Любовь даёт по тормозам

Е Байи действительно понял, когда именно начал встречаться с Вэнь Кэсином, только после того, как в квартиру вошли гости. Миловидная девушка в твидовом пальто и сапожках на каблуках едва доставала племяннику Чжоу Цзышу до плеча. Он светился рядом с ней от счастья и смертельно побледнел, встретившись с Е Байи взглядом. Узнал. Е Байи тоже его узнал. Тот мифический парень, к которому он ревновал Вэнь Кэсина. Вот только дружок-то его был настоящий, и спал с ним Е Байи по-настоящему. Он перевел взгляд на Вэнь Кэсина, думая, сможет ли найти в этой квартире угол, где им не помешают… беседовать. Хорошо бы звукоизолированный. А Вэнь Кэсин… Вэнь Кэсин отступил за Чжэнь Яня и воровато поглядывал, делая вид, что вообще не смотрит. Ахренительная наглость. Так что Рождественский ужин прошел весело. Не имея возможности поговорить с Вэнь Кэсином сразу, Е Байи дождался, когда стол опустеет, Цинь Цзюсяо подвыпьет, а Чжэнь Янь влипнет в Чжоу Цзышу. Мясные блюда заменили пирожные и торт, который Чжэнь Янь сделал сам. Все расслабились, телевизор работал достаточно громко, а Вэнь Кэсин убирал со стола лишнюю посуду, запихивая её сразу в посудомоечную машину. На кухне, пусть и не отделенной от гостиной, Е Байи и перекрыл ему дорогу: — Прячешься? Вэнь Кэсин едва ли не подпрыгнул и тут же вцепился в пока еще пустой заварочный чайник, отступил, но уперся задницей в край столешницы: — Нет, с чего ты взял, — фальшивей некуда соврал Вэнь Кэсин и еще немного отклонился. Е Байи, конечно, очень нравилась концепция Вэнь Кэсина и любых столов и столешниц, он даже задержался взглядом в области его талии, там, где натянулись брюки. Отдавал себе отчет, что хочет Вэнь Кэсина трахнуть, но теперь еще и осознавал, что может. На полном праве может. Может уложить в миссионерскую позу в подушки, закинуть его ноги себе на плечи и делать всё, что понравится им обоим. Но поговорить перед этим казалось совсем не лишним. — С того, что ты половину вечера от меня прячешься за братом, — миролюбиво заметил Е Байи. Нервозность Вэнь Кэсина буквально фонила, в такие моменты ругаться с ним было бесполезно, он замыкался и жестко отмахивался. Давно к этому привыкнув, Е Байи не так уж и нуждался уже в выплескивании злости. Да и злости не было. Он скорее чувствовал себя немного изменником, хотя вроде как спал с тем парнем, когда еще не был в отношениях с Вэнь Кэсином. Хотя, когда он вообще не был в отношениях с Вэнь Кэсином? Когда не работал с ним, а как они начали работать вместе, так у них сразу начались разноплановые, перетекающие друг в друга отношения. И все же… — Ты же понимаешь, что рассказать придется, у меня вопросы, — Е Байи переплел руки в замок. Вэнь Кэсин крепче вцепился в чайник и отвел взгляд, а потом вовсе развернулся к нему спиной и начал насыпать заварку, наливать кипяток и говорил только так — отвернувшись: — Рассказать о чем? О том, что после того, как ты почти завалил меня, я сбежал от сомнительного комплимента про порнохаб, а не от тебя? Или о том, что все любовники, что у меня были, ни разу так восхищенно на меня не смотрели, ни с кем я не чувствовал себя так уверенно и расслабленно? Ни под кого не хотел лечь ни разу? — Вэнь Кэсин закрыл чайник крышкой и поставил на поднос, достал чашки, их водрузил туда же. — Или же про Чжоу Цзышу? Последние слова прозвучали тихо-тихо и очень напряженно, Вэнь Кэсин не поворачивался к нему. — Ты сказал, что тебе стало легче. А я знаю тебя десять лет, пусть и не все годы мы были настолько близки, — Е Байи тоже понизил голос. — Я вижу, что тебе на самом деле стало легче. Плечи Вэнь Кэсина расслабились, и он резко развернулся: — Без ревности? — Вэнь Кэсин робко улыбнулся и слегка наклонил голову, его волосы соблазнительными прядями обрамляли лицо. Специально, гад. Обидней всего было то, что это работало. — Если ты готов простить мне тот случайный перепих с парнем, после клуба. Когда еще твой брат искал тебя у меня по утру. Вэнь Кэсин