Приключения Хоука в Киркволе

пролог Воины ордена искателей доставили гнома в поместье Хоуков. После чего усадили его в кресло. Кассандра стоит у стены и листает его книгу о защитнике Кирквола. — Принимали меня в гостях и получше. Гном трет переносицу. — Меня зовут Кассандра Пентагаст, я искательница Церкви. — И… что же ты ищешь? недоумевает гном. — Защитника. — Какого именно? Гном смотрит на свои пальцы. Кассандра рывком сокращает расстояние и бьет его книгой по лицу, после чего швыряет её к гному на колени. — Ты прекрасно знаешь, почему я здесь! — Можешь начинать говорить, гном. Это ты делать умеешь, как мне говорили. Она протыкает том кинжалом. Гном недовольно осматривает книгу. — Хм, но что же ты хочешь узнать? — Все с самого начала. Братья Хоук вышли на плато в Диких землях неподалеку от Лотеринга и убивают порождений тьмы. Один в доспехах Серого стража, второй защитника. — Разведка. — Тогда встанем здесь. Приготовься. отвечает Каверу, Крис. К ним начинают подтягиваться все новые порождения тьмы. Наконец волна порождений сгорела в взрыве огненного шара. — Долго мы не продержимся. — Ну, может нам повезет и у них кончаться порождения тьмы. — Вот и они. Дать им отведать моего клинка? — Позволь мне. Крис швыряет огненный шар. После убийства всех генлоков на плато выходит огр. Хоуки легко расправляются с ним. — Им нет конца. Их окружает новая толпа порождений. Внезапно появляется огромный дракон, который огнем убивает порождений тьмы. — Вранье! Кассандра сжимает кулак и сует его под нос гному. — Ничего такого не было! — Не сходиться с тем, что вы слышали искательница. «Сэр Уитмор! Когда я говорила о силах, более могущественных, чем храмовники, я имела в виду не Церковь. Вне всякого сомнения, она руководит храмовниками, но так было не всегда ― когда-то Инквизиция преследовала еретиков и сектантов, так же как и магов, и царство их террора окончилось только с появлением Круга Магов. Хорошо это или плохо, но они стали орденом храмовников, надсмотрщиками за магами и боевым звеном Церкви. Это было взаимовыгодным решением, но мало кому известно, что Церковь создала еще один орден, уже для надзора за храмовниками. Он называется «Искатели Истины». Я сама знаю о них немного, но с уверенностью могу сказать следующее: они служат Верховной Жрице, и их боятся. Когда искатель выходит из тени, храмовники бегут в укрытие, ибо он появляется, только если храмовники не справились со своими обязанностями. Искатели в высшей степени эффективно расследуют злоупотребления в Круге и охотятся за особо неуловимыми отступниками. Говорят, они невосприимчивы к контролю над разумом и обладают способностью читать мысли и стирать память, но это, вероятно, преувеличение. Итак, мы возвращаемся к исходной дилемме. Кто следит за силами, большими, чем у храмовников? Кто-то скажет, что верховная жрица, но много ли она знает об их деятельности, если само существование искателей для большинства окутано тайной? ― Письмо неизвестной жрицы, найденное в архивах Великого Собора, 8:80 Благословенного века» — Истории меня не интересуют. Я хочу услышать правду. — С чего ты решила, что я знаю правду. Указывает пальцем себе в грудь гном. — Не лги мне! Ты знал его еще до того, как он стал защитником. Кидается к гному искательница. — Даже если так — я не знаю где он теперь. Я же говорил. — Тебе известно, что поставлено на карту? Качает головой Кассандра, отвернувшись от гнома. — Дай угадаю. Ваша бесценная Церковь распалась, и мир оказался на грани войны. — поводит рукой гном. — И тебе нужен единственный, кто может все исправить. — Когда все это началось, защитник был в гуще событий. Если не можешь указать мне где он, хотя бы расскажи что знаешь. — А ты не боишься, что я буду сочинять на ходу? Подается вперед гном. — Отнюдь нет. — придется выслушать все. Гном откидывается на спинку, складывая руки домиком. — На Ферелден обрушился Мор. У руин Остагара армия порождений тьмы сошлась с армией короля. Исход битвы был предрешен. Король Кайлан пал на поле боя, преданный своим самым надежным полководцем. Орда беспрепятственно двинулась на Лотеринг. Деревня сгорела. Много мирных жителей погибло. Семья защитника едва успела бежать. 