У меня к тебе...

— У меня к тебе сопереживание — Пишет Гарри в блокноте, глядя на погруженного в беспокойный сон супруга. Антонин действительно получил должность главы Аврората, но тяга к полевой работе заставляла его иногда выходить с какой-нибудь группой в рейд, как это и произошло утром. Авроры брали подпольщика, торгующего маггловскими взрывными устройствами, адаптирующего их под магический мир и настраивающего их на работу даже против магических щитов. Возможно, этот человек прогуливал уроки или не очень сильно вникал в возможности /родовой/ защиты, но барьер, поставленный Долоховым в момент детонации всего склада, после того как подпольщик швырнул в него Бомбарду, отработал как по часам. Однако, даже несмотря на огромные возможности магии Антонина, он не был всесильным, половина отряда полегла, находясь рядом со стенами взорванного склада, а часть людей, оставшаяся с Долоховым, получила серьёзные ранения, хотя и была жива, что уже можно считать успехом. Руквуд, экстренно доставленный в Мунго, был достаточно близким соратником Антонина, поэтому, несмотря на поддержку супруга, Долохов, отделавшийся лишь рассечением бедра, не мог найти себе места. Подпольщик, которого в отместку за убитый молодняк пытали в камерах дознания, уже не был похож на человека и даже не мог связать слова в осознанные предложения, мыча что-то про права человека и амнистию. Долохов не был фанатом ни того, ни другого, особенно если человек был редкостной тварью, поэтому жил подпольщик и не долго, и не счастливо. Но это, к сожалению, никак не могло помочь Руквуду, за жизнь которого колдомедики боролись почти двадцать семь часов. Гарри не лез с распросами. Просто обнимал, приносил кофе и сигареты. Не шумел и даже не разговаривал с Антонином, позволяя тому спокойно пройти этот этап жизни без навязывания следом. Долохов признательно гладил запястье супруга большим пальцем, словно извиняясь за своё поведение, но всегда после этого получал поцелуй в лоб и успокаивался. Сопереживание Гарри не уверен, что знал Руквуда. То есть, он, конечно, пару раз слышал о нём, но как тот выглядит, чем занимается и что это вообще такое - понятия не имел, однако, видя как тяжело Антонину принять факт ранения этого человека, Поттер желал ему скорейшего выздоравления, потому что юноше было почти физически больно смотреть на тоскливый взгляд супруга, направленный на двери больничной палаты. Когда Долохов отказался возвращаться на ночь домой, Гарри лишь кивнул. Он бы тоже не бросил Рона, попади тот в такую ситуацию. Разница лишь в том, что за Рона приходили бы переживать все члены семьи, а у Руквуда из числа небезразличных, кажется, был только Долохов. Сопереживание Гарри физически ощущал всю тяжесть ситуации, когда посреди ночи в палату снова вбежали несколько колдомедиков, вероятно, зафиксировав ухудшение самочувствия пациента. Не до конца проснувшийся Антонин смотрел на происходящее как на возню в муравейнике, но, не будучи в состоянии на что-то повлиять, просто сидел, сжав кулаки в бессилии. — Он мне не друг, не собрат по оружию... Я даже не знаю, кем мы друг другу приходимся, но в мире, где меня все вокруг пытаются кинуть на деньги - у него самый щадящий тариф... — Вздыхает мужчина, и кладёт голову к Гарри на колени. — Полагаю, что его можно назвать честным человеком? — Не надо его оскорблять. — Тут же отзывается Антонин, прикрыв глаза, вероятно, засыпая после весьма стрессового дня. — Когда я впервые начал с ним работать у Лорда, я понял, что такое счастье, но было уже поздно и его приписали ко мне в качестве постоянного напарника. Он изворотливый, наглый, неуступчивый, бескомпромиссный и хитрый мудила, но таким и должен быть слизеринец. Я такой же. — Ты... Не мудак. — Тихо протестует Гарри, но с остальным не спорит. — Я не могу быть мудаком по отношению к тебе, но это не исключает того факта, что у меня дряной характер. — У меня тоже. — Тут же парирует Поттер. — Его не каждый может терпеть. — Я тоже не терплю, Гарри. Я им наслаждаюсь, даже если он меня иногда раздражает. Сопереживание Гарри иногда сам себя терпеть не мог, поэтому прекрасно понимал, что чувствует Тони каждый раз, когда принимал на грудь все новые идеи супруга и все их последствия. В конце концов, Долохов умел подстраиваться под обстоятельства и не очень хорошо принимал компромиссы, решая проблемы в свою пользу с помощью харизмы и обаяния. Даже годы в Азкабане не лишили его наработанных ранее навыков и никак не отразились на внешности. Долохов умел добиваться чужого расположения к себе мирными путями, пусть и предпочитая более грубую работу. — Руквуд он... Как маггловский танк. У него мощнейшая защита и сильнейшая атака, пусть ему нужно много времени на "перезарядку". Он бы убил вас всех одним ударом не задумываясь, тогда в Министерстве. Его остановил только тот факт, что среди вас были чистокровные или наследники древних родов. — Убей он нас - ты бы сейчас здесь не сидел. Скорее всего, Лорд бы... — Может быть. — Перебивает супруга Антонин. — Но более вероятно, что я отправился бы за тобой следом. Запечатление произошло при первом же взгляде на тебя, просто осознание пришло позже. Хотя теперь я не жалею об этом. Я рад, что ты мой муж и будущий отец наших детей. Ты будешь хорошим папой. Я уверен. — Он, наконец, засыпает, а у Гарри бешено колотится сердце. Сдача экзаменов кажется очень лёгкой задачей, когда после неё открываются /такие/ перспективы... Смотря на то, как колдомедики бегают из палаты в палату, Гарри подумал, что в медицинские университеты идёт воистину человеколюбивый народ. Невозможно проводить на ногах несколько суток и после этого не уволиться к чертям. Просыпаясь на каждый хлопок двери, Долохов выпрямлялся, разминал шею и с непонятным ожиданием смотрел на палату Руквуда. Только после нескольких минут такого "гипноза", он вновь ложился на скамейку, кладя голову на колени супругу, и вновь засыпал. — Ты бы, может, домой шёл? — Но Гарри в ответ лишь фыркает. — Я буду с тобой. Чтоб ты не так сильно... Тревожился? — Спасибо, что ли... Сопереживание Гарри зарывается пальцами в распущенные волосы супруга, массируя затылок и пытаясь помочь расслабиться, но всё эти снующие туда-сюда колдомедики, аспиранты, санитары и медсёстры вызывали лишь ещё большее чувство тревоги. — Не переживай, смерть забирает лучших, так что этот мудак будет жить долго. — С усмешкой произносит Гарри и, не дождавшись ответа, прикрывает глаза, откинув голову на стену. Сопереживание Гарри, всё так и не открывая глаз, поправляет блокнот, убранный во внутренний карман, и вздыхает. В конце концов, Антонин принял его друзей. Почему бы и Гарри не отплатить тем же?