Алиса

Уже в феврале- быстро, очень быстро, деньги и связи, так или иначе, решают очень многое, Алиса приобретает неприлично юного на вид отца. Вообще, одинокому мужчине почти невозможно удочерить ребенка, особенно в таком возрасте, который приписывает Ивану его запечатленный в вечности молодой облик, но ведьмовское обаяние в тандеме со связями Бессмертного помогают легко обойти все бюрократические препоны. Девочка до последнего не верит, что ее заберут, короткий жизненный опыт уже научил ее, что привязываться и доверять опасно, но все же, настает день, когда у нее появляется собственная — боже мой, собственная — комната и теплая улыбка вместе с вопросом: «Нравится?». Она робко и осторожно обходит помещение, пробегаясь кончиком пальца по мебели, устраиваясь на краю кровати и молча кивая. Иван же всматривается в маленькую фигурку, ощущая, как внутри теплеет. Дарить любовь и размораживать самые ледяные сердца, покрытые коркой разочарования — это то, что он определенно умеет. Так начинается ее новая жизнь. Теперь она не просто Алиса, а Алиса Ивановна — и хотя девочка не высказывает бурной и откровенной радости от обретения семьи, чем немного огорчает своего приемного отца, в глубине души ей нравится думать, что теперь у нее есть кто-то, точнее, что она теперь есть у кого-то. Вместе с новой комнатой в ее жизни появляются столь простые, но необходимые детской душе радости — чтение на ночь, прогулки, совместные завтраки (это на самом деле у Ивана выходит скверно, поэтому обычно все заканчивается на чем-то, что не приходится готовить), игры. Он быстро узнает, что его дочь любит времяпровождение спокойное и размеренное — и они вместе собирают паззлы, долго гуляют по лесу, разглядывая все вокруг (наконец можно не торопиться, и никто не прикрикивает ей в спину, что из-за нее все отстают!). Иван учит ее кататься на велосипеде, но Алисе много больше нравится когда катают ее, особенно с горки, так, что дух захватывает и немного страшно. У Алисы было представление о семье — не той, что должна была быть когда-то, но той, что рисует каждый сирота в своем воображении до той поры, пока либо не попадает в нее и сталкивается с реальностью в разных ее проявлениях, либо не разочаровывается и не ожесточается, оставаясь одиноким. Нет, она отнюдь не жаловалась, даже напротив, просто Алиса получила немного не то, что ожидала. Во-первых, папа порой имеет обыкновение пропадать, иногда лишь на ночь, и эти отлучки она едва замечает, иногда на несколько дней, а с редкой периодичностью- на неделю. И в эти моменты ее оставляют с няней, приятной и доброй девушкой, с которой она легко нашла общий язык, но всегда держалась на расстоянии. — А куда ты уходишь? — робко интересуется Алиса спустя полгода. — У меня…бывают дела, требующие особого внимания, — Иван всегда садится на корточки или наклоняется, говоря с ней, опускаясь на уровень глаз — и это приятно после жизни в мире, где ты смотришь на всех снизу вверх, — Понимаю, что ты скучаешь, но так нужно. Алиса сосредоточенно кивает. Она не то чтобы скучает- ей вполне нравится проводить время с самой собой, читая или раскрашивая, да и к одиночеству она привыкла. Но все же, всякий раз она испытывает тревогу- а вдруг ее бросили? Вдруг она все же слишком неудобная и разочаровывающая? Вдруг ее вернут обратно, или в этот раз папа не вернется? И потому девочка всегда облегченно выдыхала, завидев отца с его улыбкой и неизменный «как ты тут была, солнышко?» на пороге. Во-вторых, у нее нет мамы. Она знает, что обычно бывает наоборот, и, кроме того, есть он. Тот самый высокий мужчина, чей вид всегда невольно внушает ей трепет, отливающий нотой страха. Папа при ней называет его Константином, он никогда не проводит время с ними, они пересекаются лишь изредка, когда Иван передает ее на руки няни или наоборот, забирает, она видит его мельком, но всегда пристально и жадно разглядывает. И еще более пристально она ловит любое взаимодействие между ним и отцом, пытаясь