Лилия и Вёх

Гелии казалось, что он вот-вот умрёт от остановки сердца, которое стучало настолько громко, что уши безжалостно заложило. В голове не было ни одной четко оформленной или здравой мысли. Губы всё ещё горели и сладко саднили, лицо пылало, а внизу живота приятно покалывало и тянуло. Парень спрятал красное и горячее лицо в ладонях и глухо застонал. Что теперь делать? Зачем? Ну вот зачем Первый это сделал? Что его заставило так себя повести? А Гелия? Он ведь не особо-то и сопротивлялся. Как же теперь смотреть в глаза Флоре? Он, получается, предал свою девушку. Злость медленно разгоралась в груди, как лесной пожар. Гелия злился на Первого, который поцеловал его и поджав хвост сбежал, на себя, который не оттолкнул его сразу, на Саладина, по чьей вине они вдвоем попали в подобную ситуацию. Гелия не любил прямо решать конфликты. С Флорой они ни разу не ссорились, потому что при зачатке любого несогласия просто обходили проблему, не сталкиваясь с ней лицом к лицу и не разрешая её. Они были идеальной парой, не имеющей ни ссор, ни недомолвок, потому что всегда во всем соглашались друг с другом и всегда с охотой шли друг дружке на уступки. Их отношения были пропитаны идеальной весенней гармонией и невинностью. Гелия не помнил, чтобы позволил себе целоваться с Флорой так, как он целовался с Первым. Первый был полной противоположностью нежной и трепетной феи природы, и дело было не только в том, что Первый являлся парнем. Флора была воплощением природной нимфы, прекрасной и трогательной, хрупким в своей красоте и доброте ангельским созданием. Первый же больше походил на дракона, заключённого в клетку, не способную удержать его дикий и буйный нрав. Дракона, которого поймали, но не сломили, дракона, который боялся и разучился доверять, но отчаянно рвался к человеческому теплу. Сегодня Гелия увидел не того Первого, которого Валтор почти признал как достойного противника, а Первого, который был маленьким забитым мальчиком, самозабвенно тянущимся к доброму слову и нежным рукам. Гелии хотелось поддержать Первого. Возможно, об этом его просил комплекс героя или же обещание, данное Саладину. Ему не хотелось думать о том, что сегодняшний поцелуй разорвет только-только созданную тончайшую ниточку доверия между ними. Разве это справедливо? Гелия хотел расставить все точки над «i» и вернуться к своей привычной жизни, хотя он и понимал, что это будет практически невозможно. *** На занятиях Первый не появился, и Гелия забеспокоился. Он весь день всматривался в светлые затылки студентов в надежде разглядеть среди них белокурую остроухую голову. В обед он получил письмо от Флоры, в котором она говорила, что их профессор по магфилософии попросил у директрисы парочку выходных. Ещё она писала про то, что Блум с утра ходит сама не своя из-за появления на их территории высокого светловолосого парня, с которым они виделись на Эраклионе. Гелия сразу вскинулся, сердце в груди взволнованно ёкнуло. После обеда у них не было занятий, чему Гелия был несказанно рад. Уже у корабля он наткнулся на Ривена и Тимми, увлеченно о чём-то спорящих. Разговаривать ни с кем сейчас не хотелось, но, очевидно, от товарищей просто отмахнуться было нельзя. — В чём дело, Гелия? — спросил Тимми, поправляя очки. — Ни в чём, — неубедительно бросил Гелия, парней и направляясь к шаттлу, — нужно кое-кого навестить. — Серьёзно, от всей вашей цветочной мишуры уже тошнит, — надменно выпалил Ривен, скрещивая руки на груди. Гелия резко замер, плотно стиснув зубы. Он стоял к Ривену спиной и не видел его лица, но был уверен, что тот ухмылялся. — Что ты сказал? — спокойно обернулся Гелия, прищурив глаза. Ривен хмыкнул. — Я про тебя и цветочную фею. Воротит от розовых соплей, которыми вы кормите друг друга. Гелия сильно сжал кулаки, испытывая