И вспыхнет пламя. Игра Королей

Сегодняшнее утро для юной принцессы стало самым необычным и слегка пугающим. Она проснулась оттого, что вся постель стала мокрой от её вспотевшего тела, щёки горели, а внизу живота что-то очень приятно щекотало. Первые минуты Рейнис просто лежала с распахнутыми глазами и смотрела в белоснежный потолок, пока воспоминания о прошедшем сне не вторглись в её голову. Она не могла уже припомнить всех подробностей, но одно девушка не могла забыть. Лорас. Весь её сон был о нём. О его чувственных губах, которые целовали всё её оробевшее тело, о его грубых мозолистых руках, что скользили по каждому изгибу. Во сне Дейн был предельно нежен. Он дотрагивался до принцессы, как до ценного сокровища, все его действия были опытны, но в то же время, казалось, что мужчина проделывал все эти ласки прекрасно зная, что именно нравится одной лишь Рейнис. Таргариен приняла сидячее положение и всё никак не могла успокоить это неведомое ей чувство. Она как можно сильнее прижала ноги друг к другу и тяжело выдохнула. Было невыносимо думать о Лорасе, потому что каждая мысль сотрясала её изнутри и девушка готова была переплыть океан, чтобы снова ощутить его губы на своих губах. Эмоции били через край. Теперь принцессе вдруг захотелось разрыдаться оттого, что Дейна не было рядом, а ещё оттого, что она понятия не имела, что происходит с её телом. Кто ей сможет объяснить? Бабушка, которая была очень категорична относительно всех мужчин? Лорд Тирион, думавший только о её образовании? А может Марио? Он-то познал много женщин и уж точно знал ответ на её нескромный вопрос. Только вот с Марио было противно говорить, а больше никого близкого у неё здесь не было. Удручённая своими мыслями, Рейнис не особо обратила внимание на набежавших слуг, которые стали копошиться в её вещах и заносить в покои завтрак. Следом за ними заглянул Марио, не соизволивший даже постучать или поинтересоваться, одета ли принцесса. Кажется, ему стоило снова преподать урок хороших манер. — Принцесса, королева желает вас видеть. Сейчас. — От гнева юной Таргариен его спасло только то, что он всё-таки вспомнил о некоторых приличиях и не поднял глаз от пола. Отчего-то теперь для Рейнис каждый мужчина был противен, кроме Лораса. Она уже сама устала думать о нём, но Дейн, как пиявка, намертво присосался к её голове, а может даже и к сердцу. — Я оденусь и приду, ступай, — охрипшим голосом произнесла девушка. Она приставила руки к горлу, удивившись такому тону. Это утро определённо было самым странным. Принцесса не заставила свою бабушку томиться в ожидании, поэтому довольно быстро выбрала наряд на сегодняшний день и приказала сделать ей самую простую причёску. Девушка задержалась только возле обеденного стола, где стояла маленькая чашечка с ароматным кофе. Она не смогла нарушить свой каждодневный ритуал и отпила этот горький и горячий напиток, а затем быстро заела его сладким воздушным пирожным. Отчего-то королеве Дейенерис не понравилось кофе, поэтому главной любительницей нового напитка стала Рейнис. Она научила некоторых слуг, как правильно пить его, чтобы получать вкусовое удовольствие. Может быть, когда поставки кофе станут более объёмными и стабильными, вся Валирия утонет в этом одурманивавшем аромате. А пока напиток варился и подавался исключительно во дворце. Принцесса осторожно прикрыла дверь, как только вошла в покои Дейенерис и сразу же заприметила бабушку, которая, по своему обыкновению, сидела на балконе и любовалась своим городом. Ныне правящая королева стала реже куда-то выходить, а порой и вовсе несколько дней проводила в постели, ссылаясь на головные боли. — На столе письмо, дорогая. Прочти его, — без пожелания доброго утра проговорила Дейенерис. Она даже не обернулась, чтобы посмотреть