понять, как относится к этому человеку, и то, что отчего-то кажется ей более важным- как он относится к ней. Алиса вслушивается в редкие телефонные разговоры, собирая эту загадку словно паззл, но взрослые ничуть не помогают ей ее разгадать. Как-то раз девочка находит в квартире случайно забытые дорогие часы, что на запястьях Ивана никогда не видела. Иногда, после разлуки обнимая папу за шею, обнаруживает на его одежде длинный черный волос, явно выпавший не из ее косы. — А кто для тебя Константин? — в конце концов решается спросить Алиса в одно из утр, когда они вместе собираются в — кто к доске, а кто в детский сад — Он твой друг? — смотря в лицо приемного родителя внимательно и вкрадчиво. Иван прикусывает губу, едва заметно вздыхая: «Да, вопросов ведь с каждым годом у тебя будет все больше…». — Не совсем, солнышко, — девочка внимательно слушает, — Обычно пары складываются между мужчиной и женщиной, но порой два мужчины или две женщины тоже могу быть вместе. — То есть…ты его любишь? — уточняет Алиса, заставляя отца испытать определенную долю смущения. — Да, — юноша не считал правильным врать: в конце концов, последнее, что он хотел бы вложить в свою дочь, так это предубеждения, тем более подобного рода. — И он тебя любит? — Вроде того, — Иван не удерживается от улыбки и Алиса ставит внутри себя галочку. Она и до этого интуитивно ощущала, что Константин человек в жизни отца не последний, а теперь получила окончательное подтверждение. — Но он ведь не мой второй папа, да? — задумчиво спрашивает ребенок. — Это… Да, скорее нет, — произносит он, подхватывая девочку на руки, — Может быть немного запутанно, знаю, — в уголках губ Алиса отчетливо различает печаль, не смотря на то, что мужчина все еще улыбается. — Да нет, — пожимает плечами Алиса, обхватывая тонкими руками шею родителя, — Я понимаю, что не нравлюсь ему. Она произносит это легко и непринужденно, без обиды и сожаления: на самом деле, это для нее куда более привычное отношение, чем теплота и нежность, которой ее одаривает Иван. — Ему мало кто нравится, — тихо, едва слышно отвечает блондин, целуя дочь в висок и поглаживая гладкие черные волосы- на ощупь точно, как те самые, кощеевые. Алиса смотрит через плечо отца в зеркало, висящее в коридоре, внимательно и сосредоточенно разглядывая свое лицо. Она быстро складывает простые два и два- она похожа на этого самого Константина, и быть может, именно от того и приглянулась папе. К этому факту она относится так же просто и легко: в детдоме потенциальные родители порой всматривались в их лица с той придирчивостью, с которой подбирают плинтуса в цвет стен особенно щепетильные строители. Вообще, помимо даже в чем-то пугающего внешнего сходства, его названная дочь обладала ещё парочкой общих черт с супругом. Алисе совсем не нравятся яркие цвета, обычно столь обожаемые маленькими девочками- розовый, голубой, даже желтые и бежевый она отвергала с робкой улыбкой, протягивая руки к темным оттенкам синего и бутылочно- зеленого. Иван пару раз попробовал предложить иные оттенки, но всякий раз после его фразы «выбирай, что нравится тебе», девочка упорно демонстрировала определенный вкус, и юноша сдался, находя в этом толику очарования и сглаживая порой даже мрачный образ всякими бантами и заколками в волосах. Они Алисе на самом деле в глубине души тоже не очень нравились, но девочка этого не показывала, смиренно и просто соглашаясь на этот компромисс — раньше вообще никто не интересовался тем, что она хочет, и носить парочку дурацких белых заколок, если это так уж нравится папе, право слово, такая мелочь, если ей позволяют столько всего остального. Она также любила читать и не любила шумные детские компании. В первый раз, когда ее привели в гигантский и пугающий магазин игрушек, она остановила свой выбор именно на книгах, и кажется, выбрала в пару к ним белого пушистого медведя лишь ради того, чтобы не слишком уж выделяться. И Алиса действительно была умна не по годам- она проглатывала