Секрет Григория Волжского

(Алина) — Осторожно, вот-вот, так… — доносится тихий шёпот из кабинета. Алина сначала замирает, схватившись за ручку двери: не привыкла за день, что в её кабинете мог быть кто-то ещё. Вздыхает. Заходит и нарочито громко ступает на каблук туфли. Не стучала в собственный кабинет, и не собирается начинать. Там эти двое на неё головы поднимают. Нет, Алина за друга искренне рада. Рахим прав, они Гришу таким счастливым никогда не видели. А тут этот Вильгельм появился и всё, подменили как будто Волжского. Алина коротко кивает и садится в своё кресло. Документы, которые к груди прижимала, на столе раскладывает. На призраков иногда поглядывает. С другой стороны, вот и открылась «тайна» Гриши. Он всегда был особенно подозрительным, профессионал, сложные дела распутывал — Алина его уважала. Но последние пару месяцев! Это что-то было. Свияжская смотрела на успехи друга и глазам поверить не могла. Рада, что тот из очередной передряги выбрался, но что-то не вязалось, это что-то ей никак покоя не давало, как будто подсказывал Грише кто-то, Алина ведь, от себя противно! , товарища заподозрила… Например, информацию на Запад продавал, они ему за это лёгкие дела сливали или пешек жертвовали, чтобы в КГБ ничего не заподозрили… — Komm schon (*давай), — шепчет Вильгельм. Гриша хмурится и пробует снова поднять со стола карандаш. Его пальцы цель чуть цепляют, но через грифель проходят. Хм. От себя тошно. Алина вспухшую на лбу венку трогает. Оно, вон, как оказалось. Никого Гриша не предавал, у него буквально «глаза на спине» появились. Этот его Вильгельм. Свияжская ещё не решила, как она к немцу относится. Тот явно от Гриши без ума. Волжский в ответ его так же любит, раз не умер, а призраком стал, лишь бы с этим его Вильгельмом остаться. Да, странные у них отношения. Но, смотрит на них вместе Алина, и язык не поворачивается их любовь «неправильной» назвать. Хотя, по сути, не дело. Гражданин должен гражданку любить. А тут товарищ — товарища… Хотя, Вильгельм скорее буржуазный «господин» и в манерах, и во внешнем виде. Хм. — Мы не мешаем? — вдруг спрашивает он. Алина качает головой, что-то с ними совсем отвлеклась от дел. Сама виновата. Поэтому работать продолжает с особым рвением. — Вот так, — бормочет Вильгельм. Гриша на этот раз карандаш кое-как приподнял, но удержать не может. Бряк! Вильгельм за ним ныряет и с пола поднимает. Передвигается Гриша хорошо, а вот остальным призрачным приёмам его учит Вильгельм. Интересно… Алина на странной мысли себя ловит. Обрывает. Чем дольше на этих двоих смотрит, тем… тем правильней вдруг её мотанные чувства самой же кажутся. О чём раньше не думала. Что всегда отметала и забывала. Потому что неправильно. Но интересно ведь — она бы осталась рядом, если бы Свияжскую убили? Бред. Какой же бред. Бряк! Алина лоб разминает. Голова раскалывается. Бряк! Ей до совещания час. Бряк! Как же бесит! Алина резко встаёт и ладонью по столу ударяет. — Алин, — виновато начинает Гриша. Она за голову держится и отмахивается. — Есть хочу. Я в столовую. — С тем и выходит, разве что бросает внутрь кабинета и только потом дверь закрывает, — Вам хорошо, есть больше не нужно. — Я бы усомнился, иногда мне не хватает вкуса марципана… Алина выходит и Вильгельма не дослушивает. Он всё равно это Грише рассказывает. Так дня три тянутся. Книга на полке: эти двое у неё в кабинете, хотя ночью проверили: Гриша спокойно по всему зданию КГБ передвигаться может. Не рискуют пока, он невидимым не всегда становится. И проявляется в самый неподходящий момент, нечего им по зданию расхаживать. Бряк! Но как же!.. Аргх! — Кто опять мои ручки переложил?! — кричит Алина и захлопывает за собой дверь. — Где моя папка?! Вильгельм подлетает и показывает на правый край стола. Правый. Гриша его остановить хотел, молодец, нельзя было не трогать?! — А я положила