***
Оливер постучал в дверь кабинета, потом распахнул её и заглянул внутрь. - Добрый день, профессор! Могу я войти? - спросил он. - Разумеется! Входите, Оливер! - приподнявшись из кресла, Трауб сделал приглашающий жест рукой. - Вы просили сообщать об изменениях самочувствия Элио, - молодой человек пересёк помещение и сел на стул. - Что-то успело произойти после утреннего обхода? - Да, но Элио ждал родителей, и мы решили повременить. - Надеюсь, дело не в руке? - У него было предобморочное состояние, - Оливер кашлянул в кулак. - И при каких обстоятельствах? - с тревогой в голосе произнёс профессор. - Утром я отвёл Элио в ванную комнату. Он умылся, почистил зубы, а потом, когда повернулся ко мне лицом, пожаловался, что у него закладывает уши. Я отнёс его в палату и уложил в постель. - Симптомы быстро прошли? - Я нашёл нашатырный спирт на прикроватной тумбочке. Ему сразу стало лучше. Профессор нервно покрутил в пальцах карандаш и испытующе посмотрел на собеседника. - Простите, Оливер, но у меня есть основания полагать, что часть информации Вы утаили... - В смысле? - между бровями молодого человека пролегла глубокая складка. - Предобморочному состоянию должно что-то предшествовать. - Возможно, Элио слишком резко развернулся... Он ещё слаб... - Оливер потупил взгляд и еле заметно покраснел. - Я, прежде всего, врач. Мне нужно знать правду. - Сожалею, если Вы усомнились… - Скажу вам как специалист в области гематологии - симптомы, проявившиеся у Элио, вероятны только при резком оттоке крови от головы к другим частям тела. - Я не совсем понимаю... - Оливер осёкся. - Осмелюсь предположить, что Элио возбудился. Оливер вздохнул, потом достал из кармана пачку сигарет. Вытащив зажигалку, он несколько раз попытался высечь из неё пламя. - Значит, ничего серьезного? - Волноваться не из-за чего, но Элио нельзя возбуждаться, пока он не окрепнет. - Ясно… - Ему сейчас противопоказан секс, в любом виде, включая мастурбацию, - добавил профессор. - Я уже понял... - тихо произнес Оливер, по-прежнему не поднимая глаз. В кабинете воцарилась тягостная тишина. - Могу я задать Вам личный, достаточно интимный вопрос? – несмело спросил Трауб. - Да. - Заранее прошу прощения за бестактность, но… это ведь из-за Вас Элио пытался покончить с собой? Я прав? Оливер молча кивнул и поник головой. - Перлманы знают? - Да... - И о причине неудавшегося суицида? - Я как раз звонил в тот день... - голос Оливера дрогнул. - Вы осознаёте, какая ответственность теперь лежит на Вас? - Вполне. И я в курсе, что Элио может повторить попытку самоубийства. Профессор вытер платком вспотевший лоб и сосредоточенно посмотрел на Оливера. - Хорошо, что мы поговорили. И, как бы банально это ни звучало, теперь я полностью спокоен за Элио. - Могу я быть откровенным с Вами? - Разумеется. - Мне не нравится его настроение. Точнее резкий перепад. - А конкретнее? – озабоченно спросил Трауб. - Вчера Элио был такой счастливый, весь светился, а сегодня у него мрачные мысли, сомнения… - На мой взгляд, ему не в чем сомневаться – Вы всё бросили, прилетели из Америки… Это не пустые слова или обещания, которыми забивают головы романтических натур, а действия. - Я тоже так считаю. - Дело вовсе не в Вас, - профессор достал из ящика стола блокнот и что-то пометил в нём. – Элио перерезал вены под воздействием невыносимой моральной боли. Сильные отрицательные эмоции не проходят по щелчку. Даже машина, когда мы жмём на тормоз, не останавливается сразу – она движется по инерции ещё какое-то время, а у нервной системы