сочинения предназначенные для детей на несколько лет старше, и была порой до пугающего внимательна и вкрадчива. — А ты не только учителем работаешь, да пап? — как-то интересуется она. — А почему ты спрашиваешь? Девочка смущается, пожимая плечами. Что умеют почти все детдомовские дети — так это считать деньги. Нельзя сказать что они живут роскошно, но все, что хочется, она всегда получает- папа не смотрит на ценники ни в продуктовом магазине, ни в каком другом. Она тратит несколько месяцев на примерное сопоставление расходов и доходов (воспитатели всегда жаловались ей на крохи и копейки) и в конце концов приходит к вполне себе верному выводу о том, что папа может о таком не переживать по какой-то причине. «Наверное, это Константин», — думает Алиса, когда сталкивается на кухне с дорогой кожаной папкой для бумаг, явно принадлежащей не Ивану- «Интересно, а кем он работает… И почему они не живут вместе? Из-за меня?.. И какие есть еще у папы дела?..». Но все эти вопросы она не задает- жизнь научила, что любопытство до добра не доводит. — Я рад, что она такая не проблемная, — усмехается как-то Кощей, провожая удаляющегося ребенка, держащего за руку няню, обхватывая супруга за талию и жадно прижимая к себе. Алиса оборачивается, осторожно оглядываясь на родителя, на мгновение пересекаясь взглядом и с Константином. Черничные глаза как всегда смотрят на нее снисходительно, с легким оттенком раздражения, и смутившись, ребенок отворачивается. Иван лишь молча улыбается в ответ, с грустью думая о том, природное ли это качество характера, или лишь страх быть отвергнутой, который вытравливался из Алисы медленнее, чем он рассчитывал. И все же, в один момент проблема возникает, резко и неожиданно, как снег на голову, в тот момент, когда он по закону подлости не может оказаться рядом. Это происходит, когда девочка уже ходит в первый класс, но не в ту школу, где работает Иван, дабы не множить вопросы. Он достаточно сильно волновался — важный этап, как дочь пройдет адаптацию, с учетом того, что к новым людям привыкает с трудом? За учебу юноша не переживал, Алиса прекрасно читала, писала и вполне себе сносно считала, но найдет ли друзей? Как вольется в коллектив? Солнышко, ну как, есть те, с кем можно поговорить? — осторожно интересуется он. В ответ дочь лишь пожимает плечами — и пусть за годы жизни дома она намного лучше научилась контактировать с людьми, одноклассники казались ей жутко шумными и немного глупыми, хотя с соседкой по парте она вполне уживалась и иногда снисходила до того, чтобы ходить в паре до столовой. И в целом, все идет хорошо, пока ему не звонит классный руководитель Алисы, гневно отчитывая и крича, о том, что его дочь просто дикое животное, задавая много риторических вопросов о ее воспитании, вопрошая, где же мать такой несносной девчонки, и буквально брызжа ядом в трубку. Иван в этот момент сначала теряется, потом безумно злится и разражается ответной тирадой о том, что он вообще-то тоже в школе работает, и о воспитании детей знает немало, и какого черта на него орут. И это совсем на него не похоже — обычно ему хватает вежливости и терпения и на более сложную коммуникацию. Но тревога за то, что где-то его дочь одна, скорее всего обижена и не в безопасности ощетинивает в нем чувство, до того почти неизведанное. Однако, как часто бывает в этой жизни, одно накладывается на одно — в этот момент он как на зло на экскурсии со своим классом в большом загородном зоопарке. Даже если он сейчас бросит все и помчится к дочери, это займет приличное количество времени, и бог знает что еще успеет случиться с ней. «Черт…а вдруг там на нее кричат? Она точно не могла подраться просто так, ее явно обидели!», — с волной нарастающей тревоги думает Иван, уже рисуя в своем воображении картину заплаканного лица Алисы. Спустя пару мгновений он выдыхает, сжимая в руке телефон и набирая номер единственного существа на земле, кому бы мог доверить это помимо себя. «Лишь бы он был в яви», — думает