И вспыхнет пламя. Игра Королей

Золотое арборское вино поблёскивало в свете дневного солнца. Впервые за долгое время тяжёлые зимние тучи рассеялись над столицей и город начал пробуждаться от долгого кошмара. Постепенно улицы заполнялись людьми, которые медленно возвращались в свои дома. И пока Королевская Гавань восстанавливала свой прежний ритм жизни, в Красном замке продолжала царить угнетающая атмосфера безысходности. Новоиспечённый король вот уже несколько дней не показывался при дворе, а только безвылазно сидел в своих покоях и развлекал себя разными сортами вин. Его хватило всего на пару недель, он посетил три заседания Малого совета, после чего сдался сам перед собой. Бейлону думалось, что стоит отвлечься на посторонние дела, как мысли о Мие немного притупятся, но всё оказалось совсем не так. Он мог часами сидеть и рассматривать свои рисунки, которые сделал будто бы в прошлой жизни, очерчивать пальцем контуры любимого лица. Она заполнила не только все его мысли, но и все страницы потрёпанной книжки. Это было до невозможности больно — сидеть в полном одиночестве, как в бреду слышать её осипший от мороза голос, видеть тут и там проблески смольных локонов. Таргариен уже и не помнил, сколько выпил за сегодня. Дорнийские, арборские и валирийские вина смешались внутри него, они неплохо справлялись со своей задачей. Наваждения больше не мелькали перед глазами короля, рисунки вызывали только грустную улыбку, а не сожаление. Он чувствовал себя куда лучше, чем утром или бессонной ночью. — …занят, — послышался обрывок фразы из коридора. Бейлон не хотел знать, что там происходит, но звуки становились только громче, а это безумно раздражало короля. Он желал провести этот день в покое, чтобы ни одна надоедливая муха не побеспокоила его. — Мне нужно… Ваше величество! — крикнул незнакомый голос. После чего дверь всё-таки распахнулась и в комнату ворвался молодой лорд Переправы, а за ним два гвардейца — сир Рейгар и сир Эдриан. — Ваше величество, простите за беспокойство, мы сейчас же его выведем. — Таргариен и Марбранд ухватили Алана Талли за плечи и попытались скрутить руки. — Ваше величество, прошу, мне нужно с вами поговорить! Это очень важно! — не унимался Талли. Бейлон уже и не помнил, когда видел его в последний раз. Но тогда он точно был ещё мальчишкой, а сейчас вполне мог противостоять двум опытным гвардейцам и ничуть не уступал им в силе. Король отставил бокал с вином и тяжело вздохнул. Что ему нужно было сделать, чтобы все остальные просто забыли дорогу к его покоям? Бейлон махнул рукой, прогоняя гвардейцев, и решил дать Талли шанс высказаться. Чем быстрее он это сделает, тем быстрее тот оставит Таргариена в покое. — Вина? — предложил король. — Благодарю, Ваше величество, но мне не хочется. — Алан покорно опустил голову. Он в первую же минуту заметил состояние Бейлона, но для него же лучше было сделать вид, что всё прекрасно и нет никакого повода усомниться в силе нового короля. Таргариен постучал пальцами по столешнице, а другую руку сжал в кулак, так было чуть проще справиться с накатывающим гневом. Что он знал про Талли? Сравнительно мало. Пока его отец — Бринден — занимал должность в Малом совете при королеве Лианне, мальчишка жил в столице. Он мог запомниться лишь тем, что неустанно бегал за Ширеей и лелеял внутри надежду, что она когда-то обратит на него внимание. — Разве вы не должны были уже отправиться в свой замок, милорд? — Как было принято, после смерти отца его сын становился наследником и лордом своих владений. Тогда когда уже все покинули Королевскую Гавань, этот юноша почему-то оставался здесь, вместо того, чтобы держать путь в Близнецы. — Он мне не нужен, Ваше величество. Если хотите, отдайте его кому пожелаете. Я пришёл просить вас взять меня в Королевскую гвардию. — Бейлон среагировал мгновенно и комната заполнилась смехом. Может внешне Талли и превратился в мужчину, но поведением оставался всё таким же недалёким дурачком, у которого были крайне странные желания. — Милорд, отправляйтесь в Близнецы. Иначе мне придётся применить силу. — Ваше величество, это не шутка. Вам ведь нужен седьмой рыцарь, я знаю. Это то, чего я хочу больше всего. Служить вам и вашей семье до самой своей смерти. Я хороший воин, спросите любого. — Что бы на это сказал твой отец? — Король больше не выдержал и