Исповедь Валентины

— Готовность к семье и детям, … — выдыхая сквозь трясущиеся губы, произнесла я дрожащим голосом, смотря в потолок, ощущая, как слезы во всю струятся по щекам мощным потоком. — Она приходит с определенным человеком, а не с возрастом. С тобой — мне не нужна была свадьба и квартира, мне не нужно было вообще ничего. — растерянно качая головой и пожимая плечами, бегая глазами по помещению, словно ища ответы на стенах, произнесла я, чуть тише добавляя. — Просто… чтобы нас было трое. — Тише-тише, девочка моя. — протягивая руку к моему лицу, безрезультатно стирая слезы, Егор болезненно вздохнул, поджимая губы и прижимая меня к себе покрепче. — Я не хочу никаких детей. Не хочу. — отчаянно всхлипнула я, вспоминая все претензии и упреки Саши, ощущая, как невыносимо больно стало внутри. Плача практически в голос, судорожно сжимая ткань футболки на плече Егора, пролепетала я.— Не хочу их с ним. — Всё-всё, тихо… всё будет хорошо. Никто тебя не заставит, если ты не хочешь, не переживай так, слышишь? — тепло поглаживая меня по голове и спине, крепко обнимая, он пытался меня успокоить, но кому-кого успокаивать нужно, я бы еще поспорила… — Все… все те немногие люди, кому я всё-таки смогла рассказать об этом и поделиться своей болью — они все делают вид, что ничего не было… — дрожащим голосом начала я, пряча слезы у него на плече, чувствуя прикосновения Егора на спине, и растворяясь в его руках. — Что ничего никогда не случалось. Словно, этот малыш, это что-то несуществующее и незначительное для меня. Будто я не ждала его, будто не хотела… — Это наша с тобой история, Валюш. Наша с тобой боль. — чуть отстраняясь, взволнованно смотря в глаза, стирая слезы с моего лица, произнес Егор, мягко поглаживая по влажной коже на щеках. — Она имеет место быть, но только для нас с тобой. Люди, какими бы близкими они не были, они не всегда могут понять и правильно отреагировать на чью-то боль… — Мне так больно, что даже близкие люди были настолько… настолько безразличны. — неприятно поморщившись, влажными руками поглаживая Егора по плечам, рвано вздохнула я, всхлипывая и сквозь пелену слез смотря в его глаза, ощущая неприятную боль в грудной клетке. — Всё это время… мне было не с кем даже просто поговорить. Никто не мог меня хотя бы выслушать, не говоря уже про поддержку. — устало прикасаясь щекой к его щеке, прижимаясь ближе, я впервые позволила себе проявить такие эмоции и поделиться всем тем, что всё это время сидит внутри. Точно зная, что тут меня поймут. — Все продолжали просто делать вид, будто ничего никогда вообще не было, заставляя молчать и меня. — Моя девочка, как же ты намучалась! И совсем одна переживала всё… Как же ты справилась, котенок? Моя маленькая, но такая сильная девочка… — мягко поглаживая меня по голове и тепло обнимая за плечи, произнес негромко Егор, целуя меня в лоб и волосы. — Поговори со мной? Расскажи, я буду для тебя той подружкой, которая выслушает и просто побудет рядом. М? — притягивая за руку за собой, Егор привстал, придерживая меня и пересел на диван, усаживая меня к себе на колени. — Тогда этот вечер никогда не закончится, а дом и весь лес на ближайший километр просто затопит… — тихо отозвалась я, щекой ложась на его плече, поглаживая Егора по затылку и прикрывая болящие глаза. Под веками словно плавал песок, царапая глаза и спуская новые и новые потоки слёз на волю. — Тебе нужно прожить эмоции, … Я хочу помочь тебе справиться с этим. А лес, думаю, лес переживет. — мягко поглаживая меня по волосам, перебирая пряди пальцами, заботливо произнес Егор, будто бы убаюкивая своим голосом. — Мне тоже она снится. Эта девочка… — тихонько произнесла я, получая карт-бланш на бесконечную лавину слёз и озвучивание всех-всех потаённых мыслей. — Наша с тобой девочка. В носках этих серых с мишкой, с той самой соской с динозавром, которую купила, когда собиралась сообщить тебе… — болезненно усмехнувшись произнесла я, ощущая, как по щекам стекает бесконечный поток слез, слыша, как же дрожит мой голос, и как громко стучит сердце в его груди. Вспоминая, как разрывалось моё сердце, когда я шокировано пробивала на кассе «Детского мира» пустышку и крохотные носочки. — Это всё, оно ведь у тебя осталось…? — опомнившись, с надеждой вдруг спросила я, осознавая, что это всё тогда оставалось в его квартире. — Прошу, скажи, что ты не выкинул эти вещи, Егор, пожалуйста… — резко отстраняясь, слыша долгое молчание