он, уже прикидывая, что ощутит, если получит отказ. Кощей слушает его быструю, сбивчивую речь не без доли злорадства и раздражения. Иван конечно же начинает с того самого «я знаю, что обещал не вовлекать тебя никак», предугадывая самые первые и очевидные возражения Бессмертного. Но спустя пару фраз тому, во-первых, становится банально любопытно, что же такого случилось, что ребенок, до этого не создававший ни единой проблемы и обычно чрезвычайно вежливый и тихий стал поводом для таких больших разборок, а во-вторых, есть что-то забавное в том, насколько отчаянно звучит мольба юноши — в этом есть нечто трогательное (конечно, к кому тебе еще обращаться, свет мой), и нечто раздражающее (и все же, не жилось тебе спокойно, зачем завел ее только?) — Я заберу, — в какой-то момент прерывает он Ивана, с досадой постукивая когтями по столу, — Первый и последний раз. — Правда? — и Бессмертный буквально на физическом уровне чувствует облегчение и благодарность в голосе юноши, — Только не ругай и не отчитывай ее ни за что, что бы она там не наворотила, просто забери, ладно? — Разумеется, оставлю все воспитательные беседы тебе, — фыркает Кощей: «Нечего мне больше делать, как снисходить до общения с ней», — И будешь должен, не обольщайся, — насмешливо бросает он напоследок. И уже спустя полчаса Бессмертный проходит по коридору школы, находя приемыша сидящей на скамейке под дверью директора. Обычно чрезвычайно аккуратно носимая одежда помятая, рваная и грязная, из носа явно совсем недавно лилась кровь, глаза- уже сухие, но красные, говорящие о недавних слезах. — И как это понимать? — от внимательного рассматривания рисунка на линолеуме Алису отрывает недовольный и холодный голос. Вздрогнув, девочка поднимает глаза, и обнаруживает рядом с собой Константина — и от этого сразу словно еще сильнее сжимается. «Ругать будет…», — думает она, стоически сжимая ладонями край скамейки, — «Даже бы папа поругал, а он тем более… Странно, что он вообще приехал». — У тебя есть только один шанс изложить свою версию событий, — многозначительно произносит Бессмертный, постукивая ногтями по дверному косяку. — Подралась, — кратко роняет Алиса, вытирая тыльной стороной ладони нос, отводя взгляд в сторону, — Начала первая. — И по какому же поводу? — с той же строгой интонацией продолжает Кощей, игнорируя то, что с каждым его словом девочка глубже вжимается в скамейку. Повисает молчание. — Я рассчитываю на ответ, когда спрашиваю о чем- либо, — многозначительно произносит Бессмертный. — Обсуждали родителей. Я сказала, что живу только с папой. Один мальчик спросил, где мама. Я сказала, что ее нет, — Алиса делает паузу, — Тогда он сказал, что это от того, что никто не хочет иметь такую странную дочь как я, вот папа и один — Кощей внимательно вглядывается в детское лицо, замечает ноту обиды, но не плаксивую и слезливую, а на удивление жесткую и яростную. — И из-за этого полезла в драку? — поднимает бровь Бессмертный. — Нет. Я сказала… — Алиса сглатывает, — Сказала, что у папы есть мужчина, и мама ему особо не нужна, и дальше все пошло совсем плохо… В общем, он начал обзываться на папу, а я такое не люблю, — внезапно для Кощея девочка поднимает голову и он замечает, как васильковые глаза сияют злым блеском, — Он вообще и раньше мог меня обозвать, носатой там, или дылдой, к примеру, но как-то все равно было, а тут я очень разозлилась… — голос ребенка становится тише, — Я когда сильно злюсь порой…забываюсь. В общем, я его нос разбила. И расцарапала лицо. И немного…испортила рубашку. Бессмертный хмыкает, и косит глаза в сторону двери, за которой, очевидно, сидят родители обидчика. Или, учитывая сказанное Алисой, скорее обиженного? Девочка же, отследив взгляд Константина, морщится, отводя глаза в сторону. Ивану она об обзывательствах не говорила, опуская эти мелкие детали всякий раз, когда папа расспрашивал о том, как дела в школе. Ябед ведь никто не любит, верно? Как и тех, кто приносит проблемы. Да и много