механизм более сложный. - Да… конечно… - Я веду к тому, что у Элио тонкая душевная организация, он эмоционально неуравновешенный, и его психика подверглась серьёзному испытанию. Не хочу сыпать медицинскими терминами, скажу проще - нервные клетки ещё не переключились на позитив. Приступы меланхолии будут случаться внезапно и беспричинно в течение двух-трёх месяцев. - И как ему помочь? - Вам нужно набраться терпения, быть предельно внимательным и чутким. Не потакайте его унынию, сглаживайте острые углы в разговорах. От Вас зависит очень многое. - Понимаю… - Попрошу Аннеллу привозить ему успокаивающий чай в термосе, - Трауб помедлил. - Я не могу сейчас пичкать Элио антидепрессантами, потому что они будут притуплять работу мозга, и без того пострадавшего. И чувствительность повреждённой руки Элио снизится. Оливер вскинул голову. - Я как раз собирался поговорить с Вами о его руке. - Слушаю Вас. - Я живу в Нью-Йорке. Если Вы знаете там хороших физиотерапевтов, или смогли бы порекомендовать кого-то… Я оплачу лечение. - Это предложение делает Вам честь, Оливер, - Трауб снова взял в руки карандаш. - Лично у меня нет знакомых врачей в Нью-Йорке, но я наведу справки. Со своей стороны сделаю всё возможное, чтобы найти специалиста, практикующего в области травм конечностей. - Спасибо, - молодой человек поднялся. - Благодарить не за что – я друг Перлманов. Вы всегда можете поговорить со мной обо всём, что касается здоровья их сына. - Вы ещё зайдете сегодня к Элио? - Непременно. Перед ужином. - Хорошо, - Оливер улыбнулся. - До вечера, профессор. - До вечера.***
- Трауб обо всём догадался, - констатировал Оливер, усевшись на край кровати Элио. - В смысле, о нас? - И даже о том, что ты вскрыл вены из-за меня. - Чёрт… - Элио досадливо поморщился. - И чем мы себя выдали? - Он понял, почему ты чуть не упал в обморок. - И почему же? - Ты возбудился, когда целовался. Резкий отток крови от головы в пах сразу сказался на самочувствии. - Это значит, что со мной ничего страшного? - Элио оживился. - Это значит, что тебе пока нельзя возбуждаться. Так что никаких поцелуев, не говоря уже о сексе. - Но я безумно соскучился! Хочу твои губы и руки… и чувствовать тебя в себе… - Меня тоже ломает от желания, но нам сейчас нельзя… просто нельзя… - И как долго ждать? - Пока ты не окрепнешь. - Окрепнуть - понятие растяжимое. А если меня ещё месяц будет пошатывать? - Значит, наберёмся терпения. - Я не выдержу… - У нас нет выбора. Элио шмыгнул носом и потянулся к Оливеру. - Ну, хоть обнять-то тебя можно? Или за руку подержать? Молодой человек обнял любимого. - Пока что нам остаётся довольствоваться только объятиями и невинными контактами рук. И акцентирую твоё внимание - мастурбация тоже под запретом, так что не вздумай ласкать себя ночью, втихаря. - Зачем мне кончать от своей руки, когда есть твоя? - Затем что моя рука не нарушит запрет лечащего врача. Элио вскинул голову. - Заявляю со всей ответственностью, - сосредоточенно сказал он, глядя в глаза Оливера, - я готов проваляться в обмороке хоть сутки, лишь бы вновь почувствовать твои пальцы или губы на своём члене. - Боже, Элио… не дразни меня… - Я просто озвучил своё желание! Оливер сильнее прижал юношу к груди. - Моя бы воля, взял бы тебя прямо сейчас… и без прелюдий… - Погоди… Опять уши закладывает… - Элио высвободился из объятий и откинулся на подушки. - Я представил, как ты берёшь меня… - Дать тебе нашатыря? – с тревогой спросил Оливер. - Нет. Уже почти прошло. - Может, выпьешь гранатового сока? - Не хочу, - Элио отрешённо