придвинул обратно бокал с вином, после чего сделал несколько глотков. — Он мёртв. Какое теперь дело до его слов? — Алан сам сморщился от того, что сказал. Он очень любил и уважал своего отца, но тот никогда не хотел слушать сына и исполнить хотя бы одну его мечту. Бринден только и делал, что твердил про долг и о том, как важно понимать, что ты единственный сын и наследник своих земель. Матушка точно бы сейчас не поддержала Алана. Она была воспитана в строгих правилах и мнение у неё было аналогично мнению Бриндена. — Гвардию набирает Лорд-командующий, сир Рейгар. Так почему ты пришёл ко мне? — Сир Рейгар считает, что у меня мало опыта. А я считаю это несправедливым. Будто бы у этого Эстермонта огромный опыт… — Талли фыркнул. Он считал себя ничем не хуже всех остальных. После такой войны мало у кого мог повернуться язык сказать о том, что человек неопытен. Алан достойно показал себя в обеих битвах, да и до всего случившегося он уверенно держал меч и знал, что с ним нужно делать. — Зачем тебе это? — Таргариен уже устал от молодого лорда Переправы. Он был готов дать ему всё что угодно, лишь бы тот замолчал и вышел вон из комнаты. — У каждого человека есть мечты. И это моя мечта. Я не хочу быть лордом, пусть меня осудят за такое, мне всё равно. Я желаю служить вам и быть рыцарем. — О своих истинных мотивах Алан, конечно же, умолчал. У него и правда было желание, только не в рыцарстве оно заключалось, а в королеве. Что бы Талли не делал, сколько бы раз не получал от Ширеи ничего больше, чем холодного и безразличного взгляда, он продолжал сходить по ней с ума. И сейчас юноша как никогда понимал, что должен быть рядом и защищать её. Может тогда королева наконец-то увидит в нём что-то большее. Это были совсем не мечты о том, где девушка вдруг влюбляется в парня и, несмотря на своего мужа, бросает всё и убегает с любовником на свободу. Алан знал, что такое никогда не случится. Он стремился за неосуществимым желанием, за фантомом той Ширеи, которой просто не существовало. Бейлон медленно встал со стула, слегка покачнулся от опьянения, а потом вытащил меч из ножен, которые мирно лежали на комоде. Всё выглядело так, что сейчас король будто бы хотел совершить правосудие или просто лишить головы молодого Талли. Но вместо этого меч лёг на плечо Алана. Таргариен надавил на него и заставил парня склониться перед ним. Было ли Бейлону дело до того, что он сейчас делал? В его ушах снова стоял смех Мии, а комната внезапно пропиталась её запахом. Так или иначе, под действием алкоголя, король вспомнил нужные слова и из его покоев вышел уже не лорд Талли, а сир Алан, седьмой рыцарь Королевской гвардии.

***

Пока король пытался утонуть в вине и как можно дольше находиться вдали от своих прямых обязанностей, его супруга отсчитывала последние дни до рождения долгожданного сына. Ширея чувствовала, что её беременность подходит к завершению. Тело кричало и давало знаки, что со дня на день замок наполнится детским плачем будущего принца. Девушка стала куда меньше двигаться и выходила из покоев только на небольшие прогулки или в купальню, как сегодня вечером. Горячая вода отлично спасала от сильных болей в спине, успокаивала изнывающее тело, и в целом в купальне можно было насладиться приятной тишиной, которая сейчас была так необходима. При королеве неизменно оставались её две фрейлины. Они отлично помогали девушке пережить последние дни ожидания. Окрылённая скорым появлением сына, Ширея уже не обращала внимания на Лейну, которая всегда становилась объектом всяческих нападок. Она была благодарна обеим девушкам за их помощь и за то, что они были готовы прийти к ней в любое время суток, стоило только позвать. Королева нехотя вышла из воды и Алирия с Лейной быстро набросили на неё тёплый халат, а сверху накинули ещё более тёплый плащ, чтобы ни в коем случае не простудиться перед таким ответственным моментом, как рождение наследника. Медленными и неуклюжими шагами Ширея преодолела расстояние до выхода, постучала несколько раз, и гвардеец открыл для неё дверь. Девушка вышла в коридор, придерживая спину одной рукой, а другой рукой обнимая раздувшийся живот. Она мимолётно взглянула на гвардейца, думая увидеть сира Осмонда Мутона, ведь именно он сопровождал её до купальни, но вместо него стоял неожиданный для неё человек. Ширея пробежалась глазами