чести было вообще обращать внимание, по крайней мере раньше. « Не такой уж и безобидный цветочек», — думает Кощей с усмешкой, переступая порог кабинета и закрывая за собой дверь. Виновница происшествия провожает его с тревогой и волнением: ее пока не отчитали и не отругали, но, наверное, это обязательно случится после. Алиса вновь переводит взгляд в пол — и слышит, как из-за двери доносятся возмущенные голоса учительницы и директора, но почти сразу смолкают, и настает тишина. И Константин возвращается к ней очень быстро, и десяти минут не прошло. «Как-то быстро они поговорили», — с удивлением думает она, тем не менее ощущая облегчение. — Значит так, — он наклоняется к лицу девочки, и Алиса впервые может разглядеть эти черты вблизи, — Я решил твою маленькую…проблему. Мы пришли к выводу, что лучше сделать вид, что этой неприятности не случалось, — ребенок успевает заметить тонкую усмешку на губах собеседника, — Завтра все будет так, будто ничего и не было, словно все забыли- и тебе нужно вести себя так же. Поняла? Девочка быстро и уверенно кивает. «Лишних вопросов не задает, и на том спасибо», — думает Бессметный, выпрямляясь и окидывая Алису изучающим взглядом. — И вообще, драка…грубо и примитивно, — роняет он, уходя прочь по коридору, — врагам нужно мстить элегантно. Она спрыгивает со скамейки и торопливо следует за ним, едва поспевая за широким шагом. «Врагам нужно мстить элегантно», — мысленно повторяет Алиса, всматриваясь в возвышающуюся рядом фигуру- грозную и пугающую отчасти, и одновременно манящую своей загадочностью. Она чувствует смутный позыв взять мужчину за руку так же, как берет папу, но не делает этого, робея и смущаясь, небезосновательно решая, что Константину это совсем не понравится. — А элегантно…это как? — все-таки решается уточнить она, когда они покидают школу, провожаемые любопытными взорами. — Так, чтобы задеть ценное, и при этом самому едва ли попасть под подозрение, к примеру, — усмехается Бессмертный, — Но едва ли юным леди вроде тебя стоит заниматься таким, — добавляет он, щуря взгляд, всматриваясь в серьезное и сосредоточенное, и в общем-то, далеко не детское выражение лица, пока Алиса забирается на сиденье машины. Она тем временем внимательно разглядывает салон: папа автомобиль не водил, только мотоцикл, и порой они с ветерком (но всегда в шлеме!) прокатывались по городу. Когда Кощей довозит ребенка до супруга, то со смешанным чувством наблюдает, как Иван словно наседка налетает с расспросами, ощупывая и осматривая девочку со всех сторон. Он стремится не опускаться до банальной ревности к ребенку, и все же, эта нелепая забава возлюбленного до сих пор вызывает в нем смешанные чувства. Знаешь, если бы ты выбрал кого-то чуть больше похожего на тебя, мне было бы легче перетерпеть эти годы, — лишь изредка позволял он себе тонкую ноту недовольства. Значит, все-таки согласен, что она твоя копия? Как ни странно, наверное, помимо общего желания иметь детей и взаимодействовать с ними, именно это парадоксальным образом отторгало его от Алисы. Будь она очаровательной, белокурой малышкой с легким характером и звонким смехом, он, быть может, мог бы позволить себе проникнуться. Но такой она совсем не была. — И что там случилось? — взволнованно спрашивает Иван, — тебя обидели? — Ничего. Поссорилась немного. Все нормально, — улыбается Алиса, кидая быстрый взгляд на стоящего в стороне Бессмертного. Хотя она и не поняла, что именно он сказал учительнице и директору, и интуитивно чувствует, словно бы это как маленький секрет, который тонкой ниточкой теперь связывает ее и этого таинственного и отстраненного мужчину. — Переведи ее в нормальную школу, — роняет Кощей, когда они наконец остаются одни и он затаскивает мужа в квартиру в центре- с появлением Алисы оставаться у Ивана он конечно же перестал, и вообще стремился по возможности избегать посещения того пространства что юноша делил с дочерью. Уволь меня от этих семейных посиделок по утрам и вечерам, свет мой, я совершенно к этому не подхожу. В глубине души блондин считал, что Бессмертный более чем подошел бы, но не давил в этом вопросе, принимая изменившиеся правила игры, обрисовывавшие их границы с удочерением.