***
Лондон всегда обманчив зимой. Всего неделю назад он был усыпан снегом, а сейчас выглядит так, словно на носу весна. Я готов поклясться, что слышу щебет птиц, возвращаясь к мотоциклу с букетом гортензий в одной руке и корзиной с фруктами — во второй. — Здесь по мелочи, — поплотнее закрепляя покупки в багажнике, объясняю я. — Она кормит грудью? Слышал, кормящим нельзя виноград. Ничего, если обёртка немного помнётся? Драко качает головой. Я не вижу его лица из-за шлема, но атмосфера мне не нравится. Молча сев обратно, я завожу мотоцикл. Не хочу думать, что снова сделал что-то не так, и всё же думаю. Я выбрал плохой букет? У Панси аллергия на гортензии? Боже, я нихрена в этом не понимаю. Может, он снова переживает, что я потребую с него денег? Но я никогда не давал повода. Когда мы наконец подъезжаем к больнице, и Драко избавляется от мотоциклетного шлема, я безрезультатно силюсь рассмотреть хоть что-то в его нечитаемом лице. Он хмурится, когда я отдаю цветы. Я чувствую себя неправильно. — Всё в порядке? Бросаю короткий взгляд на выход из здания. Он пустует, а это значит, что Драко злится не из-за того, что мы опоздали. — Да, я просто… — он вскидывает на меня взгляд, и я наконец могу спокойно выдохнуть: в этих глазах нет ни капли раздражения. Вообще-то, я почти уверен, что на их дне плещется кое-что другое. — Не уверен, что могу просить о таком, но ты не мог бы забрать меня после того, как мы закончим? — Да, я… — я смотрю себе под ноги, как будто это поможет мне скрыть идиотскую улыбку. — Конечно, я мог бы. — Знаешь, а я мог бы угостить тебя кофе. Вроде как, в знак благодарности за то, что не умру от рук матери-одиночки, — он прыскает. — Или пивом. Гетеросексуалы предпочитают, чтобы их угощали пивом? — Я сплю с тобой, — я мимолётно пробегаюсь по его бедру костяшками пальцев. — Это большое пятно на моей гетеросексуальной репутации. — Но ты всё ещё любишь её, — он скользит взглядом по моему лицу, словно пытаясь найти в нем подтверждение своих слов. — Любишь же? Я откашливаюсь. Касаюсь его руки. — Насчёт этого. Драко показательно отворачивает голову, смотрит куда-то в бесконечную череду больничных окон. Он не хочет услышать ответ. И мне тоже страшно его произнести. Ведь это будет значить, что между нами с ним… — Извини, — Драко хватает корзину с фруктами. Красное яблоко выпадает из него и катится по грязной земле, останавливаясь у моего кроссовка. — Извини, мне пора. Я пришлю тебе адрес. Я долго смотрю ему вслед. Вижу, как он взбегает по лестнице; как его светлые волосы развеваются на по-весенне тёплому январскому ветру. Чувства сплетаются, обволакивая меня, как мыльный пузырь, который грозится лопнуть. Среди них много новых, ещё мне неизвестных, но на самой границе маячит уже хорошо знакомое чувство сожаления. Сожаления о том, что из-за череды принятых мною решений я не буду рядом, когда у моих лучших друзей появится первенец. Я никогда не взлечу по лестнице с гортензиями. Никогда не устрою взбучку персоналу за то, что моему крестнику криво надели памперс. Никогда не стану крестным, если продолжу быть таким же говнюком. Но сейчас… Сейчас у меня по крайней мере ещё есть шанс всё исправить.***
У Джинни с Генри милая квартирка. Светлая и, конечно, немного тесная, но всё же уютная. С самого порога меня встречает их вельш-корги по кличке Эльф, выбор имени которого кажется мне весьма ироничным. Генри в курсе способностей Джинни: у них нет секретов друг от друга. Наверное, все нормальные пары живут так. Впрочем, откуда мне знать. — Эй, — я опускаюсь на колени и поглаживаю Эльфа между ушами, встряхивая пакетом бисквитных косточек с морковью и кабачком, — что это у нас здесь? Эльф разряжается радостным лаем. Джинни подхватывает его на руки и весело шлёпает по бочку. Корги ласково тычется носом ей в щеку, выкручивая лапы. — Ах, ты маленький подлиза, — смеётся гриффиндорка, когда шершавый язык пса проходится по ее лицу. — А ты, Гарри, слишком его балуешь. Проходи скорее, мы как раз сели обедать. Я немного мешкаюсь в коридоре, устраивая мотоциклетную куртку на крючке. Идея заявиться сюда была спонтанной, совершенно мне — этому мне — несвойственной. И сейчас я чувствую себя, мягко говоря… — Эй, — Джинни опускает Эльфа на пол, и он важно топочет в сторону кухни, явно обиженный на то, что ему не досталось лакомств. — Что-то случилось с Мистером «мне не нужны серьёзные отношения»? Я мотаю головой. С недавних пор Джинни в курсе всего, что происходит между мной и Драко. Ну или почти всего. — Я отвёз его на выписку к Панси, — я вкладываю ей в руки купленное второпях вино. — Так тебе просто скучно и поэтому ты пришёл сюда, а, Гарри Джеймс Поттер? — Она шуточно пихает меня