. — Да, Стеффон очень огорчён. — По крайне мере, так хотелось думать. Но правда была такова, что молодой наследник Штормового Предела ничуть не изменил свой образ жизни и продолжал все дни проводить в борделях, а на жену совсем не обращал внимания, только по ночам, когда вдруг вспоминалось о супружеском долге. — Это ещё один повод поскорее отправить нам с матерью домой. С двумя детьми твой брат точно не справится. — Это ужасно не справедливо. Лорд-десница не должен был так поступать. Я могу поговорить с ним, отец. — Это было ещё одной возможностью возненавидеть Тайвина. Даже её муж не мог позволить себе такого, а Ланнистер в первые же дни своего назначения легко избавился от ненужного человека в совете. — Совсем не нужно, дорогая. Я очень рад, что наконец-то скоро буду свободен. Это не моя должность, так что лорд Тайвин поступил разумно. — Он возомнил себя выше короля. — С таким королём это неудивительно, — еле слышно проговорил Ренли. — Мой тебе совет — прислушивайся к деснице. — Это был очень запоздалый совет, потому что Ширею было уже не остановить.***
Начало flashback Любые действия наказуемы, и рано или поздно наступает день возмездия. Для Уильяма смерть пришла открыто, с лицом Тайвина, которому он так сильно завидовал во всём. Пожалуй, это и стало началом конца для лорда Рогова Холма. Стоило отдать ему должное, он не сбежал, хотя прекрасно знал, что правосудие уже близко к его дому. В тот день, когда Тайвин приехал в обитель своих родственников, он не получил тёплого приёма, только перепуганные глаза детей и заплаканное лицо Лилли. Супруга кузена с самого начала пожирала его недобрым взглядом и подобно львице так и намеревалась накинуться на него и разорвать на кусочки. Может, так бы она и поступила, если бы не делегация от самого короля, что прибыла вместе с Тайвином. Прежде десница никогда не казнил никого, не потому что не обладал такой силой, как у того же Гарри, а просто из-за непереносимости крови. Он и сейчас не знал как подавить в себе этот дикий страх. Ни перчатки, ни несколько слоёв одежды не дарили ему чувство безопасности. Это было до боли невыносимо — стоять посреди двора, смотреть как голова Уильяма легла на плаху, слушать крики его жены, и думать только о том, чтобы просто не потерять сознание. Ланнистера тошнило от запаха разлагающихся тел, глаза застилала темнота, но приходилось стискивать зубы, чтобы не подать вида для наблюдающих. — Я — Тайвин из дома Ланнистеров, по приказу нашего справедливого короля — Бейлона из дома Таргариенов, приговариваю тебя к смерти. — Он плохо помнил как занёс меч, заранее хорошо наточенный, чтобы покончить со всем с одного удара. Оружие опустилось на шею Уильяма, с горла брызнула кровь, испачкав безупречную одежду Тайвина и попав немного на лицо. Ланнистер часто задышал, боясь не выдержать тех ожогов, что принесли капли крови. Двор заполнили два пронзительных женских крика. Бедная мать Уильяма и вовсе потеряла сознание, увидев отрубленную голову сына. Кто бы как не кричал, но все понимали, что уже покойный лорд Рогова Холма сам повинен в своей судьбе. И всё-таки это не избавило Тайвина от ненависти со стороны Лилли. Она кричала проклятия в его строну и желала ещё более ужасной смерти. Десница не стал измываться над телом кузена и предоставил возможность его родным похоронить его так, как они того желали. Тайвин никогда не был тем, кто упивался от страданий других. Поэтому в том, что он сделал дальше, не было никакого злого умысла. Он лишь заботился о безопасности своего дома и не хотел допустить повторения истории. Конец flashbackКоролевская Гавань, февраль, 350 г. от З. Э.