И хотя Ивану хотелось, чтобы и Кощей наконец оттаял, проявил хоть каплю заинтересованности, хотя бы попробовал — он отчетливо понимал, что это не та область, в которой может требовать от возлюбленного много и давление сделает только хуже. — Под нормальной ты что имеешь в виду? — хмурит брови юноша. — Ту, в которой за хорошую плату не интересуются личной жизнью родителей, — усмехается Кощей, запуская руки под футболку, покрывая шею жадными поцелуями. — Боюсь, частная школа не по карману скромному учителю, — хмыкает Иван, хитро блеснув глазами. — Не прибедняйся, свет мой, — Кощей предупреждающе проходится когтем по губе собеседника, — Думается мне, девчонка твоя на самом деле даже умнее чем тебе кажется, и прекрасно все понимает про нас с тобой. И про то, что ее библиотека вряд ли по карману скромному учителю. — Да я сам ей рассказал, — эта реплика порождает на лице Бессмертного недовольную гримасу, — Она спросила кто ты для меня, и я не стал врать, — пожимает плечами юноша, — Все равно рано или поздно всплыло бы. — А еще, оказывается твой нежный цветочек склонен к вспышкам агрессии, — усмехается Кощей. — Я знаю, у нее в личном деле было написано, — отмахивается юноша, едва заметно улыбаясь кончиками губ. Вообще, детдомовские описания Алисы были не особо привлекательными — интеллект выше среднего, но плохие навыки коммуникации, действительно пара упоминаний случаев ярко выраженной агрессии, и весьма смутная история потери родной семьи. Иван все эти ярлыки серьезно не воспринимал — разумеется, жизнь в сиротстве накладывает свой отпечаток, и полагал, что дело лишь в отсутствии должного уровня заботы и любви. И все же, было много вещей, в которых ему не хватало совета близкого, которому он безгранично доверял, но он стоически соблюдал данное Кощею в начале этой истории обещание не втягивать его лично, принимая то единичное исключение с горькой благодарностью. Ведь его дочь действительно была умна, и что более важно- внимательна. И неудобные вопросы Алиса задавала все чаще — для себя логичные, но для Ивана внезапные и ставящие на мгновение в ступор. Папа, а почему мы твой день рождения не отмечаем? — когда она задувает свечи на свое шестилетие, подмечая, что уже второй год прошел, а дня, когда бы это сделал Иван, так и не случилось. А как ты познакомился с Константином? — после долгих наблюдений, размышлений и сопоставлений столь контрастных образов. Почему ты никогда не болеешь? — обиженно, когда уже третий раз за зиму подхватывает легкую простуду, в то время как папа может выскочить на улицу без шапки и шарфа и даже не чихнуть после. Но вообще, Алиса подмечает, что по сравнению с прошлыми годами почти перестала болеть, не догадываясь, что Иван осторожно прикладывает к этому свою ведьмовскую руку. А что у тебя за татуировка? — с осторожным любопытством, когда впервые видит Иглу, — Она что-то значит или просто украшение? — Не жалеешь еще? — без особой надежды в голосе интересуется Кощей, протягивая поутру мужу кружку с кофе, с нежностью всматриваясь во взлохмаченную с ночи кудрявую голову. — Нет, не жалею. Хотя быть отцом-одиночкой не всегда просто. И знаешь, ты ей определенно нравишься, хотя вообще едва появляешься рядом. Бессмертный не сдерживает порыв закатить глаза, оставляя на темной, глянцевой поверхности стола ряд царапин. Алису действительно переводят в другую школу- частную, с изучением языков (пусть учится, должна же она потом упорхнуть из твоего гнезда и желательно подальше), красивой формой и персоналом, не задающим лишних вопросом. — Солнышко, тебе тут нравится вообще? — спрашивает Иван с нотой тревоги и досады, спустя месяц после перевода. Когда-то он принял решение отдать дочь в самую обычную школу, тревожась о том, чтобы поддерживать образ жизни, условно