уставился в потолок. - Твоё уныние не ускорит выздоровление. И тебе нужно пить как можно больше гранатового сока, чтобы повысить гемоглобин. - Всё равно я не успею полностью поправиться за три недели… - по щеке юноши скатилась слеза. - А это значит, что нам не удастся заняться любовью до твоего отъезда в Америку… - Мальчик мой, - Оливер склонился над Элио, взял его лицо в ладони, невесомо поцеловал в уголок рта. – Я никуда без тебя не улечу. - Ну, конечно, улетишь. У тебя работа… - Разумеется, мой отпуск не бесконечен, но ты полетишь со мной. - Ты хочешь, чтобы я полетел с тобой?.. – губы Элио задрожали. - По-моему, это логичное желание. Разве нет? Юноша счастливо улыбнулся. - Сейчас нам надо думать о твоём здоровье, - продолжил Оливер. - Ты нешуточно повредил руку, её необходимо лечить. - А как же моя учёба? – спохватился вдруг Элио. - До выпускных экзаменов ещё полгода… - В университетах, как ты знаешь, есть заочная форма обучения. Почему бы не ввести нечто подобное в школах, в исключительных случаях? Ты можешь изучать школьную программу самостоятельно или с моей помощью, а потом просто сдать экзамены. - Вряд ли родители меня отпустят… - юноша досадливо поморщился. - Тем более, руку можно вылечить и в Италии… - В любом случае, в Нью-Йорке богаче выбор специалистов. Трауб обещал найти через знакомых опытного физиотерапевта в Нью-Йорке, который займётся твоей рукой. Или ты просто не хочешь лететь со мной?.. – взгляд Оливера стал тревожным. - Странно, что ты задал этот вопрос… - Не вижу ничего странного. Другой континент, другая страна. Полная смена образа жизни… Может, ты не готов? Элио резко вскинул глаза и с немым укором посмотрел на Оливера. По щеке юноши покатилась слеза. Оливер обнял худенькие плечи Элио. - Прости, - с грустью в голосе произнёс он. – Мне всё ещё трудно поверить, что твои чувства ко мне… - И не смей спрашивать, люблю ли я тебя, - резко перебил Элио, теснее прижимаясь к груди молодого человека. - А я как раз собирался, - Оливер мечтательно улыбнулся, зарывшись пальцами в волосы юноши. - Хорошо, что не успел. - И что бы ты сделал? - Ущипнул бы тебя со всей дури, чтобы ты больше не задавал идиотских вопросов. - А если мне просто хочется услышать твоё признание? – Оливер отстранился и пристально посмотрел в глаза Элио. - Об этом я как-то не подумал… - губы юноши дрогнули в подобии улыбки. - Я никогда не был в восторге от разного рода клише и условностей... – молодой человек замялся. - И я ничуть не сомневаюсь… - Я люблю тебя… - взгляд Элио стал по-детски трогательным. – Теперь доволен? – он провёл кончиками пальцев по щеке Оливера. - Ты очень красив сейчас… - Родители ещё как-то давно, летом, сказали мне, что рядом с тобой я преображаюсь, расцветаю. Может, они правы? - Интересное мнение… - Наверное, моё присутствие тоже на тебя влияет - ты сейчас так прекрасен, что у меня дыхание сбивается… - Тебе трудно дышать? – в голосе Оливера послышалась неприкрытая тревога. – Голова не кружится? – он перехватил руку Элио и сомкнул пальцы на запястье. – Пульс нормальный. - Со мной всё хорошо! – юноша широко улыбнулся. – Извини, что напугал своим комплиментом. - Я волнуюсь за тебя. - Знаю, - Элио обнял любимого. – Кажется, я слышу дребезжание тележки. - Совсем забыл про обед, - Оливер разомкнул объятия и встал. - Покормишь меня с ложки? - Ты в состоянии есть сам. - Пожалуйста… - брови Элио умоляюще поползли вверх. - Хорошо. Но только последний раз, - молодой человек направился к двери. Юноша довольно улыбнулся и заёрзал на кровати.