1 Бежим всей семьей из деревни. Мама уже запыхалась, а на пятки нам наступают порождения. Она падает на подставленные руки. Твою мать. Разворачиваемся. Бетани швыряет огненный шар в генлоков. Прорвавшихся через огонь тварей добивает своим двуручником Карвер. — Кажется это все. Произносит брат. Бетани помогает нашей старенькой матери подняться. — На данный момент. мрачно добавляет Бетани. — Во имя Создателя мы все потеряли. Все, что мы с вашим отцом строили. — Я знаю, как много для тебя значит Лотеринг, но нам надо уходить. Пытаюсь я вразумить маму. — Да, ты прав. — Надо было давным-давно бежать, какого хрена мы мешкали? возмущается Бетани. — Что ты так на меня смотришь? — Отбивается Карвер. — Я и так в бегах с самого Остагара. «Хоук — сын Малкольма Хоука и Лиандры Амелл. Ему приходилось жить в самых разных уголках Ферелдена: поскольку его отец и младшая сестра Бетани были магами-отступниками, семейству постоянно приходилось переезжать с места на место, спасаясь от преследований храмовников. Десять лет назад семейство, устав от скитаний, обосновалось на окраине деревни Лотеринг, построив там дом. Лиандра не переставала беспокоиться, что однажды храмовники схватят их, но Малкольм держал свои способности в тайне и научил сына и дочь делать то же самое. Три года назад Малкольм скончался, и за главного в семье остался Хоук. Когда начался Мор, его брат Карвер записался в полк короля Кайлан. Орда, хлынувшая из Диких земель Коркари, грозила гибелью всей деревне, и её следовало остановить. Однако в битве при Остагаре король Кайлан был предан и погиб. Брату едва хватило времени, чтобы спастись, добраться до Лотеринга и увести оттуда семью» Детство и юность в положении отступницы не поколебали веру Бетани и не изменили её солнечную натуру, но окрасили восприятие мира. Больше всего Бетани хотела бы стать «нормальной». Она ценит все, что сделала семья, пытаясь уберечь её от Круга, но жизнь в бегах и постоянный страх взяли своё. Иногда Бетани задается вопросом, а не было бы ей лучше в Круге, хотя она никогда бы не призналась в этом матери, которая стольким пожертвовала, чтобы защитить дочь. По крайней мере Бетани могла бы жить с другими магами и точно знать, что служит воле Создателя, не отрекаясь от тысячелетнего религиозного учения. Однако главным для неё остается семья, и, несмотря на сомнения, она с радостью принимает магию, если с её помощью можно защитить родственников. Она беззлобно соперничает с близнецом Карвером, а Хоук пользуется её глубоким уважением. «Мы могли бы бежать в сотню разных мест, а выбрали возвращение. Что бы вы ни говорили, погоня за старым именем не есть начало новой жизни». Сильный рослый Карвер — искусный воин, желающий проявить себя, хотя не всегда ясно, кого он пытается впечатлить. Будучи сыном и братом магов, он вырос в окружении магии, которую никогда не мог по-настоящему понять, и считает, что от него всегда ожидали чего-то невозможного. Он глубоко привязан к семье, но иногда в присутствии родных он чувствует себя самым глупым. Карвер потерпел фиаско в Лотеринге. Свой недостаток целеустремленности он объясняет нежеланием привлекать внимание к родственникам-отступникам. После смерти отца он встал на путь воина, однако Мор и поражение при Остагаре поставили крест на его практически не начавшейся карьере. Карвер знает, что быстрое бегство было единственно разумным решением перед лицом надвигающейся опасности. Но почти предпочел бы остаться и принять бой. Хотя битва с ордой была обречена на неудачу, у неё была цель — то, чего Карвер давно искал. — Не хочу вас прерывать, но мор не будет ждать, пока мы тут стоим и ругаемся. Оглядываюсь на собирающуюся толпу генлоков за бушующим пламенем. — Пожалуйста, послушай брата. Прижимает руки к груди мама. — Ну, тогда в путь, веди нас. Идем группой по тропе в на север. — Постойте. Куда мы бежим? останавливаемся. Разворачиваюсь к Бетани. — Подальше от порождений тьмы, куда же еще. — А потом куда? — спрашивает Карвера сестра. — Мы же не можем бродить без цели. — Куда бы мы не шли, самое главное держаться вместе. — Мы можем отправиться в Кирквол. Вмешивается в спор младших мама. — Ну об этом я бы подумал в последнюю очередь. — В Киркволе много храмовников, мама. Поддерживает меня Бетани. — Знаю, но у нас там родня, и имение. — Ээх, значит нужно добраться до Гварена и сесть на судно. — Если доживем. Только бы из этого дерьма выбраться. Карвер идет дальше. Это что, звуки боя. Заходим за поворот тропы. Там в окружении генлоков двое людей дерутся с ними. Рыжая воительница и храмовник. Внезапно храмовник