Шарра в нетерпение вышла из комнаты, намереваясь встретить мужа. Она давно отвыкла от таких расставаний, да и любящее сердце все эти месяцы не знало себе покоя. Подсознательно она страшилась, что её супруга может постигнуть судьба отца, ведь нет предела безрассудству Уильяма. Девушка широко улыбнулась, завидев Тайвин, который уже поднялся по ступеням, но также быстро эта улыбка сошла с лица, когда за ним вереницей потянулись трое детей. Два золотоволосых мальчика семенили чуть позади Ланнистера, а между ними маленькая девочка, что держалась за руки братьев. — Элоизу сопроводите к девочкам, а для Саймана и Эдварда нужно подготовить отдельные покои, — отдал приказ Тайвин. Он сразу заметил Шарру, что остановилась в нескольких шагах от него и уже предчувствовал всё её недовольство. Когда гвардейцы сопроводили испуганных детей по комнатам, супруги Ланнистеры закрылись в своих покоях, чтобы не демонстрировать всем свои разговоры. Если изначально Шарра жаждала поскорее обнять мужа и зарыться в его идеально уложенных волосах, то теперь держала приличную дистанцию. — Это дети Уильяма? — Да, — коротко ответил десница. — И что они здесь делают? — Они будут жить тут до тех пор, пока я не пристрою каждого. — Ланнистер стянула с себя перчатки и окунул руки в таз с водой, смывая дорожную пыль и преследовавшее его ощущение засохшей крови кузена. Шарре это известие явно не понравилось. Она была одной из тех женщин, что дарила любовь только исключительно своим детям, а роль няньки для чужих отпрысков её совсем не радовала. — Ты сам так решил? Снова посчитал, что моё мнение ничего не значит в этой семье? — Я надеялся, что тебя это не удивит, ведь причины ясны. Мать этих детей теперь ненавидит меня ещё сильнее, и оставь я их там, она бы вырастила нового Уильяма. — Тайвин вытер лицо и руки и позволил наконец-то снять с себя дорожный кафтан. — Действительно причина только в этом? Или ты решил подстелить себе подушку, в случае если я так и не рожу тебе сына? Что на этот раз ты решил сделать, Тайвин? Подаришь одному из мальчишек Утёс Кастерли? Или, может, выдашь одну из наших дочерей замуж за кого-то из них? — Когда Шарра не получила от мужа ответа, она поняла, что оказалась права. Ланнистер в самом деле подумывал о таком и от этого стало до боли обидно. Мужчина обхватил девушку за плечи и заглянул в обиженные глаза. Он прекрасно понимал весь её гнев. Она всего лишь не хотела делить его ни с кем больше кроме как их небольшой семьёй. — Ты же знаешь, что я люблю тебя. Никто и ничто этого никогда не изменит. — Мы живём не в том мире, где любовь может решить все проблемы. Ты можешь говорить мне эти слова хоть каждый день, но они не изменят того, что я не способна дать Западу наследника. — Хватит говорить такие глупости! — не выдержал Тайвин и впервые за долгое время поднял голос на жену. — Ты утешаешь меня или себя? Тот факт, что ты привёз этих детей сюда, говорит о том, что ты перестал верить в меня. Не жди, что я приму их. — Она высвободилась из его рук и вытерла ладонью непрошенные слёзы. — О таком я бы никогда не смел просить. Пожалуйста, перестань себя изводить такими мыслями. Нам нужно быть вместе, чтобы не происходило. А теперь… — Он дождался пока Шарра немного успокоиться, затем снова разбил стену между ними и прижал её к себе. Ему не хватало ощущение их близости, он скучал даже по тонкому запаху, что исходил от тела супруги. Давно никакие детские страхи не терзали его рядом с ней, он просто забывал об этом. — Не предавай меня, — прошептала Шарра, уткнувшись носом в шею мужа. Тайвин постоянно ей говорил о своей любви и клялся, что никакие препятствия этому не помешают, и она верила. Поэтому, если он когда-то посмеет отвернуться от жены, то это будет хуже смерти. А пока они просто забылись друг в друге, подпитанные долгим расставанием. Стоило надеяться, что на этот раз Матерь наконец-то услышит молитвы и в семье Ланнистеров родится долгожданный наследник.