The Summer of Love

      Последние недели Леви часто размышлял, что дальше. Они уже три месяца жили вместе, и Эрен открылся для Леви, пожалуй, со всех возможных сторон за это время. Леви и без того предполагал, что Эрен и в жизни такой же активный, каким был в Афинах, что его всегда много, какой бы большой ни была квартира. И отчасти, он догадывался, что Эрен оставляет за собой беспорядок. Когда они только съехались, Леви постоянно ворчал, подбирая брошенную одежду и унося тарелки и коробки из-под ресторанной еды из гостиной в кухню. Он пытался приучить Эрена к порядку, но сдался спустя месяц, потому что не увидел маломальского прогресса, и решил просто смириться с натурой Эрена. Это далось ему гораздо быстрей и легче, и теперь, когда он видел оставленную кофту на спинке дивана и скомканный плед, то просто относил одежду в стирку, а плед складывал и клал на краю дивана, не испытывая совершенно никаких эмоций.       Единственное, что Леви не смог игнорировать — то, что Эрен бросал полотенца после душа или ванны. За это Леви брал его за ухо и тащил к месту преступления, как нашкодившего котенка, и Леви было совершенно плевать, лежал ли Эрен к этому моменту в постели или же готовил им завтрак. Эрен, после пары таких эпизодов, пытался вырваться со словами: «Я понял, уберу, не надо таскать меня за уши», но Леви был непреклонен. Со стороны это выглядело наверняка смешно, учитывая разницу в росте и то, как Эрену приходилось тащиться за Леви вприсядку, чтобы было не так больно.       И Эрен выдрессировался: за последний месяц Леви ни разу не пришлось таскать его за уши в ванную. В голове Леви возникала мысль, что таким образом можно выучить его и убирать за собой, но он решил пожалеть уши Эрена. Он питал к ним нежность. К тому же, монотонная уборка всегда очищала сознание, вводила в своеобразный транс и успокаивала. В общем, с этой стороной Эрена Леви быстро свыкся, как и со всеми остальными. Он мог бы утомлять своей экстравертивностью и постоянной необходимостью что-то делать, но, быстро поняв, что Леви — скорее интроверт, старался не досаждать, и необходимую разрядку энергии находил в обществе новых друзей, а то, что еще оставалось после работы и дружеских посиделок, он вкладывал в готовку. Готовить Эрен обожал, и Леви его кулинарные шедевры уплетал так, что едва язык не прикусывал. Эрен сходил с ума от такой реакции и светился, как начищенные Леви кастрюли.       Они подошли друг другу почти идеально, а там, где были расхождения — успешно притирались, и именно поэтому Леви в последнее время ходил в раздумьях. С этим нужно было что-то делать. Леви не нравилась неопределенность, не нравилось подвешенное состояние, к тому же, в голове иногда возникала навязчивая мысль, что второй раз Эрен не будет таким снисходительным, и если Леви промедлит или и вовсе ни на что не решится — Эрен исчезнет из его жизни.       Леви остановился в проходе в кухню и привалился плечом к косяку. Эрен как и всегда в это время готовил им ужин и даже не заметил чужого присутствия. Он стоял у плиты и помешивал какой-то соус деревянной лопаткой в сотейнике. Волосы были собраны в привычный и уже такой родной пучок, несколько прядей выбились и обрамляли лицо, одна нога была согнута в колене и приставлена стопой к бедру другой. Леви улыбнулся, мысленно сравнив Эрена с цаплей, но постарался быстро спрятать эмоции. Это у него выходило превосходно всегда.       – Чудовище? – позвал он, и Эрен тут же обернулся и улыбнулся — не улыбнуться в ответ было сложно, но Леви сдержался. – Нам надо серьезно поговорить, – его тон был строгим, и Эрен в мгновение растерял улыбчивость и на секунду отвел взгляд, будто вспоминая, что успел натворить. Леви едва не рассмеялся, когда потерянный взгляд вернулся на его глаза. Эрен никаких оплошностей за собой явно не вспомнил.       – Я повесил полотенце утром. Я точно вешал, – оправдывался он, следя за тем, как Леви надвигается на него, точно айсберг на несчастный лайнер.       – Сядь, – Леви выдвинул стул из-за стола, и Эрен, выключив конфорку, послушно плюхнулся на место, растерянно глядя на Леви, явно не понимая причин подобного поведения.       – Я натворил что-то еще? – тихо спросил он, с совершенно невозможными глазами посмотрев на Леви.       – И ты еще спрашиваешь? – теперь, когда Леви казался выше, говорить строгим голосом было даже проще. Он почти нависал над Эреном и сверлил его взглядом, надеясь, что тот был таким же ледяным, как и его тон.       – Леви, я...       – Молчи, пока не дам слово. Натворил ли ты что-то? Да ты ворвался в мою жизнь, когда я тебя совсем не ждал — я вообще не думал, что мы еще когда-нибудь встретимся. А ты просто появился и перевернул все верх дном, всю мою жизнь. Даже в мою постель забрался и отобрал любимую сторону кровати. – Это, пожалуй, была ложь — Леви до появления Эрена в его жизни просто спал на середине. – Ты всегда и везде. Постоянно присутствуешь в моей жизни: если ты не рядом, то я думаю о тебе. Все время. Даже спустя пять месяцев знакомства, я постоянно о тебе думаю, как какой-то влюбленный подросток. Есть, что сказать в свое оправдание?       Эрен смотрел на него с таким жалостливым и напуганным видом, что Леви захотелось отмотать все назад, выбрать другие слова, но было уже поздно, и он решил разыгрывать эту сценку до конца.       – Я... – Эрен покачал головой и едва заметно пожал плечами. Впервые, наверное, лишился дара речи. Впервые на памяти Леви — точно.       – Я так и думал, – вздохнул Леви. – Предлагаю тебе хорошенько подумать, прежде чем ответить на следующий вопрос. Я задам его только один раз и повторять не стану. Так что еще раз: хорошо подумай, прежде чем открывать рот. Кивни, если понял. – Эрен кивнул и нервно закусил губу. – Отлично. – Леви вновь вздохнул, но теперь уже от собственного волнения. Если бы только Эрен коснулся его влажных ладоней или запястья, ощутив пульс — он бы понял, настолько Леви переживал, каким будет ответ. – Выйдешь за меня?       И, едва задав его, Леви понял, что уже давно все решил. Еще в первую неделю совместного проживания, когда его раздражали разбросанные вещи: он собирал их, ворчал на Эрена, но где-то на краю сознания определенно уже понимал, что это его бардак, и никому другому убирать за Эреном он не позволит. Да что там, он ведь еще в первую ночь с Эреном в Афинах думал о том, можно ли приручить его, заявить на него свои права.       – Что? – выражение Эрена изменилось за секунду — из него пропал страх, но осталось такое ошеломление и растерянность, что эти эмоции едва помещались у него на лице.       Леви все-таки рассмеялся:       – Ничего другого я и не ожидал. Я ведь сказал подумать, прежде чем ответить, и предупредил, что повторять не стану.       – Ты серьезно? – тихо спросил Эрен.       – Это все еще не ответ на мой вопрос.       – Господи, Леви! – воскликнул Эрен и откинулся на спинку стула — все это время он сидел, вытянувшись по струнке. – Я уже думал, что ты меня выставить собираешься! Просто выпнешь из квартиры и кинешь в лицо вчерашними трусами!       – Ты что, не постирал их? Начинаю сомневаться, что стоило делать предложение, – Леви веселился вовсю, наблюдая за облегчением Эрена.       – Дурак, – буркнул Эрен и отвел взгляд, обиженно надув губы, но продлилось это всего мгновение — Эрен явно осознал, что спросил Леви, и на губах быстро расцвела улыбка, он поднял глаза, и Леви едва не потонул в любви и обожании, отобразившихся в них. – Да. Конечно! Безусловно.       Леви шагнул ближе и положил руки на его плечи, запутываясь пальцами в волосах под пучком.       – Рад это слышать, – улыбнулся он и склонился для поцелуя.