получает удар в бок и падает на землю. Воительница защищает его. — Ты им не достанешься. — Женщина подхватывает мужчину и закрывает их щитом. — Пока я жива. Надо им помочь. Убиваем порождений. — Не дергайся Уэсли. Так только хуже. Рыжая женщина присаживается рядом с храмовником и тянется за аптечкой. Но тот все равно встает. — Не подходите ко мне отступники. — Да, Создатель тот еще шутник. Сначала порождения тьмы, теперь еще и храмовник. Ругается Бетани. Да и у меня маты на языке. — Думала они все ушли из Лотеринга. — качает сестра головой. — Что хотят порождения тьмы видно всегда. А что на уме у мага никогда не знаешь. Орден предписывает… — Уэсли. Останавливает его воительница. — Орден предписывает… Храмовник делает шаг вперед, я же встаю перед ним, загораживая Бетани. — Дорогой, они нас спасли. Создатель все понимает. храмовник морщится и кивает. — Конечно. — Я Авелин Волен, это мой муж сэр Уэсли. Когда минует угроза мы можем снова стать врагами. — Не подходящее время для ловли отступников. Храмовники бежали вместе с церковью. — Я отправлялся в Денерим по делам ордена, но когда услышал об Остагаре, был вынужден повернуть на юг. склоняет голову храмовник. — Злая судьба и неразумное решение свели нас вместе на поле боя. — Этот добрый храмовник согласился отложить свою охоту на магов отступников. — Говорит Бетани. — так что не будем больше об этом. — Умная девушка. хвалит её Авелин. «Если у тебя есть семья, её надо защищать. И неважно, кто это — родня по крови или нет» Авелин родилась в Орлее, но так и не узнала этой страны. Её отец, Бенуа дю Лак, был кавалером (шевалье). Он утратил покровителя в результате интриг и бежал в Ферелден, когда Авелин была младенцем. Хотя семья располагала крайне скудными средствами отец решил обеспечить дочери утраченную им жизнь: она должна были стать рыцарем, чего бы это ни стоило. В конце концов он продал все имущество, чтобы отправить Авелин на службу к королю Кайлану. Казалось, Авелин была одарена рыцарскими навыками от рождения, но все же этот жребий вызывал у неё сомнения — начиная с судьбы её тезки, сэра Авелин. Первую женщину-рыцаря в Орлее оставили сиротой, осмеяли из-за внешности и убили, когда она осмелилась выступить против мужчин на турнире. Её слава — трагедии, но живая Авелин не готова почитать такую жертву: смерть из принципа остается смертью. Отец гордился ей, но она так и не стала рыцарем в том смысле, в каком он мечтал. Авелин вышла замуж за Уэсли Валлена во время службы в ферелденской армии. Они были родственным душами и отважными стражниками.» — Пока, похоже, мы единственные, кто убежал от порождений тьмы. — Мы от них еще не убежали. Ты не видел, что было при Остагаре. Это только начало. Вмешивается брат. — Ты там был? Да-да теперь помню. Третья рота капитана Вэрила. — Значит ты видела, как погибла вся армия. — Нас подкосило предательство, а не порождения тьмы. У этой части орды такого преимущества не будет. Авелин и Карвер умолкают. Надо хоть состояние храмовника поинтересоваться. — Рана тяжелая? — Боюсь меч я держать не смогу, даже после лечения. — отвечает храмовник. Блин еще один балласт за спиной. Ладно, пусть вместе с матерью прячется. — Значит смогу я, как всегда. — успокаивает его рыжая. — но пока что мы пойдем с тобой. Север отрезан. Мы с трудом ускользнули от главных сил орды. Мама прячет лицо в ладонях. Карвер вскидывается. — Значит мы в западне! На юге Дикие земли, выхода нет. Машет брат рукой. — Если выбирать между югом и верной смертью, то я выбираю юг. Мы идем дальше по тропе. отбиваемся от разрозненных отрядов порождений тьмы. Даже одного эмиссара прибили. Надеюсь, мой мабари не заразиться, а то говорят их кровь ядовита. — Скорее, пока они не собрались. Бежим в Дикие земли. Зовет нас воительница на плато. «Говорят, что в середине Чёрного Века, когда Ферелден наводняли оборотни и крестьяне прятались за запертыми дверьми, а у ворот сажали собак, один могущественный эрл народа Аламарри взял и заявил, что положит конец угрозе. Его эрлинг располагался на краю тёмного леса, на южной границе Ферелденской долины. Именно из этого леса, по его словам, и устраивали оборотни свои полночные набеги на человеческие поселения. За двадцать лет, что эрл водил по лесу свою армию из воинов и гончих, он убил не только всех до последнего волков, но и всех людей из племени Хасинд, что имели несчастье ему повстречаться. Все