соответствующий их семье, рассудив что доберет остальное кружками, желая, чтобы в повседневности Алисы было как можно больше нормального, обычного, здорового. — Нормально, — пожимает плечами девочка, — Уроки интереснее. Учиться Алисе правда нравиться- и заполнять строчки в красивых тетрадях, выделять конспекты разными маркерами, ломать голову над непростыми задачами. Но в новой школе так же нужно ходить на всякие кружки- чрезмерно улыбчивая классная руководительница пытается склонить ее к театру, но окинув длинный перечень возможностей, Алиса выбирает природоведение, понадеявшись на малочисленность группы, изучающей его в начальной школе, и, как ни странно, фигурное катание- скользить по холодной поверхности белого льда ей нравится еще с того раза, когда за две недели до нового года папа отвел ее на каток впервые. Перед этим праздником он всегда пропадал по делам- и поэтому старался компенсировать вниманием перед. Однако и с Константином постепенно они пересекаются чуть чаще, чем никогда — благодаря тихому характеру Алисы в один момент Кощей обнаруживает, что, в общем и целом, ее достаточно легко переносить рядом, и если выдать в руки интересную книгу или заковыристую раскраску, то пару часов будет вообще тише воды, ниже травы. Да и к болтливости девчонка склонна не была, особенно в его присутствии. Это приводит к тому, что Бессмертный отчасти возвращается к в общем-то, любимой привычке иной раз подвозить Ивана до работы, когда бывает в яви, — теперь с поправкой на то, что перед этим делает остановку напротив школы девочки. Сначала это случилось один раз, в виде исключения, затем повторилось еще парочку. Алиса плохо понимает, как должна выглядеть любовь, описания в книжках кажутся ей неправдоподобными и картонными, и от того она с вкрадчивой внимательностью наблюдает за отцом и Константином. Те двое, конечно, ничего лишнего себе не позволяют, но все же во взгляде мужчины на отца, мимолетных касаниях рук, в теплом смехе Ивана она чувствует крепкую и незримую глазами, но отчетливо ощущаемую сердцем связь между ними. И с этим просто приятно быть рядом. На самом деле, ей нравится находиться с ними двумя одновременно, и она с сожалением думает о том, что это пересечение случается так редко. — А почему папа иногда называет вас Кощеем? — роняет Алиса как-то раз, не в силах сдерживать больше любопытства, зарожденного случайно услышанным обращением, заставляя Ивана оцепенеть в ступоре, в панике подыскивая подходящий вариант ответа. «Черт, и где она эта услышала? Может, в телефонном звонке обронил как-то и не заметил…», — юноша ощущает волну растерянности, словно преступник, которого поймали с поличным. — Старое прозвище, — усмехается Бессмертный, ловко заполняя повисшую паузу — Прозвали партнеры по бизнесу, от того что удачно множил капитал. Кощей над златом чахнет, слышала присказку? — он ловит уверенный кивок Алисы в зеркале заднего вида и взволнованный, тревожный взгляд супруга, — Ну вот, за то и прозвали, плюс фамилия совпадает. — Понятно, — просто произносит ребенок, склонив голову, всматриваясь в собеседника. Иван выдыхает, испытывая прилив благодарности- объяснение вполне логично, как раз такое, которое удовлетворит его дочь и не породит новые вопросы. Алиса отводит взгляд в сторону, погружаясь в себя. Сказки про Кощея Бессмертного она читала давно, несколько лет назад. Персонаж он в них не то чтобы яркий и характерный, так, злодей для контраста. Запомнился ей лишь интересный факт — смерть кощеева в яйце, а то в утке, а утка в зайце- эта странная зоология всегда казалась ей нелогичной. После этого разговора она перечитывает их, не находя особых соответствий, — на иллюстрациях Кощея рисуют костяным скелетом, далеким от образа, видимого Алисой. «Не похож», — коротко мысленно резюмирует девочка. Но ее внимание зацепляет другой герой- Иван-царевич, который в свою очередь на самых разных картинках похож на голубоглазого и светловолосого папу. Найденная параллель кажется