на внучку, всё так же продолжая наблюдать за просыпающейся столицей. Рейнис неуверенно взяла листок в руки и уткнулась глазами в написанное. Пришлось перечитать письмо несколько раз, чтобы усвоить и понять смысл. Когда же слова в полной мере дошли до девушки, она опустилась на стул и снова посмотрела на бабушку. — У Старков в крови убивать Таргариенов, — только и сказала Дейенерис. Что же чувствовала сама Рейнис, прочитав новость о смерти матери? Наверное, лёгкое опустошение и непривычное осознание того, что какая-то нить внутри неё оборвалась. Принцесса не заплакала и ей не было так трагично, как должно было быть. Матери у неё не было уже очень давно, если не сказать, что никогда. Сейчас, в общем-то, ничего не изменилось. Рейнис не знала, что её связывало с Лианной. Только лишь сам факт рождения, или было что-то ещё? Даже если покойная мать и пыталась показать свою любовь, юная принцесса этого не почувствовала, поэтому и не скорбела теперь. — Ты в порядке, бабушка? — спросила девушка. Её пугало то, что королева так и не удостоила свою внучку хоть каким-то взглядом. Скорбела ли она? Может что-то в Дейенерис и болело, а может она просто пыталась всё переварить. Королева как будто усмехнулась вопросу. — Более чем, — наконец-то ответила женщина. — Твоя мать ничем не отличалась от её отца, — она специально не стала называть Джона-старшего дедом Рейнис. — Всегда думала, что жертвуя своей жизнью, способна спасти мир. Что же, посмотрим, какой теперь мир будет в Вестеросе при твоём брате. Рейнис уже знала, что никакого мира не будет. Её брат не отличался терпением и совсем не умел владеть эмоциями. Его никто и никогда не готовил к будущему. Сейчас принцесса поняла мысли своей бабушки. Какой толк отдавать свою жизнь ради мира, если ты как следует не подготовилась и не подготовила своё государство. Хороший правитель — это не тот, который жертвует собой во благо спасения человечества, а тот, что даже умерев оставляет после себя стабильность и процветание. Принцесса оставила бабушку, дав ей в одиночестве проклясть всех ныне живущих Старков и тех, что будут после. Для девушки эта тема была совсем не интересна и причин обижаться на дом Старков у неё не было. Вместо того чтобы отправиться к лорду Тириону, Рейнис поддалась искушению и направилась в город. Конечно же перед прогулкой она не забыла переодеться в малозаметный наряд и приказала то же самое сделать своей гвардии. Ей необходимо было просто проветрить голову и отвлечься от неприятного известия, а также поразмышлять над сегодняшним пробуждением. Лорас окончательно вытеснил все мысли из неё и будто бы нарочно заставлял думать лишь о его поцелуе. Она снова поддалась грусти, поняв, что может его больше никогда не увидеть. У Дейна, скорее всего, было множество женщин, да и сейчас ничего не мешало ему развлекаться с более опытными и интересными дамами. Может именно в этот момент Лорас нежился в объятиях какой-нибудь летнийки и уже давно забыл о принцессе, а кольцо и вовсе выкинул за борт. Заполненный рынок был лучшим местом, чтобы подумать о своём. Здесь никому не было дела до юной девушки. Крики, толпа, запахи множества фруктов, овощей и специй — всё смешалось в одну размазанную картину. Принцесса лавировала между торговыми палатками и совсем не обращала внимания на то, что кто-то мог совершенно случайно толкнуть её, наступить на ногу. Пропало то отвращение, которое было при первом её таком визите. Она с удовольствием подмечала громкие споры, яркие наряды и соблазнительные ароматы, что витали в воздухе. С высоты дворца нельзя было до конца прочувствовать столицу Валирии. — …небесный танец, — воспевала жрица, стоя на небольшой возвышенности. Рейнис не особо обратила внимание на женщину, что служила Владыке Света. Здесь это было делом привычным. — Брат будет убивать сестру, а сестра брата! — продолжала восклицать жрица с миндалевидными глазами и тёмно-коричневой кожей. Слушатели ахнули. — ...