Егора и помогая себе руками, я подняла голову, опираясь ладонями на его сильную грудь, часто-часто бегая по его растерянным глазам, дожидаясь ответа, ощущая, как пульсирующий ком боли подкатывал к горлу, словно когтями разрывая мою грудную клетку. — Нет-нет, Валюш. Дома всё, и носочки, и соска, и костюм, и твоя записка… про аиста. — заправляя прилипшие от слез волосы мне за уши, грустно ответил он, поджимая губы и шумно вздыхая, будто бы боясь сейчас смотреть в глаза. — Мне кажется, я никогда не смогу что-то с ними сделать. Всё лежит дома. — У меня тесты полосатые лежат и снимок с УЗИ. — возвращаясь обратно, полулежа выводя на груди Егора узоры кончиком пальца, продолжила я. — Ты знаешь, … на первых днях задержки я тогда ведь почему-то даже не подумала о том, что могу быть беременна. Я думала, стрессы эти дурацкие сыграли роль, но то, как мне было постоянно плохо — навевало сомнения. Потом, я сделала тест… больше даже ради интереса, а там — уже такая яркая полоска была. — добавила я, честно не зная, откуда и где находя силы, чтобы что-то вообще говорить. — Когда это было? — осторожно спросил Егор, удачно поймав паузу, продолжая гладить меня по волосам, перебирая пряди одной рукой. — Утром… девятого марта. Меня же весь вечер жутко тошнило от одного запаха ужина и тогда я почуяла неладное. — ответила я, вспоминая то утро, когда я осталась в ванной с тестом наедине. — Записалась бегом в клинику возле дома, врач тогда уже поймала сердцебиение. Я лежала и плакала в три ручья, слушая, как быстро стучит сердце нашего чуда. Представляла, как расскажу тебе это, как ты обрадуешься, что сбудется и твоя, и моя мечта. — растирая слезы по щекам, дрожащим голосом произнесла я, тяжело вздыхая. Если сказать, что сейчас мне было невыносимо больно — не сказать ничего вообще. — Я так часто прокручивал в голове как я мог бы этого избежать. Не знаю, почувствовать как-то заранее, понять сам по твоему состоянию… Постоянно представляю, какие бы у неё были глаза? Были бы твои ямочки на щеках? Что вообще бы было, если бы я тогда знал, если бы ты не побоялась мне сказать… с этим идиотским «Голосом» у меня постоянно были на пределе нервы и я часто срывался на тебе. Долбаеб. — тяжело выдохнул Егор, мгновенно замолкая, напрягаясь всем телом, сильно сжимая зубы и отворачиваясь в сторону, часто моргая и выпуская воздух из легких. — Я должна была сразу тебе сказать, но… — пожимая плечами, качая головой, будто снова переносясь на мгновение в то время, я повела плечом, ощущая тот фантомный холодок по коже. Егор тут же погладил по спине, без слов давая понять, что он рядом и физически, и мысленно, даже если ему тоже сложно. — Я просто… не знаю, хотела дождаться какого-то… хоть одного спокойного момента, без ссор. Такую новость между делом не преподнесешь ведь. Но тогда ты постоянно ругался, а у меня уже шалили гормоны, это какое-то… дурацкое стечение обстоятельств. — нервно облизывая пересохшие губы, вытирая слезы со щек, отрывисто всхлипывая и прикрывая глаза, произнесла я. — Я никогда не прощу себе того, что мы сейчас тут могли быть втроем. Она бы бегала тут, смеялась… а ты бы не плакала так, ни тогда, ни сейчас. — сильно кусая губы, Егор запрокинул голову назад, тяжело вздыхая и сильнее прижал меня к себе. — Невыносимо больно видеть тебя такой и знать, что всё это — из-за меня.       Прижимаясь к Егору крепче, обнимая его за шею и мягко, сочувственно целуя в щеку, роняя слезы ему на плечо, я шепнула в шею «мой родной», не зная, что ещё можно здесь сказать. Внутри всё сжималось от уровня взаимной боли и жалящих душу, убивающих воспоминаний. Это единственный раз в жизни, когда я могу настолько открыться и поговорить с непосредственным участником событий. Узнать его чувства и поделиться своими, прожить вместе ту боль, от которой мы оба сбежали тем мартом, так жестко расставаясь. — Знаешь, … это ощущение не описать никогда и никакими словами. Сначала — когда ты узнаёшь, что в твоем животе живет совсем маленький карапуз. А потом — когда его больше нет. — спускаясь правой рукой по груди Егора, я машинально притянула её к животу, прикрывая глаза и подавляя жалобный всхлип, поделенный с воплем. — Это такая острая грань. Но её не перепутаешь, это ощущается мгновенно — помимо физической боли, появляется такая удушающая пустота и моральная боль, что хочется просто вскрыться. — нервно облизывая дрожащие губы, кусая их и ощущая, как от слёз болит