они, говорил эрл, могут таить внутри демона и обращаться в оборотня. Двадцать лет лес стонал от боли, а в реки стекала кровь. Легенда гласит, что однажды одна старая хасиндская женщина нашла сыновей мёртвыми, и в телах их были оставлены клинки людей эрла. Выдернув один из этих клинков, она вонзила его себе в грудь, прокляв при этом имя эрла. Едва лишь её кровь пролилась на землю, как лес окутал туман. Он всё ширился и ширился, пока не укрыл собой всю чащу. Армия эрла сбилась с пути и, скорее всего, погибла от голода. Некоторые утверждают, что они бродят там до сих пор. Руины эрлинга стоят и по сей день, полные призраков женщин, которые ждут, когда же вернутся из похода их мужья. Дикие земли Коркари — поистине легендарный лес. Говорят, что сколько теней есть в этом великом южном лесу, столько и легенд сложено о нём. Племя хасиндов обитает там с тех самых пор, как на юг пришли люди. Сколь бы далеко ни заходили путники на юг, конца Диким землям не видно. За туманами лежат снежные поля, возвышаются белые шапки гор, разливаются ледники. Там слишком холодно для людей. Хотя хасиндам удаётся выжить и в этих суровых краях. Они рассказывают о таких ужасах, лежащих за Дикими землями, которых долинным народам вовек не понять. Для большинства людей Дикие земли Коркари — это край Ферелдена и край света. За ними ничего нет. А в самих Диких землях есть лишь деревья-великаны, сырые болота да опасные чудовища. Что тут ещё можно сказать? — Мать Эйлис, учёная Церкви. «Неизученные земли», год 9:18 века Дракона.» Поднимаемся на плато. Топот. Расходимся в стороны. Мать твою! Это же огр! Бетани закрывает застывшую мать и бьет огра огнем. К сожалению он почти не обращает на это внимания и схватив сестренку швыряет её об землю. Авелин и Карвер кидаются к нему с мечами, пытаясь свалить его на землю. Я же бью по нему ледяной хваткой. Но он почти не обращает на это внимания. наконец Карвер наносит ему удар в грудь, пробив сердце. Огра мы завалили, осталось прибить набежавших на шуб генлоков. Наконец последний генлок падает на землю. — Бетани, очнись! — мама сидит на коленях у тела сестры и плачет. — Бой кончился! Мы победили! Мрачно смотрю на сестру. Тут без шансов. — Простите, госпожа, но ваша дочь мертва. Вот и Авелин так думает. — Нет, эти твари не могли её убить. всхлипывает мама. — Бетани рискнула жизнью, чтобы спасти нас. — Мне не нужны подвиги, мне нужна моя дочь! Как ты мог её отпустить? — я склоняю голову. — Бедная моя девочка… Маленькая моя… — Мама, если будем стоять здесь и плакать порождения тьмы до нас доберутся. Вот и Карвер меня поддерживает в желании свалить отсюда. Блин, а ведь мы даже похоронить её не сможем. — Позвольте препроводить душу вашей дочери к Создателю, госпожа. — Подходит к нам храмовник. — Мы из праха пришли и канем во прах Даруй Создатель сей юной девушке место у ног твоих. Да обретет она мир и покой в вечности. Начинает он читать молитву, пока мама гладит тело Бетани по голове. — Я никогда не забуду тебя Бетани. Укладываем тело на спину. — Ну, хотя бы у папы теперь будет компания. пытаюсь я подбодрить свою семью. — Проклятье, мы опоздали. — Вижу. Мрачно смотрю на окружающих нас порождений. Они все пребывают и пребывают. Мы отбиваемся, но их все больше. Внезапно сверху слышится рычание и к нам слетает дракон. Он сжигает порождений, пока мы сбились в кучку у скалы. Он превращается в старую женщину в кожаной броне. Она не спеша подходит к нам. — Так, так что у нас тут твориться? Я и Карвер иду вперед. Авелин осталась у стремительно сереющего храмовника. Как и мама. — Раньше гостей в Диких землях не водилось, а теперь так и хлынули. — Не знаю кто ты, но я не позволю тебе причинить нам зло. Храбрюсь я. Неужели сказки о Диких землях правда? — Зло? Если б я пожелала, вряд ли б ты меня остановил. — Усмехается женщина. — Если хотите убежать от порождений тьмы, вам в другую сторону. — Значит, ты просто бросаешь нас здесь? выходит вперед брат. Ведьма отворачивается. — А почему бы и нет? — поворачивает она к нам голову, потом идет к нам. — Я увидела занятную картину — поверженный могучий огр! И кто же мог его победить? Ну, свое любопытство я удовлетворила, а вы в безопасности… пока что. Вам мало? Лучше нам держаться от этой ведьмы подальше. — Мы сами доберемся до Кирквола. — Кирквол? Ну и далеко же вы собрались. Такой путь только чтобы убежать от порождений