кровавый танец… драконий танец, — вещала женщина. Принцесса только усмехнулась. Она прекрасно знала, что большинство служителей Владыки Света говорили всякую чепуху, только бы затуманить разум людей. Их целью всегда было проповедование и возможность посвятить в свою веру как можно больше иноземцев. Рейнис не заострила своё внимание на толпе, что собралась вокруг жрицы и пошла дальше, выходя на набережную и мост, что соединял две стороны одного канала. Здесь народу было куда меньше, а те что были, надолго не задерживались. Наверное, для них было привычно ходить по этому мосту каждый день и не замечать всех прелестей города. Принцесса видела столицу только сверху, поэтому мелкие красоты ей были совсем не знакомы. Насладившись мерным покачиванием лодок, она увидела мужчину средних лет, что так же, как и Рейнис, с воодушевлением смотрел на канал и здания, что стояли на берегу. Перед ним стояло какое-то приспособление, названия которого девушка не знала, а на нём белый холст. Он рисовал. Движения руки были лёгкими и после каждого соприкосновения краски с бумагой картина становилась всё более живой. Принцесса тихо подошла к мужчине и продолжила следить за его невесомыми движениями. Кажется, он любил своё дело, раз не замечал никого и ничего вокруг. Был только он, этот вид и холст бумаги. — Это невероятно! — выдохнула Рейнис. Она думала, что произнесла слова шёпотом, однако мужчина обернулся и по-доброму улыбнулся. — Благодарю, милая госпожа. — Его и сейчас ничего не смутило. Он быстро вернулся к рисованию. — Эти волны, они как будто живые, — подметила принцесса. — Когда я добавлю немного вот этого синего, — он указал на баночку с краской, — то будет ощущение, что вода двигается, — и рука его произвела движение волной, показывая как это будет. — За сколько вы готовы продать эту картину? — уверенно спросила Рейнис. Она уже представила, как просыпаясь каждое утро будет видеть эту красоту перед глазами. — О, во-первых, она ещё не закончена, а во-вторых, продать картину? Где же такое видано? — Каждый труд должен оцениваться по достоинству. Неужели вы просто рисуете и складываете такие живые картины у себя дома? — Мужчине пришлось оторваться от занятия, так как госпожа никак не хотела отставать от него. — Некоторые и вовсе приходиться сжигать, откуда же у меня столько места дома. Наш труд может оценить только знать, которой вдруг понадобится расписать стену или какую-нибудь колонну. А обычным людям… — он развёл руками, — какое дело до нашей мазни? — Рейнис крайне задела такая несправедливость. Жители Валирии жили совсем неплохо. Да, даже в этом городе существовали как богатые, так и бедные. Но бедность была скорее признаком лени, ведь работы в Валирии было предостаточно, а если и не здесь, то в других строящихся городах. Поэтому многие и приезжали сюда в надежде на лучшую жизнь. И они её получали, если трудились и не пропивали весь заработок в местных питейных заведениях. — И всё-таки подумайте о продаже. Я вернусь через несколько дней, — пообещала принцесса. Она с возмущением развернулась и направилась обратно во дворец. По дороге пришлось высказать всё Марио, ведь никто другой не стал бы и слушать её, а у Нахариса просто не было выбора. — Какие же люди слепые! Они тратят огромные деньги, чтобы утолить желания тела, а как же желания души? Искусство должно быть доступно для всех! Сколько ещё таких, как этот мужчина? И картины… это лишь малая часть прекрасного. Взять например этих людей, которые вырезают из камня фигуры… — Скульпторы, принцесса, — подсказал Марио. — Да, скульпторы. Этот мужчина прав, только