***
— Антон, иди быстрее, ну замерзнешь же, — Арсений в который раз недоволен скоростью Шастуна. — Да иду я, иду, — бурчит Антон. Арсений проезжает мимо него в обратную сторону, проверяя, как справляются другие. Сегодня у них стоит 2 подряд урока физкультуры, и они катаются на лыжах по лесопарку недалеко от школы. Арсений назначил мальчикам ехать три больших круга, а девочкам — два. Времени на все должно уйти час. Антон ненавидит лыжи. Ему не нравится, что надо одеваться тепло, переобуваться в лыжные ботинки, тащить лыжи до леса, там наматывать круги, тем же путем возвращаться обратно, переобуваться и переодеваться и, обливаясь потом, идти на алгебру. Он много раз ныл Арсению на тему ненужности лыж в школьной программе, но Арсений отказывался обсуждать альтернативы, а сам каждый раз внимательно следил, чтобы Антон был в форме, а когда тот «забыл форму», торжественно вручил ему свои запасные штаны, которые «по счастливой случайности» оказались в тренерской. «Если пропустить тренировку, можно заболеть», — многозначительно говорил Арсений Антону относительно нелюбви второго к физической нагрузке. «Ефви пвапуфтить твенивофку, мовна вабалеть», — вторил голосом Дейнерис Бурерожденной Антон, но про себя, не вслух. Антон решает, что было бы неплохо немножко упростить себе задачу и проехать не круг, а полкруга, пройдя сквозь лесопарк. А чтобы не нарваться на Арсения, который идет те же 3 круга, но в обратную сторону, можно посидеть за холмом в лесу, плотно к нему прижавшись. Ничего ведь не будет, если посидеть на холодном снегу несколько минут? Он даже не успеет замерзнуть. А Арсению потом можно будет сказать, что он проехал мимо и даже не заметил. Сказано — сделано, и Шастун сворачивает в лес, чрезвычайно довольный собственной задумкой.***
Антон любит физику. Он собирается сдавать по ней ЕГЭ, он смотрит на ютубе обучающие и научные видео, а его книжная полка пестрит всей серией бестселлеров Стивена Хокинга. Но конкретно сегодня его голова забита отнюдь не физикой. Он сидит на уроке и очень хочет в туалет. Второй раз за один урок. Вряд ли Раиса Николаевна отпустит его еще раз. Он пытается отвлечься от мысли о естественной потребности. Антона завораживает теория Мультивселенной. Он часто задумывается о том, кем бы мог быть Антон Шастун в параллельных вселенных. В одной из них он наверняка бы стал шоуменом и совершенно точно воплотил бы свою идею с шоу, где нужно звонить контактам гостя и задавать вопросы. А кем мог бы быть Арсений? Почему-то Антону кажется, что такой красивый и харизматичный человек, как Попов, совершенно точно должен быть актером. Антон даже думает, что они могли бы существовать в одной вселенной — Антон-шоумен и Арсений-актер. Возможно, они даже были бы друзьями. Или любовниками. И, наверное, Арсений бы при каждом удобном случае напоминал, что он актер, всем, кто посмел забыть об этом хоть на минуту. Антон сдавленно хихикает при этой мысли. — Антон. Ты решил вторую задачу? — Раиса Николаевна недовольна, что ее любимый ученик витает в облаках. — Еще нет, но уже близок, — врет Антон. Опять врет. — Иди и реши ее на доске, — Раиса Николаевна определенно знает, как заставить человека погрузиться в работу. Со вздохом, Антон идет к доске, на ходу читая условие задачи и прикидывая, как он ее будет решать. Весьма мудреная задача: требует знания формул стереометрии, формул из курса физики 7 и 8 класса, а также немного логики. Но и не таких обламывали. Несколько минут — и доска исписана решением, которое быстро-быстро переписывают одноклассники, мотая головами на доску и обратно, как китайские болванчики. Раиса Николаевна удовлетворена.***