безумно тяжелая сейчас голова, произнесла я. — Я так часто во снах вижу себя беременную, как стою в одном нижнем белье в коридоре и плачу, прошу тебя уехать из той квартиры, хоть куда-нибудь, потому что мне сложно там находиться. — всхлипнула я, закашливаясь от плача, пальцами стирая новый поток слез и потираясь щекой о плечо Егора, я продолжала вспоминать все свои ужасные сны. — Я вижу детей постоянно, они всегда так на тебя похожи… вижу во сне, как просыпаюсь в крови, или руки в крови, или как она струится по ногам. И боль. Господи, сколько же раз я снова просыпалась с этой болью… иногда до сих пор фантомно дико стреляет внизу живота так, что в глазах просто темнеть начинает. — Девочка моя, … — нежно целуя меня в висок, приглушенно шепнул Егор, ещё крепче прижимая к себе. — Как же ты намучалась, я просто… у меня нет слов. — вздохнул он, качая головой и шумно выпуская весь воздух из легких, продолжая гладить меня по голове. — Мне до сих пор иногда снится ночами, как ты кричишь от боли. Первые месяцы я вообще себя не помню, я практически не спал тогда. Просыпался постоянно с надеждой, что ты лежишь рядом, что я поглажу тебя по животу и почувствую, как там пинается малыш. Я думал… просто сдохну там один. Дома, где каждый сантиметр пропитан тобой. Мне настольно нужно было с тобой поговорить, так нужна была ты, чтобы мы пережили всё это вместе, не сбегая друг от друга…       Сводя плечи, крепче обнимая Егора и болезненно хмурясь, слушая его с закрытыми глазами, чувствуя, как сильно режет под веками от струящихся слёз, я пыталась дышать ровнее. Слушая биение его сердца, как оно отбивает боль, аналогичную моей, мне казалось, это был самый мощный момент, и если уж не за всю мою жизнь, то за всё время наших отношений — как минимум. Когда два сердца бьются в унисон, сталкиваясь лицом к лицу с одной трагедией спустя время, наконец-то осмелившись поговорить, открыть все те скрытые страницы души и сердца, которые оба тщательно маскировали, боясь показывать кому-то, даже друг другу. — Спасибо тебе. Мне так нужен был этот разговор. Именно с тобой. — кашлянув, шепотом выдохнула я, поглаживая Егора по затылку и искренне благодаря. Не открывая глаз, вдыхая аромат его кожи на шее, наконец-то успокаиваясь только спустя большое количество времени и чувствуя пусть небольшое, но облегчение. — Мне стало чуточку легче. — И тебе спасибо, Валюш, что ты открылась и доверилась мне на такую больную для нас тему. Нам нужно было это сделать ещё тогда, но… лучше поздно, чем никогда. — ответил Егор, целуя в висок, прикасаясь рукой к моему затылку, поглаживая по волосам и спине. — Валюш, можно я спрошу тебя кое-что, что тебе очевидно не понравится? — осторожно начал Егор, не меняя положения. — Мне уже почему-то не очень нравится начало этого разговора. — хмурясь, мгновенно напрягаясь всем телом, заранее предвкушая какой-нибудь любопытный кроваво-неприятный вопрос с подтекстом, я затаила дыхание. — Спрашивай. — Почему ты ушла от психолога? — всё так же поглаживая меня по спине, Егор мягко поцеловал меня в голову, выдыхая в волосы, щекоча кожу дыханием. — Потому что он втирал мне какой-то несусветный бред. — неохотно буркнула я, пытаясь дышать ровнее после настоящего водопада слез, обрушившегося на меня сегодня. — А поконкретнее? — непонимающе переспросил Егор, не убирая рук, грея меня своим теплом. Я не ожидала, что он поднимет эту тему… — Говорил, что у меня навязчивые мысли. — с трудом ответила я, чуть отлепляясь от него, сводя плечи и подтягивая рукава толстовки пониже, машинально пряча в них руки. — А ты как считаешь? — поднимая мою голову за подбородок, заглядывая в глаза, спросил Егор, поглаживая меня одной ладонью по талии, и в его глазах читалось такое искреннее волнение и переживание, что по спине невольно побежали мурашки, заставляя меня поежиться. — Егор, человек мне показывает карточку с цифрой 58 и спрашивает мою ассоциацию. — пожимая плечами, произнесла я, покачивая головой и смотря куда-то в сторону, почему-то сейчас не ожидая от него какого-то понимания. — А потом говорит, что это я так за уши притягиваю любые обоснования, чтобы всё на свете просто связать с тобой. Как человек он может хороший, но как специалист — днище. — выдохнула я, вновь поднимая глаза в потолок, ощущая, как под веками защипало от воспоминаний о том, как же я плакала у него в кабинете, а вся помощь заключалась лишь в увеличении дозы антидепрессантов…