непреодолимое желание проехаться ими по самодовольной физиономии Ривена. — Ривен! — отдёрнул его Тимми, — да что с тобой сегодня? — Всё в порядке Тимми, — успокоил друга Гелия, положив ладонь ему на плечо. — Он просто бесится, что находится в шаге от потери Музы. Она, похоже, начала понимать, что кроме недоверия и грубости ей от него больше нечего ожидать. — Ривен побагровел и зарычал, готовый бросится на Гелию, который гордо вздернул подбородок и неспеша поднялся по трапу на борт. *** Он приземлился на полянке недалеко от Алфеи, чтобы не привлекать много внимания. На территории школы несколько стаек фей, завидев Гелию, тихонько захихикали и зашушукались. — Гелия? — он обернулся, узнавая обладательницу голоса, окликнувшего его. Блум помахала ему, привлекая внимание. Гелия двинулся к ней навстречу. Девушка сидела на колодце в компании своего кролика. — Здравствуй. — Поприветствовал Гелия фею, вставая рядом с ней. — Ты какими судьбами здесь? Сейчас ведь неспокойно... — Ищу Первого. Флора написала, что он здесь. — Нет, — поспешно прервала его Блум и нервно стиснула подол юбки, — точнее уже нет. Сегодня утром и он, и профессор Авалон пропали. — Пропали? Это как? — удивился Гелия, всматриваясь в лицо феи. — Разве ваш профессор не попросил пару выходных? — Ночью я подслушала их разговор о том, что они куда-то отправятся, получается, уже сегодня. — Они знакомы? — Первый сказал, что Авалон раньше преподавал в его школе: Малакойской академии. Какое-то время они молчали, но потом Блум спросила: — Ты не хочешь увидеться с Флорой? — Нет, — поспешно отозвался Гелия, стыдливо опуская глаза: он ещё не был готов с ней разговаривать. Девушка не стала допытываться до истины. — Я хочу с тобой поговорить, Гелия. — О чём? — Ты ведь знаешь о Команде Света? — вопрос оказался неожиданным, и, вероятно, удивление отразилось на лице Гелии, поэтому Блум продолжила. — Я почти ничего толком и не услышала, но кое-что расслышала четко. Это имя. Хаген. Фарагонда говорила, что он был членом Команды Света. — Дядя о нём не рассказывал, — Гелия задумчиво почесал подбородок и оглянулся по сторонам, убеждаясь в том, что их не подслушивали. — При чём тут он? — Профессор Авалон упомянул его как бывшего паладина. — Неужели наш мир настолько тесен? — Похоже на то, — грустно улыбнулась фея, — я думаю, что этот Хаген может быть связан с профессором и Первым. Что если они отправились к нему? — Зачем? — Не знаю. Я была слишком занята, удирая от них по коридору. Ты ведь отвечаешь за Первого? Значит, и в твоих интересах его найти. — А тебе зачем это всё? — Хаген может знать о моих родителях. Я хочу с ним поговорить. Может, он знает, что с ними случилось. — Ткань юбки затрещала под силой, с которой девушка ее сжала. — Хорошо, — согласился Гелия. Других вариантов он всё равно не видел, хотя ему не очень то и хотелось слепо бросаться в неизвестность за вспыльчивой феей. Всё же доля правды могла быть в его словах, и даже такая блеклая надежда могла заставить его попытаться уцепиться за эту призрачную спасительную соломинку. — Где искать этого Хагена? *** Снег хрустел под ногами, а гнетущая тишина давила не хуже каменной плиты. Внутри скребло неприятное чувство. Казалось, что из-за каждого угла за ними наблюдали. И наблюдатели эти были далеко не дружелюбными. Первый раздражённо передернул плечами. — Ты в порядке? — справился о нём Авалон, потрепав по голове. — Конечно. — В таком случае, не расслабляйся. У нас есть пара часов до того, как мы начнем замерзать. Костюмы не рассчитаны на длительные прогулки. — Авалон, возможно, неосознанно опустил руку на рукоять меча, висевшего на поясе. Первый кивнул и глубоко втянул ледяной воздух носом, который сразу же защекотал знакомый запах. — Туда! — Первый сорвался с места и побежал за