богатым людям может понадобиться их труд. И то только для того, чтобы сделать свой дом помпезнее, чем дом другого богатея! — Рейнис окончательно разозлилась на такую несправедливость. Она ворчала всю дорогу, а Нахарис послушно слушал её вместе с другими двумя гвардейцами. По возвращении принцесса всё-таки решила наведаться к лорду Тириону. Тем более, что у них сегодня и правда должны были быть занятия. Она нашла его сидящего в излюбленной беседке, где всегда проходили их занятия, с полупустым бокалом красного вина. Вид у него был потерянный и удручённый. Рейнис знала, отчего он так печален. Наверное, из всех живущих в этом замке, её мать была для него ближе всех. Он растил её, воспитывал, в прямом смысле стал настоящим отцом, а потерять ребёнка всегда больнее всего. — Мы можем перенести занятия, лорд Тирион, — вторглась в его уныние принцесса. Ланнистер отставил бокал в сторону и указал на диванчик напротив него. — Странный на вас наряд, — подметил мужчина. Он уже давно знал, что Рейнис частенько стала выходить в город, и порой гуляла там до самого вечера. А ещё он знал, кто с ней поделился такой мудростью. — Меня назвали госпожой, — поделилась принцесса, усаживаясь на мягкий диван. Девушка стёрла с лица ухмылку. — Я соболезную вам. — Как и я вам, — ответил Ланнистер. Пожалуй, он уже устал кого-либо оплакивать, поэтому сегодня просто грустил. Лианна давно перестала быть его «дочерью», она изменилась, повзрослела. Да и случившиеся было полностью её решением. Раз уж Таргариен решила уйти из жизни так героично, то ни к чему было лить слёзы. — Сегодня я хотел, чтобы вы поупражнялись с цифрами. Я составил несколько задач. — Скукота, — вздохнула Рейнис. — Для будущей королевы лучше уметь складывать и умножать. — Зачем? Я могу нанять хорошего счетовода. — Если не хотите, чтобы этот счетовод вас обокрал, следует научиться, — строго произнёс Тирион. Капризов у принцессы стало куда меньше, но что-то ей продолжало не нравиться. Нехотя, девушка пододвинула к себе книгу и прочитала первую задачку. Она определённо была не здесь и мысли её витали вокруг чего-то или кого-то другого. Ланнистер подметил, как она постоянно сжимала руками подол платья. Рейнис хотела что-то спросить, но слишком смущалась. В конце концов она захлопнула книгу и уставилась на Тириона. — Скажите, откуда берутся дети? — Мужчина в этот момент делал глоток вина. От её вопроса он подавился и сильно закашлялся, пытаясь выровнять дыхание. — Как? Я думал вы знаете… — Я знаю где ребёнок растёт и откуда выходит. Но как он туда попадает? — Тирион перестал удивляться. Откуда бы ей и правда знать такое? Лианна отдала дочь слишком рано на воспитание в Валирию, а Дейенерис всеми силами пыталась оградить внучку от мужчин и всего, что с ними связано. И всё-таки неловкости не убавилось. Прежде ему ещё не доводилось рассказывать девушке о таком. С сыном было куда проще. — Надеюсь, вам известно об отличиях мужчины и женщины, — он опустил глаза на свой пах. — Да, конечно, — сразу же ответила принцесса. Это она знала, правда никогда не видела мужской орган вживую, разве только на какой-то картине. — Ну… для зачатия ребёнка нужно, чтобы мужское отличие вошло в женское отличие… — Что? Как? — Рейнис громко выкрикнула эти вопросы. — А если мужское отличие слишком большое? Как же девушке… — Она даже не могла представить этот кошмар. Хотя когда-то и поцелуй для неё был чем-то отвратительным. — Скажу, что большинство женщин любят, когда мужское отличие приличного размера. — Эти женщины садистки! — Тирион не мог не улыбнуться такой реакции. — И что потом? — Нужно двигаться, много и часто, — Ланнистер мог бы показать процесс на пальцах, но это было бы излишне пошло и откровенно. — После движений происходит… взрыв… и мужчина оставляет