тьмы? — Есть предложения получше? Говорят, Глубинные тропы еще не заняты… ведьма смеется. — О, ты мне нравишься! Ты будешь биться в круговороте Хаоса… и мир содрогнется перед тобой. Она отворачивается от нас и отходит назад. — Это судьба или случайность? Непонятно. Похоже, нам все сегодня крупно повезло. Я пока еще могу вам помочь. Ведьма разворачивается к нам. Что ей от нас нужно? — Тут какой-то подвох. Она смеется. — Ну, подвох есть всегда — жизнь один сплошной подвох. Но лучше двойное дно, чем крышка! Смеется женщина. — Можно ли ей доверять? Мы даже не знаем кто она. Брат волнуется и правильно делает. Если она та кто я думаю у нас могут быть большие проблемы. — Я знаю кто она. Ведьма из Диких земель. Ведьма при словах Авелин, горделиво вскидывает голову. — Да, меня так зовут. А еще меня зовут Флемет. Или Аша’Беланар. Старая карга, которая много болтает. — Цитирует она кого-то посмеиваясь. — Это важно? Предлагаю следующие, я помогу вам миновать орду, а вы передадите кое-кому посылочку. Это почти по пути. Окажете такую услугу «ведьме из Диких земель»? — Так себя утруждать, чтобы кто-то передал посылку? — У меня… неотложная встреча. Так гораздо удобнее. К счастью, у вас есть свои потребности. — Стоит ли её доверять? — Уэсли ранен. Нам не спастись от порождений тьмы. Отвечает мне рыжая, пытаясь помочь храмовнику. — Если придется, оставьте меня здесь. — Нет! Я сказала, что вытащу тебя и я тебя вытащу! — Что это за «ведьма из Диких земель»? — Это из хасиндской легенды. Ведьма, которая похищает детей. — Тьфу, делать мне больше не чего. — Значит ты из отступников? — Да, у нас много общего. — Выбирать нам не приходиться. — Как и мне. Возле Кирквола обитает клан долийских эльфов. Отдай этот амулет их хранительнице Маретари. Сделай с ним, что она попросит и мы квиты. — кладу амулет в зачарованную сумку. — Но прежде чем отправиться нужно еще кое-что сделать… Мы разворачиваемся к кашляющему храмовнику. — Нет, оставь его в покое! Авелин вскакивает на ноги и загораживает парня собой. — Кровь твоего бойца отравлена. — Ты лжешь! Кричит в отчаянии рыжая. — Это, правда Авелин, я чувствую, как внутри расползается скверна. Останавливает воительницу посеревший храмовник. Его вены вздулись и стали черного цвета. Глаза помутнели. — О чем ты? — Это от порождений тьмы. В крови. Я понял… когда это случилось. — Но тогда, сколько осталось до того, как ты? Мрачнеет рыжая. — Насколько я могу судить недолго. Убивает остатки надежды женщины Флемет. — Это слишком большая обуза. — Нет! Авелин хватается за меч. — Единственный известный мне выход — стать Серым стражем. — Но они все погибли при Остагаре… Авелин мрачно склоняет голову. — Не все, но до них сейчас не добраться. Переглядываюсь с ведьмой, пока рыжая присаживается у тела храмовника. — Авелин послушай меня. — Нет, и не проси! Я не буду! — Пожалуйста, скверна это медленная смерть. Я не могу… Она гладит его по щеке. Я присаживаюсь рядом. — Это твой муж Авелин. Я не могу решать его участь. — Будь сильной, любовь моя. прощается с ней Уэсли. Она достает кинжал и вгоняет его в грудь своему мужу. Тот вскрикивает и обмякает. Закрыв ему глаза, она поднимается и мрачно смотрит на труп мужа. К ней подходит Флемет. — Без смерти не бывает покоя. — Она разворачивается. — Легче не будет. твоя борьба только началась. *** — Флемет. Кассандра явно недовольна. — Я думал, тебе будет интересно. Оправдывается гном. — Думаешь, я поверю в мифическую колдунью из Диких земель, которая возникает из ниоткуда и спасает Защитника? Искательница ходит по комнате и возбуждено размахивает руками. — Да будет тебе, Искательница. Неужели мне и про ферелденских Серых стражей нужно рассказывать? — Не нужно. Пожалуй, и вправду не нужно удивляться, что она тут замешана. Успокаивается женщина. — Вот и мне моя версия куда больше нравиться. — Так и что еще ты не договариваешь? Она кого-то отправила вместе с Защитником? — В некотором роде. взмахивает рукой гном. — Так я и думала. Продолжай. Но если ты заявишь, что они улетели в Кирквол на драконе… — ну, до этого дело все-таки не дошло. Гном продолжает рассказ. — Ведьма не обманула и доставила их в Гварен, где они сели на корабль. Они плыли по недремлющему морю, терзаемые лютыми штормами. Две недели они провели в темном трюме, среди напуганных и отчаявшихся людей. И вот они, наконец, увидели Кирквол — город цепей. Некогда он был