буквально просиял и говорить начал явно быстрее, чем думать: — Да какая ревность, я же сам его под тебя практически и подложил! Е Байи закрыл рукой лицо. Ну точно. Вэнь Кэсин и его ебанные планы. Ну как он мог об этом забыть. Проклятье. — Ты как, мудло такое, додумался до этого? — Е Байи на Вэнь Кэсина в этот момент не смотрел, массируя закрытые глаза, надеясь сохранить душевное равновесие. Голос звучал не только не виновато, но даже возмущенно. Хотя и все равно тихо: — У меня был Чжоу Цзышу, ты всё об этом знал. Ну и я сделал так, чтобы у тебя тоже кто-то был! Хотя бы на ночь, — Вэнь Кэсин пару секунд помолчал, а потом самоуверенно добавил: — Даже если бы ты им всерьез увлекся, я бы тебя отбил. — А Цинь Цзюсяо каким боком? Голос Вэнь Кэсина сбился на немного виноватые нотки, словно он обошелся бы без ответа, но его вынудили: — Да он давно пытался со мной подружиться, он Чжоу Цзышу обожает чуть меньше, чем мы с Чжэнь Янем друг друга. — И? — А Чжоу Цзышу циник, стебщик и ледышка. Я обещал Цинь Цзюсяо представление невесты парню его любимого дяди. Ну и вообще, любую помощь обещал… — Ой у тебя всё сложно… — Да что сложно-то! Его друг на тебя сам слюни лил, мы его потому и выбрали. Он знал, что ничего может не выйти. Е Байи понял, что тут спорить вообще бессмысленно. Надо пользоваться и узнать побольше, пока паникующий Вэнь Кэсин не одумался и не закрыл фонтан красноречия. А он через минуту-две точно допрет, что сказал слишком много. — Этого парня отбрил твой брат. Сразу. Он что, в курсе был? — Не всего, конечно. Но я рассказал, что у нас с тобой не случилось той ночью после празднования. Ну и, может быть, немного поделился своими тогда еще переживаниями, что почувствовал к хорошему другу неправильные вещи. Я не был полностью уверен во взаимности. И пару часов не был уверен в себе. — Вот ты осел… — А ты триста баксов поставил на никогда! — тихим шипящим шепотом выдал Вэнь Кэсин и, округлив глаза, захлопнул рот. Ну вот и допер, что пора заткнуться. Обиделся, значит, тогда. Е Байи нервно потер шею, достал из кармана телефон и прямо под настороженным, а потом и любопытным взглядом Вэнь Кэсина набрал нужный номер. Подождав бесконечное количество гудков, он наконец услышал ответ и облегченно выдохнул: — С Рождеством, мистер Орбан! Да... Да... Я звоню на самом-то деле по нашему недавнему вопросу. Я же обещал, да. Так кто там поставил на сегодня? М-м-м. Прикольно. Ну передавайте ему, что он выиграл. Хороших праздников. Е Байи повесил трубку под восхищенно-удивленный взгляд Вэнь Кэсина. Тот на секунду кинул взгляд в сторону шумящих над восхитительным тортом гостей и за воротничок рубашки притянул в быстрый нежный поцелуй. Его щеки так горели, что хотелось немедленно утащить его в спальню и решать все разногласия уже там. Пальцы Вэнь Кэсина на воротничке разжались, и он с лукавой улыбкой, подхватил поднос и вручил его Е Байи: — И кто выиграл? Сам Вэнь Кэсин взял корзинку с булочками и какой-то явно сладкой хренью. Со всем тем, что шло в разрез с его тончайшей талией, прессом на восемь кубиков и сухими, идеальными ногами. Еле развернувшись с набитым подносом, Е Байи решил еще немного потешить того, кого чаще задирал: — Генри. В тот же день поставил на Рождество и тоже триста баксов. Сказал мистеру Орбану, что иначе это всё выглядит слишком печально. Вэнь Кэсин присвистнул и абсолютно довольный прошел мимо. Е Байи проводил его взглядом и решил, что он, в общем и целом, получил достаточно ответов на свои вопросы, удовлетворен ситуацией и приблизительно через полчаса вероломно украдет Вэнь Кэсина. Да хотя бы в машину, если им не приготовили комнату. * Через полчаса не получилось, но спустя три часа задорных и тупых игр, обсуждения грядущей свадьбы и клятвенных обещаний, что они все на неё обязательно явятся, Е Байи затащил своего парня в постель. Комната в самом дальнем углу двухэтажной квартиры была обставлена минималистично, но со вкусом. Серо-синие тона дополнялись