по одеянию Алана и с непонимающим видом посмотрела на него. Только вчера он вроде как собирался отбывать в Близнецы, а сегодня уже для чего-то облачился как рыцарь гвардии. Талли опустил голову, приветствуя свою королеву. — Что это на вас надето, милорд? — Ваше величество, я более не лорд, а сир. Король лично посвятил меня в рыцари и принял в ряды Королевской гвардии. — Лейна и Алирия о чём-то начали шептаться, тогда как Ширея не сводила удивлённого взгляда с Алана. Она пока не знала как реагировать на такую новость. С одной стороны, ей было отрадно слышать, что Талли пополнил ряды Белых плащей, так, по крайней мере, один из гвардейцев теперь точно будет на её стороне. Но с другой королева немного беспокоилась. Она лучше других знала, что Алан неровно дышал к ней с самого детства, и если он будет продолжать оказывать ей всяческие знаки внимания, то у них обоих могут возникнуть проблемы. — А как же семья, долг, честь? — процитировала королева девиз дома Талли. — Мой долг отныне служить королю, вам и вашей семье. — Стоит отдать должное, Алан держался очень уверенно. Он научился сдерживать свои мальчишеские порывы и больше не трясся от одного появления Ширеи. Несмотря на своё положение, девушка излучала такую же неземную красоту и по-прежнему заставляла Талли нервно подёргивать кончиками пальцев. Королева прикрыла глаза, сильнее вцепилась в живот и немного пошатнулась от пробившей её боли. Алана незамедлительно ухватил её за локоть. — Ваше величество, всё хорошо? — В ответ она закивала головой. — Принц желает поскорее появиться на свет, — с улыбкой заявила Алирия. Ширея уже больше половины дня чувствовала эти резко приходящие боли и прекрасно понимала, что ребёнок начал активно готовиться к рождению. Не торопясь, они дошли до покоев королевы, а после девушка приказала фрейлинам идти отдыхать, так как, возможно, им придётся встать очень рано, если принц всё-таки не выдержит до утра. Когда возле двери Ширея осталась наедине с Аланом, она снова бросила на него слишком пронзающий взгляд. Ей и не нужно было спрашивать, ради чего он отказался от собственного наследия и променял всё это на белый плащ и вечное служение королевской семье. Она стала опасаться его желаний. Одно дело приглашать тогда ещё просто леди Ширею на танец, а совсем другое бросать собственную семью ради королевы и её минутного внимания. — Не пожалейте о своём решение, сир Алан, — было последнее, что сказала девушка, перед тем как захлопнуть дверь. Ночь для Ширеи и правда выдалась бессонной и очень беспокойной. Удавалось спать какими-то урывками и стоило только задремать, как спину и низ живота пробивала новая схватка, ещё более болезненная, чем предыдущая. До какого-то момента королева отважно терпела и проглатывала свои крики, чтобы никого не напугать. Может и стоило позвать кого-то, но она настолько ждала своего сына, что узнала всё что можно у мейстера заранее. Сейчас было ещё не время, чтобы поднимать замок на уши. Неважно, насколько женщина была подготовлена к моменту рождения, это при любых обстоятельствах ужасно. Будто тебя бросает из стороны в сторону, а после беспощадно ломают каждую косточку. Перед самым рассветом королева больше не могла терпеть и потребовала разбудить её фрейлин. Слуги беспокойно стали суетиться, а немного позже, когда солнце медленно начало подниматься из-за горизонта, в покои Ширеи пришёл мейстер Кралдар. Он проверил состояние королевы и остался не совсем довольным. У девушки практически не оставалось сил, а впереди её ожидало ещё немало часов мучений. — Когда вы в последний раз ели, Ваше величество? — поинтересовался Кралдар. — Делайте своё дело, — прошипела королева и со всей силы сжала простынь, почувствовав новый прилив боли. Беременность не подарила Ширее излечение от её болезни. Она всё так же придиралась к своей внешности, и стоило ей увидеть хоть один изъян, девушка сразу же наказывала саму себя. Королеве было сложно съесть что-то лишнее, даже будучи в таком положении. Конечно, она переживала за здоровье будущего принца, но психологически не могла справиться с собственными страхами. Всё это негативно сказывалось на её состоянии. Всю беременность Ширею не отпускали боли в голове и частое головокружение. Иногда она так слабела, что не могла встать с постели. Чудом оставалось то, что девушка смогла доносить