частью империи. Сюда отовсюду свозили рабов добывать камень. Теперь это вольный город. Впрочем, весьма относительно. Миновав черные скалы, приплывшие видят то, что видели в старину рабы: гостеприимные казематы. Там среди прочих пристал и их корабль. *** Наш корабль плывет по ущелью из скал со статуями рабов. Я вышел на палубу и осматриваю окрестности. Скоро уже пристанем. Наконец-то. Через пол часа выходит с толпой пассажиров из трюма корабля на пристань. — В город никого не пускают. Внезапно произносит Авелин при виде собравшейся толпы. — Что? не может быть! Возмущается мама. — Это правда. Погляди на них. Женщина указывает на гомонящую толпу таки же беженцев, как и мы. — Чему ж тут удивляться? Все бегут от Мора, точь-в-точь как мы. Карвер останавливается и смотрит на маму. — А теперь нас вышвырнут отсюда на поживу смерти. Невероятно. — Мы проберемся в город, так или иначе. Авелин мой ответ явно не по нраву. — Надо найти Гамлена. наша семья в Киркволе всегда пользовалась большим уважением. Он сможет что-нибудь сделать, я уверена. Мама не унывает. — Будем надеяться, он получил твое письмо. Карвер же настроен не так радужно. — Стражники подходят с докладами к этому человеку. — Рыжая указывает на стражника посреди толпы. — Может нам стоит поговорить с ним? подходим к стражнику с короткими светлыми волосами. — Эй вы, вернитесь к остальному сброду! Нечего проталкиваться вперед, быстрее в Кирквол никто не попадет! — Ну, когда-нибудь вы нас пустите? — спрашивает его Авелин. — Ха, у нас в вольной марке и своих нищих хватает. На кой нам нужны вонючие толпы ферелденских беженцев? Отношение к моим соотечественникам тут просто кошмарное. — Почему нас не пускают в город? — Будь моя воля, я бы запер ворота и пошли бы вы попрошайничать в другом месте. Только это не мне решать. Может, у кого из вас есть законное дело в городе. Разводит стражник руками. — Потому то рыцарь-командор Мередит и хочет, чтобы мы всех рассортировали, но большинство вернется на корабли. — Это же храмовничий чин. С какой стати городской стражник подчиняется храмовникам? — Мы не подчиняемся ей… Но она обладает в Киркволе немалой властью. Не знаю, что произошло, если бы наместник пошел наперекор её желанию. — Мне надо поговорить с тем, кто здесь командует. Стражник вздыхает. — Да-да, вечно одно и тоже. Если хочешь, поговори с капитаном Эвальдом. Я то здесь смотрю, чтобы вы беглый сброд не лазили на стены. идем по лестнице во двор. Прислушиваюсь к разговору рыжей и младшего. — Скажи, как твоя семья спаслась из Лотеринга? — Это все мой брат. Если бы не он, нас бы здесь не было. Приятно, когда тебя ценят. Особенно этот засранец. — Ты тоже прекрасно сражаешься. Подбадривает брата Авелин. — До брата мне далеко. проходим на площадь у лестницы. там собралась толпа из дезертиров королевской армии и капитана стражников. — Пропусти нас зануда ты эдакий! Мы не станем здесь торчать! Наседает на него предводитель дезертиров. — Ну, так возвращайтесь на свой корабль и уплывайте. В Киркволе нет больше места для беженцев. — Наш корабль уже ушел. Мы заплатили кучу денег, чтобы добраться сюда. — Как и половина Ферелдена! Я ничего не могу сделать, город переполнен! Переругивается с ними капитан. — Один стражник сказал, что вы пускаете людей у которых есть дело в городе. — Верно, мы сами видели, как вы впускали в город кучу народа. Соглашается со мной один из дезертиров. — Горожан и торговцев, которые могут оплатить наши хлопоты. Полагаю у тебя не больше денег, чем у этих господ? — Переводит стражник взгляд на нашу группу. — Мы пускали ферелденцев в город несколько месяцев. Вы появились слишком поздно, мест больше нет. — Но у нас тут родные! В отчаянии вскрикивает брат. — Поверьте, я слышал такие заявления уже тысячу раз. Рано или поздно мы найдем какие-нибудь корабли, которые доставят вас обратно в Ферелден. А пока оставайтесь здесь. — Быть может, если бы мы точно знали точную сумму… — Иностранцев пускают в город, только если они докажут, что у них есть деньги. — То есть дадут взятку. переводит нам Авелин. — Наместник приказал никого не впускать. Если хотите быть исключением докажите, что стоите того. — Возмутительно! Мы истратили все деньги, чтобы попасть сюда! Орет один из дезертиров. — Если хотите, чтобы кто-нибудь вовремя отвернулся его надо убедить. Чем дольше это тянется, тем выше цена. Мда, денег у нас практически