светильниками белого света. Слава дизайнеру, регулируемыми. Е Байи сразу выкрутил их на минимум, не желая всем своим видом признаваться, что сдерживался едва. Ему хватило бы и осознания, что он затащил своего парня и этот парень Вэнь Кэсин — он бы кончил, просто обсасывая эту мысль. Но тот вынул коробку с подарками, нацепил на палец Е Байи кольцо и надел на свои запястья браслеты. Золотые массивные ободы легко покачивались на тонких сильных запястьях, когда Вэнь Кэсин расстегивал рубашку. Золотое на красном пробуждало нестерпимый голод. Е Байи смотрел неотрывно, следил за каждым движением пальцев, пропихивающих пуговицы в петли. На последней пуговице он тяжело сглотнул — даже в слабом белом свете было отчетливо видно, как натянулась ткань брюк. Вэнь Кэсина всё это возбуждало ничуть не меньше. Как в тех мутных фантазиях, что бередили душу Е Байи еще во время покупки. Браслеты смотрелись под выступающей косточкой на запястьях как нечто утверждающее, что Вэнь Кэсин принадлежал ему. Но реальность и движение посрамили фантазию. Вэнь Кэсин лишь распахнул свою рубашку и поманил наклоном головы. Смотрел соблазнительно и красноречиво. Прежде чем взяться за пояс брюк, убедился, что Е Байи смотрит. Конечно же, он смотрел. Не смог бы отвести взгляда, даже если бы хотел. А он не хотел. Совсем не хотел, желая лишь скорее сжать руками стройную талию и… И он вдруг подумал, что может всё это. Действительно, на самом деле, и его никто не осудил бы. Особенно, зазывно улыбающийся Вэнь Кэсин. Отбросив всякие условности, Е Байи быстро скинул с себя большую часть одежды и преодолел разделяющие их шаги. Приник к сладким после десертного вина и множества пирожных губам. Слизав весь вкус, уронив на темно-серые простыни и прижав рукой его ладони над головой, сцеловывая смешки с губ, он мельком ловил отблеск золота. Пьянел, впиваясь в рот Вэнь Кэсина, уже от его собственного вкуса. Раздвинул его ноги бережно, отмечая все тот же блеск, что донимал его сверху. Рука с кольцом, поддерживающая жилистую ногу под колено — собственная. Сбои в сердечном ритме тоже все для него. И стоны. Е Байи гладил Вэнь Кэсина между ног, обещая и не давая большего. Доводил до исступления, до закусанных губ, залил всего смазкой и проник тогда, когда сам едва сдерживался от того, чтобы кончить. Причем не вставив. Вэнь Кэсин хрипло взвыл, а его член засочился. Он стиснул свой член у основания и рвано выдохнул — раз, второй, третий. Е Байи двигал пальцами у него внутри, не собираясь позволять сдержаться, желая заставить кончать этой ночью раз за разом. Вэнь Кэсин снова протяжно заскулил и задвигал своей ладонью на члене, открыл рот для нового стона и был заткнут. — Не желаю, чтобы кто-то слышал тебя таким, — Е Байи поспешно признался. Но Вэнь Кэсин все равно зло помотал головой, скидывая его ладонь. И как только его рот был свободен, хитро улыбнулся, словно не злился секунду назад. И снова протяжно и громко застонал. Зараза. Уже почти на рассвете, когда они припали друг к другу в третий раз за эту ночь, Е Байи сидел прислонившись спиной к изголовью кровати и не мог оторвать взгляд от вцепившейся туда же руки. Сильно сжимая, напрягая мышцы, Вэнь Кэсин помогал себе удерживать равновесие. Он поднимался и опускался, медленно скользил на члене Е Байи с закрытыми глазами, тихонько постанывал. На его запястье поблескивал браслет. И он пропустил момент, когда Е Байи надоело только смотреть, когда и ему стало всё равно, что их услышат. Приникнув губами к соску Вэнь Кэсина, Е Байи перетерпел острое удовольствие от сильного сжатия на члене и добавил язык. Он ласкал пальцами второй сосок и наслаждался громкими захлебывающимися звуками. Слушал, как скрипит дерево изголовья кровати, и сильнее сжимал, чтобы тут же ласково подразнить. Шептал тупые комплименты, растворяясь в глубине Вэнь Кэсина и почти позволяя себе “люблю”, он слышал что-то подобное в ответ. Между стонами откровенные признания прерывали сбитое дыхание.