Кинктобер 2022

      Тарталья чувствует себя гением. Да что чувствует, он и есть! Чжун Ли ещё локти кусать будет!       Юноша подпрыгивает на кровати, устраиваясь поудобнее на воздушных подушках, и поправляет свой наряд. Вернее, нарядом-то это даже он назвать не может, хоть и считает себя довольно прогрессивным.       Чайльд выставляет дрожащую руку и, чуть не уронив свой телефон прямиком на лицо, пытается нажать на беленький кружочек. Получается только с третьего раза, и то криво, и Тарталья с недовольным стоном поворачивается на живот, яростно очищая галерею. Да уж, это оказывается не так-то просто, как он думал.       Тарталья откидывает телефон подальше и падает лицом в подушки. Зачем он всё это вообще начал?       Нет, Чайльд, нет. Ты сильный, давай!       Юноша привстаёт и косится на огромное зеркало. Так будет гораздо удобнее, решает он. Но… он не хочет себя видеть! Наверное, стыд поглотит его гораздо быстрее, чем он успеет сделать хоть что-нибудь.       Может, позвонить Люмин? Тарталья тянется к прощённому устройству и тут же качает головой. Ну уж нет. Она наверняка сейчас сидит где-нибудь вместе со своим парнем. Сяо вовлекать в подробности своей жизни он точно не хочет. Этот парень только и ждёт, чтобы устроить ему гадость.       Чайльд вздыхает и сползает на пол, с закрытыми глазами передвигаясь к зеркалу. Телефон со стуком падает на пол, и юноша подгребает его к себе. Он просто будет смотреть чётко на экран, а потом зажмурится. Всё равно верхнюю часть можно обрезать.       Тарталье кажется, что он собирается с духом вечность. Наконец телефон тихонько щёлкает, и Чайльд чуть ли не как попало обрезает своё лицо.       Правда, после этого такую же вечность занимает у него отправка фотографии. К его счастью, Чжун Ли как настоящий хороший работник не заходит в сеть. Будь иначе и заметь он, как долго Тарталья ему пишет, юноша наверное бы повесился прямо на своих кружевных трусиках, как в каком-нибудь дешёвом детективе.       Чайльд тут же ускакивает обратно на кровать, сжимая устройство в руках. С одной стороны он ужасно боится пропустить сообщение мужчины, но с другой… Что ж, ведь ничего дурного не произойдёт, если он немножечко проигнорирует возлюбленного, да? У него в любом случае нет выбора.       Тарталья уже начинает злиться на себя, что решил учавствовать в этом дурацком плане, когда ему приходит уведомление. Он тут же забывает, что уже решил начать внеплановый стрим и даже выбрал между той сотней игр, что пылится на его компьютере, и бросается к телефону.       Слава Богу, в этот раз пишет действительно Чжун Ли. Если бы это была очередная реклама скидок, Чайльд без зазрения совести выкинул бы гаджет в окно.       Ты выглядишь прекрасно, любовь моя. Но я на работе.       Как мило. Тарталье уже даже стыдно за то, что он собирался сделать. Может, ну его к чёрту, пока есть возможность?       Чайльд не был бы собой, если бы голос дьяволёнка на его плече не определял все выборы в жизни. Вздохнув и тряхнув головой для смелости, юноша быстро печатает.       Он хотел написать больше, но это будет уже выглядеть попросту глупо. Достаточно изящного «ой, прости, не туда» даже без обыденных смайликов, чтобы Чжун Ли напрягся. Тарталья очень надеется, что его не раскусят. Ну и что в случае чего благороднейшая из всех ныне живущих дев Люмин прикроет его от возлюбленного.       На этот раз Чжун Ли не заставляет его ждать настолько долго. Правда, Чайльд был бы гораздо больше рад, будь это не так. Ему кажется, что он задохнётся от стыда, если прочитает ответ мужчины.       Его план был отвратителен, он уже это признал. Не надо было даже начинать.       Действительно, в этом плане куча дыр. Что он должен отвечать на вопрос, кому он хотел это отправить? Ладно, он может представить себя смелым, чтобы продолжить игру. Он любит представлять себя таким. Но идиотом? Нет уж, увольте. Его план — полнейшее дерьмо. Ни один изменщик мира, даже самый глупый, ни за что бы не вскрыл карты настолько очевидно. Подумал ли об этом Тарталья? Конечно нет.       Единственное, что ему приходит на ум — «я пошутил». Он даже готов оправдать это, ведь именно так всё и есть. Ну, почти что так. Тем более возникает ещё одна причина подколоть Чжун Ли. Незачем было называть его шутки своеобразными, да!       На самом деле, Тарталья пытается побороть свой страх и стыд. Получается херово. Ладно, вообще не получается. Зато он хотя бы на время отвлекается от своего костюма и желания зарыться в нём в песок, лишь бы никто не смог увидеть.       Наверное, стоит переодеться. Да, действительно. К чёрту его план. Раз Чжун Ли прочёл и молчит, значит, он поверил.       Чайльд направляется к шкафу как раз в ту секунду, когда телефон начинает звонить. Юноша вздрагивает и переводит дух. Наверняка ему звонит Люмин. Да. Это точно не возлюбленный. Точно-точно.       Даже точность его подводит. Тарталья мысленно считает до пяти и откликается. — Привет. — Чайльд из всех сил старается звучать весело. — Что случилось?       Он не хочет осознавать, насколько сильно провалился в своём деле.