нет. — Кто еще здесь командует? С кем мы можем поговорить? — Город закрыт по приказу наместника и рыцаря-командора Мередит. Это её крепость. Но для вас здесь главный я. Указывает капитан себе в грудь. Ну ладно попробует с другой стороны. — Наш дядя Гамлен Амелл, он знает, что мы должны прибыть… и наверняка кто-то может его разыскать. — Гамлен. Мне знакомо это имя… Задирает нос стражник. — Он здешний аристократ. У нашей семьи есть имение… вмешивается младший брат. — Аристократ? Единственный Гамлен, которого я знаю — проныра с дырой в кармане. Таак. Приплыли. — Когда он явиться, я приведу вас к нему. Но у меня нет времени, чтобы… капитан перебивает предводитель дезертиров. — Что? Ты хочешь впустить их?! — Я ни слова не сказал о… Стражника перебивает другой дезертир. — Мы торчим здесь уже четыре дня, а они только заявились! — Точно! Парни, пробьем дорогу силой! Дезертиры хватаются за оружие. Помогаем страже отбить их нападение. — Невероятно. Капитан осматривает тела. Он приказывает страже убрать их. К нам прибегает взмыленный стражник с пристани. — Капитан, вы целы? — Да, только не благодаря тебе! Где остальные? Бегом за ними! И чтобы глаз не спускать! Стражник убегает на пристань. Капитан переводит взгляд на нашу группу. — Примите мою благодарность. Послушайте, в город я вас впустить не могу. Это не мне решать, но я найду вашего дядю и приведу его сюда. *** Стоим у стены, ждем нашего дядю. Авелин нервно ходит по брусчатке. — Уже прошло три дня. Надоело ждать. — Уверена все скоро закончиться. — Успокаивает рыжую мама. — Гамлен, должно быть, все еще ищет нас. — А если нет? Спрашивает мрачная Авелин. Она очень тяжело переживает смерть своего мужа. Хм, шаги в проходе. — Подожди, по-моему кто-то идет. Решетка поднимается и из-под неё выходит седой мужчина. Заметив маму он вскрикивает. — Лиандра! проклятье, девочка, годы тебя не пощадили. Он вскидывает руки к ней. Мама разворачивается и посмотрев на него бросается к нему в объятья. — Гамлен! — Скажу прямо, я этого не ожидал. Мор, смерть твоего мужа… я… я вообще-то полагал, что ты останешься в Ферелдене до конца своих дней. — О Гамлен. Мы опоздали. — Снова плачет мама. — Моей милой Бетани больше нет с нами, да не оставит её Андрасте. — мама разворачивается к нам. — О, спаси Создатель. — Он трет переносицу — Лиандра избавь меня от этого. Я не знаю даже смогу ли провести вас в город. — А если я назову тебя любимым дядюшкой? — Ну мне, конечно, было бы приятно, но и только. Я надеялся подмазать кое-кого, но рыцарь-командор в последнее время так зверствует, что в последнее время никакой смазки не хватает. И что, мы плыли сюда зря? — А… как же имение? Отец наверняка оставил что-то в наследство. Недоумевает мама. — Да, на счет имения… У меня его… больше нет. — смущается Гамлен. — пришлось отдать за долги. Я собирался вам написать. — Тогда надежды нет. — Вешает голову мама. — Ну не скажи. Я знаю того, кто может помочь… если вы готовы не слишком привередничать на счет знакомств. Не нравиться мне это. Но выбора у нас, похоже, нет. — Мама говорила, наша семья богата. Ты действительно не можешь нам помочь? — А я что делаю, придурок? Я раздобыл два предложения работы от людей у которых найдутся деньги, чтобы открыть вам ворота. — Просто не вериться, что ты продал имение. — Мама стучит кулаком о ладонь. -Гамлен, как ты мог? — Откуда ж мне было знать, что ваша треклятая семейка здесь объявиться? У меня отличное местечко в нижнем городе. Вы увидите. Все наладиться! — Ну же, дядюшка, мы все внимание. Что ты придумал? — Я говорил кое с кем и нашел разумных, которые оплатят ваш вход в город. Загвоздка в том, что ты с братом должны отработать долг. В течение года. Охренеть. Это ж, какая сумма у этой взятки должна быть? — Года! Мама тоже в шоке. — Это все, что я мог сделать! Уж поверьте, кучке беженцев трудно надеяться на лучшее. — Чтобы попасть сюда мы перебили сотню порождений тьмы и огра в придачу. Это чего-нибудь да стоит. — Что ж голову огра не прихватили? — не верит дядя. — Тогда б я сразу поверил… Я уговорил знакомых заглянуть в казематы и встретиться с вами лично. Мииран командует группой наемников под названием кровавые клинки. Им нужны новобранцы. Атенриль… думаю её можно назвать контрабандисткой. Они оба могут помочь. Надо только найти их во внутреннем дворе и убедить, что овчинка стоит выделки. — А что ты думаешь, Карвер? — А