*****

      Всё же добираясь до бассейна этим вечером, мягко стягивая с моих плеч белоснежный махровый халат, целуя в плечо, Егор отложил оба халата к полотенцам, на шезлонг позади нас и затянул завязки на своих шортах. Тепло улыбаясь ему, мельком оглядывая татуировки на его теле, я поправила бретельки купальника на бедрах, машинально сильно втягивая плоский живот, всё ещё чувствуя небольшой холодок по коже от передоза эмоций. — Всё хорошо, кис? Идем? — спросил Егор, мягко обнимая меня за талию, прижимая к обнаженному торсу, вызывая у меня волну приятных мурашек. — Всё хорошо. — ответила я, поднимаясь на носочки, скользнув ладонями по его рукам, сцепляя их на шее и нежно целуя его в губы.       Плавно спускаясь по ступенькам, погружаясь в теплую воду, оглядывая светлое помещение с софитами под потолком и вдыхая влажный, теплый воздух, я улыбнулась. Телу явно требовался хороший отдых и разгрузка, и как никогда кстати сейчас выдалась эта поездка, словно все-все нужные паззлы сложились сами по себе в мою пользу.       Оглядывая, как Егор уже скрылся под водой, от самых ступенек ныряя куда-то в сторону середины бассейна, я быстрее прошла дальше, оказываясь на глубине по ключицы, ощущая, как теплая вода мягко обволакивает тело, словно объятиями. Запрокидывая голову назад, чувствуя как распущенные волосы мгновенно намокают от воды, я прикрыла глаза, расслабляясь. Зажимая нос правой рукой и крепко зажмуривая глаза, делая большой вдох ртом, поджимая к себе ноги, обняв их за колени одной рукой, я погрузилась под воду, словно прячась таким образом от всех проблем на глубине. Вскоре, там меня настиг Егор, проплывая мимо, за предплечья он потянул меня наверх. Выныривая из воды, стирая воду с лица, поправляя волосы, я сделала большой вдох воздуха, чувствуя, что спрятаться от проблем все равно не особо то и вышло. Но подплывая ближе, Егор обнял меня за талию под водой, притягивая к себе и мягко целуя в шею, щекоча кожу дыханием и заставляя рассмеяться, кружась в воде.       Обнимая Егора за плечи и повисая на нем, уже совсем не доставая даже носочками до дна, я бегала глазами по его лицу, рассматривая, наблюдая за тем, как капельки воды скатываются с его волос вниз по коже, растворяясь в огромном бассейне. Прочесывая пальцами мокрые пряди на голове Егора, хихикая и накручивая их на палец, я искренне улыбалась, так уютно ощущая себя в его крепких руках. — Ты такая красивая у меня, малышка. — прошептал Егор, касаясь рукой щеки и целуя меня в нос, заставляя хихикнуть от щекотки. — Зарёванная и опухшая, мм… просто красотка. — рассмеялась я играя бровями, запрокидывая голову назад и облизывая губы, ощущая, как Егор тут же скользнул губами по шее. — Красивая, я сказал. — сильнее сжимая руку на талии, тыкая пальцами по ребрам, нахмурился он, повторяясь. — Я люблю тебя. Очень-очень сильно. — шепнула я, смотря в голубые глаза и накрывая его губы нежным поцелуем. Мягко, ненавязчиво целуя, вкладывая всю любовь и нежность, которая сидит во мне сейчас.       