Едва дождавшись перемены, Антон бежит в туалет. Мочеиспускание сопровождается болью, а мочи выделяется очень мало. Кажется, посиделки на холме в лесу не прошли даром, ведь ждать Арсения ему пришлось отнюдь не несколько минут, а пару десятков минут. На следующем уроке Антону опять нестерпимо хочется в туалет. Это уже ненормально. Надо сдаваться Арсу. Но Антон скорее умрет, чем сделает это. Во-первых, Арс не видел Антона голым, и Антон предпочел бы, чтобы так оно и оставалось до их первого секса. Во-вторых, рядом с Арсом сейчас наверняка находится Зинаида Андреевна и травит истории про свои приключения в МФЦ. В-третьих, ну, это же Арс — опытный уролог-андролог. Вместо того, чтобы пожалеть, обнять, поцеловать и дать таблетку обезбола, он наверняка решит провести полное обследование для выяснения причин. А обследование у уролога-андролога — это последнее, чего сейчас хочется Шастуну. И Антон решает терпеть. Терпеть удается ровно до следующего урока, когда режущая боль начинает откровенно мешать думать о чем-либо, кроме этой боли. Антона очень пугает, что боль не уменьшается, а нарастает. И Антон решается. Дрожащей рукой он стучится в дверь тренерской. «Войдите», — приглашает Зинаида Андреевна. «Да пошла ты», — злится про себя Антон. Он вошел, сдерживая эмоции, чтобы ни один мускул не проступил на его лице. Завидев своего «любимого» ученика, Зинаида Андреевна скривилась в недоброй ухмылке и явно подбирала выражения, чтобы как-нибудь съязвить. — Здравствуйте, а я к Арсению Сергеевичу, он не здесь? — перебил Антон, пока бабка не затянула любимую песню-басню про дурдом. — Шастун! — ухмыляется она. — Я тебя помню! Что-то натворил? Я так и знала! — Нет-нет, Зинаида Андреевна, мне бы с ним поговорить, — скрывая раздражение, утомленно отвечает Антон. — О чем? Опять хочешь пятерку по физкультуре за просто так? — вкрадчиво, голосом Бабы-Яги уточняет она. Выглядит бабка, кстати, соответствующе. Только ступы не хватает и костяной ноги. — Зинаида Андреевна, разговаривать я буду с ним, — выплевывает Антон, разворачивается и натыкается на вошедшего в тренерскую Арсения. — Что происходит? — Арсений напряжен. — Да вот Шастун, про которого я вам писала, что он двоечник и раздолбай, — Зинаида Андреевна села на любимого конька, — пришел выпрашивать пятерку! — Антон, что случилось? — Арсений понял, что Остапа понесло, и что добиться адекватного ответа от коллеги ему не удастся. — Арс…сений Сергеевич, — говорит Антон дрожащим голосом. — Мне нужно с вами поговорить. — Идем, — коротко кивает Арсений и выходит. Мальчик идет за учителем, а за спиной слышит недовольное бормотание Зинаиды Андреевны. Совсем разошлась бабка. Это к похолоданию. Арсений ведет Антона в столовую, молча приглашает сесть за дальний стол, садится сам, тревожно оглядывает мальчика и задает вопрос: — Что случилось, почему ты такой бледный? — Да Зинаида Андреевна довела немножк, — фыркает Антон. Ему очень-очень-очень не хочется называть истинную причину визита. Он откладывает, как может. А боль все нарастает. — О, да, она может, — вздыхает учитель. — Я теперь во время окон праздно шатаюсь по школе, чтобы быть где угодно, но не рядом с ней. — Да, понимаю. Антон мнется и опускает взгляд. — Антош, — Арсений под столом кладет руку на колено своего парня, а когда тот дергается и поднимает взгляд, тепло смотрит ему в глаза, чтобы добиться правды. — Заяц, зачем ты меня искал? Антон сглатывает и молчит. Момент истины. Точка невозврата. Он либо признается и пройдет самый унизительный осмотр в своей жизни, либо промолчит и героически умрет. — Я… нехорошо себя чувствую, — робко признается он. В течение нескольких секунд глаза Арсения бегали по лицу и телу Антона в попытке обнаружить покраснение или усталость. Не найдя ничего подозрительного, он решает помочь своему парню признаться, так как прекрасно понимает, что если такой бояшка, как его парень, сам пришел искать помощи, значит, у него случилось что-то действительно серьезное. — Антош, насколько нехорошо? Где болит? Антон вздыхает и сдается: — По твоей части.