в женщине своё… вещество, — другого слова просто не нашлось. — А далее, если Богам так будет угодно, это вещество превращается в ребёнка. Остальное вы знаете. — И такое должно нравиться? — Вполне. — Ничего ужаснее я ещё не слышала. Давайте лучше займёмся вашими задачами, — она снова раскрыла книгу и погрузилась в учёбу. Рассказ лорда Тириона не хотел выходить из головы. Сама не зная почему, Рейнис вдруг стала представлять всё в картинках. Это точно не приносило никакого удовольствия, а лишь страх и отвращение. Может быть Лорас объяснил бы как-нибудь иначе, а может только посмеялся над её незнанием. И почему нельзя было только целоваться? Это точно куда приятнее и безобиднее. Несмотря на страх, интерес тоже играл в принцессе. Если лорд Тирион упомянул о том, что мужское отличие должно войти в женское, значит нужно было раздеваться для такого дела. Каким был Лорас без одежды? Рейнис вся покраснела и сразу же себя одёрнула. Она уже готовилась ко сну и такие откровенные мысли могли снова пробудить в её сознании неприличные сны. Однако этой ночью Дейн не пришёл к ней, да и сам сон был далёк от прежнего. Принцесса ворочалась в постели и всё тело будто бы обдавало пламенем. В глазах была полная темнота, а в голове звучал какой-то непонятный призыв. Рейнис очнулась, тяжело дыша, посреди ночи. В голове засела чёткая цель, что именно сейчас ей нужно было встать и пойти в Зал Пламени. Что-то тянуло девушку, какая-то неизвестная сила. Раньше такого с Таргариен никогда не случалось. Она словно под гипнозом вылезла из постели и, ничего не накинув на свою сорочку, не обувшись, вышла из покоев. Гвардейцы удивились такому позднему желанию принцессы куда-то прогуляться. Им не оставалось ничего иного, как следовать за девушкой, которая с каждым поворотом, с каждым лестничным спуском ускоряла свой шаг. Кожу Рейнис стало жечь ещё сильнее, поэтому она готова была перейти на бег, лишь бы уже оказаться там, где нужно. В Зале Пламени всегда стояла ужасная жара. Сейчас здесь никого не было, только несколько яиц, что покорно ожидали момента своего вылупления. Принцесса обогнула несколько жаровен и остановилась напротив яйца, которое было крупнее всех остальных. Оно словно шевелилось, а может просто воображение Таргариен так сильно разыгралось. Девушка не могла схватить яйцо, так как совершенно точно бы обожглась, у неё уже был такой неприятный опыт. Способность бабушки была уникальной и неизвестно ещё через сколько лет или столетий этот дар вернётся в семью драконов. Яйцо правда двигалось, всё активнее и активнее, пока скорлупа не стала трескаться. Рейнис затаила дыхание. Сколько лет она уже прожила в Валирии, но ещё никогда рождение дракона не вызывало такой трепет и желание поскорее увидеть его. Первыми проклюнулись рожки, такие маленькие, но уже довольно длинные. Малыш упорно пробивал себе путь к свободе, а биение сердца принцессы ускорялось. Она протянула руку, не слишком близко к огню, но и недостаточно далеко, чтобы дракон смог сразу перебраться на ладонь. Вскоре малыш выбрался из скорлупы и радостно пропищал, увидев перед собой принцессу. Рейнис быстро поднесла руку к огню, дракон зацепился за неё и так же стремительно она отошла подальше от жаровни. Он был таким крошечным, но безумно красивым. Чешуйки были очень тёмного, ближе к чёрному цвета, но на свету они переливались фиолетовым оттенком. Отличительной чертой стал шипастый воротник на шее и довольно длинный хвост, который также заканчивался массивными шипами. Принцесса почувствовало ранее не испытываемое притяжение. Это был её дракон. Тот самый, на котором она когда-то сможет летать. Его оттенок чешуи завораживал, словно… — Звезда, — прошептала Рейнис. Имя, нёсшее в себе несколько смыслов. И каждый смысл был дорог её сердцу.