Вечер в бассейне, после — массаж всего тела и СПА-процедуры для двоих — и я была по настоящему счастлива, чувствуя расслабленность буквально в каждой клеточке своего тела. Сидя на кровати, спиной к Егору, я чувствовала себя настоящей принцессой, за которой ухаживает её любимый принц. Внимательно смотря за нами в отражении зеркала, я не переставала легонько улыбаться, наблюдая за сосредоточенными действиями Егора. Ощущая, как заботливо он расчесывает мои волосы, придерживая их в районе лопаток, чтобы запутанные пряди не причиняли боль. Откладывая расческу, он взялся за фен, высушивая ещё слегка влажные волосы насухо. Заплетая легкую косичку, перевязывая её резинкой-пружинкой, Егор отложил косу мне на плечо и облокотился подбородком на другое плечо, крепко обнимая, подтягивая ближе к себе, сложив руки у меня на животе. — Устала? Хочешь вина? — вдруг произнес он, выдергивая меня из клубка мыслей, смотря мне в глаза через зеркало. Легонько кивнув на его предложение, я согласилась. — Я сейчас. — добавила я в спину уходящему вниз Егору, доставая из сумки ещё одну косметичку. Распыляя любимый парфюм на шею и запястья, наслаждаясь ароматом, я на секунду прикрыла глаза. Нанося на лицо легкий уходовый крем и гель для бровей, я быстро убрала косметичку обратно и, решая не переодеваться, спустилась на первый этаж.             Внизу красно-рыжими языками пламени уже разгорался камин, приятно потрескивая, озаряя светом и теплом центр комнаты перед диваном, а на столике ждали два бокала на высокой ножке, бутылка розового вина и сырная нарезка. Подходя сзади, нежно обнимая за талию, Егор поцеловал меня в щеку, замирая, вдыхая аромат парфюма и чересчур довольно улыбнулся. Щелкая одним пультом — он приглушил весь свет, оставляя лишь подсветку от гирлянд и камин, щелкая вторым — где-то вдалеке включилась негромкая музыка, окончательно добавляя максимальный уровень романтической обстановке. — Позвольте пригласить вас на танец? — произнес Егор, загадочно улыбаясь, смотря на меня с довольным прищуром. — С удовольствием. — ответила я, тепло улыбнувшись в ответ и делая шаг вперед.              Мягко обнимая за талию, притягивая к себе, свободной рукой Егор наощупь сплел наши руки, плавно переминаясь с ноги на ногу, уже пританцовывая на месте под играющую музыку. Скользнув раскрытой ладонью по его руке, обнимая за плечо, двигаясь в такт, я отчего-то очень смутилась в этот момент. — Ты чего, меня что ли стесняешься? — мгновенно заметил Егор, наклоняясь и ближе рассматривая сильно порозовевшие щечки, довольно улыбаясь. — Засмущал меня совсем. — окончательно смутившись, я прикусила щеку и спрятала взгляд, продолжая танцевать и смотря куда угодно, лишь бы не на него. — Что тебя так сильно смутило? — шепнул он практически мне на ухо, одаряя кожу теплым дыханием и мягко поцеловал в щеку. — Умеешь быть романтиком. — с улыбкой ответила я, выпуская ладонь из его руки и крепче обнимая Егора за шею двумя ладонями, поднимаясь на носочки.       Смотря в глаза, которые в романтичном полумраке помещения казались темно-темно синими, кончиками пальцев я поглаживала по его затылку, продолжая вести этот немой диалог в виде гляделок. Каждый теплый взгляд Егора заставлял меня сейчас улыбаться и отчего-то очень смущаться, словно, как в первый раз. На это мгновение меня будто бы отпустили все-все проблемы, все сложности и трудности, даже все «но» и «если» встали куда-то далеко на задний план, уступая главенство этому моменту. Нежно касаясь его губ, уводя в сладкий поцелуй, ощущая, как Егор скользит руками вверх по телу, поверх махрового халата, я углубила поцелуй, целуя увереннее, проникая языком в его рот.