ребёнка без каких-либо последствий. Одна только любовь к ребёнку заставляла держать глаза открытыми и делать всё так, как говорил мейстер. Время тянулось излишне долго, а пройденные минуты растягивались в часы бесконечной боли. Только лишь когда наступило настоящее утро, а после и полдень, мучения обрели смысл. Бесконечные часы схваток и всего несколько минут глубоких вздохов перед тем, как комнату, да и весь замок накрыл детский плач. Облегчение наступает не в тот момент, когда ребёнок выходит из тебя, а только тогда, когда он делает свой первый вдох. Ширея не смогла сдержать собственных слёз, именно сейчас она была такой слабой и такой уязвимой. — Дайте мне его, мейстер, — она протянула дрожащие руки вперёд, готовая взять сына. Кралдар проделал процедуру обрезания пуповины, слуги помогли завернуть ребёнка в простыни и немного обтереть его. — Это чудесная девочка, Ваше величество, — радостно сказал мейстер. На этих словах всё будто бы оборвалось. Руки королевы безвольно упали вниз, слёзы высохли, а на лице застыла маска глубочайшего разочарования. Этого не могло случиться, тем более с ней. — Девочка? — прошептала королева. Кралдар кивнул головой, подошёл к лежавшей Ширее и готов был уже передать новорождённую ей, но та чуть ли не оттолкнула от себя мейстера. — Уберите! — Но, Ваше величество… — Я сказала. Уберите. — Фрейлины и слуги переглянулись между собой и один только Кралдар в упор смотрел на королеву. Конечно, когда ты ожидаешь одного, а получаешь другое, то расстраиваешься. И всё-таки это маленький ребёнок, который сейчас как никогда нуждался в объятиях своей матери. — Я возьму, — добродушно согласилась Лейна и взяла девочку на руки. Ширея же специально отвернула голову, не желая даже смотреть в сторону ребёнка. Её терзало глубокое разочарование в самой себе. Вся её уверенность, что не покидала королеву на протяжение девяти месяцев, превратилась в пепел. Внутрь закралось чувство собственной бесполезности. — Позже её нужно будет покормить, — напомнил мейстер. — Так найдите кормилицу! Разве это проблема? — голос королевы был сиплым от усталости и перенапряжения. Она зажмурилась от новой неприятной боли. Её испытания ещё не закончились. Но теперь девушке даже не хотелось стараться, пропало то второе дыхание. Неприятное ощущение безысходности, когда нет сил сражаться дальше, но если ничего не делать, то есть вероятность распрощаться с жизнью, чего Ширея крайне не хотела. Закончив все необходимые процедуры с королевой и ребёнком, Кралдар взял на себя обязанность доложить обо всём королю. Стоя возле двери Бейлона и ожидая, когда ему позволят войти, он уже почувствовал излишний запах алкоголя, который уже просочился в коридор. Собственно, мейстер и так знал, чем занимался их король, пока Малый совет пытался решить крайне важные проблемы. Никто ещё не решался высказаться по этому поводу, возможно, благодаря деснице, а может и по другой причине. Только молчание не может продлиться долго, очевидно, скоро советники поднимут этот момент вечного отсутствия короля на заседаниях. Кралдар приготовился увидеть короля в совсем нелицеприятном состоянии, но, как оказалось, Бейлон был лишь слегка подвыпивший, ничего более. В его глазах читалась осознанность, а значит, вина ещё было выпито не так много, чтобы потерять себя. — Мой король, — мейстер склонил голову, — спешу вас обрадовать чудесной новостью. Королева разрешилась от бремени. Она родила прекрасную и здоровую девочку. — Хорошо, — безразлично ответил Бейлон. Будь это даже мальчик, его реакция никак бы не изменилась. — Королева чувствует себя не совсем хорошо, но это не страшно. Через несколько дней силы к ней вернутся. Не желаете ли взглянуть на дочь? — Позже, мейстер. У вас всё? — Да. Только… королева не дала имени ребёнку. Может быть вы её наречёте? У Бейлона в голове крутилось только одно женское имя, но даже будучи в не совсем трезвом состоянии, он понимал, какой скандал может последовать за этим. Потом промелькнула мысль отдать почести своей матери и назвать дочь в честь неё. Но тут даже алкоголь не сгладил все те углы, что Лианна возвела между собой и сыном. — Висенья, — наконец-то решил король. Ведь Мия так любила каждую историю, связанную с Висеньей Таргариен. Очередная попытка Бейлона привнести в свою жизнь частичку того, чего нельзя было вернуть.