локтем. — В любом случае, мне всё равно: я рада тебе в любое время. Как и Генри между прочим, мужское общество ему не повредит, — Джинни бросает мне под ноги пару домашних тапочек. — Пойдём скорее, а то он решит, что ты принёс мне ингредиенты для любовного зелья. Я усмехаюсь, следуя за подругой на кухню. Если подумать, вряд ли бы я позволил себе даже приблизиться к хорошо знакомому перламутровому пузырьку Амортенции. Наверное, мне просто слишком страшно почувствовать запах зелёных яблок и собственного шампуня. — Генри, дорогой, — Джинни улыбается своему бойфренду, и впервые в жизни я не чувствую из-за этого рвотного позыва, — ты помнишь Гарри? Он кивает, пожимая мне руку, и я занимаю место за обеденным столом. Джинни суетится у плиты, Эльф носится у моих ног, требуя почесать мягкий живот, а Генри, параллельно нарезая морковь, рассказывает что-то об обвале на рынке акций. Наверное, всё не так уж и плохо, а? Генри милый и заботливый парень. Я имею в виду, не такой милый, чтобы я запал на него и всё в этом роде, а подходящий для Джинни. Если честно, куда более подходящий, чем я. По крайней мере, Генри не переживает кризис ориентации и не трахает своего соседа по комнате. В этом-то он точно лучше меня. Они отличная пара, и мне почти стыдно, что из-за своего слепого эгоизма я не замечал, как счастлива Джинни. Не замечал, с какой любовью она смотрит на Генри, и как ласково он смотрит на неё в ответ. Всё это время я мечтал, чтобы она смотрела так на меня, потому что и сам не видел никого, кроме неё. Я любил её так, как умел, и не подозревал, что бывает иначе. Мы съедаем по порции мясного рагу, а потом играем в дженгу. Мне удаётся обыграть их несколько раз подряд, потому что в отличие от них обоих я пью чай вместо принесённого мной вина. Раньше для меня не было проблемой пропустить пару бокалов — или бутылок — прежде, чем сесть за руль, но теперь я несу ответственность не только за свою жизнь. Я вожу Драко вторым номером, а значит, не могу позволить себе заниматься подобной ерундой. — Ох, чёрт! Руки предательски вздрагивают, когда до меня доносится звонок телефона, и вся башенка одним неловким движением летит вниз, вызывая всеобщее ликование. Впрочем, интерес к игре быстро угасает, стоит мне только увидеть на экране мобильного знакомое имя. — Слушаю, — закрывая за собой дверь ванной комнаты, говорю я. — Поттер, — отзывается голос на том конце провода. — Соскучился? Я киваю, прекрасно осознавая, что он этого не видит. — Где ты? — Настороженно спрашивает слизеринец. — Ты точно сможешь меня… — Разумеется, — я обрываю его. — Я же обещал. — Слово гриффиндорца, а? — Хрипло смеётся Драко. — Я пришлю тебе адрес. И… Поттер. Я прижимаю мобильник к уху. Хочу увидеть его. — Ничего. Ничего, забудь, — его голос отдаляется. — Просто приезжай скорее. Драко кладёт трубку первым. Я перехватываю свою улыбку в отражении зеркала. Приехать скорее? Если бы я только мог, я бы аппарировал к нему вместе с мотоциклом. Впервые я нуждаюсь в том, чтобы увидеть кого-то настолько сильно. — Гарри, всё в порядке? — Джинни приподнимается из-за стола, стоит мне только шагнуть на кухню. — В полном, — я никогда не был настолько уверен в своих словах. — Но мне уже пора. — Так скоро? — Озабоченно спрашивает она, и Эльф поскуливает, притираясь о мои ноги. — Ты уверен, что всё нормально? — Мне нужно забрать своего… — я замолкаю, отчаянно пытаясь подобрать приличное слово. Генри пялится на меня так, словно впервые видит. — В общем, там всё немного сложно. — Парня. Ему нужно забрать своего парня, — Джинни касается моего плеча. — От того, что вы, ребята, отказываетесь называть вещи своими именами, они не перестают ими быть. — Джин, — я прикрываю рукой теплеющее лицо. Что она такое болтает? — Серьёзно, всё совсем не так… — Генри, проводи Гарри, пока я собираю для него печенье, — в командирском тоне своей матери заявляет она, и мы оба прекрасно знаем, что сейчас лучше не перечить этой женщине. — Оно домашнее, из цельнозерновой муки. Уверена, твой диетолог не будет против. Не знаю, что Джинни имела в виду, прося Генри проводить меня, но мы просто по-идиотски топчемся в коридоре в самом неловком молчании в моей жизни, пока она пакует печенье. Впрочем, если бы я знал, что Генри скажет следом, скорее бы предпочёл, чтобы он никогда это молчание не нарушал. — Так выходит, ты гей? — Он понижает тон так словно быть волшебником — это нормально, но спать с мужчинами, будучи мужчиной, — нет. — Извини, друг, а я-то по глупости думал, тебе нравится Джинни. Я не гей. И я не люблю фамильярность. Но во имя моих потенциальных будущих крестников мне приходится выдавить из себя улыбку. — Я тоже. Тоже когда-то так думал.