Сколько прошла препятствий,

Сколько пришлось упасть мне.

Чтобы понять, что такое счастье,

И как же я люблю

Все твои тату,

Ямочки на щеках,

Сильные поступки,

Нежность в глазах,

Правду в словах.

Даже если злюсь,

То всё равно люблю

Милую улыбку,

Тембр, цвет глаз,

Каждую ошибку

И каждый шанс,

Смелость и ум,

Когда смотришь

На меня с умилением...*

      Плавно перемещаясь на диван, располагаясь полулежа в обнимку, довольно потягивая вино из бокалов, наблюдая за пламенем в камине и слушая сердцебиение друг друга, мы просто растворялись в этом мгновении, окончательно теряя счет времени, не замечая, что на город уже плавно почти опустилась ночь. Допивая бутылку вина и отставляя бокалы на столик, удобнее располагаясь на диване, я закинула ногу на Егора, выпуская её из-под краев халата. За эту же ногу притягивая к себе ещё ближе, совсем не оставляя ни миллиметра между нами. Егор обнимал меня за талию и поглаживал по ноге, пальцами забираясь дальше под халат, играясь и следя за моей реакцией на прикосновения. Каждый раз моё тело словно пробивало маленькими разрядами тока, чувствуя его руки на себе и теплые касания. Разговаривая обо всем на свете и сладко целуясь, касаясь кожи и наслаждаясь присутствием друг друга, мы оба были опьянены этими чувствами, будто бы с новой и новой силой вспыхнувшими между нами.

       Что-то более понятное, нежели просто страсть

       что-то более сильное, нежели просто любовь

       что-то более глубокое, нежели просто секс…

      что-то сильное и мощное, что уже не в силах потушить ни мне ни ему.