угол. Авалон, цыкнув, последовал за ним. Однако за поворотом никого не оказалось. — Первый! — позвал Авалон и, не услышав ответа, тихо выругался. Паладин присел на одно колено, внимательно рассматривая следы, оставленные на снегу. Широкие шаги Первого узнались практически сразу. Авалон пошел по следу, не забывая прислушиваться к окружающим его ледяным стенам. Первый нёсся по шлейфу знакомого запаха. Он бежал так быстро, что уже не обращал внимания на недружелюбные взгляды из-за холодных углов и закоулков. Поворот сменялся поворотом. Дорога петляла, а запах становился всё отчётливее. Сердце радостно ёкало. — Первый...? — он резко остановился и медленно обернулся. Душа ушла в пятки, когда в замёрзшей, едва живой девушке он узнал Третью. Первый метнулся к решетке, разделяющей их, и его тут же одолела агония из парада невыносимой боли. Он хрипло застонал и рухнул на землю. Казалось, что все внутренности резко связались в узел и были облиты едким пламенем. Первый поднял глаза на ту, которую называл сестрой. Сердце сжалось от боли. В измождённый и мертвенно бледной, с усталыми бесцветными глазами девушке едва узнавалась сильная и статная эксцентричная красавица, которая не боялась смотреть на парней свысока и была рада утереть им нос на поле боя и в повседневной жизни. Третья скупо улыбнулась и шепотом произнесла: — Ты опоздал... Она с большим трудом повернула голову, кивнув в темный угол своей камеры. Там, на самодельном алтаре, лежала маленькая девочка. Её лёгкая одежда была покрыта приличным слоем иния и льда. Лицо больше походило на кукольное, чем на человеческое. Первый не мог вздохнуть, казалось, что тело не собиралось бороться за жизнь и прощать ему промедление. — Когда...? — Три дня назад. — Первый вернул взгляд Третьей. На её болезненном лице не было и намека на эмоции, в отличии от Первого, в чьих глазах скопились злые слёзы. — Вставай, мы уходим. — Приказал парень, с усилием поднимаясь. Третья хмыкнула и не сдвинулась с места. — Зачем? Что мне делать после того, как мы уйдем. Седьмой больше нет... Ордена тоже больше нет. Кто остался? Ты и я? Из семи нас осталось двое! Ради чего мне жить? Ради клятвы из-за который мы оказались здесь?! — Ради мира! Если сильные, такие как мы, перестанут сражаться — равновесию придет конец. Особенно сейчас, когда зло набирает силу! — Плевать мне уже на этот мир! Пусть сгинет в пучине ада! У меня отняли то немногое, чем я искренне дорожила, а ты просишь меня защищать тех, кто бросил меня сюда?! Я устала, Первый... Я уже ничего не хочу, хочу просто покоя... — Третья откинула голову назад и глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, — не могу я больше... — Если не хочешь сражаться за мир, тогда борись за Седьмую и наших братьев. Неужели, ты хочешь позволить себе умереть и дать воспоминаниям о них просто исчезнуть? Они живы, пока о них помнят! Не смей просто убегать! Встань и дерись, как всегда делала! Не смей умирать, дура! — Первый вынул меч из ножен, замахиваясь. — Поэтому ты сейчас же встанешь, и мы свалим, как можно скорее. Парень размашисто резанул волшебные прутья, которые под натиском волшебного клинка рассыпались горсткой пепла. Первый зашёл в камеру и встал над не двигающейся с места девушкой. Третья не поднимала на него лица, и он сразу же понял, что та плакала. Тихо и беззвучно, низко опустив голову, чтобы спрятать свои слёзы. Она всегда так делала. Первый присел на колено и обнял ее, прижимая к груди. Даже через кучу слоев одежды, он почувствовал, насколько промерзла Третья. Она неслышно всхлипнула, но в ответ ни обнимала, ни старалась посильнее прижаться. — Третья? — Первый знал, что его неозвученный вопрос поняли без слов. — Я ни рук, ни ног не чувствую... — прохрипел девушка, а Первый с ужасом заметил черноту её