Compendium

Гермиона поерзала на стуле и поправила подол юбки, прежде чем снова поднять глаза на чужой взгляд, который неумолимо был направлен на нее. — Итак... — наконец сказала она, когда пятиминутное молчание стало казаться слишком удушающим, чтобы его терпеть. Ониксовые глаза Снейпа сверкали холодной яростью, когда он продолжал свирепо смотреть на нее со своей больничной койки. Она всегда надеялась, что когда-нибудь ей удастся заставить его замолчать, но почему-то этот опыт оказался менее захватывающим, чем она себе представляла. В ее фантазиях это всегда происходило потому, что она демонстрировала исключительные знания в Зельеварении или ЗОТИ. Не из-за того, что она спасла ему жизнь... ...связывая себя невероятно архаичными и незаконными брачными узами. Она сглотнула, чувствуя, как пересохло во рту. Вероятно, если бы она наколдовала стакан воды, это могло показаться признаком слабости. Незаконная часть была второстепенным аспектом. Штраф в пятьдесят галеонов. Министерство едва ли могло сделать что-то большее, чем надавать пощечин любимой героине войны. Если она добровольно согласилась вступить в (не)священный брак с самым неприятным профессором, которого когда-либо видел Хогвартс, это было ее собственным решением. Проблемы были в основном личного характера. В частности, проблемы заключались в полном отказе Снейпа иметь с ней что-либо общее. — Вам никогда не приходило в голову, — его звучный голос был хриплым из-за повреждения голосовых связок и вибрировал от ярости, — мисс Грейнджер... — Миссис Снейп, — мягко сказала она, обрывая его. — Теперь мое официальное имя Гермиона Снейп. Его челюсть отвисла на долю секунды, прежде чем громко захлопнуться, и его взгляд стал еще более холодным и смертельным, чем раньше. — Тебе никогда не приходило в голову, — снова сказал он, его мягкий голос был еще более разъяренным, — что я не хотел бы, чтобы ты меня спасла? Гермиона не смогла удержаться и слегка поерзала на неудобном больничном стуле. — Не... в тот момент, — сказала она тщательно отрепетированным голосом. — Оглядываясь назад, я поняла это. Он явно ожидал, что она станет обороняться. Учитывая, что она этого не сделала, он снова впал в состояние холодной, но взрывоопасной ярости. — У нас есть месяц до того, как консумация станет обязательной, — наконец сказала она, ее голос лишь слегка дрожал. — Так что, по крайней мере, есть время, чтобы привыкнуть к нашему положению.