— Ты сегодня сказал, что ты часто размышлял, что с Сашей я не хочу детей, даже будучи его невестой, … — начала я, решая поделиться своими мыслями на этот счет сейчас. Не знаю, что мной больше управляло: излишняя искренность или алкоголь, но сейчас я просто хотела, чтобы Егор знал правду. — Возможно, это желание придет к тебе позже, … оно ко всем приходит, в конце концов. — ответил Егор, вздыхая и смотря куда-то в сторону. Очевидно, что он даже не понял, что я вообще имела в виду и поник. — Что очень много думал о том, что тогда я была готова родить ребенка даже не смотря на все сложности между нами… — поглаживая ладонью по его лицу, прося повернуться, и улавливая взгляд, смотря в глаза, я всё же продолжила. — Так вот, это правда. С тобой я хотела… — поглаживая Егора по щеке, мягко проводя пальцами по коже, видя его бегающий, растерянный взгляд, я добавила главное. — И хочу сейчас. Несмотря ни на что. — шепнула я, прикрывая глаза, не выдерживая эту пытку взглядами, кажется, даже на мгновение переставая дышать. — Котёнок, не рви мне душу, пожалуйста. — болезненно вздыхая, притягивая меня ещё крепче, заставляя перелечь на него сверху, негромко произнес Егор. — Не говори такие слова. Они ранят, безумно больно ранят. — вздыхая и целуя меня в волосы, шепнул Егор, прижимая к себе чуть сильнее. — Я сказала правду. — пожимая плечами, ответила я, пряча взгляд и мгновенно погружаясь куда-то вглубь себя. — К чему ты клонишь? — непонимающе глянув на меня, произнес Егор с такой надеждой в голосе, что по всему телу побежали огромные мурашки. — К тому, что… — прерываясь в трогательной речи, слыша входящий звонок моего телефона и видя чересчур разочарованный взгляд Егора, я обернулась на источник звука. — Прости, я быстро. — ответила я, резко чмокнув Егора в губы, вставая, подхватывая со стола телефон и отвечая на поздний звонок. — Здравствуйте, теть Свет. — смиренно вздохнула я, предвкушая не самый приятный сейчас для меня разговор, отходя как можно подальше к окну. — Приветики, хорошая моя, а чего у вас случилось такое, а? Чего за дела вдруг такие? Чего это мы с Санечком ругаемся? — чересчур звонко вываливая на меня практически сотню вопросов, протараторила женщина, словно даже не особо-то ожидая какого-то ответа от меня, самостоятельно себе отвечая на все вопросы. — Чего сына натворил? Ты скажи мне, я ему уши надеру сейчас же, приедет к тебе с букетом. Хочешь, с двумя приедет? Рыбка моя? — Теть Свет, спасибо за заботу, мы разберемся сами, правда. — устало вздохнула я, смотря в окно перед собой, наблюдая за освещенной территорией улицы, проводя пальцами по холодному стеклу. — Ну как вы разберетесь-то, а? Знаю я вас, один — к маме под бок психовать сбежал, другая — тоже куда-то свинтила, вот все ваши разборки. — вздохнула женщина в телефон, будто бы пытаясь меня в чем-то обвинить сейчас. — Давай, ноги в руки собирай и приезжай к нам, будем вас мирить тут все вместе. — Спасибо, конечно, но я не приеду. Мне действительно нужно побыть одной и подумать обо всем, правда. — выдохнула я, заранее зная, что все мои слова будут естественно вновь проигнорированы. — Вы как мне внуков воспитывать собираетесь, если друг с другом бунтуете вечно? — задевая мою болезненную тему, произнесла женщина в трубку, ожидая от меня наверняка какой-то очень внятный ответ. — Стоп. — резко произнесла я, останавливая эту эмоциональную тираду. — Всё, хватит. Теть Свет, серьезно, прекращайте. Я ценю вашу заботу, но это слишком. Я не знаю, чего он там вам сказал, но с Сашей у нас действительно всё очень сложно и я вообще уже не уверена, что мы это вывезем. Поэтому, разговоры о внуках сейчас точно мимо кассы, и Саша знает причину. — вздохнула я, максимально пытаясь не агрессировать в её сторону сейчас. — Кись, ну чего вы как