конечностей. Неприятный ком встал поперек горла. — Я понесу тебя. — Дожила... — Третья едко хихикнула, но ничего против не сказала. — Нельзя оставлять её здесь... Первый бессильно сжал губы, поднимая на руки свою сестру. На пороге камеры, он связался с Авалоном. *** Дорога была неблизкой. Корабль дрейфовал в космосе уже больше четырех часов. Сканеры отказывались четко докладывать об их местоположении относительно нужной планеты. — Гелия, мы заблудились, верно? — устало спросила Блум. — Почему мы не можем воспользоваться межгалактическим прыжком? — Потому что в таком случае, нам не хватит энергии на обратную дорогу. — Объяснил Гелия, перезагружая карту. Блум негромко фыркнула и молча уселась в соседнее кресло, кисло уставившись в свой телефон. Она больше не пыталась заговорить с Гелией, за что он отчасти был ей благодарен. Совсем скоро сканеры победно запищали и засвистели, уведомляя о приближении к цели. Гелия озадаченно уставился в экран. Фея огня тут же подлетела к нему, нависнув над плечом. — Мы прилетели? Скажи, что прилетели, пожалуйста! — Если верить координатам, которые нам дала Фарагонда, то нужная нам планета прямо под нами. Однако я не уверен, что она обитаемая. Это просто голый камень... — У нас сейчас нет других вариантов. Снижаемся и ищем его храм. Гелия не стал на это отвечать, молча выполняя указание, ибо Блум была права. Они проделали этот длинный путь не для того, чтобы развернуться назад ни с чем. После посадки Гелия понял, что планета необитаемая практически буквально. Ни растений, ни животных и в помине не было. Разве что под ногами изредка шуршал суховатый мох. Гелия с опаской озирался по сторонам, держа наготове оружие. Блум же шла не так настороженно. Она практически бежала к огромному готическому храму, чьи острые купола пропадали за черной тучей, поливающей всё вокруг чёрным дождем. — Бежим же, Гелия! — подгоняла его девушка. Храм встретил их холодными промозглыми объятьями. Двери были замурованы, но это не мешало кожей чувствовать леденящий душу могильный мороз. Огромное изваяние зло смотрело на них сверху вниз, обнажив острые, похожие на клыки, углы, выступы и карнизы. Устрашающая, отталкивающая взгляд резьба по камню прогоняла всякое желание войти в эти ворота. — Похоже, придется лезть в окно. — Пожала плечами фея и воскликнула, — Блум! Волшебница Винкс! На секунду Гелию ослепило яркой вспышкой. Он протёр глаза и попытался сфокусировать взгляд на своей временной напарнице по несчастью, чье ярко-голубое платье неприятно резало глаз в темном слизком сумраке. — Давай, хватайся. Я тебя донесу. Гелия не сдержал смешка. Фея обиженно надула губы и скрестила руки на груди. — Спасибо, но, думаю, я сам справлюсь. — Он направил перчатку вверх. Светящиеся нити тут же выстрелили и зацепились за острые выступы под окном. Гелия пару раз потянул их на себя, проверяя надёжность закрепления. Блум, громко фыркнула, вздернула подбородок и оттолкнулась от земли. — В таком случае, не отставай! — воскликнула фея огня, улетая выше. Гелия же и не думал отставать. Перчатка легко тянула его вслед за девушкой, которой до желаемой цели осталось преодолеть несколько метров. Сойдя с окна, они оказались в холодном темном пустом коридоре. Было настолько тихо, что в ушах звенело. Гелия невольно поёжился, передернув плечом. Блум обхватила себя за плечи и недовольно сморщила аккуратный носик. — Мне здесь неспокойно... — пожаловалась девушка. — ЭЙ! ЕСТЬ, КТО ЖИВОЙ? — её звонкий голос эхом отскочил от голых древних стен, уходя в непроглядную тьму коридора. — Не думаю, что нам ответят, — заметил Гелия, однако вопреки его словам вокруг них завибрировал воздух. Треск и скрежет разорвали тишину, превращаясь в тяжёлые металлические шаги. — Осторожно! — прикрикнул парень, отталкивая фею прочь от