что я могу сказать? Все лучше, чем ничего. Тебе все равно? Надо узнать о них побольше. — А что за тип этот Мииран? — Он наемник. Как думаешь, что он за тип? На обед бы я его, конечно, не пригласил и все такое, но репутация у него приличная. Я бы его не попросил, если б думал, что он может тебя обмануть. — Работа контрабандиста — это опасно? — Ну, работать на неё небольшая радость. Она довольно мелкая рыбешка, если сравнивать с кое-какими городскими гильдиями в городе. Но она крута, ведет себя по-честному, работорговлей не занимается. — Ладно, давай найдем их и послушаем, что они скажут. — Ох, Гамлен, я даже не знаю что думать. Мама все еще в шоке от известий о состоянии семьи. — Это большая сумма Лиандра. Не думай, что наша фамилия по-прежнему имеет здесь вес. Отрубает Гамлен. — А как же я? Я не хочу, чтобы другие влезли в долги из-за меня. Вмешивается рыжая. — Да не велика разница. К тому же дамочка ты крепкая, вполне можешь отработать свою долю. — Тогда пойдешь с нами. — решает мама. — Я… э… Ну у меня пожалуй нет выбора, спасибо. Спускаемся во двор. Подхожу к группе людей в багряной легкой броне. — Мииран? Седой мужик поворачивается к нам. — Угу. А ты значит, Хоук? Тот самый племянник? Дядюшка на счет тебя тут разорялся. Лучше б ему так больше не завираться. Так, что он обо мне наговорил? — Мой дядя не похож на тех, кто водиться с наемниками. — Он и не водиться. — пожимает Мииран плечами. — Гамлен облапошил одного из моих людей на кулачных боях. если ты поработаешь на нас, мы будем квиты. — Я готов испытать себя. — Здесь в казематах, торчит знатный ублюдок по имени Фридрих. Дал фальшивую наводку, чуть не погубил моих людей. Теперь он прячется, ожидая корабля. Завидит нас — наверняка сбежит. А вот тебя он не знает. Убей Фридриха и его парней. А мы позаботимся, чтобы никто не задавал тебе неловких вопросов. Идем в проход во внутреннюю часть казематов. У стены стоит группа бойцов и в её центре знатный мужик, разговаривающий со своей охраной. — Ты проверил еще раз внутренний двор? — Он еще там, но один одинешенек. И с места не двигается. — Не вериться мне в это! Что мы будем делать, когда придет корабль? Он замечает нашу группу. — Стой! Ты кто? Что здесь делаешь? Отвечай! Фридрих прячется за своих бойцов. — Прежде, чем принять решение, я хочу послушать, что ты скажешь. — Их послал Мииран. — Я не идиот! Могу и сам догадаться! — Слушай ты, не знаю, сколько тебе платит этот никчемный головорез, но я заплачу тебе вдвое, только отпусти нас. — Я могу передумать, если узнаю, чем ты провинился перед кровавыми клинками. Он сплевывает. — Да эти болваны все принимают так близко к сердцу! Ну сказал я лорду Ашаралу, что они на него нацелились. Это же дело, ничего личного! Я же честно хотел отдать кровавым клинкам долю, а то есть навар. И тебе тоже отдам! Только отпусти! — А что мне мешает взять эти деньги с твоего трупа? Развожу руками, после чего перехватываю посох поудобнее. — Растреклятые собачники! Да не стой столбом, убей их! Убиваем охрану, и Фридриха. Обыскиваю их тела. Хм пять золотых. Возвращаемся к Миирану. — Мы сделали все, как ты хотел. Он посылает людей проверить. — Отлично, чтобы его стервятники сожрали и выблевали в море. — До чего мне нравиться этот парень! Восклицает довольный Карвер. Тебя устраивает. Ну и ладно. — Добро пожаловать в кровавые клинки. Скажи дяде, что я тут же все улажу. Мииран уходит к капитану стражи. Возвращаюсь к дяде и маме. — Что-нибудь вышло? — Да. Мииран согласился нам помочь. — Поговорю с ним. Посмотрим, как нам помогут взятки. подождите здесь. Дядя тоже уходит к капитану. — Ну теперь у нас есть приют. пусть и временный. — Мор еще может разрастись, но пока у нас есть новый дом. Соглашаюсь с братом. — Как жаль, что Бетани нет с нами. Снова начинает плакать мама. — И Уэсли. У Авелин тоже глаза на мокром месте. — Поживем — увидим, целый год впереди. *** Так начался первый год защитника в Киркволе. Из-за моря дошел слух, что герой Ферелдена победил Мор. Но Лотеринг был уничтожен. Домом Защитника стал Кирквол. Он обрел известность, погашая свой долг наемникам. Это был хлопотный год. На побережье высадились кунари. Их судно попало в шторм, и сотни воинов застряли в городе, мечтая вернуться домой. Тогда же начались раздоры с магами. Под началом рыцаря-командора Мередит окрепла власть храмовников. Но самое главное — Тогда я встретил защитника.