дети малые, скажи мне ты хоть, а? — не унималась женщина, продолжая меня в чем-то упрекать. — Да какие дети, бляха? — вспылила я, топнув ногой. — Если ваш сын ведет себя, как дурак, моей вины здесь нет. Я на многое могу закрыть глаза, но не когда идет бесконечный прессинг темой беременности, особенно, зная о том, что это в моей жизни уже случалось! Не нормально это, когда в свежую рану бесконечно тыкают пальцем! — почти крикнула я, пытаясь призвать к рассудку взрослую женщину. — Да что ты говоришь такое, Валюнь? — протестовала она, перебивая меня. — Это же так чудесно, что Санечек хочет, чтобы ты ему малыша родила. — Это не мило ни грамма, это издевательство! Ладно он, но я не знаю, почему вы не понимаете этого. — сжимая зубы, ответила я, поднимая глаза кверху, часто моргая и ощущая, как внутри все колотится. — Всё, теть Свет, пожалуйста, давайте хватит. — Да ну чего хватит-то, Валюнь, ну чего хватит? Давай хватит дуться, давай приезжай, мы пирог завтра печь будем сейчас, поговорите нормально, помиритесь. — продолжая меня уговаривать, она полностью проигнорировала всё, что я сказала. — Спасибо, что услышали меня. — разочарованно вздохнула я, покачивая головой и прикрывая глаза. — Я вернусь домой в понедельник. До свидания. — сбрасывая вызов и отключая телефон, я откинула его куда-то в сторону кресла, даже не заботясь о том, куда он приземлится.       Судорожно облизывая губы, пытаясь угомонить дико стучащее сердце, я резко обернулась, ища глазами поддержки в лице Егора. И за те несколько секунд, что он стоял в метре от меня, у меня буквально рухнула вся жизнь куда-то в пятки. Мне было так страшно, что сейчас он оттолкнет меня, что разозлится, что захочет уйти… Он стоял и просто смотрел на меня. — Обними меня. Пожалуйста. — сквозь дрожащие губы произнесла я, бегающим, растерянным взглядом смотря в его глаза. — И ничего не говори… — Тише-тише, всё хорошо. — мягко прижимая к себе, гладя меня по голове и спине, так искренне шепнул Егор, что я едва не взвыла в голос, хватаясь за его плечи. Прикрывая глаза и кусая губы, пытаясь успокоить сердце, я прижалась к его плечу, вдыхая едва уловимый аромат на его шее, успокаивающий меня. — И так… так постоянно. Бесконечно! Меня там не слышит никто! Она вечно пытается заставить меня чувствовать себя виноватой. Я так устала, Егор. Я ничего не хочу больше, не хочу больше с ним ничего. — залепетала я, делясь с ним чувствами и эмоциями, цепляясь непослушными пальцами за ткань халата на его спине. — Я хочу уйти. — Значит уходи, малыш. — поглаживая меня по спине, произнес Егор, будто бы забирая себе все мои переживания сейчас. — Они треплют тебе нервы, зная, ты уже была беременна… я не понимаю такого. Это просто издевательство. — Давай останемся тут ещё на день? — спросила я, соглашаясь с предыдущей фразой и искренне надеясь на положительный ответ, буквально затаив дыхание, ожидая его решения. — Останемся на столько, насколько ты захочешь, котёнок. — ответил Егор, поднимая меня за подбородок и смотря в глаза. — Я рядом с тобой и не дам тебе переживать. — нежно касаясь губами моих губ, ответил он, уводя в чувственный поцелуй, окончательно забирая все мои нервы и выкидывая их куда-то далеко прочь. — Я хочу… начать всё заново. — часто дыша, не открывая глаз произнесла я, нервно облизывая губы, чувствуя, как сильно стучит сердце. — Вернуться к тебе, а не бегать на встречи за плечом у нелюбимого почтимужа. — Кис… — Я сумасшедшая, да, но я правда хочу этого. — перебивая Егора, крепче прижимаясь к нему, касаясь лбом его лба, спешно произнесла я, обнимая за шею, чувствуя такой страх, словно я опаздываю куда-то и время предательски заканчивается. — Хочу, чтобы мы снова попробовали быть вместе. Исправили все ошибки и стали семьей, слышишь меня? to be continued…