её сюда! — продолжает Свияжская, хватает папку и перекладывает на другой край стола. Вильгельм, кажется, сейчас и понимает, насколько они попали. Отлететь медленно пробует- Алина зыркает в его сторону и громко передвигает карандашницу на законное место. — Она должна стоять здесь, — бурчит она намного тише. Но, кажется, не передвигать её вещи — эти двое просто не умеют. — … вот так, отлично! — … gut-gut (*хорошо-хорошо), у тебя хорошо получается! — … Gregor, смотри, держи меня за руку… Только Вильгельма и слышит. Нет, Гриша и при жизни неразговорчивый был, здесь без сюрпризов. Но его, как бы назвать, партнёр? Любовник. Вот Вильгельм был особенно разговорчив. А ещё, как же так! , у такого способного при жизни человека быть привидением никак не получалось. Неделя шла к концу, а двое так и были «заперты» в её кабинете. — Учи его невидимости, — бурчит Алина в который раз. — Это сложнее, — продолжает упрямиться Вильгельм. — Быстрее всего я научился двигать предметы- Бряк! — Да мне плевать, чему ты там научился, выметайтесь! — срывается Алина. Её карандаш катится по полу и врезается в стеллаж. Бряк! — Григорию проще пока находиться рядом с предметом, — начинает спорить Вильгельм. — Тогда предмет уходит из моего кабинета! Алина хлопает ладонью по столу, встаёт, хватает с полки книгу и выбегает в коридор. Эти двое ведь вполне могут передвигаться по зданию, могут! Могут. Но Григорию, видишь ли, проще. Х. Алина шумно выдыхает и останавливается. Смотрит на книгу в руке. Кому такой подарочек? Нет, Рахим потом неделю довольный ходить будет, потому что она, как он хотел, сделала. Может, ему тоже нервы потреплют, но ухмылку с его лица то не сотрёт. Алина вздыхает и трёт лоб. — Алина Алексеевна? — спрашивает кто-то из товарищей. Они мимо шли, вот и пусть идут. — У меня в кабинете что-то душно, — вяло отмахивается она. — Спасибо за беспокойство. На том и расходятся. Алина дальше идёт. Она точно решила, как поступит. *** (Кира) Книга оказывается в кабинете Киры внезапно. — Привет, — хмуро говорит Алина, заглядывая внутрь. — Держи. И уходит, положив книгу на стол. Эм. Кира не особенно просила ребят к себе в кабинет, но и не особенно против, чтобы они жили у неё. Любопытно, что случилось. Гриша и Вильгельм появляются через минут десять. — Привет, — говорит Волжский. — Мы тут расположимся, — улыбается Вильгельм и кивает. — Пришлось стенами петлять, ух, чуть не заметили… Он руку на плече Гриши держит. Не цепляется, просто ладонь положил, куда из-за их разницы в росте дотягивался. И всё. А Гриша то замечает и чуть-чуть уголком губ улыбается. Милые они. Кира потому мягко улыбается в ответ и продолжает работать. Книга перед ней на столе лежит, Кира только к вечеру уберёт её на полку. Там книга и простоит, кажется, месяц? Нет, Кира с самого начала догадывалась, чем двоица взбесила Алину. — Если найдёте что-то среди моих вещей, — говорит сразу. — Придумайте тому место. Гриша коротко кивает, Вильгельм по началу лишь не понимает. Потом они даже какой-то порядок в кабинете наведут. Дело в том, что если у Алины у каждой вещи было ровно отведённое место, сантиметр к сантиметру, попробуй сдвинь влево! Ахем. Вот если у Алины было так, то где и что лежало у Киры — не знала и она сама. Бряк! — Там где-то ещё ручка валялась, — отмахивается Кира. Бряк! — Осторожней, осколки чашки из-под стеллажа так и не вышло вымести. Бряк! Кира голову поднимает. Нет, там ничего не валялось, даже сказать нечего. Дальше бумагами шуршит. Разве что… — Сейчас получится, — бурчит Вильгельм. — Вот сейчас точно, сосредоточься. Gregor! Ты меня слушаешь?! Видимо, нет. Гриша на Вильгельма смотрит и уголком губ улыбается, а потом быстро наклоняется и того в щёку целует. У Вильгельма пальцы вздрагивают: Кира хорошо видит как раз ту его руку, которая вечно где-то на Грише. Чаще на плече или предплечье. Кира