ожившего каменного рыцаря, появившегося из ниоткуда. Со всех сторон к них подступали защитники храма, окружая и оттесняя их к окну, откуда они и пришли. Гелия перезарядил перчатку, а Блум взмыла в воздух и сразу угостила парочку рыцарей хорошенькими огненными сферами. Специалист ловко увернулся от косого удара длинного меча и быстро метнулся в центр построения, остреножив нескольких воинов, и потянул руку на себя. Големы грузно попадали на пол, дав Гелии и Блум небольшую фору. Они помчались вглубь коридора, попутно отбиваясь от недоброжелательной охраны. — Мы не можем вечно убегать, — заверил фею Гелия, уклоняясь от булавы, — нам нужно как можно скорее найти Хагена, пока нас не разорвали на маленькие кусочки. — Согласна с тобой, но это здание огромно. Где искать нелюдимого кузнеца, который самовольно обрёк себя на одинокое существование на мертвой планете? — Я бы поискал в подвале или катакомбах, — предположил парень. — Ты гений! С помощью карманного компьютера и огненной поддержке Блум, им удалось добраться до подземелья, сплошь пропитанного ветхим запахом сырости и плесени. Гелия прикрепил к железным воротам маленькое взрывное устройство, которое ему когда-то подарил Ривен. Спустя несколько секунд и после глухого «Бум» замок отвалился с дверей. Гелия не без усилия толкнул их и прошел внутрь, вынужденно щурясь. Он включил фонарик и пошел в самую черноту катакомб. Блум смело вышагивала рядом. Они молчали и отчаянно прислушивались к звенящей тишине. Гелии казалось, что все его чувства обратились в слух. Внутри всё тошнотворно скручивалось от отвратительного чувства опасности. Казалось, что из темноты на них смотрели сотни голодных до молодой крови глаз, кому бы эти глаза ни принадлежали. Гелия шумно сглотнул. Струна напряжения, проходящая вдоль позвоночника, с треском разорвалась в тот момент, когда в паре сантиметров от его уха просвистело лезвие меча. Внутренности сжались от страха, когда он осознал, что беспомощно лежал на полу, а над ним в свете только что вспыхнувших настенных факелов возвышался угрожающий старый бывший паладин. Блум с криком обрушила на старика серию огненных атак, но тот ловко отбил их своим широким двуручным мечом. Одна из сфер угодила в Блум. Девушка рухнула наземь, на какое-то время теряя сознание. Гелия перекатился влево, избегая секущего удара меча. — Мы пришли сюда не драться, господин Хаген! — воскликнул Гелия, хотя сам от себя не ожидал подобных слов. Старик замер, но только на пару секунд. Всего на мгновение парочка морщин на его лице разгладилась, но потом его лицо снова приняло то суровое выражение, с которым старик их встретил. — Я Гелия! Внучатый племянник Саладина! — Хаген остановился и одарил Гелию нечитаемым взглядом. — В таком случае, вам лучше уйти по-хорошему. Я, так уж и быть, представлю, что вас тут не было и не вы нагло проникли в мой дом и уничтожили несколько моих солдат. — Холодно отчеканил бывший паладин, разворачиваясь к ним спиной и уходя вглубь подземелья. Гелия подавился возмущением, но поднялся с земли. — Прошу, ответьте на наши вопросы! — взмолился Гелия. Блум медленно приходила в себя, непонимающе озираясь по сторонам. Звук твердых шагов Хагена постепенно тонул в холодной темноте. — Кто такой Первый?! Шаги прекратились. Гробовая тишина продолжалась до тех пор, пока Хаген не вышел на свет старых факелов. — Ты с ним знаком? — Да, и боюсь, что он может натворить глупостей. Вчера он пропал, но я не знаю, с чего мне стоит начать поиски. Я ничего о нём не знаю, поэтому прошу Вас рассказать мне о нём. Ему очень нужна помощь... — Гелия поднял на старика полные не высказанной надежды глаза. Морщин на лбу Хагена стало больше. Он плотно стиснул зубы, прикрывая глаза и со свистом выдыхая сырой воздух. — Хорошо... Я расскажу, что знаю.