Чжун Ли несколько секунд молчит, прежде чем ответить. — Я уже возвращаюсь, — бросает он таким тоном, что юноша холодеет. — О, госпожа Ху Тао решила наконец отпустить тебя?       Не будь Тарталья так напуган неизвестностью и стыдом, в его словах даже прозвучал бы сарказм, который там и должен быть. Но Чайльд не может. Его мысли, если честно, очень далеки от того, что он произносит. — Да, — отвечает Чжун Ли так, будто не заметил подкола. — Она обещала больше не вызывать меня по субботам. — Правда? — безжизненно интересуется Тарталья, пытаясь вырвать из шкафа свои джинсы.       Он прекрасно знает, что мужчине недолго ехать домой. Очень недолго, если он не попадётся в пробку. Особенно учитывая, что Чжун Ли набрал не сразу сев в машину.       Чайльд без понятия, как он успеет снять с себя кружевной ужас и натянуть нормальную одежду, говоря по телефону. Но он должен.       Конечно же, Чжун Ли его обманывает. То есть нет, не обманывает. Просто слишком боится отвлекаться на телефонную беседу, только сев за руль.       Тарталья должен признать, что мужчина был достаточно любезен дать ему три минуты передышки и истерических попыток влезть в одежду, прежде чем с характерным щелком отпереть дверь. Но этого было мало, чертовски мало!       Чайльд хочет спрятаться под одеяло, да хоть под кровать, когда консультант заглядывает в спальню.       Он, в отличие от возлюбленного, всегда выглядит просто идеально и уже успел повесить коричневое пальто на специальный крючок в коридоре. А Тарталья… Тарталья стоит посреди бардака, так и не успев сменить свой имидж, как это назвал бы Кэйа.       Что ж, он в который раз убеждается, что его бойфренд отлично умеет держать лицо. Он лишь слегка приподнимает брови, продолжая со спокойствием изучать почти что нагого юношу. Чайльд роняет джинсы, которые он хотел натянуть поверх розовых рюшечек, и чувствует, как стыд кусает его в шею и плечи. Наверняка он сейчас весь красный. — Я… — начинает он и сглатывает. — Ну…       Тарталья тщетно ищет глазами хоть что-нибудь, что в силах спасти его сейчас. Только не встречаться взглядом с Чжун Ли! Только не встречаться!       Он не собирается ничего объяснять. Ни за что. Даже страх смерти не заставит его признаться в своей маленькой мести.       Консультант склоняет голову набок, о чём-то размышляя. — У тебя интересные шутки, — наконец говорит он, и Чайльду очень не нравится нечто, проскальзывающее в его тоне. — Ага, — неловко бормочет он, боясь сдвинуться с места. — Мне действительно интересно. — Чжун Ли подходит ближе и касается пальцами изящной вязи кружева на его бедре. — Ты обиделся на меня или хотел внимания?       Тарталья зажмуривается, когда тонкие пальцы приподнимают его подбородок. Он знает, что умрёт прямиком на месте, если взглянет в янтарные глаза напротив. — Я думаю, и то, и другое, — тихо говорит консультант, когда Чайльд продолжает его избегать.       Юноша подглядывает около секунды и снова крепко жмурится. Он пытается стать ещё меньше, чем уже является, надеясь, что Чжун Ли неожиданно о нём забудет.       Этого не происходит. — Что ж, если с первым я ничего не могу сделать, то со вторым — вполне.       Мужчина наклоняется вперёд и захватывает Чайльда в крепкие объятия, напористо целуя.       Тарталье кажется, что настолько хорошо ему ещё никогда не было. У него уже даже нет голоса, чтобы стонать — так, просто охать.       Длинный, наверняка длиннее, чем у других людей, язык консультанта достаёт до самых сокровенных мест, шевелясь внутри. Чжун Ли прижимает дёргающиеся бёдра юноши к постели, не позволяя ему никуда сбежать, и упорно вылизывает дырочку.       Он сам назвал бы издаваемые его ртом звуки вульгарными, не будь этого между ним и Чайльдом, не видь он, как закатываются глаза возлюбленного и сходятся к переносице его рыжие брови.       Юноша кончает, забрызгивая тёмные волосы своей спермой, и вжимается бескостной лужей в покрывало. Консультант мысленно обещает себе больше никогда не заставлять Тарталью так переживать.