ей забавной, и она решает поделиться ей: — Константин не похож на Кощея Бессмертного, — произносит она как-то, пока Иван укладывает ее спать. — Конечно не похож, — улыбается юноша, мысленно желая, чтобы дочь поскорее забыла об этом прозвище- и хотя Алиса ничего не может знать и подозревать, обсуждение этой скользкой темы вызывает у него долю волнения и неловкости, — Сладких снов, солнышко, — он целует высокий бледный лоб, поправляет одеяло, и уже собирается покинуть детскую, как его останавливает следующее задумчивое суждение, заставляющее руки натурально похолодеть: — Зато ты на Ивана-царевича похож, — роняет Алиса закрывая глаза, беспечным и легким тоном, укутываясь в одеяло, подминая под голову подушку. Девочка не замечает, как лицо отца замирает в, пожалуй, слишком уж широкой улыбке для такого пустякового совпадения. После он рассказывает об этом диалоге Кощею, чем вызывает у него искренний смешок, с легкой ноткой ехидства. — Да, свет мой… — когти размеренно скользят сквозь пшеничные волосы, — Обращение «царевич» ты не слышал веками, — Не переживай, твоя девчонка конечно пугающе внимательна для ребенка, но в сказки уже не верит. Иван кивает, укладывая голову на плечо супруга, утыкаясь носом в острую ключицу. — Совсем скоро она поймет, что растет и меняется, а ты не стареешь. Придумал, как решить этот вопрос? — вкрадчивый голос не лишен неопределенной интонации, в которой скрыто досадливо-злорадное любопытство. — Морок маскировочный, наверное…- неуверенно произносит вечно молодой юноша, — Знаешь, я понимаю, что это глупо, но почему-то мне кажется, что она все равно может догадаться. У нее и так весьма странная семья получилась. Бессмертный недовольно морщится, усилием воли сдерживая порыв обронить язвительное «Я тебя предупреждал, что идея так себе» — Догадаться о таком невозможно, — фыркает он, прижимая теплое тело к себе крепче. Васильковые глаза сталкиваются с лиловыми, и Иван улыбается улыбкой благодарной, но не лишенной тревоги. — Ждешь, когда она вырастет и я снова буду безраздельно твой, верно? — со светлой печалью протягивает блондин. — Ты всегда безраздельной мой, — усмехается Бессмертный, и в аметистовой лазури Иван видит отголосок мрачной глубины, — Просто к тебе в компанию идут все твои порой непростые для меня решения и желания. Юноша молча кивает, проводя ладонью по щеке супруга: «Что ж, ты прощаешь мне мою сентиментальность и закрываешь глаза на ее производные так же, как я порой закрываю глаза на твою кровожадность и тьму…». Следующие пару лет пробегают тихо и спокойно. В общем и целом, Кощей даже начинает думать, что эта затея с удочерением обходится достаточно малой кровью. Но в один день случается событие, которое ускользает от его внимания. На другом конце города светловолосый молодой мужчина и девятилетняя девочка, которую все чаще принимают за его сестру или племянницу спокойно и мирно занимаются покупкой продуктов. Алиса в задумчивости разглядывает полку с бакалеей — у них был план испечь что-то вместе на выходных. Иван все еще не терял надежды подружиться с готовкой, и это было неплохим делом, которое можно разделить на двоих. «Быть может, брауни? Тогда нужно взять какао, а лучше просто шоколад…» — размышляет она, прикидывая, насколько это им будет по силам. Но внезапно ей инстинктивно хочется обернуться, словно что-то екает внутри- и поддавишь этому порыву она видит рядом с собой пожилую женщину, скорее даже старуху, что тянет к ней худощавую, с длинными, не стриженными ногтями ладонь, и чье лицо скрыто надвинутым капюшоном куртки. — И…извините, — нахмурившись, произносит Алиса, делая шаг в сторону и решительно развернувшись, заворачивает за соседнюю полку, находя отца. — Все хорошо, солнышко? — с мягкой улыбкой интересуется Иван, оборачиваясь на дочь. — Да, вполне, — пожимает плечами Алиса, украдкой оборачиваясь. За спиной никого нет. «Да мало ли странных пожилых людей», — размышляет девочка, не придавая этой встрече большого значения.