улыбается и работать продолжает, а мысли всё равно к двум призракам возвращаются. Забавно: Гриша легко через стены проходит, в вот мелкие предметы поднять никак не может. Хотя Вильгельм говорит, у него первым вышло именно через предметы ходить: там учиться нечему. Занятно. Так. Кира работать продолжает, у неё дел по горло. Бряк! — A-ha! Gregor… Кира голову приподнимает. И правда, вышло что-то. Гриша взглядом бы карандаш убил, так сосредоточенно на него в своей руке смотрит. Но работа. Вильгельм довольно щебечет. Гриша пару книг переставить пробует. — Тебе, может, помочь? Хм? Кира от документов отрывается. — У тебя есть мысли? — протягивает и показывает. — Ни зацепки. — Eh? Что там? — Вильгельм за Гришей зависает и тоже читает. По идее, там гриф секретно, но Гриша ведь тоже в штате значился? Просто уже не значится, а так-то… Твангсте же никогда в КГБ не был, но ему Гриша доверял свои дела, так что… так что нормально всё. Они пару часов вместе на всё смотрят. — А он точно бы успел добраться? — задумчиво тянет Вильгельм. — Скорее нет, — выдыхает Гриша и голову чуть наклоняет. — И я бы проверил описание вот здесь. Твангсте голову на его плече раньше устроил, теперь руку не отпускает, но приподнять голову приходится. Перечитывают вместе. — Точно ведь… — бормочет Кира после и встаёт. — Спасибо, ребят. Выходит. Ей нужно пару мест, упомянутых в донесениях, осмотреть. Не вяжется, значит, может быть и зацепкой. Кира вернётся через пару часов. Дверь без стука приоткрывает- — … Gregor-Gregor, — доносится тихое. Замирают все трое: Вильгельм полу-видимый на краю стола сидит, Гриша такой же полу-видимый над ним нависает. Кира же моргает. Потом заторможенно понимает, что видит, и спешно закрывает глаза ладонью, в придачу и на пятках разворачивается, горло прочищает, да что-то… ну. Неловко. — … мы, это… — бормочет Гриша. А она лишь отмахивается. — Оденьтесь. Всё нормально, я позже зайду. Выдыхает и дверь за собой закрывает. Да уж, сказал бы ей кто, что придётся в собственный кабинет стучаться… рассмеялась бы. Теперь же мера кажется вполне оправданной. Нет, Твангсте она толком и не видела, больше голую спину Гриши, нависшего над ним. И то, что через призрачного Волжского просвечивало. На обоих хотя бы нижняя половина одежды была, а на Вильгельме и вовсе рубашка, пускай и расстёгнутая. Кира головой мотает. Лучше забыть, о чём она думает. Хотя. Пока по коридору идёт и думает, куда бы ненадолго заглянуть. Интересно, как их Алина не убила за такое? Не рисковали. Хмыкает. Забавно. — Забавно… — вслух повторяет Кира и улыбается. *** (Рахим) Рахим ухмыляется, когда на пороге его кабинета появляется Кира с книгой. — Ха! Моя очередь, — усмехается он, вскакивает на ноги и потирает руки, — Что, нервишки плохие у вас, Кира Семёновна? Она глаза закатывает и книгу ему сует. Гриша с Вильгельмом за спиной Рахима возникают. Гриша виновато руками разводит. Вильгельм меньше раскаивается, но тоже спешно извиняется. Хм. — Пуговицы криво застегнул, — хмыкает Рахим и указывает на рубашку, застёгнутую на несколько пуговиц жилета. Кира вздыхает и захлопывает дверь. Значит, этим её и довели. Рахим глаза прикрывает и на парочку щурится. — Мужики. Совесть потеряете — начну советовать. Гриша хмурится. Вильгельм деловито кивает, пока одежду свою поправляет. Ему не так удобно, потому что Гриша его под локоть придерживает. Вот и повод. — Вы повсюду теперь ходите и за ручки держитесь? Гриша взглядом убивает, Вильгельм делает недовольный вид и скрещивает руки на груди — но явно переигрывает. Отпускать друг друга оба и не собираются. Что ж. — Свечку подержать не предлагаю, — ухмыляется Рахим и ставит книгу на полку, — в нашу эпоху давно придумали-и-а! — От прицельно кинутой ручки уворачивается: Гришу ведь научили, наконец, таскать предметы. — Лампочки! … в этом кабинете книга осталась надолго.